Особый акце
нт делается на слове «одобрение».
Поскольку с протестами я не вылезаю, у меня остается время вертеть голов
ой. Я слежу за присяжными, некоторые из которых то и дело посматривают на м
еня. Они на моей стороне. Я замечаю в зале незнакомцев, молодых людей в доб
ротных костюмах. Купер Джексон со своими дружками расположился на задне
м ряду, возле дверей. Зевак в зале мало Ц человек пятнадцать. Ничего удиви
тельного Ц редко кто тратит время на процессы по гражданским делам.
По прошествии полутора часов, в течение которых Уикс пояснял, как функци
онирует сложный механизм муниципального надзора над страхованием, при
сяжные откровенно позевывают. Драммонду на это наплевать. Он из кожи вон
лезет, чтобы растянуть процесс, добиться продолжения его и на следующей
неделе. Наконец, ближе к одиннадцати, он отпускает свидетеля, но утреннее
заседание уже угроблено. Мы прерываемся на пятнадцать минут, после чего
наступает мой черед поудить рыбку в мутной воде.
На перекрестном допросе Уикс показывает, что в настоящее время в штате д
ействует около шестисот страховых компаний, штат руководимого им депар
тамента состоит из сорока одного служащего, восемнадцать из которых зан
имаются непосредственно страховыми полисами. Он с неохотой признает, чт
о у каждой из шести сотен страховых компаний имеется около десятка разны
х форм полисов, а всего в картотеке его ведомства числится таким образом
около шести тысяч вариантов. Не говоря уж о том, что формы эти без конца мо
дифицируют и изменяют.
Мы тратим на статистику ещё немного времени, в результате чего мне удает
ся доказать, что море бумаг, захлестнувшее страховую отрасль, делает нев
озможным контролировать её деятельность. Я передаю Уиксу полис Блейков.
Заместитель комиссара говорит, что уже знаком с ним, но подчеркивает, что
проверял полис лишь в процессе подготовки к судебному процессу. Я задаю
ему вопрос про формулировку пункта о еженедельных взносах при страхова
нии от несчастного случая. Полис в его руках вдруг сразу тяжелеет, Уикс ли
хорадочно листает страницы, надеясь побыстрее отыскать нужный пункт. Ем
у это не удается. Он суетится, нервничает и наконец счастье ему улыбается.
Ответ довольно близок к истине, и я не возражаю. Затем я спрашиваю, каким о
бразом данный полис предусматривает смену бенефициария, в данном случа
е Ц лица, в пользу которого заключается договор о страховании. Уикс так д
олго роется в бумагах, что я даже проникаюсь к нему жалостью. Все ждут. При
сяжные недоумевают. Киплер ухмыляется. Драммонд кипит от злости, но руки
у него связаны.
Наконец Уикс отвечает, но правильность его слов уже никого не волнует. Св
оего я добился. Затем я кладу перед собой на стол оба руководства в зелены
х переплетах, словно собираюсь поговорить с Уиксом о них. Все пристально
следят за мной. Взяв руководство для отдела заявлений, я спрашиваю Уикса,
просматривает ли он хоть изредка внутренние наставления страховых ком
паний по рассмотрению заявлений страхователей. Уикс уже собирается отв
етить утвердительно, как вдруг, наверное, вспоминает про раздел "Ю". И Ц да
ет отрицательный ответ. Я, разумеется, потрясен. Задаю ему несколько нели
цеприятных вопросов, после чего перевожу дыхание. Ущерб причинен и занес
ен в протокол.
Затем я спрашиваю Уикса, известно ли ему, что комиссар штата Флорида по ст
рахованию в настоящее время расследует деятельность «Прекрасного дара
жизни». Уикс впервые слышит об этом. А как насчет аналогичного расследов
ания, предпринятого в Южной Каролине? И это для него новость. Может, он хот
я бы про Северную Каролину слыхал? Да, какие-то слухи до его ушей доходили,
но никаких документов Уикс не видел. А как насчет Кентукки? Джорджии? Нет,
и (это занесено в протокол) его мало волнует, что делается в других штатах.
И на том спасибо, говорю я, и мы расстаемся.
* * *
Следующий свидетель Драммонда также не состоит на службе у «Прекрасног
о дара жизни», хотя вполне мог бы. Зовут его Пейтон Рейски, а полный его тит
ул звучит так: исполнительный директор и президент Национального страх
ового объединения. У него внешность и повадки весьма важной персоны. Мы б
ыстро выясняем, что штаб-квартира его организации размещается в Вашингт
оне и финансируется страховыми компаниями, интересы которых и представ
ляет на Капитолийском холме. Типичная шайка зажравшихся лоббистов. По сл
овам Рейски, они там вкалывают денно и нощно, не щадя животов своих, во имя
справедливого отношения к представителям страхового бизнеса.
