Они передали вот эт
о. Ч Он машет листом. Ч Затем, почти тут же, вышел в эфир передатчик в Манил
е и передал это. Ч Машет другим листом.
Ч Полковнику Комстоку доложили?
Ч О конечно, сэр! Он как раз собирался уехать на целый день, когда пришли с
ообщения. Он в самой гуще событий Ч с перехватчиками, с ВВС, со всеми. Он сч
итает, мы накрыли ублюдков!
Ч Э-э... пока у вас не закружилась голова от счастья, не могли бы вы оказать
мне услугу?
Ч Да, сэр!
Ч Что вы делаете с оригиналами перехватов?
Ч Подшиваем, сэр. Хотите взглянуть?
Ч Да. Принесите все. Я хочу сверить их с перфокартами. Если «Аретуза» раб
отает так, как я предполагаю, то даже единичная ошибка может свести на нет
все мои вычисления.
Ч Я принесу, сэр! Все равно я не иду домой.
Ч Не идете?
Ч Нет, сэр! Я хочу дождаться, чем кончится история с чертовой субмариной.
Уотерхауз подходит к печи и достает пачку теплых неиспользованных перф
окарт. Он пришел к выводу, что они должны быть теплыми, иначе пропитаются т
ропической влагой и застопорят машину. Прежде чем в комнате установили в
ычислитель, сюда по его настоянию притащили все наличные печи.
Он бросает горячие карты в приемный карман перфоратора, садится за клави
атуру и прикрепляет перед собой первый лист перехвата. Одну за другой на
бивает буквы. Сообщение короткое, достаточно трех карт. Затем он принима
ется за следующее.
Входит лейтенант с картонной коробкой.
Ч Вот, все оригиналы перехватов с «Аретузой».
Ч Спасибо, лейтенант.
Лейтенант заглядывает через плечо.
Ч Помочь вам набивать сообщения?
Ч Нет. Если хотите помочь, принесите воды в кувшине и не беспокойте меня
до утра. «Аретуза» Ч моя навязчивая идея.
Ч Есть, сэр! Ч отвечает лейтенант, невыносимо счастливый оттого, что в д
анный момент «каталины» бомбят таинственную подлодку.
Уотерхауз заканчивает набивать второе сообщение. Он уже знает, что в нем:
«ЛОВУШКА ПОВТОРЯЮ ЛОВУШКА НЕ ВКЛЮЧАТЬ ПЕРЕДАТЧИК ТЧК БЛИЗКО ПЕЛЕНГАТО
РЫ».
Он аккуратно складывает карты, вылезшие из перфоратора, в коробку с карт
ами Ч перехватами «Аретузы». Затем берет все содержимое коробки Ч кирп
ич карт толщиной сантиметров тридцать Ч и кладет себе в чемоданчик.
Потом открепляет от перфоратора листки с последними сообщениями и клад
ет их к старым перехватам. Подшивка в руках и кирпич в чемоданчике содерж
ат одну и ту же информацию. Оригинал и единственная в мире копия. Он бегло
просматривает их, убеждается, что самые важные сообщения на месте Ч дли
нный перехват с координатами Голгофы, и другой, с инициалами Гото Денго. К
ладет листки на печку.
Вставляет пачку чистых горячих перфокарт толщиной сантиметров тридцат
ь в приемный лоток перфоратора. Затем кабелем соединяет машину с вычисли
телем. Теперь вычислитель может управлять машиной.
Устсрхауз запускает программу, которую только что написал, ту, которая г
енерирует случайные числа в соответствии с функцией Тьюринга. Мигают ла
мпочки, гудит перфосчитыватель, программа загружается в КОЗУ вычислите
ля. Наконец пауза Ч функция ждет ввода. Чтобы она заработала, нужно броси
ть затравку Ч поток битов. Любой. Уотерхауз, немного подумав, набирает на
клавиатуре: КОМСТОК.
Перфоратор начинает гудеть. Пачка чистых карт уменьшается, пачка пробит
ых в поддоне растет. Когда все сделано, Уотерхауз вынимает одну и просмат
ривает на свет. Узор из маленьких прямоугольных отверстий, пробитых в ма
нильской бумаге. Созвездие дверных проемов.
Ч Это будет выглядеть как обычное зашифрованное сообщение, Ч объяснил
он Гото Денго, когда они сидели на трибуне, Ч но... э-э... дешифровщики (он чут
ь не сказал Ч АНБ) могут гонять свои вычислители целую вечность, а кода им
не взломать Ч потому что кода нет.
Наконец, перед тем как покинуть лабораторию, он возвращается к печи и под
вигает пачку перехватов на листках поближе к запальнику. Огонь никак не
занимается, и Уотерхауз помогает ему зажигалкой. Отступает и ждет, пока п
рогорит вся пачка, и необычная информация будет уничтожена.
