Стомарти было шестнадцать, когда он основал свою первую «гаражную» группу «Гниль джунглей». Несколько лет спустя вместе с лучшим другом Джеем Бёрнсом создал «Блудливых Юнцов», и так начался их творческий путь.«Мы ввязались в это, в основном чтобы кадрить девчонок, – признался Стомарти в своем интервью „Роллинг Стоун“ в 1986 году. – Надо сказать, сработало на все сто».Стомарти всегда появлялся на сцене с обнаженным торсом, в неизменных черных штанах и армейских ботинках. О его замысловатых татуировках, непристойных шутках и энергичных кульбитах на выступлениях ходили легенды.Вне сцены Джимми Стома с неуемной энергией поддерживал имидж хулигана, что иногда приводило к печальным последствиям. У Стомарти не раз возникали проблемы с законом: чего стоит хотя бы арест за появление в непристойном виде на концерте в Северной Каролине. Джимми Стома вышел на сцену практически голым – на нем был лишь презерватив и маска, имевшая несомненное сходство с лицом преподобного Пэта Робертсона, известного телепроповедника.В другой раз мощный гидроцикл певца врезался в корму роскошного круизного лайнера «Норвегия», стоявшего на якоре в порту Майами. В результате этой аварии Джимми получил перелом девяти пальцев рук; пострадала и его пассажирка, чье имя осталось неизвестным. Позже Стомарти признался, что перед этим инцидентом он изрядно «вштырился».Годы его славы и успеха были омрачены злоупотреблением наркотиками и алкоголем, именно это стало причиной разрывов с многочисленными любовницами и развода с первой женой.Стомарти распустил группу ив 1991 году выпустил свой первый сольный альбом «Стоматозник», который получил неоднозначные отзывы в прессе и не имел коммерческого успеха. Вскоре он оставил музыкальный мир Лос-Анджелеса и перебрался во Флориду.По словам жены Стомарти, он завязал с наркотиками и алкоголем и стал заядлым приверженцем активного отдыха на природе, фанатом фитнеса и защитником окружающей среды. Он купил второй дом на Багамах и полностью отдался своим хобби – прогулкам на яхте и подводному плаванию.В прошлом году на вечеринке, устроенной каналом «Ви-эйч-1» в честь Эдди Ван Халена, Эдвард Ван Хален (р. 1955) – американский гитарист, один из основателей хард-рок-группы «Ван Хален».

Стомарти познакомился с мисс Рио, урожденной Синтией Джейн Циглер. Три недели спустя они поженились в Сэг-Харбор, штат Нью-Йорк.«Джимми был для меня всем, понимаете? – сказала нашему корреспонденту мисс Рио. – Мужем, лучшим другом, любовником, менеджером…»В последние месяцы жизни Стомарти занимался продюсированием альбома своей жены, который называется «Сердце на мели».
Я перечитываю свой шедевр и решаю, что он не так уж плох для сорока пяти минут работы. И даже «пинок» сойдет, несмотря на всю сентиментальность.В некрологе Джимми Стомы 789 слов, что равняется примерно двадцати четырем дюймам текста в колонке. Привередливая Эмма будет кипеть от злости. Она сказала, что мой максимум – пятнадцать дюймов. Все, что длиннее, не ляжет на полосу раздела Смертей, а это означает, что статью надо обкорнать или перенести в другой раздел.Эмма скорее поцелуется взасос с игуаной, чем попытается урезать мою статью, потому что ей прекрасно известно, что я буду дышать ей в затылок и биться за каждую жалкую запятую, которую она решится вычеркнуть.Нельзя сказать, что у Эммы получается гладкая редактура даже в том случае, когда ей никто не мешает работать. А уж если ей приходится выдерживать осаду, она и вовсе теряется; даже знаки препинания (ее сильная сторона при обычных обстоятельствах) начинают прихрамывать на обе ноги. Отчекрыжить два или три дюйма от моей статьи – все равно что резать по живому. А уж оттяпать девять – настоящая пытка, и Эмма прекрасно это знает.Есть у нее, правда, еще один вариант: некролог Джимми Стомы можно передвинуть в начало раздела. В этом случае бразды редакторского правления перейдут к одному из соперников Эммы. И что особенно неприятно – возможно, мою фамилию поместят на видное место, а это само по себе событие такое же редкое и мистическое, как солнечное затмение.Бедная девушка. Из чего ей приходится выбирать!Перед тем как нажать на «отправить», чтобы переслать ей некролог Джимми Стомы, я перечитываю его еще раз и подчищаю концы.Я убираю определение «несомненное» перед словом «сходство».Я морщусь, дойдя до упоминания о «Чили Пепперз», сильно подозревая, что на эту конкретную группу «Блудливые Юнцы» оказали минимум влияния.