Он уже установил, что ЗУР Ц зона усиленного режима, но не мог себе объясни
ть, кого в ней могут содержать. И хотелось узнать, откуда в ЗУРе бабы, но спр
ашивать ни у кого не стал, чтобы не показаться заинтересованным. Будет вр
емя, сам все узнает. Может, они здесь транзитом в пути к женской зоне?
Боксер уже ждал на улице в так называемом палисаднике перед санчастью Ц
длинным бараком с оштукатуренными и побеленными известью стенами. Рядо
м с ним на скамеечке лежал фанерный ящик Ц чемодан с намалеванным сбоку
красным крестом.
Ц Твое дело ампулы открывать, Ц объяснил Саркисов с ходу. Затем, поздор
овавшись, поинтересовался, как спалось на новом месте. Хотел-таки Враль с
просить про баб, но тут Быдло Ц повар Ц с кухонным Хмырем притащились: пр
инесли термос. Боксер и Враль присоединились к ним. Враль удивился: термо
с есть, черпак есть, но где посуда? Обычно и миски носят с кухни, как бывает в
тюрьме.
Ц У них своя посуда, Ц буркнул Быдло. Его помощник с немытой харей подле
нько захихикал. Больше никто ничего не объяснял.
Ц Чего филонишь? Ц рявкнул в адрес Враля повар, Ц хватайся за термос!
Ц И уступил ему ручку.
Подошли к узкой калитке в заборе. Боксер потянул висевшее на проволоке к
ольцо Ц далеко за забором послышался слабый звон колокольчика.
Девятка являла собой сложную хозяйственную комбинацию: состоявшая из ч
етырех зон: Большой, Малой, ЗУРа и БУРа. Большая Ц бараки, баня, штаб, санчас
ть, КВЧ, пищеблок, восемь уборных на двенадцать мест каждая. В Малой зоне с
одержались личности, чей образ мысли хоть и нуждался в переформировании
, но считался сравнительно мало испорчен. ЗУР Ц зона усиленного режима, н
о что она усиливала, никому неведомо. БУР Ц барак усиленного режима. Соде
ржались в нем чаще всего отказчики, когда удавалось извлечь их с помощью
кипятка из нор под бараками.
ЗУР Ц это три барака, которые больше пустовали; зимою в них изолировали б
ольных гриппом. Содержались в них и собранные на этап, как, например, те во
ры во главе с Кнуром, которые отсюда были отправлены на 13-ю сучью зону. Одни
м словом, все помещения зоны тут служили единому процессу всеобщего изол
ирования.
За калиткою послышались шаги, изнутри отмыкали замок. Процессия вошла. Т
ропинка через осеннюю грязь повела к трем баракам. В одном из них дежурны
й «мусор» достал амбарный ключ и отправился открывать секцию: конечно, п
одумал Враль, если здесь женщины, их необходимо держать под замком.
Дверь секции распахнулась Ц в лицо ударила волна тяжелой вони, как в зоо
парке в клетках хищников. Быдло, Хмырь, Боксер и последним Враль вошли в се
кцию и… Враль сразу и не понял, что происходит, куда он попал?
Вонь буквально парализовала. Враль увидел абсолютно голых людей, которы
х по отдельным признакам все же причислил к существам мужского пола. К ед
кой вони примешалась сладковатая примесь явно не из параши, которая тоже
вносила свою лепту в гамму запахов.
Мгновенье в помещении царила относительная тишина, слышалось лишь слаб
ое бормотание на верхних ярусах нар, где сидели на корточках стадо голых
образин, которые, едва они вошли, ринулись на них с грохотом и адским метал
лическим дребезжанием; бормотанье превратилось в звериное рычание. Гол
ые, грязные, небритые образины тесным кольцом окружили термос и Быдло. У к
аждого своя посуда: консервные банки, помятые старые алюминиевые кастрю
льки, миски. Все это и создавало металлический грохот, когда они спрыгива
ли. Тут Враль увидел еще голых…
Он даже вздрогнул от неожиданности. Те висели на печных решетках. Нет, их н
е подвесили Ц сами себя привязали какими-то тряпками как можно выше к по
толку и там полусидели-полувисели, растянув руки-ноги, напоминая обтяну
тые грязно-бурой кожей скелеты или висящие на крюках туши в лавке мясник
а. Повисли они на решетках именно от холода: печь едва теплилась, да и то ли
шь в верхней части под потолком, внизу же оставаясь холодной, потому что ш
ныри в БУРе ленились таскать дрова и топить. Они просто совали в печь горя
щую свечу, чтобы через трещину можно было убедиться Ц внутри горит огон
ь. Отсюда вывод: не всё что горит Ц греет.
