Мною снова овладело отчаяние.– А теперь… исключено?Все с недоумением уставились на меня. Безусловно, это исключено. Бернард, которого где-то носило, пока Хамфри перечислял возможные решения проблемы, снова втиснулся в купе.– Сюда идет постоянный заместитель господина министра иностранных дел и по делам Содружества, – сообщил он.– Великолепно, – пробормотал Билл Причард. – Сейчас здесь станет, как в «черной дыре» Калькутты.Скоро я понял, что он имел в виду. Сэр Фредерик Стюарт, прозванный в кругу близких друзей Джамбо Jumbo (англ.) – гора, слон.
, распахнул дверь. От удара Бернард отлетел к стене, Мартин повалился на умывальник, а Хамфри – снова на диван.– Можно войти, господин министр? – спросил он неожиданно писклявым голоском.– Попытайтесь, – ответил я.– Вас-то нам и не хватало, – простонал Билл Причард, когда колышущаяся гора мяса – иначе не скажешь – с трудом втиснулась в крошечное купе, придавив Билла к зеркалу, а меня – к окну. Теперь мы все стояли, плотно прижавшись друг к другу.– Добро пожаловать в наш стоячий комитет, – пошутил сэр Хамфри, непонятно как сохраняя горделивую осанку.– Что нам делать с этой мерзостью?… Этой мерзопакостной речью, – торопливо добавил я, чтобы Джамбо не обиделся. Его лысая голова ярко блестела, отражая свет лампы.– Дело ясное, – пропищал он. – По-моему, мы все догадываемся, что за этим кроется, не так ли, Хампи Humpy (англ.) – сердитый, нервный.
?Хампи? Это его прозвище? Я с удивлением взглянул на своего постоянного заместителя, а он, очевидно, подумал, что я жду от него ответа.– Э-э… полагаю, сэр Фредерик имеет в виду, что оскорбительные фразы в упомянутой речи, возможно, вставлены намеренно, с целью, скажем, получения определенных выгод…– Ход в игре, – заметил Джамбо.– Первый выстрел в сражении, – уточнил Хамфри.– Разведка боем, – подхватил Бернард.Эти государственные служащие – непревзойденные мастера штампов. Они могут сыпать ими до бесконечности, пока их не остановишь. Что я и сделал, весьма проницательно заметив:– Вы хотите сказать, он чего-то добивается?Слава богу, хоть кто-то способен разобраться в ситуации.– Если бы не добивался, то какой смысл заранее знакомить нас с текстом речи? – пожал плечами Джамбо. (Сильный аргумент!) – Но, к сожалению, мы все равно ничего не сможем предпринять, поскольку персонал бурандийского посольства недавно полностью сменился, да и саму речь мы только что получили. К тому же мы практически ничего не знаем о новом президенте…Сэр Хамфри бросил на меня многозначительный взгляд.– Я знаю, – без особого энтузиазма признался я.Мартин был крайне изумлен. У Джамбо отвисла челюсть.– Они вместе учились в колледже. – Хамфри повернулся ко мне. – Студенческое братство, не так ли?Интересно, это вопрос или намек? Такой поворот событий меня совсем не устраивал. В конце концов, я не виделся с Чарли почти двадцать пять лет, он, возможно, и не узнает меня. Вряд ли от этого что-нибудь получится.– Мне кажется, целесообразнее будет, если с ним встретитесь вы, сэр Фредерик, – сказал я.– А по-моему, вы для него куда весомей, господин министр, – возразил Стюарт. (Похоже, ему и невдомек, насколько нелепо прозвучали его слова.)Последовала пауза, во время которой Билл Причард безуспешно пытался скрыть хихиканье под видом кашля.– Итак, мы все едины в том, – констатировал сэр Хамфри, – что гора должна идти к Магомету.– Не гора, а Джим, – поправил Мартин, сделав вид, будто не замечает ни выразительного взгляда своего постоянного заместителя, ни нового приступа «кашля» у нашего пресс-секретаря.– Ну что ж, – согласился я, видя, что путь к отступлению отрезан. – Но вы пойдете со мной, – добавил я, повернувшись к Хамфри.– Ясное дело, – ответил он. – Вас одного я бы и не отпустил.Что это: очередное оскорбление или я просто брежу? Позднее в тот же день Чарли Умтали – пожалуй, теперь мне лучше называть его господином президентом Селимом – принял нас в люксе отеля «Каледония» ровно в 10 утра.– Кого я вижу, Джим! – Он встал с кресла и, радушно улыбаясь, пошел нам навстречу. – Входите, входите, я искренне рад.Столь теплый прием настолько взволновал меня, что я напрочь забыл, как великолепно он говорит по-английски.– Чарли, – сказал я, пожимая ему руку, – давным-давно друг друга не видеть…– Со мной совсем не обязательно говорить на пиджин-инглиш Английский язык, в котором английская лексика, морфологически и фонетически измененная, соединяется с элементами китайской грамматики. Активно используется в странах Дальнего Востока, Океании и Западной Африки.
