"Трижды по двадцать плюс десять",
пробормотал Бухер. Повернувшись, он медленно зашагал прочь из зала. В
коридоре стоял дворецкий. Они молча взглянули друг на друга, пожав
плечами, словно любые слова были излишними. Тяжело ступая, Бухер устало

поднялся вверх по деревянной лестнице и по коридору направился в сторон
у
часовни. Мимоходом он задался вопросом, куда подевалась Маргарет.
Внезапно до него донеслось собачье поскуливание. Дверь в часовню была

настежь распахнута, но комната казалась погруженной во мрак. И лишь
несколько секунд спустя Бухер смог различить в сумеречном свете силуэт
ы.
Он не поверил собственным глазам. Пол был залит кровью Филиппа Бреннана.

А возле трупа Дэмьена-старшего на коленях стояли женщина и юноша. Они в
неистовстве шептали какую-то молитву.
Бухер приблизился к телу Бреннана и вгляделся в остекленевшие глаза
посла. Коснувшись рукоятки кинжала, торчащего в горле Бреннана, старик

вытер с нее кровь. Уперевшись ногой в грудь посла, Бухер с трудом
выдернул кинжал. Затем собрал остальные стилеты и взглянул на
Дэмьена-младшего. Тот холодно проронил:
- Он явился, чтобы уничтожить меня, Поль, и нашел свою смерть.
Перекинув кошель с кинжалами за плечо, Бухер кивнул:
- Я положу этому конец раз и навсегда, - возвестил он.
Но Дэмьен уже не слушал его. Бухер вновь всмотрелся в мертвое лицо
Бреннана. Наивный простак, но какой мужественный! Они пытались свести
его с ума. Не удалось. Тогда просто заманили его в западню. Бухер
посмотрел на Маргарет. Та словно почувствовала взгляд старика. Она
обернулась, облизывая губы. С ног до головы Маргарет была вымазана
кровью мужа. Поймав взгляд Бухера, женщина как-то гнусно захихикала и
призывно схватила старика за руку.
Бухер припомнил, как Маргарет впервые появилась среди них два года
тому назад. Классический вариант. В памяти возникли многочисленные
отчеты учеников о ней. Все они в один голос сообщали, что Маргарет
яростно сопротивлялась многочисленным соблазнам. И как однажды, уступи
в
и вкусив греха, она превратилась в ученицу, схватывающую все буквально

на лету: секс заменил ей все. Блудница. Да, дьявольское перевоплощение
Маргарет Бреннан явилось, пожалуй, одной из их самых грандиозных удач.
Бухер прикрыл глаза. Насколько же предсказуемы и падки на любой соблазн

человеческие существа!
Вспомнилась и детская фотокарточка Маргарет, приколотая к "делу":
прелестный ребенок с невинным, сияющим личиком. Огромные глазенки, в
которых застыло любопытство. Надо полагать, его-то Маргарет
удовлетворила.
Женщина пощекотала ладонь Бухера, но он не откликнулся на призыв.
Перешагнув через собаку, поднявшую на него помутневший взгляд, старик

склонился возле забальзамированного тела. Труп поддерживался тонкой,

стальной рамой, прикрепленной к полу. Бухер принялся отвинчивать болты,

удерживающие тело в этой раме.
- Поль? - юноша вопросительно уставился на старика.
- Его последняя просьба, - объяснил Бухер. - В канун Армагеддона.
Юноша нахмурился:
- Я ни разу не слышал об этом...
- Потому что я никогда не заикался об этом. Дэмьен пожелал стоять в
самый последний миг на земле врага своего. Чтобы окончательно добить
его. И развенчать.
Во взгляде юноши сквозило сомнение.
- Возьми крест и следуй за мной, - тон Бухера пресекал любое
возражение, и юноша, кивнув, беспрекословно подчинился.
Старик отвинтил последний болт, и тело рухнуло ему прямо на руки. Оно
не было тяжелым, но и у Бухера сил оставалось немного. Он чуть не упал.
Маргарет тут же подбежала к Бухеру и помогла ему вынести труп из
часовни. На пороге старик оглянулся на юношу. Тот поднял распятие и
взвалил его на плечо. Колени его подогнулись под тяжестью деревянной
фигуры на кресте, но он устоял, а собака заковыляла следом, опустив
морду. Кровь сочилась из ран на ее теле.
Медленно двинулись они вдоль коридора. Спустились вниз по лестнице,
оставляя позади себя полоску пыли.
Юноша одной рукой касался перил, другой - поддерживал распятие, на
полпути выронил его и вскрикнул от боли, когда шипы венца при падении
впились в его плечо. Юноша проклинал все на свете. По спине струилась
кровь.
Они вышли на улицу. Сгустившиеся грозовые тучи висели прямо над ними,
и первые, тяжелые капли дождя упали на них, как только процессия ступила

