Это конец военных доктрин, главенствовавших во всех войнах прошлого век
а Ц как мировых, так и локальных. В основании этих доктрин Ц иллюзорное с
егодня представление, что обладание военной мощью может подавить любой,
ещё не разгоревшийся конфликт.
Это и конец традиционного терроризма, который стал уже привычным явлени
ем в прошлом веке.
Это конец и уверенности в завтрашнем дне, поскольку мы все жили в мире, где
решающая роль принадлежала Соединённым Штатам. Установленный ими миро
вой порядок, пошатнувшийся сегодня, был зачастую эгоистичным и насаждал
ся насильно. Но теперь этот порядок уступает место хаосу.
Кьеза Ц буржуазный журналист. Его характеристики смягчены и выводы нед
остаточно радикальны. Можно сказать жёстче и твёрже. Соединённые Штаты ж
естоко помыкали своей гемисферой, отведённой им самими себе согласно до
ктрине Монро. Вооружённые вторжения США в Латинской Америке исчисляютс
я многими десятками: захваты Калифорнии, Гавайских островов, Филиппин, Н
ью-Мексико, вторжения в Доминиканскую республику, это ещё 19 век. В 20 веке Со
единённые Штаты распространили доктрину Монро на весь мир. Совсем распо
ясались они с 1990 года, когда поняли, что победили СССР в «холодной войне» и
стали единственными хозяевами мира, «Masters of the Universe» Ц однако повластвовали т
олько десять лет со времён вторжения в Ирак в 1990 году. 11 сентября 2001 года мерз
авцам, Империи, поправшей все нормы международных отношений, был нанесён
не просто удар. Империя была остановлена анонимной группой самоотверже
нных Героев, решившихся на самоубийство.
Оружием, которое отныне оздоровит мир и сделает наказуемыми преступлен
ия Империи, явилась всего лишь человеческая воля. Применённая во взаимод
ействии со средствами современной цивилизации. Более того, подвиг герое
в теперь могут повторить и не герои, а просто обречённые люди, например, не
излечимо больные раком или AIDS или любым другим неизлечимыми заболевание
м. Контингент смертников практически неисчерпаем, посему, трепещите, тир
аны. Америка тиранила, нагло выхваляясь, весь остальной мир, ну и получила
! Безусловно, это и новое слово в войне Ц как в своё время устарела позици
онная война, война траншей устарела в период с 1918 по 1939 год, так отныне устар
ела вообще война вооружённых сил. Дорогостоящие вооружённые силы ныне н
е нужны, достаточно небольших отрядов смертников. Новое оружие, Ц «смер
тники» Ц куда более гуманно, чем ядерное оружие, оно ничего не стоит, и вс
егда под руками. Как и всякое другое оружие, смертники могут быть употреб
лены в неправедных целях. Этот червь, увы, уже находится в яблоке. Тут уже н
ичего не поделаешь.
В момент, когда пишутся эти строки, можно уже с уверенностью сказать, что С
оединённые Штаты не задумались над происшедшим. Они машут оружием и взыв
ают к отмщению. Это ошибочная, опасная реакция на происшедшее. Между тем, г
осударствам следует глубоко задуматься. Свободолюбивые же народы и лич
ности должны праздновать этот день. Мы воспряли духом, потому что поняли,
что на тиранию Америки нашлась управа. А через пример Америки поняли, что
на тиранию государства вообще нашлась управа. Нашлось возмездие, доступ
ное каждому сильному духом народу и сильной духом группе лиц. Речь не идё
т обязательно о самолётах. Развитие тактических вариантов тактики смер
тников мы вскоре увидим. Не сомневайтесь, товарищи.
Если бы мир был устроен пристойно, то всё происшедшее было бы прискорбно
й кровавой баней. Но так как я сам в трезвом уме и с честной совестью видел,
как янки уничтожали инфраструктуры Багдада и Белграда, то всё в полном п
орядке. Со стороны совести нормальных людей возражений нет. Есть опаснос
ть сузить то, что произошло, до столкновения богатого Севера и бедного Юг
а. Доказательства арабского происхождения самоубийц, направивших само
лёты на WTC, могут оказаться подлинными или нет. Но столкновение нужно расс
матривать шире. Это победа группы над государством, это победа моральной
мощи над мегатоннами оружия, победа человека, его воли над механической
множественностью и богатством.
