Модель галактики не сообщает нам, где находится Чистилище, но если считать, что время нашего отсутствия пропорционально расстоянию, на которое мы отправляемся – должны же мы сделать хоть какие-нибудь предположения – мы скоро сможем вычислить, в какой точке галактики мы находимся. Когда я отправился на Буллан, меня не было семнадцать дней. Наше путешествие на Крэсту заняло двадцать девять. Буллан примерно находится на расстоянии двух третей до границы галактики, если считать от центра. Крэста же расположена практически на границе.
Предположим, мы находимся где-то в центре…
– Ну, в таком случае нам придется долго добираться до Земли, – устало проговорила Регина.
– Мы не можем отправиться на Землю. В соответствии с моей теорией следующий мир, Нери, расположен дальше, чем Буллан, даже дальше Крэсты. Лэндфол находится ближе Буллана, Чатер – в самом центре галактики, может быть, совсем рядом с нами. Кстати, возможно, что именно на этой планете мы и находимся.
– Но это ведь всего лишь предположения, не так ли?
– Естественно. Чтобы проверить их правильность, я предлагаю отправиться на Чатер. Всем вместе, возьмем с собой Венеру тоже. Если я прав, это путешествие не будет таким тяжелым, как более длинные…
– Давай обсудим следующие экспедиции, – прервала его Регина, – месяца через три, когда я снова буду чувствовать себя человеком.
Поскольку Регина проводила все дни лежа на солнце, Венера и Рекс часто работали вместе, именно Венера помогла Рексу сделать и прикрепить легкую решетку из стали и дерева возле Ворот, ведущих в Крэсту, чтобы туда больше не залетали птицы, оставив при этом Ворота открытыми. Рекс планировал поставить возле каждых Ворот лестницу, потому что могла возникнуть необходимость срочно воспользоваться какими-нибудь из шести Ворот. Но в будущем он планировал загородить их от птиц.
Потом Венера помогла Рексу построить еще одну лестницу – у Ворот, ведущих в Чатер.
Когда они вернулись, Регина, которая, как обычно, лежала, греясь в лучах ласкового солнца Чистилища, села и, завернувшись в свою накидку, проворчала:
– Так значит, ты все-таки решил продолжить свои исследования.
Венера, которая никогда не вступала ни в какие обсуждения конфликтных вопросов, молча вошла в дом.
Рекс сел рядом с Региной и отодвинул накидку, в которую она завернулась. Все ее тело было покрыто ровным загаром и снова стало таким же соблазнительным, как и раньше. Не осталось ничего, что могло бы напомнить об испытании, которому она подверглась в Крэсте, точнее, на пути к ней.
– Ты уже снова в порядке, – сказал он. – Не пора ли тебе возвращаться к жизни, Регина? Если ты не займешься своим физическим состоянием, то очень скоро начнешь толстеть.
– Я все еще чувствую страшную усталость, – равнодушно проговорила Регина. – Я спросила тебя, собираешься ли ты продолжать свои исследования. Ты отправишься на Чатер?
Рекс научился не обращать внимания на отрицательное отношение Регины к любому вопросу, связанному с Воротами, он просто отвечал на ее слова, делая вид, что не замечает того, как они сказаны.
– Да, я по-прежнему считаю, все происходящее с нами, имеет какую-то определенную цель. Если бы тебя не было со мной в крэстийской пустыне, я бы ни за что не смог бы разыскать Стрэнд 7. Возможно, способности Венеры пригодятся в каком-нибудь мире, и ее присутствие обеспечит нам успех.
Сама того не желая, Регина оказалась вовлеченной в обсуждение предмета, который она ненавидела.
– Предположим, Венера необходима на Нери. Так же, как я оказалась полезной тебе на Крэсте. Но что могло помешать нам с Венерой отправиться на Буллан, а тебе одному на Крэсту, нам с тобой на Нери, и таким образом перепутать все карты тому, кто это задумал?
– Не знаю. Я только понимаю, что мы можем усложнить или облегчить для себя задачу. Труднее всего на Буллане мне было тогда, когда я решил вернуться. Если бы ты была со мной, у меня не возникло бы подобной проблемы. Нам нужно просто взять и отправиться всем вместе. И тогда никому не придется оставаться здесь в одиночестве, как это было с тобой и Венерой, кроме того, все наши способности, объединенные вместе…
– Ты начинаешь побеждать меня в этом споре, – заявила Регина, – поэтому мы его прекратим. Ты отправляешься на Чатер, а я – нет. Венера пойдет с тобой, ведь так?
