– Меня прислал сюда комиссар полиции Израиля, в помощь вам. – Он достал письмо с отметкой департамента полиции.
– Англичанин! – Фарух отчаянно жестикулировал. – Они прислали нам в помощь англичанина! И это после всего, что здесь творилось в прошлом!
За многие годы, проведенные Бартоном в Израиле, он с сожалением осознал, что здесь все еще хранят недобрую память об англичанах из-за их неуклюжих попыток колонизации Ближнего Востока в 1900-х годах и ниспровержение правительства, которое лишь усугубило негодование палестинцев и их обиду на Запад.
Он натянуто улыбнулся.
– Должен ли я напоминать вам, – предостерег его Фарух, – что людям немусульманской веры вход сюда запрещен?
– Однозначное определение моим религиозным симпатиям дать довольно сложно, – примирительно сказал Бартон.
Когда-то он регулярно посещал службы в англиканской церкви Святой Троицы, расположенной неподалеку от его кенсингтонского дома в Лондоне. Давно это было. Теперь он считал себя верующим светского толка, избегающим официальной религии, но стремящимся к углублению своей веры в то, что во вселенной существует нечто более значительное, чем он сам. В процессе этих поисков ему пришлось отказаться от кое-каких составляющих большинства вероисповеданий, включая ислам, который он глубоко уважал.
– Итак, с какой целью вы здесь? – настаивал Разак.
– Я сотрудничаю с Археологическим управлением при Министерстве культуры Израиля. – Бартон старался сохранять невозмутимый вид. Он уже чувствовал, что согласие на эту работу было крайне дурной идеей. Гуппи попала в аквариум с пираньями. – Моя специальность – древние памятники Святой земли.
«А точнее, библейские древности», – про себя добавил он, однако озвучивать свою мысль счел неразумным.
– И я пользуюсь в этой сфере достаточным уважением, – сказал он вслух, завершив фразу уже мысленно: «И даже считаюсь знаменитостью».
Выпускник Оксфордского университета, заведующий отделом античности Лондонского музея, обладатель резюме, которое можно читать, как увлекательный роман, не говоря уж об участии в бесчисленных археологических раскопках в Иерусалиме и его окрестностях и регулярных статьях в «Библикэл археолоджи ревю» – вот послужной список Грэма Бартона. И как раз перед самым хищением Археологическое управление выдало ему щедрый денежный аванс за осуществление надзора за грядущей широкой кампанией по оцифровке материалов, которая каталогизирует все коллекции музеев Израиля. Бартон благоразумно решил не распространяться об этом сейчас.
Однако Фарух оставался непреклонен.
– Ваши верительные грамоты нас не впечатляют.
– Понятно. Но я могу сэкономить вам уйму времени, – добавил Бартон, не реагируя на открытую враждебность хранителя. – Более того, меня официально поддерживают СБИ и полиция Израиля. Мне сообщили, что вам требуется всесторонняя помощь в расследовании происшествия. Вот мое рекомендательное письмо. – Его тон стал более напористым и уверенным.
Фарух, встретившись глазами с Разаком, прочел в них недовольство израильтянами, их изворотливой тактикой.
– Мне сообщили, что инцидент имеет какое-то отношение к древней реликвии. – Бартон вознамерился заглянуть через плечо Разака.
Два мусульманина все еще пытались противостоять вторжению.
– Все говорит о том, что воры обладали точной информацией о расположении помещения, столь тщательно спрятанного под Храмовой горой. Вы с этим согласны? – Бартон продолжал напирать.
– Одну минутку. – Фарух поднял палец и жестом велел археологу ретироваться.
Со вздохом Бартон отступил назад, в мечеть. Политические сложности явно вызывали у него раздражение. Разак проводил англичанина взглядом.
– Странно. Интересно, они…
– Это грубое оскорбление! – Лицо Фаруха приблизилось к его лицу.
– А израильтяне сообщили вам об этом? – Разак понизил голос почти до шепота: – Нет. И я этого не допущу.
Разак глубоко вздохнул. Не по душе ему была идея позволить этому Бартону – скорее всего, человеку израильских властей – соваться в расследование такого деликатного дела. В конце концов, СБИ и израильская полиция уже потратили двое суток на осмотр места происшествия, не получив очевидных результатов. А теперь вдруг решили прислать непрофессионала и чужака? Вполне возможно, Бартон послан не просто для того, чтобы имитировать расследование. Никто не знает, каковы мотивы Израиля. Однако время работает не на Разака, к тому же его знание археологии и древностей, мягко говоря, ограниченно.
