В случае, если он не обратит внимания на предупреждение и продолжит полет, тут же рядом с ним окажется истребитель. Ну а если не подействует и это, третий этап вполне очевиден… Два звена истребителей, по четыре F-16 в каждом, поочередно барражировали над городом соответственно на высоте восемнадцать и двадцать тысяч футов. На такой высоте их шум едва слышен (однако это позволяет им перейти в пике и почти мгновенно достичь сверхзвуковой скорости), а белые инверсионные полосы, прочертившие голубое небо над городом, также впечатляющи, как и те, что прочертили когда-то самолеты Восьмой воздушной армии над Германией.
Примерно в это же время Двухсотшестидесятая бригада военной полиции из резерва национальной гвардии Вашингтона, округ Колумбия, передислоцировалась для поддержания «порядка на транспортных магистралях». Больше сотни HMMWV заняли боковые улицы вместе с полицейскими автомобилями и машинами ФБР, расположившимися поблизости. «Поддержание порядка» заключалось в том, что они попросту блокировали эти улицы. Почетный караул из всех родов войск выстроился на улицах, по которым будет двигаться процессия. Никто не знал, в снаряжении чьих автоматов был боезапас.
Кое– кто даже считал, что принято решение ослабить меры безопасности, потому что на улицах не было видно бронетехники.
В общей сложности в городе находился шестьдесят один глава государства; день обещал превратиться в настоящий ад для сил безопасности, и средства массовой информации приложили все усилия, чтобы все почувствовали это.
Когда– то, во время последних государственных похорон, Жаклин Кеннеди решила присутствовать на церемонии прощания с телом убитого президента, своего мужа, в утреннем платье, но минуло тридцать пять лет, и теперь принятой формой одежды будут темные деловые костюмы. Исключение составят те государственные деятели, которые носят мундир (принц уэльский был офицером), и гости из тропических стран. Некоторые из них облачатся в национальную одежду и будут терпеть холод во имя достоинства своей страны. Только собрать их со всех концов города и доставить в Белый дом представлялось кошмаром. А тут возникла новая проблема: как выстроить их в процессию? В алфавитном порядке по названиям стран? В алфавитном порядке по именам? Или по количеству лет на посту главы государства -но тогда преимущество получат те несколько диктаторов, что сумели обрести легитимность в высших дипломатических кругах, а это укрепит статус правительств и стран, с которыми Америка поддерживала дружеские отношения, но к которым не испытывала особенно нежных чувств. Все главы государств прибыли в Белый дом и, после того как последние американские граждане покинули вестибюль, прошли мимо гробов, останавливаясь, чтобы в последний раз поклониться погибшему главе великой страны. Отсюда они проследовали в Восточный зал, где многочисленные сотрудники Госдепартамента старались поддержать порядок, непрерывно снабжая их кофе и булочками.
Райан и его семья находились на своем «семейном этаже», заканчивая одеваться для предстоящей церемонии. Им помогал персонал Белого дома. Лучше всего это получалось у детей, которые привыкли к тому, что мама и папа приглаживают им волосы по пути к выходу, и с улыбкой наблюдали, как с их родителями обращаются теперь точно так же. Джек держал в руках текст своей первой речи. Прошло время, когда он мог закрыть глаза в надежде, что все это исчезнет. Теперь он чувствовал себя подобно боксеру, который явно уступает по силе своему сопернику, но отказывается лечь на помост и вынужден принимать удар за ударом, стремясь лишь к одному: достойно закончить схватку. Мэри Аббот последний раз поправила ему волосы и закрепила их на месте спреем – сам Джек никогда в жизни добровольно не сделал бы этого.
– Они ждут вас, господин президент, – напомнил Арни.
– Иду. – Джек передал папку с текстом речи одному из агентов Секретной службы и направился к выходу. За ним последовала Кэти, которая держала Кэтлин. Салли взяла за руку маленького Джека и пошла за ними в коридор и далее вниз по лестнице. Президент Райан медленно спустился по винтовой лестнице с квадратными маршами, затем повернул в Восточный зал. При его появлении все присутствующие повернулись к нему. Устремленные на Райана взгляды были очень внимательными, но всего в нескольких читалось сочувствие. Здесь были преимущественно главы государств и послы, каждый из которых сегодня вечером напишет отчет о новом американском президенте. Но Райану повезло – первым к нему подошел человек, от которого ничего этого не требовалось.