Затем выходит в коридор в поисках огнетушителя. Наверху, у рации, столпил
ись ребята Комстока и ржут, как лошади.
ПРОХОД
Звон в ушах постепенно стихает. Бишоф встает с палубы и говорит:
Ч Погружаемся на семьдесят пять метров.
Циферблат глубиномера показывает двадцать. Сейчас это не лучшая глубин
а Ч метрах в ста над ними кружит бомбардировщик, его экипаж устанавлива
ет взрыватели глубинных бомб на те самые двадцать метров.
Стрелка, однако, не движется, и Бишофу приходится повторить приказ. Оглох
ли, что ли, все от взрыва? А может, повреждены рули?
Бишоф прижимается головой к переборке и, хотя слух уже не тот, различает з
авывание турбин. По крайней мере силовая установка в порядке. Они могут д
вигаться.
Но «каталины» могут двигаться быстрее.
Что ни говори о старых громыхающих дизельных подлодках, на них по крайне
й мере были орудия. Можно всплыть, выйти на палубу, на воздух и солнце, и отр
азить удар. У «V-Миллион», плавающей ракеты, единственное оружие Ч скрытн
ость. На Балтике это то что надо. Но здесь Миндорский пролив, океан прозрач
ен, как стекло. «V-Миллион» словно висит в воздухе на роялевых струнах прож
екторных лучей.
Стрелка шевельнулась, миновала отметку «25». Бишоф чувствует, как пол прог
ибается под ногами от взрыва очередной глубинной бомбы. Сдетонировала с
лишком высоко, можно не опасаться. По привычке он бросает взгляд на указа
тель и попутно примечает время: 17.46. Солнце садится, его лучи отражаются от
ряби на воде, и пилотам непросто разглядеть лодку сквозь завесу бликов. Е
ще час, и «V-Миллион» станет совершенно невидима. Бишофу останется только
аккуратно отмечать скорость и курс, и можно будет, не всплывая, определят
ь свои примерные координаты. Так за ночь лодка минует Палаванский проход
или свернет на восток, через Южно-Китайское море Ч как им будет угодно. Б
ольше всего он бы хотел высадиться в укромной пиратской бухте на северно
м побережье Борнео, жениться на симпатичной горилле и обзавестись небол
ьшим семейством.
На циферблате глубиномера стилизованными буквами написано «Tiefenmesser». Наци
сты любят старинный готический шрифт. «Messer» означает «измерительный приб
ор», а также Ч нож. «Das Messer sitzt mir an der Kehle» Ч «С ножом у горла», лицом к лицу с судьбой.
Не дай бог, чтобы нож, приставленный тебе к горлу, двигался, как сейчас стр
елка Tiefenmesser'a. Каждая черточка на шкале Ч метр воды, отделяющей Бишофа от сол
нца и воздуха.
Ч Хочу быть «мессершмиттом», Ч бормочет Бишоф. Messerschmidt Ч это тот, кто бьет м
олотом по ножу. А кроме того, замечательная штука, которая летает.
Ч Ты еще увидишь свет и вдохнешь свежего воздуха, Гюнтер, Ч говорит Рудо
льф фон Хакльгебер, гражданский математик, совершенно неуместный в рубк
е подводной лодки во время смертельного боя.
Хорошо, что Руди сказал это. Очень любезно выразил поддержку. Однако жизн
ь каждого моряка и сохранность золота на борту зависят от Бишофа, его душ
евного равновесия и особенно уверенности в себе. Иногда, если хочешь жит
ь и дышать завтра, надо сегодня нырнуть в черную бездну, и это подвиг веры
Ч в субмарину, в команду; веры, по сравнению с которой меркнет экстаз свят
ого.
Бишоф вскоре забывает предсказание Руди. Доброе слово придает сил, как и
слова остальных членов экипажа, улыбки, ободряющие жесты, хлопанье по пл
ечу; мужество, инициатива и смекалка людей, когда они ремонтируют повреж
денные трубы или перегруженные двигатели. Сила придает Бишофу веры, а ве
ра делает его хорошим капитаном. Можно даже сказать, лучшим в мире. Хотя Би
шоф знал капитанов и получше Ч их тела погребены в сплющенных подводных
лодках на дне Северной Атлантики.
Солнце заходит, как будет заходить всегда и для всех, даже для загнанной с
убмарины. «V-Миллион» втиснулась в туннель Палаванского прохода и нескол
ько часов несется по нему с совершенно невероятной скоростью двадцать д
евять узлов Ч в четыре раза быстрее, чем можно ожидать от подлодки.
Американцы обведут окружностью то место в океане, где заметили лодку. Но
«V-Миллион» вчетверо быстроходнее обычных субмарин. Реальная окружност
ь должна быть в четыре раза больше. Там, где лодка всплывет, янки не будут е
е ждать.
