да и зна-
менитый исследователь без основания не выпустит такого известия в свет. Но вот
другой станет рассказывать, что приготовил золото с помощью <философского
камня> - это было вещество, по мнению алхимиков, не только превращавшее
Ю
один металл в другой, но и увеличивавшее их количество, могущее исцелять
все болезни и продлить жизнь,- такого человека без колебания назовут суевер-
ным, так как допущение существования подобного вещества находится в пол-
ном противоречии с нашим значением природы и ее законов.
Итак, даже в чистой науке признание данного взгляда за суеверие или нет
находится в зависимости от субъективной точки зрения.
Решительно то же самое можно сказать и о суевериях разных веков: назы-
вается ли какое-нибудь мнение суеверием или нет, об этом можно судить по
развитию мысли в данное время. Мы называем суеверным того человека, кото-
рый в наше время верит в существование <философского камня> с его удиви-
тельными свойствами; для средневекового ученого магика такое мнение не было
суеверием. Они ведь не знали, что в природе каждое изменение является ре-
зультатом множества разнообразных, взаимосталкивающихся причин и что по-
этому нельзя с помощью одного вещества вызывать такие разнообразные дей-
ствия, как превращение металлов в золото и исцеление болезней. Еще менее по-
дозревали они о положении, являющемся основным для всей современной химии,
именно, что количество материи в мире неизменно, что материя не уничтожа-
ется и не может быть создана. Наоборот, они полагали, что часто наблюдали
уничтожение материи, например при горении; по их понятиям вполне было в по-
рядке вещей, что кусочек <философского камня> величиною с горошину мог бы
превращать фунт меди или свинца в чистое золото. Мы не назовем такое мнение
суеверием, потому что оно было в полном согласии с тогдашним взглядом на
природу. Только многочисленные неудавшиеся попытки приготовить <философ-
ский камень> убедили этих исследователей, что их желание идет вразрез с ми-
ровым порядком. Тогда то учение о <философском камне> из научного пре-
вратилось в суеверное.
Все сказанное относится и к астрологии. Мнение, что движение звезд явля-
ется причиной всех изменений на земле, так же древне, как история человеческого
рода; во всяком случае у халдеев его можно проследить за 2000 лет до начала
нашего летоисчисления, а так как, кроме того, движение звезд считали периоди-
ческим, то делали отсюда совершенно понятный вывод, что ничто не ново под
луной, что все в мире повторяется. Стоит только заметить, что происходит на
земле в то время, как созвездие занимает какое-либо определенное положе-
ние, и можно будет предсказать, что случится, когда то же самое созвездие по-
кажется опять. Исходя из таких предположений халдеи создали из астрологии
целую науку, которую переняли от них и еще более развили средневековые
ученые магики; только открытие Кеплером законов движения планет" нанесло
смертельный удар астрологической мудрости. В этом случае мы имеем новый
пример, как то, что в течение тысячелетий признавалось за науку, позднее про-
грессом знания низведено было до степени суеверия.
Совершенно таково же отношение суеверия к религии. В очень многих слу-
чаях суеверие является только пережитком более ранней религии; раньше слу-
жившее для всех предметом веры и признававшееся официально после, когда
соответствующая религия уничтожается, продолжает существовать как народное
суеверие; высокочтимый бог превращается в презренного черта. История слова
демон расскажет нам об этом переходе. Греческое слово значило сна-
чала просто божество, потом стало употребляться для именования божеств, на
которых смотрели скорее как на низших сравнительно с главным богом или как
на богов вообще низшего разряда. Затем, когда совсем уже обессилевшее язы-
чество было официально уничтожено, демоны стали рассматриваться как злые
существа, а во время мрака средних веков как разные черти и нечисть, т. е. демоны
в нашем смысле этого слова; совершенно аналогичное явление мы видим в том, что
античная наука в средние века превратилась в магию.
