За последние дни мы с ним обсуж
дали предстоящую сцену в деталях, а неделю назад я вручил ему подробный с
писок своих вопросов наряду с вопросами, которые нам следовало ожидать о
т Драммонда. Донни Рэй заверяет меня в своей готовности к испытанию, и я чу
вствую, насколько он возбужден. Дот варит кофе и отмывает стены. Как-никак
, впервые дом собирается посетить столь внушительная группа юристов во г
лаве с судьей и, по словам Донни Рэя, мать занималась уборкой всю ночь напр
олет. Я передвигаю софу в кабинете, и в это мгновение мимо проходит Бадди.
Он вымыт и выбрит. Рубашка сияет чистотой и аккуратно заправлена в брюки.
Я даже не представляю, в каких выражениях поносила его Дот, чтобы достичь
такого эффекта.
Итак, клиенты мои землю роют, чтобы иметь приличный вид. Я горжусь ими.
Прибывает Дек, увешанный сумками. Он занял у какого-то приятеля допотопн
ую видеокамеру, которая раза в три превосходит по размерам современные.
Заверяет, что функционирует чудище превосходно. Он впервые видит Блейко
в. Супруги меряют Дека подозрительными взглядами, особенно Бадди, которо
го Дот отрядила стереть пыль с кофейного столика. Дек осматривает кабине
т, гостиную и кухню, после чего доверительно шепчет мне, что в доме негде п
овернуться. Как бы в подтверждение своих слов он втаскивает в кабинет тр
ехногий штатив, опрокинув по пути этажерку, и удостаивается недоброго вз
гляда Бадди.
Весь дом загроможден небольшими столиками, скамеечками для ног и прочей
модной в начале шестидесятых годов рухлядью, заставленной дешевыми без
делушками. Духота с каждой минутой усиливается.
Появляется судья Киплер и знакомится с хозяевами: почти тут же его проши
бает пот, и тогда судья говорит: «Давайте прогуляемся». Он шествует следо
м за мной через кухню, и мы выходим в небольшой, вымощенный кирпичом внутр
енний дворик. У самой изгороди, в углу, напротив принадлежащего Бадди «фо
рда-ферлейна», возвышается раскидистый дуб, посаженный, наверное, однов
ременно с постройкой дома. Он затеняет добрых полдворика. Мы с Деком след
уем за Киплером по только что подстриженной траве, по которой, правда, не у
спели пройтись граблями. Судья обращает внимание на «ферлейн», на ветров
ом стекле которого нежатся кошки.
Ц А чем здесь плохо? Ц вопрошает судья, стоя под сенью дуба. Изгородь с об
еих сторон поросла густым кустарником, скрывающим нас от посторонних гл
аз. Вдобавок меж кустами торчат мачты четырех высоченных сосен. Их кроны
с востока отгораживают утренние лучи солнца, поэтому под дубом мы чувств
уем себя вполне сносно. Пока. Да и света здесь предостаточно.
Ц Да, весьма недурно, Ц соглашаюсь я, хотя в силу нехватки опыта мне до си
х пор не доводилось взимать свидетельские показания на свежем воздухе. Я
мысленно возношу хвалу Господу за вмешательство Тайрона Киплера.
Ц А удлинитель у нас найдется? Ц интересуется судья.
Ц Да, я принес, Ц кивает Дек и семенит по траве к дому. Ц Сто футов.
Весь участок шириной меньше восьмидесяти футов, а длиной около сотни. Пе
редний двор просторнее заднего, поэтому и внутренний дворик оказываетс
я совсем близко. Как и «ферлейн». Собственно, он там и стоит, совсем рядом. Ц
арапка, сторожевой кот, величественно восседает на крыше драндулета, не
спуская с нас бдительного взгляда.
Ц Давайте принесем стулья, Ц предлагает Киплер, принимая деловой вид. О
н закатывает рукава сорочки. Мы с Дот и судьей притаскиваем из кухни четы
ре стула, покуда Дек возится с удлинителем электропровода и устанавлива
ет оборудование. Бадди куда-то слинял. Дот великодушно разрешает нам рас
ставлять стулья по своему вкусу, а потом отыскивает в чулане ещё три скла
дных стула, грязных и покрытых ядовитой плесенью.
