— Какие еще, черт возьми, золотые монеты?Она сделала изумленное, но очень привлекательное личико.— Да ты наверняка знаешь об этом! Я могу понять полицейских: они могли упустить из виду эту подробность, принимая во внимание их озабоченность тем, как получше подставить Фредди; но ты...— О чем ты говоришь, черт побери? — вышел я из себя.— О его коллекции золотых монет! Всякий на острове, будь он белый или черный, знает, что у сэра Гарри припрятано где-то целое сокровище в золотых монетах.— Не всякий, — справедливо заметил я. — Я об этом ни слова не слышал. А Нэнси? Она-то видела что-либо из этой коллекции?Она покачала головой, отчего ее светлые волосы зашевелились.— Нет, но ведь ее никогда не интересовало ничего из того, что имело отношение к богатствам отца. Вспомни, Нэнси же выросла в школах, куда ее отправляли учиться, и провела там большую часть своей жизни. И только летние месяцы она проводила со своей семьей.Я недоверчиво усмехнулся.— Клад золотых монет — это похоже на сказку бедняков, которые выдумывают разные небылицы насчет богатых людей.— Думаю, это больше, чем просто сказка, — возразила Ди.Вооружившись терпением, она объяснила все по порядку. Увлекшись рассказом, она совершенно забыла о наготе своих объемистых, округлых грудей с крохотными сосками, которые покачивались в такт ее речи. Однако я не упускал их из виду.Оказалось, что клад — соверены, наполеондоры и другие золотые монеты — считался спрятанным в «Вестбурне»; Ди сама слышала, как сэр Гарри высказывался о своем презрительном отношении к банкнотам, которые в одночасье могут утратить свою ценность. В начале войны от британских граждан потребовали сдать все бывшее у них золото, как в монетах, так и в слитках — требование, которое Оукс, в основном, игнорировал.— Дэниел донес до меня кое-какие слухи, — сообщила мне Ди, говоря о юноше, который управлял тем катером, что перевозил меня, как и других гостей Шангри-Ла, курсируя между островом Хог и Нассау.— Например?— На отдаленных островах Эльютера и Абако стали появляться золотые монеты.— А может быть... это сокровища пиратов? Я хочу сказать, что не могут ведь дублоны и другие подобные монеты возникать время от времени из ниоткуда?— Верно... Но говорят, это более новые монеты.— А Дэниел станет говорить со мной об этом?— Возможно. Но он не очень-то доверяет посторонним. Он верит мне. А что?— Я бы хотел заполучить одну из тех монет и поговорить с тем, у кого они имеются.— Ну, не знаю, Нат... это может быть трудновато...— Постарайся, Ди. Но ты говорила о «слухах» во множественном числе, — напомнил я.Она вздохнула, скрестила руки, прикрыв тем самым груди, но лишь частично, ибо скрывать нужно было слишком многое.— Мне бы очень не хотелось влезать во все это... — неуверенно произнесла она. — Это кажется таким непочтением по отношению к покойному отцу Нэнси...— Тогда заставь себя, — посоветовал я.Она закатила глаза и улыбнулась.— О'кей! У старины Гарри было что-то вроде... репутации.— Репутации?— Да. Я лично никогда не замечала — он всегда казался мне только джентльменом... Но есть люди, которые утверждали, что сэр Гарри — старый рогатый козел.— Что?Она закивала головой, вновь ухмыляясь.— Возможно, существует еще целая группа подозреваемых, которых ты еще не затрагивал — это рогоносцы.Представившаяся мне картина спальни сэра Гарри, заполненной обманутыми мужьями с факелами в руках, казалось, была более чем абсурдом.— Эти твои две сплетни как-то не сходятся друг с другом, тебе не кажется? — в свою очередь ухмыляясь, спросил я. — Это убийство по ритуалу вуду или месть муженьков неверных жен?— А может, и то и другое вместе!— Ой, да ладно тебе, Ди!..Она посмотрела на меня жестким, серьезным взглядом.— Ходили слухи, будто когда Юнис уезжала из города, Гарри отправлялся на соломенный рынок и подыскивал там себе шлюшку из местных, которая хотела бы заработать за вечер столько, сколько имеет в год. В данном случае убийство по ритуалу вуду начинает приобретать смысл.— Ты хочешь сказать, что воткнутые в горящее тело перья — ритуальное воздаяние какого-нибудь туземца сэру Гарри за то, что он переспал с его женщиной?