Кроном. Нет никакого смысла повторять и то, что сказано о свободе во многих параграфах моей монографии. Я просто хочу поведать о том, как я понимаю этот философский, а точнее - этический термин сегодня с учетом критики в мой адрес, иной раз справедливой, моих статей, посвященных проблемам морали.
Потребность в самом слове свобода появилась тогда, когда стало формироваться человеческое общество, еще в период дикости (пользуясь термином великого этнографа Л.Г.Моргана). Свобода - это продукт уже человеческих отношений.
На заре появления Homo sapiens все подчинялось потребностям и интересам выживания племени, а после возникновения семьи - также и ее потребностям и интересам в рамках внутриплеменных отношений. Свобода человека с самого начала ограничивалась как семьей, так и племенем. Другими словами, с момента появления человека как биологического вида он уже вынужден был подчиняться определенным социальным отношениям, т.е был ограничен в свободе выбора своих целей и действий, в обязательном порядке согласуя их с потребностями семьи и рода. Если отношения индивида вступали в противоречие с интересами семьи и рода, то он или подчинялся им, или же был ими отвергаем, что практически обрекало его на верную смерть. Такие довольно жесткие рамки, в которых проходила жизнь нашего предка, совсем не означало, что он был несвободен абсолютно. Он просто должен был считаться с правилами воспроизводства семьи и племени, а в этих рамках его действия были свободны. Недаром говорят, что свобода - это познанная необходимость.
Я не намерен прослеживать весь исторический путь развития отношений индивида с другими субъектами, а также межсубъектных отношений, рассматривая феномен свободы. Однако хотел бы подчеркнуть, что никогда на протяжении всей человеческой истории не существовало абсолютной, ничем не ограниченной свободы ни одного субъекта любого уровня. Даже у царственных особ и диктаторов различных мастей. Понятие абсолютной свободы существовало только в абстрации, в рассуждениях философов, но никак не в реальной жизни. Для тех индивидов, которые, будучи в здравом смысле, т.е. не умалишенными, совершали действия, идущие вразрез с интересами сообщества, в котором они жили, были придуманы самые различные формы морального осуждения и даже наказания, вплоть до заключения в тюрьму или казни.
Отсюда следует очень важный практический вывод, касающийся каждого субъекта: он должен, осознавая правила игры, а также объективные условия, самоограничивать свою свободу, если не хочет потерпеть фиаско, подвергнуть себя наказанию или моральному осуждению. Это означает, что субъект сознательно еще на стадии формирования своих потребностей, определения интересов и целей, а также в действиях по их достижению, т.е. на всех этапах своего воспроизводства должен учитывать установленные ограничения.
К примеру, Украина не заплатила России своевременно за поставленный ей газ, воровала его, ограничивала поставки потребителям, т.е. не учитывала требований, содержащихся в контрактах, а также возможной реакции как со стороны поставщика газа, так и со стороны его потребителей в Европе. Словом, сложилась ситуация (и не в первый раз!), когда Украина не считается с интересами партнеров, что, естественно, не проходило для нее безнаказанно. Рано или поздно она вынуждена была подчиниться, ибо цена возможного наказания была слишком велика. Это - пример того, когда субъект (в лице Президента государства, его представляющего) не подчиняется правилу самоограничения своей свободы, ошибочно полагая, что он волен нарушать установленные правила экономических (да и политических) отношений.
Любое государство связано определеленными обязательствами, взятыми на себя договорами, конвенциями, декларациями и другими юридически обязывающими документами. Кроме того, существуют определенные объективные условия, в которых осуществляется деятельность государства в системе международных отношений. Словом, руководство той или иной страны, вырабатывая свою внешнюю политику, осуществляя те или иные акции, должно уже на стадии формирования своих потребностей, следовательно, интересов и целей добровольно ограничивать свободу своей деятельности в этом мире. Если оно этого не делает, то возникают конфликты, которые могут нанести серьезный урон народу данного государства.
Поскольку сами отношения людей полны противоречий, то это обстоятельство не могло не повлиять на понимание сути и границ применения понятия «свобода» различными субъектами (индивидами, семьями, сообществами, народами, позднее -государствами). Нет, и в принципе не может быть одинаковой трактовки этого понятия у различных субъектов, ибо у них различные (порой антагонистические) потребности, и, следовательно, интересы, а также цели, достижения которых они добиваются.
