Очень жду весточки.
Твой «30664».

3

"Милый Уолт Порч!
Я был настолько ошарашен твоим посланием, что не сразу смог ответить. Да и
сейчас я не очень-то понимаю, чем я тебя так прогневал. Я взял копию моего п
исьма, перечитал ее и подивился твоему тону, полному недружественности.

Прости за резкость, но мне сдается, что в тебе просто-напросто заговорила
зависть. Мы вместе начинали, но я вырвался вперед на пару корпусов, в то вр
емя как ты остался у меня за спиной, бежишь враскачку, задыхаешься от лишн
его веса и брюзжишь на все и всех. Нельзя так, Уолт, нельзя, эгоцентризм ник
ого еще не поднимал к вершинам успеха.
Теперь по поводу моего рассказа в «Пост», который показался тебе эпигонс
твом с опусов Портера… Я внимательно перечитал себя и поразился тому, чт
о какие-то рудименты стиля м-ра Портера действительно появились в моей с
тилистике, что меня совершенно опрокинуло.
Не в моих привычках пускать случившееся по воле волн; я вернулся к расска
зам Портера (они высланы тебе вчера с утренней почтой) и заново просмотре
л их.
Хотя в них действительно ощутима тяга к новому, но все равно я не могу согл
аситься с тобою в том, что этот господин может повлиять на качество
нашей литературы. Нет, Уолт! Он будет печататься, в этом не приходитс
я сомневаться, даже если другие «христопродавцы» решат его попридержат
ь (кстати, ничего страшного не случится Ц чем больше литератор ждет, тем д
ля него лучше; слабый сломается, сильный наберет сил), однако имя его не бу
дет замечено широкой публикой потому хотя бы, что он прежде всего думает
о себе, рекламирует свое всезнание, подменяет собою своих героев, конфер
ирует действие и совершенно не работает со словом.
В симфоническом оркестре есть первая скрипка, но существуют ведь и фагот
ы. Значит, и они нужны, не так ли? Пусть он будет фаготом, я обещаю тебе Ц при
случае Ц сказать свое слово в его поддержку.
Пожалуйста, подтверди получение рассказов м-ра Портера.
Смени гнев на милость.
Твой Грегори Презерз".

4

"Дорогая миссис Роч!
Я довольно долго колебался, прежде чем отправить эту весточку. Сначала я
вознамерился писать Вам веселые послания про то, как любопытно мне в «Ко
лумбусе», как много здесь того самого жизненного материала, который стол
ь необходим человеку, рискнувшему взяться за перо, но потом решил, что это
будет совсем уж грубая нечестность.
Как Вы понимаете, это письмо я отправляю не по официальному каналу, через
цензуру администрации, но с оказией. Поскольку тюрьма, как и все наше обще
ство, разделена на белых и черных, сильных и слабых, богатых и бедных, у мен
я здесь появился знакомый, банкир Карно, который пользуется привилегиям
и. Он-то и имеет возможность отправлять письма прямиком на волю, без чужог
о глаза.
К тому же сюда попал и мой давний знакомец по Гондурасу, «полковник» Эл. Дж
еннингс, который работает в тюремной почте, Ц это второй «канал связи», к
оторый я теперь могу использовать.
Поэтому, коли мне не суждено выйти отсюда (человек ни от чего не застрахов
ан), хочу, чтобы Вы, когда Маргарет вырастет, рассказали ей всю правду. И про
то, как я был несправедливо осужден, и про то, что такое американская тюрьм
а, где жизнь человеческая ценится так дешево, как и представить себе нель
зя. Администрация смотрит на заключенных как на бездушных и бесчувствен
ных животных. Бывают недели, когда чуть не каждую ночь узники погибают, на
ложив на себя руки. Люди перерезают себе горло, вешаются… Если человек за
болел и не может выходить на работу, его тащат в подвал и пускают на него м
ощную струю ледяной воды. Напор так силен, что человек падает, теряя созна
ние. Врач обязан привести его в сознание, беднягу ставят на ноги, связываю
т руки металлической проволокой и подвешивают к потолку. Так он висит ча
с, два, три, исходя криком, пока, наконец, снова не теряет сознание. После это
го надсмотрщик задает ему вопрос, не выздоровел ли он… Назавтра человек
снова выходит на работу; чаще всего там же, в цехе, падает в беспамятстве, а
уж его смерть от «хронического кишечного заболевания» мы затем оформля
ем вместе с доктором…
Я не стану писать обо всем том, чему свидетелем здесь стал, потому что опис
ание жестокости не только не спасает от нее мир, но, наоборот, приобщает к
ней, рождая чувство звериной вседозволенности сильного.
Поверьте, дорогая миссис Роч, я очень долго думал, прежде чем решился напи
сать Вам это; больше я никогда такого писать не стану, но на меня нахлынул
безотчетный страх; я испугался, что могу уйти, не рассказав Вам, самым мне
близким людям, о том ужасе, который окружает каждого из нас. Большинство о
б этом не знает, но должно знать.
Пусть Вы, а потом Маргарет останутся хранителями той правды, которую я уз
нал; то, что знают пять, десять, двадцать человек, уже неистребимо.
Поцелуйте мою маленькую и передайте ей письмо, которое я вложил во второ
й конверт.
Остаюсь всегда Вам за все благодарным
Биллом Сиднеем Портером.
Мое письмо Маргарет должна вскрыть и прочитать сама.
"Моя любимая шалунишка Маргарет!
Как ты поживаешь?! Как учеба? Напиши мне обо всем большими, очень красивыми
буквами самым подробным образом.
Мое путешествие продолжается успешно, работа идет прекрасно, настроени
е отменно. Совсем скоро я вернусь к тебе, но не один. У меня появился прекра
сный друг, который утверждает, что он Домовой, а зовут его Алдибиронтифос
тифостифорстифорникофокс. Кстати, если ты увидишь падающую звезду и про
изнесешь мое имя (я имею в виду Домового) семнадцать раз, пока она не погас
нет, то, отправившись в метель по дороге в то время, когда пунцовые розы цв
етут на лозе томата, в первом следе от коровьего копыта ты найдешь брилли
антовый перстень сказочной красоты. Попробуй.
Папа".