То же самое произошло в старину и в Персии при переходе от старого язы-
чества доисторических иранцев к религии Зороастра. Прежние боги, носившие имя
11
, какое и теперь еще имеют боги индусов, стали дьяволами, подданными
губительного Аримана; их культ был строго воспрещен и перешел в заклинание не-
чистой силы. Вместе с тем персидское слово ( = deva) совершенно так же,
как позднее греческое daimon, стало употребляться для именования дьявола.
Когда современный перс говорит о злом <Део>, со страхом относясь к нему,
то едва ли он догадывается, что источник его суеверия когда-то был почитаем
за бога.
В эволюции религии можно указать много подобных явлений; из них мы впо-
следствии приведем несколько примеров, а пока ограничимся одним.
Отцы церкви первого столетия по Рождеству Христову верили в существо-
вание демонов; эта вера была церковным догматом; с другой стороны, они утвер-
ждали, что демонов не надо бояться, так как они не могут повредить истинному
христианину. Прошло 1000 лет. Произошло значительное изменение по отноше-
нию к демонам. Явилось верование, что всякий, вступающий в письменный
договор с дьяволом, получает возможность с помощью младших бесов обде-
лать множество делишек себе на пользу и во вред своему ближнему.
Сам Лютер не опроверг этого суеверия, и это учение,- правда, с существенны-
ми изменениями - перешло в протестантскую церковь. Реформация не произвела
ни малейшего изменения в процессах о ведьмах, еще 150 лет спустя свиреп-
ствовавших в Европе, до тех пор, пока победоносно шествовавшее естество-
знание, хотя и слишком поздно, не образумило людей. Вместе с тем исчезло и
учение о письменных договорах с дьяволом. Но остается все-таки тот факт, что
это учение, представляющееся нелепейшим, какое только могла измыслить чело-
веческая фантазия, когда-то входило в состав религии.
Этих примеров достаточно для объяснения того, что мы хотим сказать. Ни
одного мнения нельзя называть суеверием потому только, что оно находится в
противоречии с нашим теперешним религиозным и научным мировоззрениями.
Оно - суеверие только для нас, но вряд ли существует хоть одно мнение, на-
зываемое нами суеверным, которое не составляло бы когда-нибудь части рели-
гиозной и научной системы. Желающий обозначить точные границы суеверию
должен всегда иметь в виду эту относительность, и мы твердо должны держаться
следующего положения.
Суеверие есть каждое мнение, не пользующееся признанием в какой-либо
религии или стоящее в противоречии с научным взглядом на природу в какое-
нибудь определенное время. Или другими словами: воззрение, которое у неци-
вилизованного дикаря показывает, быть может, довольно развитое религиозное
сознание и как таковое заслуживает внимания, в устах образованного человека
нашего времени, очень вероятно, покажется смешным суеверием.
Таким образом, как видит читатель, суеверие - явление, достойное внима-
ния. Стоит только немного изменить точку зрения, и мы будем иметь право
назвать суеверием не только религии дикарей, но и более возвышенные религиоз-
ные представления, по крайней мере отчасти. Именно, если мы, отрешившись на
время от наиболее просвещенных религиозных представлений и современного
научного взгляда на природу, начнем исследовать, каким образом человечество
достигло этих относительно совершенных понятий, то увидим, что у различных
народов в разное время господствовали совершенно другие мировоззрения. Так
как для нас это уже пройденные точки зрения, то мы вправе будем назвать их
заблуждениями, через которые суждено было пройти человечеству; таким обра-
зом, все, что не находится в согласии с нашим взглядом на вещи, есть
суеверие.
Это рассуждение является основанием для всего последующего изложения.
Я сказал выше, что мы рассмотрим в этом сочинении человеческие заблуждения,
а следовательно, нам будет нужно, признав нашу точку зрения за высшую от-
носительно бывших до сих пор, исследовать, как появлялись и снова исчезали
различные неверные взгляды, ошибки и суеверия.