– Здравствуйте, господин президент, – произнес мужчина в парадной форме морского офицера Королевского флота. Его посол удачно все подготовил. Откровенно говоря, Лондону нравилась новая ситуация. «Особые отношения» между Соединенными Штатами и Британией станут еще теснее, поскольку президента Райана несколько лет назад возвели в почетное рыцарское звание командора Викторианского ордена.
– Ваше высочество, – Джек остановился и, пожимая протянутую руку, позволил себе улыбнуться. – Сколько времени прошло с той памятной встречи в Лондоне, дружище…
– В самом деле.
***
Солнечные лучи оказались не столь теплыми, как ожидалось, – виной тому был свежий ветер, – и четкие тени только заставляли еще больше ежится от холода. Процессию открывал эскорт полицейских мотоциклов, за ними следовали три барабанщика Пятьсот первого пехотного полка, Восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, в которой когда-то служил Роджер Дарлинг. Затем вели коня под седлом, но без всадника, с сапогами в стременах, повернутыми носками назад, потом двигались артиллерийские лафеты, бок о бок, потому что на них лежали тела мужа и жены. Далее следовали автомобили. Холодный воздух усиливал мрачное впечатление – грохот барабанов резко отдавался в каньонах улиц. По мере того как процессия продвигалась на северо-запад, солдаты, матросы и морские пехотинцы вытягивались и брали на караул, сначала перед прежним президентом, затем перед новым. Люди, стоявшие на тротуарах, снимали перед мертвым президентом головные уборы, если не забывали.
Браун и Холбрук не забыли. Дарлинг, может быть, и был обычным бюрократом, но американский флаг остается американским флагом, и не его вина, что он покрывал гроб недостойного человека. Солдаты маршировали по мостовой в неуместной для такого события форме, состоящей из камуфляжных комбинезонов, красных беретов и сапог парашютистов, потому что, как заявил радиокомментатор, Роджер Дарлинг был в прошлом одним из них. Перед артиллерийским лафетом шли еще два солдата – один нес президентский флаг, другой – подушечку с боевыми наградами Дарлинга. Мертвый президент был когда-то награжден медалью за то, что спас солдата и, рискуя жизнью, вынес его из-под вражеского огня. Этот солдат шел в составе процессии и уже дал дюжину интервью, печально вспоминая момент, когда будущий президент спас ему жизнь. Жалко, что такой человек встал потом на неверный путь, думали горцы, хотя уже тогда, наверно, он мечтал о политической карьере.
Наконец появился новый президент – его автомобиль легко было отличить, так как по сторонам шли четыре агента Секретной службы. Этот новый президент был загадкой для обоих горцев. Они знали о нем лишь то, что видели по телевидению и читали в газетах. Стрелок. Убил двух человек, одного из пистолета и другого очередью из автомата «узи». К тому же бывший морской пехотинец. Это вызывало у них определенное восхищение. В других телевизионных передачах, которые повторялись снова и снова, показывали его главным образом во время воскресных ток-шоу и брифингов. В большинстве первых он казался достаточно компетентным, в последних часто выглядел не в своей тарелке.
У большинства автомобилей в процессии были затемненные стекла не позволявшие видеть тех, кто находились внутри. Это, разумеется, не относилось к машине президента. С его тремя детьми, сидящими перед ним на откидных сиденьях, и женой рядом президента Джона Райана хорошо было видно с тротуара.
***
– Что нам известно о мистере Райане?