Всего несколько минут физических упражнений, и мы с Киплером уже взмокли
. И Ц обратили на себя внимание. Соседи Блейков повыползли из своих нор и
теперь взирают на нас с нескрываемым любопытством. Что это за чернокожий
тип в джинсах таскает стулья и расставляет под дубом? Или Ц нелепый мозг
ляк с непомерно огромной головой, который ухитрился совершенно запутат
ься в проводах, и теперь тщетно пытается освободиться? Что вообще за черт
овщина тут творится?
До девяти остается всего несколько минут, когда приезжают две женщины Ц
судебные репортерши, Ц и, к превеликому сожалению, дверь им отпирает Бад
ди. Уже почти случается непоправимое, и женщины с оскорбленным видом пов
орачиваются, чтобы уйти, когда на выручку поспевает Дот и проводит обеих
дам на задний двор. Счастье еще, что на женщинах брюки, а не юбки. Репортерш
и, одна из которых стенографистка, а вторая Ц профессиональный видеоопе
ратор, перебрасываются с Деком репликами насчет света и проводки.
Драммонд со своей командой заявляется ровно в девять, тютелька в тютельк
у. С ним только двое помощников, Б. Дьюи Клей-третий и Брэндон Фуллер Гроун,
вырядившиеся как близнецы: темно-синие пиджаки, белые хлопчатобумажные
сорочки, накрахмаленные брюки защитного цвета, мягкие кожаные туфли. Тол
ько галстуки разнятся. А Драммонд вообще без галстука.
Они замечают нас на заднем дворе и, похоже, зрелище застает их врасплох. Мы
с Киплером и Деком уже мокрые как мыши, но нам наплевать, что о нас подумаю
т вновь пришедшие.
Ц Как, вас только трое? Ц спрашиваю я, обводя взглядом поредевшие ряды п
ротивника, но никто даже не улыбается.
Ц Вы сядете здесь, Ц говорит его честь, указывая на три кухонных стула.
Ц Только поосторожней с проводами. Ц Дек все вокруг обтянул проводами
и шнурами, а Гроун, похоже, всерьез боится, что его убьет электрическим ток
ом.
Мы с Дот помогаем Донни Рэю встать с постели и проводим его во двор. Юноша
едва держится на ногах, но отважно пытается идти сам. Мы приближаемся к ду
бу, и я внимательно наблюдаю за лицом Драммонда, который видит Донни Рэя в
первые. На самодовольной физиономии адвоката ровным счетом ничего не от
ражается, и меня так и подмывает сказануть ему нечто вроде: «Присмотрите
сь как следует, Драммонд! Видите, что натворили ваши клиенты?» Но не вина Д
раммонда в том, что случилось. Решение отказать Блейкам в выплате страхо
вой премии было принято кем-то в компании «Прекрасный дар жизни» задолг
о до того, как об этом прознал Драммонд. Просто сейчас он подвернулся под г
орячую руку.
Мы усаживаем Донни Рэя на обложенное подушками кресло-качалку. Дот сует
ится, как наседка над цыпленком, и из кожи вон лезет, чтобы сыну было удобн
ее. Дышит Донни Рэй с трудом, на лице испарина. Он выглядит хуже обычного.
Я вежливо представляю его участникам: судье Киплеру, обеим дамам, Деку, Др
аммонду и его коллегам из компании «Трень-Брень». Донни Рэй слишком слаб,
чтобы обменяться с ними рукопожатием, поэтому он только кивает и пытаетс
я выдавить улыбку.
Мы направляем камеру прямо на него, объектив находится всего в четырех ф
утах от лица юноши. Дек пытается установить резкость. Одна из двух женщин
Ц та, которая видеооператор, Ц поясняет Деку, чтобы он не путался под но
гами. Кроме лица Донни Рэя, на пленке ничего больше не будет. Все голоса, ко
нечно, запишут, но никаких других лиц присяжные не увидят.
