- Хочешь выпить? - Он вытащил из кармана фляжку. - Это всего лишь
бурбон. Я за весь вечер выпил только две рюмки. Боже, как мне хотелось бы
напиться. Можно я поболтаю с тобой несколько минут?
Он опустился у стены конюшни рядом с ней, так что его длинные ноги
оказались согнутыми под острым углом. В слабом свете ей был виден его
идеальный профиль.
- Ты нервничаешь?
Он кивнул. - Звучит как клятва девчонки-скаута, но я не хочу, чтобы
моя команда проиграла... они так здорово поработали... и моя лошадь, и мои
отец с матерью, которые так поддерживали меня. Но я думаю, что никто из
нас так не нуждается в деньгах, как Джейк. Почему так получилось, что
Джейк так сильно ненавидит Руперта?
Фен объяснила, что они задирались еще со школы, потом стена
оскорблений, ситуация,когда у Джейка отобрали Реванша, грубое обращение с
Макулаем.
- Полагаю, этого вполне достаточно, чтобы посылать к черту, - сказал
Дино и протянул ей фляжку с бурбоном. Он слегко приободрился, когда
заметил, что она не стала вытирать горлышко перед тем, как выпить.
- Джейк разрывается на части, - продолжила объяснять Фен.
- Он страшно хочет побить Руперта, но его буквально убивает мысль,
будет ли потом доверять ему Макулай, если на него снова сядет Руперт.
Наверно, ощущения не из приятных. Все равно что попасть на вечеринку с
обменом женами в собственный медовый месяц. Плохо думать о том, что твоя
любимая жена спит с тремя другими мужчинами, но еще хуже мысль о том, что
она получает от этого большее удовольствие, чем занимаясь любовью с тобой.
Дино рассмеялся.
- Да, подмечено хорошо. У меня тоже двойственное отношение к Руперту.
Вообще-то, мне этот парень нравится. Он заставляет меня смеяться, но это
было, пока я не встретился с его женой.
- А что с ней? - Фен пыталась казаться равнодушной. - Ну, она такая
красивая. Я хочу сказать, по настоящему красивая. То, как он ведет себя с
девушками... Во Флориде их у него было в изобилии, и они сами бросались к
нему. Сначала я думал, что он женился по расчету на какой-то суке. Потом я
попал на обед вместе с ними. Я имею в виду, как можно подобным заниматься?
Я бы никогда не позволил ей быть вне моего поля зрения, а он обращается с
ней, как с последним дерьмом, все время унижая. Меня это злило. У нее есть
кто-нибудь на стороне? С ее данными она могла бы заполучить кого угодно.
Неожиданно Фен почувствовала себя разочарованно. Из-за того, что
Руперт так нечестно ведет себя с Хелиной, кто-то может представить ее, как
сексуальную угрозу.
- Я никогда не слышала о других мужчинах. Думаю, она слишком боиться
Руперта и, следовательно, других мужчин. Как-то один из итальянской
команды слишком долго держал ее на танцплощадке и дал волю рукам, так
Руперт ударил его с такой силой, что тот летел через весь зал.
- Мне это напоминает гамадрила.
- Кого напоминает?
- Это такие огромные павианы, живущие в абиссинской пустыне. Им
больше нравится драться с другими самцамипавианами, чем трахать своих жен.
Собственно говоря, они совершенно пренебрегают самками, если нет никого, с
кем можно было бы за них подраться. Когда я буду буду в Англии на кубке
Критлдена - обязательно подложу хор-рошую свинью. Она не заслуживает
такого обращения.
- Интересно, сможет Джейк хоть немного поспать? - проговорила Фен.
- Вряд ли. Он сейчас как Генри V перед судом. Ладно, пожалуй пойду и
получу свою порцию бессоницы. Спокойной ночи, дорогая. Завтра в это время
мы будем либо в эйфории, либо в отчаяньи.
Лежа в отеле без сна, Джейк посмотрел на часы: три часа ночи. Через
четырнадцать часов он узнает, удастся подвинуть сильных мира сего или нет.
Его здоровая нога болела, так как ее не удалось расслабить во сне. Он
покрывался холодным потом от одной мысли, что ему придется скакать на
Змееныше. Он знал, что недостаточно силен, чтобы удержать его. Если он
упадет и будет сидьно травмирован, то больше некому будет управляться с
лошадьми. Джейк чувствовал, что Тори тоже не спит, лежа рядом с ним. Слава
богу, она знала, когда держать рот закрытым.