э>
12
ОПРЕДЕЛЕНИЕ МАГИИ
До сих пор речь у нас шла исключительно о суеверии, а волшебство, магия оста-
вались без всякого рассмотрения; так поступали мы вполне обдуманно, потому
что одно неразрывно связано с другим. Суеверие - это теория, а магия - дея-
тельность, являющаяся результатом такой теории. Магия происходит от суеверия
точно так же, как из каких-либо религиозных представлений возникает известный
культ, определенное богослужение или как вслед за познанием сил природы
идет их применение. Если верят в существование демонов, т. е. низших духов,
помощь которых в том, чего иным способом нельзя достигнуть, можно купить
или вынудить, то вполне естественно, что в таком случае станут пробовать,
нельзя ли добиться этой помощи. Всякий поступок, являющийся результатом
такого мнения, есть магия. Если верят, что злые духи могут причинять вред, то,
конечно, ищут надежных способов помешать этому, и вот вам чародейство.
Или, положим, существует убеждение, что все, совершающееся в мире, определя-
ется движением звезд и их взаимным положением,- от такого мнения очень
недалеко до стремления определять судьбу какого-либо человека по созвездию,
бывшему в момент его рождения, а это - тоже магия.
Коротко и точно: каждый поступок, вытекающий из суеверия, есть магия или
чародейство. К этому мы еще прибавим: всякое действие признается за маги-
ческое, раз только его объяснение исходит из суеверных представлений.
Цель такого добавления, конечно, ясна. Представьте себе, что какой-нибудь
дикарь, вполне находящийся под властью предрассудков своего племени, при-
сутствует при некоторых физических опытах, которые производят на него сильное
впечатление, а это вполне возможно при состоянии современной науки; вне всяко-
го сомнения экспериментатор покажется ему большим и опасным чародеем: он
будет объяснять себе опыты согласно со своими представлениями и, без сомнения,
решит, что человек, который в состоянии производить подобные чудеса, имеет в
своем распоряжении могущественных духов. Другими словами, совершенно
естественные явления он сочтет за волшебство, за магию. Но нам и не нужно
придумывать примеров для иллюстрации того, что часто чьи-либо действия прини-
маются за колдовство, хотя в глазах действующего лица они совершенно есте-
ственны; история дает достаточно таких примеров. Всюду, где только малоци-
вилизованный народ сталкивается с другим, владеющим более развитой наукой,
результаты последней признаются за магию. Так бьшо, например, в средние
века, когда европейцы столкнулись с маврами, достигшими большого развития
в естествознании. Средневековые ученые по большей части вышли из арабских
университетов, и знание, которое они оттуда вынесли, для невежественной
толпы было магией. Даже сами ученые называли свою науку <натуральной
магией>, на самом же деле в некоторых частях это было не что иное, как то,
что теперь мы называем естествознанием, потому что оно основывалось на
познании законов природы. Вот что пишет Каспар Шотт в своем большом со-
чинении: : <Под натуральной магией я
понимаю надежное и глубокое познание тайн природы, так что, когда становятся
известными природа, свойства, скрытые силы, симпатии и антипатии отдельных
предметов, то можно вызывать такие действия, которые людям, незнакомым
с причинами их, кажутся редкостными и даже чудесными>. Здесь таким образом
было решительно высказано, что являющееся для посвященных вполне естествен-
ным в глазах невежественной толпы есть магия.
Самый простой и естественный поступок при желании можно объяснить как
чародейство: когда старуха во время пути переходит поле, то это, конечно,
самый заурядный случай, но два или три столетия тому назад это было опасно
для жизни. Если бы случилось, что именно из стада, которое паслось в поле, одно
животное спустя некоторое время заболело, то было бы решено, что, конечно,
виновницей этой болезни является старуха. Она заколдовала скот, значит она
13
была ведьмой. Несомненно, что многие из женщин, сожженных во время процес-
сов о ведьмах, не имели на своей совести более значительных грехов, чем наша
старуха. Совершенно одинаковый поступок мужчины мог быть истолкован как
колдовство и приводил его на костер. Это - крайняя степень суеверия.