— Да, это одна из сплетен, что бродят по Нассау. Если это на самом деле так, то значит этот туземец — бедный, обманутый, обезумевший от жажды мести, возможно, вспомнил еще и рассказы о золотых монетах, обыскал дом, нашел их и смылся.— Но ведь следов обыска не было...В уголке ее рта появилась характерная маленькая злая улыбочка.— Разве это исключает ограбление, детектив Геллер? И кто мог ему воспрепятствовать? Если ты прав насчет Гарольда Кристи, то он в это время спал... ну, или вроде того... с Эффи Хеннедж.В том, что говорила Ди, как будто был какой-то смысл.Я предпринял собственное расследование. Беседа с Дэниелом — застенчивым парнем лет двадцати — подтвердила все сказанное ранее Ди, но его собственное сбивчивое повествование не дало мне никаких новых фактов.Де Мариньи нервно расхаживал по камере, покуривая «Голуаз», опровергал мнение о том, что сэр Гарри был волокитой.— Сама мысль о том, что этот скромник мог волочиться за женщинами граничит с богохульством, — заявил Фредди. — В вопросах секса старик был убежденным пуританином. Именно на этой почве у нас с ним возникали стычки. Мои свободные моральные принципы и сознание того, что я, возможно, «насилую» его дочь, которая, к своему несчастью, стала моей женой.— Многие на словах прикидываются пуританами, а на деле ведут себя как язычники, — заметил я.— Точно, — произнес Фредди. — Но сэр Гарри? Решительно невозможно это представить!С другой стороны, де Мариньи, как выяснилось, слышал о коллекции золотых монет, хотя никогда и не видел ее.— Так же как и Нэнси, — прибавил он. — Мне никогда не приходило в голову, что это могло стать мотивом преступления. Дьявол! Я должен был что-нибудь рассказать об этом раньше...— Ну, признаков ограбления все равно не было. Это была обычная тупиковая версия...Мне казалось, что только один человек мог помочь мне подтвердить или опровергнуть эти слухи. Но я не посмел позвонить заранее. Я рискнул прийти...Пляж на этот раз не имел того оттенка цвета слоновой кости, который помнился мне; в свете полумесяца он казался светло-серым.Я постучал в дверь коттеджа, и когда она открыла, вид у нее был ошеломленный. В опушенных густыми ресницами глазах затаилась обида.— Натан... Я ведь просила тебя больше не приходить ко мне.Я держал свою соломенную шляпу в руке.— Я знаю, Марджори. Прости! Но ты единственная, кто может мне помочь...Она стала медленно закрывать дверь.— Я предупреждала тебя, что не смогу тебе помочь.Я втиснул свою ступню в дверной проем.— Пожалуйста! Я ненадолго.— Если тебя заметит леди Юнис...— Они с дочерью ужинают сегодня вместе в «Британском Колониальном». Что-то вроде перемирия.Марджори заколебалась.— Откуда ты знаешь?Я рискнул улыбнуться.— Я сам это устроил.Ее улыбка была одновременно усталой и настороженной. Она покачала головой.— Ладно, Натан. Входи, — разрешила она, но прибавила: — Только не присаживайся.Я стоял в до блеска чистой комнате, краем глаза замечая свежие цветы в вазе на круглом столе, на котором вверх обложкой лежала раскрытая книга «Затерянный горизонт».— Я хотел задать тебе пару вопросов, — начал я.Марджори стояла, скрестив на груди руки, слегка приподняв подбородок; на ней была голубая униформа горничной.— Ладно, — согласилась она.— Тебе известно что-либо о коллекции золотых монет сэра Гарри?Она моргнула и приподняла голову еще выше.— Да, у сэра Гарри было некоторое количество золотых монет, — подтвердила она.— Много?— Ну... небольшая шкатулка.— Вроде пиратского сундучка?Она кивнула:— Но поменьше.— Он был у него спрятан? Ну, в стенном сейфе или где-либо еще...Марджори отрицательно покачала головой.— На сундучке был висячий замок, но сэр Гарри не прятал его; он был у него в кабинете, стоял на книжной полке.— А откуда ты знаешь, что там хранились золотые монеты?Она еле заметно пожала плечами.— Я однажды видела, как он пересчитывал их у себя в кабинете.— Пересчитывал?— Да... Он был пьян. Очень сильно пьян. Золотые монеты, они были рассыпаны по всему столу. Он собирал их в маленькие кучки. Шкатулка стояла открытой у его ног.— Это был единственный раз, когда ты видела монеты?— Да.Вполне вероятно, что время от времени другие слуги могли видеть открытым этот сундучок с золотом. А может быть, Гарри, в подпитии, показывал друзьям его содержимое. А весть об этой шкатулке с монетами могла запросто распространиться...