- Тори, - проговорил он, протягивая к ней руку.
- Да. - Она обняла его. - Ты хочешь поговорить или включить свет,
чтобы ты почитал?
Она смогла уловить в темноте, как он покачал головой.
- Все будет хорошо. Лошади всегда тебя слушаются. Ты обязательно
победишь.
- Мне хотелось бы скакать на Моряке.
- Он, конечно, хорошо выполняет все твои указания, но он, мне
кажется, будет так же старательно выполнять указания других. Макулай не
такой безоглядно покорный.
Она скользнула рукой по обнаженной впадине его живота и коснулась
члена.
- Это поможет?
- Наверно, но я не смогу быть полезным тебе.
- Мне и не надо. - Пружины скрипнули, когда она сползла вниз по
кровати, затем он почувствовал теплые и нежные ласки ее губ и бесконечную
легкость прикосновения языка. Так как он знал, что ей нравится это делать,
то не было никакой поспешности, никакого напряжения.
- Я был так прав, что женился на тебе, - пробормотал он.
Тори переполняла радость. За шесть лет супружеской жизни он делал ей,
наверно, не так уж и много комплиментов, но когда они были, то стоили
того. Ее охватило чувство горького стыда за то, что она потратила столько
эмоций, ревнуя к Фен.

Руперт встал и оделся.
- Куда ты собрался? - спросила Хелина.
- Погуляю. Слишком жарко. Я не могу спать.
- О, дорогой, ты должен отдохнуть. Мне пойти с тобой?
- Нет, ложись и спи.
Четверть часа спустя он задержался у Фен. Ее длинные волосы, уже
ставшие слегка влажными от росы, рассыпались веером, медвежонок был зажат
в руках. Он поигрался с мыслью разбудить ее, но ей надо было поспать. Он
займется ею позднее. Когда он подтыкал вокруг нее спальный мешок, она
крепче ухватилась за медвежонка и пробормотала: - Не забудь проверить
подковы.
Когда он вошел в грузовик, Диззи едва пошевелилась во сне потом
улыбнулась и открыла объятия. Руперт, не раздумывая, скользнул в них.
Людвиг фон Шелленберг имел такое самообладание, что заставил себя
уснуть на восемь часов без всяких сновидений.

35
Настал день чемпионата мира. С утра состоялось несколько заездов в
нижних рядах классификации, чтобы осчастливить остальных наездников, но,
конечно, главный интерес был обращен на четырех финалистов. Каждый бокс
представлял собой улей, в котором заплетали и доводили до блеска, и все
давали друг другу советы. Было жарче, чем обычно. Джейк сидел в грузовике
и наблюдал по телевизору алжирскую школьную программу, пытаясь успокоить
нервы и размышляя над тем, удастся ему или нет не вырвать чай и сухой
тост, которые он съел на завтрак. Тори жарила яйца, бекон и сосиски для
детей (поскольку было не похоже, что до вечера у кого-нибудь найдется
время приготовить им приличную еду) и одновременно гладила счастливые
носки, бриджи, рубашку, галстук и красный френч, которые Джейк одевал в
каждом заезде соревнований. Свежая пижма лежала в пятке начищенного до
блеска левого ботинка. Утром Джейк видел одну сороку, но утешился черной
кошкой, пока Дриффилд не проинформировал, что во Франции черные кошки к
несчастью. Бутылки из-под молока, консервные банки и яичная скорлупа в
помойном ведре начали издавать запах. Фен сидела и изучала словарь
немецкого языка.
- В нем нет, как по-немецки сказать "Тпру". Отпасть можно от этих
Dummkopf, Lieberlein и Achtung.
- Или Aufwiedersehen, - проговорил Джейк, - когда Клара сбросит меня
и ускачет галопом к закату солнца.
- Американцы вместо "тпру" наверно говорят "ну,ну", - продолжала Фен.
- Ты помнишь ту красную тенниску, которую носила, когда Реванш
победил на Олимпиаде? - спросил Джейк.
- Она у меня здесь.
- Ты не против одеть ее сегодня после обеда?
Фен, конечно, была очень против, так как было невозможно жарко, и
вчера она обгорела на солнце, а красная тенниска никак не будет
гармонировать с ее лицом. Но это был день Джейка, и ей не следовало быть
эгоисткой.
- Конечно, нет.