Всплывать приходится; «V-Миллион» не в состоянии вечно делать двадцать д
евять узлов; она глупо, с неимоверной скоростью, израсходует топливо и пе
рекись водорода, выжимая по шесть тысяч лошадиных сил из двух турбин. Топ
лива много, но перекись закончится к полуночи. Есть, конечно, слабенькие б
атареи и электродвигатели Ч их едва хватит, чтобы всплыть. Так что какое-
то время они вынуждены идти в надводном положении, на дизельной тяге.
Лодка и часть команды дышат свежим воздухом; Бишоф внизу Ч обнаружились
неполадки в машинном отсеке. Это, возможно, спасает ему жизнь, потому что
их атакуют бомбардировщики, а он ничего не понимает, пока снаряды не начи
нают барабанить о внешний корпус.
Срочное погружение, как в старые добрые времена, когда их муштровали на Б
алтике. В молодости это захватывало, теперь наскучило. Бишоф поднимает г
олову. На какой-то миг он видит звезду через открытый люк; затем ее закрыва
ет падающее изувеченное тело матроса.
Еще через пять минут глубинная бомба попадает в кормовую часть и поврежд
ает оба корпуса Ч внешний и герметичный. Бишоф чувствует, как палуба кре
нится под ногами, а уши начинает закладывать. На субмарине это дурное пре
дзнаменование. Кто-то с грохотом задраивает отсеки, чтобы задержать прон
икновение воды в носовую часть, обрекая на гибель тех, кто остался сзади. Н
о и те, кто впереди, тоже мертвецы, остальное лишь вопрос времени. Переборк
и не могут сдержать пять, шесть, семь, восемь, девять, десять атмосфер. Они л
опаются, вода давит наверх, пузырь воздуха в носовой части «V-Миллион» сок
ращается вдвое, затем еще вдвое, затем еще. С каждым разом волна давления м
олотом ударяет Бишофа в грудь, выколачивая из легких воздух.
Нос лодки направлен вертикально вверх, как стрелка на глубиномере. Палуб
ы нет, стоять не на чем; трещат переборки; в отсеки врывается вода, заливая
людей с головой, и те, не успев вдохнуть, судорожно плывут наверх, в пузырь.
Наконец искореженная корма втыкается в морское дно, и «V-Миллион» оседае
т, вращаясь вокруг оси и с хрустом ломая коралловый риф. Гюнтер Бишоф и Руд
ольф фон Хакльгебер оказываются в безопасном, уютном пузыре. Весь воздух
, что раньше был в подлодке, теперь сжат до размеров автомобильной кабины.
Внутри темно.
Бишоф слышит, как Руди щелкает замками своего алюминиевого чемоданчика.
Ч Только не зажигайте спички, Ч предупреждает Бишоф. Ч Воздух сильно с
жат, спичка вспыхнет, как порох.
Ч Какой ужас. Ч Руди включает фонарик. Лампочка загорается, и тут же нит
ь накала краснеет и превращается в маленький тусклый огонек.
Ч Лампочка лопнула, Ч объясняет Бишоф. Ч По крайней мере я успел увидет
ь ваше лицо. Ну и глупый же у вас вид.
Ч Ваш тоже оставляет желать лучшего, Ч говорит Руди. Бишоф слышит, как з
ащелкиваются замки на чемоданчике. Ч Вы думаете, он будет плавать вечно?
Ч В конце концов корпус лодки проржавеет. Воздух из щелей начнет выходи
ть наружу тоненькой ниточкой пузырьков; пузырьки, крутясь и поднимаясь,
будут расширяться и превращаться в туманности протухшего газа. Вода в ло
дке поднимется и прижмет ваш чемоданчик к тому, что останется от прочног
о корпуса, к самому куполу. В чемоданчик затечет вода. Впрочем, где-нибудь
в уголке, возможно, останется воздух.
Ч Я подумал, может, стоит оставить записку.
Ч Адресуйте ее правительству Соединенных Штатов.
Ч Военно-морскому ведомству?
Ч Шпионскому ведомству. Как оно там называется? Управление стратегичес
ких служб.
Ч Почему вы так говорите?
Ч Они знали, где искать, Руди. «Каталины» ждали нас.
Ч Может, засекли радаром?
Ч Я учел это. Нет, самолеты прилетели быстрее. Понимаете, что это значит?
Ч Скажите.
Ч Что те, кто охотился на нас, знали нашу скорость.
Ч А... вот почему вы говорите про шпионов.
Ч Я отдал Бобби чертежи, Руди.
Ч Чертежи «V-Миллион»?
Ч Да... должен же он был как-то оправдаться перед американцами.
Ч Э-э... задним числом ясно, что этого, наверное, не стоило делать. Но я не осу
ждаю вас, Гюнтер. Великолепный был жест.
Ч Теперь они спустятся и найдут нас.
Ч Когда мы умрем, вы имеете в виду.
Ч Да. Весь план рухнул. Что ж, у нас получилось симпатичное тайное общест
во. Может, Енох Роот проявит смекалку.