— А леди Оукс ничего не говорила о пропаже этого сундучка?— Нет. Дай подумать, я... я, впрочем, не помню, чтобы он стоял на полке.— Я полагаю, ты не станешь ее спрашивать...— Нет!Ладно, поручу это Нэнси.— Марджори, а ты не думаешь, что сэр Гарри мог стать жертвой вуду? Или... как это еще называется?— Оуби, — подсказала она.— Да, именно.Она указала на стол, за который я и уселся. Она подошла к плите и налила мне чашечку чая.— Оуби — это не колдовство вуду, — объяснила она. — Это багамская разновидность магии.— Для меня это все — колдовство, — заявил я.Марджори поставила передо мной чай, затем налила и себе.— Оуби, — продолжала она, — это смесь: одна часть — африканская, другая — христианская.— Похоже на колдовство, — повторил я.— Но это не религия, Натан. — Она присела напротив меня. — Это способ лечения болезней или, для фермера, защиты урожая от кражи или непогоды; способ добиться успеха в бизнесе или любви...— Кое-что и мне бы могло тут пригодиться, — заметил я.Марджори вяло улыбнулась и заглянула в свою чашку.— Это не религия... — повторила она. — Оуби — это нечто такое, что один человек, шаман, передает другому.— Вроде того, когда кто-либо желает, чтобы человек умер; ты это имеешь в виду?Она нахмурилась в задумчивости.— Я так не думаю, — произнесла она наконец. — Оуби не приносит смерть путем нанесения ударов по голове и поджога. Оуби убивает на расстоянии.— Ты хочешь сказать, что это что-то вроде сглаза или порчи?Она кивнула с серьезным видом.— А какие мотивы были у любого черного желать смерти сэра Гарри? Сэр Гарри, он был добр с ними. А использовать оуби мог только черный.— А что если сэр Гарри крутил любовь с женщиной кого-либо из черных?— Крутил любовь? — не поняла Марджори.— Ну, в сексуальном смысле...Она выглядела озадаченной.— Сэр Гарри? Он любил мою леди Юнис.— И у него в «Вестбурне» никогда не было посторонней женщины? Может быть, когда леди Юнис была в отъезде?— Никогда!Я отхлебнул чая.— Вкусно! Что ты туда добавила?— Мед.Я улыбнулся.— Вот если бы и меня ты называла этим словом!Это мое замечание несколько смутило ее.— Тебе пора уходить.— Хорошо! — Я встал. — Спасибо, Марджори. Я тебя больше не побеспокою, даю слово.В ответ на мою благодарность она кивнула.— Кертису Томпсону удалось разыскать Сэмьюэла или второго парня?— Нет. Ты была права, Марджори. Они давно уехали.Она печально покачала головой.— Иногда некоторых людей и некоторые вещи вернуть просто невозможно.Не уверен, что она произнесла то, что хотела сказать, но затем она отвернулась в сторону, и ее глаза, впрочем, как и мои, наполнились влагой. Тогда я просто бросился вон из дома.Теперь, сутки спустя, я стоял рядом с другой красивой женщиной, наблюдая издалека за похожей на вуду церемонией, или праздником, или черт знает чем еще, что называют рыбалкой. Сейчас музыка прекратилась, и музыканты поднесли свои барабаны к огню, вероятно, с тем, чтобы кожа на них подтянулась. Пока остальные участники церемонии стояли, сонно покачиваясь, в ожидании следующего музыкального номера, от толпы отделилась фигура и медленно, загребая ногами песок, приблизилась к нам.Мужчине было на вид лет пятьдесят. Он имел белоснежного цвета волосы, брови и усы, гладкую кожу; на нем была распахнутая до пояса рубашка и закатанные брюки. Он был одним из рыбаков, но, к счастью, сюда явился без мачете.Мужчина почтительно остановился в нескольких футах от нас.— Я Эдмунд, — представился он. — Имею ли я честь говорить с миледи Дианой?— Да, это я, — ответила, улыбаясь, Ди. — А это мой друг мистер Геллер.— Мистер Геллер, — повторил мужчина. Глаза его слипались.Я протянул руку, и тот, явно удивленный, пожал ее.— Вы знаете, зачем мы пришли сюда? — спросила Ди.— Да... Дэниел говорил, вас интересует золотая монета.— Верно, — согласилась она.— Следуйте за мной, пожалуйста, — произнес Эдмунд.Даже безлунной ночью яркие краски деревенских хижин — зеленые, голубые, пурпурные — были заметны; безоконные, странного вида хибары из дерева и, местами, поржавевшего железа имели крыши из пальмовых листьев и двери из упаковочных корзин или из старых металлических рекламных щитов: там — чай «Тайфу», здесь — высококачественные нефтепродукты компании «Прэтс». Это был тропический Гувервиль, поселок безработных.