5

"Дорогой Ли!
Моя тюремная жизнь проходит не так монотонно, как может показаться тем, к
то о судьбе заключенных судит по сообщениям, попадающим в прессу.
Поскольку у нас организовался «кружок», куда входит Эл Дженнингс и банки
р Карно, то есть налетчик и финансовый воротила, новая информация стекае
тся ко мне ежедневно.
Ты себе не представляешь, какие судьбы проходят у меня перед глазами…
Взять хотя бы Айру Маралата… Его звали «Тюремным дьяволом» за гигантски
й рост и яростный нрав. Год назад начальник тюрьмы (слава богу, его убрали)
приказал построить для двухметрового, заросшего, буйного Айры клетку из
-за того, что на него нападали приступы бешенства. Он жил в этой клетке как
животное, и наиболее уважаемых граждан Колумбуса пускали в тюрьму, чтобы
те могли полюбоваться на «изверга». (Говорят, прежний начальник брал за э
то деньги, хорошенькие экскурсии, а?!) Но выяснилось Ц а сколько прошло ле
т, прежде чем это произошло! Ц что на самом-то деле Айра совершил подвиг, о
становил вагонетку, которая неслась по рельсам на рабочих (сам он был шах
тером), но его так ударило головой о металл, что бедняга потерял сознание и
попал в больницу. Он был в беспамятстве восемь месяцев. С грехом пополам е
го поставили на ноги, память вернулась к нему, и он отправился домой, в сво
й маленький домик, который арендовал с женою Дорой. Однако в домике уже жи
ли другие люди. Айра спросил, где Дора, а ему сказали, что хозяин ее выселил,
потому что женщина не внесла очередной взнос. В сарайчике Айра нашел мал
енький сундучок, старое тряпье и бельевую корзинку с ленточками Ц так б
едняки готовятся к рождению ребенка, колясочка слишком дорога для них… А
йра отправился к тому человеку, у которого купил в рассрочку дом. Тот сдел
ал вид, что не узнал его, потом сказал, что надо вовремя платить взносы, а за
тем признался, что действительно выселил его жену… Когда Айра спросил, г
де женщина, которая ждет ребенка, хозяин, заметив пришибленную покорност
ь в облике великана, ответил, что его не интересует, куда ушла потаскуха. А
йра перегнулся через стол, взял хозяина за шею и поднял над головой. Когда
служащие оторвали Айру от хозяина, тот был мертв.
Разум несчастного снова помутился, но суд это не волновало: за «умышленн
ое убийство» он был осужден на пожизненную каторгу. Так бы он и сгнил в мет
аллической клетке, где, как животное, без прогулок жил зимой и летом, если
б Эл Дженнингс не смог объяснить новому начальнику тюрьмы, что с душевно
больным человеком так обходиться негоже.
Айру отправили в госпиталь, обследовали, установили, что во время героич
еского поступка, спасшего жизнь двадцати людям, у него случилась травма
черепа, началась опухоль, которая давит на мозг. Сделали операцию, опухол
ь удалили, и он стал совершенно нормальным человеком, самым добрым и крот
ким узником… Видел бы ты, как он утешает смертников, как он пытался весели
ть их смешными, ласковыми историями, как он приносит им лучшую еду…
Чем можно помочь ему?
Мне совестно обращаться к тебе с очередной просьбой, дорогой Ли, но было б
ы славно, сочти ты возможным обратиться к президенту Мак-Кинли. Как всяки
й человек, отринутый судьбою от политики, я тем не менее неплохо ее ощущаю
; сторонность порою более выгодна, чем непосредственное участие, не меша
ет суета, все видишь издали, то есть объективно. Обращение по поводу Айры М
аралата к президенту Мак-Кинли (может быть, стоит попробовать войти в кон
такт с его помощниками, они ж будут организовывать его следующую кампани
ю), возможно, даст какие-то плоды. Во всяком случае, попытка не пытка. Да и по
том Мак-Кинли нуждается в чисто человеческом «жесте»: когда Америка все
более и более превращается в империю, когда наши корабли вторглись на Ку
бу и Филиппины, когда мы намерены расширить свои границы до тех пределов,
которые угодны большому бизнесу, приведшему Мак-Кинли к власти, помилов
ание одного несчастного может весьма выгодно повлиять на тот образ, кото
рый тщательно рисуют политические портретисты из окружения президента
.
Напиши мне, что у тебя нового на ранчо. Пожалуйста, пиши очень подробно, ве
дь каждое слово с воли, оттуда, где небо не лимитировано, а шаги во время пр
огулки не считаешь, кажется спасением, счастьем, надеждой!
Твой Билл Портер".