Через три недели после возвращения Рекса и Регины с Крэсты, они стояли втроем у подножия лестницы ведущей к Воротам на Чатер. В последние несколько дней в отношениях Рекса и Регины возникла какая-то напряженность. Они не ссорились, потому что Ворота в разговорах не упоминались.
Но ситуация возникла довольно-таки неловкая – мужчина отправляется в, возможно, опасную экспедицию вместе с очень красивой женщиной, и оставляет жену, которая категорически отказалась сопровождать его.
– До свидания, Регина, – Рекс вел себя сдержанно, частично потому, что рядом была Венера, а главным образом, из-за того, что хотел, чтобы прощание было как можно более нейтральным, раз уж оно не может быть сердечным и теплым.
Он быстро поцеловал Регину, хотел было что-то сказать, но потом решил промолчать. Они с Венерой помахали Регине с верхней платформы лестницы…
На этот раз Рекс почти не потерял сознания. Он точно пробудился после освежающего сна, правда, во рту все-таки был неприятный привкус и очень хотелось почистить зубы, и еще, совсем немного, его мучила жажда.
А Венера, казалось, не испытывает даже и этого. Она энергично вскочила на ноги, такое резкое движение было совсем для нее не характерно, и проговорила:
– Я бы с удовольствием сбросила всю свою одежду.
– Тогда я стану к тебе приставать, – предупредил ее Рекс.
Сила тяжести была небольшой, примерно восемьдесят пять процентов земной, они находились в лесу, где росли громадные деревья, а ослепительное солнце пронизывало своими белыми стрелами зеленую листву. Даже в тени было тепло, но совсем не так, как на Крэсте. Воздух здесь был теплым и сухим.
Рекс сделал глоток из фляжки, есть он почти не хотел. Они взяли с собой еду и питье, но в отличие от первых двух экспедиций, когда это было жизненно необходимо, сейчас они не испытывали необходимости ни в том, ни в другом.
Рекс огляделся по сторонам и решил, что в этом тенистом лесу их не поджидает никакой опасности.
– Я вернусь через десять минут, – сказал он.
– Что? А… Хорошо.
Компас сработал. Рекс направился к тому месту, где лес немного редел – немного к северо-востоку. На расстоянии всего лишь полумили от Ворот лес кончался и начиналась равнина. Город, расположившийся неподалеку, не был для Рекса неожиданностью…
Рекс вернулся к тому месту, где оставил Венеру, ровно через десять минут, как и обещал, потому что идти по мягкому мху было так легко, что очень скоро он перешел на бег.
Увидев его Венера улыбнулась. Она отбросила в сторону все, кроме босоножек, юбки и блузки, которые были надеты у нее под комбинезоном, на случай если они попадут туда, где тепло.
– А теперь давай договоримся, Венера, – мягко проговорил Рекс, – нам следовало сделать это до того, как мы отправились сюда. Кто-то из нас должен быть главным. Так вот, пока мы не узнаем про этот мир побольше, комбинезоны для нас – лучшая возможность остаться незамеченными. Пожалуйста, надень его назад.
Венера медленно покачала головой и улыбка исчезла с ее лица.
– Нет, – сказала она. – Ты тут главный Рекс, можешь в этом не сомневаться. Но поверь мне, как мы выглядим здесь, не имеет ни малейшего значения – потому что нас никто не увидит.
– Я только что видел город!
Венера пожала плечами.
Они заметили место, где находятся Ворота. И хотя Рекс не принял слова Венеры, как окончательный факт, она все-таки убедила его в том, что это место можно отметить не скрываясь, оставив там одежду Венеры и все ненужные им вещи в качестве дополнительного ориентира. Потом они съели немного шоколада, запивая его водой из фляги, и отправились туда, где кончался лес.
Когда они нашли город, Венера мрачно проговорила:
– Этот город мертв.
– Ты, как и Регина, можешь чувствовать разные вещи?
– Нет, не совсем, как Регина. Она видит предметы и места. Я же только чувствую живых и мертвых.
– Эта планета мертвая?
