на скалах повсюду попадались следы от самодельных ручных инструментов. Внутри штреков он сразу же наткнулся на свидетельства страшных обвалов. Это несколько отрезвило гиперлорда, и он решил начать с наружного осмотра. Да, провалы были, но проанализировав их возраст — а в этом он хорошо разбирался, будучи специалистом по древностям, — Джама пришел к выводу, что последний случился не позже чем три тысячи лет назад, и с тех пор горные породы стабилизировались. Стало быть, обвалов можно было не бояться — разве что произойдет сильное землетрясение. Кроме того, это означало, что во времена мучеников все было точно так же, и полностью заваленные штреки можно оставить в покое и не исследовать.
Специалисты из скоджиловской партии были уверены, что заключенным не разрешалось отходить далеко от лагеря и, уж во всяком случае, проникать в старые шахты. Но Джама знал из письма Игара, что стражников можно было подкупить, а многие из них даже сочувствовали приговоренным. Значит, они могли посмотреть сквозь пальцы на мелкие нарушения, например, отпустить кого-то из несчастных прогуляться по холмам. В конце концов, куда убежать на этой стылой каменистой планете? Даже хорошо экипированный человек не смог бы долго просуществовать здесь в одиночку! Поэтому стражники, если они хоть что-то соображали, должны были следить за космическими челноками, а не за отдельными заключенными.
Набравшись храбрости, Джама спустился в шахту. Идти было трудно: путь загораживали груды обломков камня и льда. Но надежда найти клад вела его вперед. Чем дальше он шел, тем лучше понимал, какой опасности себя подвергает. В одном месте, оступившись, гиперлорд вызвал целую лавину, и только судорожное сокращение мускулов удержало его от падения в бездонную пропасть. Но еще через несколько шагов, когда он уже поздравлял себя с чудесным спасением, земля ушла из-под ног, и Джама стремительно съехал, подпрыгивая на острых камнях, прямо в крутой наклонный штрек, больно ударился боком о выступ скалы и шлепнулся спиной в жидкую грязь, накопившуюся на дне под слоем вечной мерзлоты.
Будь оно все проклято! На какое-то мгновение Джама даже потерял свой неизменный оптимизм. Он в панике ощупывал себя. Цел ли костюм? Нет ли переломов? Что с кислородом, он наверняка не рассчитал время и скоро задохнется здесь, в подземных лабиринтах! Лихорадочно ощупывая края ямы в поисках опоры, он вдруг наткнулся на какой-то предмет. Сев опять в грязь, рассмотрел его поближе в свете фонаря. Дешевый ручной инструмент — атомный резак, очень старый, покрытый от времени коркой, явно продукт ранней технологии Дальнего. Такие инструменты были обычным ходовым товаром, который очень ценили независимые купцы. Гиперлорд лежал в своей грязевой ванне и счастливо улыбался. Его энтузиазм снова заиграл всеми красками. Только один этот древний резак позволит ему дома, на Светлом Разуме, купить хоть тысячу новых париков!
С трудом выбравшись из ямы и вернувшись на базу, Кикажу принял душ и с облегчением убедился, что отделался только синяками. Он немного отдохнул и, ничего не сказав даже Катане, снова отправился в шахту. Так он проводил вахту за вахтой, упорно пробиваясь в глубь земли и не теряя надежды. Крохоборы-чистоплюи не пускают его на свои раскопки — ну и ладно, а он их не пустит на свои!
Клад Мучеников он нашел в совершенно неожиданном месте. Пробраться туда можно было только через лабиринт штреков, но сама тайная камера находилась совсем близко от поверхности земли, в слое сухой мерзлоты. Стены камеры носили явные следы атомного резака — такого какой он нашел, а внутри стоял большой ящик. Джама был настолько полон радостного любопытства, что просто не мог заставить себя сообщить о находке, не осмотрев ее, но в то же время хорошо помнил, как его ругали за небрежное обращение с найденными предметами. Поэтому он лишь чуть-чуть приоткрыл крышку и заглянул внутрь. Луч фонаря осветил стопки аккуратно срезанных пластин камня. Они были сделаны руками человека! Наконец-то! Какой триумф!