Противоречия жизни, борьба между свободой и неволей отражены, например, в многочисленных пословицах и поговорках: “Волю неволя учит”, “Птичке ветка дороже золотой клетки”, “ Неволя стоит, а воля сидит”, “ Раба госпоже, что мед на ноже” и др.
В повседневной жизни, по-моему, все-таки господствуют совпадающие интересы, иначе более или менее нормальная жизнь субъектов была бы просто невозможна. Следовательно, и свобода в поведении субъектов преобладает над несвободой, но свобода не абсолютная, а основанная на самоограничении, осознании необходимости считаться как с условиями, в которых протекает деятельность субъекта, так и с интересами других субъектов. Другими словами, самоограниченная свобода и есть настоящая свобода.
Противоречия в отношениях субъектов всегда сопровождаются борьбой воль и соответственно - ограничениями свободы, силой навязанной другими субъектами. Это - уже настоящая несвобода. Например, в патриархальной семье господствует воля старейшего по мужской линии, а все другие члены семьи вынуждены ему подчиняться (даже без применения силы, а вследствие признания вековых традиций). Далеко за примерами ходить не надо; достаточно заглянуть в осетинские или чеченские семьи, где женщины не имеют права даже сидеть с мужчинами за одним столом.
Естественно, возникает вопрос: существует ли вообще какой-то объективный критерий для определения содержания свободы?
Думаю, что таким универсальным критерием является приоритет потребностей и интересов человека перед потребностями и интересами субъектов более высокого уровня при двух непременных условиях: 1/. признания данным человеком справедливых требований общества, иначе говоря, - своей моральной ответственности; 2/. отсутствия эксплуатации человека человеком и неприменения насилия, нарушающего права человека. Свод таких прав дан во «Всеобщей Декларации прав человека», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года.
Май 2008 года.
О свободе, равенстве и братстве
Этот замечательный политический лозунг был провозглашен 220 лет тому назад Великой буржуазной французской революцией. Восставший народ поднял на щит прекрасные нравственные понятия, о которых на протяжении веков размышляли прогрессивные мыслители и мечтал трудовой люд.
Теоретическое оружие революции выковывалось такими выдающимися философами, как Вольтер, Дидро (основатель и редактор знаменитой «Энциклопедии»), Гольбах, Ламетри, Гельвеций. Они выступали против феодальной идеологии, религиозного мракобесия, боролись за научный прогресс, распространение просвещения. Однако под свободой, например, Ламетри понимал свободу частной собственности, которую он отождествлял со свободой личности. Для энциклопедистов «разумное устройство общества» было, по выражению Ф.Энгельса, идеализированным царством буржуазии.
Тем не менее в 1789 году, бесспорно, был совершен очередной мощный прорыв в будущее, провозглашены моральные нормы, имеющие, без всякого преувеличения, поистине непреходящее значение.
Что же изменилось за эти два с лишним столетия? Приблизилось ли человечество к достижению провозглашенных французской революцией идеалов?
Вопросы эти непростые и однозначного ответа на них не существует.
И дело даже не в различных толкованиях понятий «свобода», «равенство» и «братство» (об этом будет сказано ниже), а в том, что в современном мире миллиарды людей разделены множеством политических, этнических, религиозных, идеологических и юридических барьеров.
К примеру, возьмем страны, входящие в Европейский Союз (ЕС), которые называют себя демократическими. Основополагающими документами ЕС обозначены четкие границы между его гражданами и негражданами. Первые имеют право участвовать в выборах представительных органов власти на всех уровнях: муниципальном, государственном, общесоюзном. Неграждане, постоянно проживающие в государствах ЕС, такими правами не обладают. Они не могут избирать своих депутатов в национальные парламенты и парламенты ЕС. Разве это равенство?
Или в той же Европе, хотя юридически и признано равноправие мужчин и женщин, однако большинство женщин де факто не имеют одинаковых с мужчинами возможностей проявить себя в сфере труда и управления; а оплата их труда меньше, чем у лиц противоположного пола.
Обратимся к этнической проблеме. Разве представители различных этносов в Европе обладают одинаковыми правами? Мы наблюдаем острые межэтнические конфликты, которые порой принимают форму вооруженных столкновений (баски, ирландцы, абхазцы и т.д.) или же массовых протестных выступлений мигрантов (в основном молодежи), не имеющих возможности трудоустроиться и попадающих в сети преступных мафиозных группировок. Многочисленные акты вандализма превращаются в ожесточенные столкновения с полицией, вооруженной до зубов современной техникой подавления уличных беспорядков.