Киплер усаживает меня по правую руку от Донни Рэя, а Драммонда Ц по левую
. Сам судья устраивается рядом со мной. Мы все рассаживаемся и придвигаем
стулья поближе к свидетелю. Дот стоит за спиной женщины-оператора и вним
ательно следит за каждым движением сына.
Соседи, вне себя от любопытства, налегают на обтянутый металлической сет
кой забор в каких-то двадцати футах от нас. Где-то неподалеку громко зали
вается Конвей Твитти, но пока это нам не мешает. Сегодня суббота, и с разны
х сторон доносится отдаленное стрекотание газонокосилок и жужжание ма
шинок для подрезания кустов.
Донни Рэй отхлебывает воды и пытается не обращать внимания на адвокатов
и судью, которые не спускают с него глаз. Он понимает, с какой целью учиняе
тся допрос: присяжные должны услышать его показания, поскольку к началу
суда его уже не будет в живых. И он должен пробудить в них сочувствие. А вед
ь каких-то несколько лет назад его допрос проводили бы совершенно иначе.
Судебный стенографист дотошно зафиксировал бы вопросы и ответы, аккура
тно отпечатал стенограмму, которую во время судебного процесса мы зачит
али бы присяжным вслух. Однако в наши дни, в эпоху технического прогресса,
все изменилось. Теперь допросы многих свидетелей, а в особенности умираю
щих, фиксируют на видеокамеры и затем демонстрируют записи жюри присяжн
ых. Но в нашем случае, по просьбе Киплера, будет сделана и подробная стеног
рамма. Это даст возможность всем заинтересованным сторонам, а также судь
е при необходимости справляться с текстом, не просматривая всякий раз вс
ю видеозапись.
Сумма, в которую обернется сегодняшний допрос, целиком зависит от его пр
одолжительности. Судебные стенографисты получают оплату постранично,
поэтому Дек предупредил, чтобы я задавал вопросы четко и лаконично. Поск
ольку свидетель наш, платить за взятие у него показаний должны мы, а итого
вая сумма выльется, по подсчетам Дека, долларов в четыреста. Да, в наше вре
мя тяжбы влетают в копеечку.
Киплер спрашивает Донни Рэя, готов ли тот приступить к процедуре, после ч
его просит судебную репортершу принять у свидетеля присягу. Донни Рэй кл
янется говорить правду. Поскольку это мой свидетель, и цель его допроса с
овершенно очевидна, в отличие от обычных попыток выудить интересующие с
ведения, я не хожу вокруг да около, а сразу беру быка за рога. Я нервничаю, но
присутствие Киплера добавляет мне самообладания.
Я спрашиваю Донни Рэя, как его зовут, где он проживает, когда родился, зада
ю дежурные вопросы про родителей и семью. Сущие пустяки, все это мы с ним щ
елкаем, как орешки. Донни Рэй отвечает неспешно и глядя прямо в камеру, как
я его и наставлял. Все мои вопросы известны ему наперед, как и большая час
ть из того, о чем может его спросить Драммонд. Юноша сидит спиной к могучем
у дубу Ц очень удачный фон. Время от времени он утирает лоб носовым платк
ом, старательно избегая чьих-либо взглядов.
Хотя я даже не пытался надоумить его выглядеть как можно более больным и
немощным, Донни Рэй производит впечатление человека, дни которого сочте
ны. Кто знает, может, так и есть.
Напротив меня, буквально на расстоянии вытянутой руки, Драммонд, Гроун и
Хилл сосредоточенно строчат в блокнотах, стараясь не упустить ни одного
слова Донни Рэя. Интересно, сколько они взыщут со своих клиентов за сверх
урочную работу в выходной день? Допрос ещё только начался, а пиджаки уже с
няты, галстуки развязаны.
Все идет спокойно, как вдруг громко хлопает задняя дверь, и во двор, спотык
аясь, вываливается Бадди. Рубашку он сменил, и теперь на нем знакомая крас
ная майка, испещренная темными пятнами, а в руках угрожающего вида бумаж
ный пакет. Я пытаюсь сосредоточиться на своем свидетеле, но краешком гла
за невольно замечаю, как Бадди ковыляет по двору, подозрительно взирая н
а нас. Я прекрасно знаю, куда он направляется.