– Не так уж много, – признался комментатор. – Его государственная служба почти полностью проходила в ЦРУ. Он пользовался уважением в Конгрессе, причем к нему хорошо относились обе партии. На протяжении ряда лет Райан работал с Эланом Трентом и Сэмом Феллоузом – это одна из причин, по которой оба конгрессмена остались в живых. Все мы слышали историю про террористов, напавших на него…
– Похоже на рассказы о Диком Западе, – вмешался ведущий. – Каково ваше мнение о президенте, который…
– Убивал людей? – подхватил комментатор. Он устал от длинных рабочих дней, и ему уже надоел этот пустоголовый болтун с напомаженной прической. – Давайте вспомним. Джордж Вашингтон был генералом, равно как и Энди Джексон. Уилльям Генри Гарри-сон служил солдатом. Грант, как и большинство президентов после гражданской войны, был военным. И Тедди Рузвельт, разумеется. Трумэн служил в армии, Эйзехауэр тоже. Джон Кеннеди служил на флоте, а также Никсон, Джимми Картер и Джордж Буш… – Лекция по истории, прочитанная экспромтом, звучала как удары кнута.
– Но Райана выбрали вице-президентом временно, не так ли, в качестве награды за успешное решение конфликта, – теперь никто не называл этого «войной», – с тем, что оказалось японскими деловыми интересами. – Это, подумал ведущий, поставит на место престарелого иностранного корреспондента. Да и с каких это пор президенту предоставляется право на медовый месяц с общественностью, когда ему все прощают?
***
Райан собирался просмотреть написанную для него речь, но не смог. Было очень холодно. Вообще-то и внутри машины не было тепло, но тысячи людей стояли вдоль улиц, провожая взглядом его автомобиль, при температуре минус пять, стояли плечом к плечу длинной лентой, от пяти до десяти человек в ряд. Они стояли так близко, что он мог разглядеть выражение их лиц. Кто-то указывал на него – вот, мол, он, новый президент, кто-то решался махнуть рукой – смущенный, не уверенный, правильно ли поступает, но полный желания показать, что он не равнодушен. Некоторые кивали в знак уважения, со скупыми улыбками, которые обычно видишь на похоронах: надеюсь, у тебя все будет в порядке. Джек подумал, а не стоит ли помахать рукой в ответ, но затем решил, что не стоит, что это неписаное правило на похоронах. Так что он просто смотрел на них с бесстрастным выражением, ничего не говоря, потому что не знал, что сказать. Ну ничего, беспомощно успокоил себя Райан, он выразит свои чувства в произнесенной им речи.
***
– Счастливым его не назовешь, – шепнул Браун Холбруку. Они подождали несколько минут, пока рассеется толпа. Мало кого интересовали следующие в процессии главы иностранных государств. В машины заглянуть не позволяли темные стекла, а мелькающие перед глазами флажки, установленные на передних крыльях, всего лишь становились поводом для вопросов: «Это что за страна?», на которые обычно следовал не правильный ответ. Так что оба горца, вместе со многими другими, протолкались через оставшихся на тротуаре и направились в парк.
– Ему не хватает того, что требуется от президента, – произнес наконец Холбрук.
– Да, самый обычный бюрократ. Помнишь «закон Питера»? – Он имел в виду книгу, которая, по их мнению, объясняла, как функционируют государственные чиновники. В ней говорилось, что во всякой иерархии человек достигает уровня своей некомпетентности. – Знаешь, мне кажется, это нам пригодится.
Его спутник оглянулся на улицу и на автомобили с трепещущими маленькими флажками.
– Пожалуй, ты прав.
***
Безопасность в Национальном соборе была максимальной. В глубине души агенты Секретной службы знали это и понимали, что никакой профессиональный убийца – да и вообще образы профессиональных убийц главным образом творческие находки Голливуда – не рискнет своей жизнью при таких обстоятельствах. На каждой крыше, откуда просматривался кафедральный собор, построенный в готическом стиле, находилось по несколько полицейских, солдат или специальных агентов службы безопасности. Многие из них были вооружены винтовками, а агенты из группы борьбы со снайперами – своими фантастическими средствами, с помощью которых, словно пальцем, могли коснуться любого лба в радиусе полумили. Это была команда, выигрывавшая стрелковые чемпионаты, лучшие в мире стрелки, ежедневными тренировками поддерживавшие форму. Всякий, кто задумает что-то нехорошее, заметив все эти меры, либо откажется от своего замысла, либо придет к выводу, что умереть можно и позже, особенно если это будет какой-нибудь безумный стрелок-дилетант.