, – заметил он и, повернувшись к своему помощнику, велел подать кофе.Я представил сэра Хамфри. Затем мы сели за небольшой круглый столик.– Знаете, мне всегда казалось, что в титуле «постоянный заместитель» есть нечто унизительное, – начал разговор Чарли.Брови сэра Хамфри поползли вверх.– Простите?– По-моему, он вызывает невольные ассоциации с помощником машинистки или с чем-то в этом роде, – любезно улыбнулся Чарли, и брови моего постоянного заместителя исчезли где-то под волосами. – Хотя на деле от вас зависит все, абсолютно все, не так ли?Да, Чарли ничуть не изменился.Брови сэра Хамфри вернулись на место.– Ну… не то чтобы все… – ответил он, вновь обретя уверенность.Я тепло поздравил Чарли с назначением его главой государства.– Спасибо, – отозвался он. – Впрочем, это было совсем не трудно. В отличие от вас, мне не пришлось заниматься разными малоприятными делами вроде выборов… – Он выдержал паузу. – Или дополнительных выборов. – Чарли ввернул это как бы ненароком и одарил нас самой обаятельной из улыбок.Неужели это намек? На всякий случай я решил промолчать. Не дождавшись ответа, Чарли продолжал:– Джим, конечно, я очень рад тебя видеть, но скажи: ты просто пришел повидаться или хочешь обсудить какой-нибудь конкретный вопрос? Дело в том, что мне еще надо кое-что подработать в своей официальной речи.Опять намек?Сообщил ему, что мы ознакомились с нею. Он поинтересовался, как она нам понравилась. Тогда я спросил, могу ли на правах старого друга говорить откровенно. Он молча кивнул.Я попытался втолковать ему, что его высказывания о колониальном гнете несколько – да что там! – абсолютно неприемлемы. Было бы желательно вообще обойтись без ссылок на шотландцев и ирландцев.Внимательно меня выслушав, Чарли сказал:– Но, по моему глубочайшему убеждению, дело обстоит именно так. Неужели британцы одобряют замалчивание правды?Ловкий выпад.Тут вступил сэр Хамфри.– Интересно, – задумчиво произнес он как бы про себя, – существуют ли такие доводы, которые могли бы убедить господина президента в возможности перефразировать отдельные предложения в его речи с целью перенесения акцента с частных примеров на общую концепцию, конечно, не нарушая при этом логической целостности всего выступления?Тоже мне поддержка! Я с глубокомысленным видом отхлебнул кофе. Держу пари, даже Чарли мало что понял, так как после довольно продолжительной паузы он вдруг повернулся ко мне.– Кстати, Джим, могу я посоветоваться с тобой относительно предложения, которое собираюсь сделать вашему премьер-министру в ходе переговоров?Естественно, я сказал: да, конечно.Из слов Чарли следовало, что «несущественные» изменения, произошедшие в правительстве Буранды, встревожили некоторых западных инвесторов нефтяной промышленности страны. По его мнению, совершенно необоснованно. Однако, чтобы успокоить их, хорошо бы подкрепить это соответствующими английскими капиталовложениями.Вот это деловой разговор. Давно бы так.Я спросил сколько. «Пятьдесят миллионов фунтов», – ответил он.Сэр Хамфри озабоченно сдвинул брови и черкнул мне на листке бумаги: «Спросите, на каких условиях». Я спросил.– Начало выплаты – не ранее чем через десять лет. В течение этого срока – без процентов, – ответил Чарли.Лично мне было все равно, однако сэр Хамфри чуть не поперхнулся своим кофе. Поэтому я заметил, что пятьдесят миллионов – очень большие деньги.– Что ж, в таком случае… – произнес Чарли, давая нам понять, что аудиенция окончена.– Но почему бы не обсудить этот вопрос спокойно, без горячки? – поспешно вставил я.Сэр Хамфри нацарапал мне еще одно послание, в котором объяснял, что если процентная ставка составляет в среднем 10%, а ссуда будет беспроцентной в течение десяти лет, то, по существу, господин президент требует подарить Буранде пятьдесят миллионов.Я в деликатной форме довел это до сведения Чарли. Он объяснил, что мы, мол, только выгадаем, поскольку правительство Буранды намерено потратить полученную ссуду на закупку нефтебуровых вышек на реке Клайд.