– Нет, животные, птицы и насекомые – живые. Но вот люди… трудно сказать… Мне кажется, что совсем недавно здесь были люди. Теперь же, они или умерли, или покинули эти места.
Как только они вышли из тени, их окутала такая жара, что стало трудно дышать. Рекс моментально покрылся потом с головы до ног.
В двух из трех миров было очень жарко. Здесь было хуже, чем на Крэсте.
– На Крэсте, – задыхаясь проговорил он, – Регина поняла, что жара для нас сравнительно безопасна. А здесь?
Венера вышла на солнце, подставив свое тело ослепительному солнцу.
– Надо прикрыть головы, – сказала она. Нисколько не смущаясь, она сняла блузку и соорудила из нее тюрбан.
Рекс последовал ее примеру.
По желтой, высохшей траве они подошли к городу. Венера оказалась права: это был мертвый город. Он был очень чистым и аккуратным и совсем новым, но в нем не было никакого движения. Улицы были пусты. Внешне все выглядело так, будто жителей просто куда-то эвакуировали, и было совсем не похоже, что здесь произошло какое-нибудь несчастье. Никакой катастрофы в этом городе явно не было – двери домов были закрыты, а на улицах не видно было ни одной машины, и никаких разрушений. Грязи и пыли почти не было.
– Здесь нет никакой жизни, – проговорила Венера, – но я могу показать места, где она совсем недавно была. Они отошли немного в сторону и обнаружили тела.
Тут не было никакой загадки – все было ясно и понятно. Город, который почему-то назывался Хаос убивал сам себя систематически, постепенно и бесславно. Поражало только то, что те, кто умер последними, до самого последнего момента аккуратно все за собой прибрали – кремировали тела и, вообще, наводили порядок до тех пор, пока это не перестало иметь значение.
Они оставили массу сведений для того, кто захотел бы описать Последние Дни Хаоса. Некоторые записки были обычными прощальными письмами самоубийц. Рексу и Венере попалось несколько довольно-таки подробных дневников.
Многие оставили магнитофонные записи.
Рекс и Венера прочитали и прослушали множество таких посланий из могилы.
Самый последний человек умер за три месяца до их прибытия, четвертого февраля 3652 года. Они нашли несколько хронометров, которые все еще отсчитывали как галактическое, так и местное время. Местное время совсем не интересовало Рекса с Венерой, но Рекс выбрал два хронометра, чтобы забрать их с собой в Чистилище.
Галактическое время представляло для них некоторый интерес, поскольку последней датой, проставленной на книгах в их библиотеке, был 3646 год. Но во всех прослушанных ими сотнях тысяч прощальных слов они не смогли найти внятного объяснения того, почему люди на Хаосе совершили массовое самоубийство.
Некоторые винили постоянную жару, кое-кто обвинял во всем происшедшем одиночество – Хаос был первым и единственным городом на планете, населенном пятью тысячами человек, которым дали пять лет на то, чтобы организовать свою жизнь.
Один человек считал, что главной причиной гибели города было отсутствие детей.
Он записал свои слова на пленку:
– Мы должны были иметь детей. Среди нас было достаточно молодых пар. Но кто же мог решиться дать ребенку жизнь в этом мире? Мы очень рано пали духом. Было слишком жарко, неизлечимая болезнь начала косить наших свиней, и нам пришлось из всех зарезать, работа была очень тяжелой и однообразной – нашей главной целью было выжить… А потом кое-кто начал считать, что стараться остаться в живых дело слишком хлопотное.
После длинной паузы, снова послышался усталый голос двадцатидевятилетнего человека, чья жена, которой было всего двадцать три года, утром покончила с собой.
– Мы тянулись друг к другу, мы не пробыли здесь и года, а корабль с Земли должен был прибыть только через пять лет – такими были условия подписанного нами контракта.