Джейка вдохновило количество телеграмм. Англичане явно возлагали
надежды на Руперта, но у Джейка оказывается было много доброжелателей.
Люди были рады видеть его снова на коне. Была телеграмма от Принцессы и
одна от полковника полка Рыцарского моста Баррака, который как-то открыл,
что их старая лошадь Макулай в конце концов оказалась у Джейка. Письмо,
которое доставило ему наибольшее удовольствие, было от мисс Бленкинсон с
Ближнего Востока. Он знал, что она, как и он, искренне радуется
возможности показать миру, что он может добиваться успеха на лошади,
которую выбросил Руперт. Каждый раз, когда Макулай что-нибудь выигрывал,
Джейк добросовестно отсылал 10% приза мисс Бленкинсон для ее госпиталя
спасения лошадей. Если бы он победил сегодня, то она получила бы 1000
фунтов.
Если он победит. - О, мой бог, - проговорил он и выбрался из каравана
через толпу репортеров в направлении стоящего поодаль туалета, куда и
отдал свой завтрак.
- А не убраться ли вам подальше? - закричала Фен репортерам. - Вы же
знаете, что не услышите от него ни слова, пока не будет главного заезда.
В конце концов им пришлось довольствоваться интервьюированием
Даклиса, который сидел на тюке сена, улыбаясь всем огромными черными
глазами.
- Моего папу сегодня утлом тошнило четыле лаза. Навелно ему не
нлавится фланзуская еда. А у нас каждый день мясо и чипсы.
Наконец разрешили проход по трассе, где Джейку стало еще хуже. Она
была значительно длиннее, чем он себе представ лял. Препятствие с водой
выглядело шире, чем канал. Тяжелое предгрозовое небо, казалось, опирается
на огромный парящий барьер цвета бычьей крови, и Джейк мог стать прямо под
жерди параллельных перекладин.
Мелиз, шагающий рядом с ним, морщился от французских ноготков,
контрастирующих с фиолетовыми петуньями и алой геранью, стоящих в
горшочках с обеих сторон каждого препятствия. Как французы могут иметь
такое изысканное чувство цвета в одежде и совершенно не иметь такового в
садовом искусстве?
Двое английских репортеров украдкой подобрались к ним.
- Эй, цыган, ты действительно поднял нож на Руперта?
- Прочь, педики, - прорычал Мелиз. - Ему надо запомнить трассу. Вы
хотите, чтобы Англия победила или нет? Смотри, тут сложно, - добавил он
Джейку, оценивая расстояние между параллельными жердями и комбинацией. -
Здесь полушаг. Препятствие с водой жестокое. Вряд ли ты возмешь его сходу.
Тебе понадобится хлыст.
- Макулай не нуждается в хлысте, - ответил Джейк сквозь откровенно
стучащие зубы. Явная невозможность обойти Змееныша, не говоря уже о
Человеке президента, на любом из препятствий парализовала его.
Руперт шел вместе с полковником Роксборо в темных очках, но без
шапочки, защищающей от бьющего по голове солнца Бретани. Казалось, он
совершенно не обращал внимание на тот эффект, который производил на
французских девушек в толпе. Команда немцев шла вся вместе, так же и
американцы. Граф Гай в белом костюме от Ива Сен-Лорана был объектом
сочувствия. Хотя он и был сильно разочарован, но только философски пожал
плечами. По крайней мере, ему не придется прыгать пять кругов в этом
заезде, и его лошади будут свежими к кубку Критлдена на следующей неделе.
Айвора Брейна зажала в угол на площадке сбора пресса, и он со своим
сильным йоркширским акцентом рассказывал им, что уверен, Джейк размахивал
ножом только из-за того, что бифштекс был слишком жесток.
- Пусть бы это сделал Сэм Седлбек, - повторял в тысячный раз Хампти.
Дриффилд был занят продажей лошади по сильно завышенной цене одному
из мексиканских наездников.
- Было бы здорово, если бы сейчас состоялись соревнования по выездке
жен, - проговорил Руперт. - Я не прочь попробовать свои силы на миссис
Людвиг, хотя и миссис Ловелл я бы показал что к чему.
Снова ему захотелось, чтобы тут был Билли. Как никогда ранее сейчас
ему были нужны его советы или глупые шутки, чтобы снять напряжение. Явно
уже пьяный в десять утра Билли позвонил и пожелал удачи.