Одно влечет за собой другое, и допрос неимоверно растягивается. Рейски п
ринес присягу в половине второго, а к двум часам мы успеваем выяснить лиш
ь то, что НСО Ц истинные и бескорыстные спасители человечества. Капелла
херувимов!
Рейски предается любимому занятию уже тридцать лет, и мы долго копаемся
в его родословной и послужном списке. Драммонд пытается убедить присяжн
ых, что перед ними классный специалист, досконально разбирающийся в любы
х мелочах страхового бизнеса. Я не возражаю. Я ознакомился с показаниями
Рейски на другом судебном процессе и считаю, что он мне вполне по зубам. Ли
шь кудеснику по силам оспорить значимость изъятых разделов "Ю".
Рейски уверенно ведет нас по лабиринтам бюрократии, поясняя, как должна
на деле функционировать сложная система рассмотрения заявлений. Драмм
онд с серьезным видом кивает Ц можно подумать, что оба сейчас разоблача
ют наши происки. И, угадайте, к чему они клонят? Оказывается, заявление Бле
йков рассматривалось в «Прекрасном даре жизни» в полном соответствии с
официальными требованиями! Или почти в полном. Скажем, пару-тройку мелки
х ошибочек при этом, возможно, и совершили, но иначе в столь крупных компан
иях и быть не может. Главное, что никаких мало-мальски серьезных просчето
в допущено не было.
По мнению Рейски, «Прекрасный дар жизни» вправе отказать Блейкам в иске
из-за несусветных размеров затребованной компенсации. Он торжественно
объясняет, что никакой нормальный человек, еженедельно расходующий на п
оддержание страховки всего восемнадцать долларов, не вправе рассчитыв
ать на компенсацию Ц пусть даже на пересадку костного мозга Ц в размер
е двухсот тысяч долларов. Смысл подобного полиса состоит в том, чтобы обе
спечить некую поддержку, а вовсе не безбедное существование.
Драммонд затрагивает вопрос о злополучных руководствах. Нехорошо, коне
чно, получилось, заключает Рейски, но раздувать эту историю, которая яйца
выеденного не стоит, вовсе ни к чему. Служебные руководства составляют и
отвергают, то и дело перекраивают, а опытные работники, которые в своем де
ле собаку съели, вообще закрывают на них глаза. Однако, коль скоро мы так з
аостряем на этом вопросе внимание, он готов высказать свое мнение. Рейск
и раскрывает руководство, составленное для отдела заявлений, и охотно ра
зъясняет присяжным некоторые его разделы. Все тут есть, черным по белому.
Расписано как по нотам!
От руководств они переходят к статистическим выкладкам. Драммонд спраш
ивает, успел ли свидетель ознакомиться с нужными цифрами. Рейски серьезн
о кивает и принимает из рук Драммонда знакомую всем компьютерную распеч
атку.
Да, отказов по заявлением, поданным в 1991 году, было у «Прекрасного дара жизн
и» и впрямь немало, однако на то наверняка имелись веские причины. И ничег
о удивительного в этом нет. И вообще не следует слепо доверять цифрам. Есл
и оценить положение с полисами за последние десять лет, то средний урове
нь отказов не превышал у «Прекрасного дара жизни» двенадцати процентов,
что вполне соответствует усредненным показателям по всей страховой от
расли.
Цифры сыплются как из рога изобилия, и мы быстро начинаем в них путаться, ч
его Драммонд и добивался.
Рейски сходит с трибуны и начинает тыкать указкой в многоцветные диагра
ммы. Он с умным видом читает присяжным настоящую лекцию, и мне невольно ка
жется, что ему это не впервой. Все цифры легко укладываются в рамки средни
х показателей.
По счастью, в половине четвертого Киплер объявляет перерыв. В коридоре я
забиваюсь в уголок вместе с Купером Джексоном и его друзьями. Советы эти
х стреляных воробьев приходятся весьма кстати. Мы приходим к выводу, что
Драммонд откровенно тянет время, рассчитывая на спасительный уик-энд.
В течение всего дневного заседания я сижу, словно воды в рот набрав. Рейск
и разглагольствует допоздна, а на закуску преподносит свое мнение: он сч
итает, что страховая компания вообще никаких серьезных нарушений не доп
устила. По лицам присяжных я вижу, как они рады, что Рейски наконец замолча
л. И я доволен Ц несколько лишних часов перед перекрестным допросом мне
отнюдь не помешают.