Многие из нас не понимали, какими тяжелым окажется расставание с Землей. Ведь лишь несколько человек смогут снова туда вернуться, чтобы рассказать, как все прошло – по условиям того же контракта…
После длинного отступления, посвященного его жене, Мэри, он вдруг сказал:
– «У нас» был бы ребенок. Но к тому времени было принято решение, что дети не должны жить в этом мире, потому что дети, рожденные на Чатере, не будут иметь никаких прав на Землю. Мы этого еще не знали, но Хаос тогда уже переступил черту, из-за которой нельзя было вернуться…
Женщина, не назвавшая своего имени, но чьей голос на пленке звучал очень молодо, сказала: Человечество больно. «Судный День близок»… но мы сами в этом виноваты. Разве нам здесь пришлось пережить какие-нибудь серьезные несчастья? Небольшая неприятность – потеря свиней. Ни ветчины, ни свиных отбивных в течение целых пяти лет. Мы позволили этому напугать себя и сломить. Ни одного ребенка, сотня самоубийств и еще пять смертей. Нас осталось всего 4895 человек. Жара. Крошечный город. Работа. И целых четыре года ожидания. И даже тогда – никакой надежды вернуться на Землю…
Почему мы вообще на это согласились?
Начался рост количества самоубийств. Когда население Хаоса еще составляло 3000 человек, они начали бояться, что о них забудут.
Церковь, по причине, которой Рекс так и не смог понять, не имела ни малейшего влияния в Хаосе. Возможно, тот, кто стоял за этим экспериментом (вне всякого сомнения, это был эксперимент, а не настоящий план колонизации планеты), выбрал группу атеистов.
Пекс нигде не упоминался. Алкоголь и наркотики не имели никакого отношения ни к жизни, ни к смерти Хаоса.
Точно так же, как и секс, если не считать всеобщего соглашения о том, что жителям города не следует иметь детей.
Лекс, пекс и секс не сыграли никакой роли в жизни этого города.
Последний человек умер за восемь месяцев до возвращения корабля с Земли. Ему показалось, что восемь месяцев это слишком долго.
Еще одна причина делала ожидание корабля совершенно безнадежным делом. На совести Хаоса были еще и убийства.
– Мы возненавидели Двадцатников, – рассказывал глухой голос на пленке. – Мы все сдались, все, кроме них. Они не позволяли нам терять надежду… Поэтому мы их убили.
Да, мы убили Двадцатников. Всех троих. Мы не смогли сделать этого честно. Мы организовали с ними встречу. Они пришли. Мы – нет. Взорвалась бомба.
Молчание было таким долгим, что Рекс и Венера решили, что он больше ничего не скажет. Но через некоторое время человек заговорил снова, уже совсем спокойным голосом: Это означало – конец. Да, мы хотели их убить, и не жалели, что они умерли. Мы не секунды не раскаивались, и их тени не преследовали нас. Но после этого – как мы могли ждать корабль, ведь мы должны были бы признаться, что убили Двадцатников только за то, что они были Двадцатниками, за то, что они не позволяли нам сдаться?
Рекс взглянул на Венеру. Они оба молча слушали это печальное признание.
– Апатия, отчаяние и… что еще? – спросил он.
– Страх, – ответила Венера. – Самый отвратительный массовый отказ от борьбы. Они ведь и убивали из страха.
– Это, естественно, патология, – задумчиво проговорил Рекс. – Массовый психоз.
– Та девушка была права. Больны были не эти жалкие пять тысяч человек, что прибыли сюда. Больно все человечество.
– Они это знают, и не хотят ничего по этому поводу предпринимать. «Судный День близок».
– Для Хаоса, – сухо сказала Венера, – Судный День уже наступил и прошел.
Регина встретила их на полпути от Ворот к дому.
– Вас не было всего два дня, – сказала она.
Рекс отвернулся, чтобы она не заметила его улыбки. Регина была удивлена, даже немного сердита, что экспедиция на Чатер оказалась такой легкой. У подножия лестницы для Рекса и Венеры была оставлена еда, но они не стали ее трогать, сказав, что вполне могут потерпеть до дома.
Регина категорически возражала против того, что она считала очень опасным и требующим напряжения всех сил.
Она отказалась принимать участие в подобных экспедициях.
Если бы Рекс с Венерой вернулись измученные, обожженные солнцем и еле живые от голода, она вряд ли сказала бы им:
«Я же вам говорила», но только потому, что слова в такой ситуации были бы не нужны. Но сейчас было ясно, что путешествие на Чатер было не сложнее экспедиции в южный район Чистилища.
– Ну, и что вы там обнаружили? – мрачно спросила она.