В лагере, разумеется, никто не поверил, что гиперлорд, который давно уже был предметом всеобщих насмешек, в одиночку нашел Клад Мучеников, в то время как все остальные, столько вахт разгребая и просеивая песок, могли похвастаться лишь несколькими пуговицами. Джама терпеливо сносил шутки, растягивая удовольствие: пусть посмеются, чем больше они будут смеяться, тем приятнее будет потом! Наконец… он торжественно достал найденный резак. Все взгляды внезапно обратились к нему, смех превратился в изумление.
— Это еще не все, мои милые недоверчивые олухи!
Вокруг поднялся невообразимый шум — каждый стремился перекричать другого. Всем не терпелось одеться и отправиться за сокровищем, но гиперлорд перестал бы себя уважать, если бы не насладился успехом в полной мере. Он капризно заявил, что выбился из сил и должен дать отдых ногам. Это был его звездный час. Команда смотрела Джаме в рот: его главный обидчик и насмешник принес ванну для ног с теплой водой, появилась еда — лучшая, какая только нашлась на базе, Катана открыла свою последнюю бутылку армазина, припрятанную еще с вечеринки в Телмер-Сити… Джама купался в лучах славы.
Не торопясь и смакуя каждое слово, он рассказал им историю своих поисков (разумеется, не указав подробно местонахождение клада), особо упирая на опасности, которым подвергался в подземном лабиринте. Он драматизировал каждый шаг, каждую осыпь, каждую яму или падающую сосульку, каждый неожиданный поворот. Иногда! он делал отступления, чтобы еще раз изложить свои политические взгляды, — гиперлорд знал, что уж на этот раз слушать будут все, и пока он не расскажет, где клад, никто не осмелится перебить его или проехаться на его счет! Конечно же, он потерял свой парик и кружевные манжеты, но старался возместить недостатки внешности за счет красноречия и четкой дикции.
Но всему хорошему, увы, приходит конец, и дорогу к сокровищу пришлось показать. С благоговением они подняли ящик и понесли его сквозь лабиринт штреков и туннелей, и дальше, через продуваемые ветром пространства скал и льда, под надувной купол базы. Каменные пластины были усеяны аккуратно выбитыми точками и упакованы в тонкую пластиковую пленку, которая обычно использовалась для хранения продуктов. Конечно, это не очень хорошая защита от тепла, света и атмосферного кислорода, но в условиях вечной мерзлоты и низкой влажности она сработала хорошо. Скоджил загрузил несколько мегабитов информации, выбитой на камнях, в свой пам и практически мгновенно расшифровал код — он и был предназначен для легкого чтения.
— Что это, послание? — жадно спросил Джама. — Они хотели сообщить нам что-то?
— Это математика.
— Математика?
— Они все были математиками, вы же помните. Чем еще могла заняться группа математиков, полностью оторванная от цивилизации? Только математикой! — Хиранимус явно гордился своей профессией. — Мы умный народ. Разве кучка каких-то стражников могла остановить их?
— Неужели психоистория? — догадался Джама. Голос его звенел от возбуждения.
— По-видимому.
Широкий диск заходящего солнца уже почти опустился за горизонт, и его косые лучи играли на поверхности камня, которую рассматривал Скоджил.
— Но это кощунство! — Джама возмущенно воздел руки кверху. — Им же запрещено публиковаться! Значит, они не только негодяи, но и лицемеры!
Скоджил усмехнулся:
— Это были добровольцы-фанатики, обреченные исчезнуть из истории, не сказав даже последнего слова, и они вряд ли могли считать публикацией свои записки на камне, которым, возможно, суждено было когда-нибудь исчезнуть вместе с этими горами. Если подумать, то даже фанатикам не хочется умирать без надписи на могиле. Надпись должна быть, даже если ее никто никогда не прочитает. Человек всегда хочет чем-то выделиться из остальных квадрильонов.
— Теперь мы наверняка сможем вырвать психоисторию из рук психократов и использовать в наших целях!
Это была самая заветная мечта Джамы. Он серьезно планировал собрать группу математиков и тайно воссоздать основные принципы психоистории.