Дверца «ферлейна» приоткрыта, Бадди, пятясь, заползает на заднее сиденье
, а из окон выскакивают и кидаются врассыпную вспугнутые кошки. Дот поджи
мает губы и тревожно смотрит на меня. Я чуть заметно мотаю головой Ц оста
вьте, мол, в покое чудака. Он никому не причинит вреда. Но Дот взбешена; она с
радостью прикончила бы старика.
Тем временем я переключаюсь на учебу Донни Рэя, интересуюсь, где он работ
ал, подчеркиваю, что он никогда не уезжал из родного дома, не голосовал и н
е преступал закона. Все это вовсе не так сложно, как представлялось мне на
кануне вечером, пока я качался в гамаке. Похоже, сегодня я в ударе.
Один за другим я задаю Донни Рэю заранее отрепетированные вопросы про ег
о болезнь и про лечение, которое он так и не получил. Тут я особенно осторо
жен, ведь юноша не имеет права повторять услышанное от врачей; не может он
и высказывать собственное мнение на медицинские темы. Показания с чужих
слов не учитываются. Другие свидетели выскажутся об этом на суде Ц так я
надеюсь. Взгляд Драммонда оживляется. Матерый волк ловит каждую фразу, м
гновенно её анализирует и ждет следующую. Он полностью владеет собой.
Силы Донни Рэя не беспредельны, да и терпение жюри присяжных испытывать
не стоит. Я сворачиваю допрос за двадцать минут, не услышав ни единого про
теста со стороны противника. Дек подмигивает Ц молодец я, здорово срабо
тал.
Лео Драммонд для протокола представляется Донни Рэю, после чего поясняе
т, чьи интересы представляет, добавляя, что крайне обо всем сожалеет. Обра
щается он скорее не к Донни Рэю, а к присяжным. Голос его медоточив, в нем сл
ышны нотки сострадания, душа у него болит за бедного юношу.
У Драммонда всего несколько вопросов. Он осторожно расспрашивает Донни
Рэя, в самом ли деле тот никогда не уезжал из дома. Хотя бы на месяц. На недел
ьку. Поскольку больному больше восемнадцати, неплохо было бы доказать, ч
то он покидал родительское гнездышко и не может поэтому получить страхо
вку, за которую платили родители.
Но Донни Рэй всякий раз твердо отвечает слабым голосом:
Ц Нет, сэр.
Драммонд как бы ненароком заходит с другой стороны. А не случалось ли Дон
ни Рэю хоть раз самому оплачивать себе медицинский полис? Или работать в
компании с обеспеченной медицинской страховкой? Но и на все эти вопросы
следует вежливое «нет, сэр».
Хотя обстановка несколько необычная, Драммонду не привыкать играть в та
кие игры. Он допрашивал тысячи свидетелей, и знает, когда надо соблюдать о
сторожность. Любую бестактность, допущенную им по отношению к этому несч
астному юноше, присяжные воспримут в штыки. Напротив, проявляя к нему соч
увствие, Драммонд наберет лишние козыри. Тем более, что, по большому счету
, ничего путного выудить из этого свидетеля все равно невозможно. Так зач
ем же копья ломать?
Драммонд укладывается минут за восемь-девять. Дополнительных вопросов
у меня нет. Допрос закончен. Киплер ставит последнюю точку. Дот поспешно у
тирает лицо сына влажным полотенцем. Донни Рэй вопросительно смотрит на
меня, и я жестом показываю, что он молодчина. Защитники снимают со спинок с
тульев пиджаки, собирают портфели и откланиваются. Им не терпится улизну
ть. Как, впрочем, и мне.
Судья Киплер относит стулья в дом. Проходя мимо «ферлейна», он косится на
Бадди. Царапка на капоте грозно выгибает спину и шипит. Не хотелось бы кро
вопролития. Мы с Дот поддерживаем Донни Рэя с двух сторон, помогая ему идт
и домой. Перед самой дверью я оглядываюсь налево. Дек общается с соседями
у изгороди, прилежно раздавая всем мои визитки. Всегда бы так.