Рекс рассказал ей про Хаос. Венера молчала. Посмотрев на них внимательно, Регина, хоть и неохотно, но все же вынуждена была признать маловероятным, что между ними могло что-нибудь произойти, и что это вообще вряд ли возможно, если только их отношения и поведение одного из них или обоих сразу не изменится кардинально.
Возле озера они скинули одежду и бросились в озеро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Предположим, мы находимся где-то в центре…
– Ну, в таком случае нам придется долго добираться до Земли, – устало проговорила Регина.
– Мы не можем отправиться на Землю. В соответствии с моей теорией следующий мир, Нери, расположен дальше, чем Буллан, даже дальше Крэсты. Лэндфол находится ближе Буллана, Чатер – в самом центре галактики, может быть, совсем рядом с нами. Кстати, возможно, что именно на этой планете мы и находимся.
– Но это ведь всего лишь предположения, не так ли?
– Естественно. Чтобы проверить их правильность, я предлагаю отправиться на Чатер. Всем вместе, возьмем с собой Венеру тоже. Если я прав, это путешествие не будет таким тяжелым, как более длинные…
– Давай обсудим следующие экспедиции, – прервала его Регина, – месяца через три, когда я снова буду чувствовать себя человеком.
Поскольку Регина проводила все дни лежа на солнце, Венера и Рекс часто работали вместе, именно Венера помогла Рексу сделать и прикрепить легкую решетку из стали и дерева возле Ворот, ведущих в Крэсту, чтобы туда больше не залетали птицы, оставив при этом Ворота открытыми. Рекс планировал поставить возле каждых Ворот лестницу, потому что могла возникнуть необходимость срочно воспользоваться какими-нибудь из шести Ворот. Но в будущем он планировал загородить их от птиц.
Потом Венера помогла Рексу построить еще одну лестницу – у Ворот, ведущих в Чатер.
Когда они вернулись, Регина, которая, как обычно, лежала, греясь в лучах ласкового солнца Чистилища, села и, завернувшись в свою накидку, проворчала:
– Так значит, ты все-таки решил продолжить свои исследования.
Венера, которая никогда не вступала ни в какие обсуждения конфликтных вопросов, молча вошла в дом.
Рекс сел рядом с Региной и отодвинул накидку, в которую она завернулась. Все ее тело было покрыто ровным загаром и снова стало таким же соблазнительным, как и раньше. Не осталось ничего, что могло бы напомнить об испытании, которому она подверглась в Крэсте, точнее, на пути к ней.
– Ты уже снова в порядке, – сказал он. – Не пора ли тебе возвращаться к жизни, Регина? Если ты не займешься своим физическим состоянием, то очень скоро начнешь толстеть.
– Я все еще чувствую страшную усталость, – равнодушно проговорила Регина. – Я спросила тебя, собираешься ли ты продолжать свои исследования. Ты отправишься на Чатер?
Рекс научился не обращать внимания на отрицательное отношение Регины к любому вопросу, связанному с Воротами, он просто отвечал на ее слова, делая вид, что не замечает того, как они сказаны.
– Да, я по-прежнему считаю, все происходящее с нами, имеет какую-то определенную цель. Если бы тебя не было со мной в крэстийской пустыне, я бы ни за что не смог бы разыскать Стрэнд 7. Возможно, способности Венеры пригодятся в каком-нибудь мире, и ее присутствие обеспечит нам успех.
Сама того не желая, Регина оказалась вовлеченной в обсуждение предмета, который она ненавидела.
– Предположим, Венера необходима на Нери. Так же, как я оказалась полезной тебе на Крэсте. Но что могло помешать нам с Венерой отправиться на Буллан, а тебе одному на Крэсту, нам с тобой на Нери, и таким образом перепутать все карты тому, кто это задумал?
– Не знаю. Я только понимаю, что мы можем усложнить или облегчить для себя задачу. Труднее всего на Буллане мне было тогда, когда я решил вернуться. Если бы ты была со мной, у меня не возникло бы подобной проблемы. Нам нужно просто взять и отправиться всем вместе. И тогда никому не придется оставаться здесь в одиночестве, как это было с тобой и Венерой, кроме того, все наши способности, объединенные вместе…
– Ты начинаешь побеждать меня в этом споре, – заявила Регина, – поэтому мы его прекратим. Ты отправляешься на Чатер, а я – нет. Венера пойдет с тобой, ведь так?