Однако и на других континентах неспокойно. В целом во всем мире насчитывается около шести тысяч народов и народностей, в то время как государств около двухсот. Таким образом, лишь 3 % этносов имеют свою государственность. Каждая страна является конгломератом различных этносов, причем, как правило, обладающих неодинаковыми правами. Такое положение вещей не может не сопровождаться межэтнической борьбой, которая к тому же усугубляется социальным неравноправием.
Возьмем, к примеру, Латинскую Америку. Там, как выразился Фидель Кастро, «дуют новые ветры». Ширится и набирает силу процесс «боливаризации» - завоевания коренными жителями - индейцами достойных позиций в государствах (бывших колониях). К именам Виктора Пас Эстенсоро, Хуана Лечина (Боливия). Хакобо Арбенса (Гватемала), Ласара Карденаса (Мексика), Сальвадора Альенде (Чили), которые вошли в историю, как вожди национально-освободительного движения, следует добавить имена лидеров нового поколения. Президентом Боливии (название страны происходит от имени Симона Боливара - борца за свободу стран Латинской Америки) в декабре 2005 года впервые избран индеец Эво Моралес. В Венесуэле президентом стал в 1998 году метис Уго Чавес. Аналогичные процессы в настоящее время происходят и в других странах Латинской Америки, чрезвычайно богатых природными ресурсами и вместе с тем очень бедных, имеющих суммарный долг около одного триллиона долларов. Так, например, за 40 лет, предшествовавших приходу к власти Уго Чавеса. из Венесуэлы было выкачано доходов на сумму 300 миллиардов долларов. Если бы такого беззастенчивого грабежа со стороны ТНК не было, то уровень жизни в этой стране был бы сегодня сравним с таким развитым государством, как Швеция.
Я упомянул выдающихся борцов за независимость в Латинской Америке. А их было множество и на других континентах. Достаточно напомнить о Джавахарлале Неру- соратнике Махатма Ганди (Индия), Гамале Абделе Насере (Египет), Нельсоне Мандела (ЮАР), Ясире Арафате (Палестина), Патрисе Лумумбе (Конго), Агостино Нето (Ангола), Менгисту Хайле Мариаме (Сомали) и многих других героях своих народов.
Как уже выше отмечалось, дает себя знать и различное понимание лозунга Великой революции.
Особенно затасканным и расхожим стало понятие «свобода». Руководители всех стран соревнуются между собой в том, какая из них свободнее других. Меньше говорят о равенстве, и практически никто не вспоминает о братстве, так как интернационализм сегодня не в моде. Однако все это происходит в сфере политики.
Если же мы обратимся к философскому толкованию этих понятий, то и здесь отсутствует какое-либо единство. Одни философы утверждают, что свобода человека определяется степенью разумности их действий. А что значит разумность? Она ведь бывает диаметрально противоположной - прогрессивной и реакционной, гуманистической и человеконенавистнической, высоконравственной и преступной. Разве силовая политика лидеров США в отношении Ирака была неразумной? Или агрессия Саакашвили против осетин и абхазцев была неразумной? Любые действия совершаются людьми сознательно, на основе разума (см. мою статью «Противоречия разума и демократии). Это только у наркоманов и хронических алкоголиков, когда они находятся под действием наркотиков или алкоголя, их поступки могут быть неразумными, не продиктованными разумом. А во всех остальных случаях действия людей вполне разумны и сознательно осуществляемы. Следовательно, если трактовать понятие «свобода», прибегая к разумности или неразумности поступков, то люди во все времена и абсолютно все без исключения были свободны. Разве рабы действовали неразумно, хотя их не считали вообще за людей, называя говорящей скотиной? Разве крепостные поступали неразумно, выполняя под принуждением волю феодалов? Разве при капитализме наемный работник действует бессознательно, неразумно, когда идет на рынок труда продавать свою рабочую силу или когда совершает те или иные трудовые действия по приказу владельца фабрики или банкира? А заключенные в тюрьмах или концлагерях, которые ведут борьбу за свое выживание и достойное обращение с ними надзирателей и охранников, разве они поступают неразумно? И если признать, что поступки рабов, крепостных, наемных работников и заключенных являются разумными, то согласно вышеизложенной философской концепции, все они свободные люди. Разве это не абсурд?