Эдмунд открыл перед нами дверь — свободно болтающийся на кожаных петлях красный рекламный щит «Кока-Кола»; внутри было жарко и душно от отсутствия вентиляции, и я явственно различал в воздухе приторный запах спиртного. Как это тут называлось? Кажется, «ганджа».Однако в хибаре Эдмунда не было грязно — в ней висел гамак, стояло несколько деревянных ящиков и дощатых коробок, служивших мебелью, а земляной пол был тверд, как паркет.— Простите, что тут нет удобного места для леди, — извинился мужчина.— Все в порядке, — успокоила его Ди. — Так как насчет монет?— Только одна монета, — уточнил Эдмунд. — Парень с Абако дал мне ее за то, что я кое-что сделал для его лодки.— Можно взглянуть на нее? — поинтересовался я.Он направился к одному из ящиков, вытащил из него клочок белой материи, развернул его и вернулся к нам с золотым совереном.Мы с Ди рассмотрели монету.— Это ведь не из пиратских сокровищ, не так ли? — спросила она меня.— Конечно нет, ведь монета датирована 1907 годом, — ответил я.— Эта монета чего-нибудь стоит? — поинтересовался Эдмунд.— Двадцать шиллингов, — сказала Ди. — По я дам вам за нее двадцать американских долларов.— Договорились!Она протянула Эдмунду двадцатидолларовую банкноту, а мне передала монету, которую я тут же опустил себе в карман.— Этот парень с Абако, — обратился я к Эдмунду. — Как его зовут?Он пожал плечами; глаза его слезились. Слишком много ганджи.— Не знаю, сэр. Просто цветной парень, которому нужно было помочь с лодкой.— Он не из тех, кто часто бывает здесь?— Нет, сэр.Скоро мы с Ди снова были в каюте моторной яхты; Дэниел стоял на мостике, держа курс на Нассау по гладкой, словно стекло, поверхности моря. За окнами висела темная ночь. В каюте также было темна. Но кожаная обивка софы, на которой мы лежали, была такой белой, что казалось, будто она светится.— Как ты считаешь, мы нашли что-нибудь? — обратилась ко мне Ди.— Пиратские сокровища? Не знаю...— Ты выглядишь... сбитым с толку.— Я часто так выгляжу, — ответил я. — Я просыпаюсь с таким видом.Она лежала на мне; мы оба были одеты, хотя я и снял свой пиджак и кобуру с пистолетом. Может быть, я и находился теперь на борту яхты под названием «Леди Диана», но сама леди Диана находилась как раз на мне.— Я не хотела тебя запутывать, — произнесла она.— Просто все эти вещи... вся эта чепуха с вуду, донжуанство сэра Гарри и украденные золотые монеты... ничего из этого не вяжется с теми фактами, что мне известны.— Какими же, например?Ее светлые волосы щекотали кожу на лице. От них исходил приятный запах.Мне совершенно не хотелось обсуждать с ней все эти дела.— Ну... все это включает в себя некоторые такие обстоятельства и таких людей, которые стоят немного в стороне от ваших королевских кругов.Ди с важным видом приподняла подбородок.— Да? А именно?Ну ладно! Настырная богатая сучка-всезнайка...— Один нью-йоркский гангстер по имени Мейер Лански, который имеет какое-то отношение к убийству. Какое именно, я понять пока не могу.— А! Он...Я сел на софе, осторожно сместив с себя Ди, и пристально посмотрел на нее. Она уселась рядом со мной с видом школьницы, в сумочке которой обнаружили сигареты.— Ты слышала про Мейера Лански? — удивленно спросил я.Она пожала плечами.— Я с ним знакома. Он друг Гарольда Кристи.— Гарольд Кристи совсем так не считает.— Но это так. Насколько я знаю, Гарольд Кристи получил от мистера Лански «подарок» в виде примерно миллиона долларов в обмен на определенные услуги.— А именно? — передразнил я ее.— А именно за то, что помогал убедить герцога и сэра Гарри согласиться с планами Лански о строительстве казино в Нассау и на острове Гранд Багама.Опять все сначала!— Возможно ли, — спросил я, — что сэр Гарри стал бы препятствовать этим планам?— Вполне возможно. Я бы даже сказала, вероятно. Гарри не особенно интересовался туристами. А казино, современные курортные отели, которые составили бы серьезную конкуренцию его «Британскому Колониальному», возникли бы повсюду. Прямо на Кэйбл-бич.— Но, как я понимаю, сэр Гарри не имел власти, чтобы не разрешить строительства казино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40