Ц И ты будешь выглядеть просто вели
колепно, Доминик. Тебе дадут роль, и ты поедешь в Голливуд… и, кто знает, мож
ет быть, даже так случится, что с тобой поеду и я.
Доминик была так перевозбуждена после напряженной репетиции и так увле
чена мыслями о предстоящей пробе, что после легкого ужина с родителями и
тремя братьями села на велосипед и направилась в центр Сен-Тропеза.
Надпись «Мороженое Гастона», сделанная фиолетовыми буквами на маленьк
ом желтеньком фургончике с мороженым, выглядела так заманчиво, что она б
еззаботно бросила свой велосипед у одного из деревьев и медленно направ
илась туда, чтобы что-нибудь съесть.
Ц Я возьму малиновое, Ц сказала она, доставая мелочь из кармана своих ш
орт. Ц Двойное, пожалуйста.
Ц Это бесплатно, Ц сказал Гастон. Он положил ей в стаканчик еще один шар
ик мороженого, обнажив в приветливой улыбке превосходные белые зубы, ярк
о выделявшиеся на его загорелом красивом лице.
Ц Мерси, мсье, Ц улыбнулась она в ответ.
Ему очень нравилось ее озорное лицо, веселые зеленые глаза и длинные заг
орелые ноги. Она говорила, как аристократка, но вела себя просто и свободн
о, в ней не было того снобизма, который сквозил в поведении молодых турист
ов из Англии и Скандинавии, часто покупавших у него мороженое.
Гастон сразу понял, что это тот самый счастливый случай, который никак не
льзя упустить, и что действовать надо немедленно. Он быстро закрыл дверц
у своего фургончика и догнал ее в маленьком сквере.
Ц Я Гастон Жирандо, Ц сказал он, Ц хозяин этого заведения.
Ц Я так и поняла. Я Доминик де Фрей, Ц ответила она, слизывая быстро тающе
е розовое мороженое.
Ц Дочка директора банка?
Ц Да, Ц сказала она, искоса взглянув на него своими огромными глазами. Н
у и ну, а он неплохо выглядит, намного симпатичней, чем любой мальчишка в и
х школе.
Ц У моих родителей кондитерская на Базоччи-авеню, Ц начал он.
Ц Кажется, наш повар изредка там кое-что покупает, Ц сказала Доминик, бр
осив на него быстрый взгляд сквозь густые черные ресницы, в этом взгляде
были одновременно вызов и лукавство.
Ц Не хотите ли чашечку кофе? Ц Впервые за свои девятнадцать лет он чувс
твовал себя так неловко. Из-за его красивой внешности девушки обычно сам
и назначали ему свидания, но тут все было по-другому. Она вела себя очень с
держанно, такая юная, но такая уверенная в себе.
Ц Да, Ц улыбнулась Доминик, Ц пожалуй.
Сидя в кафе, расположенном прямо под открытым небом, они пили кофе и курил
и сигареты «Голуаз», проболтав таким образом до десяти часов вечера. Спо
хватившись, Доминик вскочила со стула:
Ц О, я должна бежать. Сегодня мне снова придется заниматься балетом до но
чи. Мадам хочет, чтобы я тренировалась три раза в день. Она говорит, что без
труда не выловишь и рыбку из пруда.
Она улыбнулась ему своей кошачьей улыбкой.
Ц Мы еще встретимся? Ц запинаясь, спросил Гастон.
Ц Конечно, Ц ответила Доминик. Ц Знаешь, мы с тобой встретимся… но, наве
рное, после моих проб. Сейчас мне придется работать как проклятой. Ц Она
протянула ему свою изящную руку. Ц Пока, Гастон Жирандо.
Осторожно поцеловав протянутую ручку, он взглянул на Доминик так, как бу
дто только что нашел бесценное сокровище.
Ц Завтра, на Танго Бич, в одиннадцать?
Она скромно покачала головой:
Ц Может быть, Гастон, может быть… Но я ничего не обещаю. Ц И, улыбнувшись
так, что у него перехватило дыхание, она села на свой велосипед и, быстро р
аботая педалями, исчезла в темноте. Он так и остался стоять, глядя ей вслед
, в глазах его отражались яркие звезды, а в груди бешено колотилось молодо
е сердце.
Вечером, лежа в постели, Доминик думала о красивом юноше и той власти, кото
рую она приобрела над ним во время их короткой встречи. Власть. Власть над
мужчинами. Это приятное чувство пришло к ней впервые. Ей абсолютно не нра
вились местные мальчишки, но этот был таким милым, он так очаровательно у
лыбался, обнажая в улыбке ровные белые зубы, у него было такое загорелое л
ицо и такие густые черные кудри, что Доминик подумала: возможно, для него о
на сделает исключение.