* * *
В обществе Купера Джексона и трех других адвокатов мы с Деком наслаждаем
ся продолжительным пиршеством в старомодном итальянском ресторанчике
«У Гризанти». Хозяин, «Долговязый Джон» Гризанти Ц весьма колоритная ли
чность, Ц усаживает нас в уютном кабинете, который здесь называют «ложе
й прессы». Гризанти сам приносит нам чудесное вино, которое мы даже не зак
азывали, и рекомендует блюда, которые нам следует отведать.
Вино восхитительно нежное, и впервые за долгое время мне удается стряхну
ть напряжение и расслабиться. Должно быть, этой ночью я сладко высплюсь.
Ужин обходится более чем в четыре сотни, но Купер Джексон буквально выхв
атывает счет из руки официанта. Слава богу! Пусть наша фирма и стоит на пол
пути к богатству, но в настоящее время мы находимся на грани нищеты.
Глава 47
На следующее утро Пейтон Рейски едва успевает угнездиться на свидетель
ском месте, как я вручаю ему копию «дурацкого» письма и прошу зачитать вс
лух. Затем спрашиваю:
Ц Скажите, мистер Рейски, можно ли, на ваш просвещенный взгляд, считать э
то письмо достойным и вразумительным ответом со стороны компании «Прек
расный дар жизни»?
Его, несомненно, предупредили.
Ц Нет, конечно. Это просто возмутительно.
Ц Чудовищно, да?
Ц Совершенно верно. Правда, насколько я знаю, автора этого письма уже уво
лили.
Ц Кто вам это сказал? Ц спрашиваю я, прикидываясь удивленным.
Ц Ну, точно не помню. Кто-то из служащих компании.
Ц А не поведал ли вам этот безымянный служащий заодно и причину увольне
ния мистера Крокита?
Ц Точно не скажу, Ц хмурится Рейски. Ц Кажется, она как-то связана с эти
м письмом.
Ц Кажется? Ц переспрашиваю я. Ц Вы все-таки уверены или просто строите
догадки?
Ц Нет, я не уверен.
Ц Благодарю вас. А не сказал ли вам заодно этот служащий, что мистер Крок
ит оставил свой пост за два дня до того, как должен был выступить свидетел
ем по этому делу?
Ц По-моему, нет.
Ц И точную причину его увольнения вы не знаете?
Ц Не знаю.
Ц Хорошо. У меня создалось впечатление, будто вы пытались намекнуть при
сяжным, что его уволили из-за написанного им письма. Это так?
Ц Нет.
Ц Благодарю вас.
Накануне вечером, потягивая восхитительное вино, мы с Джексоном и его пр
иятелями решили, что не стоит особо приставать к Рейски со злополучными
руководствами. По нескольким причинам. Во-первых, оба фолианта уже приоб
щены к делу в качестве вещественных доказательств. Во-вторых, присяжные
помнят, как эффектно я подловил Лафкина на отъявленной лжи. В-третьих, Рей
ски за словом в карман не лезет, и уличить его Ц задача не из простых. В-чет
вертых, времени на подготовку у него было предостаточно, и он будет оборо
няться до последнего. В-пятых, он наверняка воспользуется любой возможн
остью, чтобы попытаться сбить с толку присяжных. Но самое главное Ц я пот
рачу время. На дебаты с Рейски может уйти целый день, и в результате я ниче
го не выиграю.
Ц Скажите, мистер Рейски, кто выплачивает вам жалованье?
Ц Мои работодатели. Национальное страховое объединение. Сокращенно Ц
НСО.
Ц А кто финансирует НСО?
Ц Вся страховая отрасль.
Ц И в том числе «Прекрасный дар жизни»?
Ц Да.
Ц Какую сумму вносит эта компания в общий фонд?
Рейски косится на Драммонда, который уже, стоя, выкрикивает:
Ц Я протестую, ваша честь! Вопрос не имеет отношения к существу дела.
Ц Протест отклонен. На мой взгляд, вопрос задан по существу.
Ц Итак, мистер Рейски, Ц уже увереннее спрашиваю я, Ц какова же эта сумм
а?
Видно, что вопрос этот Рейски не по нутру. Он жмется, но наконец отвечает:
Ц Десять тысяч долларов.
Ц Иными словами, вам компания «Прекрасный дар жизни» платит больше, чем
Донни Рэю Блейку.
Ц Протестую!
Ц Протест принят.
Ц Прошу прощения, ваша честь, я беру свое замечание назад.
