Какая страшная картина! Дядя Куно, съежившийся, дрожащий, прячется в глуб
ине сталактитовой пещеры. (Не знаю почему, но он попал в тяжелое положение
и, вероятно, трясся от страха.) К нему тайно приходит какой-то человек. Ласк
ово угощает завернутыми в листья бамбука рисовыми колобками с рыбой. Нич
его не подозревающий дядя Куно съедает один, второй, третий, четвертый, пя
тый…
А далее Ц как всегда: мучения, стоны, рвота, кровохарканье, смертельные ко
нвульсии, сотрясающие все тело, холодные змеиные глаза преступника, набл
юдающие за всем этим.
До каких же пор это будет продолжаться? Когда наконец прекратятся эти ст
рашные кровавые злодеяния? Хоть бы вернулась моя прежняя серая жизнь. Не
т больше сил выносить все это.
Будущее, однако, сулило мне еще более тяжелые испытания.
Во-первых, после смерти дяди Куно всеобщие подозрения против меня усили
лись. Его жизнь служила, как это ни странно, гарантией моей безопасности, в
едь при его жизни подозрения падали именно на него. Теперь ему будут сочу
вствовать, меня же еще сильнее возненавидят.
Ц Будь осторожнее, Тацуя-сан, Ц в один прекрасный момент предостерегла
меня Харуё. Ц Осима говорила, что кто-то написал о тебе письмо или воззва
ние, повесил его на всеобщее обозрение.
Ц Обо мне?..
Ц Да. В нем говорится, что все последние убийства Ц твоих рук дело, его вы
весили перед зданием администрации деревни.
В душе у меня боролись отчаяние и ярость.
Ц Чего же добивается автор, сестра?
Ц А он утверждает только, что, без всяких сомнений, преступник Ц ты. Дока
зательством, по его мнению, является то, что все происшествия случились п
осле твоего приезда в деревню. И, пока ты находишься в деревне, эти кровавы
е дела не прекратятся. Вот и все, что там написано.
Говорить ей было трудно, она задыхалась. Мало ей больного сердца, так еще и
эти волнения из-за меня!
Ц Харуё, а кто повесил этот листок на всеобщее обозрение? Вернее, так: ком
у я до такой степени ненавистен? Инспектор полиции говорил, что аналогич
ное письмо пришло в полицию. Кто-то в деревне смертельно ненавидит меня и
делает все, чтобы изгнать меня отсюда. Как ты думаешь, кто бы это мог быть?

Ц Этого я не знаю. Но будь осторожнее, Тацуя-сан. Народ у нас такой, мало ли
что надумают…
Сестра знала, что в деревне неспокойно. И тон у нее был встревоженный.
Ц Конечно, я буду осторожнее. Но неизвестность того, кто и почему так упо
рно ненавидит меня, совершенно меня истерзала!
И я, мужчина, заплакал. Сестра ласково положила мне на плечо руку:
Ц Не стоит так изводить себя, Тацуя-сан! Это же все домыслы, истина обязат
ельно восторжествует. Потерпи! Надо терпеть и не поступать безрассудно.

Больше всего сестра боялась, что я уеду из деревни. Но я никуда уехать не м
ог: Котакэ впала в какую-то прострацию и поведение ее мало отличалось от п
оведения младенца. Харуё чувствовала себя совсем плохо, от малейшего уси
лия начинала задыхаться. Но ее страх перед разлукой со мной показал мне, к
ак сильно она любила меня. Она почти не отпускала меня от себя.
Я, как мне казалось, хорошо понимал ее душу и только гораздо позже пришел к
убеждению, что в действительности знал всего лишь десятую часть ее души
…
Несмотря на отчаянные усилия моего неизвестного врага, полиция совсем н
е торопилась арестовывать меня. После того, как обнаружили труп дяди Кун
о, в деятельности полиции наступило затишье, ни инспектор Исокава, ни Кос
кэ Киндаити не показывались в деревне. Крестьяне пока тоже ничего не пре
дпринимали, и не знаю, как это объяснить, но даже Мияко перестала заглядыв
ать к нам.
Немного позднее мне стало ясно, что этот период затишья был сродни медле
нному течению бурного потока перед тем, как он низвергнется в водопаде. Я
опрометчиво наслаждался покоем, не предполагая, какие страсти ожидают м
еня впереди. Заниматься поисками сокровища было не время, и я решил испол
ьзовать паузу для того, чтобы разобрать мамину любовную переписку.
Получив согласие сестры, я вызвал из города N. мастера, и мы приступили к ре
монту ширмы. Я, в частности, сам извлек из ширмы письма матери и Ёити Камэи,
не желая, чтобы переписка попалась на глаза посторонним.