Скоджил с сомнением покачал головой, его возбуждение, вызванное находкой, уже начало остывать.
— Может быть, и нет. Тогда эти результаты, безусловно, опережали свое время. А теперь… Кто знает? За прошедшие века психоистория выросла на много порядков — те нюансы общественных отношений, что сейчас подвластны ученым, превосходят самые несбыточные мечты Основателя. Они могут рассчитать характеристики мятежа или народного движения задолго до того, как его будущие лидеры появятся на свет. Основатель заложил свою колонию на Дальнем и мог быть уверен, что никто не заметит ее стратегического значения, а сейчас это было бы просто невозможно — любая потенциальная угроза автоматически ликвидируется в зародыше.
Хиранимус вспомнил события на Агандере. Несмотря на самые тонкие математические расчеты Надзора, психократы моментально уловили направление исторических отклонений в Ульмате и приняли меры еще до того, как недовольство народа смогло вырасти и быть использовано для раздувания кризиса.
Вскоре хельмарский корабль, зависший на орбите над лагерем, предупредил поисковую партию о надвигающемся урагане. Его можно было переждать, свернув купол и укрывшись под землей, но делать на планете уже было фактически нечего. Археологи поместили останки мучеников в посадочный модуль, чтобы впоследствии достойно предать земле, а основной труд их жизни, запечатленный в камне, бережно упаковали в противоударный контейнер. Следы раскопок спешно замаскировали слоем песка. Ураган довершит работу. Затем переполненный людьми челнок вернулся на корабль, который немедленно совершил прыжок в межзвездное пространство подальше от Зурнла. Анализ клада продолжался уже в полете.
Каждая каменная пластина была просканирована и переведена в стандартный шаблон, с помощью которого ее мог воспроизвести любой домашний репликатор. Скоджилу пришло в голову, что эти шаблоны — что-то вроде мелких семян, которые будут в бесчисленном количестве дрейфовать в межзвездных безднах, незамеченные галактической армией шпионов Братства. Однако какой прок от семян, если они не упадут в плодородную почву и не укоренятся? А когда они пустят ростки, у психократов будет, увы, слишком много возможностей засечь их и уничтожить…
Хельмарская команда состояла из экспертов, однако ни один из них не был психоисториком. Гиперлорд боготворил математику, но его подготовка была не выше школьной — на уровне стандартных математических алгоритмов типа решения уравнений в частных производных. Что знала Катана, было неясно — она демонстрировала свои навыки, только когда сама в них нуждалась. Немия являлась мастером психоквантроники и знала основы психоистории лишь постольку, поскольку общалась с дедом, который считался одним из лучших психоисториков Надзора. Лишь один Скоджил проходил в юности подготовку в качестве психоисторика, значит, именно ему выпадала честь первым серьезно исследовать наследство древних мучеников. Однако очень скоро к этой проблеме должны были подключиться специалисты Надзора, и чтобы опередить их, стоило поторопиться.
Хиранимус обрабатывал пластину за пластиной, скачивая информацию, пропуская ее через декодер и затем записывая в персональную память в виде документов. Но чтобы понять и переварить содержание записей, одной вахты, или даже ста, было маловато. Он напоминал себе удава, который проглотил слишком крупную добычу. Кроме того, Скоджилу сильно мешали расхождения в обозначениях, используемых Основателем и Надзором. В течение всех столетий, прошедших после публикации первой статьи Основателя, его последователи лишь изредка демонстрировали свои результаты — и то только в адаптированном формате и в целях пропаганды. Все, что знал Скоджил из области психоистории, было самостоятельно развито Надзором, использовавшим свои собственные символы и определения. Но тем не менее он продолжал упорно трудиться над текстами.
Его внимание привлекла одна из теорем — в свое время они с Глатимом потратили почти год, пытаясь доказать ее по заданию учителя, который занимался более важными математическими проблемами. Доказательство, найденное мучениками, было изящно и просто, до смешного просто. Скоджил просто на стену полез, когда понял обозначения и смог прочитать его, а ведь оно было придумано и записано более двух тысячелетий назад!