Фарух прошипел ему в ухо:
– Что скажете?
– У нас не так много времени. Поскольку Бартон утверждает, что является экспертом…
– И что?..
– Мне кажется, что израильтяне уже в курсе того, что здесь стряслось. Возможно, он предоставит нам кое-какую информацию. Хоть какую-то зацепку. В интересах всех сторон разрешить эту проблему как можно скорее.
– Разак… Доверие надо заслужить. – Фарух смотрел в пол. – Вы достойный человек. Но не все любят вас. Мы с вами – мы доверяем друг другу. Однако с этим Бартоном мы должны быть предельно осторожны. – Желая придать весомости последним словам, он воздел кверху указательный палец.
– Разумеется, но разве у нас есть выбор?
Фарух выдержал его взгляд.
– Вероятно, вы правы, – наконец уступил он, выразительно вздохнув. – Просто мне очень хотелось бы, чтоб он не был англичанином. – Хранитель выдавил улыбку. – Заберите у него рекомендательное письмо и проверьте его личность в полиции. Делайте, что сочтете необходимым. Я ухожу.
Выбравшись в мечеть, Разак взял письмо и велел англичанину дожидаться его возвращения, затем проводил Фаруха до лестницы.
– Глаз с него не спускайте, – напомнил Фарух, украдкой оглянувшись на Бартона.
Разак снял с себя пиджак и протянул его Фаруху, попросив забросить в офис. Он проследил взглядом за тем, как хранитель поднялся по лестнице и растворился в солнечном свете.
Закатав рукава рубашки, Разак достал мобильный телефон и набрал номер сотрудника полиции Израиля, подписавшего рекомендательное письмо. Два раза его переадресовывали, затем попросили подождать, заставив слушать какую-то песенку из израильской попсы. Наблюдая за тем, как Бартон меряет шагами пол мечети Марвани, Разак покачивался с пяток на носки, держа телефон на вытянутой руке как можно дальше, чтобы от техноритма этой песенки у него не разболелась голова. Через минуту раздались два отчетливых щелчка, за ними последовал гудок.
– Генерал Тополь слушает, – произнес гнусавый голос.
Разак приложил все усилия, чтобы в его почти безупречном английском не проскальзывал арабский акцент:
– Мое имя Разак бен Ахмед аль-Тахини. Я уполномоченный ВАКФ по надзору за расследованием происшествия на Храмовой горе.
– Так и знал, что вы позвоните, – без всякого выражения проговорил Тополь. – Я так понимаю, с мистером Бартоном вы уже познакомились?
Такая прямота ошарашила Разака:
– Познакомились…
– Хороший спец. Я как-то с ним работал. Весьма объективен.
Разак воздержался от комментариев:
– Вынужден сообщить вам, что его присутствие вызвало не слишком одобрительную реакцию ВАКФ. Мы понимаем необходимость участия вашего департамента, однако мистер Бартон переступил порог мечети без соответствующего разрешения.
– Приношу извинения, что не успели вам сообщить, – ответил Тополь, подавив зевок. – Но Грэм Бартон уполномочен действовать от нашего имени. В письме, которое у него с собой, все указано. Уверен, вы понимаете, что характер преступления вынуждает нас с вами играть две главные роли в расследовании.
– Но ведь он не следователь, а археолог, – возразил Разак. – К тому же израильская полиция уже осматривала место преступления.
– Ну да, наши люди были там, – согласился Тополь. – Однако целью преступления, похоже, был какой-то артефакт. Мы полицейские. Угон автомобилей. Квартирные кражи со взломом, убийства – это мы понимаем. А вот артефакты для нас – темный лес. Потому и решили, что следствию пригодятся познания Бартона в археологии.
Разак воздержался от ответа, по обыкновению предпочтя молчание конфронтации. Во время переговоров противная сторона частенько выбалтывала важную информацию только для того, чтобы заполнить паузу или избежать молчания. Пауза позволяла ему обдумать возражения.
Полицейский понизил голос, перейдя на заговорщический тон:
– Я так думаю, нам обоим следует на время забыть о наших разногласиях ради исполнения правосудия.
