На сей раз Сьюзен не завидовала ей. На самом деле она даже подумала, что ни за какие деньги мира не захотела бы оказаться на ее месте. Оставалось лишь надеяться, что Мэтти забудет об этом разговоре и никогда больше к нему не вернется. Что касается ее самой, то она выкинет из головы все, что сейчас услышала. Есть в жизни вещи, о которых лучше помалкивать.
Венди, как обычно, проснулась очень рано. Она лежала в кровати в Чарльтонском детском приюте, что в Эссексе, и смотрела по сторонам. Комната напоминала больничную палату: белые стены и белая пластиковая мебель.
Сев на кровати, она открыла окно и закурила. Медленно, с удовольствием она втянула дым в легкие. Если бы мать узнала, что она курит, тем более натощак, она бы ее убила. Но матери здесь не было, разве не так? Венди лениво почесала коленку и вздохнула.
Если сегодня ночью дежурит мистер Поттер, то в любую минуту он может просунуть в дверь голову, потом ввалиться в комнату и попытаться урвать немного удовольствия. Что ж, сегодня она готова встретить его. Под подушкой у нее спрятан маленький, но острый перочинный нож. Она ничего ему не сделает, просто немного припугнет.
Услышав, как повернулась дверная ручка, она выбросила сигарету в окошко и уставилась на дверь с бешено колотящимся в груди сердцем. Как бы она хотела, чтобы дверь не открылась! Но мистер Поттер уже возник в дверном проеме. Это был старый, по мнению Венди, мужчина лет сорока, с редкими белобрысыми волосами и желтыми зубами. Желтизна зубов, судя по всему, не очень-то его смущала, так как он улыбался всем направо и налево. Особенно девочкам. Старшим девочкам.
– Ранние пташки мы, да?
Венди ничего не ответила. Он медленно подошел к ее кровати.
– Мы курили, да?
Он улыбался. Его рука протянулась, чтобы, как обычно, погладить ее по волосам, Венди по-прежнему сохраняла молчание. Но когда рука потянулась к ее груди, она выхватила из-под подушки ножик. Вскочив с кровати, она выставила его перед собой.
– Давайте, мистер Поттер, возьмите то, за чем пришли! – Она прошипела эти слова, с удовольствием заметив, как побледнело его лицо. – Если вы еще раз дотронетесь до меня, я перережу вам глотку! Я гораздо больше похожа на свою мать, чем многие думают. Я такая же плохая, как и она, вы слышите? И не собираюсь терпеть рядом с собой всякое дерьмо, понятно?
Мистер Поттер был напуган, действительно напуган, – это было видно по его лицу. Не сказав ни слова, он вышел из комнаты, и Венди немного успокоилась. Она заставила себя успокоиться. Она победила! Она не могла поверить, что он отвалит так быстро. Но он ушел, не произнеся ни слова, и оставил ее в покое.
Она сжала кулаки. Да, она победила! Больше не нужно будет просыпаться в неурочный час, лежать в кровати и думать, придет он, с его блуждающими руками и отвратительным дыханием, или нет.
Венди снова закурила, чтобы отпраздновать свою победу. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появились миссис Ридинг, мистер Поттер и еще двое воспитателей детского дома.
– У нее есть нож. Она угрожала мне ножом.
Мистер Поттер, уважаемый работник социальной службы, точно знал, что он делает. Нож обнаружили в указанном месте. Как он и предполагал, никто не стал слушать объяснений перепуганной до смерти девочки. Выражение триумфа появилось на его лице, когда вызывали полицию.
Венди поняла, что ровным счетом ничего не выиграла. А слова, которые произнесла миссис Ридинг, запали ей в память на всю жизнь.
– Яблоко от яблони, мистер Поттер. Я убеждаюсь в истине этих слов каждый день. Яблоко от яблони.
Глава 22
Розель не могла поверить в то, что ей говорили про Венди. Это противоречило всему, что она знала об этой девочке. Видимо, в случившемся имелась какая-то скрытая причина, раз девочка решилась на такой отчаянный шаг – угрожать ножом социальному работнику.
Розель вспомнила, какое оружие постоянно приходится изымать у девочек в клубе. Однажды она даже конфисковала пистолет у одной малышки из Бирмингема, по имени Ангелина. Девушка выглядела как ангелочек, но материлась при этом как сапожник. Кроме того, она была готова в любой момент пустить свою пушку в дело.
Стоило Розель подумать о подруге, как ей становилось не по себе. Сью сидела в тюрьме. И ничем не могла помочь попавшей в беду дочери.