Меня бесит фраза «злоупотребление наркотиками и алкоголем», но все, что мне приходит в голову вместо нее, тоже давно затаскано.Я вставляю «широко освещавшегося в прессе» перед «развода»…Я занимаюсь этой фигней, чтобы протянуть время, а время я тяну в надежде, что Дженет Траш все-таки позвонит мне и скажет пару слов о своем брате. За исключением парочки цитат из давних статей, весь некролог написан со слов Клио Рио. Мне как-то неуютно опираться только на один источник информации, а многие факты в этом деле мне известны только от Клио. В том числе и причина смерти Джимми Стомы.И еще у меня из головы не выходит рыжеволосый тип с пакетами, которого я встретил у лифта. Черт, да найдется тысяча невинных объяснений! Возможно, это старший брат Клио или какой-нибудь дайвер, приятель Джимми. Хотя с одеколоном в стиле «бык-производитель» он явно переборщил.Я скептически уставился на слова «все еще потрясенная трагедией» – так я описал вдову Джимми. Наверное, стоило бы вычеркнуть, но я не буду. Это создает более трепетную атмосферу, чем фраза «глушит „отвертки“ и тупо пялится в окно», хотя, как ни грустно, именно так оно и было на самом деле.Тут я замечаю еще одну деталь в тексте, и меня снова охватывают сомнения. Я имею в виду абзац, где говорится о том, что Клио и Джимми познакомились на вечеринке «Ви-эйч-1». Об этом мне тоже сообщила Клио.И она же сказала мне, что ее муж окончательно и бесповоротно порвал со своим прошлым и слышать ничего не хотел о мире музыки, пока не встретил ее. Так почему же он пришел на гулянку в честь Ван Халена?Одна из тех загадок, которые мне, наверное, никогда не разрешить.Я смотрю на часы. Затем щелкаю мышкой на «отправить» – Джимми Стома летит к Эмме на всех парусах. Потом я спускаюсь вниз по лестнице, чтобы взять себе содовой. Я возвращаюсь и вижу, что Эмма успела мне ответить: «Нам надо поговорить, как только закончится летучка!»Наверное, она даже не читала некролог – просто увидела объем и психанула. Через несколько минут она идет ко мне через отдел новостей, и я, как росомаха, готовлюсь отразить удар.– Его забрали Городские Новости, – сообщает она таким тоном, как будто ей все равно.– Да? На первую страницу раздела?Эмма не отвечает. Она знает, куда попадет некролог Джимми Стомы, но не хочет дать мне повод для злорадства.– Все вопросы к Городским Новостям, – отрезает она, делая вид, что редактирует статью молодого Эвана Ричардса, нашего стажера.Когда я подхожу к ней, Эван почитает за лучшее убраться от ее стола: он знает, во что выливаются наши с ней перебранки.– А как у тебя обстоят дела? – спрашиваю я Эмму. – Есть чем заполнить место?– Найду пару сообщений от агентств.Она старается не смотреть на меня; ее изящные руки, кажется, прилипли к клавиатуре, а носом она почти что водит по экрану монитора. Ситуацию ухудшает то, что на мониторе ничего нет. Я вижу отражение небесно-голубого экрана в ее очках для чтения.Неожиданно мне становится жаль ее.– Вряд ли телеграфные агентства сообщат что-то про рабби Левина. Эмма, позволь мне сделать пару звонков.Она моргает. Я замечаю, что она белыми зубками слегка прикусывает губу.– Нет, Джек. У нас нет времени.Вернувшись на свое место, я делаю три звонка: вдове раввина, его брату и в синагогу. За двадцать оставшихся минут я стряпаю двенадцать дюймов, которые затем переправляю Эмме со словами: «Ты была права. Дельтапланеризм – это вещь!»Я уже собираюсь свалить из редакции, но тут она зовет меня. Я подхожу к ее столу и вижу на мониторе некролог раввина. Нетрудно предположить, что сейчас последует.– Джек, мне больше нравятся слова брата, чем слова жены.– Что ж, поменяй их местами, – легко соглашаюсь я. Для Эммы этот некролог важнее, чем для меня. – И прощай до завтра.И вдруг ни с того ни с сего она говорит:– Мне понравился! твой «пинок» для Джимми Стомы. – Нельзя сказать, что она полна искренности, но по крайней мере не отводит взгляд.– Спасибо. Это Аксакал передал некролог в Городские Новости?Эмма кивает:– Как ты и говорил. Наш новый босс – фанат «Блудливых Юнцов».– Не-а, – возражаю я. – Настоящий фанат поместил бы некролог на первую полосу.Она почти улыбнулась.Ужин для меня – это короткая остановка в забегаловке, где можно разжиться бургерами. А затем я иду домой, открываю пиво и рыскаю по квартире в поисках «Рептилий и амфибий Северной Америки». Наконец я выуживаю запись из-под шаткой груды дисков «Пинк Флойд» и Дилана. «Пинк Флойд» (с 1965) – британская прог-рок-группа. Боб Дилан (Роберт Аллен Циммерман, р. 1941) – американский поэт и фолк-рок-музыкант.