Что там есть еще? Он стал перебирать документы наугад. Вот описание экономики Дальнего Мира эпохи Среднего Междуцарствия, полученное Основателем путем экстраполяции будущего. Скоджил был поражен глубиной концептуальной структуры, которая смогла учесть столь мелкие детали. Надзор так и не научился описывать сложные системы с такой точностью! Это одновременно и восхищало, и пугало: как будто ребенок, знающий только арифметику, нашел на старом чердаке диссертацию по вариационному исчислению.
Чудеса! Мальчик, которого Надзор когда-то отчислил за неуспеваемость, теперь один владеет доступом к самой опасной информации в Галактике, вырванной из-под контроля Братства психоисториков! Он не мог даже мечтать об этом!
XXVI
СДЕЛКИ И ИНТРИГИ
ГОД 14791-й
Торопись медленно.
Император Цезарь-Август (61273—61235 гг. до г.э.)
После второго прыжка мастер навигации послал за Скоджилом. Хиранимус со вздохом оторвался от своих математических медитаций и, оставив спящую Немию, вылетел через шлюз каюты. Взобравшись по транспортной трубе, он оказался в тесной рубке. Капитан гостеприимно открыл ящичек, где держал свою коллекцию напитков.
— Хотите лимонаду? — Судя по всему, он считал лимонад амброзией вселенной. — У вас есть все для работы? Я собираюсь дрейфовать здесь, в дальнем космосе, еще вахт двадцать! Надо убедиться, что за нами никто не увязался.
— А кто может за нами следить?
Скоджил взглянул на редкие одинокие звезды Периферии. Далеко за ними виднелись основные скопления Млечного Пути, которые медленно сдвигались по мере вращения корабля. Вопрос риторический — они опять выполняли положенные зигзаги, следуя процедуре безопасности, давным-давно установленной Надзором, хотя в радиусе двадцати лиг наверняка не было ни одной живой души. Хотя в Галактике насчитывалось не менее ста квадрильонов человек, все они были сосредоточены в редких оазисах, разбросанных по бескрайней пустыне межзвездного пространства.
Капитан задумчиво потер лысину.
— Вы хорошо знаете эту Катану? Дело в том, что она, похоже, неплохо разбирается в методах навигации — лучше, чем мне бы хотелось. В их методах, не наших.
Скоджил открыл бутыль с лимонадом. Он продолжал рассматривать панораму звездного неба.
— Задача Катаны — ограждать его гиперлордство от проблем. За ним нужно присматривать, вам не кажется?
— Пожалуй. Но кто должен присматривать? Может быть, У нее свои цели. А что вы думаете о нем?
— Он так и набивается на неприятности. Вы меня очень обяжете, если будете отвлекать его как-нибудь, когда он лезет ко мне с разговорами, — хотя бы дайте ему подножку. Он считает, по-видимому, что если я задумался, то непременно нуждаюсь в компании.
— Я о том же хотел попросить у вас. Сегодня утром он учил меня управлять кораблем. Что нам вообще с ним делать?
Скоджил обратил внимание на это «нам» . Мастер навигации был немногословен и дипломатичен, но кто здесь хозяин, было очевидно. Он и в самом деле был назначен Надзором контролировать Скоджила, хотя из вежливости старался не демонстрировать этого открыто. Но стоило хоть раз отнестись невнимательно к его советам, и вежливость могла кончиться.
— Я готов выслушать ваши предложения.
— Мне кажется, вы заключили какую-то сделку с этим господином?
— Да, взаимовыгодную. У него есть хватка. Без него мы никогда не нашли бы то, что искали.
— Хватка есть, тут вы правы…
— Вы считаете, что я зря обещал ему копию Клада Мучеников?
— Он болтун. Хотя, может быть, это и не важно. Все зависит от того, что заключено в этих камнях. Вам лучше это знать. Все заметили, что вы рассеянны за обедом и торопитесь поскорее вернуться к своим исследованиям. Что вам удалось там найти? Я должен знать.
Пора было и в самом деле с кем-то посоветоваться. Скоджил собрался с мыслями.