В гостиную вошел Иван. Розель встретила его улыбкой.
– Ты сегодня рано встала, Розель. Я просто зашел, принес кое-какие вещи для Джо. Он сегодня приезжает?
– Да, сегодня, а ты можешь приходить и уходить, когда тебе вздумается.
Раньше, когда Иван приходил и натыкался на запертую дверь, он понимал: она не одна. После того как он наткнулся на запертую дверь в последний раз, прошло уже много-много месяцев, и это не могло его не беспокоить.
– Ты молодая женщина, тебе нужно развлекаться. Не позволяй детям Барри полностью заполнить твою жизнь. Он был подонком. Боже, проклинаю тот день, когда мы с ним познакомились. Я предчувствовал, что он доставит много проблем, но даже в страшном сне не мог предположить, насколько много.
– Я принесу кофе. Выпьешь со мной?
Розель направилась на кухню. Ее пышная грудь плавно колыхалась при ходьбе, и Иван с грустью наблюдал это завораживающее зрелище. Как бы он хотел снова почувствовать возбуждение. Но те дни ушли в прошлое, с этим приходилось мириться. Сегодня он мог только улыбаться. Он делал деньги, а наслаждение получал только от еды, выпивки и общения.
На какое-то время Розель позволила ему снова стать молодым. Она также позволила ему стать отцом чудесного мальчугана, смышленого и с хорошенькой мордашкой. Но Иван волновался из-за нее. Она взвалила на себя заботу об этой девочке, словно та была ее собственной дочерью.
В комнату, держа в руке поднос с кофе, вернулась Розель. Она взглянула на Ивана, и ей стало грустно. За последнее время он заметно постарел, и Розель спрашивала себя, что она будет без него делать. Она наклонилась вперед, и на какое-то мгновение его глазам предстала грудь с темно-коричневым соском. Его передернуло.
– Теперь, Розель, я могу лишь любоваться этим, и больше ничего. Кошмарная вещь для мужчины!
Она нежно провела ладонью по его лицу:
– Только в том случае, если этому мужчине нечего вспомнить. У тебя же есть свои воспоминания, есть я, есть Джозеф. Чего же еще ты хочешь от жизни?
– Ну, если смотреть с этой стороны, то у меня есть все, но… Как там дела у этой девочки?
Иван всегда отличался умением всегда попадать в точку. Он видел, что Розель что-то тревожит, а источником этой тревоги могло быть только одно.
– Кажется, Венди угрожала социальному работнику ножом. Нож нашли у нее под подушкой и вызвали полицию. Но наверняка у нее имелась причина. Она непременно должна быть. Я прекрасно знаю эту девочку, она тихая и кроткая. Если она взяла в руки нож, то явно хотела защитить себя от кого-то…
– Может быть, ее там обижали? В заведениях такого типа это случается сплошь и рядом. Тебе разрешили увидеться с ней?
Розель кивнула.
– Вызвали полицию, но этот мужчина, некий мистер Поттер, решил не выдвигать против нее обвинений. Что, как мне кажется, очень мило с его стороны. Но на то они и социальные работники, чтобы защищать своих подопечных.
– В таких приютах, Розель, дети получают очень хорошее образование. И не только то, о котором знают окружающие! – усмехнулся Иван.
Розель молча согласилась. Многие из девочек, с которыми ей приходилось работать, воспитывались в приютах, хотя само слово «воспитывались» звучало в данной ситуации весьма странно. Она прекрасно знала, что зачастую делали с детьми в воспитательных домах.
– Послушай, а можно как-нибудь навести справки об этом мистере Поттере?
Иван покачал убеленной сединами головой:
– Я разузнаю о нем. У меня остались кое-какие связи в полиции. Посмотрим, что удастся раскопать.
– Знаешь, я не верю, что она угрожала ему ножом без причины.
Иван ничего не ответил. Он знал, что Розель и сама догадывается о причинах такого поведения девочки.
Венди чувствовала огромную усталость и горечь. В карцере, куда ее поместили, она должна подумать о своем поведении. Вспомнить, как добр был к ней мистер Поттер, и спросить себя, почему она так поступила. Сначала ей хотелось рассказать правду, но она знала от других девочек, что обвинять кого-нибудь из персонала в сексуальных домогательствах – пустая трата времени.