Вероятно, с помощью этих свечей здесь старались одержать победу над греш
ной плотью обитателей барака, поскольку жили здесь «козлы» Ц пассивные
педерасты, они же и активные тоже: так что в каком-то смысле Враля не обман
ули.
Каждой образине Быдло давал кусок хлеба и наливал в его посуду черпак ра
змазни, именуемой кашей. Подтягиваясь с трудом на костлявых руках, эти су
щества вползали обратно наверх. Здесь полученную еду складировали в угл
у, где находились еще какие-то обитатели.
Пять-шесть субъектов были и вовсе из разряда неопознаваемых животных. О
ни валялись на огромной куче матрацев, подушек, одеял, телогреек, бушлато
в и разного другого старья. У некоторых даже имелись простыни бурого цве
та. Аристократия! Сами они тепло одеты и выглядели очень даже упитанными.
Их небритые рожи лоснились от грязи и жира одновременно, в глазах Ц тупо
сть, алчность и жестокость.
Вот перед ними и расставляли полученную еду. Остальные голые пингвины ум
оляющими глазами молча впивались в безжалостные морды откормленных чу
дищ, заглядывающих в миски этак вальяжно, с ленцой, словно нехотя:
Ц Опять эта пшенка! Сколько можно! Каждый день одно и то же… надоела!
Они отламывали корочки от хлеба, макали в пшенную размазню, лениво жевал
и. Голые же вокруг, обхватив руками колени Ц так теплее, немо смотрели и с
мотрели… Их кадыки дергались.
Потом одно жирное животное отломило корочку от пайки хлеба и небрежно ки
нуло какой-то голой образине: Ц Изабелла, на… ешь!..
Изабелла?! Этот… грязный скелет, лохматый, вонючий Ц Изабелла?
«Изабелла» на лету жадно схватила корочку. Шепотом прозвучало раболепн
ое «спасибо». И уже она или оно с жадностью голодной собаки проглотило ко
рочку.
Ц А можно… если ты не будешь… я съем кашки, а?
Ц Бери… на Ц животное на куче барахла пододвинуло «Изабелле» миску с р
азмазней. Другие сытые скоты тоже стали кормить «пингвинов».
Ц Зина, это тебе.
Ц Люба! Лови.
Ц Маша! Лопай кашу, разрешаю.
Ц Эй, вы там, сзади! Берите по куску на двоих. Пшенку можете сожрать.
Ц Оля! А ты куда это, сука, лапы протягиваешь: за тобой еще, ого, сколько чис
лится, а я тебя о чем просил? Тоже еще… пятки отказываешься мне чесать, а?
Ц Кто поел, спускайся с нар Ц на уколы! Ц крякнул Боксер и, обернувшись к
висячим скелетам на решетках, добавил: Ц Вас это тоже касается, спускайт
есь и согнитесь в свою любимую позу… Хоть штанов на вас нет, и то ладно.
Враль уже приготовился отламывать ампулы, как его учил Саркисов. Боксер
приготовил шприц.
Ц Алик, а больно это? Ц спросил первый пингвин, согнувшись в позу «Г». С к
аким обожанием они на него смотрели! Алик ведь человек! Высшее существо! С
овершенно из другого мира, не то что они.
Боксер одному за другим втыкал без всякого сострадания длинную тупую иг
лу в тощую задницу, вспрыскивая пенициллин. Когда Враль прочел название
препарата на коробке, он в который раз удивился: пенициллин от поноса?
Ц Не в поносе дело, Ц объяснил Боксер на обратном пути, Ц а в том, что у эт
их блядей сифилис. Оттого они в ЗУРе, их сюда сам Кирш собрал.
«Сам Кирш» Ц это, оказывается, тот самый главный начальник местного здр
авоохранения, у которого Скиталец в центральном изоляторе третью катег
орию себе отголодал. А здесь… Приехав однажды на Девятку во главе медици
нской комиссии проверить положение гигиены половой жизни (в комиссии не
было гинеколога) и обследуя одного козла, подслеповатый лысый Кирш чуть
было не воткнул свой длинный нос в обследуемый объект. И тогда он заорал н
а всю зону: «Всех в БУР! Всех! Хватит! Прочь!» В результате проверки выяснил
ось, что у многих «девочек» четыре креста (последняя стадия развития сиф
илиса Ц жарг. ): ткнешь в нее (него) пальцем Ц гноем брызнет. Сам
ых сложных срочно куда-то отправили, остальных изолировали в БУРе, и в обя
занности Боксера входило делать им уколы пенициллина.
