— Да, кстати, — сказал я маркизу. — Последний вопрос: куда вы дели ключи от машины, после того как отвезли мисс Робертс домой?— От «Шевроле»? — спросил он. — Они все время были у меня в кармане брюк.— Ваши брюки висели в комнате, где вы спали?— Да.— У вас чуткий сон?— Что вы имеете в виду?— Крепкий или легкий?— Легкий, — ответила девушка.Он бросил на Бетти разгневанный взгляд, она улыбнулась и пожала плечами.Я спросил его:— У Фредди есть другой комплект ключей?— Нет, насколько мне известно.— Хорошо. Спасибо.Де Висделу нахмурился; теперь он держал сигарету в уголке рта в вычурной манере Франклина Рузвельта.— Это что, так важно, мистер Геллер?— Да. Это значит, что Фредди не мог воспользоваться «Шевроле» без того, чтобы проникнуть в вашу комнату и вынуть у вас из кармана брюк ключи.— А... но он, конечно, этого не делал.— Это разбудило бы Джорджи, — подтвердила Бетти.— Понятно, — сказал я. — Между прочим, перед вами — Эрл Стенли Гарднер, знаменитый автор детективов. Он освещает это дело в «Хирст».Лицо де Висделу вытянулось, а глаза Бетти загорелись. Он выглядел так, будто собирался захныкать, а она — завизжать от восторга.— Все, о чем мы говорили, не записывалось, — сказал я. — Но, я уверен, ему хотелось бы устроить с вами интервью.— Правильно, ребята, — подтвердил Гарднер.Девушка схватила де Висделу за руку; кошка на ее коленях казалась уставшей от ласк.— О, Джорджи, мы ведь можем согласиться?— Мы обсудим этот вопрос, — пообещал маркиз.— Я остановился в «Ройал Виктория», — сказал Гарднер. Он написал что-то в своей записной книжке и вырвал страницу. — Вот номер моего телефона.Бетти радостно схватила листок и, оставив де Висделу с его сигаретой и кошкой сидеть на диване, проводила нас до двери. Прощаясь, девушка дотронулась до моей руки. От нее приятно пахло духами.— Заходите еще, мистер Геллер.Я не мог понять, заигрывает ли она со мной, или это просто было проявлением ее энергичной натуры. В любом случае, я не обратил на происшедшее особого внимания.В отличие от графа и его кузена, я давно завязал назначать свидания несовершеннолетним. Глава 13 При лунном свете молчаливая и неподвижная Марджори Бристол казалась прекрасной, как античная статуя. Но если она и была шедевром искусства, то скульптором был Бог.Я остановил принадлежащий де Мариньи коричневый «Шевроле» на усыпанной гравием автостоянке перед соседним с «Вестбурном» загородным клубом, свет в окнах его верхнего этажа свидетельствовал о том, что там еще были посетители. Но поблизости не было ни души, кроме Марджори, стоящей на газоне и, несмотря на включенные фары машины, не мигая смотрящей в мою сторону.Я позвонил ей сегодня по одному из тех номеров, которые дал мне покойный сэр Гарри, и попросил о встрече. Она казалась смущенной, но согласилась. Мисс Бристол сказала, что ворота «Вестбурна» закрыты, но я могу припарковаться на автостоянке соседнего загородного клуба и зайти на территорию поместья — между ними не было забора. Мы договорились, что она будет ждать меня там.Я запер «Шевроле» и пошел к девушке, одиноко стоящей в тени пальм. Светила полная луна, в чистом и синем небе мерцали звезды, и было светло, как днем. Слабый бриз наполнял воздух запахом моря. Был прекрасный вечер, если не считать обычной багамской влажности, тяжелой, как шерстяное пальто.Я почти забыл, насколько она хороша, — на меня смотрели огромные темные глаза с ресницами даже длиннее, чем у де Висделу. Полные чувственные губы, на которых было чуть больше помады, чем нужно, лишь подчеркивали правильность формы ее аккуратного носика.Синяя униформа исчезла: теперь на ней была белая блузка с короткими рукавами, ситцевая юбка с широким пиратским ремнем и большой пряжкой и сандалии. Я в тот вечер надел футболку и белый костюм: приятно было обходиться на работе без галстука.Мы посмотрели друг на друга обычными взглядами, но все же почувствовали себя неловко, как незнакомцы при встрече.— Здравствуйте, мистер Геллер.— Здравствуйте, мисс Бристол. Спасибо, что согласились прийти.Она махнула рукой, и деревянные браслеты загремели на ее запястьях.— Дом сэра Гарри... он сейчас закрыт, а леди живет у своих друзей. Но мы можем пойти в мой коттедж.