Тот факт, что они являлись подростками, воспитывающимися в приюте, означал для сотрудников, что все они уже сексуально активны. Зачастую так оно и было. Но в большинстве случаев дети учились этому именно от таких, как Поттер. А он был хищником. Старался завоевать доверие подростков, стать их другом, а затем начинал свои мерзкие домогательства. Рука, обнимающая за плечи и как бы невзначай гладящая грудь. Спортивные игры, которые давали возможность ему щупать и лапать их тела, делая вид, будто все это – лишь случайные прикосновения.
Девочки часто говорили о его проделках, даже шутили на эту тему. Но Венди штучки Поттера не казались смешными, потому что заходили слишком далеко, и не было никого, кто выслушал бы тебя, и уж точно никого, кто мог защитить. Что ж, она сама позаботилась о себе и нисколько об этом не жалела. Поттер приходил к ней уже не в первый раз, и стоило дать слабинку, он непременно завладел бы ей.
Дверь отворилась, и сердце Венди радостно забилось. На пороге с чаем и сэндвичами стояла мисс Бичэм. Молодая женщина кивнула ей, и Венди обезоруживающе улыбнулась.
– Я подумала, что ты голодна. Вот, решила принести тебе чего-нибудь перекусить и посмотреть, как ты тут.
У мисс Бичэм были некрасивые лицо и фигура, зато потрясающей красоты голос. Венди могла слушать ее часами.
– Спасибо, мисс.
Она взяла поднос и поставила его на подоконник, так как в карцере не было другой мебели, кроме кровати.
– Может быть, тебе еще чего-нибудь принести?
Венди кивнула:
– Думаю, сигаретка мне не помешала бы.
Мисс Бичэм придала лицу строгое выражение. В ее арсенале имелись различные выражения лица, которые были гораздо красноречивее слов.
– Посмотрим, что я смогу сделать, но ничего не обещаю.
Будучи ярой противницей курения, мисс Бичэм тем не менее понимала, как важно в карцере иметь хоть какую-то разрядку. Понимала, что у каждого существует свой способ снять напряжение. Для многих детей в приюте этим способом становились сигареты, даже для самых маленьких, которым было по семь-восемь лет. Это не нравилось мисс Бичэм, но тут уж ничего не поделаешь…
Секрет дружбы мисс Бичэм с детьми, которых она опекала, был прост: она пыталась их понять. И помочь им. Дети платили ей той же монетой, потому что, в отличие от своих коллег, она не навязывала им свое мнение. Она просто высказывалась, оставляя детям право решать, как поступить.
– Как мистер Поттер?
Мисс Бичэм неопределенно пожала плечами и холодно произнесла:
– Полагаю, неплохо. Хотя, очевидно, все еще пребывает в шоке.
В словах прозвучало презрение. Мисс Бичэм не любила мистера Поттера, и он отвечал ей тем же. Она знала, что причина кроется в ее внешней непривлекательности. Он, как и многие мужчины, ценил в женщине прежде всего миловидность.
– Что со мной будет?
Мисс Бичэм услышала в голосе девочки нотки страха.
– Несколько дней проведешь здесь, потом притворишься, что осознала свою ошибку, и тебе разрешат вернуться в свою комнату. Да, кстати, мистер Поттер по какой-то причине отстранен на несколько дней от работы. Это ведь неспроста, правда?
Венди улыбнулась, просто расплылась в улыбке. Мисс Бичэм дала ей понять, что знает, в чем дело, что она все поняла. Это значило для девочки больше, чем просто сочувствие. Наконец-то у нее появился союзник, настоящий союзник.
– Давай поешь. Подкрепись, силы тебе понадобятся, дорогая.
Венди послушно кивнула. Теперь, когда она знала, что ждет ее впереди, она чувствовала себя намного спокойнее.
– Сегодня ночью дежурю я, так что, может быть, принесу парочку сигарет. Подумаю, хорошо?
Венди снова кивнула и, когда воспитательница вышла из комнаты, радостно всплеснула руками. Хоть одной проблемой стало меньше. Поттер больше не будет делать ночные обходы.
Сьюзен чувствовала усталость, но вместе с тем удовлетворение. Она закончила первую тренировку в тренажерном зале и с удивлением поняла, что ей очень понравилось. В кармане у нее лежало письмо, наполнявшее ее счастьем. Она то и дело дотрагивалась до него – хотелось лишний раз убедиться, что оно по-прежнему на месте.
