Разак поерзал на стуле.
– После смерти Иисуса Иосиф, по легенде, отправился в Галлию – современную Францию. Сопровождаемый учениками, Лазарем, Марией Магдалиной, Филиппом, он проповедовал учение Иисуса. Предположительно в шестьдесят третьем году нашей эры он даже побывал в Англии, в Гластонбери, где обзавелся землей и построил первый в Англии мужской монастырь.
Сделав глоток чая, Разак поднял брови.
– Продолжайте.
– В Средние века Иосиф становится культовым героем, и монархи разных стран стали выдумывать наследственные связи с ним, дабы разделить его известность и славу. Именно в те времена всплывает еще одна легенда, согласно которой Иосиф обладал терновым венцом Иисуса и чашей, из которой тот пил на Тайной вечере. – Бартон чуть помедлил, позволяя Разаку переварить подробности. – Кое-кто верил, что в эту чашу Иосиф собрал кровь распятого тела Иисуса. – Англичанин заметил, как Разак поджал губы, услышав «распятого тела». – Чаша, более известная как Священный Грааль, обладала исцеляющей силой и гарантировала ее обладателю бессмертие.
– Это все сказки, – констатировал Разак. – Вы же не собираетесь утверждать, будто воры были убеждены в том, что в украденном ими оссуарий находился Святой Грааль?
Скривив губы, Бартон взмахнул рукой, словно отгоняя его предположение.
– Кое-кто наверняка так и полагает, но я бы не стал цепляться за эту идею. Я решил провести еще кое-какие исследования, связанные с Иосифом Аримафейским, используя доступные источники. – Он показал Разаку книгу.
Разак перевел взгляд на экземпляр Нового Завета в руке англичанина.
– Те же сказки… – цинично обронил он.
Зная, что Новый Завет будет темой щекотливой, Бартон предвидел подобную реакцию. В любой дискуссии об Иисусе приходилось отдавать себе отчет, что мусульмане чтили его как одного из длинной череды пророков, наряду с Авраамом, Моисеем и последним рабом Аллаха Мухаммедом. Ни при каких обстоятельствах ислам не позволял считать человека либо пророка равным Богу. Именно это являлось столпом исламской веры: мусульмане объявляли христианское понятие Троицы безусловным богохульством, тем самым создавая непреодолимую пропасть между двумя религиями. И сама Библия рассматривалась мусульманами как искаженное толкование жизни Иисуса.
Проигнорировав подколку, Бартон продолжил:
– Из двадцати семи книг Нового Завета авторы четырех дают подробное историческое описание проповедника Иисуса: Матфей, Марк, Лука и Иоанн. Каждый упоминает Иосифа из Аримафеи. – Бартон раскрыл Библию на страничке, заложенной закладкой, изо всех сил стараясь унять дрожь в пальцах. То, что он намеревался высказать, было просто невероятным. Он еще ближе склонился над столом. – Все четыре источника сообщают об одном и том же, поэтому я просто прочту вам отрывок из Матфея, глава двадцать семь, стих пятьдесят семь и далее.
И медленно прочел:
– «Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса. Он пришел к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело. И, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею. И положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился».
Бартон поднял глаза от страницы.
– Вот это предложение я прочту еще раз:
«И, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею. И положил его в новом своем гробе, который высек он в скале».
Разак раскрыл от удивления рот.
– Но вы же не думаете, что… – Неожиданно у стола вырос официант, и Разак оборвал себя на полуслове, дожидаясь, когда юноша поставит тарелки и удалится. Глубоко вздохнув, он продолжил: – Кажется, я понимаю, куда вы клоните, Грэм. Уверяю вас, это очень опасная версия. – Он отщипнул хлеба и положил на него немного ароматного хумуса.
– Выслушайте меня, прошу вас, – мягко настаивал Бартон. – Мы должны хотя бы принять во внимание предположение о том, что воры твердо верили: в похищенном оссуарий находятся останки Иисуса. А в найденном нами свитке содержится прямая ссылка на Мессию. Уж слишком все очевидно и точно.
Объясняя это Разаку, Бартон сам начал осознавать всю серьезность предостережения отца Деметриоса. Слова, начертанные в свитке, могли стать потенциальной угрозой традиционным службам в честь таинственного покровителя Христа, потому что катакомбы под храмом Гроба Господня, как полагали, принадлежали Иосифу.