Ч Вы действительно думаете, что шпионы обыщут эту развалину?
Ч Кто их знает. Вам-то какая забота?
Ч У меня в чемоданчике координаты Голгофы, Ч отвечает Руди. Ч И я знаю т
очно, что больше они не записаны нигде.
Ч Еще бы не знать, вы же единственный, кто расшифровал сообщение.
Ч Да. Может, следует его сжечь?
Ч Тогда мы погибнем. Но по крайней мере умирать будем при свете и в тепле.
Ч Вы-то через несколько часов будете загорать на песочке.
Ч Прекратите!
Ч Если я обещаю, я знаю, о чем говорю, Ч отвечает Руди. Что-то глухо плещет
ся, словно ноги шлепают по воде.
Ч Руди? Руди! Ч зовет Бишоф.
Черный свод тишины. Он один.
Через минуту его лодыжку хватает рука. Руди поднимается по его телу, как п
о лестнице. Плещется вода, и раздается глубокий вздох. Какой прекрасный в
оздух Ч в нем в шестьдесят раз больше кислорода, чем в обычном. Сразу чувс
твуешь себя лучше. Пока Руди приходит в себя, Бишоф поддерживает его.
Ч Люк открыт, Ч говорит Руди. Ч Я видел свет. Наверху солнце, Гюнтер!
Ч Так поплыли!
Ч Плывите вы. Я останусь. Надо сжечь координаты. Ч Руди вновь открывает
чемоданчик, шелестит бумагами, вынимает что-то, снова закрывает замки.
Бишоф не шевелится.
Ч Через тридцать секунд я зажигаю спичку, Ч говорит Руди.
Бишоф оборачивается на голос и в темноте нащупывает руку товарища.
Ч Я найду остальных, Ч говорит Бишоф. Ч Я передам им, что нас накрыл греб
аный американский шпион. Мы первыми доберемся до золота, они ничего не по
лучат.
Ч Идите! Ч кричит Руди. Ч Вам надо спешить.
Бишоф целует его в щеку и ныряет.
Перед ним рассеянный сине-зеленый свет, идущий ниоткуда.
Руди донырнул до люка, открыл его и вернулся еле живым. Бишофу предстоит п
роделать тот же путь, а затем плыть к поверхности. Нет, он не сможет.
Внутри лодки вспыхивает яркий, теплый свет. Бишоф бросает взгляд назад, з
атем вверх. Носовая часть превратилась в шар желтого огня, в центре Ч сил
уэт человека. От купола прочного корпуса меридианами расходятся линии с
варочных швов и клепаных соединений. Светло как днем. Бишоф разворачивае
тся и с легкостью плывет вниз, к входному трапу, к центральному посту, и на
ходит люк: тусклый голубой диск.
К тому, что стало теперь потолком ЦП, прижат водой спасательный круг. Бишо
ф хватает его и, барахтаясь, тянет вниз, к центру, проталкивает вперед чере
з люк; затем пробирается сам.
Вокруг кораллы. Какая красота! Так бы и остался любоваться. Но у него еще е
сть дела наверху. Бишоф вцепился в круг, и, хотя кажется, что он стоит на мес
те, кораллы уменьшаются и уплывают вниз. На них лежит, истекая пузырями, ог
ромная серая штуковина; она уменьшается и уменьшается, как ракета, тающа
я в небе.
Он задирает голову, и поток воды струится по лицу. Руки Бишофа вытянуты вв
ерх и сжимают веревки спасательного круга, в круге Ч диск солнечного св
ета. Он становится все ярче и краснее.
Колени начинают болеть.
ПОТОК
Остальное проплывает перед Рэндаллом Лоуренсом Уотерхаузом, как истор
ическое кино. Он знает, что, технически говоря, сейчас настоящее, а все дей
ствительно важное в будущем. Однако все важное для него решено и определ
илось. Ему хочется просто жить своей жизнью, такой, какая она теперь.
Они относят Ами в миссию, и местный доктор что-то делает с ее ногой. Достав
ить Ами в манильскую больницу невозможно Ч Ин перекрыл дороги. Это долж
но пугать, но, чуть пообвыкшись, они начинают находить ситуацию просто до
садной и скучной. Операцию осуществляют геронтоаппаратчики из КПК при п
оддержке нескольких дружков-прихлебателей в местном правительстве. Ни
один из них не имеет понятия о таких вещах, как кодированная широкополос
ная пакетная радиосвязь, так что Дуг и Рэнди без труда общаются с внешним
миром и передают, как идут дела. Группа крови Рэнди совместима с Ами, и он д
ает доктору выкачать себя почти досуха. От недостатка крови у него на пар
у дней блокируются мозги, и все равно, когда он смотрит на перечень оборуд
ования и рабочей силы для горных работ в Голгофе, составленный Дугласом
Макартуром Шафто, ему хватает сообразиловки сказать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
о. Ч Он машет листом. Ч Затем, почти тут же, вышел в эфир передатчик в Манил
е и передал это. Ч Машет другим листом.