Глава 29
Я открываю дверь своей берложки в мезонине, и глазам не верю Ц какая-то н
езнакомая женщина, стоя посреди комнаты, вертит в руках один из моих журн
алов. Заметив меня, она испуганно вздрагивает и роняет журнал. В лице её ни
кровинки.
Ц Кто вы такой? Ц истошно визжит она.
На воровку она не похожа.
Ц Я здесь живу, Ц отвечаю я. Ц А вот вы, черт побери, кто такая?
Ц О Господи! Ц восклицает непрошеная гостья, театрально прижимая руку
к сердцу.
Ц Что вам здесь надо? Ц спрашиваю я, уже начиная сердиться.
Ц Я жена Делберта.
Ц Какого ещё Делберта? И как вы сюда попали?
Ц А вы кто?
Ц Я Ц Руди. Я здесь живу. Это частное жилье, между прочим.
Женщина обводит взглядом комнату, словно желая сказать: «Да, то ещё жилье!
»
Ц Берди мне ключ дала. Сказала, что я могу тут осмотреться.
Ц Не могла она дать вам ключ!
Ц А вот и дала! Ц Незнакомка выуживает ключ из кармана обтягивающих шор
т и вертит им перед моим носом. Я зажмуриваюсь, представляя, как поджарива
ю мисс Берди на медленном огне. Ц Я Вера из Флориды. Погостить к Берди на н
есколько деньков приехала.
Теперь я вспоминаю. Делберт Ц младший сын Берди; тот самый, которого она т
ри года не видела и от которого ни звонка, ни весточки не получала. Не помн
ю точно, именно Веру ли Берди называла шлюхой, но внешний вид стоящей пере
до мной дамы вполне соответствует этому прозвищу. Ей под пятьдесят, кожа
у неё бронзовая и задубевшая, как и подобает истой любительнице нежиться
под флоридским солнышком. Оранжевые губы полыхают посреди узкого нагло
ватого лица. Руки иссохшие. Из-под туго облегающих шорт торчат морщинист
ые и тонкие, как паучьи лапки, но изумительно загорелые конечности. Омерз
ительные желтые сандалии.
Ц Вы не имеете права здесь находиться, Ц выговариваю я, пытаясь взять с
ебя в руки.
Ц Да ладно тебе. Ц Вера проходит мимо меня, и в ноздри шибает аромат деше
вых духов с примесью кокосового масла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
дали предстоящую сцену в деталях, а неделю назад я вручил ему подробный с
писок своих вопросов наряду с вопросами, которые нам следовало ожидать о
т Драммонда. Донни Рэй заверяет меня в своей готовности к испытанию, и я чу
вствую, насколько он возбужден. Дот варит кофе и отмывает стены. Как-никак
, впервые дом собирается посетить столь внушительная группа юристов во г
лаве с судьей и, по словам Донни Рэя, мать занималась уборкой всю ночь напр
олет. Я передвигаю софу в кабинете, и в это мгновение мимо проходит Бадди.
Он вымыт и выбрит. Рубашка сияет чистотой и аккуратно заправлена в брюки.
Я даже не представляю, в каких выражениях поносила его Дот, чтобы достичь
такого эффекта.
Итак, клиенты мои землю роют, чтобы иметь приличный вид. Я горжусь ими.
Прибывает Дек, увешанный сумками. Он занял у какого-то приятеля допотопн
ую видеокамеру, которая раза в три превосходит по размерам современные.
Заверяет, что функционирует чудище превосходно. Он впервые видит Блейко
в. Супруги меряют Дека подозрительными взглядами, особенно Бадди, которо
го Дот отрядила стереть пыль с кофейного столика. Дек осматривает кабине
т, гостиную и кухню, после чего доверительно шепчет мне, что в доме негде п
овернуться. Как бы в подтверждение своих слов он втаскивает в кабинет тр
ехногий штатив, опрокинув по пути этажерку, и удостаивается недоброго вз
гляда Бадди.
Весь дом загроможден небольшими столиками, скамеечками для ног и прочей
модной в начале шестидесятых годов рухлядью, заставленной дешевыми без
делушками. Духота с каждой минутой усиливается.