– Советую есть хлеб, пока он горячий. – Разак пристально посмотрел на археолога.
– Вы поймите, я не утверждаю, что сам верю в это. – Бартон отщипнул хлеба и добавил ложечкой себе в тарелку немного хумуса. – Я только лишь озвучиваю предполагаемый мотив грабителей. Если мы имеем дело с фанатиком, убежденным, что это правда, значит, похищенный оссуарий в самом деле является реликвией.
Разак медленно прожевал и сказал:
– Убежден, что вы в состоянии меня понять. Я не могу вот так просто принять известие о том, что в пропавшем оссуарий находились останки Иисуса. Знайте, мистер Бартон, в отличие от заблудших людей, написавших эту книгу, – он указал на Библию, – Коран приводит точные слова Аллаха, произнесенные устами его посланника, великого пророка Мухаммеда, да пребудет с ним мир. И он рассказал мусульманам правду. Иисус избежал креста. Аллах защитил его от тех, кто стремился причинить ему вред. Он не умер ужасной смертью. Аллах забрал его и вознес на небеса. – Разак воздел брови. – И учтите также, что реакция людей, перед которыми я ответствен, будет куда резче моей. Они и слушать не захотят подобных версий. – Он макнул кусочек хлеба в хумус и положил в рот. – Впрочем, разве христиане не утверждают, что Иисус восстал из мертвых и вознесся на небо? Разве не этому событию посвящен праздник Пасхи?
– Совершенно верно, – ответил Бартон.
Продолжая жевать, Разак насмешливо взглянул на него.
Бартон ухмыльнулся.
– В Библии много о чем говорится, – согласился он. – Но первые Евангелия появились десятилетия спустя после проповеднической деятельности Иисуса, после длительного периода устных преданий. Думаю, нет нужды говорить вам, как может повлиять на целостность религии то, что мы сегодня прочитали. Поскольку ученики и последователи Христа сами были евреями, они опирались на поучительные толкования Писания, так называемые «мидраши», которые, скажу откровенно, по большей части сосредотачивались на его смысле и понимании – частенько в ущерб исторической достоверности. И еще подчеркну: древние толкования воскресения Иисуса имели больше отношения к духовной трансформации, чем к физической.
– Не понимаю, как люди верят этим сказкам. – Разак покачал головой.
– Видите ли, – осторожно возразил Бартон, – необходимо учитывать, что Евангелия предназначались для новообращенных язычников. Людей, прежде веровавших в богов, смерть которых была трагичной, а воскресение – славным. Жизнь, смерть и затем возрождение были очень близкими, общими темами для языческих богов, включая Осириса, Адониса и Митру. Раннехристианские лидеры, в особенности Павел из Тарса, знали, что Иисус должен подпадать под это мерило. Он проповедовал эту новую религию в условиях серьезной конкуренции. Мы не можем игнорировать соображение о том, что Павел приукрашивал историю. К тому же считается, что из двадцати семи книг Нового Завета автором четырнадцати является он лично. Согласитесь, обстоятельство весомое. И для нас будет благоразумным представить эти рассказы в правильном историческом и человеческом контексте.
– Да, за словом вы в карман не полезете, Грэм. – Разак одобрительно посмотрел на него. – Ваша жена, наверное, обожает вас, – сказал он с едва уловимым сарказмом и указал на золотое обручальное кольцо на правой руке археолога.
– Вот уж кто в нашей семье мастер заговаривать зубы, так это Дженни. Она адвокат.
– Ах вот как. – Брови Разака взмыли вверх. – Профессиональный спорщик. Не хотел бы я стать свидетелем ваших прений.
– К счастью, в семье они редкость.
По правде говоря, за порогом суда Дженни меньше всего напоминала говорливого адвоката. В последнее время, оставаясь вдвоем, они все больше молчали, не находя общих тем.
– У вас есть дети?
– Сын Джон, двадцать один год. Симпатичный парень, количество серого вещества у него в голове в два раза больше, чем у обоих родителей, вместе взятых. Учится в Кембридже, в моей альма-матер. А еще у нас дочурка Жозефина, ей двадцать пять. Живет в Штатах, в Бостоне. Как и мама, адвокат. А вы? Жена, дети?
Разак смущенно улыбнулся и покачал головой:
– К сожалению, Аллах пока еще не подарил мне подходящей супруги.
Бартону почудилось, будто он уловил что-то во взгляде мусульманина. Боль?