— Там все . Похоже, это полное изложение Плана Основателя на весь период Междуцарствия плюс его математическое обоснование — так, как его представляли себе двадцать самых блестящих ученых тогдашнего Братства. И плюс все методы, которые он разработал, чтобы прощупывать и контролировать ситуацию, — вершина искусства микроманипуляции! Откровенно говоря, эти методы на порядок совершеннее, чем наши. Возможно, Клад куда более ценен, чем та украденная копия «Собрания трудов Основателя».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Специалисты из скоджиловской партии были уверены, что заключенным не разрешалось отходить далеко от лагеря и, уж во всяком случае, проникать в старые шахты. Но Джама знал из письма Игара, что стражников можно было подкупить, а многие из них даже сочувствовали приговоренным. Значит, они могли посмотреть сквозь пальцы на мелкие нарушения, например, отпустить кого-то из несчастных прогуляться по холмам. В конце концов, куда убежать на этой стылой каменистой планете? Даже хорошо экипированный человек не смог бы долго просуществовать здесь в одиночку! Поэтому стражники, если они хоть что-то соображали, должны были следить за космическими челноками, а не за отдельными заключенными.
Набравшись храбрости, Джама спустился в шахту. Идти было трудно: путь загораживали груды обломков камня и льда. Но надежда найти клад вела его вперед. Чем дальше он шел, тем лучше понимал, какой опасности себя подвергает. В одном месте, оступившись, гиперлорд вызвал целую лавину, и только судорожное сокращение мускулов удержало его от падения в бездонную пропасть. Но еще через несколько шагов, когда он уже поздравлял себя с чудесным спасением, земля ушла из-под ног, и Джама стремительно съехал, подпрыгивая на острых камнях, прямо в крутой наклонный штрек, больно ударился боком о выступ скалы и шлепнулся спиной в жидкую грязь, накопившуюся на дне под слоем вечной мерзлоты.
Будь оно все проклято! На какое-то мгновение Джама даже потерял свой неизменный оптимизм. Он в панике ощупывал себя. Цел ли костюм? Нет ли переломов? Что с кислородом, он наверняка не рассчитал время и скоро задохнется здесь, в подземных лабиринтах! Лихорадочно ощупывая края ямы в поисках опоры, он вдруг наткнулся на какой-то предмет. Сев опять в грязь, рассмотрел его поближе в свете фонаря. Дешевый ручной инструмент — атомный резак, очень старый, покрытый от времени коркой, явно продукт ранней технологии Дальнего. Такие инструменты были обычным ходовым товаром, который очень ценили независимые купцы. Гиперлорд лежал в своей грязевой ванне и счастливо улыбался. Его энтузиазм снова заиграл всеми красками. Только один этот древний резак позволит ему дома, на Светлом Разуме, купить хоть тысячу новых париков!
С трудом выбравшись из ямы и вернувшись на базу, Кикажу принял душ и с облегчением убедился, что отделался только синяками. Он немного отдохнул и, ничего не сказав даже Катане, снова отправился в шахту. Так он проводил вахту за вахтой, упорно пробиваясь в глубь земли и не теряя надежды. Крохоборы-чистоплюи не пускают его на свои раскопки — ну и ладно, а он их не пустит на свои!
Клад Мучеников он нашел в совершенно неожиданном месте. Пробраться туда можно было только через лабиринт штреков, но сама тайная камера находилась совсем близко от поверхности земли, в слое сухой мерзлоты. Стены камеры носили явные следы атомного резака — такого какой он нашел, а внутри стоял большой ящик. Джама был настолько полон радостного любопытства, что просто не мог заставить себя сообщить о находке, не осмотрев ее, но в то же время хорошо помнил, как его ругали за небрежное обращение с найденными предметами. Поэтому он лишь чуть-чуть приоткрыл крышку и заглянул внутрь. Луч фонаря осветил стопки аккуратно срезанных пластин камня. Они были сделаны руками человека! Наконец-то! Какой триумф!
В лагере, разумеется, никто не поверил, что гиперлорд, который давно уже был предметом всеобщих насмешек, в одиночку нашел Клад Мучеников, в то время как все остальные, столько вахт разгребая и просеивая песок, могли похвастаться лишь несколькими пуговицами. Джама терпеливо сносил шутки, растягивая удовольствие: пусть посмеются, чем больше они будут смеяться, тем приятнее будет потом! Наконец… он торжественно достал найденный резак. Все взгляды внезапно обратились к нему, смех превратился в изумление.