Вернувшись в камеру, она уселась на нары и вытащила письмо, чтобы еще раз перечитать. Она была поражена, что Питер Уайт черкнул ей несколько строчек. Письмо было отправлено два месяца назад. На конверте значилось ее имя, и ничего больше, даже номер тюрьмы отсутствовал. Питер просто отправил письмо на адрес ее почтового ящика. Затем письмо переслали в Дарэм, и вот Сьюзен держала его в руках и радовалась, как девчонка.
Ничего особенного, обыкновенное дружеское послание. Питер спрашивал, как дела, как поживают ее дети, и рассказывал о плавании к берегам Австралии. Ему нравились большие суда-рефрижераторы, особенно новенькие. Он делился корабельными новостями, а в конце письма указал свой адрес. Писал, что очень ждет ответа.
Сьюзен прижала письмо к груди и вздохнула. Это будет замечательно – написать ему, узнать, что у него нового, прочитать о странах, в которых он побывал, о людях, с которыми встречался. Иными словами, она будет рада взглянуть на мир его глазами.
В конце письма он приписал «целую», и это тоже обрадовало Сьюзен. Она напишет ответ после обеда. Расскажет немного о себе, а затем задаст несколько вопросов, чтобы в своем ответе ему было на чем сосредоточиться.
В камеру вошла надзирательница Биллингс:
– Пришел твой адвокат, Далстон. Одевайся, пойдешь на свидание.
Сьюзен была удивлена:
– Чего он хочет?
Женщина пожала плечами:
– Это ты мне скажи. Давай, живо собирайся, он уже ждет. Сьюзен по-быстрому привела себя в порядок и пошла за надзирательницей. Ей почему-то стало тревожно. Визит был не запланирован – а вдруг с кем-то из детей произошло несчастье? В ее мозгу рисовались картины одна ужаснее другой. Рози неизлечимо больна. Барри лежит где-нибудь с переломанными костями. И так далее и тому подобное.
Казалось, прошла целая вечность: открывались и закрывались бесчисленные двери, навстречу попадались заключенные и приходилось вставать к стене и пропускать их. Когда она наконец вошла в комнату для свиданий, то была в поту от напряжения. Колин Джексон стоял у окна, на фоне яркого света с улицы.
– Что-нибудь случилось? С кем-то из детей?
– С Венди, – произнес Колин. – Но спешу сообщить, что с ней все в порядке. Она цела и невредима.
У Сьюзен подкосились ноги. Она опустилась на стул, стоявший возле стола, и тяжело вздохнула.
– Тогда что произошло?
Ее лицо побледнело.
– Она угрожала ножом социальному работнику. Выслушайте меня внимательно. С ней все нормально, она не в тюрьме, этот социальный работник не выдвинул против нее обвинений. Она отбывает наказание в приюте, так что ничего страшного. Там частенько сталкиваются с подобными вещами, это им не в новинку. Больше всего вашу дочь беспокоит то, что вы узнаете о случившемся. Но думаю, не стоит от вас ничего скрывать…
Сьюзен уставилась на него:
– Она что?.. Моя Венди – что она сделала?
В ее голосе слышалась растерянность.
– Послушайте, Сьюзен, ничего страшного, к счастью, не случилось. Поверьте мне.
Она качала головой, не в силах прийти в себя:
– Что он ей сделал? Почему она угрожала ему?
Колин пожал плечами:
– Я не знаю.
– Что значит – вы не знаете? Она вот так просто вытащила нож и решила попугать одного из социальных работников? И вы хотите, чтобы я в это поверила? Моя Венди рехнулась? Ты это хочешь сказать?
Сьюзен вскочила на ноги, взгляд ее стал безумным. Присутствовавшая в комнате надзирательница подошла к ней и, положив руку на плечо, заставила сесть на место.
– Успокойся, Далстон.
– Успокойся! Ты слышала, что он сказал? Как я могу успокоиться? Мой ребенок попал в беду, а я даже не могу с ней поговорить. Она в порядке?
Колин c раздражением закрыл глаза. Эта женщина доставляла ему гораздо больше хлопот, чем он рассчитывал. Сама себе помочь абсолютно не хочет, даже не проявляет желания выбраться из тюрьмы. В довершение всего приходится заниматься ее проблемами, словно он кровный родственник.
– Послушай, Сьюзен, ты можешь успокоиться?
Надзирательница стояла рядом. Сьюзен чувствовала сладкий запах ее дезодоранта, густой душный запах, от которого просто выворачивало наизнанку.
– Я этого не переживу. Клянусь, я этого не вынесу!
Колин подошел к ней и положил руку на плечо.
