Оцените этот текст:Не читал10987654321
СодержаниеFine HTMLPrinted versiontxt(Word,КПК)Lib.ru html
Стивен Кинг. Иерусалим обреченный


ПРОЛОГ

Старый друг, чего ты ищешь?
Столько лет проведя на чужбине,
Ты принес дорогой тебе образ
Под иное, чуждое небо
Далеко от своей земли.
Джордж Сефрис.
Почти никто не сомневался, что мужчина и мальчик - это отец и сын.
Они ехали через всю страну на старом "ситроене", придерживаясь
боковых дорог, путешествуя рывками. Три раза они останавливались, прежде
чем добрались до цели: первый раз - в Род-Айленде, где мужчина - высокий,
черноволосый - работал на текстильной фабрике, потом - в Янгстоуне, Огайо,
где он стоял три месяца у тракторостроительного конвейера и, наконец, в
маленьком калифорнийском городке у мексиканской границы, где он качал
бензин и чинил маленькие иностранные автомобили, заработав, в общем,
гораздо больше, чем рассчитывал.
Где бы они ни останавливались, мужчина обязательно раздобывал газету
штата Мэн под названием "Портлендский Пресс-Геральд" и искал в ней заметки
о маленьком южном городке Джерусалемз Лот или его окрестностях. Иногда
такие заметки находились.
В комнатах мотелей между Централ Фоллз и Род-Айлендом он написал
проспект романа и отослал его по почте своему агенту. Он добился
кое-какого успеха как романист - миллион лет назад, когда жизнь его еще не
погрузилась во тьму. Агент отправил проспект его последнему издателю, тот
высказал вежливую заинтересованность, но не проявил склонности расстаться
с какой бы то ни было суммой аванса. "Пожалуйста" и "благодарю вас", -
сообщил мужчина мальчику, разрывая в клочки письмо агента, - все еще не
оплачиваются". Он произнес это без особой горечи и все-таки сел за книгу.
Мальчик почти не разговаривал. С его лица не сходило стесненное
выражение, глаза не блестели, взгляд словно постоянно устремлялся в
какие-то холодные внутренние пространства. Везде, где они останавливались
в пути, он был вежлив и больше ничего. Казалось, он не хотел ни на минуту
оставаться без высокого мужчины и нервничал даже тогда, когда тот уходил в
ванную. Мальчик не желал разговаривать о городке Джерусалемз Лот и читать
Портлендскую газету, хотя мужчина иногда старался заговаривать об этом, а
газету намеренно оставлял на столе.
Когда книга была написана, они жили в коттедже на Тихоокеанском
побережье и часто купались. Тихий океан оказался теплее и добрее
Атлантического. Он не хранил воспоминаний. Мальчик начал загорать.
Хотя им хватало на еду и крышу над головой, мужчина стал чувствовать
себя подавленным и сомневаться, правильную ли они ведут жизнь. Он учил
мальчика, и тот, казалось, ничего не терял в смысле образования (живостью
ума он не уступал своему учителю), но вычеркивание из жизни Джерусалемз,
или Салема Лота, видно, не принесло ему пользы. Иногда он вскрикивал во
сне и сбрасывал на пол одеяла.
Из Нью-Йорка пришло письмо. Агент сообщил о предложении аванса в
двенадцать тысяч долларов и практически обеспеченной распродаже. Разве
плохо?
Хорошо.
Мужчина бросил работу на бензозаправочной станции и уехал с мальчиком
за границу.

