Донован вспомнил последний абзац из Иосифовых «Тайных хроник».
«В эту ночь император Нерон устроил пир в своем дворце. На пир тот он пригласил меня, мою жену и моих детей. Я согласился с великой печалью, поскольку намерения его были мне известны: ведь сердце этого человека полнилось злом. Те, кто прославляет учение Иисуса, отказались воздавать императору дань уважения. За что многие были сожжены заживо.
За мою преданную службу Риму Нерон известил меня, что моя смерть, как и смерть моей возлюбленной семьи, будет легкой. Еда, что подадут нам на пиру, будет отравлена.
В огромном Риме нам от него не укрыться, и только Бог будет нам защитой. Наша судьба в его руках.
Мы договорились, что тела наши будут отданы моему брату, Симону-Петру, он похоронит их в нашем склепе рядом с Иисусом. Когда плоть истлеет, Петр отправит их назад, в Иерусалим. Иисус будет предан земле под великим храмом, поскольку я обещал ему это перед его казнью. И там мы вновь встретимся на Судном дне. И тогда храм очистится. И Господь вернется в свою священную Скинию.
Я попросил Петра доставить эти записки нашим братьям, ессеям. Они сохранят это свидетельство служения Господу и Его сыну. Они поведают людям, что скоро грядет Судный день».
Когда Петр выполнил свой долг перед братством, он вернулся в Рим и продолжил проповедовать учение Христа. Вскоре после этого по приказу Нерона он был схвачен и приговорен к смерти – его распяли головой вниз.
«Иди, не стой», – поторопил себя Донован.
Прямо под основанием Балдахина, меж красных мраморных колонн, располагалась небольшая, защищенная стеклом ниша с золотым мозаичным изображением окруженного ореолом Христа. Под мозаикой лежала небольшая золотая шкатулка – оссуарий.
В этом оссуарии хранились мощи самого святого Петра, изъятые из гробницы, располагавшейся еще глубже под Балдахином и случайно обнаруженной во время раскопок в 1950 году. Скелет был найден не в самой гробнице, а в одной из прилегающих ниш, но привлек внимание археологов тем, что принадлежал мужчине преклонного возраста, а также отсутствием черепа – так, по идее, могло случиться с останками человека, которого сняли с перевернутого распятия. Позже провели радиоуглеродный анализ и выяснили, что мужчина жил в первом столетии.
Из кармана Донован достал золотой ключ, который он забрал из сейфа в Секретном архиве Ватикана. Он опустил на пол сумку, затем осторожно вставил ключ в замок рамки ниши. Петли издали тихий стон, когда он открыл дверцу.
Донован поглядел на оссуарий, отлитый из чистого золота. Своей формой он неспроста напоминал миниатюрный Ковчег Завета. Четыре спиральные колонны Балдахина прямо над Донованом тоже неслучайно повторяли контуры храма Соломона.
Помня, что времени мало, священник вытянул руки и крепко взялся за крышку ковчега. Глубоко вздохнув, он сдвинул ее и потянул вверх.
Как он и полагал, оссуарий святого Петра был пуст.
После завершения исследований останки святого водворили в скромную гробницу времен императора Константина, где их и обнаружили. Мало кто знал, что этот ковчег служил лишь для того, чтобы увековечить память о первом патриархе.
– Помилуй нас, Господи… – благоговейно прошептал Донован, глядя на мозаичного Христа.
Читая вслух молитву, он начал перегружать из кожаной сумки в оссуарий кости, идеально сохранившийся череп и челюсть. Закончив, прикрыл крышку.
Когда Донован закрыл стеклянную дверцу и повернул ключ, он услышал наверху в соборе какой-то шум. Затем открылась дверь. Послышались поспешные шаги. И возбужденные голоса.
Прямо над нишей находилась тяжелая металлическая решетка вентиляционного канала. Донован инстинктивно просунул руку через решетку и, разжав пальцы, выпустил ключ в пустоту. Донесся негромкий звон металла о камень. Потом он вспомнил о пустом шприце у себя в кармане и избавился от него тем же способом.
Схватив сумку, священник, пригибаясь, сделал несколько шагов вверх по лестнице.
– Отец Донован. – Низкий голос окликнул его по-итальянски. – Вы здесь?
Всмотревшись сквозь балюстраду, он разглядел три фигуры – две в синих мундирах и черных беретах, третья в рясе. Швейцарские гвардейцы и священник.
«Попался!»