на гравиевую дорожку. Позади западного крыла особняка, за кустарником,

возвышалась на пригорке маленькая, полуразвалившаяся церквушка. Бухер

вспомнил вдруг, как будучи еще ребенком Дэмьен пожелал однажды, чтобы
эту церковь разрушили. И как его уговорили-таки сохранить этот памятник

христианству, уже изрядно потерявшему свое былое влияние. Позднее Дэмье
н
силой заставил себя войти в церковь. Он победил свой страх и
рассчитывал, что к моменту полной зрелости сможет безбоязненно ступать

на священную землю.
А вот Дэмьен-младший никогда даже и не пытался войти сюда. Отцовского
мужества ему явно недоставало. Он не смел приблизиться к церквушке на
расстоянии и пятидесяти ярдов. Пока они взбирались на пригорок, все
вокруг словно оцепенело. Природа замерла: ни птичьих трелей, ни стрекота

насекомых не было слышно. Ни один листочек на деревьях или кустарниках

не шелохнулся. Будто и всякая живая тварь, и растения выжидали - но
чего?
Когда они приблизились к церкви, гоноша что-то прокричал, призывая
всех остановиться, но Бухер даже не оглянулся. Маргарет с трудом
переводила дух, пот катился по ее телу, струйками смывая с него кровь
мужа. Обращаясь к Бухеру, женщина грязно выругалась. Но тот ровным
счетом не обратил на нее внимания и продолжал тащить мертвеца вверх на

холм. Сердце его бешено колотилось, дыхание то и дело перехватывало.
- Поль! - надрывно крикнул юноша. Бухер застыл у церковных ворот.
Дэмьен с тяжелым распятием на плече еле тащился в гору.
- Поставь Его вон там, - приказал Бухер, указывая на стену. - Пусть
они стоят рядом - победитель и побежденный.
И вновь Дэмьен-младший повиновался старику. Он отошел подальше,
широко раскрыв от страха глаза, взгляд его был прикован к церкви.
- Такова была воля твоего отца, - снова заговорил Бухер, поглядывая
на восток. - Пора, - вымолвил он, пока юноша удалялся прочь от церкви,
затем встал на колени.
- Иди за ним и подбодри его своей силой. Помолись с ним вместе, -
перейдя на шепот, обратился Бухер к Маргарет.
Какое-то время он наблюдал, как Маргарет и Дэмьен склонили головы в
молитве. Собака проковыляла мимо Бухера и улеглась на траву рядом с
женщиной и юношей. Старик набрал в легкие побольше воздуха, обеими
руками обхватил забальзамированный труп и поволок его дальше, за ворота,

к самой церковке. Над воротами висела табличка:

ПРИХОДСКАЯ ЦЕРКОВЬ СВЯТОГО ИОАННА

Споткнувшись, Бухер услыхал сзади громкий и тревожный оклик Дэмьена.
Обернувшись, он увидел, как тот что есть мочи несется к церковным
воротам.
С трудом переводя дыхание, Бухер подтащил свою ношу к воротам, в
глубине души молясь лишь об одном: чтобы они оказались не заперты. Он
толкнул ногой тяжелую дубовую дверь, и она отворилась, протяжно
заскрипев на ржавых петлях. Оглянувшись, старик заметил, что Дэмьен, как

вкопанный, застыл у ворот. Страх сковал юношу, он не мог сделать ни шагу
вперед.
- Пожалуйста, - шепотом бормотал старик, шаря в поисках дверного
засова. Наконец, он нашел его. Однако тот так проржавел, что никак не
сдвигался.
- Пожалуйста, Господи, - воскликнул Бухер, наваливаясь на задвижку с
такой силой, что содрал с ладони добрый кусок кожи. Засов подался как
раз в тот момент, когда Бухер услышал Дэмьена. Тот мчался по тропинке к
церкви и яростно рычал, словно зверь. Всем своим весом Дэмьен налег на
дверь, и от этого толчка труп его отца упал на церковный пол. Бухер
подхватил его и поволок к алтарю.
- Бухер! - исступленный вопль юноши прорезал церковные стены, эхом
отражаясь от полуразвалившегося свода. Бухер слышал, как Дэмьен обегал