Ц Я ходатайствую об изъятии этой реплики из протокола, Ц сварливо заяв
ляет Драммонд.
Ц Поддерживаю.
Дожидаясь, пока страсти улягутся, я перевожу дыхание. Затем смиренно гов
орю:
Ц Извините, мистер Рейски. Ц Голос мой преисполнен раскаяния. Чуть помо
лчав, я задаю следующий вопрос:
Ц Скажите, все ли средства вашей организации поступают от страховых ко
мпаний?
Ц У нас нет иных источников финансирования.
Ц Сколько всего страховых компаний оказывают финансовую поддержку НС
О?
Ц Двести двадцать.
Ц И каковы объемы финансирования за прошлый год?
Ц Шесть миллионов долларов.
Ц И вы используете эти средства ради лоббирования интересов страховых
компаний?
Ц В том числе.
Ц Платят ли вам за участие в данном процессе?
Ц Нет.
Ц Тогда почему вы здесь?
Ц По просьбе руководителей компании. Меня попросили выступить свидете
лем.
Я медленно разворачиваюсь и указываю на Дот Блейк.
Ц Скажите, мистер Рейски, можете ли вы посмотреть на миссис Блейк, заглян
уть ей прямо в глаза, и сказать, что компания «Прекрасный дар жизни» обошл
ась с её сыном честно и справедливо?
Рейски непросто заставить себя взглянуть на Дот, но выхода у него нет. Он к
ивает, затем скрипучим голосом говорит:
Ц Да. Безусловно.
Разумеется, я спланировал это заранее. Надеялся столь драматичным образ
ом завершить допрос Рейски. Но того, что случится дальше, предвидеть я не м
ог. Миссис Беверди Хардэвей, коренастая темнокожая женщина пятидесяти о
дного года, наша присяжная номер три, которая сидит в середине первого ря
да, услышав абсурдное заявление Рейски, от неожиданности громко прыскае
т.
Смех звучит с ошеломляющей внезапностью и тут же обрывается. Провинивша
яся женщина обеими руками зажимает рот, стискивает зубы и испуганно огля
дывается по сторонам. Тело же её продолжает сотрясаться от сдавленного с
меха.
К огорчению миссис Хардэвей и великой моей радости, смех её оказывается
заразительным. Сначала смешинка попадает в рот мистеру Рэнсону Пелку, ко
торый сидит прямо за спиной хохотушки. Затем хихикать начинает миссис Эл
ла Фей Солтер, сидящая по соседству с миссис Хардэвей. Тут же смех подхват
ывает ещё кто-то, и в следующее мгновение от хохота покатываются уже букв
ально все присяжные. Некоторые, правда, поглядывают на миссис Хардэвей с
мягкой укоризной. Остальные же смотрят на Рейски, пожимают плечами и нед
оуменно качают головами.
Рейски предполагает худшее; что именно он Ц причина этого пандемониума
. Повесив голову, он понуро разглядывает пол. Драммонд строит хорошую мин
у при дурной игре, делая вид, что ничего не случилось. Его боевых орлят не в
идно Ц все сидят, попрятав носы и уткнувшись в свои записи. Олди с Андерхо
ллом сосредоточенно приводят в порядок дружно развязавшиеся шнурки на
туфлях.
Киплера тоже разбирает смех. Он дает всем высмеяться всласть, затем, дожд
авшись, пока шум поутих, стучит молоточком, как бы желая официально зафик
сировать: да, показания Пейтона Рейски и в самом деле развеселили присяж
ных.
Все это занимает считанные мгновения. Нелепый ответ, внезапный смешок, и
спуг, хихиканье и хохот, осуждающие покачивания головами. Но на лицах нек
оторых присяжных я читаю облегчение. Как будто, посмеявшись, хоть и недол
го, они тем самым высказали Рейски и «Прекрасному дару жизни» все, что о ни
х думают.
Для меня это воистину звездная минута. Я улыбаюсь присяжным. Мне улыбают
ся в ответ. Мои свидетели говорят правду, а вот драммондовским верить нел
ьзя ни на йоту.
Ц У меня все, ваша честь, Ц цежу я, всем своим видом показывая, сколь отвр
атителен мне этот лживый проходимец.
Драммонд уязвлен до глубины души. Он наверняка рассчитывал, что я провож
усь с Рейски целый день, пытая его про руководства и статистические данн
ые. Он шелестит бумажками, перешептывается с Т. Пирсом, затем встает во вес
ь рост и провозглашает:
Ц Наш следующий свидетель Ц Ричард Пеллрод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
нт делается на слове «одобрение».