Он подумал отступить по лестнице вниз, в просторный подземный папский склеп, примыкающий к гробнице святого Петра. Возможно, там удастся ненадолго спрятаться среди сотен саркофагов, переждать, а затем попытаться скрыться из Ватикана.
Донован удивился, как им удалось так быстро отыскать его. Затем он сообразил, что для входа в собор воспользовался магнитным ключом. Каждое устройство считывания магнитных карточек регистрировало их местонахождение и передавало на центральный пост охраны швейцарских гвардейцев. Донован вдруг осознал всю серьезность ситуации, в которую вляпался: спрятаться было невозможно. Они знали, что он тут.
Изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, Донован преодолел оставшиеся ступеньки и открыл воротца.
– Здесь я, здесь, – отозвался он.
Два охранника быстро подошли к нему, священник предусмотрительно приотстал.
– Просто заканчивал молитву, – доверительно сообщил Донован.
Они, похоже, приняли это за чистую монету.
– Отец Донован, – резко сказал охранник, который был ниже ростом. – Вы должны пройти с нами.
Хранитель архива взглянул на его тускло отсвечивающую «беретту» и вспомнил, как вчера, отправившись вызволять Конти, они с Сантелли остановились у казармы. Оружейник гвардейцев как раз выложил на стол для чистки полдюжины пистолетов. В общей суете никто даже не заметил, как Донован опустил в карман «беретту» и несколько обойм к ней.
Сумев улыбнуться, Донован поинтересовался:
– Какие-то проблемы?
– Да, – ответил священник, выходя из-за спин гвардейцев.
Прищурившись, Донован разглядел, что это отец Мартин. Нашел ли помощник Сантелли тело? Зачем он привел охрану – арестовать его?
– И очень серьезные, – сурово начал Мартин. – Вскоре после вашего ухода из кабинета кардинала Сантелли его преосвященство был найден мертвым.
Донован ахнул, изо всех сил постаравшись изобразить изумление. Сердце бешено колотилось, ладони вспотели.
– Какой ужас. – Он мысленно приготовился к тому, что за этим последует.
Сейчас секретарь кардинала бросит ему в лицо обвинение.
– Похоже, сердечный приступ, – пояснил отец Мартин.
Вглядевшись в глаза молодого священника, Донован готов был поклясться, что видит в них ложь. Он испустил тяжелый вздох, якобы от потрясения, в действительности же – от облегчения.
– Такое несчастье… – тихо проговорил отец Мартин, опуская глаза в пол, словно на всенощной.
На самом деле он подслушивал разговор Донована с Сантелли, пользуясь телефоном кардинала как интеркомом. И то, что он услышал, было просто невероятным. Мартин почти не сомневался, что отец Патрик Донован отомстил старому кардиналу, хотя можно было только гадать, как именно. Разве металлодетекторы регистрируют оружие не всех типов?
«Да это и не важно, – думал отец Мартин. – На месте Донована я поступил бы так же. Как бы там ни было, этот урод Сантелли мертв. Невелика потеря для церкви, и для меня тоже».
– Нам нужна ваша помощь. Необходимо забрать его юридические документы из архива. – Он вздохнул. – И семью кардинала придется срочно известить…
Донован поднял голову, глаза его сверкнули.
– Да, конечно… Если хотите – пойдемте прямо сейчас.
Мартин слабо улыбнулся.
– Благослови вас Господь, отец.
Воскресенье

70
Иерусалим
Никогда еще вид пыльных улиц Иерусалима не доставлял Грэму Бартону такой радости. Он сделал глубокий, опьяняющий вдох, наслаждаясь знакомым ароматом кипарисов и эвкалиптов. Замечательное утро. Завидев на нижней ступеньке полицейского участка Разака, Бартон улыбнулся, и улыбка его стала еще шире, когда рядом с ним он разглядел Дженни.
Она бросилась к нему и обвила руками его шею. Грэм почувствовал слезы на щеках жены, когда она поцеловала его.
– Я так боялась за тебя!
– Я все это время думал только о тебе. Спасибо, что приехала.
– Ты же знаешь, я всегда рядышком, – улыбнулась она.
– Говорят, подставы в Иерусалиме не редкость. – Разак обнял Бартона. – Но у правосудия всегда найдутся способы отыскать виновных.
– Конечно… Кстати, о правосудии, – смущенно сказал Бартон. – Как вам удалось убедить израильтян, что это не я?..
– Очень скоро вы все узнаете, – ответил Разак. – Кстати, у меня для вас подарок. – Он протянул Бартону пухлый конверт, в котором, похоже, находилась большая книга.