На мой взгляд, вполне резонно. Однако от Хамфри тут же последовала возмущенная записка, в которой он предупреждал меня, что они намерены получить от нас пятьдесят миллионов фунтов на покупку наших нефтебуровых вышек на наши деньги (выделено не мной, а сэром Хамфри).Перебрасываться записками, словно шкодливые ученики, становилось неприлично, и мы перешли на приглушенное бормотание.– По-моему, предложение вполне разумное, – прошептал я.– Вы шутите! – прошипел Хамфри.– Рабочие места, сотни новых рабочих мест, – парировал я и, повернувшись к Чарли, напрямую спросил, сделает ли он необходимые изменения в речи, если мы согласимся на его предложение.Хватит играть в прятки. Карты на стол.Чарли изобразил неподдельное удивление, однако признал, что теоретически это возможно. Но наше решение мы должны сообщить ему немедленно.– Шантаж! – Сэр Хамфри перешел на сценический шепот, который можно было услышать на улице.– Что вы имеете в виду? – вежливо осведомился Чарли. Я поспешил заверить его в том, что мой постоянный заместитель ничего не имеет в виду, а затем повернулся к Хамфри и решительным тоном сказал, что, на мой взгляд, предложение господина президента нас вполне устраивает. Тем более прецеденты уже были. (Хэкер, очевидно, имел в виду соглашение с польскими судостроителями во время пребывания у власти правительства Каллагэна, когда полякам была предоставлена беспроцентная ссуда, с тем чтобы они могли на наши деньги закупить у нас танкеры, которые впоследствии составили бы конкуренцию нашему торговому флоту. Строить эти танкеры предполагалось на верфях Тайнсайда – неустойчивого избирательного округа лейбористов с высоким уровнем безработицы. И хотя в той ситуации сам собой напрашивался вывод, что лейбористское правительство использовало общественные деньги на покупку голосов избирателей, вслух его никто не сделал: видимо (по аналогии с бактериологической войной), никто не решился прибегнуть к неуправляемому оружию, которое со временем может обернуться и против того, кто первым пустит его в ход. – Ред.) Тут сэр Хамфри заявил, что ему необходимо сказать мне несколько слов конфиденциально, и мы вышли из номера.Упрямство Хамфри мне попросту непонятно. Ведь Чарли предлагал нам выход из положения…В коридоре он торопливо зашептал, что, поскольку этих денег нам не видать, как собственных ушей, он не может рекомендовать такую сделку казначейству, которое, в свою очередь, и не подумает рекомендовать ее кабинету.– Фактически вы предлагаете выбросить на ветер пятьдесят миллионов фунтов народных денег, – нагло заявил он, – с единственной целью – выпутаться из очередной политической передряги.– Это называется «большая дипломатия», – пояснил я.– Это называется «политическая спекуляция», – отрезал он.Тогда я чуть слышно произнес:– Орден Бани I степени.Последовала долгая пауза.– Что вы сказали, господин министр?– Ничего.Хамфри задумался.– Но, с другой стороны, – неожиданно сказал он, – было бы еще хуже, если бы в экономику Буранды начали вкладывать деньги Советы. Разве это в наших интересах?Я отрицательно качнул головой.– Да-да, мне понятна ваша мысль, – пробормотал он.– Именно так они и поступят, если мы откажемся, – сказал я, подыгрывая ему.Теперь Хамфри искал аргументы в мою пользу.– Полагаю, мы могли бы доказать, что, являясь участницей диалога Север–Юг, Великобритания имеет определенные обязательства перед…– КАСПами? – подсказал я.Пропустив мимо ушей мою остроту, он невозмутимо продолжал:– Разумеется. И если нам удастся настоять хотя бы на одном проценте годовых с началом выплаты через десять лет… Да, в целом, думаю, мы могли бы представить убедительные доводы в свете наших обязательств по отношению к «третьему миру», задействовав и МИДДС, и… экономически отсталые районы с высокой безработицей. Тем самым мы привлечем министерство занятости и министерство по делам Шотландии, а затем, когда начнется строительство буровых вышек, мобилизуем министерства торговли и промышленности… Да-да, уверен, нам удастся убедить казначейство, что в целом наш платежный баланс не пострадает.