— Отлично, если только это не... неудобно для вас, мисс Бристол.Она нежно улыбнулась.— Я доверяю вам, мистер Геллер. Я знаю, вы — честный человек.Что-то новенькое.— Но, может, вы считаете меня не очень честной... — Она смотрела себе под ноги. — Я ведь обещала никому не говорить, что вы — детектив.— А потом сказали Нэнси де Мариньи?Она кивнула.— Я подумала, она должна знать. Ведь они убили ее отца.— "Они"?— Я не знаю, кто они. Но я думаю, это сделал не мистер Фред. Он способен на разные вещи, но он — не убийца.— Может, вы и правы. А где ваш коттедж?Она указала рукой.— Сразу за теннисными кортами. Так вы не сердитесь на меня?— Нет. Хотя, похоже это была ваша идея, — заставить меня работать на Нэнси.Мы направились в сторону теннисных кортов. Шорох шевелящихся на ветру листьев и шум прибоя звучали в ночи, как медленная музыка. Партию удачных инструментов исполняли деревянные браслеты мисс Бристол.— Что ж, может, это и была моя идея, — робко сказала она. — Просто я думала, надо что-то делать... я знала, что сэр Гарри заплатил вам столько денег, а вы работали всего один день...— Моя карибская совесть. Вы ведь католичка, мисс Бристол, или, может, посещаете английскую церковь?— Ни то, ни другое. Я — методистка.— А... Что ж, как бы то ни было, вашим следующим христианским поступком могла бы стать небольшая помощь мне.Я думал, она улыбнется, но ее лицо оставалось напряженным.— Я сделаю все, чтобы помочь найти убийц сэра Гарри, — сказала она. — Я знаю, это был грубый человек, но ко мне он всегда был добр и справедлив.— Вы упомянули о его «убийцах» во множественном числе. Почему вы думаете, что их было несколько?Ее большие наивные глаза стали еще больше.— Я видела комнату сэра Гарри. Неужели вы думаете, это мог сделать один человек?Конечно, я так не думал. Меня поразило другое: возможно, сейчас мы шли по той же дорожке, что и убийцы. Наверняка они подъехали к «Вестбурну» на машине и припарковались у загородного клуба.Ее коттедж оказался маленьким белым отштукатуренным домиком с типичными для Нассау ставнями и пирамидальной черепичной крышей. Фасад выходил на пляж, начинавшийся прямо от травы и песка на лужайке перед ее домом. При лунном свете песок казался почти белым, а сероватое море отсвечивало голубым.— У меня на плите стоит чайник, — объявила она. — Не хотите ли чашечку чая?— Хорошо бы, — сказал я.Она открыла дверь, и мы вошли. Внутри было очень чисто: коттедж состоял из комнаты и ванной; оштукатуренные стены покрашены в бледно-розовый цвет; на деревянном полу — синий с белым овальный коврик. Справа от входа располагалась небольшая кухня, а слева стояли туалетный столик, тумбочка с радиоприемником и обтекаемой формы часами. Но кровати нигде не было видно. Правда, слева от двери находился отделанный ореховым деревом металлический шкаф. Я знал, что было в нем: сам столько лет спал на раскладушке в своем офисе.Еще в комнате было несколько ротанговых стульев и четыре табуретки, стоявшие вокруг круглого стола посередине. В вазе в центре стола стояли белые, желтые и розовые цветы. Самодельный книжный шкаф под окном, у дальней стены, был набит книгами; в основном дешевыми изданиями по 25 центов за штуку. Книжный шкаф и его содержимое являлись, пожалуй, единственной (не считая цветов) вещью, говорившей о характере владельца жилища. Другими словами, передо мной была типичная комната для слуг, хотя и довольно милая.Мисс Бристол предложила мне присесть за круглый стол и принесла чай.На столе лежала раскрытая книга: «Благодатная земля» Перла Бака, прочел я на обложке.— Это о Китае, — пояснила она, наливая мне чай в маленькую чашку и ставя перед мной тарелку с оладьями.— Неужели, — спросил я и взял одну из оладий. — Что, опять с мясом мидий?Она улыбнулась, присела и налила себе чаю.— С бананом. Вам ведь уже надоели мидии?— Еще нет. О, это вкусно.— Спасибо, мистер Геллер.— Как насчет того, чтобы называть друг друга «Марджори» и «Нат»?Она посмотрела себе в чашку, робко улыбнулась и сказала:— С радостью, Натан.— И я рад, Марджори. Но вы можете говорить «Нат», если хотите. Так меня зовут друзья.— Мне больше нравится «Натан». Это... более музыкально.Еще одна новость.— Марджори, я знаю, вы не работали той ночью...