Впечатляет желание героев остаться анонимными. Ни звука. Посмертная зап
иска, якобы обнаруженная в чемодане, оставшемся в аэропорту, непогруженн
ом на самолёт, протаранивший башню WTC, оказалась фальшивкой, человек, от им
ени которого она написана, не улетел на самолёте смертников, у него были в
сего лишь украдены документы. Ни звука! Весь мир и, прежде всего, янки обиж
ены. Почему не внесена ясность? Кто вы? Зачем вы это сделали? Но нет ответа. М
ы Ц никто. У нас нет имён, нет национальностей. Мы Боги мщения. Безымянные
Боги мщения. Мы те «ураганы и смерчи ненависти», о которых писал Иво Андри
ч (классик сербо-хорватской литературы, автор «Моста через Дрину»), дожда
вшиеся своего часа. Сербы и хорваты знают много об «ураганах ненависти».

Убийство Кеннеди хотя бы имело лица. Лицо Освальда, лицо Джека Руби, а здес
ь Ц презрительное молчание. Вы не стоите наших имён, свиноподобные янки!
Это высший класс, такие манеры, это высший класс! Действие говорит само за
себя. Только картинка: знойное небо, чёрный дым, сияющий корпус тяжёлого п
ассажирского лайнера, входящий в тело американской свиньи…
Какой Бен-Ладен, при чём здесь позирующий с автоматом, суетный и тщеславн
ый Бен-Ладен? Здесь работали Архангелы с огненными мечами… Воины Духа…
Отлично. Мир теперь вернулся к нулевому варианту. У всех теперь равные во
зможности. Как при изобретении арбалета крестьяне просто выбили издале
ка сословие рыцарей, так Америка может переплавлять свои авианосцы. Тепе
рь каждый может покорить Америку.

ГРОЗЯЩАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРЕСТ
УПЛЕНИЯ

Где как не в тюрьме думать о преступнике и преступлении. Я уже поминал рол
ь Фридриха Энгельса и его замечательный труд, в котором он доказал важну
ю роль преступника в экономике государства. Повторю. Существование прес
тупника делает необходимым существование целых отраслей или институци
й государства. Как то: полиции, судебной системы, системы тюрем и лагерей,
прокуроров и судей, профессии защитника, профессии тюремных и лагерных н
адзирателей. То есть в полном смысле (я повторяю сказанное уже, но это необ
ходимо, ещё раз ударить по шляпке того же гвоздя) Ц один преступник труди
тся, усердствует, совершая преступление, он один с сошкой, а семеро с ложка
ми Ц паразитируют на его существовании. В наше время помимо следователе
й, полицейских, судей, прокуроров, адвокатов и тюремных надзирателей от п
реступника кормятся ещё авторы детективов, их издатели, телевидение, газ
еты, теле и фото репортёры.
Однако это всё только экономический аспект проблемы. Если же взять совре
менное общество, социум, и посмотреть на него целиком, на всё общество сра
зу, то можно понять, что преступник Ц центральная фигура общества. Он Ц д
вигатель общества. О тысячах добродетельных граждан и сказать-то нечего
по большому счёту. А о преступниках только и говорят. Пять «Криминалов» в
сутки на НТВ, четыре «Дорожных патруля» плюс три-четыре сериала-боевика
как минимум на каждом телеканале. Преступник Ц человек, который покушае
тся на чужое: на чужое имущество, на чужую жизнь, вмешивается в нормальный
ход событий, рассчитывая изменить их с пользой для себя. Преступник Ц че
ловек, решающийся на экстраординарный поступок. Без преступления и без ф
игуры преступника не существовало бы искусства. Представьте себе пьесы
Шекспира, лишённые преступников. Без короля Клавдия, убившего отца Гамле
та Ц короля Полония и взявшего в жены его мать, никакой трагедии в сущест
вовании Гамлета в замке Эльсинор не было бы. Пьеса не состоялась бы. Без ко
варного злодея, интригана, преступника Яго Отелло и Дездемона скучно сос
тарились бы, глядя друг на друга с отвращением. Троянская война не состоя
лась бы без преступного замысла отнять Елену. Без преступного предателя
Иуды история Христа потеряла бы в величии и трагизме.