И все– таки все чувствовали напряжение, и когда вдалеке появилась процессия, агенты в который раз стали проверять свою готовность. Один из агентов, дежуривший на ступенях собора, измученный тридцатичасовым бдением, решил в этот момент выпить кофе. При виде приближающихся автомобилей он споткнулся и пролил кофе на ступени. Выругавшись про себя, он смял пластмассовый стаканчик, сунул его в карман и отрапортовал в миниатюрный микрофон на лацкане, что на отведенном ему участке все спокойно. Пролитый кофе почти мгновенно замерз на граните.
В самом соборе агенты снова проверили каждый уголок, прежде чем занять отведенные им места, и теперь сотрудники протокольного отдела занялись последними приготовлениями, то и дело поглядывая в инструкции, переданные им по факсу всего несколько минут назад, и пытаясь сообразить, что еще нужно сделать.
Артиллерийские лафеты замерли перед собором, и следом один за другим подъезжали автомобили. Райан первым вышел из машины и направился к семье Дарлинга, за ним последовали члены его семьи. Дети погибшего президента все еще не пришли в себя, возможно, это было для них к лучшему, возможно, и нет. Что можно сделать в такой момент? Райан положил руку на плечо осиротевшего мальчика. Автомобили продолжали останавливаться перед собором и, оставив почетных гостей, тут же отъезжали, чтобы освободить место другим. Райан знал, что главы государств и другие высокопоставленные лица должны встать позади него. Те, кто занимали менее видные должности, войдут в собор через боковые входы, где установлены портативные металлодетекторы, а священнослужители и церковный хор, миновав их, уже занимали свои места.
Солдаты Восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, возглавлявшие процессию, составили оружие в пирамиды и приготовились отдать последний долг своему бывшему сослуживцу. Ими командовал молодой капитан с двумя серьезными сержантами. Все они выглядели очень молодыми. Райан вспомнил, что его отец
служил в Сто первой воздушно-десантной дивизии, которая постоянно соперничала с Восемьдесят второй. И было это почти пятьдесят лет назад, и выглядел он, наверно, как эти мальчишки, разве что прически в 40-е годы были чуть длиннее. Все они были такими же крепкими, крутыми, с такой же свирепой гордостью за свое подразделение и такой же отчаянной решимостью выполнить любое задание. Казалось, такая преемственность переходит из поколения в поколение и так будет длиться вечно. Сам Райан, как и солдаты, стоял, не поворачивая головы, вытянувшись по стойке смирно, как делал это в годы службы в корпусе морской пехоты, и только водил глазами по сторонам. Дети его вертели головами, переступая с ноги на ногу. Кэти не сводила с них глаз, беспокоясь, что им холодно, но понимая, что сейчас здесь даже родительская забота должна уступить место чему-то более важному. Что значит чувство долга, если даже только что осиротевшие дети знают, что должны стоять здесь и терпеть? – думала она.
Наконец подтянулись последние члены процессии и заняли отведенные им места. Кто-то тихо сосчитал до пяти, и солдаты подошли к артиллерийским лафетам, по семь человек к каждому. Капитан отвернул один за другим зажимы, солдаты подняли гробы с лафетов и, шагая в ногу, пошли с ними вперед. Солдат с президентским флагом в руках вышагивал перед ними. Первым несли гроб с телом президента. Процессию возглавлял капитан, за ним следовал сержант, командовавший первой группой солдат.
В том, что произошло дальше, никто не был виноват. С каждой стороны гроба шло по трое солдат. Они медленно шагали вслед за сержантом. После пятнадцати минут, проведенных по стойке смирно, ноги у них окоченели. Солдат, шедший по правую сторону гроба, поскользнулся на замерзшей лужице кофе в тот момент, когда они подняли ногу для очередного шага. Он скользнул под ноги солдату, идущему за ним. Ноша в четыреста фунтов дерева и металла вместе с лежащими внутри останками навалилась на упавших солдат. Соскользнув с гранитных ступеней, первый солдат сломал обе ноги.