Поскольку с протестами я не вылезаю, у меня остается время вертеть голов
ой. Я слежу за присяжными, некоторые из которых то и дело посматривают на м
еня. Они на моей стороне. Я замечаю в зале незнакомцев, молодых людей в доб
ротных костюмах. Купер Джексон со своими дружками расположился на задне
м ряду, возле дверей. Зевак в зале мало Ц человек пятнадцать. Ничего удиви
тельного Ц редко кто тратит время на процессы по гражданским делам.
По прошествии полутора часов, в течение которых Уикс пояснял, как функци
онирует сложный механизм муниципального надзора над страхованием, при
сяжные откровенно позевывают. Драммонду на это наплевать. Он из кожи вон
лезет, чтобы растянуть процесс, добиться продолжения его и на следующей
неделе. Наконец, ближе к одиннадцати, он отпускает свидетеля, но утреннее
заседание уже угроблено. Мы прерываемся на пятнадцать минут, после чего
наступает мой черед поудить рыбку в мутной воде.
На перекрестном допросе Уикс показывает, что в настоящее время в штате д
ействует около шестисот страховых компаний, штат руководимого им депар
тамента состоит из сорока одного служащего, восемнадцать из которых зан
имаются непосредственно страховыми полисами. Он с неохотой признает, чт
о у каждой из шести сотен страховых компаний имеется около десятка разны
х форм полисов, а всего в картотеке его ведомства числится таким образом
около шести тысяч вариантов. Не говоря уж о том, что формы эти без конца мо
дифицируют и изменяют.
Мы тратим на статистику ещё немного времени, в результате чего мне удает
ся доказать, что море бумаг, захлестнувшее страховую отрасль, делает нев
озможным контролировать её деятельность. Я передаю Уиксу полис Блейков.
Заместитель комиссара говорит, что уже знаком с ним, но подчеркивает, что
проверял полис лишь в процессе подготовки к судебному процессу. Я задаю
ему вопрос про формулировку пункта о еженедельных взносах при страхова
нии от несчастного случая. Полис в его руках вдруг сразу тяжелеет, Уикс ли
хорадочно листает страницы, надеясь побыстрее отыскать нужный пункт. Ем
у это не удается. Он суетится, нервничает и наконец счастье ему улыбается.
Ответ довольно близок к истине, и я не возражаю. Затем я спрашиваю, каким о
бразом данный полис предусматривает смену бенефициария, в данном случа
е Ц лица, в пользу которого заключается договор о страховании. Уикс так д
олго роется в бумагах, что я даже проникаюсь к нему жалостью. Все ждут. При
сяжные недоумевают. Киплер ухмыляется. Драммонд кипит от злости, но руки
у него связаны.
Наконец Уикс отвечает, но правильность его слов уже никого не волнует. Св
оего я добился. Затем я кладу перед собой на стол оба руководства в зелены
х переплетах, словно собираюсь поговорить с Уиксом о них. Все пристально
следят за мной. Взяв руководство для отдела заявлений, я спрашиваю Уикса,
просматривает ли он хоть изредка внутренние наставления страховых ком
паний по рассмотрению заявлений страхователей. Уикс уже собирается отв
етить утвердительно, как вдруг, наверное, вспоминает про раздел "Ю". И Ц да
ет отрицательный ответ. Я, разумеется, потрясен. Задаю ему несколько нели
цеприятных вопросов, после чего перевожу дыхание. Ущерб причинен и занес
ен в протокол.
Затем я спрашиваю Уикса, известно ли ему, что комиссар штата Флорида по ст
рахованию в настоящее время расследует деятельность «Прекрасного дара
жизни». Уикс впервые слышит об этом. А как насчет аналогичного расследов
ания, предпринятого в Южной Каролине? И это для него новость. Может, он хот
я бы про Северную Каролину слыхал? Да, какие-то слухи до его ушей доходили,
но никаких документов Уикс не видел. А как насчет Кентукки? Джорджии? Нет,
и (это занесено в протокол) его мало волнует, что делается в других штатах.
И на том спасибо, говорю я, и мы расстаемся.
* * *
Следующий свидетель Драммонда также не состоит на службе у «Прекрасног
о дара жизни», хотя вполне мог бы. Зовут его Пейтон Рейски, а полный его тит
ул звучит так: исполнительный директор и президент Национального страх
ового объединения. У него внешность и повадки весьма важной персоны. Мы б
ыстро выясняем, что штаб-квартира его организации размещается в Вашингт
оне и финансируется страховыми компаниями, интересы которых и представ
ляет на Капитолийском холме. Типичная шайка зажравшихся лоббистов. По сл
овам Рейски, они там вкалывают денно и нощно, не щадя животов своих, во имя
справедливого отношения к представителям страхового бизнеса.