– Я понимаю, Сьюзен, что вы чувствуете. Может, все-таки решитесь помочь себе? Вы могли бы оказаться дома, рядом со своими детьми гораздо раньше, чем предполагаете.
Она отстранилась от него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Венди, как обычно, проснулась очень рано. Она лежала в кровати в Чарльтонском детском приюте, что в Эссексе, и смотрела по сторонам. Комната напоминала больничную палату: белые стены и белая пластиковая мебель.
Сев на кровати, она открыла окно и закурила. Медленно, с удовольствием она втянула дым в легкие. Если бы мать узнала, что она курит, тем более натощак, она бы ее убила. Но матери здесь не было, разве не так? Венди лениво почесала коленку и вздохнула.
Если сегодня ночью дежурит мистер Поттер, то в любую минуту он может просунуть в дверь голову, потом ввалиться в комнату и попытаться урвать немного удовольствия. Что ж, сегодня она готова встретить его. Под подушкой у нее спрятан маленький, но острый перочинный нож. Она ничего ему не сделает, просто немного припугнет.
Услышав, как повернулась дверная ручка, она выбросила сигарету в окошко и уставилась на дверь с бешено колотящимся в груди сердцем. Как бы она хотела, чтобы дверь не открылась! Но мистер Поттер уже возник в дверном проеме. Это был старый, по мнению Венди, мужчина лет сорока, с редкими белобрысыми волосами и желтыми зубами. Желтизна зубов, судя по всему, не очень-то его смущала, так как он улыбался всем направо и налево. Особенно девочкам. Старшим девочкам.
– Ранние пташки мы, да?
Венди ничего не ответила. Он медленно подошел к ее кровати.
– Мы курили, да?
Он улыбался. Его рука протянулась, чтобы, как обычно, погладить ее по волосам, Венди по-прежнему сохраняла молчание. Но когда рука потянулась к ее груди, она выхватила из-под подушки ножик. Вскочив с кровати, она выставила его перед собой.
– Давайте, мистер Поттер, возьмите то, за чем пришли! – Она прошипела эти слова, с удовольствием заметив, как побледнело его лицо. – Если вы еще раз дотронетесь до меня, я перережу вам глотку! Я гораздо больше похожа на свою мать, чем многие думают. Я такая же плохая, как и она, вы слышите? И не собираюсь терпеть рядом с собой всякое дерьмо, понятно?
Мистер Поттер был напуган, действительно напуган, – это было видно по его лицу. Не сказав ни слова, он вышел из комнаты, и Венди немного успокоилась. Она заставила себя успокоиться. Она победила! Она не могла поверить, что он отвалит так быстро. Но он ушел, не произнеся ни слова, и оставил ее в покое.
Она сжала кулаки. Да, она победила! Больше не нужно будет просыпаться в неурочный час, лежать в кровати и думать, придет он, с его блуждающими руками и отвратительным дыханием, или нет.
Венди снова закурила, чтобы отпраздновать свою победу. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появились миссис Ридинг, мистер Поттер и еще двое воспитателей детского дома.
– У нее есть нож. Она угрожала мне ножом.
Мистер Поттер, уважаемый работник социальной службы, точно знал, что он делает. Нож обнаружили в указанном месте. Как он и предполагал, никто не стал слушать объяснений перепуганной до смерти девочки. Выражение триумфа появилось на его лице, когда вызывали полицию.
Венди поняла, что ровным счетом ничего не выиграла. А слова, которые произнесла миссис Ридинг, запали ей в память на всю жизнь.
– Яблоко от яблони, мистер Поттер. Я убеждаюсь в истине этих слов каждый день. Яблоко от яблони.
Глава 22
Розель не могла поверить в то, что ей говорили про Венди. Это противоречило всему, что она знала об этой девочке. Видимо, в случившемся имелась какая-то скрытая причина, раз девочка решилась на такой отчаянный шаг – угрожать ножом социальному работнику.
Розель вспомнила, какое оружие постоянно приходится изымать у девочек в клубе. Однажды она даже конфисковала пистолет у одной малышки из Бирмингема, по имени Ангелина. Девушка выглядела как ангелочек, но материлась при этом как сапожник. Кроме того, она была готова в любой момент пустить свою пушку в дело.
Стоило Розель подумать о подруге, как ей становилось не по себе. Сью сидела в тюрьме. И ничем не могла помочь попавшей в беду дочери.
В гостиную вошел Иван. Розель встретила его улыбкой.