На следующий день после тяжелой утренней репетиции с мадам Агатой она ре
шила спуститься к Памплону, искупаться и позагорать. Доминик быстро прео
долела на своем велосипеде две мили по неровной дороге на окраине Сен-Тр
опеза и приехала на пляж в самое удобное для купания время. Она бы очень уд
ивилась, увидев Гастона. Казалось, что на Танго Бич отдыхают всего нескол
ько человек. Под ногами чистый бледно-желтый песок, кое-где на волнах пок
ачиваются парусные шлюпки и моторные лодки, темно-синее пустынное море
приятно манит своей прохладой. Около десятка не занятых деревянных лежа
ков с полосатыми желто-белыми матрацами стояли вдоль берега, с надеждой
ожидая посетителей. Она заплатила несколько франков красно-коричневом
у мальчику у входа, и он проводил ее к самому морю, воткнул в песок большой
зонт и установил маленький дощатый столик, на который поставил стакан «к
ока-колы». Сняв с себя короткое летнее платье, которое она носила прямо по
верх бикини, Доминик легла на матрац, позволив теплым солнечным лучам ла
скать ее тело. Закрыв глаза, защищенные темными очками, она почти заснула,
как вдруг почувствовала нежное прикосновение.
Ц Доброе утро, Ц сказал Гастон Жирандо, присаживаясь на песок рядом с н
ей. Его мускулистое, крепкое тело было янтарным в лучах солнца, на лице скр
омная улыбка.
Ц Доброе утро, Гастон. Ц Она улыбнулась ему, не снимая очки.
Ц Какой чудесный день, Ц сказал он.
Ц Да, после репетиции так приятно. Я подумала, что надо искупаться.
Ц Ну и чего же мы ждем? Ц спросил юноша. Ц Ну-ка, лентяйка, вставай. Побеж
али в море, я буду тебя ловить.
Смеясь и сопротивляясь, Доминик все-таки позволила Гастону поднять ее с
лежака, и они вместе бросились в теплые волны Средиземного моря, где купа
лись и веселились, пока не проголодались. В маленьком летнем ресторанчик
е с тростниковой крышей на бамбуковых столиках с клетчатыми скатертями
все было накрыто для ленча, солнце проникало внутрь через бамбуковые жал
юзи, которые защищали обедающих от палящих лучей, отбрасывая блики на ул
ыбающиеся лица Доминик и Гастона. Они съели салат из креветок, провансал
ьских цыплят с жареной картошкой и сладкий пирог с кремом, запив все это «
божоле нуаве». Доминик и Гастон болтали и смеялись весь обед, и тучный хоз
яин ресторанчика с отеческой добротой смотрел на них, потому что знал об
оих с детства.
Ц Почему мы раньше никогда не встречались? Ц спросила Доминик, которая
очень вкусно пообедала и хорошо повеселилась в компании Гастона.
Ц Я три года провел в колледже, Ц сказал он. Ц А до этого мы, наверное, вид
ели друг друга здесь, на пляже. Ц Он наклонил голову, и она почти коснулас
ь ее. Ц Тогда я тебя не замечал, впрочем, так же, как и ты меня. Но если бы тог
да ты выглядела так же, как сейчас, то я, конечно же, не прошел бы мимо.
Доминик покраснела и опустила глаза. Она начинала чувствовать, что этот
юноша вызывает у нее какое-то приятное волнение, и позже, когда он перетащ
ил свои лежак и матрац поближе к ней и они в полудреме лежали на солнце, по
чти касаясь плечами друг друга, Доминик поняла, что ей хочется видеть Гас
тона Жирандо чаще… намного чаще.
Лежа на своей девственно чистой узкой постели, Агата никак не могла засн
уть. Она были слишком взволнована тем, что рассказала ей Доминик. Она сама
прочитала одно из тех рекламных объявлений, которые распространяли в де
ревне, и теперь испытывала легкое волнение. Когда они говорили об этом с Д
оминик после занятий, Агата поняла, что предстоящие пробы могут стать пр
екрасным шансом покончить с той скучной жизнью, которую она вела.