6

"Дорогой мистер Камингс!
Мне стало известно, что Вы принимали определенное участие в подготовке п
редвыборной кампании нашего уважаемого президента мистера Мак-Кинли.

Я Ц старый республиканец, фермер, ветеран освоения Дальнего Запада Ц н
е могу не отдать дань уважения энергичному направлению политики, провод
имой ныне Вашингтоном.
Можно соглашаться или не соглашаться с внешнеполитическими акциями Бе
лого дома, однако результат налицо, а победителей, как известно, не судят.

Но поскольку изо всякого правила жизнь делает свои горестные исключени
я, то далеко не все могут радоваться расцвету американского бизнеса, про
текция которому со стороны администрации принесла столь очевидные рез
ультаты. Особенно горестно положение тех, кто безвинно осужден и, таким о
бразом, отторгнут от жизни общества.
Позволю себе выразить мнение, что всякий акт справедливости со стороны в
ерховной власти, всякое проявление гуманизма бывают замечены общество
м, причем порою значительно более быстро, чем все иные акции правительст
ва.
В каторжной тюрьме города Колумбуса отбывает пожизненное заключение н
есчастный Айра Маралат, углекоп, спасший жизнь двадцати рабочим ценою ст
рашного увечья Ц череп его был поврежден, он сделался беспамятным инвал
идом и в состоянии аффекта убил человека, который, в свою очередь, осознан
но и холодно убил его несчастную жену, оставшуюся без средств к жизни в то
время, когда ее муж-герой лежал в госпитале.
Мистер Камингс, я рискну выразить уверенность в том, что великодушный ак
т президента, если он сочтет возможным поручить заново исследовать дело
Маралата, принесет существенную выгоду тем, кто будет работать над будущ
ей предвыборной кампанией.
Остаюсь, мистер Камингс, уважающим Вас
Ли Д. Холлом, землевладельцем и республиканцем".