Я был уверен, что рано или поздно он придет к такому выводу. Мы вернулись в апартаменты Чарли.– Господин президент, – торжественно объявил сэр Хамфри, – кажется, мы все-таки сможем договориться!– Моя цена вам известна, – сказал Чарли.– Моя тоже, – сказал я и, улыбнувшись Хамфри, добавил: – У каждого своя цена, не так ли?Сэр Хамфри, как всегда, был невозмутим. Наверное, поэтому их называют мандаринами.– Да, господин министр, – согласно кивнул он. 3В погоне за экономией 7 декабря Возвращаясь домой лондонским поездом после утомительного уик-энда в своем избирательном округе, я развернул «Дейли мейл» и сразу же наткнулся на большую статью с яростными нападками на… Дж. Хэкера, то есть на меня.Украдкой огляделся вокруг. Обычно в вагоне первого класса полно людей, читающих «Таймс», «Телеграф» или «Файнэншл таймс». Сегодня же, казалось, все читали исключительно «Дейли мейл». «ПОРА ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ДЖИМА ХЭКЕРА Джон Пилгрим, специальный корреспондент В свое время достопочтенный Джим Хэкер, член парламента, торжественно заверил избирателей, что выполнит обещание правительства: сократит непроизводительные административные расходы и положит конец назойливому вмешательству чиновников в деловую жизнь страны. Однако знаете ли вы, что в действительности бюрократический аппарат Уайтхолла разбухает подобно чудовищу Франкенштейна?!По имеющимся данным, как минимум четыре министерства контролируют поставки армейского обмундирования.Министерство обороны следит за выполнением заказов армии. Министерство торговли и промышленности заботится о том, чтобы поставки велись в соответствии с установленными нормами. Министерство занятости осуществляет контроль за использованием трудовых ресурсов, а за всем этим бдит шайка Джима Хэкера.Наиболее ярким примером раздутых штатов Уайтхолла является прежде всего сам Джим Хэкер. Так не пора ли нам избавиться от него и для начала сэкономить хоть одну ставку?!»
Не успел я войти в свой кабинет, как Бернард протянул мне газету и поинтересовался, читал ли я эту статью. Ответил: да, читал. Тогда он сообщил, что Фрэнк тоже ее читал и очень хотел бы переговорить со мной. Я молча кивнул. Фрэнк с порога спросил, читал ли я эту статью. Ответил: да, читал.Фрэнк почему-то принялся читать ее вслух. Зачем? Я же ясно сказал, что читал. Чтение вслух, по-видимому, улучшает ему настроение. Мне же наоборот.– Интересно, сколько экземпляров ежедневно поступает в продажу? Два миллиона, три?… – спросил я у Бернарда.– Ну что вы, господин министр! – ответил он таким тоном, будто мои предположения – неслыханное преувеличение.– Так сколько же?– Э-э… четыре миллиона, – выдавил он, – так что… э-э… ее прочитали всего двенадцать миллионов человек. Двенадцать или пятнадцать, не больше. К тому же многие из подписчиков «Дейли мейл» вряд ли умеют читать.А между тем поведение Фрэнка становится просто невыносимым. Он все время нас перебивает: «Вот послушайте!» – и с выражением зачитывает какую-нибудь оскорбительную фразу. Например: «Знаете ли вы, что в Управлении налоговых сборов занято больше людей, чем во всем королевском военном флоте?» Я удивился, но Бернард подтвердил, что так оно и есть.– «Может быть, – не унимался Фрэнк, – правительство считает налогообложение лучшим видом обороны?»Бернард захихикал, однако, взглянув на меня, тут же попытался изобразить приступ кашля.Затем Фрэнк счел необходимым довести до моего сведения – будто это не было ясно и без его слов, – что статья в «Дейли мейл» может нанести нам непоправимый политический ущерб и что в связи с этим вопрос о сокращении государственного аппарата должен стать приоритетным для МАДа. Он абсолютно прав, но как это осуществить?– Знаете что? Они вас уже приручили! – сердито произнес он. Я не снизошел до ответа. Кроме того, мне, как назло, ничего не приходило в голову. («Приручить» на языке чиновника означает заставить нового министра смотреть глазами государственного служащего. Когда же «прирученный министр» начинает автоматически, бездумно подходить ко всему с точки зрения Уайтхолла, его зачисляют в категорию «натурализованных министров».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