– Что это?
– Копия одного из экспонатов, представленных как вещественное доказательство в вашу защиту, – загадочно проговорил Разак.
Бартон взял пакет.
– Внутри этого конверта сама история, – пообещал мусульманин. – Обязательно прочтите. Найдете много интересного.
71
Фарух сидел у себя на веранде, поглядывая сверху на красную черепицу крыш и обветшалые фасады домов Мусульманского квартала Старого города. День был необычайно ясен и тих, слабый ветерок благоухал ароматом пальм.
На душе у Фаруха царило спокойствие. Он уже и не помнил, когда ему было так хорошо. Израиль вновь балансировал на грани жестокой конфронтации, борьба за освобождение Палестины не потеряла силу, и вера в победу – животворящий огонь, питающий пожар конфликта, – крепла. Улыбаясь, старик отхлебнул чая с мятой. С Храмовой горы доносился гул толпы, хотя сегодня тональность его была несколько иной, звуча почти что… празднично?
В квартире зазвонил телефон.
Фарух поднялся с кресла и вошел в комнату, чтобы ответить:
– Ассалам.
– Господин. – Голос Акбара дрожал. – Вы слышали новости?
– Нет еще. А что тебя так встревожило?
– Прошу вас… Включите телевизор… Си-эн-эн. Потом позвоните мне, пожалуйста, и скажите, что делать.
Раздался щелчок, Акбар отключился.
В тревоге Фарух схватил пульт и включил канал Си-эн-эн. На разделенном экране телевизора два комментатора – диктор за новостным столом и привлекательная светловолосая женщина, стоящая на фоне Храмовой горы. Внизу экрана текст:
«Прямое включение из Иерусалима».
«– Уверен, это вызовет настоящий переполох в Иерусалиме, – серьезным тоном заявил мужчина-диктор. – Тейлор, а какова реакция местных официальных властей на эти новости?»
Последовала короткая задержка, пока вопрос ретранслировался через спутник от Нью-Йорка до Иерусалима.
«– Пока без перемен, Эд, – последовал ответ женщины. – Мы по-прежнему ожидаем официального заявления правительства Израиля. И следим за сообщениями местных новостных каналов.
– Стало ли известно имя этого анонимного информатора?»
Продолжительная пауза.
«– На данный момент – нет, – ответила репортер, прикрыв ладонью миниатюрный наушник. – И это вызывает едва ли не такой же ажиотаж, как и сами реликвии».
Лицо Фаруха вытянулось: «Реликвии? Информатор?»
Диктор развернулся к камере.
«– Если вы только что подключились к нашей передаче. Мы находимся в прямом эфире и следим за сенсационными новостями из Иерусалима, где сегодня утром власти Израиля нашли ключ к разгадке жестокой перестрелки, произошедшей в прошлую пятницу на Храмовой горе, в результате которой погибли тринадцать израильских солдат… Перестрелке, которая к настоящему времени породила множество вопросов, остававшихся без ответа. Тейлор, скажите, книга, которую анонимно передали израильской полиции… она на самом деле подлинная?»
«Не может быть», – попытался успокоить себя Фарух.
Ноги вдруг подкосились, и он рухнул в кресло.
«– Нам сообщили, что археологи, сотрудничающие с Археологическим управлением при Министерстве культуры Израиля, исследовали этот древний манускрипт и на основании данных радиоуглеродного анализа… да, они убеждены, что документ подлинный. Они пригласили специалистов из других стран, чтобы подтвердить правоту своих выводов.
– Вам сообщили, о чем говорится в этой книге?
– Нет пока. – Женщина-репортер покачала головой. – Но Археологическое управление завтра в полдень созывает пресс-конференцию, чтобы сообщить все подробности. Источники, близкие к расследованию, полагают, что в книге содержатся убедительные исторические сведения об иудейском храме, располагавшемся на Храмовой горе в первом веке. Не менее поразительно и то, что в книге содержатся шокирующие факты о жизни и смерти Иисуса Христа.
– Новости, конечно, потрясающие. – Лицо диктора в студии напряглось, и плечи как будто окаменели.
– Нетрудно представить, – Тейлор чуть выгнула бровь, – какой эффект это произвело в Иерусалиме. Евреи вышли на улицы, чтобы праздновать… Мусульмане же, наоборот, вовсе не обрадованы таким известием. И конечно же, христиане, с которыми нам удалось поговорить, горят желанием узнать больше. Храмовая гора много лет является центром непрекращающегося религиозного соперничества между тремя религиями».
