(Уильям Джемс)
II
Закон ближайшего круга"
+ Сила влияния людей друг на друга прямо шропор-
циональна степени их социальной близости. Установки
Секреты поведения людей
ближнего круга общения для нас весомее и сильнее, чем
нормы отстоящих сообществ, включая и общество в
целом.
12
Закон "большое через малое"
Когда просишь немногое, неудовольствие и отказ
маловероятны. Но все, что дано, будучи частью, обладает
удивительным свойством быть связанным с оставшимся.
И если продолжать " тянуть... ", то не устоять целому. ~?
На эту фактичность нашего бытия обращает внимание
в своей миниатюре "Политика" проницательно-тонко Ра-
биндранат Тагор:
Индийский поэт и писатель
Рабиндранат Тагор
(1861 -1941)
П. С. Таранов
У дерева топор просил, как жалкий нищий:
"Дай хоть негодный сук, чтоб сделать топорище!
И дуб согласье дал... Был смирным до сих пор,
А тут заносчивым, свирепым стал топор:
Недолго думая ствол подрубил под корень,
И рухнул мощный дуб, обманут, опозорен.
13
Закон "будильника"
Людям ираянтся,.сигнал шробуждемия". В поряд-
ке игры мы бросаем в будимиик полушку или "теат-
рально " бьем его рукой. Но основа нашего к нему отно-
шения - благодарность, мол, спасибо тебе, что благода-
ря твоей неусылиости я не проспал, не опоздал, не
прозевал.
В общем виде это означает, что таково наше отноше-
ние и ко всему прочему, что служит для нас будоража-
щим и будящим средством, встряхивателем внимания
и открывателем глаз.
Посмотрите, как неожиданно и ударно воздействует
на задремавшие ощущения аккорд испанского мыслите-
ля XX века Ортеги-и-Гассета:
"В романе - синтезе трагедии и комедии - нашла
воплощение та смутная мысль, которую высказал в свое
время еще Платон (хотя она и не встретила должного по-
нимания). Я имею в виду диалог "Пир". Раннее утро. Со-
трапезники спят, опьяненные соком Диониса. Когда уже
поют петухи, Аристодем приоткрывает глаза. Ему чудится,
будто Сократ, Агатон и Аристофан тоже проснулись и впол-
голоса беседуют между собой. Сократ доказывает Агатону,
молодому трагику, и Аристофану, автору комедий, что не
Секреты поведения людей
двое разных людей, а один и тот же человек должен сочи-
нять и трагедии, и комедии.
Как я уже говорил, это место не получило удовлетвори-
тельного объяснения. Читая его, я всегда ловил себя на
мысли, что Платон со свойственным ему даром предвиде-
ния посеял здесь семя романа. Если мы посмотрим в ту
сторону, куда указал Сократ на "Symposion,, ранним ут-
ром, мы неизбежно увидим Дон Кихота, героя и безумца".
14
Закон двероломства"
Обман, хитрость, лукавство, коварство, умышленное
лицедейство - в намерительных поступках людей обыч-
ное дело. Они - естественный фон "делового" инстру-
ментария.
Но все они бледнеют перед самым что ни на есть над-
ругательством над последним устоем человечности, тем ни-
жним слоем нашей сущности, который человек, пока он
человек, ни потерять, ни вытравить из себя не в состоя-
нии. Он есть даже в самых жестоких и страшных людях.
С ним они еще звероподобны, без него - просто звери.
Я бы назвал этот важный в нас фактор "гарантом души",
ее высшим хранителем. Так вот, вероломство - это про-
сека, которую люди, наотмашь рвущиеся к своей цели,
прокладывают к этому в нас имеющемуся краеугольному
камню морали и богобоязни.
Во время Жакерии, в период рыцарских войн и кресть-
янских восстаний, отряды сбросивших с себя путы фео-
дального крепостничества пахарей под предводительством
Гильома Каля встретились с войском дворян во главе с
королем Наваррским Карлом Злым. Два дня рыцари не
решались напасть на крестьян. Затем Карл Злой, как сооб-
щает хронист, "попросил перемирия у вождя крестьян и
П. С. Таранов
выразил желание переговорить с ним", Каль, не взяв за-
ложников, доверчиво пошел в лагерь противника. Там он
был схвачен и после жестоких пыток казнен.
Всякий раз, когда зависимо связаяшлн с аяяхи
человек зовет вас к себе, предлагая дружбу, дары, парт-
нерство, задумайтесь, а достаточно ля вы защищены от
него, не грозят ли вам беда и опасность.