Лос-Сапатос, что означает "туфли" (название, вызвавшее тайный восторг
мужчины), оказался крохотным, ничем не примечательным городком на берегу
океана. Оставив за собой Штаты, двое зажили с почти неземным спокойствием.
Ни туристов, ни самолетов над головой, на сотню миль кругом ни одного
скоростного шоссе и ни одной газонокосилки. Даже радио означало для них
шум без смысла: вещание велось на испанском, который мальчик только
начинал понимать, а мужчина всю жизнь считал абракадаброй. От музыки
осталась лишь опера. Ночная поп-станция кое-как пробивалась своими
бешеными тактами с пятого на десятое. Единственным мотором в зоне
слышимости был старый культиватор одного местного фермера. При подходящем
ветре его шум слабо долетал отдельными порывами. Воду доставали вручную из
колодца.
Раз или два в месяц (не обязательно вдвоем) они ходили к мессе в
маленькую церковь. Ни тот, ни другой не понимали смысла церемонии, но все
равно ходили. Мужчина часто попросту засыпал под привычные голоса и ритмы
в удушающей жаре. В одно воскресенье мальчик вышел к мужчине на шаткую
веранду, где тот работал над новым романом, и нерешительно сообщил, что
говорил со священником о своем желании вступить в церковную общину.
Мужчина кивнул и спросил только, достаточно ли он знает испанский, чтобы к
этому готовиться. Мальчик считал, что тут затруднений не возникнет.
Раз в неделю мужчина ездил за сорок миль за Портлендской газетой -
недельной давности, пожелтевшей и потертой. Через две недели после
сообщения мальчика в газете оказалась рассказ о Салеме Лоте и о городке
штата Вермонт под названием Момсон. В статье упоминалось имя высокого
мужчины.
Он оставил газету на столе, почти не надеясь, что мальчик прочитает
ее. Статья его обеспокоила - по нескольким причинам. Дело Салема Лота,
кажется, не окончилось.
Мальчик пришел к нему через день, держа газету, сложенную, чтоб
видеть заголовок: "Город с привидениями в штате Мэн?".
- Я боюсь, - сказал он.
- Я тоже, - ответил высокий мужчина.