Разбор писем доставлял мне огромное удовольствие. Со времени приезда в Д
еревню восьми могил особых поводов радоваться у меня не было. Потому обн
аружение любовной переписки стало для меня величайшим утешением. Подоб
но большинству людей, потерявших в детстве мать, я продолжал любить ее и т
осковать по ней, даже будучи взрослым.
Пока Харуё более или менее прилично себя чувствовала, она часто приходил
а ко мне и наблюдала за нашей работой. Но вероятно, чтение писем плохо сказ
ывалось на ее состоянии; она стала появляться все реже и в конце концов во
обще перестала приходить. Я же, читая их, испытывал удовольствие, смешанн
ое с печалью. Каждое письмо говорило о том, как несчастна была мама в тот п
ериод своей жизни.
«Он никогда не выслушивает меня, каждый день таскает за волосы».
«Как противны мне его ласки!.. Раздевает догола, облизывает всю… Тошно, сты
дно…» Ц жалуется мать, рассказывая об извращенных ласках отца.
«Из дома он почти не уходит. А я, только когда его нет рядом, могу отдохнуть
душой, полежать с книжкой, письмо написать. Но вот он возвращается, и начин
аются пытки: „Что делала? Что читала? Кому писала? О чем?“ Сначала жду, когда
он уйдет, даст вздохнуть спокойно. А когда его нет, со страхом жду возвраще
ния этого дьявола в человеческом обличье».
Я понял, почему даже в свое отсутствие отец знал, чем занималась мать. На с
амом деле никуда он не уходил, а из кладовой через отверстие в стене, замас
кированное маской театра Но, подглядывал за матерью. Всласть поиздевать
ся над слабой женщиной Ц не было для отца большей радости, это, видимо, пр
иносило ему сексуальное удовлетворение… Бедная матушка… В течение ско
льких лет ты не знала ни минуты душевного покоя!.. Но какая ты молодец, что н
аходила возможность хотя бы в письмах выговориться, отвести душу. И как п
равильно ты сделала, что спрятала их в ширме! И как удачно, что они попалис
ь мне на глаза!
Но в ширме таилась еще одна тайна Ц огромная, перевернувшая всю мою жизн
ь.
Однажды мастер сказал мне:
Ц Тут в левом углу пластырем прикреплено кое-что.
Ц Что именно?
Ц Что-то плотное в конверте.
Я подошел к ширме, мастер показал пальцем на конверт.
Ц Вытащить? Ц спросил он.
Ц Да, пожалуйста, Ц попросил я.
Он передал мне конверт. Я посмотрел на свет. Внутри находилось что-то, нап
оминающее открытку.
Дождавшись ухода мастера, я вечером вскрыл конверт и дрожащей рукой извл
ек содержимое. И ахнул: это оказалась моя собственная фотография. Но когд
а и при каких обстоятельствах она была сделана, вспомнить я не мог. Фотогр
афия была не такой уж давней, мне на ней лет двадцать шестьЦ двадцать сем
ь, снят до пояса, улыбаюсь как-то снисходительно. Снимок сделан, по всей ве
роятности, в фотостудии. Нет, никак не припомню точно, где и когда?
Я растерянно глядел на фотографию. И вдруг страшная догадка пронзила мен
я, в голове все поплыло. Я понял, что передо мной не мой снимок, а фотография
человека, на меня очень похожего. Глаза, рот, пухлые щеки Ц похожи на мои, к
ак два арбуза. Но теперь я отметил и кое-какие различия, сообразил, что сни
мок долго пролежал в ширме. Конечно, он не двух-трехлетней давности. Дрожа
щими руками я перевернул фотографию. «Ёити Ка-мэи (27 лет). Снято осенью 10 год
а эпохи Тайсё», Ц было написано на обороте.
Ну и дела! Я и мамин возлюбленный похожи друг на друга как две капли воды. Я,
стало быть, живое свидетельство ее греховной связи с Ёити Камэи. И значит,
не имею никакого отношения к семье Тадзими.
Мне показалось, что я схожу с ума. С одной стороны, это открытие меня и успо
коило, и обрадовало. С другой же стороны, стало горькой чашей, которую мне
предстояло испить. То, что я не являюсь законным наследником семьи Тадзи
ми, означало, что во мне не течет кровь безумного Ёдзо, и осознавать это бы
ло радостно. Вместе с тем от меня ускользало огромное наследство дома Та
дзими, и это повергало меня в отчаяние.
К стыду своему, я должен признаться, что наследство очень привлекало мен
я. Я даже втайне от всех старался как можно больше разузнать о нем. Один из
пастухов говорил мне, что семейство выгоняет на пастбище сто двадцать го
лов крупного рогатого скота. А рыночная цена одной коровы в то время равн
ялась ста тысячам иен. От таких сумм у меня кружилась голова. А коровы не с
оставляли и десятой части всего наследия.