Гегель несколько иначе сформулировал понятие «свободы». Он определил его как познанную необходимость. Если вдуматься, то и это определение великого философа мало чем отличается от предыдущего. Несвободная личность, познавшая необходимость своего положения (состояния), не может быть свободной.
По-моему, непременным условием свободы человека все-таки является свободное общество, т.е. такое общество, в котором люди, взяв под свой контроль условия (материальные и духовные) своего воспроизводства могут управлять своими государственными, хозяйственными, политическими делами сознательно на основе познанных закономерностей (природных и общественных), организуя свою совместную жизнь. Как говорил Хосе Марти, «без культуры нет свободы», если под культурой понимать все, что создано научным познанием и трудом человека, и если жизнь людей протекает в такой природной среде, которая не уничтожается хозяйственной деятельностью человека.
Если до появления буржуазного общества неравенство воспринималось как естественное состояние отношений между людьми, принадлежащих к разным классам и сословиям, то с возникновением капиталистического способа производства идея равенства людей приобрела, по выражению Карла Маркса, «прочность народного предрассудка». В обществе стала господствовать система экономических отношений товаровладельцев, которая формально уравнивала всех участников рынка. Наемный рабочий -собственник своей рабочей силы - продавал ее для использования в производственном процессе другому владельцу собственности, а именно - средств производства, т.е. капиталисту. Равенство товаровладельцев повлекло за собой и равенство граждан перед законом. Такое положение вещей идеологам капиталистического устройства общества дало возможность говорить о торжестве свободы (на рынках) и равенстве.
Однако за формальным рыночным равенством товаровладельцев по-прежнему скрывается эксплуатация человека человеком, что приводит ко все возрастающему неравенству богатства, а следовательно - и реальной власти. И что интересно, в отличие от системы колониального грабежа народов с применением силы, которая господствовала на стадии первоначального накопления капитала, в глобальной капиталистической экономике государства ОЭСР эксплуатируют не только своих наемных работников, но и народы периферии, представленные на арене международных отношений самостоятельными государствами. Эксплуатация народов в настоящее время приобрела форму экономических отношений, в рамках которых используются такие инструменты, как инвестиции (прямые и портфельные), пошлины, тарифы, цены, кредиты и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Потребность в самом слове свобода появилась тогда, когда стало формироваться человеческое общество, еще в период дикости (пользуясь термином великого этнографа Л.Г.Моргана). Свобода - это продукт уже человеческих отношений.
На заре появления Homo sapiens все подчинялось потребностям и интересам выживания племени, а после возникновения семьи - также и ее потребностям и интересам в рамках внутриплеменных отношений. Свобода человека с самого начала ограничивалась как семьей, так и племенем. Другими словами, с момента появления человека как биологического вида он уже вынужден был подчиняться определенным социальным отношениям, т.е был ограничен в свободе выбора своих целей и действий, в обязательном порядке согласуя их с потребностями семьи и рода. Если отношения индивида вступали в противоречие с интересами семьи и рода, то он или подчинялся им, или же был ими отвергаем, что практически обрекало его на верную смерть. Такие довольно жесткие рамки, в которых проходила жизнь нашего предка, совсем не означало, что он был несвободен абсолютно. Он просто должен был считаться с правилами воспроизводства семьи и племени, а в этих рамках его действия были свободны. Недаром говорят, что свобода - это познанная необходимость.
Я не намерен прослеживать весь исторический путь развития отношений индивида с другими субъектами, а также межсубъектных отношений, рассматривая феномен свободы. Однако хотел бы подчеркнуть, что никогда на протяжении всей человеческой истории не существовало абсолютной, ничем не ограниченной свободы ни одного субъекта любого уровня. Даже у царственных особ и диктаторов различных мастей. Понятие абсолютной свободы существовало только в абстрации, в рассуждениях философов, но никак не в реальной жизни. Для тех индивидов, которые, будучи в здравом смысле, т.е. не умалишенными, совершали действия, идущие вразрез с интересами сообщества, в котором они жили, были придуманы самые различные формы морального осуждения и даже наказания, вплоть до заключения в тюрьму или казни.