, распахнул дверь. От удара Бернард отлетел к стене, Мартин повалился на умывальник, а Хамфри – снова на диван.– Можно войти, господин министр? – спросил он неожиданно писклявым голоском.– Попытайтесь, – ответил я.– Вас-то нам и не хватало, – простонал Билл Причард, когда колышущаяся гора мяса – иначе не скажешь – с трудом втиснулась в крошечное купе, придавив Билла к зеркалу, а меня – к окну. Теперь мы все стояли, плотно прижавшись друг к другу.– Добро пожаловать в наш стоячий комитет, – пошутил сэр Хамфри, непонятно как сохраняя горделивую осанку.– Что нам делать с этой мерзостью?… Этой мерзопакостной речью, – торопливо добавил я, чтобы Джамбо не обиделся. Его лысая голова ярко блестела, отражая свет лампы.– Дело ясное, – пропищал он. – По-моему, мы все догадываемся, что за этим кроется, не так ли, Хампи Humpy (англ.) – сердитый, нервный.
?Хампи? Это его прозвище? Я с удивлением взглянул на своего постоянного заместителя, а он, очевидно, подумал, что я жду от него ответа.– Э-э… полагаю, сэр Фредерик имеет в виду, что оскорбительные фразы в упомянутой речи, возможно, вставлены намеренно, с целью, скажем, получения определенных выгод…– Ход в игре, – заметил Джамбо.– Первый выстрел в сражении, – уточнил Хамфри.– Разведка боем, – подхватил Бернард.Эти государственные служащие – непревзойденные мастера штампов. Они могут сыпать ими до бесконечности, пока их не остановишь. Что я и сделал, весьма проницательно заметив:– Вы хотите сказать, он чего-то добивается?Слава богу, хоть кто-то способен разобраться в ситуации.– Если бы не добивался, то какой смысл заранее знакомить нас с текстом речи? – пожал плечами Джамбо. (Сильный аргумент!) – Но, к сожалению, мы все равно ничего не сможем предпринять, поскольку персонал бурандийского посольства недавно полностью сменился, да и саму речь мы только что получили. К тому же мы практически ничего не знаем о новом президенте…Сэр Хамфри бросил на меня многозначительный взгляд.– Я знаю, – без особого энтузиазма признался я.Мартин был крайне изумлен. У Джамбо отвисла челюсть.– Они вместе учились в колледже. – Хамфри повернулся ко мне. – Студенческое братство, не так ли?Интересно, это вопрос или намек? Такой поворот событий меня совсем не устраивал. В конце концов, я не виделся с Чарли почти двадцать пять лет, он, возможно, и не узнает меня. Вряд ли от этого что-нибудь получится.– Мне кажется, целесообразнее будет, если с ним встретитесь вы, сэр Фредерик, – сказал я.– А по-моему, вы для него куда весомей, господин министр, – возразил Стюарт. (Похоже, ему и невдомек, насколько нелепо прозвучали его слова.)Последовала пауза, во время которой Билл Причард безуспешно пытался скрыть хихиканье под видом кашля.– Итак, мы все едины в том, – констатировал сэр Хамфри, – что гора должна идти к Магомету.– Не гора, а Джим, – поправил Мартин, сделав вид, будто не замечает ни выразительного взгляда своего постоянного заместителя, ни нового приступа «кашля» у нашего пресс-секретаря.– Ну что ж, – согласился я, видя, что путь к отступлению отрезан. – Но вы пойдете со мной, – добавил я, повернувшись к Хамфри.– Ясное дело, – ответил он. – Вас одного я бы и не отпустил.Что это: очередное оскорбление или я просто брежу? Позднее в тот же день Чарли Умтали – пожалуй, теперь мне лучше называть его господином президентом Селимом – принял нас в люксе отеля «Каледония» ровно в 10 утра.– Кого я вижу, Джим! – Он встал с кресла и, радушно улыбаясь, пошел нам навстречу. – Входите, входите, я искренне рад.Столь теплый прием настолько взволновал меня, что я напрочь забыл, как великолепно он говорит по-английски.– Чарли, – сказал я, пожимая ему руку, – давным-давно друг друга не видеть…– Со мной совсем не обязательно говорить на пиджин-инглиш Английский язык, в котором английская лексика, морфологически и фонетически измененная, соединяется с элементами китайской грамматики. Активно используется в странах Дальнего Востока, Океании и Западной Африки.