Ожидание со стороны противника какой бы то ни было
"человечности", пожалуй, столь же противоестественно и
странно, как если бы заговорили дождевые черви или
заброшенный сад стал плодоносить пахучими фруктами,
Быть противником- значит быть против вас. Против!
Усвойте это, пожалуйста, и не придавайтесь несбыточ-
ным мечтам и нелепым иллюзиям,
15
Закон "веры в беспристрастность"
+ Существует устойчивое предубеждение, что бес-
шристрастность достижима. Хорошо зная самих себя,
мы хотели бы, очень хотели бы, чтобы судьба наших
дел меньше зависела от людей. Мы и боимся их, и не
доверяем, и не ждем ничего доброго. Поэтому издревле
люди искали и ищут в третейские судьи не себе подо-
бных, а что-нибудь здакое, внечеловеческое. Поэтому
многого добиваются те, кто удовлетворяет эту тягу в
людях. Да, пусть звезды предсказывают судьбу, пусть
ЭВМ выбирает достойного, - все пойдет и "на ура "
пройдет.
Таковы мы. Станем же с этим считаться. С заблужде-
ниями не надо бороться, их надо уважать, а иногда -
,.
Секреты поведения людей
Беспристрастный экзаменатор. Рисунок из газеты
"Известия". 19.03.1988
А уж какие причудливые формы может избрать для сво-
его торжества тяга беспристрастности, видно из прелюбо-
пытной информации из Швеции, из скромного городка Гур-
денбурга.
В прежние времена здесь существовала занятная про-
цедура избрания мэра. Во-первых, считалось, что мэром
Гурденбурга может стать только почтенный человек, а
мерилом почтенности здесь всегда служила окладистая
борода. Во-вторых, выборная процедура вверялась... на-
секомому. Кандидаты на роль мэра рассаживались во-
круг стола и выкладывали бороды на столешницу. После
чего специально назначенный человек (мы бы назвали
его "рефери"!) вбрасывал на середину стола вошь - при-
мерно так же, как это проделывает с шайбой хоккейный
судья.
Тот человек, в чью бороду заползала вошь, и становился
мэром. Может быть, кому-нибудь эта процедура и не пон-
П. С. Таранов
равится, зато элемент подкупа со стороны избирателей ис-
ключался полностью.
Однако уповая на объективность, надо быть все же
очень бдительными, ибо хитроумие человеческое безгра-
нично и может таиться всюду. Потому пусть из нашей
памяти никогда не уйдет эпизод из третьей книги "Исто-
рии" древнегреческого историка Геродота (ок. 480 - 426
до н.э.):
"Шестеро персов, претендовавших на персидский пре-
стол, решили: чей конь первым заржет при восходе солн-
ца, когда они выйдут за городские ворота, тот и будет
царем. Конюх будущего царя Дария прибегнул к хитрос-
ти: он спрятал поблизости, за воротами, кобылицу, и конь
Дария, проходя мимо этого места, заржал. После чего
Дарий Гистаспис был провозглашен царем".
16
Закон явзведения"
Если я>1 видите перед собой зрачож дуля оружия, то
чем бы яы им замималис> и как бял покизателъио миро-
любиво ни вела себя нацелившаяся сторона, ваши думы
сами переключатся на страх за свою жизнь. Адский тай-
мер,,затихал".
У всякого начала есть своя принудительность. Есть
начало "роста", а есть начало "истощения". Если первое
"захватывает" процесс самораскрытия, то второе подчи-
няет себе все, с ним (вторым) соприкасающееся. Рост эф-
фектен, но он проблематичен. "Самовыжигание" же не-
сет остальным очевидную неизвестность. Оно вызывает
оцепенение.
Это как песочные часы. Когда их переворачивают,
взгляду трудно отделаться от ощущения времени. Здесь
Секреты поведения людей
видишь всю его массу, которая реально тает. Это не ка-
кая-то там вертящаяся на циферблате стрелка! И мысли,
до того сосредоточенные на другом (на чем-то своем),
теперь полностью попадают во власть серовато-желтой
ниспадающей струйки...
Открытое провозглашение своих намерений, своей
цели и "засвечивание" шагов по ее достижению обладает
свойством впечатываться в сознание "ведомой" сторо-
ны, автоматически отныне побуждая и принуждая ее со-
относить все делаемое, показываемое, произносимое с
ожиданием программных воплощений "ведущего" и этим
влияя на себя в сторону самораскрытия, независимо уже
от своей воли и своего желания.
"Хитрость" здесь еще и в том, что нам можно "играть"
с другими людьми, но не дано играть с собою во время
игры с другими.