Ч Полковнику Комстоку доложили?
Ч О конечно, сэр! Он как раз собирался уехать на целый день, когда пришли с
ообщения. Он в самой гуще событий Ч с перехватчиками, с ВВС, со всеми. Он сч
итает, мы накрыли ублюдков!
Ч Э-э... пока у вас не закружилась голова от счастья, не могли бы вы оказать
мне услугу?
Ч Да, сэр!
Ч Что вы делаете с оригиналами перехватов?
Ч Подшиваем, сэр. Хотите взглянуть?
Ч Да. Принесите все. Я хочу сверить их с перфокартами. Если «Аретуза» раб
отает так, как я предполагаю, то даже единичная ошибка может свести на нет
все мои вычисления.
Ч Я принесу, сэр! Все равно я не иду домой.
Ч Не идете?
Ч Нет, сэр! Я хочу дождаться, чем кончится история с чертовой субмариной.
Уотерхауз подходит к печи и достает пачку теплых неиспользованных перф
окарт. Он пришел к выводу, что они должны быть теплыми, иначе пропитаются т
ропической влагой и застопорят машину. Прежде чем в комнате установили в
ычислитель, сюда по его настоянию притащили все наличные печи.
Он бросает горячие карты в приемный карман перфоратора, садится за клави
атуру и прикрепляет перед собой первый лист перехвата. Одну за другой на
бивает буквы. Сообщение короткое, достаточно трех карт. Затем он принима
ется за следующее.
Входит лейтенант с картонной коробкой.
Ч Вот, все оригиналы перехватов с «Аретузой».
Ч Спасибо, лейтенант.
Лейтенант заглядывает через плечо.
Ч Помочь вам набивать сообщения?
Ч Нет. Если хотите помочь, принесите воды в кувшине и не беспокойте меня
до утра. «Аретуза» Ч моя навязчивая идея.
Ч Есть, сэр! Ч отвечает лейтенант, невыносимо счастливый оттого, что в д
анный момент «каталины» бомбят таинственную подлодку.
Уотерхауз заканчивает набивать второе сообщение. Он уже знает, что в нем:
«ЛОВУШКА ПОВТОРЯЮ ЛОВУШКА НЕ ВКЛЮЧАТЬ ПЕРЕДАТЧИК ТЧК БЛИЗКО ПЕЛЕНГАТО
РЫ».
Он аккуратно складывает карты, вылезшие из перфоратора, в коробку с карт
ами Ч перехватами «Аретузы». Затем берет все содержимое коробки Ч кирп
ич карт толщиной сантиметров тридцать Ч и кладет себе в чемоданчик.
Потом открепляет от перфоратора листки с последними сообщениями и клад
ет их к старым перехватам. Подшивка в руках и кирпич в чемоданчике содерж
ат одну и ту же информацию. Оригинал и единственная в мире копия. Он бегло
просматривает их, убеждается, что самые важные сообщения на месте Ч дли
нный перехват с координатами Голгофы, и другой, с инициалами Гото Денго. К
ладет листки на печку.
Вставляет пачку чистых горячих перфокарт толщиной сантиметров тридцат
ь в приемный лоток перфоратора. Затем кабелем соединяет машину с вычисли
телем. Теперь вычислитель может управлять машиной.
Устсрхауз запускает программу, которую только что написал, ту, которая г
енерирует случайные числа в соответствии с функцией Тьюринга. Мигают ла
мпочки, гудит перфосчитыватель, программа загружается в КОЗУ вычислите
ля. Наконец пауза Ч функция ждет ввода. Чтобы она заработала, нужно броси
ть затравку Ч поток битов. Любой. Уотерхауз, немного подумав, набирает на
клавиатуре: КОМСТОК.
Перфоратор начинает гудеть. Пачка чистых карт уменьшается, пачка пробит
ых в поддоне растет. Когда все сделано, Уотерхауз вынимает одну и просмат
ривает на свет. Узор из маленьких прямоугольных отверстий, пробитых в ма
нильской бумаге. Созвездие дверных проемов.
Ч Это будет выглядеть как обычное зашифрованное сообщение, Ч объяснил
он Гото Денго, когда они сидели на трибуне, Ч но... э-э... дешифровщики (он чут
ь не сказал Ч АНБ) могут гонять свои вычислители целую вечность, а кода им
не взломать Ч потому что кода нет.
Наконец, перед тем как покинуть лабораторию, он возвращается к печи и под
вигает пачку перехватов на листках поближе к запальнику. Огонь никак не
занимается, и Уотерхауз помогает ему зажигалкой. Отступает и ждет, пока п
рогорит вся пачка, и необычная информация будет уничтожена.
Затем выходит в коридор в поисках огнетушителя. Наверху, у рации, столпил
ись ребята Комстока и ржут, как лошади.