Преступник стоит очень близко к Герою, и в ряде случаев, во множестве случ
аев, если его побуждениями к насилию, к преступному поступку служит обще
ственное благо или высокое чувство, он и является героем. Че Гевара пришё
л с отрядом на землю Боливии и попытался начать там партизанскую войну. С
точки зрения боливийского правительства Че Гевара являлся преступнико
м. Но с точки зрения мировой интеллектуальной элиты своего времени (по со
стоянию на 1967 год) Че Гевара являлся героем. Ибо попытался навязать консер
вативно-латифундистской Боливии (марионетке США) передовой вариант общ
ественного строя Ц кубинского типа социализм. Да ещё попытался сделать
это столь романтическим путём. Правда, кубинский вариант социализма за п
рошедшие со времени смерти Че годы потускнел, однако образ Че Гевары («
gerilliero heroico», как его называют в Латинской Америке) успел накрепко войти в Панте
он Человечества под архетипом «Революционер». Теперь этого преступник
а не выкорчевать из Героев.
Образ Преступника будоражит общество. Несмотря на все старания навязат
ь обществу (начали, естественно, это делать в USA) образ героя-полицейского,
из этого мало что вышло. Астрономическое количество человеко-часов угро
блено на опыление мозгов американцев и европейцев, а теперь и русских, но
народным массам интересен полицейский? только если он преступен. А симпа
тии народные прочно на стороне преступников: Аль Капоне, Бонни и Клайда, Я
пончика или Михася. Дело тут совсем простое, и обыватель не выбирает Аль К
апоне после сравнения его с полицейским. Обыватель не сравнивает, не выб
ирает. Преступник стоит уже в глазах обывателя, в центре его Вселенной, од
ин как Каин, именно потому, что он противоположен ему, обывателю. Потому чт
о преступник Ц фигура мифическая Ц он нарушитель священных табу общес
тва. А полицейский Ц тоже обыватель. Он ничего не нарушает. Полицейский п
окорен, а покорный не может вызвать внимания обывателя. Обывателю нужен
его Антипод, нарушитель, преступатель. Поскольку сам обыватель не дерзок
, не высокомерен, не жесток, как преступник.
А обыватель требует от преступника жестокости, дерзости и высокомерия. И
наче преступник не убедит его в подлинности. Преступник должен войти в е
го кошмарные сны достойным образом. Именно поэтому свидетели, особенно ж
енщины, обыкновенно запоминают преступника и выше ростом и шире и свиреп
ее, чем он на самом деле есть. Это их желание увеличивает массу преступник
а, делает его очи сверкающими как угли, рост Ц великаньим, добавляет ему п
леч и бицепсов. Ибо обыватель заранее убеждён, что преступник Ц сверхче
ловек. Сравнивая себя, законопослушных и смиренных, с пойманным и наказа
нным преступником, обыватели, да, тихо радуются своей законопослушности
. Однако обыватель и завидует преступнику во многом. Жизнь преступника н
амного интереснее жизни обывателя, он работник свободной профессии, на с
лужбу не ходит, живёт как artist, много развлекается. А само преступление, сове
ршаемое преступником, много времени не занимает.
Глядя на преступника и его судьбу (предварительное заключение, суд, жизн
ь на зоне), обыватель постоянно воздаёт хвалу своей покорной осторожност
и. Одновременно, он не совсем уверен, что все преступники попадаются, и он
часто разрывается между позывом совершить преступление и боязнью нака
зания. Время от времени обыватель решается совершить преступление. И тог
да становится преступником. Так что чёткой границы между преступниками
и обывателями не существует. Каждый обыватель может пересечь границу. Пр
авда и то, что однажды пересекши границу в преступлении, обыватель редко
становится опять обывателем.
Обыватель заранее убеждён, что преступник Ц сверхчеловек. Это психолог
ическая аура преступающего закон (закон общества, но и закон справедливо
сти и милосердия, т.е. закон божий) пурпурной мантией волочится за ним. К то
му же у преступника такая родословная! Он ведёт свой род от Каина, убившег
о брата. Родословная заранее делает преступника зловеще-привлекательн
ым. Преступник Ц древний персонаж, вечный. Он сбит из библейской террако
ты.