Если бы Доминик победила, если бы ей дали роль в Голливуде, то она, Агата, мо
гла бы поехать с ней. Почему бы и нет? У Доминик очень состоятельные родите
ли. Ее папа очень богатый местный банкир. Мама занята воспитанием трех сы
новей и явно беременна четвертым. Если бы… если бы… если бы…
Агата была слишком взволнована, чтобы заснуть, ее будоражили радужные пе
рспективы. Она перевернулась на левый бок и извлекла из-под матраца свой
альбом, чтобы вновь полюбоваться красивым лицом Джулиана Брукса. Встрет
ится ли она с ним, если они поедут в Голливуд? Может, и нет: он был звездой ан
глийского кино и снимался там. Она знала, что он никогда не был в Америки. Н
о радость и мысли о свободе, желание покончить с этой буржуазной замкнут
ой жизнью в Сен-Тропезе, чтобы вырваться в настоящий мир, уехать в Америку
, переполняли ее. Любой хочет попасть в Америку. Земля больших возможност
ей, где все мужчины и женщины обладают равными правами. Агата найдет себе
там друзей, начнет новую жизнь. Она знала, что так будет.
Последние годы были для Агаты трудными. Ничто в се послевоенной жизни та
к и не смогло исправить тот вред, который причинили ей восемнадцать меся
цев жизни в подвале, а потом несколько лет в «Элефан Роз». Видеть всех тех
изменниц-проституток, которые ублажали нацистских монстров, уничтожив
ших ее семью, ее жизнь и ее будущее, было для нее сущим адом. Но еще ужасней б
ыло то чувство отвращения, которое она испытывала к самой себе.
Агата понимала, что ужасно уродлива. Всякий раз, когда она смотрела в зерк
ало и видела там худой, изможденный призрак, она вспоминала, какой была в ю
ности. Почти такой же очаровательной, как Доминик. С хорошенькой фигурко
й, чуточку полноватая, с темными искрящимися глазами и иссиня-черными бл
естящими волосами. Милая и необычайно талантливая. Она не была такой жив
ой и подвижной, но в ее спокойном молчании была своя привлекательность.
Все это прошло навсегда. Все: и талант, и красота. Она нередко слышала у себ
я за спиной насмешливый шепот деревенских детей: «Старая дева», «Ужасная
ведьма». Она видела, что и тетя относится к ней с неодобрением. Поджатые г
убы тетушки Бригитты и ее нежелание общаться с Агатой явно говорили о то
м, что она думает о своей племяннице. Но у Агаты не было денег. Что же ей было
делать? Куда она могла уехать? Она могла забыться только в своем воображе
нии, которое рисовало ей картины благоухающих лугов, по которым она гуля
ла со смеющимся другом, держась за руки, иногда это был Джулиан Брукс.
Только там она была по-настоящему счастлива. Все изменится, если Доминик
де Фрей победит на этих пробах… и, возможно, предоставит ей возможность н
ачать в Америке новую, нормальную жизнь.

Глава 5

Вернувшись в Париж через два года после окончания войны, Инес с грустью о
бнаружила, что она слишком идеализировала любимый город своего детства
и представляла его себе гораздо более красивым, чем он был па самом деле. О
на увидела, что ее соотечественники стали грубыми и бесцеремонными, хотя
она вынуждена была признать, что у них на это было достаточно причин. Мног
ие из них все еще переживали в душе долгую нацистскую оккупацию, каждый д
ень лицом к лицу сталкиваясь с безжалостной повседневной реальностью и
пытаясь хоть кик-то устроить свою разбитую жизнь. Казалось, что все здесь
заняты только собой и своими семьями. Продукты, ставшие за годы войны нав
язчивой идеей, все еще были страшным дефицитом, хоти в больших отелях и кр
упных магазинах недостатки в них не было и они работали как обычно.
После нескольких лет, проведенных в Лондоне, Инес чувствовала себя чужой
в Париже. Она скучала по английскому юмору и по своей очаровательной ква
ртире на Мэйфэр. Она зашла в несколько знаменитых уютных местечек в наде
жде встретить кого-нибудь из своих старых друзей, но ее единственными на
стоящими друзьями были Ив, Габриэль и остальные члены ее «семьи» из «Эле
фан Роз». Когда она подошла к этому старому знаменитому клубу, то обнаруж
ила, что ставни закрыты, а двери заперты на замок. На самом доме было напис
ано: «Продается».
Она навела справки у соседей и к своему ужасу узнала, что Габриэль и многи
е из тех девочек, которые работали в клубе, были осуждены как изменницы и п
особницы фашистских оккупантов после освобождения Парижа. Их публично
унизили на площади, выбрив наголо головы и забросав камнями. Все это сопр
овождалось оскорбительными выкриками местных патриотов. Потом их навс
егда выслали из Парижа. Казалось, что они исчезли без следа, и все попытки
Инес разыскать их не увенчались успехом.
Почему же соседи и вся Франция не защитили их, не сказали правду? Почему не
рассказали о тех жертвах, которые принесли эти женщины во время войны? Эт
о было так несправедливо. Они так, много сделали для Сопротивления, котор
ое использовало «Элефан Роз» в качестве конспиративной явки, а теперь их
жестоко и несправедливо наказали.