, – заметил он и, повернувшись к своему помощнику, велел подать кофе.Я представил сэра Хамфри. Затем мы сели за небольшой круглый столик.– Знаете, мне всегда казалось, что в титуле «постоянный заместитель» есть нечто унизительное, – начал разговор Чарли.Брови сэра Хамфри поползли вверх.– Простите?– По-моему, он вызывает невольные ассоциации с помощником машинистки или с чем-то в этом роде, – любезно улыбнулся Чарли, и брови моего постоянного заместителя исчезли где-то под волосами. – Хотя на деле от вас зависит все, абсолютно все, не так ли?Да, Чарли ничуть не изменился.Брови сэра Хамфри вернулись на место.– Ну… не то чтобы все… – ответил он, вновь обретя уверенность.Я тепло поздравил Чарли с назначением его главой государства.– Спасибо, – отозвался он. – Впрочем, это было совсем не трудно. В отличие от вас, мне не пришлось заниматься разными малоприятными делами вроде выборов… – Он выдержал паузу. – Или дополнительных выборов. – Чарли ввернул это как бы ненароком и одарил нас самой обаятельной из улыбок.Неужели это намек? На всякий случай я решил промолчать. Не дождавшись ответа, Чарли продолжал:– Джим, конечно, я очень рад тебя видеть, но скажи: ты просто пришел повидаться или хочешь обсудить какой-нибудь конкретный вопрос? Дело в том, что мне еще надо кое-что подработать в своей официальной речи.Опять намек?Сообщил ему, что мы ознакомились с нею. Он поинтересовался, как она нам понравилась. Тогда я спросил, могу ли на правах старого друга говорить откровенно. Он молча кивнул.Я попытался втолковать ему, что его высказывания о колониальном гнете несколько – да что там! – абсолютно неприемлемы. Было бы желательно вообще обойтись без ссылок на шотландцев и ирландцев.Внимательно меня выслушав, Чарли сказал:– Но, по моему глубочайшему убеждению, дело обстоит именно так. Неужели британцы одобряют замалчивание правды?Ловкий выпад.Тут вступил сэр Хамфри.– Интересно, – задумчиво произнес он как бы про себя, – существуют ли такие доводы, которые могли бы убедить господина президента в возможности перефразировать отдельные предложения в его речи с целью перенесения акцента с частных примеров на общую концепцию, конечно, не нарушая при этом логической целостности всего выступления?Тоже мне поддержка! Я с глубокомысленным видом отхлебнул кофе. Держу пари, даже Чарли мало что понял, так как после довольно продолжительной паузы он вдруг повернулся ко мне.– Кстати, Джим, могу я посоветоваться с тобой относительно предложения, которое собираюсь сделать вашему премьер-министру в ходе переговоров?Естественно, я сказал: да, конечно.Из слов Чарли следовало, что «несущественные» изменения, произошедшие в правительстве Буранды, встревожили некоторых западных инвесторов нефтяной промышленности страны. По его мнению, совершенно необоснованно. Однако, чтобы успокоить их, хорошо бы подкрепить это соответствующими английскими капиталовложениями.Вот это деловой разговор. Давно бы так.Я спросил сколько. «Пятьдесят миллионов фунтов», – ответил он.Сэр Хамфри озабоченно сдвинул брови и черкнул мне на листке бумаги: «Спросите, на каких условиях». Я спросил.– Начало выплаты – не ранее чем через десять лет. В течение этого срока – без процентов, – ответил Чарли.Лично мне было все равно, однако сэр Хамфри чуть не поперхнулся своим кофе. Поэтому я заметил, что пятьдесят миллионов – очень большие деньги.– Что ж, в таком случае… – произнес Чарли, давая нам понять, что аудиенция окончена.– Но почему бы не обсудить этот вопрос спокойно, без горячки? – поспешно вставил я.Сэр Хамфри нацарапал мне еще одно послание, в котором объяснял, что если процентная ставка составляет в среднем 10%, а ссуда будет беспроцентной в течение десяти лет, то, по существу, господин президент требует подарить Буранде пятьдесят миллионов.Я в деликатной форме довел это до сведения Чарли. Он объяснил, что мы, мол, только выгадаем, поскольку правительство Буранды намерено потратить полученную ссуду на закупку нефтебуровых вышек на реке Клайд.