Одно влечет за собой другое, и допрос неимоверно растягивается. Рейски п
ринес присягу в половине второго, а к двум часам мы успеваем выяснить лиш
ь то, что НСО Ц истинные и бескорыстные спасители человечества. Капелла
херувимов!
Рейски предается любимому занятию уже тридцать лет, и мы долго копаемся
в его родословной и послужном списке. Драммонд пытается убедить присяжн
ых, что перед ними классный специалист, досконально разбирающийся в любы
х мелочах страхового бизнеса. Я не возражаю. Я ознакомился с показаниями
Рейски на другом судебном процессе и считаю, что он мне вполне по зубам. Ли
шь кудеснику по силам оспорить значимость изъятых разделов "Ю".
Рейски уверенно ведет нас по лабиринтам бюрократии, поясняя, как должна
на деле функционировать сложная система рассмотрения заявлений. Драмм
онд с серьезным видом кивает Ц можно подумать, что оба сейчас разоблача
ют наши происки. И, угадайте, к чему они клонят? Оказывается, заявление Бле
йков рассматривалось в «Прекрасном даре жизни» в полном соответствии с
официальными требованиями! Или почти в полном. Скажем, пару-тройку мелки
х ошибочек при этом, возможно, и совершили, но иначе в столь крупных компан
иях и быть не может. Главное, что никаких мало-мальски серьезных просчето
в допущено не было.
По мнению Рейски, «Прекрасный дар жизни» вправе отказать Блейкам в иске
из-за несусветных размеров затребованной компенсации. Он торжественно
объясняет, что никакой нормальный человек, еженедельно расходующий на п
оддержание страховки всего восемнадцать долларов, не вправе рассчитыв
ать на компенсацию Ц пусть даже на пересадку костного мозга Ц в размер
е двухсот тысяч долларов. Смысл подобного полиса состоит в том, чтобы обе
спечить некую поддержку, а вовсе не безбедное существование.
Драммонд затрагивает вопрос о злополучных руководствах. Нехорошо, коне
чно, получилось, заключает Рейски, но раздувать эту историю, которая яйца
выеденного не стоит, вовсе ни к чему. Служебные руководства составляют и
отвергают, то и дело перекраивают, а опытные работники, которые в своем де
ле собаку съели, вообще закрывают на них глаза. Однако, коль скоро мы так з
аостряем на этом вопросе внимание, он готов высказать свое мнение. Рейск
и раскрывает руководство, составленное для отдела заявлений, и охотно ра
зъясняет присяжным некоторые его разделы. Все тут есть, черным по белому.
Расписано как по нотам!
От руководств они переходят к статистическим выкладкам. Драммонд спраш
ивает, успел ли свидетель ознакомиться с нужными цифрами. Рейски серьезн
о кивает и принимает из рук Драммонда знакомую всем компьютерную распеч
атку.
Да, отказов по заявлением, поданным в 1991 году, было у «Прекрасного дара жизн
и» и впрямь немало, однако на то наверняка имелись веские причины. И ничег
о удивительного в этом нет. И вообще не следует слепо доверять цифрам. Есл
и оценить положение с полисами за последние десять лет, то средний урове
нь отказов не превышал у «Прекрасного дара жизни» двенадцати процентов,
что вполне соответствует усредненным показателям по всей страховой от
расли.
Цифры сыплются как из рога изобилия, и мы быстро начинаем в них путаться, ч
его Драммонд и добивался.
Рейски сходит с трибуны и начинает тыкать указкой в многоцветные диагра
ммы. Он с умным видом читает присяжным настоящую лекцию, и мне невольно ка
жется, что ему это не впервой. Все цифры легко укладываются в рамки средни
х показателей.
По счастью, в половине четвертого Киплер объявляет перерыв. В коридоре я
забиваюсь в уголок вместе с Купером Джексоном и его друзьями. Советы эти
х стреляных воробьев приходятся весьма кстати. Мы приходим к выводу, что
Драммонд откровенно тянет время, рассчитывая на спасительный уик-энд.
В течение всего дневного заседания я сижу, словно воды в рот набрав. Рейск
и разглагольствует допоздна, а на закуску преподносит свое мнение: он сч
итает, что страховая компания вообще никаких серьезных нарушений не доп
устила. По лицам присяжных я вижу, как они рады, что Рейски наконец замолча
л. И я доволен Ц несколько лишних часов перед перекрестным допросом мне
отнюдь не помешают.