Отсюда следует очень важный практический вывод, касающийся каждого субъекта: он должен, осознавая правила игры, а также объективные условия, самоограничивать свою свободу, если не хочет потерпеть фиаско, подвергнуть себя наказанию или моральному осуждению. Это означает, что субъект сознательно еще на стадии формирования своих потребностей, определения интересов и целей, а также в действиях по их достижению, т.е. на всех этапах своего воспроизводства должен учитывать установленные ограничения.
К примеру, Украина не заплатила России своевременно за поставленный ей газ, воровала его, ограничивала поставки потребителям, т.е. не учитывала требований, содержащихся в контрактах, а также возможной реакции как со стороны поставщика газа, так и со стороны его потребителей в Европе. Словом, сложилась ситуация (и не в первый раз!), когда Украина не считается с интересами партнеров, что, естественно, не проходило для нее безнаказанно. Рано или поздно она вынуждена была подчиниться, ибо цена возможного наказания была слишком велика. Это - пример того, когда субъект (в лице Президента государства, его представляющего) не подчиняется правилу самоограничения своей свободы, ошибочно полагая, что он волен нарушать установленные правила экономических (да и политических) отношений.
Любое государство связано определеленными обязательствами, взятыми на себя договорами, конвенциями, декларациями и другими юридически обязывающими документами. Кроме того, существуют определенные объективные условия, в которых осуществляется деятельность государства в системе международных отношений. Словом, руководство той или иной страны, вырабатывая свою внешнюю политику, осуществляя те или иные акции, должно уже на стадии формирования своих потребностей, следовательно, интересов и целей добровольно ограничивать свободу своей деятельности в этом мире. Если оно этого не делает, то возникают конфликты, которые могут нанести серьезный урон народу данного государства.
Поскольку сами отношения людей полны противоречий, то это обстоятельство не могло не повлиять на понимание сути и границ применения понятия «свобода» различными субъектами (индивидами, семьями, сообществами, народами, позднее -государствами). Нет, и в принципе не может быть одинаковой трактовки этого понятия у различных субъектов, ибо у них различные (порой антагонистические) потребности, и, следовательно, интересы, а также цели, достижения которых они добиваются.
Противоречия жизни, борьба между свободой и неволей отражены, например, в многочисленных пословицах и поговорках: “Волю неволя учит”, “Птичке ветка дороже золотой клетки”, “ Неволя стоит, а воля сидит”, “ Раба госпоже, что мед на ноже” и др.
В повседневной жизни, по-моему, все-таки господствуют совпадающие интересы, иначе более или менее нормальная жизнь субъектов была бы просто невозможна. Следовательно, и свобода в поведении субъектов преобладает над несвободой, но свобода не абсолютная, а основанная на самоограничении, осознании необходимости считаться как с условиями, в которых протекает деятельность субъекта, так и с интересами других субъектов. Другими словами, самоограниченная свобода и есть настоящая свобода.
Противоречия в отношениях субъектов всегда сопровождаются борьбой воль и соответственно - ограничениями свободы, силой навязанной другими субъектами. Это - уже настоящая несвобода. Например, в патриархальной семье господствует воля старейшего по мужской линии, а все другие члены семьи вынуждены ему подчиняться (даже без применения силы, а вследствие признания вековых традиций). Далеко за примерами ходить не надо; достаточно заглянуть в осетинские или чеченские семьи, где женщины не имеют права даже сидеть с мужчинами за одним столом.
Естественно, возникает вопрос: существует ли вообще какой-то объективный критерий для определения содержания свободы?
Думаю, что таким универсальным критерием является приоритет потребностей и интересов человека перед потребностями и интересами субъектов более высокого уровня при двух непременных условиях: 1/. признания данным человеком справедливых требований общества, иначе говоря, - своей моральной ответственности; 2/. отсутствия эксплуатации человека человеком и неприменения насилия, нарушающего права человека. Свод таких прав дан во «Всеобщей Декларации прав человека», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года.
Май 2008 года.
О свободе, равенстве и братстве
Этот замечательный политический лозунг был провозглашен 220 лет тому назад Великой буржуазной французской революцией. Восставший народ поднял на щит прекрасные нравственные понятия, о которых на протяжении веков размышляли прогрессивные мыслители и мечтал трудовой люд.