– Может, дело не в воле Аллаха, а в вашей строптивости? – спросил англичанин.
Разак сделал вид, что обиделся, но затем рассмеялся.
– Знаете, возможно, вы и правы.
Когда они покончили с едой, Разак вновь вернулся к переводу.
– А вот конец предложения… О чем здесь речь? – Он прочел вслух:
– «…вернется, чтобы истребовать свидетельство Божье из-под алтаря Авраама и восстановить священную Скинию».
Бартон надеялся избежать обсуждения этой части текста.
– Э-э… – Он помедлил. – Алтарь Авраама… скорее всего, речь идет о горе Мориа.
– Там, где пророку Аврааму было велено принести в жертву Исмаила, сына Агари, – без всякого выражения проговорил Разак.
– Да. – Бартон решил не обращать внимания на трактовку.
Хотя в Пятикнижии ясно сказано, что Авраам должен был принести в жертву Исаака, сына своей жены Сары, мусульмане прослеживали свою родословную от Исмаила: сына, которого по желанию Сары родила от Авраама рабыня Агарь. Это был еще один пример того, как две религии отчаянно пытаются бороться за «право собственности» на самого почитаемого патриарха Старого Завета – человека, которому приписывают монотеистическую веру и полное повиновение одному истинному Богу.
«В конечном счете, ведь именно в этом и суть самого слова „ислам“, – подумал Бартон. – Повиновение воле Аллаха».
– А вот это «свидетельство Божье», – добавил Разак. – Звучит так, будто речь идет о некоем физическом предмете, находящемся «под алтарем Авраама». Не понимаю.
Бартон вдруг ощутил мурашки на правой руке.
– Я сам все пытаюсь понять, о чем речь, – солгал он. – Для этого мне нужно навести еще кое-какие справки.
Скептически глянув на него, Разак кивнул.
– Надеюсь, вы расскажете мне, если узнаете что-то новое.
– Разумеется.
– А каковы наши ближайшие планы?
Бартон задумался. Странно, но его мысли по-прежнему возвращались к отцу Деметриосу – к посещению нижнего склепа храма Гроба Господня, по преданию принадлежавшего Иосифу Аримафейскому, и к потайной усыпальнице под Храмовой горой: в ней недоставало некоторых особенностей, типичных для склепов первого столетия.
– Думаю, нам следует вернуться в крипту. Хочу проверить, не упустил ли я чего. Когда, по-вашему, мы сможем туда отправиться?
– Давайте отложим до завтрашнего утра, – предложил Разак. – Нынче утром у меня состоялся очень интересный разговор по телефону со старым другом из Газы, узнавшим, что я участвую в расследовании. Он сказал, у него есть кое-какая информация, которая может нам помочь.
– Какого рода информация?
– По правде говоря, еще не знаю. Он не стал уточнять по телефону.
– Значит, что-то существенное.
– Очень надеюсь. Вот к нему-то я и собирался съездить сегодня днем. Если вы не очень заняты, может, составите мне компанию?
– С радостью. Когда именно?
– Мне надо кое-где поприсутствовать… Это ненадолго. – Разак взглянул часы. – Не могли бы вы подойти часам к двум к стоянке за Яффскими воротами?
– Договорились.
Разак полез в карман брюк и достал бумажник.
– Прошу вас, Разак, – запротестовал англичанин. – Позвольте мне. Вы торопитесь, а я еще посижу.
– Благодарю, Грэм. Вы очень щедры.
* * *
На скамейке напротив кафе «Эль-Вад» молодой человек незапоминающейся внешности читал газету и наслаждался чашкой кофе и отличной погодой. Время от времени он украдкой поглядывал на археолога и мусульманского уполномоченного. Крохотные микрофончики у него в ушах, подключенные к портативному записывающему устройству, передавали их занимательный диалог на пост наблюдения иерусалимского отделения СБИ.
32
Ватикан
Включив полноэкранное отображение, Джованни Берсеи прокрутил мозаику пиктограмм отсканированных образцов, периодически останавливаясь, чтобы увеличить и подробно изучить какую-либо кость.
– Великолепно, Шарлотта. Похоже, и ребра у вас получились как надо, а это непросто. Теперь осталось только попросить компьютер собрать скелет. – Он кликнул по меню.