вокруг церкви, как он колотил по ее стенам, царапая их, а затем вновь и
вновь молотил кулаками по камню.
Старик перевернул тело на спину. При падении лицо трупа разбилось и
было теперь неузнаваемо. Бухер затащил тело на алтарь и разложил на
церковном полу все кинжалы. Взяв в руки первый стилет, Бухер склонился
над трупом того, кто некогда был его Божеством, кому он отдал бы и душу
свою, и тело. Затем старик еле слышно прошептал:
- Ты обещал контроль, Дэмьен, а принес разрушение и гибель. Ты явился
лживым пророком...
Бухер занес над головой кинжал и, крепко зажмурив глаза, вонзил его в
труп. Кожа лопнула со звуком выстрела. И тут же за стеной раздался дикий
вопль юноши. Из отверстия вырвался зловонный газ, и Бухер отшатнулся от

трупа. Затем схватил второй кинжал и, заставив себя не отводить взгляд,
нанес еще один удар. Потом третий, четвертый...
За стеной вопль перешел в страшный визг, превратившийся затем в вой
шакала.
Оставался последний кинжал. Бухер всмотрелся в лик Христа на рукоятке

и внезапно осенил себя крестным знамением. Как же звали того молодого
человека, что шестьдесят лет назад поддался дьявольскому искушению?
Старик никак не мог припомнить его имя. Он забыл самого себя. И теперь
со всей жуткой очевидностью понимал, что жизнь его явилась кошмарной
ошибкой, цепью страшных заблуждений - ибо сам он оказался обманут и
предан.
Последний кинжал вонзился в труп. Дэмьен Торн как будто испустил дух,
воздух с шипением вырвался из его груди. Обессиленный и поникший, Бухер

рухнул на колени. Он в неистовстве шептал слова молитвы. Он забыл о
времени.
Поднявшись, наконец, с колен, Бухер остолбенел. Перед ним среди
костей шакала валялись кинжалы. Тело Дэмьена Торна сгинуло, остался лишь

распавшийся скелет зверя.
Бухер медленно повернулся и, с трудом волоча ноги, направился к
выходу. Отодвинул засов и вышел на воздух. Юноша стоял на четвереньках,
уставясь на Бухера бессмысленным и застывшим взглядом. Затем вздрогнул
и
пополз вниз по траве. Собака неподвижно лежала у порога. Сдохла, -
подумал вдруг Бухер.
Возле ворот стояла женщина. В ужасе вглядывалась она в свои руки,
пытаясь стереть с них кровь. Она словно очнулась от кошмарного сна.
- Прикрой свою наготу, женщина, - повелел Бухер. Она посмотрела на
него, не узнавая. Затем натянула на себя остатки платья.
- Все, дело сделано, - обернулся к Маргарет Бухер. Рука об руку
зашагали они к дому. Небо прояснялось, и в просветах начинали вспыхивать

ослепительные звезды.

"И увиделъ я Ангела исходящаго съ неба, который имел ключъ от бездны,
и большую цепь въ руке своей. Онъ взялъ дракона, змея древняго, котрый
есть диавол и сатана, и сковалъ его на тысячу летъ, и низвергъ его въ
бездну, и заключилъ его, и положилъ надъ нимъ печать дабы не прельщалъ
уже народы, доколе не окончится тысяча летъ; после же сего ему должно
быть освобожденнымъ на малое время".
Откровение Святого Иоанна, 20: 1 - 3. 24



ОМЕН V

Гордон МАКГИЛ




ПАМЯТИ:
ЧЕССЫ УАЕТТ, ОТЦА ЭДГАРДО ЭМИЛИО ТАССОНЕ, КЕЙТИ ТОРН, ХАБЕРА
ДЖЕННИНГСА, РОБЕРТА ТОРНА, КАРЛА БУГЕНГАГЕНА, МАЙКЛА МОРГАНА, ДЖОАН
ХАРТ, БИЛЛА АХЕРТОНА, ДЭВИДА ПАСАРИАНА, Д-ра УИЛЬМА КЕЙНА, МАРКА ТОРНА,
ЧАРЛЬЗА УОРРЕНА, РИЧАРДА ТОРНА, АННЫ ТОРН, ЭНДРЮ ДОИЛА, БРАТЬЕВ БЕНИТО,
МАТТИАСА, МАРТИНА, ПОЛЯ, АНТОНИО, САЙМОНА, ХАРВЕЯ ДИНД, КЕЙТ РЕЙНОЛДС,
СЕСТРЫ МЭРИ ЛАМОНТ, КЭРОЛ УАЕТТ, ОТЦА ТОМАСА ДУЛАНА, МАЙКЛА ФИННА,
ДЖЕЙМСА ГРЭХЕМА, ФИЛИПА БРЕННАНА.