Но Париж все еще о многом напоминал Инес Ц и о хорошем, и о плохом, и ей труд
но было быстро уехать отсюда. Не спеша прогуливаясь по Монмартру, Пигаль
и знаменитым узеньким улочкам левого берега, она чувствовала, что на нее
накатывает ностальгия. Понимая, что у нее здесь ничего не осталось, она, те
м не менее, чувствовала, что никак не может расстаться с Парижем.
Однажды Инес сидела за хрупким железным столиком летнего кафе «Де Маго»
, которое был забито до отказа. Туристы, смеющиеся студенты, рассевшиеся п
о углам старики в потертых черных беретах, которые носят только во Франц
ии, те, кто так любит посидеть за чашечкой кофе или стаканчиком доброго кр
асного вина, Ц все они были здесь, наблюдая за входящими и выходящими люд
ьми с бульвара Сен-Жермен. Сделав глоток коньяку, Инес вспомнила, что в то
т день, когда ее «снял» тот злополучный итальянский генерал Умберто Скро
фо, она сидела почти за таким же столиком. Как бы дальше сложилась ее жизнь
, если бы она не пошла на то роковое свидание, где ей пришлось убить его?
Осудили бы ее как изменницу, выслав с позором из Парижа, или нет? Или она пр
осто осталась бы в Париже одной из девочек Ива? Ив. От мысли о нем ее сердце
забилось чаще. Сможет ли кто-нибудь затмить воспоминания об этой безрас
судной страсти юности? Уже почти три года прошло с тех пор, как он ее броси
л, но каждый раз, вспоминая его, она испытывала глубокую боль.
Затуманенным взором Инес смотрела на кишащую пешеходами улицу, и внезап
но ее глаза остановились на каком-то худом мужчине. Старый берет был небр
ежно надвинут на сальные волосы, в зубах дымилась сигарета, он медленно б
рел по бульвару Сен-Жермен. Этого не могло быть, не могло!
Ц Ив! Боже мой, Ив! Ц Инес вскочила с места, и сидящие вокруг люди удивлен
но смотрели ей вслед, когда она прямо через столы и стулья ринулась на ули
цу и схватила его за руку. Получилось, что стоило ей о нем подумать, и он сра
зу появился.
Ц Ив, это ты, действительно ты! Ц Глаза Инес сияли, лицо залилось румянце
м. Мужчина повернулся и посмотрел ей в лицо.
Ц О Боже, Инес! Ц Ив широко улыбнулся, и Инес заметила, что его зубы сильн
о пожелтели от огромного количества сигарет «Голуаз», выкуренных за пос
ледние годы, а на лице обозначились глубокие морщины. Ц Что ты, черт побе
ри, делаешь в Париже?
Ц Приехала посмотреть на достопримечательности, Ц задыхаясь, ответил
а Инес, Ц навестить старых друзей, но, кажется, здесь старых друзей больш
е не осталось. Но я нашла тебя. Ц Она видела, что у него запали щеки и он дав
но не брит, а его когда-то голубая рубашка давно не стирана. Ц У тебя есть
время, чтобы выпить со мной чашечку кофе? Ц радостно спросила она. Ц Я бы
хотела с тобой поболтать.
Ц Конечно, Ц ответил он. Ц Я абсолютно ничем не занят. Теперь у меня все
время свободное, дорогая.
Они вернулись назад, к ее столику, и Ив заказал кофе и два коньяка.
Ц Но заплатить за это придется тебе. Ц И он подмигнул ей, состроил кислу
ю мину. Ц Я сегодня пустой.
Ц Конечно. Ц Инес все еще радостно улыбалась. Ц Ну, а теперь расскажи мн
е о себе, Ив. Чем ты занимаешься? Ты все еще со Стеллой?
Он замотал головой, прикуривая новую сигарету. У него дрожали руки, ногти
были черными от грязи, а на указательном пальце темнели желтые пятна ник
отина. Зная, что Ив всегда внимательно следил за собой, Инес удивлялась эт
им переменам.
Ц Стелла… паф… и ушла.
Ц О! Ц Инес не знала, торжествовать ей над старой соперницей или нет. Без
условно, Ив, этот мужчина в грязной рубашке и с трехдневной щетиной на лиц
е, был когда-то самым красивым щеголем. Ц Ну а почему она ушла? Ц спросил
а Инес.
Ц Лучше предложили, Ц горько рассмеялся он. Ц Более выгодный «мальчик
». Он ее гораздо больше возбуждает в постели.
Помимо своей воли Инес покраснела. Ив всегда был великолепным любовнико
м, если не сказать больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52