— Когда убили сэра Гарри? Я работала до десяти вечера. Сэр Гарри и мистер Кристи играли в шашки, когда я уходила.— А Сэмьюэл... он же сторож... он работал в ту ночь?Она кивнула.— Да, он и еще один парень по имени Джим.— Вы знаете, что полиция до сих пор еще не допросила их?Она снова кивнула.— Да, они сбежали.— Я думал, Сэмьюэл работал на сэра Гарри давно и был доверенным лицом.— Да, был, — она пожала плечами. — Но он сбежал.Интересно, насколько сильно хотела найти Сэмьюэла полиция. Если она вообще хотела найти его. Ну, я-то точно хотел поговорить с ним.— Марджори, у Сэмьюэла есть семья или друзья, с которыми вы могли бы связаться?— Да, друзья в Нассау, семья на Элеутере.— Вы можете помочь мне встретиться с ним?Она чуть слышно вздохнула: казалось, ей не хотелось этого делать.— Если Сэмьюэл не хочет, чтобы его нашли, значит, у него есть на это веские причины.— Конечно. Поэтому мне и надо поговорить с ним. То, что он видел в ту ночь, может помочь раскрыть это преступление.Она нахмурила брови, но кивнула.— Я постараюсь.— А как насчет того парня по имени Джим?— Его я почти не знаю. Его наняли совсем недавно, охранять какие-то строительные материалы. К загородному клубу собираются пристраивать новое здание.— Вы можете узнать, где он скрывается?— Нет, лучше я помогу вам найти Сэмьюэла. Знаете, Натан, поденные рабочие на этих островах приходят и уходят, нанимаются на один день и даже на один час.— Но вы попытаетесь?— Я попытаюсь. Я могу случайно услышать то, чего вы никогда не услышите.— Конечно, потому мне и нужна ваша помощь.— Вот, к примеру...— Да?— Недавно я услышала кое-что о Лайфорд Кэй.Она произнесла «Кэй» со своим багамским акцентом: «Ки».— А что это такое?— Самая западная оконечность Нью-Провиденс. Это похоже на остров, но это не остров, а... — Она задумалась, а потом улыбнулась, вспомнив слово. — Полуостров. Очень красивый, весь зеленый. Но сейчас его начинают застраивать, знаете ли.— Застраивать?— Там строят дома для богатых. Пока на нем одни только пальмы, пляжи и небольшие участки расчищенной земли, но, говорят, скоро там будет и электричество, и телефоны, и водопровод, и роскошные дома.— И по чьему проекту все это делается?— По проекту мистера Кристи, конечно.— Ладно, расскажите мне, что вы услышали о Лайфорд Кэй, Марджори.— Там есть пристань, а на ней — смотритель. Лайфорд Кэй — частная собственность.— Понятно.— Но пока там еще нет ни забора, ни ворот, и на территорию строительства можно въехать на машине. Так вот, смотрителя зовут Артур.— Он — цветной?— Да. Натан, я слышала о том, что в ночь убийства, вскоре после полуночи, Артур видел, как к пристани причалила лодка с белыми людьми. Там их ждала машина.— Все это очень интересно, Марджори.— Я знаю Артура. Он ходит в ту же церковь, что и я, — в Уэсли Черч, в Грант-тауне. Вернее, провожает туда свою сестру. Я поговорила с ней, и она сказала, что ее брат еще ничего не рассказывал полиции.Я наклонился вперед.— А он расскажет вам?— Я думаю, да. Сегодня, во время разговора с его сестрой, — а она работает в «Б. К.», я выяснила, что наверняка найду его «У Бездельника Уилли».— Бездельника Уилли?— Это бар, там, за холмом.Я поднялся.— Мы поедем туда вдвоем.«За холмом» оказалось не просто направлением: так называлась вся местность к югу от стоящего на вершине холма «Говернмент Хаус». Проезжая эту резиденцию герцога и герцогини Виндзорской, я видел, как вдоль дороги тянулись в гору тростниковые крыши лачуг чернокожих бедняков, похожие в темноте на разбитых завоевателей, так и не достигших вершины холма.У его подножия стали попадаться дома более состоятельных людей, но мерцающие сквозь ставни огоньки свечей говорили о том, что и в них не было электричества. На темных улицах, которыми мы проезжали, не было фонарей, и только лунный свет освещал многочисленные придорожные ларьки с мороженым, стоящие в окружении авокадо и шерстяных деревьев. При таком свете еще сильнее бросалась в глаза невеселая пестрота синих, зеленых и розовых домиков Грант-тауна.Я не боялся, но мне, белому человеку, стало не по себе: чувство было таким же, как в Чикаго, когда я отправлялся в Бронзевиль на Южной стороне.— Это вон там, — сказала Марджори, указывая направо. — Дом за забором, видите?