— Это еще не все, мои милые недоверчивые олухи!
Вокруг поднялся невообразимый шум — каждый стремился перекричать другого. Всем не терпелось одеться и отправиться за сокровищем, но гиперлорд перестал бы себя уважать, если бы не насладился успехом в полной мере. Он капризно заявил, что выбился из сил и должен дать отдых ногам. Это был его звездный час. Команда смотрела Джаме в рот: его главный обидчик и насмешник принес ванну для ног с теплой водой, появилась еда — лучшая, какая только нашлась на базе, Катана открыла свою последнюю бутылку армазина, припрятанную еще с вечеринки в Телмер-Сити… Джама купался в лучах славы.
Не торопясь и смакуя каждое слово, он рассказал им историю своих поисков (разумеется, не указав подробно местонахождение клада), особо упирая на опасности, которым подвергался в подземном лабиринте. Он драматизировал каждый шаг, каждую осыпь, каждую яму или падающую сосульку, каждый неожиданный поворот. Иногда! он делал отступления, чтобы еще раз изложить свои политические взгляды, — гиперлорд знал, что уж на этот раз слушать будут все, и пока он не расскажет, где клад, никто не осмелится перебить его или проехаться на его счет! Конечно же, он потерял свой парик и кружевные манжеты, но старался возместить недостатки внешности за счет красноречия и четкой дикции.
Но всему хорошему, увы, приходит конец, и дорогу к сокровищу пришлось показать. С благоговением они подняли ящик и понесли его сквозь лабиринт штреков и туннелей, и дальше, через продуваемые ветром пространства скал и льда, под надувной купол базы. Каменные пластины были усеяны аккуратно выбитыми точками и упакованы в тонкую пластиковую пленку, которая обычно использовалась для хранения продуктов. Конечно, это не очень хорошая защита от тепла, света и атмосферного кислорода, но в условиях вечной мерзлоты и низкой влажности она сработала хорошо. Скоджил загрузил несколько мегабитов информации, выбитой на камнях, в свой пам и практически мгновенно расшифровал код — он и был предназначен для легкого чтения.
— Что это, послание? — жадно спросил Джама. — Они хотели сообщить нам что-то?
— Это математика.
— Математика?
— Они все были математиками, вы же помните. Чем еще могла заняться группа математиков, полностью оторванная от цивилизации? Только математикой! — Хиранимус явно гордился своей профессией. — Мы умный народ. Разве кучка каких-то стражников могла остановить их?
— Неужели психоистория? — догадался Джама. Голос его звенел от возбуждения.
— По-видимому.
Широкий диск заходящего солнца уже почти опустился за горизонт, и его косые лучи играли на поверхности камня, которую рассматривал Скоджил.
— Но это кощунство! — Джама возмущенно воздел руки кверху. — Им же запрещено публиковаться! Значит, они не только негодяи, но и лицемеры!
Скоджил усмехнулся:
— Это были добровольцы-фанатики, обреченные исчезнуть из истории, не сказав даже последнего слова, и они вряд ли могли считать публикацией свои записки на камне, которым, возможно, суждено было когда-нибудь исчезнуть вместе с этими горами. Если подумать, то даже фанатикам не хочется умирать без надписи на могиле. Надпись должна быть, даже если ее никто никогда не прочитает. Человек всегда хочет чем-то выделиться из остальных квадрильонов.
— Теперь мы наверняка сможем вырвать психоисторию из рук психократов и использовать в наших целях!
Это была самая заветная мечта Джамы. Он серьезно планировал собрать группу математиков и тайно воссоздать основные принципы психоистории.
Скоджил с сомнением покачал головой, его возбуждение, вызванное находкой, уже начало остывать.