Послышался дружный вздох ужаса из уст тысяч людей, наблюдавших за церемонией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
Примерно в это же время Двухсотшестидесятая бригада военной полиции из резерва национальной гвардии Вашингтона, округ Колумбия, передислоцировалась для поддержания «порядка на транспортных магистралях». Больше сотни HMMWV заняли боковые улицы вместе с полицейскими автомобилями и машинами ФБР, расположившимися поблизости. «Поддержание порядка» заключалось в том, что они попросту блокировали эти улицы. Почетный караул из всех родов войск выстроился на улицах, по которым будет двигаться процессия. Никто не знал, в снаряжении чьих автоматов был боезапас.
Кое– кто даже считал, что принято решение ослабить меры безопасности, потому что на улицах не было видно бронетехники.
В общей сложности в городе находился шестьдесят один глава государства; день обещал превратиться в настоящий ад для сил безопасности, и средства массовой информации приложили все усилия, чтобы все почувствовали это.
Когда– то, во время последних государственных похорон, Жаклин Кеннеди решила присутствовать на церемонии прощания с телом убитого президента, своего мужа, в утреннем платье, но минуло тридцать пять лет, и теперь принятой формой одежды будут темные деловые костюмы. Исключение составят те государственные деятели, которые носят мундир (принц уэльский был офицером), и гости из тропических стран. Некоторые из них облачатся в национальную одежду и будут терпеть холод во имя достоинства своей страны. Только собрать их со всех концов города и доставить в Белый дом представлялось кошмаром. А тут возникла новая проблема: как выстроить их в процессию? В алфавитном порядке по названиям стран? В алфавитном порядке по именам? Или по количеству лет на посту главы государства -но тогда преимущество получат те несколько диктаторов, что сумели обрести легитимность в высших дипломатических кругах, а это укрепит статус правительств и стран, с которыми Америка поддерживала дружеские отношения, но к которым не испытывала особенно нежных чувств. Все главы государств прибыли в Белый дом и, после того как последние американские граждане покинули вестибюль, прошли мимо гробов, останавливаясь, чтобы в последний раз поклониться погибшему главе великой страны. Отсюда они проследовали в Восточный зал, где многочисленные сотрудники Госдепартамента старались поддержать порядок, непрерывно снабжая их кофе и булочками.
Райан и его семья находились на своем «семейном этаже», заканчивая одеваться для предстоящей церемонии. Им помогал персонал Белого дома. Лучше всего это получалось у детей, которые привыкли к тому, что мама и папа приглаживают им волосы по пути к выходу, и с улыбкой наблюдали, как с их родителями обращаются теперь точно так же. Джек держал в руках текст своей первой речи. Прошло время, когда он мог закрыть глаза в надежде, что все это исчезнет. Теперь он чувствовал себя подобно боксеру, который явно уступает по силе своему сопернику, но отказывается лечь на помост и вынужден принимать удар за ударом, стремясь лишь к одному: достойно закончить схватку. Мэри Аббот последний раз поправила ему волосы и закрепила их на месте спреем – сам Джек никогда в жизни добровольно не сделал бы этого.
– Они ждут вас, господин президент, – напомнил Арни.
– Иду. – Джек передал папку с текстом речи одному из агентов Секретной службы и направился к выходу. За ним последовала Кэти, которая держала Кэтлин. Салли взяла за руку маленького Джека и пошла за ними в коридор и далее вниз по лестнице. Президент Райан медленно спустился по винтовой лестнице с квадратными маршами, затем повернул в Восточный зал. При его появлении все присутствующие повернулись к нему. Устремленные на Райана взгляды были очень внимательными, но всего в нескольких читалось сочувствие. Здесь были преимущественно главы государств и послы, каждый из которых сегодня вечером напишет отчет о новом американском президенте. Но Райану повезло – первым к нему подошел человек, от которого ничего этого не требовалось.