Да упокоятся с миром их души.
А также виновника их гибели Дэмьена Торна, 1950 - 1982.
Гореть его душе в адском пламени.
Написано сие в году две тысячи первом от рождества Господа Нашего
Иисуса Христа

"...сатана будет освобожден из темницы своей, и выйдет обольщать
народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их
на брань. Число их как песок морской".
ОТКРОВЕНИЕ: 20:7.8.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Вот уже трое суток старик не поднимался с постели. Глухой и
безучастный ко всему, что его теперь окружало, он не сводил
безразличного взгляда с потолка.
Старик-дворецкий даже не удосужился переодеться: он лежал во фраке с
бабочкой, в кипенно-белой сорочке и черных, до блеска начищенных,
туфлях.
Лицо его распухло от слез. Комната, где он сейчас находился,
смахивала на цыганский табор. Все здесь было вверх дном с того самого
дня, как старик переступил порог этого дома. В комнате начинало
смердеть.
Радио и телевизор были включены на полную мощность. С утра до вечера
гнали одну и ту же информацию: о войне на Ближнем Востоке - Армагеддоне
XX века, - превратившей этот регион в пустыню, ибо и Тель-Авив, и
Иерусалим были разбомблены и сгорели дотла, тогда как Дамаск и Бейрут
еще находили силы для ответных ударов. На экране то и дело мелькали лица

тех, кто выжил в этой бойне. Затем следовали фотографии радиоактивных
облаков. Снимки были сделаны со спутников. Ведущий, комментируя эти
страшные кадры, заявлял, что подобное нарушение ионосферы
незамедлительно повлечет за собой резкие климатические изменения на

планете.
Однако поток чудовищных новостей пронизывал сознание Джорджа, не
задевая его, и лишь слезы, бесконечные слезы не переставали струиться по

впалым щекам, стекая на подбородок, а затем на высокий воротничок фрака

дворецкого.
На третьи сутки небо прояснилось, и лунный свет проник в комнату.
Заморгав, Джордж сел на узкой кровати. Через некоторое время он с трудом

поднялся и, пошатываясь, двинулся в ванную. Он с детства ненавидел
грязь, а это зловоние и какая-то липкая затхлость словно впитались в
поры. Нестерпимо хотелось смыть с себя накопившуюся нечисть.
Приняв душ, старик побрился и облачился в чистый костюм. Затем
вытащил из шкафа спальный мешок и побрел Вдоль коридора к лестнице.
Миновал холл и на пару секунд замешкался в гостиной, окинув ее
мимолетным взглядом. Свечи - а их было шесть - догорели и растеклись на
деревянном столе черным восковым пятном. Дворецкий поморщился от
отвращения, но так и не подошел к столу: ничего, уборка потерпит еще
чуток. Надо успеть закончить более важное дело.
Стояла теплая летняя ночь, однако старик дрожал с головы до ног,
словно в лихорадке. Заглянув в конюшню, он прихватил лопату и медленно
зашагал по залитой лунным сиянием поляне в сторону холма, вершину
которого венчала Церквушка.
Слезы его высохли, он выплакал их. И теперь в груди поселились
щемящая пустота и безмерное отчаяние. Всю жизнь он ставил на силы Зла,
верил в них и был крепок в этой вере. Ему обещали даровать вечное
проклятье <Сатанисты не благословляют, а проклинают друг друга.>, и свои
надежды старик связывал именно с ним. Однако теперь, после той страшной

ночи, душа его была раз и навсегда потеряна. Ее лишили будущего. Старик
сам сделал выбор, собственными руками перечеркнув посмертье. Он
проиграл, как проиграли и все ученики. Дух их был сломлен, а сами они
пребывали в смятении.
Старик тяжело дышал, карабкаясь вверх по склону. Наконец, он добрался
до церквушки, издалека разглядев табличку на воротах "Приходская церков
ь
Св. Иоанна". Старик внутренне сжался, вспомнив, что он сейчас увидит.
Лишь бы это зрелище не повергло его в шок!
Собака лежала на том же месте, где и упала, - огромное животное с
многочисленными следами черной, запекшейся крови. Желтые остекленевши
е
глаза с ненавистью взирали на старика. Пес растянулся у подножия
деревянного распятия, залитого кровью. Лик Спасителя был обращен к
кресту.
Старик положил лопату и, перешагнув через околевшую собаку, медленно
побрел к церквушке. Всю жизнь он боялся ступать на священную землю, но
теперь, когда битва была проиграна, страх исчез, как исчезла и цель,
ради которой он жил.
Купола над церковью не было и в помине, всюду валялись разбитые и
перевернутые скамьи, однако алтарь, как ни странно, сохранился. Старик
зашаркал по каменному полу, волоча за собой мешок. Перед алтарем он
остановился. Рассыпавшийся мужской скелет с семью кинжалами, как и три

дня тому назад, покоился на возвышении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83