— Может быть, и нет. Тогда эти результаты, безусловно, опережали свое время. А теперь… Кто знает? За прошедшие века психоистория выросла на много порядков — те нюансы общественных отношений, что сейчас подвластны ученым, превосходят самые несбыточные мечты Основателя. Они могут рассчитать характеристики мятежа или народного движения задолго до того, как его будущие лидеры появятся на свет. Основатель заложил свою колонию на Дальнем и мог быть уверен, что никто не заметит ее стратегического значения, а сейчас это было бы просто невозможно — любая потенциальная угроза автоматически ликвидируется в зародыше.
Хиранимус вспомнил события на Агандере. Несмотря на самые тонкие математические расчеты Надзора, психократы моментально уловили направление исторических отклонений в Ульмате и приняли меры еще до того, как недовольство народа смогло вырасти и быть использовано для раздувания кризиса.
Вскоре хельмарский корабль, зависший на орбите над лагерем, предупредил поисковую партию о надвигающемся урагане. Его можно было переждать, свернув купол и укрывшись под землей, но делать на планете уже было фактически нечего. Археологи поместили останки мучеников в посадочный модуль, чтобы впоследствии достойно предать земле, а основной труд их жизни, запечатленный в камне, бережно упаковали в противоударный контейнер. Следы раскопок спешно замаскировали слоем песка. Ураган довершит работу. Затем переполненный людьми челнок вернулся на корабль, который немедленно совершил прыжок в межзвездное пространство подальше от Зурнла. Анализ клада продолжался уже в полете.
Каждая каменная пластина была просканирована и переведена в стандартный шаблон, с помощью которого ее мог воспроизвести любой домашний репликатор. Скоджилу пришло в голову, что эти шаблоны — что-то вроде мелких семян, которые будут в бесчисленном количестве дрейфовать в межзвездных безднах, незамеченные галактической армией шпионов Братства. Однако какой прок от семян, если они не упадут в плодородную почву и не укоренятся? А когда они пустят ростки, у психократов будет, увы, слишком много возможностей засечь их и уничтожить…
Хельмарская команда состояла из экспертов, однако ни один из них не был психоисториком. Гиперлорд боготворил математику, но его подготовка была не выше школьной — на уровне стандартных математических алгоритмов типа решения уравнений в частных производных. Что знала Катана, было неясно — она демонстрировала свои навыки, только когда сама в них нуждалась. Немия являлась мастером психоквантроники и знала основы психоистории лишь постольку, поскольку общалась с дедом, который считался одним из лучших психоисториков Надзора. Лишь один Скоджил проходил в юности подготовку в качестве психоисторика, значит, именно ему выпадала честь первым серьезно исследовать наследство древних мучеников. Однако очень скоро к этой проблеме должны были подключиться специалисты Надзора, и чтобы опередить их, стоило поторопиться.
Хиранимус обрабатывал пластину за пластиной, скачивая информацию, пропуская ее через декодер и затем записывая в персональную память в виде документов. Но чтобы понять и переварить содержание записей, одной вахты, или даже ста, было маловато. Он напоминал себе удава, который проглотил слишком крупную добычу. Кроме того, Скоджилу сильно мешали расхождения в обозначениях, используемых Основателем и Надзором. В течение всех столетий, прошедших после публикации первой статьи Основателя, его последователи лишь изредка демонстрировали свои результаты — и то только в адаптированном формате и в целях пропаганды. Все, что знал Скоджил из области психоистории, было самостоятельно развито Надзором, использовавшим свои собственные символы и определения. Но тем не менее он продолжал упорно трудиться над текстами.
Его внимание привлекла одна из теорем — в свое время они с Глатимом потратили почти год, пытаясь доказать ее по заданию учителя, который занимался более важными математическими проблемами. Доказательство, найденное мучениками, было изящно и просто, до смешного просто. Скоджил просто на стену полез, когда понял обозначения и смог прочитать его, а ведь оно было придумано и записано более двух тысячелетий назад!
Что там есть еще? Он стал перебирать документы наугад. Вот описание экономики Дальнего Мира эпохи Среднего Междуцарствия, полученное Основателем путем экстраполяции будущего. Скоджил был поражен глубиной концептуальной структуры, которая смогла учесть столь мелкие детали. Надзор так и не научился описывать сложные системы с такой точностью! Это одновременно и восхищало, и пугало: как будто ребенок, знающий только арифметику, нашел на старом чердаке диссертацию по вариационному исчислению.