Ц Главная беда, Ц вздохнул с горечью повар Быдло, Ц что закрыли и «заму
жних», и других с вполне безупречным поведением. Из-за этих сифилисных бл
ядей «порядочным женщинам» приходится страдать. Вот Оля с Изабеллой Ц з
доровые, но там и заразиться могут. Изабелла же за Лешкой Барнаульским за
мужем, а Оля жила с Кнуром, которого на 13-м зарубили. Вдова теперь…
Ц А там один… одна, Ц вспомнил Враль, Ц страшилище, старое, без зубов… Ч
то? Тоже? Разве с таким кто-нибудь захочет?
Ц А-а, это Белладонна. Со стажем блядища. Сам-то я не проверял, но, говорят,
что у нее это дело классно получается, Ц объяснил Быдло. Ц А то, что без з
убов… На что зубы-то?
Ц Пока они жили в зоне, Ц заметил Боксер, Ц их самих напяливали, теперь
они друг друга… кто кого. Те, которые всех других в карты обыграли, там сул
таны, остальные Ц их гарем. Представляете, какая козлиная идиллия? Козел
трахает козла… Бисексуализм по-научному получается.
Боксер изредка прибегал к латинским терминам: доктор все-таки.
Ц Если выпустить их в мир божий и необъятный, одеть, допустим, в цивильны
е костюмы, смокинги, фраки, галстуки, шляпы, ведь о них скажут Ц люди! О кажд
ом. Человек, мол! Импозантный мужчина! Встретится тебе с какой-нибудь дамо
чкой под ручку Ц она влюбленно ест его глазами… взирает в его мужествен
ные очи… Какой напрашивается вывод? Прежде чем женщине выйти замуж, необ
ходимо удостовериться, что ее избранник Ц мужчина.


Глава вторая

1

На Девятке вновь прибывшим не давали времени на ознакомление с обстанов
кой или на адаптацию: сегодня приехал, нарядчик зачислил в бригаду Ц зав
тра канай на развод. Как известно, Враля определили в 37-ю королевскую, но… у
него была первая категория! Значит, ему полагалось выходить в тайгу. Он же
был поставлен в известность, что будет шнырем в секции у воров. Воры это р
ешили, а о такой мелочи, как обеспечить ему «освобождение» Ц забыли.
Освобождение от таежного труда можно было получить только у врача, в дан
ном случае у Боксера, единственного здесь представителя медицины. Это не
представлялось проблемой: Враль ему понравился, он даже предложил, что б
удут вместе бегать. Боксер любил по утрам заниматься оздоровительным бе
гом, одному ведь скучно. Пробовал клеить на это Скита, но тот отказался. Ск
ит был независимой персоной: приближенный самого Мора.
Официально Мор считался библиотекарем в KBЧ, но все знали, что из авторитет
ных воров зону держал именно он, затем шли видные воры Ц Петро Ханадей, Та
рзан, Чистодел. По закону ворам работать, как и занимать в зоне должности,
не полагалось. Они и не занимали, за исключением Мора, которого считали на
столько неприкосновенной личностью, что было естественным числиться е
му библиотекарем, на самом деле библиотекарем, шнырем и оруженосцем Ц в
сем одновременно был Скит.
В тот день, когда Боксер, Быдло, Враль и Хмырь ходили в ЗУР делать уколы коз
лам, Боксер попросту забыл, что Враль остался в зоне фактически на положе
нии отказчика, забыл дать ему «освобождение» от лесной работы по состоян
ию здоровья.
Враль, честно сказать, в других лагерях тоже был отказчиком и за это немал
о пострадал, то есть из-за своих убеждений: был отказчиком не потому, что с
читал необходимостью бороться за сохранность сибирских лесов, Ц ему бы
ло неинтересно подчиняться бессмысленным, на его взгляд, требованиям. Ст
роптивостью характера тоже отличался, причем, как он сам заметил, за посл
едние годы стал относиться к жизни и человекообразным с необъяснимым пр
езрением.
Жизнь не казалась ему справедливой. Что же касается отказчиков вообще, э
ти мужественные люди нравились ему своей стойкостью, несгибаемостью: ад
министрация старалась заставить их трудиться, сочиняла для них лозунги
в духе изящной словесности: «Честный труд Ц дорога к дому, запомни сам Ц
скажи другому». Разве не гениально? Отказчики оставались глухи к красоте
поэтического слова.
Им обещали, что труд облагораживает их телесно и духовно Ц они отказыва
лись облагораживаться, утверждая, что от труда станешь горбатым.