Через три недели после возвращения Рекса и Регины с Крэсты, они стояли втроем у подножия лестницы ведущей к Воротам на Чатер. В последние несколько дней в отношениях Рекса и Регины возникла какая-то напряженность. Они не ссорились, потому что Ворота в разговорах не упоминались.
Но ситуация возникла довольно-таки неловкая – мужчина отправляется в, возможно, опасную экспедицию вместе с очень красивой женщиной, и оставляет жену, которая категорически отказалась сопровождать его.
– До свидания, Регина, – Рекс вел себя сдержанно, частично потому, что рядом была Венера, а главным образом, из-за того, что хотел, чтобы прощание было как можно более нейтральным, раз уж оно не может быть сердечным и теплым.
Он быстро поцеловал Регину, хотел было что-то сказать, но потом решил промолчать. Они с Венерой помахали Регине с верхней платформы лестницы…
На этот раз Рекс почти не потерял сознания. Он точно пробудился после освежающего сна, правда, во рту все-таки был неприятный привкус и очень хотелось почистить зубы, и еще, совсем немного, его мучила жажда.
А Венера, казалось, не испытывает даже и этого. Она энергично вскочила на ноги, такое резкое движение было совсем для нее не характерно, и проговорила:
– Я бы с удовольствием сбросила всю свою одежду.
– Тогда я стану к тебе приставать, – предупредил ее Рекс.
Сила тяжести была небольшой, примерно восемьдесят пять процентов земной, они находились в лесу, где росли громадные деревья, а ослепительное солнце пронизывало своими белыми стрелами зеленую листву. Даже в тени было тепло, но совсем не так, как на Крэсте. Воздух здесь был теплым и сухим.
Рекс сделал глоток из фляжки, есть он почти не хотел. Они взяли с собой еду и питье, но в отличие от первых двух экспедиций, когда это было жизненно необходимо, сейчас они не испытывали необходимости ни в том, ни в другом.
Рекс огляделся по сторонам и решил, что в этом тенистом лесу их не поджидает никакой опасности.
– Я вернусь через десять минут, – сказал он.
– Что? А… Хорошо.
Компас сработал. Рекс направился к тому месту, где лес немного редел – немного к северо-востоку. На расстоянии всего лишь полумили от Ворот лес кончался и начиналась равнина. Город, расположившийся неподалеку, не был для Рекса неожиданностью…
Рекс вернулся к тому месту, где оставил Венеру, ровно через десять минут, как и обещал, потому что идти по мягкому мху было так легко, что очень скоро он перешел на бег.
Увидев его Венера улыбнулась. Она отбросила в сторону все, кроме босоножек, юбки и блузки, которые были надеты у нее под комбинезоном, на случай если они попадут туда, где тепло.
– А теперь давай договоримся, Венера, – мягко проговорил Рекс, – нам следовало сделать это до того, как мы отправились сюда. Кто-то из нас должен быть главным. Так вот, пока мы не узнаем про этот мир побольше, комбинезоны для нас – лучшая возможность остаться незамеченными. Пожалуйста, надень его назад.
Венера медленно покачала головой и улыбка исчезла с ее лица.
– Нет, – сказала она. – Ты тут главный Рекс, можешь в этом не сомневаться. Но поверь мне, как мы выглядим здесь, не имеет ни малейшего значения – потому что нас никто не увидит.
– Я только что видел город!
Венера пожала плечами.
Они заметили место, где находятся Ворота. И хотя Рекс не принял слова Венеры, как окончательный факт, она все-таки убедила его в том, что это место можно отметить не скрываясь, оставив там одежду Венеры и все ненужные им вещи в качестве дополнительного ориентира. Потом они съели немного шоколада, запивая его водой из фляги, и отправились туда, где кончался лес.
Когда они нашли город, Венера мрачно проговорила:
– Этот город мертв.
– Ты, как и Регина, можешь чувствовать разные вещи?
– Нет, не совсем, как Регина. Она видит предметы и места. Я же только чувствую живых и мертвых.
– Эта планета мертвая?
– Нет, животные, птицы и насекомые – живые. Но вот люди… трудно сказать… Мне кажется, что совсем недавно здесь были люди. Теперь же, они или умерли, или покинули эти места.
Как только они вышли из тени, их окутала такая жара, что стало трудно дышать. Рекс моментально покрылся потом с головы до ног.