Чудеса! Мальчик, которого Надзор когда-то отчислил за неуспеваемость, теперь один владеет доступом к самой опасной информации в Галактике, вырванной из-под контроля Братства психоисториков! Он не мог даже мечтать об этом!
XXVI
СДЕЛКИ И ИНТРИГИ
ГОД 14791-й
Торопись медленно.
Император Цезарь-Август (61273—61235 гг. до г.э.)
После второго прыжка мастер навигации послал за Скоджилом. Хиранимус со вздохом оторвался от своих математических медитаций и, оставив спящую Немию, вылетел через шлюз каюты. Взобравшись по транспортной трубе, он оказался в тесной рубке. Капитан гостеприимно открыл ящичек, где держал свою коллекцию напитков.
— Хотите лимонаду? — Судя по всему, он считал лимонад амброзией вселенной. — У вас есть все для работы? Я собираюсь дрейфовать здесь, в дальнем космосе, еще вахт двадцать! Надо убедиться, что за нами никто не увязался.
— А кто может за нами следить?
Скоджил взглянул на редкие одинокие звезды Периферии. Далеко за ними виднелись основные скопления Млечного Пути, которые медленно сдвигались по мере вращения корабля. Вопрос риторический — они опять выполняли положенные зигзаги, следуя процедуре безопасности, давным-давно установленной Надзором, хотя в радиусе двадцати лиг наверняка не было ни одной живой души. Хотя в Галактике насчитывалось не менее ста квадрильонов человек, все они были сосредоточены в редких оазисах, разбросанных по бескрайней пустыне межзвездного пространства.
Капитан задумчиво потер лысину.
— Вы хорошо знаете эту Катану? Дело в том, что она, похоже, неплохо разбирается в методах навигации — лучше, чем мне бы хотелось. В их методах, не наших.
Скоджил открыл бутыль с лимонадом. Он продолжал рассматривать панораму звездного неба.
— Задача Катаны — ограждать его гиперлордство от проблем. За ним нужно присматривать, вам не кажется?
— Пожалуй. Но кто должен присматривать? Может быть, У нее свои цели. А что вы думаете о нем?
— Он так и набивается на неприятности. Вы меня очень обяжете, если будете отвлекать его как-нибудь, когда он лезет ко мне с разговорами, — хотя бы дайте ему подножку. Он считает, по-видимому, что если я задумался, то непременно нуждаюсь в компании.
— Я о том же хотел попросить у вас. Сегодня утром он учил меня управлять кораблем. Что нам вообще с ним делать?
Скоджил обратил внимание на это «нам» . Мастер навигации был немногословен и дипломатичен, но кто здесь хозяин, было очевидно. Он и в самом деле был назначен Надзором контролировать Скоджила, хотя из вежливости старался не демонстрировать этого открыто. Но стоило хоть раз отнестись невнимательно к его советам, и вежливость могла кончиться.
— Я готов выслушать ваши предложения.
— Мне кажется, вы заключили какую-то сделку с этим господином?
— Да, взаимовыгодную. У него есть хватка. Без него мы никогда не нашли бы то, что искали.
— Хватка есть, тут вы правы…
— Вы считаете, что я зря обещал ему копию Клада Мучеников?
— Он болтун. Хотя, может быть, это и не важно. Все зависит от того, что заключено в этих камнях. Вам лучше это знать. Все заметили, что вы рассеянны за обедом и торопитесь поскорее вернуться к своим исследованиям. Что вам удалось там найти? Я должен знать.
Пора было и в самом деле с кем-то посоветоваться. Скоджил собрался с мыслями.
— Там все . Похоже, это полное изложение Плана Основателя на весь период Междуцарствия плюс его математическое обоснование — так, как его представляли себе двадцать самых блестящих ученых тогдашнего Братства. И плюс все методы, которые он разработал, чтобы прощупывать и контролировать ситуацию, — вершина искусства микроманипуляции! Откровенно говоря, эти методы на порядок совершеннее, чем наши. Возможно, Клад куда более ценен, чем та украденная копия «Собрания трудов Основателя».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77