Жизнь Ц это конфликты, а преступник Ц источник конфликта. Миллион прес
тупников ( а у нас в России их в СИЗО и в тюрьмах во всякое время содержится
более миллиона) создают миллион конфликтов. В результате Ц общество дви
жется. Есть работа судьям, прокурорам, адвокатам, тюремщикам, журналиста
м. Попадая в тюрьму, преступник ломает ткань общества, в которой он жил до
этого, был её узелком Ц его семья, дети, жена, родители Ц страдают. Взамен
выбывшего члена общества возникают другие узлы общественной ткани, дыр
ы залатываются, места освобождаются. Миллион конфликтов движут обществ
о.
Законопослушные граждане на самом деле куда меньше нужны обществу, чем п
реступник. Законопослушные не создают конфликтов, и потому вокруг них ти
шь да гладь, нет движения. Возникает соблазн связать способность к прест
уплению с талантом личности человека. Чем выше энергия человека, его быс
трота, сообразительность, тем более он способен к преступлению. Законопо
слушный же скорее туп, он сонный, он не быстр и не сообразителен. Следовате
льский жаргон, что интересно, полон таких выражений, как «дерзкий», «высо
комерный», Ц в применении к преступникам. Обыватели редко бывают дерзк
ими и высокомерными. А если они таковы, то по ним тюрьма уже плачет, и вскор
е можно ожидать перехода такого обывателя в число преступников.
Я уже немало насмотрелся на преступников. Ну, у нас в Бастилии не развернё
шься, Ц видишь только сокамерника. Но я не раз разделял с этими ребятами
автозэки и пришёл к выводу, что отборная гвардия молодёжи заключена в ро
ссийских тюрьмах. Самые красивые, самые дерзкие, самые мускулистые. Небы
стрые и сонные встречаются редко. Конечно, условия их содержания не соот
ветствуют ни Универсальной Декларации Прав Человека, ни даже минимальн
ому уровню безопасности жизни. Их просто безжалостно уничтожают. Они жив
ут в переполненных камерах без воздуха, где не горит спичка, мрут от невид
анных болезней и от передозы наркотиков. Наркотики в тюрьме достать легч
е, чем на воле. Парни чешутся, они бледны, Ц но каждый Ц отборный экземпля
р мужчины.
Как-то я пошутил, сказал сокамернику, что если всех узников Лефортово выв
ести на демонстрацию, то мы без труда возьмём Москву уже к вечеру. Просто п
опросим присоединиться к нам наших сторонников. Радуев созовёт своих че
ченов, Анатолий Быков всех, кто работал с ним, кто ему сочувствует, просто
спортсменов и тех, кто захочет связать свою судьбу с выдающимся предприн
имателем, Антон Титов призовёт своего Гусинского и его деньги. Я призову
Партию и сочувствующих лично мне. Среди узников нашей Бастилии, как я наз
ываю Лефортово, есть дипломаты, воры в законе, бизнесмены мирового класс
а, уголовные авторитеты, спецназовцы ВДВ, герои войн, знаменитые киллеры.
По количеству талантов на квадратный метр Лефортово далеко превосходи
т Кремль, Белый Дом и ГосДуму на Охотном Ряду. Мы могли бы немедленно сформ
ировать эффективное правительство. И все мы преступники.
Когда я был мальчиком, я разрывался между желанием стать испорченным поэ
том, как Александр Блок, и знаменитым преступником. Сегодня, когда я не по
своей воле попал в число самых знаменитых преступников страны, я бы обош
ёлся без этой чести, но поздно. Думаю, время, проведённое мной в русской Ба
стилии Ц в Лефортово, будет всегда приводить в восторг моих биографов. Я
бы обошёлся без Лефортово в моей биографии. Но не могу пройти мимо факта, ч
то я, заявленный тяжким преступником, пишу о феномене преступника.
Распространено мнение, что русские с сочувствием якобы относятся к прес
тупникам. Пострадавший от закона, действительно, пользуется сочувствие
м нашего народа. Объясняется это скорее тем обстоятельством, что русские
слишком хорошо знают, что закон в России часто синоним беззакония. Ни в од
ном языке мира не существует эквивалента слова «беспредел», у нас это сл
ово широко распространено, и даже официальные лица бодро и с подъёмом уп
отребляют словосочетание «правовой беспредел». Русские сочувствуют по
павшему в лапы закона преступнику. Одновременно большая часть нашего об
щества выступает за смертную казнь. Часто это одни и те же люди, застигнут
ые опросом в разном настроении.
Вернёмся к утверждению, что преступник Ц не какой-то там периферийный п
ерсонаж, но важнейший и активнейший член общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39