В двух из трех миров было очень жарко. Здесь было хуже, чем на Крэсте.
– На Крэсте, – задыхаясь проговорил он, – Регина поняла, что жара для нас сравнительно безопасна. А здесь?
Венера вышла на солнце, подставив свое тело ослепительному солнцу.
– Надо прикрыть головы, – сказала она. Нисколько не смущаясь, она сняла блузку и соорудила из нее тюрбан.
Рекс последовал ее примеру.
По желтой, высохшей траве они подошли к городу. Венера оказалась права: это был мертвый город. Он был очень чистым и аккуратным и совсем новым, но в нем не было никакого движения. Улицы были пусты. Внешне все выглядело так, будто жителей просто куда-то эвакуировали, и было совсем не похоже, что здесь произошло какое-нибудь несчастье. Никакой катастрофы в этом городе явно не было – двери домов были закрыты, а на улицах не видно было ни одной машины, и никаких разрушений. Грязи и пыли почти не было.
– Здесь нет никакой жизни, – проговорила Венера, – но я могу показать места, где она совсем недавно была. Они отошли немного в сторону и обнаружили тела.
Тут не было никакой загадки – все было ясно и понятно. Город, который почему-то назывался Хаос убивал сам себя систематически, постепенно и бесславно. Поражало только то, что те, кто умер последними, до самого последнего момента аккуратно все за собой прибрали – кремировали тела и, вообще, наводили порядок до тех пор, пока это не перестало иметь значение.
Они оставили массу сведений для того, кто захотел бы описать Последние Дни Хаоса. Некоторые записки были обычными прощальными письмами самоубийц. Рексу и Венере попалось несколько довольно-таки подробных дневников.
Многие оставили магнитофонные записи.
Рекс и Венера прочитали и прослушали множество таких посланий из могилы.
Самый последний человек умер за три месяца до их прибытия, четвертого февраля 3652 года. Они нашли несколько хронометров, которые все еще отсчитывали как галактическое, так и местное время. Местное время совсем не интересовало Рекса с Венерой, но Рекс выбрал два хронометра, чтобы забрать их с собой в Чистилище.
Галактическое время представляло для них некоторый интерес, поскольку последней датой, проставленной на книгах в их библиотеке, был 3646 год. Но во всех прослушанных ими сотнях тысяч прощальных слов они не смогли найти внятного объяснения того, почему люди на Хаосе совершили массовое самоубийство.
Некоторые винили постоянную жару, кое-кто обвинял во всем происшедшем одиночество – Хаос был первым и единственным городом на планете, населенном пятью тысячами человек, которым дали пять лет на то, чтобы организовать свою жизнь.
Один человек считал, что главной причиной гибели города было отсутствие детей.
Он записал свои слова на пленку:
– Мы должны были иметь детей. Среди нас было достаточно молодых пар. Но кто же мог решиться дать ребенку жизнь в этом мире? Мы очень рано пали духом. Было слишком жарко, неизлечимая болезнь начала косить наших свиней, и нам пришлось из всех зарезать, работа была очень тяжелой и однообразной – нашей главной целью было выжить… А потом кое-кто начал считать, что стараться остаться в живых дело слишком хлопотное.
После длинной паузы, снова послышался усталый голос двадцатидевятилетнего человека, чья жена, которой было всего двадцать три года, утром покончила с собой.
– Мы тянулись друг к другу, мы не пробыли здесь и года, а корабль с Земли должен был прибыть только через пять лет – такими были условия подписанного нами контракта.
Многие из нас не понимали, какими тяжелым окажется расставание с Землей. Ведь лишь несколько человек смогут снова туда вернуться, чтобы рассказать, как все прошло – по условиям того же контракта…
После длинного отступления, посвященного его жене, Мэри, он вдруг сказал:
– «У нас» был бы ребенок. Но к тому времени было принято решение, что дети не должны жить в этом мире, потому что дети, рожденные на Чатере, не будут иметь никаких прав на Землю. Мы этого еще не знали, но Хаос тогда уже переступил черту, из-за которой нельзя было вернуться…
Женщина, не назвавшая своего имени, но чьей голос на пленке звучал очень молодо, сказала: Человечество больно. «Судный День близок»… но мы сами в этом виноваты. Разве нам здесь пришлось пережить какие-нибудь серьезные несчастья? Небольшая неприятность – потеря свиней. Ни ветчины, ни свиных отбивных в течение целых пяти лет. Мы позволили этому напугать себя и сломить. Ни одного ребенка, сотня самоубийств и еще пять смертей. Нас осталось всего 4895 человек. Жара. Крошечный город. Работа. И целых четыре года ожидания. И даже тогда – никакой надежды вернуться на Землю…
Почему мы вообще на это согласились?