– Ты сегодня рано встала, Розель. Я просто зашел, принес кое-какие вещи для Джо. Он сегодня приезжает?
– Да, сегодня, а ты можешь приходить и уходить, когда тебе вздумается.
Раньше, когда Иван приходил и натыкался на запертую дверь, он понимал: она не одна. После того как он наткнулся на запертую дверь в последний раз, прошло уже много-много месяцев, и это не могло его не беспокоить.
– Ты молодая женщина, тебе нужно развлекаться. Не позволяй детям Барри полностью заполнить твою жизнь. Он был подонком. Боже, проклинаю тот день, когда мы с ним познакомились. Я предчувствовал, что он доставит много проблем, но даже в страшном сне не мог предположить, насколько много.
– Я принесу кофе. Выпьешь со мной?
Розель направилась на кухню. Ее пышная грудь плавно колыхалась при ходьбе, и Иван с грустью наблюдал это завораживающее зрелище. Как бы он хотел снова почувствовать возбуждение. Но те дни ушли в прошлое, с этим приходилось мириться. Сегодня он мог только улыбаться. Он делал деньги, а наслаждение получал только от еды, выпивки и общения.
На какое-то время Розель позволила ему снова стать молодым. Она также позволила ему стать отцом чудесного мальчугана, смышленого и с хорошенькой мордашкой. Но Иван волновался из-за нее. Она взвалила на себя заботу об этой девочке, словно та была ее собственной дочерью.
В комнату, держа в руке поднос с кофе, вернулась Розель. Она взглянула на Ивана, и ей стало грустно. За последнее время он заметно постарел, и Розель спрашивала себя, что она будет без него делать. Она наклонилась вперед, и на какое-то мгновение его глазам предстала грудь с темно-коричневым соском. Его передернуло.
– Теперь, Розель, я могу лишь любоваться этим, и больше ничего. Кошмарная вещь для мужчины!
Она нежно провела ладонью по его лицу:
– Только в том случае, если этому мужчине нечего вспомнить. У тебя же есть свои воспоминания, есть я, есть Джозеф. Чего же еще ты хочешь от жизни?
– Ну, если смотреть с этой стороны, то у меня есть все, но… Как там дела у этой девочки?
Иван всегда отличался умением всегда попадать в точку. Он видел, что Розель что-то тревожит, а источником этой тревоги могло быть только одно.
– Кажется, Венди угрожала социальному работнику ножом. Нож нашли у нее под подушкой и вызвали полицию. Но наверняка у нее имелась причина. Она непременно должна быть. Я прекрасно знаю эту девочку, она тихая и кроткая. Если она взяла в руки нож, то явно хотела защитить себя от кого-то…
– Может быть, ее там обижали? В заведениях такого типа это случается сплошь и рядом. Тебе разрешили увидеться с ней?
Розель кивнула.
– Вызвали полицию, но этот мужчина, некий мистер Поттер, решил не выдвигать против нее обвинений. Что, как мне кажется, очень мило с его стороны. Но на то они и социальные работники, чтобы защищать своих подопечных.
– В таких приютах, Розель, дети получают очень хорошее образование. И не только то, о котором знают окружающие! – усмехнулся Иван.
Розель молча согласилась. Многие из девочек, с которыми ей приходилось работать, воспитывались в приютах, хотя само слово «воспитывались» звучало в данной ситуации весьма странно. Она прекрасно знала, что зачастую делали с детьми в воспитательных домах.
– Послушай, а можно как-нибудь навести справки об этом мистере Поттере?
Иван покачал убеленной сединами головой:
– Я разузнаю о нем. У меня остались кое-какие связи в полиции. Посмотрим, что удастся раскопать.
– Знаешь, я не верю, что она угрожала ему ножом без причины.
Иван ничего не ответил. Он знал, что Розель и сама догадывается о причинах такого поведения девочки.
Венди чувствовала огромную усталость и горечь. В карцере, куда ее поместили, она должна подумать о своем поведении. Вспомнить, как добр был к ней мистер Поттер, и спросить себя, почему она так поступила. Сначала ей хотелось рассказать правду, но она знала от других девочек, что обвинять кого-нибудь из персонала в сексуальных домогательствах – пустая трата времени.
Тот факт, что они являлись подростками, воспитывающимися в приюте, означал для сотрудников, что все они уже сексуально активны. Зачастую так оно и было. Но в большинстве случаев дети учились этому именно от таких, как Поттер. А он был хищником. Старался завоевать доверие подростков, стать их другом, а затем начинал свои мерзкие домогательства. Рука, обнимающая за плечи и как бы невзначай гладящая грудь. Спортивные игры, которые давали возможность ему щупать и лапать их тела, делая вид, будто все это – лишь случайные прикосновения.