Теоретическое оружие революции выковывалось такими выдающимися философами, как Вольтер, Дидро (основатель и редактор знаменитой «Энциклопедии»), Гольбах, Ламетри, Гельвеций. Они выступали против феодальной идеологии, религиозного мракобесия, боролись за научный прогресс, распространение просвещения. Однако под свободой, например, Ламетри понимал свободу частной собственности, которую он отождествлял со свободой личности. Для энциклопедистов «разумное устройство общества» было, по выражению Ф.Энгельса, идеализированным царством буржуазии.
Тем не менее в 1789 году, бесспорно, был совершен очередной мощный прорыв в будущее, провозглашены моральные нормы, имеющие, без всякого преувеличения, поистине непреходящее значение.
Что же изменилось за эти два с лишним столетия? Приблизилось ли человечество к достижению провозглашенных французской революцией идеалов?
Вопросы эти непростые и однозначного ответа на них не существует.
И дело даже не в различных толкованиях понятий «свобода», «равенство» и «братство» (об этом будет сказано ниже), а в том, что в современном мире миллиарды людей разделены множеством политических, этнических, религиозных, идеологических и юридических барьеров.
К примеру, возьмем страны, входящие в Европейский Союз (ЕС), которые называют себя демократическими. Основополагающими документами ЕС обозначены четкие границы между его гражданами и негражданами. Первые имеют право участвовать в выборах представительных органов власти на всех уровнях: муниципальном, государственном, общесоюзном. Неграждане, постоянно проживающие в государствах ЕС, такими правами не обладают. Они не могут избирать своих депутатов в национальные парламенты и парламенты ЕС. Разве это равенство?
Или в той же Европе, хотя юридически и признано равноправие мужчин и женщин, однако большинство женщин де факто не имеют одинаковых с мужчинами возможностей проявить себя в сфере труда и управления; а оплата их труда меньше, чем у лиц противоположного пола.
Обратимся к этнической проблеме. Разве представители различных этносов в Европе обладают одинаковыми правами? Мы наблюдаем острые межэтнические конфликты, которые порой принимают форму вооруженных столкновений (баски, ирландцы, абхазцы и т.д.) или же массовых протестных выступлений мигрантов (в основном молодежи), не имеющих возможности трудоустроиться и попадающих в сети преступных мафиозных группировок. Многочисленные акты вандализма превращаются в ожесточенные столкновения с полицией, вооруженной до зубов современной техникой подавления уличных беспорядков.
Однако и на других континентах неспокойно. В целом во всем мире насчитывается около шести тысяч народов и народностей, в то время как государств около двухсот. Таким образом, лишь 3 % этносов имеют свою государственность. Каждая страна является конгломератом различных этносов, причем, как правило, обладающих неодинаковыми правами. Такое положение вещей не может не сопровождаться межэтнической борьбой, которая к тому же усугубляется социальным неравноправием.
Возьмем, к примеру, Латинскую Америку. Там, как выразился Фидель Кастро, «дуют новые ветры». Ширится и набирает силу процесс «боливаризации» - завоевания коренными жителями - индейцами достойных позиций в государствах (бывших колониях). К именам Виктора Пас Эстенсоро, Хуана Лечина (Боливия). Хакобо Арбенса (Гватемала), Ласара Карденаса (Мексика), Сальвадора Альенде (Чили), которые вошли в историю, как вожди национально-освободительного движения, следует добавить имена лидеров нового поколения. Президентом Боливии (название страны происходит от имени Симона Боливара - борца за свободу стран Латинской Америки) в декабре 2005 года впервые избран индеец Эво Моралес. В Венесуэле президентом стал в 1998 году метис Уго Чавес. Аналогичные процессы в настоящее время происходят и в других странах Латинской Америки, чрезвычайно богатых природными ресурсами и вместе с тем очень бедных, имеющих суммарный долг около одного триллиона долларов. Так, например, за 40 лет, предшествовавших приходу к власти Уго Чавеса. из Венесуэлы было выкачано доходов на сумму 300 миллиардов долларов. Если бы такого беззастенчивого грабежа со стороны ТНК не было, то уровень жизни в этой стране был бы сегодня сравним с таким развитым государством, как Швеция.
Я упомянул выдающихся борцов за независимость в Латинской Америке. А их было множество и на других континентах. Достаточно напомнить о Джавахарлале Неру- соратнике Махатма Ганди (Индия), Гамале Абделе Насере (Египет), Нельсоне Мандела (ЮАР), Ясире Арафате (Палестина), Патрисе Лумумбе (Конго), Агостино Нето (Ангола), Менгисту Хайле Мариаме (Сомали) и многих других героях своих народов.