ПРОХОД
Звон в ушах постепенно стихает. Бишоф встает с палубы и говорит:
Ч Погружаемся на семьдесят пять метров.
Циферблат глубиномера показывает двадцать. Сейчас это не лучшая глубин
а Ч метрах в ста над ними кружит бомбардировщик, его экипаж устанавлива
ет взрыватели глубинных бомб на те самые двадцать метров.
Стрелка, однако, не движется, и Бишофу приходится повторить приказ. Оглох
ли, что ли, все от взрыва? А может, повреждены рули?
Бишоф прижимается головой к переборке и, хотя слух уже не тот, различает з
авывание турбин. По крайней мере силовая установка в порядке. Они могут д
вигаться.
Но «каталины» могут двигаться быстрее.
Что ни говори о старых громыхающих дизельных подлодках, на них по крайне
й мере были орудия. Можно всплыть, выйти на палубу, на воздух и солнце, и отр
азить удар. У «V-Миллион», плавающей ракеты, единственное оружие Ч скрытн
ость. На Балтике это то что надо. Но здесь Миндорский пролив, океан прозрач
ен, как стекло. «V-Миллион» словно висит в воздухе на роялевых струнах прож
екторных лучей.
Стрелка шевельнулась, миновала отметку «25». Бишоф чувствует, как пол прог
ибается под ногами от взрыва очередной глубинной бомбы. Сдетонировала с
лишком высоко, можно не опасаться. По привычке он бросает взгляд на указа
тель и попутно примечает время: 17.46. Солнце садится, его лучи отражаются от
ряби на воде, и пилотам непросто разглядеть лодку сквозь завесу бликов. Е
ще час, и «V-Миллион» станет совершенно невидима. Бишофу останется только
аккуратно отмечать скорость и курс, и можно будет, не всплывая, определят
ь свои примерные координаты. Так за ночь лодка минует Палаванский проход
или свернет на восток, через Южно-Китайское море Ч как им будет угодно. Б
ольше всего он бы хотел высадиться в укромной пиратской бухте на северно
м побережье Борнео, жениться на симпатичной горилле и обзавестись небол
ьшим семейством.
На циферблате глубиномера стилизованными буквами написано «Tiefenmesser». Наци
сты любят старинный готический шрифт. «Messer» означает «измерительный приб
ор», а также Ч нож. «Das Messer sitzt mir an der Kehle» Ч «С ножом у горла», лицом к лицу с судьбой.
Не дай бог, чтобы нож, приставленный тебе к горлу, двигался, как сейчас стр
елка Tiefenmesser'a. Каждая черточка на шкале Ч метр воды, отделяющей Бишофа от сол
нца и воздуха.
Ч Хочу быть «мессершмиттом», Ч бормочет Бишоф. Messerschmidt Ч это тот, кто бьет м
олотом по ножу. А кроме того, замечательная штука, которая летает.
Ч Ты еще увидишь свет и вдохнешь свежего воздуха, Гюнтер, Ч говорит Рудо
льф фон Хакльгебер, гражданский математик, совершенно неуместный в рубк
е подводной лодки во время смертельного боя.
Хорошо, что Руди сказал это. Очень любезно выразил поддержку. Однако жизн
ь каждого моряка и сохранность золота на борту зависят от Бишофа, его душ
евного равновесия и особенно уверенности в себе. Иногда, если хочешь жит
ь и дышать завтра, надо сегодня нырнуть в черную бездну, и это подвиг веры
Ч в субмарину, в команду; веры, по сравнению с которой меркнет экстаз свят
ого.
Бишоф вскоре забывает предсказание Руди. Доброе слово придает сил, как и
слова остальных членов экипажа, улыбки, ободряющие жесты, хлопанье по пл
ечу; мужество, инициатива и смекалка людей, когда они ремонтируют повреж
денные трубы или перегруженные двигатели. Сила придает Бишофу веры, а ве
ра делает его хорошим капитаном. Можно даже сказать, лучшим в мире. Хотя Би
шоф знал капитанов и получше Ч их тела погребены в сплющенных подводных
лодках на дне Северной Атлантики.
Солнце заходит, как будет заходить всегда и для всех, даже для загнанной с
убмарины. «V-Миллион» втиснулась в туннель Палаванского прохода и нескол
ько часов несется по нему с совершенно невероятной скоростью двадцать д
евять узлов Ч в четыре раза быстрее, чем можно ожидать от подлодки.
Американцы обведут окружностью то место в океане, где заметили лодку. Но
«V-Миллион» вчетверо быстроходнее обычных субмарин. Реальная окружност
ь должна быть в четыре раза больше. Там, где лодка всплывет, янки не будут е
е ждать.