* * *
В обществе Купера Джексона и трех других адвокатов мы с Деком наслаждаем
ся продолжительным пиршеством в старомодном итальянском ресторанчике
«У Гризанти». Хозяин, «Долговязый Джон» Гризанти Ц весьма колоритная ли
чность, Ц усаживает нас в уютном кабинете, который здесь называют «ложе
й прессы». Гризанти сам приносит нам чудесное вино, которое мы даже не зак
азывали, и рекомендует блюда, которые нам следует отведать.
Вино восхитительно нежное, и впервые за долгое время мне удается стряхну
ть напряжение и расслабиться. Должно быть, этой ночью я сладко высплюсь.
Ужин обходится более чем в четыре сотни, но Купер Джексон буквально выхв
атывает счет из руки официанта. Слава богу! Пусть наша фирма и стоит на пол
пути к богатству, но в настоящее время мы находимся на грани нищеты.
Глава 47
На следующее утро Пейтон Рейски едва успевает угнездиться на свидетель
ском месте, как я вручаю ему копию «дурацкого» письма и прошу зачитать вс
лух. Затем спрашиваю:
Ц Скажите, мистер Рейски, можно ли, на ваш просвещенный взгляд, считать э
то письмо достойным и вразумительным ответом со стороны компании «Прек
расный дар жизни»?
Его, несомненно, предупредили.
Ц Нет, конечно. Это просто возмутительно.
Ц Чудовищно, да?
Ц Совершенно верно. Правда, насколько я знаю, автора этого письма уже уво
лили.
Ц Кто вам это сказал? Ц спрашиваю я, прикидываясь удивленным.
Ц Ну, точно не помню. Кто-то из служащих компании.
Ц А не поведал ли вам этот безымянный служащий заодно и причину увольне
ния мистера Крокита?
Ц Точно не скажу, Ц хмурится Рейски. Ц Кажется, она как-то связана с эти
м письмом.
Ц Кажется? Ц переспрашиваю я. Ц Вы все-таки уверены или просто строите
догадки?
Ц Нет, я не уверен.
Ц Благодарю вас. А не сказал ли вам заодно этот служащий, что мистер Крок
ит оставил свой пост за два дня до того, как должен был выступить свидетел
ем по этому делу?
Ц По-моему, нет.
Ц И точную причину его увольнения вы не знаете?
Ц Не знаю.
Ц Хорошо. У меня создалось впечатление, будто вы пытались намекнуть при
сяжным, что его уволили из-за написанного им письма. Это так?
Ц Нет.
Ц Благодарю вас.
Накануне вечером, потягивая восхитительное вино, мы с Джексоном и его пр
иятелями решили, что не стоит особо приставать к Рейски со злополучными
руководствами. По нескольким причинам. Во-первых, оба фолианта уже приоб
щены к делу в качестве вещественных доказательств. Во-вторых, присяжные
помнят, как эффектно я подловил Лафкина на отъявленной лжи. В-третьих, Рей
ски за словом в карман не лезет, и уличить его Ц задача не из простых. В-чет
вертых, времени на подготовку у него было предостаточно, и он будет оборо
няться до последнего. В-пятых, он наверняка воспользуется любой возможн
остью, чтобы попытаться сбить с толку присяжных. Но самое главное Ц я пот
рачу время. На дебаты с Рейски может уйти целый день, и в результате я ниче
го не выиграю.
Ц Скажите, мистер Рейски, кто выплачивает вам жалованье?
Ц Мои работодатели. Национальное страховое объединение. Сокращенно Ц
НСО.
Ц А кто финансирует НСО?
Ц Вся страховая отрасль.
Ц И в том числе «Прекрасный дар жизни»?
Ц Да.
Ц Какую сумму вносит эта компания в общий фонд?
Рейски косится на Драммонда, который уже, стоя, выкрикивает:
Ц Я протестую, ваша честь! Вопрос не имеет отношения к существу дела.
Ц Протест отклонен. На мой взгляд, вопрос задан по существу.
Ц Итак, мистер Рейски, Ц уже увереннее спрашиваю я, Ц какова же эта сумм
а?
Видно, что вопрос этот Рейски не по нутру. Он жмется, но наконец отвечает:
Ц Десять тысяч долларов.
Ц Иными словами, вам компания «Прекрасный дар жизни» платит больше, чем
Донни Рэю Блейку.
Ц Протестую!
Ц Протест принят.
Ц Прошу прощения, ваша честь, я беру свое замечание назад.