Город с привидениями в штате Мэн?
Джон Льюис, собственный корреспондент "Пресс-Геральда".
Джерусалемз Лот. Джерусалемз Лот - городок к востоку от Кэмберленда и
в двадцати милях к северу от Портленда. Это не первый истощившийся и
обезлюдевший город в американской истории и, надо полагать, не последний,
но один из самых странных. Города-призраки обычны на американском
юго-западе, где они вырастают за одну ночь вокруг богатых золотых и
серебряных месторождений, а потом, когда жилы истощаются, так же быстро
исчезают, оставляя после себя пустые магазины, гостиницы и сауны, медленно
рассыпающиеся в прах.
В Новой Англии единственным двойником таинственно опустевшего
Джерусалемз Лота, или Салема Лота, как его часто называют местные жители,
предстает городок Момсон в штате Вермонт. Летом 1923 года Момсон словно
растаял в воздухе - испарился вместе с 312 жителями. Дома и несколько
маленьких общественных сооружений в центре города еще стоят, но с того
лета пятидесятидвухлетней давности в них никто не живет. Большинство домов
все еще остаются обставленными, и кажется, будто посреди будничной жизни
некий ураган сдул людей прочь. В одном доме накрыт к ужину стол, в другом
- в спальне приготовлены постели. В магазине на прилавке найден сгнивший
рулон материи, а на кассовом аппарате набран доллар и двадцать два цента.
Следователи нашли в ящике кассы нетронутую сумму почти в пятьдесят
долларов.
Жители округа любят развлекать туристов этой историей и намекать, что
в городке нечисто, поэтому-де он и пустует с тех самых пор. Настоящая
причина скорее в том, что Момсон лежит в забытом уголке штата, далеко от
шоссе. Этот городок ничто не отличает от других - разве что его тайна,
похожая на тайну Марии Челесты.
То же самое можно сказать и про Джерусалемз Лот.
По переписи 1970 года в Салеме Лоте числилось 1319 жителей - на 67
душ больше, чем по предыдущей переписи. Это было уютное патриархальное
сообщество, в котором едва ли что-нибудь вообще происходило. Единственным
событием, о котором могли вспоминать старожилы, беседуя в парке или у
печи, оставался пожар 51-го, когда неосторожно брошенная спичка нанесла
лесу самый большой урон в истории штата.
Если вы, уйдя в отставку, желали поселиться в провинциальном городке,
где каждый занимается своими делами и крупнейшим событием недели служит
благотворительная ярмарка печения, - что ж, Лот как раз подходил вам.
Молодежь, сунув диплом под мышку, покидала эти места, с тем чтобы никогда
не возвращаться.
Но чуть больше года тому назад в Джерусалемз Лоте стало твориться
нечто необычное. Люди пропадали из виду. Большая часть, разумеется, не
пропадала в буквальном смысле слова. Бывший тамошний констебль Перкинс
Джиллеспи живет с сестрой в Киттери. Чарльз Джеймс, владелец бензоколонки,
что напротив аптеки, завел мастерскую в соседнем Кэмберленде. Паулина
Диккенс переехала в Лос-Анжелесе, а Рода Керлс работает в Портленде.
Список можно продолжать и продолжать.
Но что загадочно во всех этих людях, так это их единодушное желание -
или неспособность - говорить о Джерусалемз Лоте и о том, что там
случилось, если, конечно, там случилось что-нибудь. Перкинс Джиллеспи
просто взглянул на нашего корреспондента, зажег сигарету и произнес: "Я
решил уехать, вот и все". Чарльз Джеймс утверждает, что ему пришлось
уехать потому, что его дело испарилось вместе с городом. Паулина Диккенс,
годы прослужившая официанткой в Замечательном Кафе, не ответила на наши
письма, а мисс Керлс вовсе отказалась говорить на эту тему.
Иногда причины исчезновений помогает установить пытливая работа
мысли. Лоуренс Кроккет, агент по продаже недвижимости, исчезнувший с женой
и дочерью, оставил после себя несколько весьма сомнительных земельных и
строительных дел, заставляющих предполагать, что его ничто больше не
удерживало в городе. Исчезали и такие, как Ройс Макдуглас, потерявший
маленького сына. Подобных Кроккету и Макдугласу немало. По словам
начальника полиции штата Питера Макфэ, "найдены следы многих людей из
Джерусалемз Лота... но это не единственный город в штате Мэн, где люди
пропадают из глаз. Ройс Макдуглас, например, остался должен банку и двум
финансовым компаниям. Не в этом году, так в следующем он вытащит из
жилетного кармашка пару своих кредитных карточек и на него наложат лапу. В
Америке исчезнувший человек - такая же нормальная вещь, как пирог с
вишнями. Мы живем в автомобильном обществе. Люди то и дело снимаются с
мест, иногда забывая оставить адрес. Особенно бездельники".
Однако, несмотря на всю трезвость позиции капитана Макфэ, в
Джерусалемз Лоте есть вопросы, остающиеся без ответа. Исчез Генри Петри с
женой и сыном, а мистера Петри, администратора страховой компании, едва ли
можно назвать бездельником... Местный библиотекарь, косметолог,
содержатель похоронного бюро - все они значатся в списке, достигшем
пугающей длины.
В городках вокруг уже ползут слухи, что в Салеме Лоте нечисто.
Говорят, что иногда над отрезком центральной линии электропередач,
проходящей через город, плавают цветные огни; и, если вы предположите, что
обитатели Лота унесены НЛО, никто не рассмеется. Поговаривают о "темной
секте" молодежи, практиковавшей в городе черные мессы и накликавшей гнев
самого Бога на тезку святейшего города Святой Земли. Другие, не столь
суеверные, напоминают о молодых людях, "исчезнувших" три года назад вблизи
Хьюстона в Техасе и которые были обнаружены в братских могилах.
После визита в Салем Лот все эти разговоры перестают казаться дикими.
Последняя лавочка - аптечная и кондитерская Спенсера - закрылась в январе.
Школы пустуют. Детей нет. Только пустые магазины и склады, заброшенные
дома, запущенные газоны, безлюдные улицы.
Среди людей, о которых полиция штата хотела бы хоть что-нибудь
услышать, - Джон Гроггинс, пастор методистской церкви в Салеме Лоте; отец
Дональд Кэллахен, приходской священник прихода Сент-Эндрю; Мэйбл Вертс,
вдова, известная церковной и общественной активностью; Лестер и Харриет
Дархэм, работавшие на ткацко-прядильной фабрике; Ева Миллер, хозяйка
пансиона...

Через два месяца после газетной статьи мальчика приняли в церковную
общину. Он в первый раз исповедался, - и исповедался во всем.