Всплывать приходится; «V-Миллион» не в состоянии вечно делать двадцать д
евять узлов; она глупо, с неимоверной скоростью, израсходует топливо и пе
рекись водорода, выжимая по шесть тысяч лошадиных сил из двух турбин. Топ
лива много, но перекись закончится к полуночи. Есть, конечно, слабенькие б
атареи и электродвигатели Ч их едва хватит, чтобы всплыть. Так что какое-
то время они вынуждены идти в надводном положении, на дизельной тяге.
Лодка и часть команды дышат свежим воздухом; Бишоф внизу Ч обнаружились
неполадки в машинном отсеке. Это, возможно, спасает ему жизнь, потому что
их атакуют бомбардировщики, а он ничего не понимает, пока снаряды не начи
нают барабанить о внешний корпус.
Срочное погружение, как в старые добрые времена, когда их муштровали на Б
алтике. В молодости это захватывало, теперь наскучило. Бишоф поднимает г
олову. На какой-то миг он видит звезду через открытый люк; затем ее закрыва
ет падающее изувеченное тело матроса.
Еще через пять минут глубинная бомба попадает в кормовую часть и поврежд
ает оба корпуса Ч внешний и герметичный. Бишоф чувствует, как палуба кре
нится под ногами, а уши начинает закладывать. На субмарине это дурное пре
дзнаменование. Кто-то с грохотом задраивает отсеки, чтобы задержать прон
икновение воды в носовую часть, обрекая на гибель тех, кто остался сзади. Н
о и те, кто впереди, тоже мертвецы, остальное лишь вопрос времени. Переборк
и не могут сдержать пять, шесть, семь, восемь, девять, десять атмосфер. Они л
опаются, вода давит наверх, пузырь воздуха в носовой части «V-Миллион» сок
ращается вдвое, затем еще вдвое, затем еще. С каждым разом волна давления м
олотом ударяет Бишофа в грудь, выколачивая из легких воздух.
Нос лодки направлен вертикально вверх, как стрелка на глубиномере. Палуб
ы нет, стоять не на чем; трещат переборки; в отсеки врывается вода, заливая
людей с головой, и те, не успев вдохнуть, судорожно плывут наверх, в пузырь.
Наконец искореженная корма втыкается в морское дно, и «V-Миллион» оседае
т, вращаясь вокруг оси и с хрустом ломая коралловый риф. Гюнтер Бишоф и Руд
ольф фон Хакльгебер оказываются в безопасном, уютном пузыре. Весь воздух
, что раньше был в подлодке, теперь сжат до размеров автомобильной кабины.
Внутри темно.
Бишоф слышит, как Руди щелкает замками своего алюминиевого чемоданчика.
Ч Только не зажигайте спички, Ч предупреждает Бишоф. Ч Воздух сильно с
жат, спичка вспыхнет, как порох.
Ч Какой ужас. Ч Руди включает фонарик. Лампочка загорается, и тут же нит
ь накала краснеет и превращается в маленький тусклый огонек.
Ч Лампочка лопнула, Ч объясняет Бишоф. Ч По крайней мере я успел увидет
ь ваше лицо. Ну и глупый же у вас вид.
Ч Ваш тоже оставляет желать лучшего, Ч говорит Руди. Бишоф слышит, как з
ащелкиваются замки на чемоданчике. Ч Вы думаете, он будет плавать вечно?
Ч В конце концов корпус лодки проржавеет. Воздух из щелей начнет выходи
ть наружу тоненькой ниточкой пузырьков; пузырьки, крутясь и поднимаясь,
будут расширяться и превращаться в туманности протухшего газа. Вода в ло
дке поднимется и прижмет ваш чемоданчик к тому, что останется от прочног
о корпуса, к самому куполу. В чемоданчик затечет вода. Впрочем, где-нибудь
в уголке, возможно, останется воздух.
Ч Я подумал, может, стоит оставить записку.
Ч Адресуйте ее правительству Соединенных Штатов.
Ч Военно-морскому ведомству?
Ч Шпионскому ведомству. Как оно там называется? Управление стратегичес
ких служб.
Ч Почему вы так говорите?
Ч Они знали, где искать, Руди. «Каталины» ждали нас.
Ч Может, засекли радаром?
Ч Я учел это. Нет, самолеты прилетели быстрее. Понимаете, что это значит?
Ч Скажите.
Ч Что те, кто охотился на нас, знали нашу скорость.
Ч А... вот почему вы говорите про шпионов.
Ч Я отдал Бобби чертежи, Руди.
Ч Чертежи «V-Миллион»?
Ч Да... должен же он был как-то оправдаться перед американцами.
Ч Э-э... задним числом ясно, что этого, наверное, не стоило делать. Но я не осу
ждаю вас, Гюнтер. Великолепный был жест.
Ч Теперь они спустятся и найдут нас.
Ч Когда мы умрем, вы имеете в виду.
Ч Да. Весь план рухнул. Что ж, у нас получилось симпатичное тайное общест
во. Может, Енох Роот проявит смекалку.