Ц Я ходатайствую об изъятии этой реплики из протокола, Ц сварливо заяв
ляет Драммонд.
Ц Поддерживаю.
Дожидаясь, пока страсти улягутся, я перевожу дыхание. Затем смиренно гов
орю:
Ц Извините, мистер Рейски. Ц Голос мой преисполнен раскаяния. Чуть помо
лчав, я задаю следующий вопрос:
Ц Скажите, все ли средства вашей организации поступают от страховых ко
мпаний?
Ц У нас нет иных источников финансирования.
Ц Сколько всего страховых компаний оказывают финансовую поддержку НС
О?
Ц Двести двадцать.
Ц И каковы объемы финансирования за прошлый год?
Ц Шесть миллионов долларов.
Ц И вы используете эти средства ради лоббирования интересов страховых
компаний?
Ц В том числе.
Ц Платят ли вам за участие в данном процессе?
Ц Нет.
Ц Тогда почему вы здесь?
Ц По просьбе руководителей компании. Меня попросили выступить свидете
лем.
Я медленно разворачиваюсь и указываю на Дот Блейк.
Ц Скажите, мистер Рейски, можете ли вы посмотреть на миссис Блейк, заглян
уть ей прямо в глаза, и сказать, что компания «Прекрасный дар жизни» обошл
ась с её сыном честно и справедливо?
Рейски непросто заставить себя взглянуть на Дот, но выхода у него нет. Он к
ивает, затем скрипучим голосом говорит:
Ц Да. Безусловно.
Разумеется, я спланировал это заранее. Надеялся столь драматичным образ
ом завершить допрос Рейски. Но того, что случится дальше, предвидеть я не м
ог. Миссис Беверди Хардэвей, коренастая темнокожая женщина пятидесяти о
дного года, наша присяжная номер три, которая сидит в середине первого ря
да, услышав абсурдное заявление Рейски, от неожиданности громко прыскае
т.
Смех звучит с ошеломляющей внезапностью и тут же обрывается. Провинивша
яся женщина обеими руками зажимает рот, стискивает зубы и испуганно огля
дывается по сторонам. Тело же её продолжает сотрясаться от сдавленного с
меха.
К огорчению миссис Хардэвей и великой моей радости, смех её оказывается
заразительным. Сначала смешинка попадает в рот мистеру Рэнсону Пелку, ко
торый сидит прямо за спиной хохотушки. Затем хихикать начинает миссис Эл
ла Фей Солтер, сидящая по соседству с миссис Хардэвей. Тут же смех подхват
ывает ещё кто-то, и в следующее мгновение от хохота покатываются уже букв
ально все присяжные. Некоторые, правда, поглядывают на миссис Хардэвей с
мягкой укоризной. Остальные же смотрят на Рейски, пожимают плечами и нед
оуменно качают головами.
Рейски предполагает худшее; что именно он Ц причина этого пандемониума
. Повесив голову, он понуро разглядывает пол. Драммонд строит хорошую мин
у при дурной игре, делая вид, что ничего не случилось. Его боевых орлят не в
идно Ц все сидят, попрятав носы и уткнувшись в свои записи. Олди с Андерхо
ллом сосредоточенно приводят в порядок дружно развязавшиеся шнурки на
туфлях.
Киплера тоже разбирает смех. Он дает всем высмеяться всласть, затем, дожд
авшись, пока шум поутих, стучит молоточком, как бы желая официально зафик
сировать: да, показания Пейтона Рейски и в самом деле развеселили присяж
ных.
Все это занимает считанные мгновения. Нелепый ответ, внезапный смешок, и
спуг, хихиканье и хохот, осуждающие покачивания головами. Но на лицах нек
оторых присяжных я читаю облегчение. Как будто, посмеявшись, хоть и недол
го, они тем самым высказали Рейски и «Прекрасному дару жизни» все, что о ни
х думают.
Для меня это воистину звездная минута. Я улыбаюсь присяжным. Мне улыбают
ся в ответ. Мои свидетели говорят правду, а вот драммондовским верить нел
ьзя ни на йоту.
Ц У меня все, ваша честь, Ц цежу я, всем своим видом показывая, сколь отвр
атителен мне этот лживый проходимец.
Драммонд уязвлен до глубины души. Он наверняка рассчитывал, что я провож
усь с Рейски целый день, пытая его про руководства и статистические данн
ые. Он шелестит бумажками, перешептывается с Т. Пирсом, затем встает во вес
ь рост и провозглашает:
Ц Наш следующий свидетель Ц Ричард Пеллрод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68