А пример к закону лучше всего взять из "Преступ-
ления и наказания" Ф, М. Достоевского и проиллюс-
трировать суть дела такой поведенческой игрой следо-
вателя Порфирия Петровича во время изобличения
Родиона Раскольникова.
Порфирий обладает необыкновенными способнос-
тями прикидываться, играть роль. Об этом свидетель-
ствуют его разговоры с Раскольниковым - все репли-
ки и вопросы, подхватывание и трактовка им слов Рас-
кольникова, да и само поведение Порфирия Петрови-
ча: смеется ли он, хохочет или, напротив, сохраняет
серьезность, садится рядом с Раскольниковым или хо-
дит взад и вперед по комнате - все это игра. Любо-
пытно и то, как воспринимает следователь различные
реакции Раскольникова - испуг, бледность, внезапно
охватывающую Родиона слабость или приступы его
гнева. Все это вызывает и у самого Раскольникова, а
вслед за ним и у читателя неизменный тревожный во-
прос - каковы же истинные мысли Порфирия, что он
П. С. Таршов
намеревается делать, в чем заключаются его скрытые цели?
На первый взгляд, и все слова его, и все манеры кажутся
совершенно безобидными. Раскольников так и склонен
их расценивать, но все же за ними неизменно ощущается
стремление следователя изобличить убийцу. Двоякий
смысл слов, жестов, подхода Порфирия в целом к своему
подследственному оказывается не чем иным, как хитро-
умным методическим приемом. Раскольников должен
постоянно пребывать в шатком, неустойчивом состоянии,
должен быть неуверен, свободен ли он еще или уже мо-
жет считать себя погибшим; напряжение и беспокойство
его должно все время возрастать, с тем, чтобы он в конеч-
ном итоге, будучи в состоянии крайнего возбуждения, вы-
дал себя. Мысли0 подобной "ловушке" высказываются
самим Порфирием, и опять Раскольников не в состоянии
определить их скрытого смысла: являются ли слова Пор-
фирия лишь безобидным поучением, или это зловещее
предупреждение о том, что западня захлопнулась. Приве-
дем слова Порфирия:
"Да оставь я иного-то господина совсем одного: не бери
я его и не беспокой, но чтобы знал он каждый час и
каждую минуту, или по крайней мере подозревал, что я
все знаю, всю подноготную, и денно и нощно слежу за
ним, неусыпно его сторожу, и будь он у меня сознательно
под вечным подозрением и страхом, так ведь, ей-богу, за-
кружится, право-с, сам придет, да, пожалуй, еще и надела-
ет чего-нибудь, что уже на дважды два походить будет,
так сказать, математический вид будет иметь, - оно и
приятно-с".
Порфирий достигает цели. К концу допроса Расколь-
ников сознается в совершении преступления, что, правда,
проявляется не в конкретных словах, а во всем его пове-
дении. Он кричит:
"Лжешь, ничего не будет! Зови людей! Ты знал, что я
болен, и раздражить меня хотел, до бешенства, чтоб я
себя выдал, вот твоя цель! Нет, ты фактов подавай! Я все
Секреты поведения людей
понял! У тебя фактов нет, у тебя одни только дрянные
ничтожные догадки, заметовские!.. Ты знал мой характер,
до исступления меня довести хотел, а потом и огорошить
вдруг, попами да депутатами... Ты их ждешь? Чего ждешь?
Где? Подавай!"
Итак, Порфирий обладает уникальным даром притво-
ряться. Он и сам признается в этом во время первого же
своего разговора с Раскольниковым:
"- В самом деле вы такой притворщик? - спросил
небрежно Раскольников.
- А вы думали нет? Подождите, я и вас проведу - ха,
ха, ха!"
Только благодаря этому искусству притворяться пове-
дение Порфирия в любой момент соответствует намечен-
ной им цели - изоблечению преступника. Произнося
двусмысленные слова, Порфирий держит себя при этом
совершенно простодушно и бесхитростно, так что если в
его словах и сквозит подозрение следователя, то поведе-
ние его не заключает в себе чего-либо, внушающего опа-
сения. Поэтому Раскольников никогда не уверен, носят ли
пугающие его реплики Порфирия случайный характер или
они высказываются преднамеренно. Порой Порфирий ка-
жется даже весьма озабоченным состоянием здоровья Рас-
кольникова:
"Испуг и самое участие Порфирия Петровича были до
того натуральны, что Раскольников умолк и с диким лю-
бопытством стал его рассматривать... - Неужели, неуже-
ли, - мелькало в нем, - он лжет и теперь? Невозможно,
невозможно! - отталкивал он от себя эту мысль, чувст-
вуя заранее, до какой степени бешенства и ярости может
она довести его, чувствуя, что от бешенства с ума сойти
может".