7

"Мой дорогой мистер Кинг!
Поскольку плебс любит представления, поскольку одно помилование даст в
озможность вынести десять приговоров (если они понадобятся), считал бы в
озможным просить тебя обсудить письмо землевладельца Холла с людьми пр
езидента.
Судьбу Маралата (ты прочтешь о ней в письме) вполне можно расписать так, чт
о бабульки и дедушки станут плакать жемчужными слезами и слать письма с
благодарностью президенту за его добрую душу.
Действительно, сейчас, когда демократическая оппозиция травит Мак-Кинл
и за "агрессию против Кубы и Филиппин, самое время начать подбрасывать в к
онтролируемые нами журналы и газеты материалы «рожденственского профи
ля», про «бедных и обиженных» прежним режимом, но оправданных мудрым и до
брым вождем республиканцев.
Кстати, такого рода акт милосердия по отношению к несчастному, осужденно
му к тому же прежним составом суда при прежней администрации, хорошо пов
лияет на Юг, потому что, как я успел выяснить, новый губернатор Стайс, где в
тюрьме столицы штата Колумбуса отбывает заключение этот самый Маралат,
каким-то образом заинтересован в его судьбе. А именно в Огайо намечается
ряд интереснейших разработок, связанных с энергетическими проектами н
а Миссисипи и Теннесси. Представители «Электрик индастриз», Максвэл и Др
ол, обратились ко мне с предложением войти в состав Наблюдательного Сове
та, чтобы, по их словам, надежно осуществлять связь между администрацией
штата и федеральным правительством. Ясное дело, они затевают нечто весьм
а серьезное, что нельзя протолкнуть без нашей поддержки. Отчего бы нам не
принять в расчет и этот весьма немаловажный аспект вопроса?
Сердечно твой
Камингс".

8

"Дорогой Камингс!
Как всегда, ты хитришь. Но я убедился, что твоя хитрость приносит весомую в
ыгоду стране. Промышленности. Мне и тебе. Почему бы в таком случае и не пох
итрить? Только в следующий раз сначала пиши о проекте «Электрик индастри
з» и уж потом о безумном заключенном, в судьбе которого «заинтересован г
убернатор».
Словом, я дал ход письму этого самого фермера из Техаса.
Приветствую тебя дружески
Кинг".

9

"Дорогой Ли!
Даже не знаю, с чего начать! В моем маленьком мирке каждая новость кажется
громадной, самой важной, не может быть важней! Повесился Дикки из сто четы
рнадцатой камеры Ц тюрьма жужжит, как улей. Забили до смерти Вильяма за п
опытку к бегству Ц новый бум. Вышел на свободу банкир Гарри, перестук во в
сех камерах, событие номер один, тема для разговоров на неделю, пока снова
кто не удавится…
Но то событие, которое произошло с Айром Маралатом, до сих пор на устах у к
аждого.
Итак, по порядку. Начальник тюрьмы вызвал Айру к себе и сказал ему, что вла
сти нашли его дочку, которую удочерили люди, состоящие в дружбе с губерна
тором Огайо, после того как его несчастная жена Дора умерла в пургу, под за
бором, с крошкой, завернутой в тряпье. Девушке теперь семнадцать, она глав
ная красавица штата, со всей Миссисипи люди приезжают на нее любоваться.
Более того, в архиве шахты нашли описание героического поступка Маралат
а, когда он спас жизнь двадцати рабочим, поплатившись за это своим здоров
ьем и жизнью несчастной жены. Все это дало возможность властям предержащ
им помиловать его после того, как он отсидел на каторге семнадцать лет, тр
и месяца и два дня.
Маралату выдали отрез и кожу, портные сшили ему костюм и башмаки, и он выше
л из тюрьмы Ц крадучись, опасливо озираясь по сторонам, как любой ареста
нт, проведший за каменными стенами почти половину жизни. Ему сказали, что
дочке о нем ничего не известно; о «Тюремном дьяволе» она, конечно же, была
наслышана, как и все жители Огайо, но девушка и представить себе не могла,
что двухметровое заросшее чудище, содержавшееся в клетке, было ее отцом.
Это повергло Маралата в страшную, недоумевающую тревогу, руки его трясли
сь, когда он прощался с нами, а в глазах стояли слезы… Он то и дело повторял:
«Боже, как мне поступить, научи меня! Научи меня, боже, научи!» Да, забыл тебе
сказать, что в последний месяц перед освобождением тюремная администра
ция позволила ему завести в камере канареек, и он вышел на свободу с клетк
ой, в которой были две голосистые пичуги; он сам учил их мелодиям, они подр
ажали ему и никогда не улетали от него, несмотря на то, что он постоянно вы
пускал их на волю…
Словом, он ушел из тюрьмы с канарейками и пятью долларами, как и полагаетс
я каждому освобожденному, и след его между тем простыл, ни слуху ни духу, х
отя он обещал писать нам про свою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24