– Здравствуйте, господин президент, – произнес мужчина в парадной форме морского офицера Королевского флота. Его посол удачно все подготовил. Откровенно говоря, Лондону нравилась новая ситуация. «Особые отношения» между Соединенными Штатами и Британией станут еще теснее, поскольку президента Райана несколько лет назад возвели в почетное рыцарское звание командора Викторианского ордена.
– Ваше высочество, – Джек остановился и, пожимая протянутую руку, позволил себе улыбнуться. – Сколько времени прошло с той памятной встречи в Лондоне, дружище…
– В самом деле.
***
Солнечные лучи оказались не столь теплыми, как ожидалось, – виной тому был свежий ветер, – и четкие тени только заставляли еще больше ежится от холода. Процессию открывал эскорт полицейских мотоциклов, за ними следовали три барабанщика Пятьсот первого пехотного полка, Восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, в которой когда-то служил Роджер Дарлинг. Затем вели коня под седлом, но без всадника, с сапогами в стременах, повернутыми носками назад, потом двигались артиллерийские лафеты, бок о бок, потому что на них лежали тела мужа и жены. Далее следовали автомобили. Холодный воздух усиливал мрачное впечатление – грохот барабанов резко отдавался в каньонах улиц. По мере того как процессия продвигалась на северо-запад, солдаты, матросы и морские пехотинцы вытягивались и брали на караул, сначала перед прежним президентом, затем перед новым. Люди, стоявшие на тротуарах, снимали перед мертвым президентом головные уборы, если не забывали.
Браун и Холбрук не забыли. Дарлинг, может быть, и был обычным бюрократом, но американский флаг остается американским флагом, и не его вина, что он покрывал гроб недостойного человека. Солдаты маршировали по мостовой в неуместной для такого события форме, состоящей из камуфляжных комбинезонов, красных беретов и сапог парашютистов, потому что, как заявил радиокомментатор, Роджер Дарлинг был в прошлом одним из них. Перед артиллерийским лафетом шли еще два солдата – один нес президентский флаг, другой – подушечку с боевыми наградами Дарлинга. Мертвый президент был когда-то награжден медалью за то, что спас солдата и, рискуя жизнью, вынес его из-под вражеского огня. Этот солдат шел в составе процессии и уже дал дюжину интервью, печально вспоминая момент, когда будущий президент спас ему жизнь. Жалко, что такой человек встал потом на неверный путь, думали горцы, хотя уже тогда, наверно, он мечтал о политической карьере.
Наконец появился новый президент – его автомобиль легко было отличить, так как по сторонам шли четыре агента Секретной службы. Этот новый президент был загадкой для обоих горцев. Они знали о нем лишь то, что видели по телевидению и читали в газетах. Стрелок. Убил двух человек, одного из пистолета и другого очередью из автомата «узи». К тому же бывший морской пехотинец. Это вызывало у них определенное восхищение. В других телевизионных передачах, которые повторялись снова и снова, показывали его главным образом во время воскресных ток-шоу и брифингов. В большинстве первых он казался достаточно компетентным, в последних часто выглядел не в своей тарелке.
У большинства автомобилей в процессии были затемненные стекла не позволявшие видеть тех, кто находились внутри. Это, разумеется, не относилось к машине президента. С его тремя детьми, сидящими перед ним на откидных сиденьях, и женой рядом президента Джона Райана хорошо было видно с тротуара.
***
– Что нам известно о мистере Райане?
– Не так уж много, – признался комментатор. – Его государственная служба почти полностью проходила в ЦРУ. Он пользовался уважением в Конгрессе, причем к нему хорошо относились обе партии. На протяжении ряда лет Райан работал с Эланом Трентом и Сэмом Феллоузом – это одна из причин, по которой оба конгрессмена остались в живых. Все мы слышали историю про террористов, напавших на него…
– Похоже на рассказы о Диком Западе, – вмешался ведущий. – Каково ваше мнение о президенте, который…
– Убивал людей? – подхватил комментатор. Он устал от длинных рабочих дней, и ему уже надоел этот пустоголовый болтун с напомаженной прической. – Давайте вспомним. Джордж Вашингтон был генералом, равно как и Энди Джексон. Уилльям Генри Гарри-сон служил солдатом. Грант, как и большинство президентов после гражданской войны, был военным. И Тедди Рузвельт, разумеется. Трумэн служил в армии, Эйзехауэр тоже. Джон Кеннеди служил на флоте, а также Никсон, Джимми Картер и Джордж Буш… – Лекция по истории, прочитанная экспромтом, звучала как удары кнута.