"Порфирий Петрович был человеком лет тридцати пяти, ро-
сту пониже среднего, с плотно выстриженными волосами на боль-
шой круглой голове, как-то особенно выпукло закругленной на
затылке. Пухлое, круглое и немного курносое лицо его было цве-
П. С. Тарсиюв
Следователь Порфирни
Петрович.
Худ. Д. А. Шмаринова.
Иллюстрации к роману
Ф. М. Достоевского
"Преступление и
наказание". 1985
та больного, темно-желтого, но довольно бодрое и даже насмеш-
ливое. Оно было бы даже и добродушное, если бы не мешало
выражение глаз, с каким-то жидким водянистым блеском, при-
крытых почти белыми, моргающими, точно подмигивая кому, рес-
ницами. Взгляд этих глаз как-то странно не гармонировал со всею
фигурой, имевшею в себе даже что-то бабье, и придавал ей не-
что гораздо более серьезное, чем с первого взгляда можнв было
от нее ожидать".
(Ф. М. Достоевский. Преступление и наказание)
Под закон "взведения" однажды подпал и льстец Да-
мокл. Тот самый, имя которого вошло во фразеологизм
"Дамоклов меч". Небезызвестный Дионисий показал ему,
что такое жизнь тирана. Дамокла поместили на золотом
ложе, ему прислуживали красавцы-слуги, угождавшие ма-
Секреты поведения людей
лейшему его желанию, стол был полон яств, курились аро-
маты. А над самой головой Дамокла висел на конском во-
лосе блестящий, остро заточенный меч. Дамокл не захотел
такой жизни и стал умолять Дионисия отпустить его.
17
Закон "взрыва мира"
При иеблаголриятпном ходе событий исторически
активная сторона шшнуждеиио и непроизвольно посту-
пает так же, как и человек с не нравящимся ему своим
отображением в стоячей зеркальности пруда, когда он
сердитойрукойвзбалтываетнеучтивую воду. Чтобы, если
уж нет того, что должно было быть, то пуст> и не будет
того, что совсем не ожидалось.
В качестве подтверждения сошлюсь на исследования
Владимира Волжского:
"Ленин и Троцкий далеко не сразу овладели провинци-
альной Россией. И вообще вряд ли бы овладели ею, не
развяжи они гражданскую войну.
Вначале они решили сделать ставку на Советы.
В средине января 1918 года было разогнано Учреди-
тельное собрание. Второе Учредительное собрание под на-
званием III съезд Советов, созванное вслед за разгоном
первого, утвердило состав коалиционного правительства
во главе с Лениным. Но самое главное - приняло реше-
ние провести "первые свободные выборы" в Советской
России.
Это был короткий период "мягкого" большевизма - с
января по июнь 1918 года. Тогда еще продолжали выхо-
дить оппозиционные газеты. И не только эсеровско-мень-
шевистские, но и кадетские.
Даже выражение "триумфальное шествие Советской
власти" Ленин употребил именно в смысле самых сво-
бодных выборов в Советы. При этом, конечно, "свобода"
П. С. Таронов
понималась как свобода "классовая" - только для трудя-
щихся.
Выборы в феврале - марте 1918 года большевики с
треском проиграли. Никаких "чисто пролетарских" Сове-
тов не получилось. Да и мудрено, чтобы они возникли в
крестьянской России. На первое место вышли левые эсе-
ры во главе с Марией Спиридоновой - за них проголосо-
вало большинство крестьян. На втором были левые мень-
шевики во главе с Юлием Мартовым и Федором Даном -
их поддержали квалифицированные рабочие в крупных
городах, включая Петроград и Москву. И лишь третьими
- большевики.
Позднее, в эмиграции, Троцкий вспоминал, как к нему,
узнав итоги голосования, прибежал трясущийся предсе-
датель Коминтерна Григорий Зиновьев: "Что, Лев Дави-
дович, будем сдавать власть?". Троцкий надменно усмех-
нулся: "Посмотрим". И - "посмотрели": не прошло и
четырех месяцев, как первый демократически избранный
(пусть и по советским правилам) парламент буквально
исчез с политической арены. Здание, где они заседали,
было окружено броневиками и латышскими стрелками.
Заседавшим объяснили, что левые эсеры подняли воору-
женный мятеж против советской власти:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47