Священник был седым стариком, с лицом, покрытым сетью морщин, из
которой выглядывали поразительно живые глаза. Голубые глаза, совершенно
ирландские. Когда высокий мужчина пришел к нему домой, священник сидел на
террасе и пил чай. Рядом стоял человек в городском костюме. Волосы его
были разделены на пробор посередине и набриолинены, как на фотографиях
1890-х годов.
Человек произнес чопорно:
- Я Езус де ля рэй Муньоз. Отец Грасон просил меня переводить, потому
что не говорит по-английски. Отец Грасон оказал моей семье большую услугу,
которую я не хочу называть. Мои губы также запечатаны по поводу того, что
он хочет обсудить. Это вам подходит?
- Да. - Мужчина пожал руку Муньозу, а потом Грасону.
Грасон улыбнулся и заговорил по-испански.
- Он спрашивает, не хотите ли чашку чая? Это зеленый чай.
Прохладительный, - перевел Муньоз.
- Спасибо, с удовольствием.
Когда с проявлениями дружелюбия покончили, священник сказал:
- Этот мальчик вам не сын.
- Да.
- Он исповедался в странных вещах. По правде сказать, за всю мою
практику я никогда не слышал более странной исповеди.
- Это меня не удивляет.
- Он плакал. Это был ужасный плач, он исходил со дна души. Могу я
задать вопрос?..
- Нет, - сказал высокий мужчина ровным голосом. - Не можете. Он
сказал правду.
Грасон закивал еще прежде, чем Муньоз перевел, и лицо священника
стало серьезным. Он наклонился вперед, зажав руки между коленями, и долго
говорил. Муньоз внимательно слушал с бесстрастным лицом.
- Он говорит, - начал наконец переводчик, - в мире есть странные
вещи. Много лет назад крестьянин из Эль-Граньонэ принес ему ящерицу,
которая вскрикивала, как женщина. Он видел человека с родимыми пятнами -
знаками страстей господних, и у этого человека кровоточили руки и ноги в
страстную пятницу. Он говорит, что это дело ужасное, темное дело. Это
ужасно для вас и для мальчика. Особенно для мальчика. Он говорит...
Грасон что-то коротко произнес.
- Он спрашивает, что вы собираетесь делать.
Высокий мужчина очень медленно покачал головой:
- Не знаю.
Грасон заговорил опять.
- Он говорит, что будет молиться за вас.

Через неделю мужчина проснулся взмокший от кошмара и позвал мальчика
по имени.
- Я возвращаюсь, - сказал мужчина. Мальчик побелел под загаром. - Ты
сможешь вернуться со мной?
- Ты любишь меня?
- Да, Бог - свидетель, да.
Мальчик начал плакать, и высокий мужчина обнял его.

И все же мужчина не мог заснуть. Лица реяли в тени, смутные, как лица
прохожих среди снегопада, и, когда ветер заскреб веткой по крыше, он
вскочил.
Джерусалемз Лот.
Он закрыл глаза и зажал их ладонями - и тогда все начало
возвращаться. Он почти видел стеклянное пресс-папье - то, что разбрасывает
маленькие молнии, когда его поворачиваешь.
Салем Лот...


* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МАРСТЕН ХАУЗ *

Ни один организм не может долго существовать в
здравом уме при условиях абсолютной реальности; даже
кузнечиков и жаворонков кое-кто подозревает в способности
мечтать. Хилл Хауз стоял уединенно на холме, вмещая в себя
мрак; он стоял восемьдесят лет и мог простоять еще
восемьдесят. Внутри стены стояли прямо, полы не прогнили,
двери разумно оставались закрытыми; тишина лежала на
дереве и камнях Хилл Хауза, и что бы там ни блуждало -
блуждало в одиночестве.
Ширли Джексон "Призраки Хилл Хауза".

1. БЕН (1)

Проезжая Портленд, Бен Мерс почувствовал приятное волнение. Было 5
сентября 1975 года, и лето переживало грандиозный финал. Деревья
взрывались зеленью, небо сияло высокой мягкой голубизной, и возле поворота
на Фолмаус он увидел двух мальчишек с удочками, пристроенными на плечах,
как карабины.
Он снизил скорость и принялся искать что-нибудь, способное пробудить
его память. Сперва не находилось ничего, и он постарался подготовить себя
к почти верному разочарованию.
"Тебе было тогда семь. Двадцать пять лет утекло. Места меняются. Как
и люди.
В те дни шоссе 295 не существовало. Чтобы добраться до Портленда из
Лота, ездили по дороге 12 до Фолмауса... Времена меняются.
Брось эту чушь!"
Но бросить оказалось трудно. Трудно бросить, когда...
Из-за поворота с ревом внезапно вывернулся большой мотоцикл. За рулем
сидел подросток в тенниске, сзади - девушка в красной куртке и огромных
зеркальных очках. Они свернули немного быстрее, чем следовало, и он
отреагировал слишком сильно, нажав на тормоза и гудок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36