«Богатство семьи Тадзими не поддается исчислению», Ц говорили мне слуг
и. Так что мое желание вступить во владение им вполне объяснимо. Однако те
перь оказывается, что наследство для меня более интереса не представляе
т. Я не имею на него абсолютно никаких прав. Ох, какая жалость!.. Интересно, и
звестны ли были бабушкам и сестре детали моего появления на свет? Увязыв
ают ли они это с правом наследования? В тяжелые времена моего детства Хар
уё была еще крошкой, вряд ли она знала тогда о существовании Камэи, а вот в
стречались ли с ним бабушки? Если они хотя бы раз видели учителя Камэи, то,
познакомившись со мной, не могли не обратить внимания на наше сходство. О
дно тяжелое воспоминание заставило меня вздрогнуть. Я имею в виду сейчас
первую и единственную встречу со старшим братом Куя, его внезапную стра
шную смерть. Я упоминал уже о том, что во время этой встречи Куя смотрел на
меня, загадочно ухмыляясь. И, обращаясь ко мне, заявил:
Ц И взаправду хороший парень! Странно даже, что в роду Тадзими родился та
кой молодец, Ц и громко захохотал.
Эта загадочная ухмылка и ехидный смех долго преследовали меня, и вот теп
ерь наконец я понял, что за ними скрывалось. Старшему брату все было извес
тно. В том числе и то, что я не сын Ёдзо Тадзими, что я рожден от Ёити Камэи. В т
аком случае почему он принял меня как наследника рода Тадзими? Скорее вс
его, потому, что очень не хотел, чтобы право наследования перешло к Синтар
о.
До сих пор позиция покойного Куя вызывает у меня дрожь. Ему настолько нен
авистен был Синтаро, что Куя предпочел передать право наследования кому
угодно, лишь бы не Синтаро. Меня он принял как наследника отнюдь не потому
, что я ему нравился. Кто я, в сущности, такой? Не более чем кукла, противопос
тавляемая Синтаро. Эти размышления вызвали у меня глубокое отчаяние и од
новременно гнев. Я злился на мать, злился на брата Куя, злился на рок, по вол
е которого я оказался в этой деревне. Как бы исхитриться поскорее вернут
ься в Кобэ? Рано я обрадовался, поспешили мои коллеги проводить меня вост
орженными возгласами…
Вот в таких мучительных раздумьях тянулась первая половина ночи. С надеж
дами на счастливое будущее пришлось расстаться. В конце концов сон все-т
аки сморил меня.
В полночь с улицы послышались крики, настолько громкие, что от них, казало
сь, сотрясаются стены. Я испуганно сел на постели. В чем дело? Я не успел еще
найти ответ на этот вопрос, как вместе с криками послышался град ударов к
амней о кровлю, ставни. Настоящий каменный дождь. Я вскочил и поспешно оде
лся. Крики не прекращались.
Плохо дело! Я, дрожа, тихо приблизился к окну. Посмотрев в щель между ставн
ями, я заметил, что глинобитная ограда была багровой от всполохов огня; в р
уках людей и слева, и справа были факелы. Толпа зверела от собственного ор
а, камни со стуком ударялись о крышу и ставни. Я не понимал еще, что происхо
дит, но не сомневался в том, что негодование многолюдной толпы обращено н
а дом Тадзими.
Желая узнать, в чем дело, я кинулся в коридор и столкнулся там со спешившей
ко мне Харуё. Видно, шум поднял ее с постели, она была в пижаме.
Ц Сестра, что происходит? Ц спросил я.
Ц Тацуя-сан! Беги! Беги скорее! Ц Харуё протянула мне мои ботинки. Ц Эти
люди пришли, чтобы схватить тебя.
Ц Что?! Меня? Схватить? Ц Я совершенно растерялся.
Ц Они хотят схватить тебя и утопить в реке. Беги скорей! Ц Харуё схватил
а меня за руку и потянула куда-то. Я перепугался и одновременно разозлилс
я.
Ц Но, сестра, за что? Нет! Не стану убегать! Выясню у них, какие ко мне претен
зии.
Ц Ни в коем случае! Это не те люди, с которыми можно выяснять отношения. Ни
в коем случае не выходи к ним!
Ц Но, Харуё, обидно ведь! Обвиняют меня невесть в чем… Кроме того, убежать
Ц значит признать свою вину.
Ц Не до того сейчас! Толпа разъярена. Бывают случаи, когда поражение обор
ачивается победой. Нельзя медлить, ты сию секунду должен бежать.