– Но Райана выбрали вице-президентом временно, не так ли, в качестве награды за успешное решение конфликта, – теперь никто не называл этого «войной», – с тем, что оказалось японскими деловыми интересами. – Это, подумал ведущий, поставит на место престарелого иностранного корреспондента. Да и с каких это пор президенту предоставляется право на медовый месяц с общественностью, когда ему все прощают?
***
Райан собирался просмотреть написанную для него речь, но не смог. Было очень холодно. Вообще-то и внутри машины не было тепло, но тысячи людей стояли вдоль улиц, провожая взглядом его автомобиль, при температуре минус пять, стояли плечом к плечу длинной лентой, от пяти до десяти человек в ряд. Они стояли так близко, что он мог разглядеть выражение их лиц. Кто-то указывал на него – вот, мол, он, новый президент, кто-то решался махнуть рукой – смущенный, не уверенный, правильно ли поступает, но полный желания показать, что он не равнодушен. Некоторые кивали в знак уважения, со скупыми улыбками, которые обычно видишь на похоронах: надеюсь, у тебя все будет в порядке. Джек подумал, а не стоит ли помахать рукой в ответ, но затем решил, что не стоит, что это неписаное правило на похоронах. Так что он просто смотрел на них с бесстрастным выражением, ничего не говоря, потому что не знал, что сказать. Ну ничего, беспомощно успокоил себя Райан, он выразит свои чувства в произнесенной им речи.
***
– Счастливым его не назовешь, – шепнул Браун Холбруку. Они подождали несколько минут, пока рассеется толпа. Мало кого интересовали следующие в процессии главы иностранных государств. В машины заглянуть не позволяли темные стекла, а мелькающие перед глазами флажки, установленные на передних крыльях, всего лишь становились поводом для вопросов: «Это что за страна?», на которые обычно следовал не правильный ответ. Так что оба горца, вместе со многими другими, протолкались через оставшихся на тротуаре и направились в парк.
– Ему не хватает того, что требуется от президента, – произнес наконец Холбрук.
– Да, самый обычный бюрократ. Помнишь «закон Питера»? – Он имел в виду книгу, которая, по их мнению, объясняла, как функционируют государственные чиновники. В ней говорилось, что во всякой иерархии человек достигает уровня своей некомпетентности. – Знаешь, мне кажется, это нам пригодится.
Его спутник оглянулся на улицу и на автомобили с трепещущими маленькими флажками.
– Пожалуй, ты прав.
***
Безопасность в Национальном соборе была максимальной. В глубине души агенты Секретной службы знали это и понимали, что никакой профессиональный убийца – да и вообще образы профессиональных убийц главным образом творческие находки Голливуда – не рискнет своей жизнью при таких обстоятельствах. На каждой крыше, откуда просматривался кафедральный собор, построенный в готическом стиле, находилось по несколько полицейских, солдат или специальных агентов службы безопасности. Многие из них были вооружены винтовками, а агенты из группы борьбы со снайперами – своими фантастическими средствами, с помощью которых, словно пальцем, могли коснуться любого лба в радиусе полумили. Это была команда, выигрывавшая стрелковые чемпионаты, лучшие в мире стрелки, ежедневными тренировками поддерживавшие форму. Всякий, кто задумает что-то нехорошее, заметив все эти меры, либо откажется от своего замысла, либо придет к выводу, что умереть можно и позже, особенно если это будет какой-нибудь безумный стрелок-дилетант.