Из-за его спины Шарлотта Хеннеси наблюдала, как на экране появилось маленькое окошко:
ПОЖАЛУЙСТА, ПОДОЖДИТЕ, ПОКА ВАШ ОБРАЗЕЦ ОБРАБАТЫВАЕТСЯ
25 % завершено…
43 % завершено…
71 % завершено…
Берсеи обернулся к ней:
– Пока ни одной ошибки. Неплохо для первой попытки.
98 % завершено…
100 % завершено…
Через двадцать секунд на экране появилось трехмерное изображение скелета. Программа тщательно исследовала каждую косточку, чтобы воссоздать состояние суставов и хрящевых соединений и выдать точное изображение структуры скелета в полном сборе. На нем даже отобразился подробно детализированный ужасный след, результат распятия: борозды на ребрах и повреждения запястий, лодыжек и коленей.
– А тело мы увидим?
Берсеи вытянул руки, словно в попытке замедлить ход набирающей скорость машины:
– Тише едешь – дальше будешь.
– Извините. Переборщила с кофе.
– Мы, итальянцы, не очень любим торопить события, – пошутил антрополог. – Способствует долголетию.
Шарлотта внутренне съежилась от страха. Берсеи вновь взялся за мышку.
– А сейчас мы попросим компьютер распределить по скелету мышечную массу. Программа обмерит каждую косточку и определит точки присоединения связок.
Шарлотте был известен лишь основной принцип.
– Крупные мускулы создают больше напряжения на костях, к которым они крепятся, требуя более сильных связок и больше точек присоединения? – уточнила она.
– Именно так. Можно назвать это реверсивной технологией. При условии, что программа не в состоянии вычислить каждую аномалию мягкой ткани, зато может определить структурные аномалии скелета. И если определит, то либо покажет нам их, либо выдаст сообщение об ошибке. И давайте нарастим немного мышц на наш скелет. – Он переключил внимание на экран.
Вновь появилось окошко индикатора, указывающее степень выполнения задачи:
ПОЖАЛУЙСТА, ПОДОЖДИТЕ, ПОКА ВАШ ОБРАЗЕЦ ОБРАБАТЫВАЕТСЯ
77 % завершено…
100 % завершено…
Экран обновился.
На этот раз программа окутала скелет волокнистой тканью мышечной массы. Картинка отвратительная, но анатомически корректная – лишенное кожи мужское тело, мышцы, изобилующие разнообразными оттенками красного, и неприятного иссиня-белого цвета связки. Мужчина был великолепно сложен.
Шарлотта подалась ближе к монитору.
– Он в отличной форме, – констатировала она.
– Тогда не было «Макдоналдсов», – обронил Берсеи, работая мышкой.
– И оссобуко тоже.
Оба рассмеялись.
Угомонившись, Джованни вновь обратил внимание на экран.
– Ну ладно, давайте-ка прикроем его кожей. – Он кликнул на нужную опцию.
Почти в то же мгновение картинка на экране переменилась, явив трехмерное изображение тела, напоминающего мраморную скульптуру Бернини с «мягкой» плотью, на котором отсутствовал лишь волосяной покров, включая брови. Глаза предстали глянцевыми, бесцветными полусферами.
Шарлотта застыла от удивления. С этого момента исследование вступило в совершенно иную область, безымянный, безликий субъект обретал жутковатые, как будто живые черты. Отвоевав у смерти эти древние мощи, они словно вдыхали в них жизнь.
– А вот теперь заполнить белые пятна нам поможет ваш анализ ДНК, – продолжил объяснение Берсеи. – Введем в программу генетические данные, и она воссоздаст все: от глаз и цвета кожи до густоты волос, ногтей рук, волос на теле и так далее. Также мы сможем довольно точно прикинуть содержание жира в теле. На этот момент данные нашего подопечного таковы. По-моему, впечатляет. – Он указал на правый нижний угол экрана.
Там появились статистические данные, в том числе включавшие такую строчку:
РОСТ (ДЮЙМЫ/САНТИМЕТРЫ): 73,850/187,579
– Для тех лет просто великан, – заметил Берсеи. – Странно. Если этот человек умер в начале первого столетия, он действительно был заметной фигурой.
– Ведь люди тогда были мельче, так?
– Существует устойчивое мнение, что все дело в неправильном питании. Но я бы не особо доверял этой версии. Многие считают, что на самом деле питались они значительно лучше. Но даже по современным стандартам этот человек заставил бы прохожих оглядываться на него. Данные вашей генетической экспертизы помогут пролить свет на его облик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38