Обещали хорошо кормить Ц они довольствовались «пониженной нормой» пи
тания да еще сами изобретали вредные антилозунги: «От работы лошади дохн
ут».
В действительности так и было.
Или же: «Пусть работает медведь, у него четыре лапы!» Ц Мечта, что и говори
ть: медведь тоже не дурак.
Суки в своих зонах палками учили их любить труд, но убедились: из-под палк
и настоящий отказчик труд никогда не полюбит Ц не кобыла в конце концов.
И хотя вынуждены были подчиняться насилию Ц кубатуры давали смехотвор
но мало, если… давали.
Отказчики и на Девятом воровском спецу выступили против Инструкции дре
вним способом организаторов всех революций мира: ушли на подпольное пол
ожение в буквальном значении этого понятия. И единственный барак, где он
и могли уходить под пол совершенно законно, Ц воровской, где 37-я королевс
кая штрафная воровская гвардейская знаменоносная бригада. Здесь «цвет
нации». Тут-то и проявлялась разница между суками, которые угнетали мужи
ка, гоняя на работу дрынами. Воры благоволили мужику, значит и отказчикам,
воры снисходительно наблюдали их борьбу с администрацией со своей арис
тократической высоты и даже помогали, как могли. Надо сказать, часто и сам
и воры, не слишком видные, которым не удавалось почему-то записаться у Бок
сера, тоже делили с отказчиками неудобства подпольной жизни.
Итак, бригады ушли на работу, проверка окончена, в зоне выжидательная тиш
ина, нет никакого движения. Будет ли облава? Стоят на стреме отказчики-«ча
совые», лежат на наблюдательных пунктах у окон, бдительно следят за прои
сходящим в зоне: если облава, о том узнается заблаговременно.
В зону вошел отряд мусоров с Ухтомским и Плюшкиным, значит Ц атас! Всем в
кабуры. Кабур (лаз Ц жарг. ) Ц это всего лишь пропиленные в укр
омных местах доски пола, легко вынимающиеся, открывающие вход в подпольн
ый темный лабиринт лазеек, перегородок. Здесь нет никакого света, никако
й жизни. Тут хозяева крысы, это их царство. Но и отказчики преотлично ориен
тируются. Все эти несчастные дохлые интеллигенты (первая категория не об
еспечивает физическими данными) Ц инженеры, профессора, бухгалтеры, агр
ономы, директора магазинов и другие Ц все они тут теперь ползают в худше
м положении, чем крысы: те ведь в своей натуральной среде обитания.
Мусора, конечно, знали, где их искать, но лезть туда за отказчиками не прос
то и не очень заманчиво. Во-первых, они знали не все кабуры, а отыскивать Ц
большая и часто бесполезная работа: отказчики попадались и из инженеров.

Кабуры попроще, как, например, из так называемой «парашной», где в одном уг
лу параша, в другом Ц бачки с питьевой водой, отсюда не очень-то хочется с
пускаться вниз: сюда, бывает, вываливают и экскременты. Правда, в жизни так
бывает сплошь да рядом: одни какают, другие нюхают.
Облаву дважды не делали. Потому, как только она заканчивается и отряд мус
оров удаляется за зону, Ц тут же отбой, отказчикам дают об этом знать в по
дпол, они вылезают и могут жить полноправной жизнью до следующего утра, к
огда все повторяется.
Бывало, однако, так, что терпенье Бугая лопалось. Самоуничтожение престу
пников Ц одно дело, и оно Ц забота оперативно мыслящих работников мини
стерства тотальной культуры. Лично с него же, Бугая, требовали еще перевы
полнения плана по природоуничтожению, которое ему надлежало доказать п
редъявлением энного числа кубометров поваленного леса. Что и говорить, в
самых верхах усатые повелители и лысые мыслители понимали, что на чисто
воровском спецу не выполнить никакие планы, если в нем будут только одни
честные воры: им мешает работать их честность. Потому-то и гнали сюда этих
подлых интеллигентов, но и от них пользы не очень Ц слабосильная продук
ция, вот и лезут они, паразиты, под пол…
Оставались мужики, то есть именно чистокровные мужики из колхозов и друг
их крестьянских хозяйств, или рабочие, опоздавшие на воле на работу, но в ц
елом привычные батрачить, Ц только за счет этих и можно было Бугаю выпол
нять правительственные задачи, но… Нормативы лесоуничтожения отпущены
в верхах на каждую отдельную душу. Сюда включались и суки, и отказчики, и к
озлы и просто педерасты, а еще чеченцы, грузины и даже лошади. Одни работяг
и Ц просто мужики Ц чисто физически не могли справиться с такой нагруз
кой, им не под силу за всех пахать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29