Ч Вы действительно думаете, что шпионы обыщут эту развалину?
Ч Кто их знает. Вам-то какая забота?
Ч У меня в чемоданчике координаты Голгофы, Ч отвечает Руди. Ч И я знаю т
очно, что больше они не записаны нигде.
Ч Еще бы не знать, вы же единственный, кто расшифровал сообщение.
Ч Да. Может, следует его сжечь?
Ч Тогда мы погибнем. Но по крайней мере умирать будем при свете и в тепле.
Ч Вы-то через несколько часов будете загорать на песочке.
Ч Прекратите!
Ч Если я обещаю, я знаю, о чем говорю, Ч отвечает Руди. Что-то глухо плещет
ся, словно ноги шлепают по воде.
Ч Руди? Руди! Ч зовет Бишоф.
Черный свод тишины. Он один.
Через минуту его лодыжку хватает рука. Руди поднимается по его телу, как п
о лестнице. Плещется вода, и раздается глубокий вздох. Какой прекрасный в
оздух Ч в нем в шестьдесят раз больше кислорода, чем в обычном. Сразу чувс
твуешь себя лучше. Пока Руди приходит в себя, Бишоф поддерживает его.
Ч Люк открыт, Ч говорит Руди. Ч Я видел свет. Наверху солнце, Гюнтер!
Ч Так поплыли!
Ч Плывите вы. Я останусь. Надо сжечь координаты. Ч Руди вновь открывает
чемоданчик, шелестит бумагами, вынимает что-то, снова закрывает замки.
Бишоф не шевелится.
Ч Через тридцать секунд я зажигаю спичку, Ч говорит Руди.
Бишоф оборачивается на голос и в темноте нащупывает руку товарища.
Ч Я найду остальных, Ч говорит Бишоф. Ч Я передам им, что нас накрыл греб
аный американский шпион. Мы первыми доберемся до золота, они ничего не по
лучат.
Ч Идите! Ч кричит Руди. Ч Вам надо спешить.
Бишоф целует его в щеку и ныряет.
Перед ним рассеянный сине-зеленый свет, идущий ниоткуда.
Руди донырнул до люка, открыл его и вернулся еле живым. Бишофу предстоит п
роделать тот же путь, а затем плыть к поверхности. Нет, он не сможет.
Внутри лодки вспыхивает яркий, теплый свет. Бишоф бросает взгляд назад, з
атем вверх. Носовая часть превратилась в шар желтого огня, в центре Ч сил
уэт человека. От купола прочного корпуса меридианами расходятся линии с
варочных швов и клепаных соединений. Светло как днем. Бишоф разворачивае
тся и с легкостью плывет вниз, к входному трапу, к центральному посту, и на
ходит люк: тусклый голубой диск.
К тому, что стало теперь потолком ЦП, прижат водой спасательный круг. Бишо
ф хватает его и, барахтаясь, тянет вниз, к центру, проталкивает вперед чере
з люк; затем пробирается сам.
Вокруг кораллы. Какая красота! Так бы и остался любоваться. Но у него еще е
сть дела наверху. Бишоф вцепился в круг, и, хотя кажется, что он стоит на мес
те, кораллы уменьшаются и уплывают вниз. На них лежит, истекая пузырями, ог
ромная серая штуковина; она уменьшается и уменьшается, как ракета, тающа
я в небе.
Он задирает голову, и поток воды струится по лицу. Руки Бишофа вытянуты вв
ерх и сжимают веревки спасательного круга, в круге Ч диск солнечного св
ета. Он становится все ярче и краснее.
Колени начинают болеть.
ПОТОК
Остальное проплывает перед Рэндаллом Лоуренсом Уотерхаузом, как истор
ическое кино. Он знает, что, технически говоря, сейчас настоящее, а все дей
ствительно важное в будущем. Однако все важное для него решено и определ
илось. Ему хочется просто жить своей жизнью, такой, какая она теперь.
Они относят Ами в миссию, и местный доктор что-то делает с ее ногой. Достав
ить Ами в манильскую больницу невозможно Ч Ин перекрыл дороги. Это долж
но пугать, но, чуть пообвыкшись, они начинают находить ситуацию просто до
садной и скучной. Операцию осуществляют геронтоаппаратчики из КПК при п
оддержке нескольких дружков-прихлебателей в местном правительстве. Ни
один из них не имеет понятия о таких вещах, как кодированная широкополос
ная пакетная радиосвязь, так что Дуг и Рэнди без труда общаются с внешним
миром и передают, как идут дела. Группа крови Рэнди совместима с Ами, и он д
ает доктору выкачать себя почти досуха. От недостатка крови у него на пар
у дней блокируются мозги, и все равно, когда он смотрит на перечень оборуд
ования и рабочей силы для горных работ в Голгофе, составленный Дугласом
Макартуром Шафто, ему хватает сообразиловки сказать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66