Итак, мы твердо убеждены, что всякий поступок, являющийся результатом
суеверия или объясняемый суеверными представлениями, есть магия.
Сводя магию к суеверию, мы избегаем двух трудностей, с которыми прихо-
дилось бороться предшествовавшим исследователям. Во-первых, мы получаем
более точное и изящное, чем это было возможно раньше, определение сущности
магии. Большинство прежних исследователей под магией понимали действия, для
которых нужна была помощь демонов; но это не совсем правильно. Ни в алхи-
мии, ни в астрологии, ни в остальных науках о предсказании нет и речи о демонах,
а между тем предмет занятий этих наук нужно считать за волшебство. К этим
соображениям присоединяется еще то обстоятельство, что первоначально все
европейские народы занимались волшебством без всякой мысли о каком бы то
ни было содействии демонов; поэтому магия вовсе не обязательно предполагает
веру в демонов. Чтобы иметь право признать что-либо за чары, не требуется
участия в нем демонов; вполне достаточно, если оно происходит от суеверных
представлений, все равно каких. Все это заключается в нашем определении.
Еще большая трудность, которой мы избегаем, заключается в проведении гра-
ниц между волшебством и чудом. Само собою разумеется, что относительность,
которую мы установили для суеверия, обязательна и для магии, раз мы ее опре-
деляли посредством суеверия. А отсюда следует, что всякое действие или событие,
с одной точки зрения рассматриваемое как чудо, с другой - является волшеб-
ством. Когда какое-либо действие объясняется исходя из религиозных пред-
ставлений, т. е. когда оно признается результатом непосредственного действия
Божества, то оно будет чудом в глазах того, кто принимает такое объяснение.
И. наоборот, то же самое действие, если его станут объяснять исходя из суеверных
представлений, оказывается магией.
Убедительный пример для доказательства нашей мысли мы имеем в событиях, сопровождавших
выход евреев из Египта. Во второй книге Библии, 7, 10-12, мы читаем: <Тогда пришли Моисей и
Аарон к фараону, и сделали так, как повелел им Господь. Аарон бросил свой жезл пред фараоном
и пред рабами его, и он сделался змеем. И призвал фараон мудрецов Египетских и чародеев, и эти
волны египетские сделали то же своими чарами: каждый бросил свой жезл и они сделались змеями>.
И так повторялось несколько раз. Когда Моисей превратил в реках воду в кровь и вызывал лягушек
из земли,- то же делали и мудрецы египетские. В то время, как евреям действия Моисея казались
чудом, потому что были произведены благодаря помощи Бога, египетские жрецы рассматривались
ими как кудесники и заклинатели, потому что хотя они сделали то же, что и Моисей, но при помощи
неистинного бога. Каждый легко себе представит, что египтяне смотрели на дело совершенно
противоположным образом: Моисей казался им могучим чародеем, совершавшим много удивительных
поступков, но и их жрецы могли творить при помощи богов подобные же чудеса. Не подлежит ни-
какому сомнению, что египтяне смотрели на вещи именно таким образом. Сохранились еще писа-
ния первого века по Рождеству Христову, из которых явствует, что язычники на чудеса Христа и
Его апостолов смотрели как на магию.
Таким образом, каждый раз мы возвращаемся к отправному пункту. Что
для одного чудо, произведенное при помощи Бога, в которого он верит, то для дру-
гого, именно потому, что он не верит в этого Бога, является колдовством. Мно-
гое из того, о чем мы в дальнейшем изложении будем рассуждать как о магии или
волшебстве, в свое время и в своем месте составляло религиозную церемонию,
которая имела целью вызвать действие Бога, или, иными словами, <чудо>; с нашей
же точки зрения это, конечно, волшебство.
ПЛАН ИССЛЕДОВАНИЯ
Теперь мы пришли к тому, что можем дать себе отчет, что именно следует
разуметь под словами <суеверие>, <волшебство>, или <чародейство>, и вместе с
тем определили границы области тех явлений, которые составят предмет даль-
14
нейшего рассмотрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92