Чувствуя себя так, будто мир вокруг него рушится, Фарух аль-Джамир неотрывно смотрел на экран. И тщетно пытался понять, каким образом подлинный манускрипт мог вновь оказаться в Иерусалиме… и так скоро. И это не дело рук Ватикана: там лучше всех представляют себе жуткие последствия. Разак – он был уверен! – передал посланнику Ватикана оригинал, а не копию. Или не оригинал? Может быть, существует вторая книга? Вероятность близка к нулю…
Внезапно в дверь позвонили.
Гостей он сегодня утром не ждал. Хмурясь, старик возвратился в квартиру в тот момент, когда позвонили второй раз.
– Да иду уже! – раздраженно крикнул он.
Открыв входную дверь, Фарух с удивлением увидел желтый фургон DHL, припаркованный напротив, а на крыльце стоял водитель-палестинец в униформе, белые проводки плеера свисали у него из ушей. Парень держал в руках продолговатое электронное устройство. Фарух нахмурился, заметив, что молодой человек в шортах.
– Одеваться надо подобающе, – проворчал Фарух. – Как тебе не стыдно?
Посыльный пожал плечами и сказал:
– Вам посылка.
На лице хранителя отразилось замешательство. Он ничего не ждал.
– И что за посылка?
– Откуда ж мне знать? – ответил юноша. – Распишитесь вот здесь, и я вам ее выгружу.
Он протянул ему электронное устройство доставки, показал на освещенный сенсорный экран, пояснил, где расписаться, и вручил Фаруху пластиковый стилус. Фарух расписался.
– Посылка большая. И тяжелая. Куда вам ее поставить?
Встревожившись еще больше, Фарух принялся поглаживать бороду – старая привычка еще с солдатской поры.
– В гараж. – Он показал. – Погодите, я открою.
Зайдя в дом, Фарух нажал на кнопку, открывающую гараж, и вздохнул, проходя мимо искореженного «мерседеса». Хозяином единственной расположенной рядом приличной кузовной мастерской был еврей, который в сложившейся ныне ситуации отказался заниматься его машиной. Придется терпеть беспорядок в гараже, пока Фарух не найдет того, кто возьмется за ремонт. Сложив руки на груди и недовольно выпятив губы, старик смотрел, как медленно, со скрипом откатывалась гаражная дверь.
Посыльный ждал на другой стороне улицы.
В тот миг, когда глаза старика остановились на деревянном ящике, складки его на загрубелом лице разгладились. Он шагнул наружу и осторожно осмотрел узкую улицу.
Водитель опустил ящик на бетонный пол гаража, откатил тележку обратно к фургону, погрузил ее и уехал.
Фарух осмотрел наклейку на посылке. Посылка пришла из Рима, вместо обратного адреса – номер почтового ящика. Имя отправителя – Дэниел Марроне.
Перед глазами вдруг все поплыло.
Минут десять Фарух собирался с мужеством, чтобы вскрыть ящик. А когда наконец взялся за дело, далось оно ему нелегко. Откинув крышку, он увидел, что внутри все заполнено пузырчатым пластиком. Когда упаковка была почти сорвана, пальцы ощутили холод камня. Сердце старика болезненно сжалось от ощущения провала и тяжкой потери. Сначала книга. Теперь это? Стянув последний слой пузырчатой упаковки, он бездумно смотрел на искусную гравировку расколотой крышки оссуария. Ее узор Фарух узнал сразу, поскольку уже видел его в «Тайных хрониках».
Внезапно в проеме гаражной двери материализовались какие-то силуэты.
– Не двигаться, – прозвучала команда по-арабски.
Фарух выпрямился и застыл на месте. На пороге гаража стояли четверо мужчин – все вооружены, и каждый держал его на прицеле. Они были в штатском и в пуленепробиваемых жилетах, но Фарух сразу понял, кто их прислал. Агенты Шин Бет. Призраки прошлого.
– В чем дело? – спросил он.
Из-за угла появился Арий Телексен, его отвисшие щеки раздвигала сардоническая улыбка. В углу сурового рта висела сигарета. Он намеренно выдохнул облако дыма, зная, что этим оскорбит мусульманина.
– Фарух аль-Джамир. – Раскатистый баритон Телексена заполнил все пространство гаража. – Я привез вам инструкцию по эксплуатации для вашей посылки. Вы, похоже, забыли ее в своем кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38