И все– таки все чувствовали напряжение, и когда вдалеке появилась процессия, агенты в который раз стали проверять свою готовность. Один из агентов, дежуривший на ступенях собора, измученный тридцатичасовым бдением, решил в этот момент выпить кофе. При виде приближающихся автомобилей он споткнулся и пролил кофе на ступени. Выругавшись про себя, он смял пластмассовый стаканчик, сунул его в карман и отрапортовал в миниатюрный микрофон на лацкане, что на отведенном ему участке все спокойно. Пролитый кофе почти мгновенно замерз на граните.
В самом соборе агенты снова проверили каждый уголок, прежде чем занять отведенные им места, и теперь сотрудники протокольного отдела занялись последними приготовлениями, то и дело поглядывая в инструкции, переданные им по факсу всего несколько минут назад, и пытаясь сообразить, что еще нужно сделать.
Артиллерийские лафеты замерли перед собором, и следом один за другим подъезжали автомобили. Райан первым вышел из машины и направился к семье Дарлинга, за ним последовали члены его семьи. Дети погибшего президента все еще не пришли в себя, возможно, это было для них к лучшему, возможно, и нет. Что можно сделать в такой момент? Райан положил руку на плечо осиротевшего мальчика. Автомобили продолжали останавливаться перед собором и, оставив почетных гостей, тут же отъезжали, чтобы освободить место другим. Райан знал, что главы государств и другие высокопоставленные лица должны встать позади него. Те, кто занимали менее видные должности, войдут в собор через боковые входы, где установлены портативные металлодетекторы, а священнослужители и церковный хор, миновав их, уже занимали свои места.
Солдаты Восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, возглавлявшие процессию, составили оружие в пирамиды и приготовились отдать последний долг своему бывшему сослуживцу. Ими командовал молодой капитан с двумя серьезными сержантами. Все они выглядели очень молодыми. Райан вспомнил, что его отец
служил в Сто первой воздушно-десантной дивизии, которая постоянно соперничала с Восемьдесят второй. И было это почти пятьдесят лет назад, и выглядел он, наверно, как эти мальчишки, разве что прически в 40-е годы были чуть длиннее. Все они были такими же крепкими, крутыми, с такой же свирепой гордостью за свое подразделение и такой же отчаянной решимостью выполнить любое задание. Казалось, такая преемственность переходит из поколения в поколение и так будет длиться вечно. Сам Райан, как и солдаты, стоял, не поворачивая головы, вытянувшись по стойке смирно, как делал это в годы службы в корпусе морской пехоты, и только водил глазами по сторонам. Дети его вертели головами, переступая с ноги на ногу. Кэти не сводила с них глаз, беспокоясь, что им холодно, но понимая, что сейчас здесь даже родительская забота должна уступить место чему-то более важному. Что значит чувство долга, если даже только что осиротевшие дети знают, что должны стоять здесь и терпеть? – думала она.
Наконец подтянулись последние члены процессии и заняли отведенные им места. Кто-то тихо сосчитал до пяти, и солдаты подошли к артиллерийским лафетам, по семь человек к каждому. Капитан отвернул один за другим зажимы, солдаты подняли гробы с лафетов и, шагая в ногу, пошли с ними вперед. Солдат с президентским флагом в руках вышагивал перед ними. Первым несли гроб с телом президента. Процессию возглавлял капитан, за ним следовал сержант, командовавший первой группой солдат.
В том, что произошло дальше, никто не был виноват. С каждой стороны гроба шло по трое солдат. Они медленно шагали вслед за сержантом. После пятнадцати минут, проведенных по стойке смирно, ноги у них окоченели. Солдат, шедший по правую сторону гроба, поскользнулся на замерзшей лужице кофе в тот момент, когда они подняли ногу для очередного шага. Он скользнул под ноги солдату, идущему за ним. Ноша в четыреста фунтов дерева и металла вместе с лежащими внутри останками навалилась на упавших солдат. Соскользнув с гранитных ступеней, первый солдат сломал обе ноги.
Послышался дружный вздох ужаса из уст тысяч людей, наблюдавших за церемонией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191