Девочки часто говорили о его проделках, даже шутили на эту тему. Но Венди штучки Поттера не казались смешными, потому что заходили слишком далеко, и не было никого, кто выслушал бы тебя, и уж точно никого, кто мог защитить. Что ж, она сама позаботилась о себе и нисколько об этом не жалела. Поттер приходил к ней уже не в первый раз, и стоило дать слабинку, он непременно завладел бы ей.
Дверь отворилась, и сердце Венди радостно забилось. На пороге с чаем и сэндвичами стояла мисс Бичэм. Молодая женщина кивнула ей, и Венди обезоруживающе улыбнулась.
– Я подумала, что ты голодна. Вот, решила принести тебе чего-нибудь перекусить и посмотреть, как ты тут.
У мисс Бичэм были некрасивые лицо и фигура, зато потрясающей красоты голос. Венди могла слушать ее часами.
– Спасибо, мисс.
Она взяла поднос и поставила его на подоконник, так как в карцере не было другой мебели, кроме кровати.
– Может быть, тебе еще чего-нибудь принести?
Венди кивнула:
– Думаю, сигаретка мне не помешала бы.
Мисс Бичэм придала лицу строгое выражение. В ее арсенале имелись различные выражения лица, которые были гораздо красноречивее слов.
– Посмотрим, что я смогу сделать, но ничего не обещаю.
Будучи ярой противницей курения, мисс Бичэм тем не менее понимала, как важно в карцере иметь хоть какую-то разрядку. Понимала, что у каждого существует свой способ снять напряжение. Для многих детей в приюте этим способом становились сигареты, даже для самых маленьких, которым было по семь-восемь лет. Это не нравилось мисс Бичэм, но тут уж ничего не поделаешь…
Секрет дружбы мисс Бичэм с детьми, которых она опекала, был прост: она пыталась их понять. И помочь им. Дети платили ей той же монетой, потому что, в отличие от своих коллег, она не навязывала им свое мнение. Она просто высказывалась, оставляя детям право решать, как поступить.
– Как мистер Поттер?
Мисс Бичэм неопределенно пожала плечами и холодно произнесла:
– Полагаю, неплохо. Хотя, очевидно, все еще пребывает в шоке.
В словах прозвучало презрение. Мисс Бичэм не любила мистера Поттера, и он отвечал ей тем же. Она знала, что причина кроется в ее внешней непривлекательности. Он, как и многие мужчины, ценил в женщине прежде всего миловидность.
– Что со мной будет?
Мисс Бичэм услышала в голосе девочки нотки страха.
– Несколько дней проведешь здесь, потом притворишься, что осознала свою ошибку, и тебе разрешат вернуться в свою комнату. Да, кстати, мистер Поттер по какой-то причине отстранен на несколько дней от работы. Это ведь неспроста, правда?
Венди улыбнулась, просто расплылась в улыбке. Мисс Бичэм дала ей понять, что знает, в чем дело, что она все поняла. Это значило для девочки больше, чем просто сочувствие. Наконец-то у нее появился союзник, настоящий союзник.
– Давай поешь. Подкрепись, силы тебе понадобятся, дорогая.
Венди послушно кивнула. Теперь, когда она знала, что ждет ее впереди, она чувствовала себя намного спокойнее.
– Сегодня ночью дежурю я, так что, может быть, принесу парочку сигарет. Подумаю, хорошо?
Венди снова кивнула и, когда воспитательница вышла из комнаты, радостно всплеснула руками. Хоть одной проблемой стало меньше. Поттер больше не будет делать ночные обходы.
Сьюзен чувствовала усталость, но вместе с тем удовлетворение. Она закончила первую тренировку в тренажерном зале и с удивлением поняла, что ей очень понравилось. В кармане у нее лежало письмо, наполнявшее ее счастьем. Она то и дело дотрагивалась до него – хотелось лишний раз убедиться, что оно по-прежнему на месте.
Вернувшись в камеру, она уселась на нары и вытащила письмо, чтобы еще раз перечитать. Она была поражена, что Питер Уайт черкнул ей несколько строчек. Письмо было отправлено два месяца назад. На конверте значилось ее имя, и ничего больше, даже номер тюрьмы отсутствовал. Питер просто отправил письмо на адрес ее почтового ящика. Затем письмо переслали в Дарэм, и вот Сьюзен держала его в руках и радовалась, как девчонка.