На мой взгляд, вполне резонно. Однако от Хамфри тут же последовала возмущенная записка, в которой он предупреждал меня, что они намерены получить от нас пятьдесят миллионов фунтов на покупку наших нефтебуровых вышек на наши деньги (выделено не мной, а сэром Хамфри).Перебрасываться записками, словно шкодливые ученики, становилось неприлично, и мы перешли на приглушенное бормотание.– По-моему, предложение вполне разумное, – прошептал я.– Вы шутите! – прошипел Хамфри.– Рабочие места, сотни новых рабочих мест, – парировал я и, повернувшись к Чарли, напрямую спросил, сделает ли он необходимые изменения в речи, если мы согласимся на его предложение.Хватит играть в прятки. Карты на стол.Чарли изобразил неподдельное удивление, однако признал, что теоретически это возможно. Но наше решение мы должны сообщить ему немедленно.– Шантаж! – Сэр Хамфри перешел на сценический шепот, который можно было услышать на улице.– Что вы имеете в виду? – вежливо осведомился Чарли. Я поспешил заверить его в том, что мой постоянный заместитель ничего не имеет в виду, а затем повернулся к Хамфри и решительным тоном сказал, что, на мой взгляд, предложение господина президента нас вполне устраивает. Тем более прецеденты уже были. (Хэкер, очевидно, имел в виду соглашение с польскими судостроителями во время пребывания у власти правительства Каллагэна, когда полякам была предоставлена беспроцентная ссуда, с тем чтобы они могли на наши деньги закупить у нас танкеры, которые впоследствии составили бы конкуренцию нашему торговому флоту. Строить эти танкеры предполагалось на верфях Тайнсайда – неустойчивого избирательного округа лейбористов с высоким уровнем безработицы. И хотя в той ситуации сам собой напрашивался вывод, что лейбористское правительство использовало общественные деньги на покупку голосов избирателей, вслух его никто не сделал: видимо (по аналогии с бактериологической войной), никто не решился прибегнуть к неуправляемому оружию, которое со временем может обернуться и против того, кто первым пустит его в ход. – Ред.) Тут сэр Хамфри заявил, что ему необходимо сказать мне несколько слов конфиденциально, и мы вышли из номера.Упрямство Хамфри мне попросту непонятно. Ведь Чарли предлагал нам выход из положения…В коридоре он торопливо зашептал, что, поскольку этих денег нам не видать, как собственных ушей, он не может рекомендовать такую сделку казначейству, которое, в свою очередь, и не подумает рекомендовать ее кабинету.– Фактически вы предлагаете выбросить на ветер пятьдесят миллионов фунтов народных денег, – нагло заявил он, – с единственной целью – выпутаться из очередной политической передряги.– Это называется «большая дипломатия», – пояснил я.– Это называется «политическая спекуляция», – отрезал он.Тогда я чуть слышно произнес:– Орден Бани I степени.Последовала долгая пауза.– Что вы сказали, господин министр?– Ничего.Хамфри задумался.– Но, с другой стороны, – неожиданно сказал он, – было бы еще хуже, если бы в экономику Буранды начали вкладывать деньги Советы. Разве это в наших интересах?Я отрицательно качнул головой.– Да-да, мне понятна ваша мысль, – пробормотал он.– Именно так они и поступят, если мы откажемся, – сказал я, подыгрывая ему.Теперь Хамфри искал аргументы в мою пользу.– Полагаю, мы могли бы доказать, что, являясь участницей диалога Север–Юг, Великобритания имеет определенные обязательства перед…– КАСПами? – подсказал я.Пропустив мимо ушей мою остроту, он невозмутимо продолжал:– Разумеется. И если нам удастся настоять хотя бы на одном проценте годовых с началом выплаты через десять лет… Да, в целом, думаю, мы могли бы представить убедительные доводы в свете наших обязательств по отношению к «третьему миру», задействовав и МИДДС, и… экономически отсталые районы с высокой безработицей. Тем самым мы привлечем министерство занятости и министерство по делам Шотландии, а затем, когда начнется строительство буровых вышек, мобилизуем министерства торговли и промышленности… Да-да, уверен, нам удастся убедить казначейство, что в целом наш платежный баланс не пострадает.Я был уверен, что рано или поздно он придет к такому выводу. Мы вернулись в апартаменты Чарли.