Руперт спросил у него о Дженни. Билли горько рассмеялся: - Она как
огонь на сыром дереве: если не смотришь за ним все время, он исчезает.
Ничего, на следующей неделе, - размышлял мрачно Руперт, - он вытащит
Джейни на ленч и все ей скажет.
Несмотря на отсутствие в финале французских наездников, реклама
собрала огромную толпу зрителей. Не было ни одного свободного сидения на
трибуне или дюйма ненаклоненной веревки, ограничивающей трассу. Мелиз
вздохнул. Если победа будет на стороне Англии, то яркая вспышка плохой
прессы о междоусобице наездников в команде может и забудется. Он наблюдал
за Рупертом, холодным как сосулька, который в этот момент посылал Змееныша
над высоким препятствием на площадке сбора. Джейка нигде не было видно.
Наверно снова тошнит.
В два часа появились все четыре финалиста, сопровождаемые каждый
своим оркестром. Людвиг выехал первым защищать свой титул на мощной Кларе
с желтой налобной повязкой в тон желтым бантам в ее косичках. На ней была
попона цвета дубовых листьев осенью. Огромная грудная клетка походила на
воронкообразную трубу старинного паровоза. Нетронутые волнением от
присутствия толпы, ее глаза светились мудростью и добротой.
Затем выехал Дино на более стройном Человеке президента который со
своими длинными ногами выглядел почти жеребенком. Такого же
темно-каштанового цвета, как и Клара, он казался вдвое меньше. Дино сидел
в седле полностью расслабленным, как молодой князек: оливковая кожа чуть
бледнее обычного, шапочка надвинута на самый нос, словно ему начихать на
все происходящее.
Третьим появился Руперт. Его глаза были прищурены от солнца. Он стал
объектом жужжания кинокамер и приветственных криков из огромной группы
английского контингента. Несмотря на то, что рвущийся вперед и вращающий
глазами Змееныш пугался всего и пытался отстоять себя, Руперт сидел в
седле как вкопанный.
И наконец показался Джейк с застывшим белым лицом в масть морды
Макулая, который шел с важным видом, подчеркивая свои крепкие ноги и
наслаждаясь криками приветствия.
Как на военном совете, четыре наездника выстроились в одну линию
перед ложей президента, при этом оркестры сопровождения образовали яркий
пурпурно-золотой квадрат за ними. Ле Риво редко мог получить более
захватывающее дух представление: флаги, обмякшие на жаре, алые френчи,
плюмажи солдат, сверкающие духовые инструменты, изумрудно-зеленая от
постоянного полива трава, лес, который, казалось, тлел в своей
темно-зеленой комариной неподвижности, а вдалеке сияло синим цветом
вероники море. Оркестры начали исполнять национальный гимн, при этом
каждый удар тарелок и барабанов заставлял Змееныша и Человека президента
плясать на месте от ужаса. Макулай и Клара стояли на краях шеренги как
изваяния.
Фен, у которой ломило все тело от скребка и щетки, а пальцы болели от
заплетания косичек, стояла в своей красной тенниске и ожидала возвращения
Макулая на площадку сбора. Она нервничала значительно сильнее, чем обычно.
Сегодня ей придется играть более важную роль. С тремя другими конюхами она
проведет все соревнования в отгороженной части арены и будет менять седло
Джейка для каждой новой лошади. Рядом стояла Диззи: без лифчика,
восхитительно смотревшаяся в розовой тенниске. Однажды и я буду выглядеть
так же хорошо, как она, - поклялась себе Фен. Затем она подавила эту
самонадеянную мысль и посмотрела на многочисленные препятствия. Как
страшно Джейку. Поле опустело, крупные дамы суетились с мерными лентами, в
последний раз проверяя высоту жердей.
- Я поставил 100 фунтов на Кемпбелл-Блека, - сказал в полголоса
полковник Мелизу. - По моим прикидкам между ним и Людвигом будет
перепрыжка, американец станет третьим, а Ловелл останется без медали. У
него совершенно нет выдержки.
Хелин, глядя на наездников в красных френчах, вспомнился первый день,
когда она повстречалась с Рупертом на охоте.
- Господи, - молилась она, - пожалуйста, восстанови мой брак и сделай
так, чтобы он победил, но только если ты считаешь, что это правильно,
господи.
Тори, находившаяся на трибуне наездников с Даклисом и Исой, молилась
о том же, но без всяких условий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57