Я нажимаю на кнопку, и Джимми Стома, живой и здоровый, сотрясает мое жилище своим творчеством. Я плюхаюсь на диван. Конечно, не Роджер Уотерс, Роджер Уотерс (р. 1944) – британский рок-музыкант, в прошлом бас-гитарист группы «Пинк Флойд», ныне записывается соло.

но, скажу я вам, Джеймс Брэдли Стомарти тоже не лишен таланта.Маленькая поправка: был нелишен. Я закрываю глаза и слушаю. В душе дыра – это ход в пустоту.Ты пошла за мной, ты пошла за мной,Первый луч зари разрубил черноту,А ты шла, но тебя уничтожил прибой… Я потягиваю пиво и улыбаюсь. Как забавно получается! Бедный Джимми.Я снова закрываю глаза.Когда я просыпаюсь, уже светает. Телефон звонит, и я с досадой вспоминаю, что забыл отключить переадресацию звонков из редакции. Это может звонить только читатель, а разговор с читателем в такую рань не сулит ничего хорошего. Однако неожиданное раннее пробуждение – это такая мерзость, что я хватаю трубку так, будто это заряженный револьвер.– Да! Что? – рявкаю я, чтобы вынудить звонящего оправдываться.Женский голос спрашивает:– Это мистер Таггер?– Да.– Это Дженет. Дженет Траш. Я видела, что вы там написали в газете про моего брата.Идиотизм, конечно, но я жду комплиментов. Вместо этого я слышу, как она презрительно фыркает.– Черт побери, – говорит сестра Джимми Стомы, – снимите лапшу с ушей! 4 Когда я начал работать в этой газете, мне исполнилось сорок – ровно столько же было Джеку Лондону, когда он умер. Сейчас мне сорок шесть. Президент Кеннеди умер в сорок шесть. И Джордж Оруэлл тоже.Профессиональная привычка авторов некрологов – запоминать возраст, в котором сыграли в ящик знаменитости, и непроизвольно отмечать эти вехи на собственном жизненном пути. Не могу отучиться.Я не жирный наркоман с плохим пищеварением, поэтому мне не светит загнуться на унитазе, как, например, случилось с Элвисом. Мои шансы стать жертвой политического заказного убийства тоже весьма невелики – я слишком мелкая сошка, чтобы ради меня тратиться на профессионального снайпера. И тем не менее мой сорок шестой день рождения принес целый букет иррациональных волнений, отголоски которых не стихают вот уже одиннадцать месяцев. Если уж смерти удалось подкосить таких колоссов, как Элвис и Джон Ф. Кеннеди, то раздавить такую козявку, как я, ей раз плюнуть.Подразумевается, что я дрожу при мысли о безвременной кончине потому, что так ничего и не добился в жизни. В моем возрасте Элвис был Королем, Кеннеди – лидером свободного мира. А я – я сижу в закусочной в Беккервилле, читаю в газете некролог почившего музыканта, некролог, который я, видимо, состряпал из рук вон плохо. Хотя место ему отвели хорошее: первая страница раздела Городские Новости, верхняя часть полосы. К статье прилагается совсем свежий снимок покойного, сделанный «Рейтер»: загорелый Джимми улыбается в камеру на благотворительном барбекю в пользу фонда «Спасите рифы». Даже заголовок не подкачал: «Экс-рокер умирает в результате несчастного случая на Багамах». (Кстати, Джеймс Брэдли Стомарти отошел в мир иной в том же возрасте, что Деннис Уилсон Деннис Уилсон (1944–1983) – американский поп-музыкант, участник группы «Бич Бойз».