Как уже выше отмечалось, дает себя знать и различное понимание лозунга Великой революции.
Особенно затасканным и расхожим стало понятие «свобода». Руководители всех стран соревнуются между собой в том, какая из них свободнее других. Меньше говорят о равенстве, и практически никто не вспоминает о братстве, так как интернационализм сегодня не в моде. Однако все это происходит в сфере политики.
Если же мы обратимся к философскому толкованию этих понятий, то и здесь отсутствует какое-либо единство. Одни философы утверждают, что свобода человека определяется степенью разумности их действий. А что значит разумность? Она ведь бывает диаметрально противоположной - прогрессивной и реакционной, гуманистической и человеконенавистнической, высоконравственной и преступной. Разве силовая политика лидеров США в отношении Ирака была неразумной? Или агрессия Саакашвили против осетин и абхазцев была неразумной? Любые действия совершаются людьми сознательно, на основе разума (см. мою статью «Противоречия разума и демократии). Это только у наркоманов и хронических алкоголиков, когда они находятся под действием наркотиков или алкоголя, их поступки могут быть неразумными, не продиктованными разумом. А во всех остальных случаях действия людей вполне разумны и сознательно осуществляемы. Следовательно, если трактовать понятие «свобода», прибегая к разумности или неразумности поступков, то люди во все времена и абсолютно все без исключения были свободны. Разве рабы действовали неразумно, хотя их не считали вообще за людей, называя говорящей скотиной? Разве крепостные поступали неразумно, выполняя под принуждением волю феодалов? Разве при капитализме наемный работник действует бессознательно, неразумно, когда идет на рынок труда продавать свою рабочую силу или когда совершает те или иные трудовые действия по приказу владельца фабрики или банкира? А заключенные в тюрьмах или концлагерях, которые ведут борьбу за свое выживание и достойное обращение с ними надзирателей и охранников, разве они поступают неразумно? И если признать, что поступки рабов, крепостных, наемных работников и заключенных являются разумными, то согласно вышеизложенной философской концепции, все они свободные люди. Разве это не абсурд?
Гегель несколько иначе сформулировал понятие «свободы». Он определил его как познанную необходимость. Если вдуматься, то и это определение великого философа мало чем отличается от предыдущего. Несвободная личность, познавшая необходимость своего положения (состояния), не может быть свободной.
По-моему, непременным условием свободы человека все-таки является свободное общество, т.е. такое общество, в котором люди, взяв под свой контроль условия (материальные и духовные) своего воспроизводства могут управлять своими государственными, хозяйственными, политическими делами сознательно на основе познанных закономерностей (природных и общественных), организуя свою совместную жизнь. Как говорил Хосе Марти, «без культуры нет свободы», если под культурой понимать все, что создано научным познанием и трудом человека, и если жизнь людей протекает в такой природной среде, которая не уничтожается хозяйственной деятельностью человека.
Если до появления буржуазного общества неравенство воспринималось как естественное состояние отношений между людьми, принадлежащих к разным классам и сословиям, то с возникновением капиталистического способа производства идея равенства людей приобрела, по выражению Карла Маркса, «прочность народного предрассудка». В обществе стала господствовать система экономических отношений товаровладельцев, которая формально уравнивала всех участников рынка. Наемный рабочий -собственник своей рабочей силы - продавал ее для использования в производственном процессе другому владельцу собственности, а именно - средств производства, т.е. капиталисту. Равенство товаровладельцев повлекло за собой и равенство граждан перед законом. Такое положение вещей идеологам капиталистического устройства общества дало возможность говорить о торжестве свободы (на рынках) и равенстве.
Однако за формальным рыночным равенством товаровладельцев по-прежнему скрывается эксплуатация человека человеком, что приводит ко все возрастающему неравенству богатства, а следовательно - и реальной власти. И что интересно, в отличие от системы колониального грабежа народов с применением силы, которая господствовала на стадии первоначального накопления капитала, в глобальной капиталистической экономике государства ОЭСР эксплуатируют не только своих наемных работников, но и народы периферии, представленные на арене международных отношений самостоятельными государствами. Эксплуатация народов в настоящее время приобрела форму экономических отношений, в рамках которых используются такие инструменты, как инвестиции (прямые и портфельные), пошлины, тарифы, цены, кредиты и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57