Начался рост количества самоубийств. Когда население Хаоса еще составляло 3000 человек, они начали бояться, что о них забудут.
Церковь, по причине, которой Рекс так и не смог понять, не имела ни малейшего влияния в Хаосе. Возможно, тот, кто стоял за этим экспериментом (вне всякого сомнения, это был эксперимент, а не настоящий план колонизации планеты), выбрал группу атеистов.
Пекс нигде не упоминался. Алкоголь и наркотики не имели никакого отношения ни к жизни, ни к смерти Хаоса.
Точно так же, как и секс, если не считать всеобщего соглашения о том, что жителям города не следует иметь детей.
Лекс, пекс и секс не сыграли никакой роли в жизни этого города.
Последний человек умер за восемь месяцев до возвращения корабля с Земли. Ему показалось, что восемь месяцев это слишком долго.
Еще одна причина делала ожидание корабля совершенно безнадежным делом. На совести Хаоса были еще и убийства.
– Мы возненавидели Двадцатников, – рассказывал глухой голос на пленке. – Мы все сдались, все, кроме них. Они не позволяли нам терять надежду… Поэтому мы их убили.
Да, мы убили Двадцатников. Всех троих. Мы не смогли сделать этого честно. Мы организовали с ними встречу. Они пришли. Мы – нет. Взорвалась бомба.
Молчание было таким долгим, что Рекс и Венера решили, что он больше ничего не скажет. Но через некоторое время человек заговорил снова, уже совсем спокойным голосом: Это означало – конец. Да, мы хотели их убить, и не жалели, что они умерли. Мы не секунды не раскаивались, и их тени не преследовали нас. Но после этого – как мы могли ждать корабль, ведь мы должны были бы признаться, что убили Двадцатников только за то, что они были Двадцатниками, за то, что они не позволяли нам сдаться?
Рекс взглянул на Венеру. Они оба молча слушали это печальное признание.
– Апатия, отчаяние и… что еще? – спросил он.
– Страх, – ответила Венера. – Самый отвратительный массовый отказ от борьбы. Они ведь и убивали из страха.
– Это, естественно, патология, – задумчиво проговорил Рекс. – Массовый психоз.
– Та девушка была права. Больны были не эти жалкие пять тысяч человек, что прибыли сюда. Больно все человечество.
– Они это знают, и не хотят ничего по этому поводу предпринимать. «Судный День близок».
– Для Хаоса, – сухо сказала Венера, – Судный День уже наступил и прошел.
Регина встретила их на полпути от Ворот к дому.
– Вас не было всего два дня, – сказала она.
Рекс отвернулся, чтобы она не заметила его улыбки. Регина была удивлена, даже немного сердита, что экспедиция на Чатер оказалась такой легкой. У подножия лестницы для Рекса и Венеры была оставлена еда, но они не стали ее трогать, сказав, что вполне могут потерпеть до дома.
Регина категорически возражала против того, что она считала очень опасным и требующим напряжения всех сил.
Она отказалась принимать участие в подобных экспедициях.
Если бы Рекс с Венерой вернулись измученные, обожженные солнцем и еле живые от голода, она вряд ли сказала бы им:
«Я же вам говорила», но только потому, что слова в такой ситуации были бы не нужны. Но сейчас было ясно, что путешествие на Чатер было не сложнее экспедиции в южный район Чистилища.
– Ну, и что вы там обнаружили? – мрачно спросила она.
Рекс рассказал ей про Хаос. Венера молчала. Посмотрев на них внимательно, Регина, хоть и неохотно, но все же вынуждена была признать маловероятным, что между ними могло что-нибудь произойти, и что это вообще вряд ли возможно, если только их отношения и поведение одного из них или обоих сразу не изменится кардинально.
Возле озера они скинули одежду и бросились в озеро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22