Ничего особенного, обыкновенное дружеское послание. Питер спрашивал, как дела, как поживают ее дети, и рассказывал о плавании к берегам Австралии. Ему нравились большие суда-рефрижераторы, особенно новенькие. Он делился корабельными новостями, а в конце письма указал свой адрес. Писал, что очень ждет ответа.
Сьюзен прижала письмо к груди и вздохнула. Это будет замечательно – написать ему, узнать, что у него нового, прочитать о странах, в которых он побывал, о людях, с которыми встречался. Иными словами, она будет рада взглянуть на мир его глазами.
В конце письма он приписал «целую», и это тоже обрадовало Сьюзен. Она напишет ответ после обеда. Расскажет немного о себе, а затем задаст несколько вопросов, чтобы в своем ответе ему было на чем сосредоточиться.
В камеру вошла надзирательница Биллингс:
– Пришел твой адвокат, Далстон. Одевайся, пойдешь на свидание.
Сьюзен была удивлена:
– Чего он хочет?
Женщина пожала плечами:
– Это ты мне скажи. Давай, живо собирайся, он уже ждет. Сьюзен по-быстрому привела себя в порядок и пошла за надзирательницей. Ей почему-то стало тревожно. Визит был не запланирован – а вдруг с кем-то из детей произошло несчастье? В ее мозгу рисовались картины одна ужаснее другой. Рози неизлечимо больна. Барри лежит где-нибудь с переломанными костями. И так далее и тому подобное.
Казалось, прошла целая вечность: открывались и закрывались бесчисленные двери, навстречу попадались заключенные и приходилось вставать к стене и пропускать их. Когда она наконец вошла в комнату для свиданий, то была в поту от напряжения. Колин Джексон стоял у окна, на фоне яркого света с улицы.
– Что-нибудь случилось? С кем-то из детей?
– С Венди, – произнес Колин. – Но спешу сообщить, что с ней все в порядке. Она цела и невредима.
У Сьюзен подкосились ноги. Она опустилась на стул, стоявший возле стола, и тяжело вздохнула.
– Тогда что произошло?
Ее лицо побледнело.
– Она угрожала ножом социальному работнику. Выслушайте меня внимательно. С ней все нормально, она не в тюрьме, этот социальный работник не выдвинул против нее обвинений. Она отбывает наказание в приюте, так что ничего страшного. Там частенько сталкиваются с подобными вещами, это им не в новинку. Больше всего вашу дочь беспокоит то, что вы узнаете о случившемся. Но думаю, не стоит от вас ничего скрывать…
Сьюзен уставилась на него:
– Она что?.. Моя Венди – что она сделала?
В ее голосе слышалась растерянность.
– Послушайте, Сьюзен, ничего страшного, к счастью, не случилось. Поверьте мне.
Она качала головой, не в силах прийти в себя:
– Что он ей сделал? Почему она угрожала ему?
Колин пожал плечами:
– Я не знаю.
– Что значит – вы не знаете? Она вот так просто вытащила нож и решила попугать одного из социальных работников? И вы хотите, чтобы я в это поверила? Моя Венди рехнулась? Ты это хочешь сказать?
Сьюзен вскочила на ноги, взгляд ее стал безумным. Присутствовавшая в комнате надзирательница подошла к ней и, положив руку на плечо, заставила сесть на место.
– Успокойся, Далстон.
– Успокойся! Ты слышала, что он сказал? Как я могу успокоиться? Мой ребенок попал в беду, а я даже не могу с ней поговорить. Она в порядке?
Колин c раздражением закрыл глаза. Эта женщина доставляла ему гораздо больше хлопот, чем он рассчитывал. Сама себе помочь абсолютно не хочет, даже не проявляет желания выбраться из тюрьмы. В довершение всего приходится заниматься ее проблемами, словно он кровный родственник.
– Послушай, Сьюзен, ты можешь успокоиться?
Надзирательница стояла рядом. Сьюзен чувствовала сладкий запах ее дезодоранта, густой душный запах, от которого просто выворачивало наизнанку.
– Я этого не переживу. Клянусь, я этого не вынесу!
Колин подошел к ней и положил руку на плечо.
– Я понимаю, Сьюзен, что вы чувствуете. Может, все-таки решитесь помочь себе? Вы могли бы оказаться дома, рядом со своими детьми гораздо раньше, чем предполагаете.
Она отстранилась от него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49