С улицы доносились крики, ругательства. Харуё побледнела, начала тормоши
ть меня:
Ц Я заперла двери на замок, но они легко могут сломать их. Давай, быстрее, б
ыстрее беги!
Ц Но, сестричка…
Ц Тацуя-сан, что ты стоишь столбом и болтаешь ерунду? Ц Голос Харуё тепе
рь звучал жестко. Ц Ты понимаешь, что я говорю? Ты что, не видишь, как я бесп
окоюсь? Ну давай, беги! Беги, говорю тебе! Послушайся меня!
Больше возражать я не мог. Град камней, ударявшихся о крышу и ставни, убеди
л меня, что опасность более чем реальна.
Ц Бежать… А куда?
Ц Спрячься в сталактитовой пещере. Лучше всего перейти «Бездну блуждаю
щих огоньков», на противоположный берег никто не сунется. Через какое-то
время народ успокоится, и ты сможешь вернуться. А.если дело затянется, я бу
ду приносить тебе туда еду. Но эту ночь, пожалуйста, проведи там!
Харуё еще сильнее побледнела и осунулась, говорила прерывисто, тяжело ды
ша. Я должен беречь ее…
Ц Я все понял. Поступлю так, как ты велишь.
Я нацепил на запястье часы и бросился в кладовую. Было половина первого. К
счастью, жестяной фонарь и карманный фонарик, которыми я пользовался нед
авно, были на месте. Прихватив их, я открыл дно сундука. В этот момент показ
алась Харуё, она принесла мне пальто.
Ц Чтобы не простыл. В пещере холодно…
Ц Спасибо, сестричка. Ну что, я пошел…
Ц Береги себя…
Харуё с трудом сдерживала слезы, я тоже чуть не разревелся и, чтобы не пока
зать своей слабости, поторопился исчезнуть в подземелье.
Впоследствии возвращаясь памятью к этим дням, я утверждался в мысли, что
ситуация в самом деле была очень опасной.
В то время когда я, закрывшись в сундуке, медлил в сомнениях, стоит ли спус
каться в пещеру, послышались шаги и брань. Они, значит, уже в моей комнате. С
удя по голосам, пришельцев было не менее пяти. Я покрылся холодным потом. «
А ведь права была Харуё, Ц мелькнула мысль. Ц Хорошо, что я послушался ее
».
Спустившись в пещеру, я погасил фонарь и на ощупь двинулся вперед. Поскол
ьку я изучил этот путь вдоль и поперек, пробираться в полной темноте было
нетрудно.
Вскоре я добрался до второго подъема. Кажется, я забыл сказать, что, если н
емного подняться вверх, а потом опуститься на дно пещеры, можно быстрее в
ыйти к молельне.
Вероятно, давным-давно кто-то специально пробил ход, соединивший кладов
ую с молельней.
Итак, я пробирался вдоль стены, пытаясь нащупать щель, и вдруг заметил, что
стало светлее.
«Значит, где-то поблизости есть выход наверх», Ц подумал я, и тут до меня э
хом донеслись голоса, хриплые, как звон старого треснувшего колокола:
Ц Осторожней, здесь камни повсюду.
Ц Не беспокойся. Хотя действительно ходить тяжело.
Шаги приближались. Какую-то щель в скале я нашел, но нащупать рычаг мне не
удавалось. Если я так и не преуспею в этом, придется, как ни печально, тем же
путем идти назад. Черт возьми, и оттуда как раз доносится ругань и топот пр
иближающихся людей!
На мгновение я замер в смертельном ужасе. К счастью, я нашарил нужное отве
рстие и, шмыгнув в него, оказался внутри полой скалы. Фу-у… Еле успел…
Снаружи снова послышались голоса:
Ц Глядь-ка, скала шевелится!
Ц Ага… Наверняка эта сволочь пробралась внутрь.
Ц Почему скала-то шевелится?
Ц Где? Покажи.
Я согнувшись продвигался вперед. Голоса остались позади,
Я понял, что преследователи настроены весьма серьезно относительно мен
я. Пробираются в пещеру через все имеющиеся ходы. Мне в таком случае лучше
как можно быстрее добраться до развилки, потому что есть опасность, что п
реследователи перекроют все дороги.
Позднее мне стало известно, что, как я и предполагал, у всех входов в пещер
у была выставлена стража и множество местных жителей стали спускаться в
подземелье, чтобы разыскать меня. На мое счастье, ночью в малознакомом им
лабиринте передвигались преследователи очень медленно. Я же ориентиро
вался здесь гораздо лучше их, и за достаточно короткое время мне удалось
добраться до развилки.
Но расслабляться было рано. С каждым часом число преследователей увелич
ивалось, их голоса разносились эхом по всей пещере, сотрясали затхлый во
здух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30