– Мои коллеги и я лично разделяем ваше беспокойство. Можем ли мы быть уверены в том, что информация будет храниться в тайне до завершения расследования?
– Даю вам честное слово. Мы ищем скорого и мирного разрешения проблемы. Сплетни разносятся, как пожар. Нюхом чую, скоро на нас свалится куча неприятностей.
– Понимаю.
– Удачи вам!
Отбой.
Разак повернулся к англичанину – тот стоял, сложив руки за спиной, и, насвистывая, любовался впечатляющим интерьером мечети.
– Все в порядке? – поинтересовался Бартон.
Разак кивнул и протянул руку:
– Добро пожаловать, мистер Бартон. Меня зовут Разак.
6
Ватикан
В конце тускло освещенного коридора располагалась лестница. Шарлотта Хеннеси и отец Донован спустились на два пролета по крутым ступеням и очутились в современном фойе дома Святой Марфы. Пройдя по мраморным плитам пола мимо бронзового бюста Папы Иоанна Павла II, они вышли на яркое полуденное солнце.
Шарлотта привыкла к сухому континентальному зною Финикса. Римская жара угнетала ее своей влажностью. К тому же приходилось подчиняться строгим требованиям ватиканского дресс-кода: руки, ноги и плечи должны быть постоянно прикрыты. Никаких шортов и блузок с короткими рукавами. Как в школе – никаких топов или блузок на бретельках. На следующие несколько дней запланированы брюки хаки и рубашки с длинными рукавами из плотной ткани. Дома она обычно заканчивала день, лежа в бикини на берегу пруда на заднем дворе своего ранчо в испанском стиле. По крайней мере, когда чувствовала себя достаточно хорошо. Шарлотта с прискорбием осознала, что здесь ей это не светит.
– Уверен, вы сейчас гадаете, для чего вас попросили приехать сюда, – заговорил отец Донован.
– Да, эта мысль приходила мне в голову, – вежливо ответила она.
– Ватикан искушен в вопросах теологии и веры, – начал объяснять падре. – Однако вы не слишком удивитесь, услыхав, что и в области естественных наук существуют некие пробелы, восполнить которые способны только мы. – Он улыбнулся с мягкой иронией.
– Что ж, это понятно.
«У священника мягкий характер», – подумала Шарлотта.
Его ирландский акцент действовал успокаивающе, и еще она отметила, что Донован постоянно жестикулирует, вероятно, побочный результат многолетней деятельности проповедника.
Они неторопливо миновали пьяццу Санкте Марте, обходя по боковым дорожкам вокруг апсиды собора. Шарлотта восхищалась ее мрамором и витражами.
– Взять, к примеру, меня, – продолжил падре Донован. – Prefetto di Bibloteca Apostolica Vaticana… Весьма причудливое название для должности смотрителя Ватиканской библиотеки. В моем ведении книги и история церкви. Должен признаться, что я не много знаю о вашей отрасли науки. Но когда увидел вас по телевизору, убедился, что именно вы поможете мне в осуществлении проекта, который меня попросили возглавить.
– Я, мягко говоря, удивлена тем, что моя скромная деятельность заинтересовала кого-то в Ватикане.
– Да, многие за этими стенами имеют свое субъективное мнение относительно генетических исследований. Я же предпочитаю придерживаться более широких взглядов.
– Приятно это слышать, – улыбнулась Шарлотта. – Так чем же именно мне предстоит заняться?
Священник ответил не сразу, а дождался, пока двое монахов, проходящих мимо них, не удалились на достаточное расстояние, и тихо проговорил:
– Мощи. – Он собрался было сообщить подробности, но вдруг передумал. – Лучше вам взглянуть своими глазами.
Направившись к северу по виале дель Джардино Куадрато, они прошли сквозь пышную зелень Ватиканских садов, мимо шикарной, выстроенной в стиле неоклассицизма шестнадцатого века виллы Пия IV.
Прямая улица проходила позади величественного Ватиканского музея. Шарлотта припомнила, как когда-то читала, что именно здесь, в бывшем дворце пап эпохи Возрождения, собрана богатейшая коллекция произведений искусств Ватикана. Это также было место, куда съезжались бесчисленные туристы со всех уголков мира, чтобы полюбоваться на самый известный городской экспонат – Сикстинскую капеллу, стены которой покрыты знаменитыми фресками, а потолок расписан самим Микеланджело.