— Да.Я остановил «Шевроле» перед некрашеным деревянным строением с тростниковой крышей. Над открывающимися в обе стороны, как в салуне, дверями виднелась грубо сколоченная деревянная вывеска с вырезанной ножом надписью: «У Бездельника Уилли». Поблизости не было других машин, но из открытых окон бара доносился смех и обрывки разговоров сидящих в нем людей.— А это нормально — белому входить сюда? — спросил я.— Конечно, — ответила она с успокаивающей улыбкой. — Сюда все время заходят туристы. Посмотрите внимательней на вывеску.Я посмотрел. Под «У Бездельника Уилли» было нацарапано: «Побывайте в Африке на Багамах!»Только внутри не было ни одного туриста: сплошь черные лица с большими белками глаз, недовольно глядевших на меня, — а, может, на меня с Марджори. Чернорабочие в засаленной рваной одежде толпились у стойки, заказывая бутылки экзотического тропического напитка «Шлитц». Большинство круглых деревянных (без скатертей) столов в этом залитом светом керосиновых ламп дымном мире были пусты, но за одним все же сидел негр с пышнотелой, почти грузной негритянкой и, склонившись над своими стаканами, они исполняли ритуал, не ведавший расовых границ. У задней стены, на которой висели два (видимо африканских) копья, сидел худой, смазливый, черный как смоль молодой негр в широкой белой рубашке и коричневых штанах. Он был необут; негр узнал Марджори, и она кивнула ему. Мы подошли у столу.— Можно, мы присядем, Артур? — спросила Марджори.Он немного приподнялся и сделал нервный жест рукой.— Садитесь.К нам подошел толстый бармен в фартуке, который когда-то, наверное, был белым, и принял наши заказы. Марджори заказала себе «Гумбэй Смэш», и я последовал ее примеру. Перед Артуром уже стояла бутылка «Шлитца».Марджори наклонилась через стол.— Это — мистер Геллер, Артур.Я протянул ему руку, он посмотрел на нее, как на какой-то посторонний предмет, а потом протянул свою. У него была сильная, но потная рука. На неподвижной маске его лица горели глаза, в которых затаились настороженность и испуг.— Мистер Геллер пытается помочь мистеру Фреду, — объяснила она.— Мистер Фред — хороший господин. — Артур говорил густым приглушенным баритоном. — Мой кузен, он работает на него.Я сказал:— Я хочу узнать, что вы видели на Лайфорд Кэй в ту ночь, когда убили сэра Гарри.— Я работал тогда в ночную смену, — сказал он. — Вообще, я должен заступать на работу в десять часов. Я собирать губки, чтобы они не испортились...Я попытался направить разговор в нужное русло:— Что вы видели той ночью, Артур?Он покачал головой.— Это была плохая ночь, мистер. Шторм, он сотрясать остров. Вдруг я видеть дорогуя моторнуя лодка подплывай и причаливай около часа ночи. Двое белый господин, таких больших, вылезли из лодка, кто-то еще один в ней, он остался в этот шикарный лодка. Она сильно качаться, сэр. Я думал, может утонуть, сэр.— Вы подошли к ним? Ведь Лайфорд Кэй — частная собственность, так?— Да, но эти люди был белый. И я не знать, что им нужно было, в такой шторм, — и не хотеть узнавать.Он философски пожал плечами.— Говорят, странный вещи случаться в часы страсти.— В часы страсти? — спросил я.— На этих островах так называют время с полуночи до рассвета, — терпеливо объяснила Марджори.Бармен принес наши напитки, я дал ему доллар и велел оставить сдачу себе. «Гумбэй Смэш» оказался ромом, разбавленным ананасовым соком.— Дождь лить как из ведра, — продолжал Артур. — Один белый господин поскользнулся и ронять свои волосы.— Свои волосы?— Его шляпа отлетать в сторону, а с ней и волосы. Они намокать под дождем. — Артур засмеялся. — Он бежать за ними, как кролик.Значит, у одного из мужчин был парик.— А вы не заметили чего-нибудь особенного в его внешности?— Что?— Может, он как-то странно или необычно выглядел? Он, или другой человек?Его глаза сузились.— Дождь так и лил, сэр. Но они пройти мимо моей сторожки. Я смотрел в окно. Тот парень, который ронять волосы... у него были небольшие усики, а нос — переломан. Другой парень... он был толстый, со шрамом на щеке.Что-то кольнуло у меня в затылке.— С каким шрамом, Артур?Он провел пальцем неровную линию в воздухе.— Как молния в небе, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40