– Господин президент, – торжественно объявил сэр Хамфри, – кажется, мы все-таки сможем договориться!– Моя цена вам известна, – сказал Чарли.– Моя тоже, – сказал я и, улыбнувшись Хамфри, добавил: – У каждого своя цена, не так ли?Сэр Хамфри, как всегда, был невозмутим. Наверное, поэтому их называют мандаринами.– Да, господин министр, – согласно кивнул он. 3В погоне за экономией 7 декабря Возвращаясь домой лондонским поездом после утомительного уик-энда в своем избирательном округе, я развернул «Дейли мейл» и сразу же наткнулся на большую статью с яростными нападками на… Дж. Хэкера, то есть на меня.Украдкой огляделся вокруг. Обычно в вагоне первого класса полно людей, читающих «Таймс», «Телеграф» или «Файнэншл таймс». Сегодня же, казалось, все читали исключительно «Дейли мейл». «ПОРА ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ДЖИМА ХЭКЕРА Джон Пилгрим, специальный корреспондент В свое время достопочтенный Джим Хэкер, член парламента, торжественно заверил избирателей, что выполнит обещание правительства: сократит непроизводительные административные расходы и положит конец назойливому вмешательству чиновников в деловую жизнь страны. Однако знаете ли вы, что в действительности бюрократический аппарат Уайтхолла разбухает подобно чудовищу Франкенштейна?!По имеющимся данным, как минимум четыре министерства контролируют поставки армейского обмундирования.Министерство обороны следит за выполнением заказов армии. Министерство торговли и промышленности заботится о том, чтобы поставки велись в соответствии с установленными нормами. Министерство занятости осуществляет контроль за использованием трудовых ресурсов, а за всем этим бдит шайка Джима Хэкера.Наиболее ярким примером раздутых штатов Уайтхолла является прежде всего сам Джим Хэкер. Так не пора ли нам избавиться от него и для начала сэкономить хоть одну ставку?!»
Не успел я войти в свой кабинет, как Бернард протянул мне газету и поинтересовался, читал ли я эту статью. Ответил: да, читал. Тогда он сообщил, что Фрэнк тоже ее читал и очень хотел бы переговорить со мной. Я молча кивнул. Фрэнк с порога спросил, читал ли я эту статью. Ответил: да, читал.Фрэнк почему-то принялся читать ее вслух. Зачем? Я же ясно сказал, что читал. Чтение вслух, по-видимому, улучшает ему настроение. Мне же наоборот.– Интересно, сколько экземпляров ежедневно поступает в продажу? Два миллиона, три?… – спросил я у Бернарда.– Ну что вы, господин министр! – ответил он таким тоном, будто мои предположения – неслыханное преувеличение.– Так сколько же?– Э-э… четыре миллиона, – выдавил он, – так что… э-э… ее прочитали всего двенадцать миллионов человек. Двенадцать или пятнадцать, не больше. К тому же многие из подписчиков «Дейли мейл» вряд ли умеют читать.А между тем поведение Фрэнка становится просто невыносимым. Он все время нас перебивает: «Вот послушайте!» – и с выражением зачитывает какую-нибудь оскорбительную фразу. Например: «Знаете ли вы, что в Управлении налоговых сборов занято больше людей, чем во всем королевском военном флоте?» Я удивился, но Бернард подтвердил, что так оно и есть.– «Может быть, – не унимался Фрэнк, – правительство считает налогообложение лучшим видом обороны?»Бернард захихикал, однако, взглянув на меня, тут же попытался изобразить приступ кашля.Затем Фрэнк счел необходимым довести до моего сведения – будто это не было ясно и без его слов, – что статья в «Дейли мейл» может нанести нам непоправимый политический ущерб и что в связи с этим вопрос о сокращении государственного аппарата должен стать приоритетным для МАДа. Он абсолютно прав, но как это осуществить?– Знаете что? Они вас уже приручили! – сердито произнес он. Я не снизошел до ответа. Кроме того, мне, как назло, ничего не приходило в голову. («Приручить» на языке чиновника означает заставить нового министра смотреть глазами государственного служащего. Когда же «прирученный министр» начинает автоматически, бездумно подходить ко всему с точки зрения Уайтхолла, его зачисляют в категорию «натурализованных министров».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64