Она чувствовала, что отец Донован еще не готов поделиться своей тайной. И хотя ее так и подмывало спросить, почему изучением мощей руководит библиотекарь, Шарлотта решила сменить тему.
– Как же здесь красиво! – вздохнула она, охватывая взглядом цветы, декоративные фонтаны и изумительную архитектуру Возрождения. – Как в сказке. И вы здесь живете?
– О да.
– И каково оно, жить здесь?
Священник поднял на нее глаза и усмехнулся.
– Ватикан – это наш дом, наш мир. Все, в чем я нуждаюсь, находится здесь, за этими стенами. Это нечто похожее на кампус колледжа.
– Вот как?
– Разумеется, за исключением ночной жизни, – добавил Донован со смехом. – Хотя, должен сознаться, у нас, конечно же, существуют свои эквиваленты студенческих взаимоотношений.
Они уже приближались к служебному входу музея. Неспешным шагом, менее чем за десять минут, Шарлотта и священник прошли метров шестьсот – почти всю страну в поперечнике.
7
Храмовая гора
Разак подвел англичанина к проделанной взрывом дыре и жестом предложил ему пройти внутрь.
Шагнув в пролом, Бартон быстро окинул помещение внимательным взглядом, анализируя обстановку.
Разак остался стоять у бреши, ему было не по себе от мрачной атмосферы подземелья.
Возбужденный и полный энергии Бартон, без колебаний стал излагать вслух свои соображения.
– В конце первого столетия до нашей эры царь Ирод Великий нанял ведущих архитекторов Рима и Египта для создания Храмовой горы. Грандиозное предприятие потребовало сооружения гигантской платформы, которая включала в себя твердую подстилающую породу на северной оконечности и расширялась к югу, а также мощных крепостных стен в том месте, где гора Мориа идет под уклон. – Бартон развернулся на месте, указав в противоположном направлении. – Вот почему в южной оконечности платформы вполне могли располагаться подземные помещения, как, например, то, в котором сейчас разместилась мечеть Марвани. И археологи с давних пор ведут спор о возможности существования аналогичных помещений под самой горой.
– Вы хотите сказать, что израильтяне знали о существовании потайной комнаты?
Понимая, что Разак будет выискивать любой повод для подозрений, Бартон очень осторожно подбирал слова. И хотя он знал, что израильские археологи проводили тепловое сканирование на Храмовой горе, показавшее наличие подземных аномалий, он был твердо уверен, что именно это помещение обнаружено не было.
– Вовсе нет. Убежден, если б это было так, ВАКФ уже знал бы об этом. – Англичанин не сомневался, что Разак не поверил ни единому его слову.
Бартон переключил свое внимание на каменные ковчеги. Он опустился на корточки, чтобы разглядеть получше, и передвигался так от одного к другому. Его возбуждение росло с каждым новым открытием.
Тем временем беспокойный взгляд Разака блуждал по каменным стенам.
– Так что же это за место?
Бартон выпрямился.
– Как я понимаю, мы сейчас находимся в древнееврейской крипте.
Разак крепко прижал к груди скрещенные руки. Сама мысль о пребывании в склепе, в царстве смерти, в компании душ неверных, лишала присутствия духа и усугубляла его дурные предчувствия. К тому же склеп еврейский! В этот миг помещение будто сделалось меньше. Ему стало душно.
– И похоже, ваши воры унесли одного из постоянных обитателей крипты. – Бартон передвигался фут за футом и сейчас указывал на прямоугольную вмятину в земле в конце ряда.
– По-моему, эти ковчеги слишком малы для того, чтобы быть гробами.
– Позвольте вам кое-что объяснить. – Археолог остановился и помедлил, собираясь с мыслями. – Древние евреи в процессе погребения – тахара – омывали тела усопших, покрывали цветами, травами, специями и маслами. Потом лодыжки, запястья и челюсти перевязывали, а на глаза клали две монетки. – Он приложил к глазам сложенные чашками ладони. – Наконец все тело оборачивали холстами и накрывали саваном.
После этой стадии, насколько было известно Бартону, приготовленное тело помещалось в длинную нишу, углубление в скале, или loculus. Здесь ниш не было, но вариации в дизайне гробниц не являлись редкостью, и сейчас он не хотел грузить Разака лишней информацией.
Пытаясь представить себе внутренние размеры ковчега, Разак никак не мог сообразить, как можно втиснуть тело в такой маленький объем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38