и Джон Кеннеди-младший.)Дженет Траш – кто же еще? – садится напротив меня и говорит:– Прежде всего, я никому не позволяю звать меня Джен.– Договорились.– Согласна на Дженет. Мой бывший муж однажды назвал меня Джен, и я воткнула ему вилку в бедренную артерию.Я осторожничаю: не начинаю выспрашивать подробности ее замужества.– Итак, Дженет, какую конкретно лапшу вы имели в виду?– Клио соврала насчет своего альбома – «Треснувшее сердце» или как его там. Джимми его не продюсировал.На носу у Дженет веснушки и солнечные очки «Вэйфарер»; у нее непослушные пепельные волосы, а в ушах огромные зеленые серьги, напоминающие рождественские украшения. Одета она в светлый топ без бретелек и узкие джинсы. Она выглядит лет на пять моложе своего брата.– Откуда вы знаете, что он не продюсировал альбом? – интересуюсь я.– Во-первых, Джимми сказал бы мне, а во-вторых, он был слишком занят работой над своим собственным новым альбомом.– Погодите-погодите. – Я вытаскиваю ручку и блокнот.– Да я даже не знала, что Клио работает над альбомом. Брат ни слова об этом не говорил.– Когда вы беседовали с ним последний раз?– В день его смерти. – Дженет дует на свой кофе, и ее очки запотевают.– Он звонил вам с островов? Она кивает:– Я сама не могу ему звонить. Если она рядом. Клио мои звонки бесят.В отличие от вдовы, Дженет говорит о покойном брате в настоящем времени, поэтому я начинаю ей верить. Я записываю все, что она говорит, хотя понимаю, что информация мне уже вряд ли когда-нибудь пригодится. Некролог – скоропортящийся товар.Кроме того, это всего лишь ее слова против слов Клио.– Она даже не упомянула его новый альбом? – недоумевает Дженет.– Ни единого намека.– Вот мразь. – Ее голос дрогнул. Она замирает, так и не поднеся чашку с кофе ко рту.– Она сказала, что Джимми не собирался возвращаться в музыкальный бизнес, пока не встретил ее, – говорю я.– И вы ей поверили?– А почему нет? Он не выпустил ни единого альбома со времен «Стоматозника». Если бы вы мне перезвонили вчера, статья получилась бы совсем иной.Как это низко – сваливать вину за искажение фактов на скорбящую родственницу. Но Дженет, кажется, не обиделась.– К вашему сведению, – говорит она, – мой брат работал над этим альбомом четыре года. Может, даже пять.Меня слегка мутит. Какой-нибудь музыкальный журналист наверняка знает о незаконченном альбоме Джимми Стомы, и эту новость он красиво преподаст в другой газете. Я мог бы написать об этом свою статью, если бы вдова Джимми потрудилась поставить меня в известность.– Вы что-то переменились в лице, мистер Таггер. Пончик несвежий?– Зовите меня Джек. Почему Клио недолюбливает вас?– Потому что я вижу ее насквозь, – слабо улыбается Дженет. – Теперь и вы тоже увидели.Я провожаю сестру Джимми до ее машины; это старая черная «миата». Скорее уж крысиное дерьмо поедет, чем эта колымага. На мой немой вопрос Дженет отвечает:– Я врезалась в «скорую». – И затем добавляет: – Не бойтесь. Не нарочно.Я говорю ей, что у меня есть еще один вопрос, самый тяжелый:– Вы уверены, что ваш брат действительно мертв? Некоторое время она смотрит на меня.– Хорошо, что вы спросили, – наконец говорит она. – Давайте-ка прокатимся.
Морг всего в двух кварталах от автомагистрали. Здание как две капли воды похоже на все остальные похоронные заведения Америки: колонны, кирпичный фасад и аккуратная живая изгородь.Я ненавижу морги. Я пишу о смерти – и с меня этого достаточно, но если уж выбирать, я скорее отправлюсь на место убийства бензопилой, чем в похоронную контору.– Когда вы мне звонили вчера, – говорит Дженет, – я была здесь.Нам приходится вылезать из ее машины через крышу, потому что смятые двери заклинило.– Значит, вы уже видели тело? – спрашиваю я.– Ага.– Что ж, придется поверить вам на слово, что Джимми мертв.Дженет снимает солнечные очки, и я вижу, что она много плакала.– Этому вас учат на факультете журналистики? – спрашивает она. – Верить любому бреду, который услышите? А что, если я вру?– Вы не врете, – возражаю я, старый матерый журналюга.Я вхожу за ней внутрь. Какой-то тип, источающий аромат тухлых гардений и похожий на торговца подержанной мебелью, бесшумно скользит по коридору, но, увидев Дженет, резко отскакивает в сторону – очевидно, они уже успели пообщаться.– Ну что, уже поджарили моего братца?– Простите? – Тип выдавливает такую улыбку, как будто у него несварение желудка.– Кремация, Эллис. Припоминаете?– Еще целый час.– Отлично, – кивает Дженет. – Я хочу еще раз взглянуть на него.Эллис, управляющий похоронным бюро, украдкой смотрит на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37