Появляется судья Киплер и знакомится с хозяевами: почти тут же его проши
бает пот, и тогда судья говорит: «Давайте прогуляемся». Он шествует следо
м за мной через кухню, и мы выходим в небольшой, вымощенный кирпичом внутр
енний дворик. У самой изгороди, в углу, напротив принадлежащего Бадди «фо
рда-ферлейна», возвышается раскидистый дуб, посаженный, наверное, однов
ременно с постройкой дома. Он затеняет добрых полдворика. Мы с Деком след
уем за Киплером по только что подстриженной траве, по которой, правда, не у
спели пройтись граблями. Судья обращает внимание на «ферлейн», на ветров
ом стекле которого нежатся кошки.
Ц А чем здесь плохо? Ц вопрошает судья, стоя под сенью дуба. Изгородь с об
еих сторон поросла густым кустарником, скрывающим нас от посторонних гл
аз. Вдобавок меж кустами торчат мачты четырех высоченных сосен. Их кроны
с востока отгораживают утренние лучи солнца, поэтому под дубом мы чувств
уем себя вполне сносно. Пока. Да и света здесь предостаточно.
Ц Да, весьма недурно, Ц соглашаюсь я, хотя в силу нехватки опыта мне до си
х пор не доводилось взимать свидетельские показания на свежем воздухе. Я
мысленно возношу хвалу Господу за вмешательство Тайрона Киплера.
Ц А удлинитель у нас найдется? Ц интересуется судья.
Ц Да, я принес, Ц кивает Дек и семенит по траве к дому. Ц Сто футов.
Весь участок шириной меньше восьмидесяти футов, а длиной около сотни. Пе
редний двор просторнее заднего, поэтому и внутренний дворик оказываетс
я совсем близко. Как и «ферлейн». Собственно, он там и стоит, совсем рядом. Ц
арапка, сторожевой кот, величественно восседает на крыше драндулета, не
спуская с нас бдительного взгляда.
Ц Давайте принесем стулья, Ц предлагает Киплер, принимая деловой вид. О
н закатывает рукава сорочки. Мы с Дот и судьей притаскиваем из кухни четы
ре стула, покуда Дек возится с удлинителем электропровода и устанавлива
ет оборудование. Бадди куда-то слинял. Дот великодушно разрешает нам рас
ставлять стулья по своему вкусу, а потом отыскивает в чулане ещё три скла
дных стула, грязных и покрытых ядовитой плесенью.
Всего несколько минут физических упражнений, и мы с Киплером уже взмокли
. И Ц обратили на себя внимание. Соседи Блейков повыползли из своих нор и
теперь взирают на нас с нескрываемым любопытством. Что это за чернокожий
тип в джинсах таскает стулья и расставляет под дубом? Или Ц нелепый мозг
ляк с непомерно огромной головой, который ухитрился совершенно запутат
ься в проводах, и теперь тщетно пытается освободиться? Что вообще за черт
овщина тут творится?
До девяти остается всего несколько минут, когда приезжают две женщины Ц
судебные репортерши, Ц и, к превеликому сожалению, дверь им отпирает Бад
ди. Уже почти случается непоправимое, и женщины с оскорбленным видом пов
орачиваются, чтобы уйти, когда на выручку поспевает Дот и проводит обеих
дам на задний двор. Счастье еще, что на женщинах брюки, а не юбки. Репортерш
и, одна из которых стенографистка, а вторая Ц профессиональный видеоопе
ратор, перебрасываются с Деком репликами насчет света и проводки.
Драммонд со своей командой заявляется ровно в девять, тютелька в тютельк
у. С ним только двое помощников, Б. Дьюи Клей-третий и Брэндон Фуллер Гроун,
вырядившиеся как близнецы: темно-синие пиджаки, белые хлопчатобумажные
сорочки, накрахмаленные брюки защитного цвета, мягкие кожаные туфли. Тол
ько галстуки разнятся. А Драммонд вообще без галстука.
Они замечают нас на заднем дворе и, похоже, зрелище застает их врасплох. Мы
с Киплером и Деком уже мокрые как мыши, но нам наплевать, что о нас подумаю
т вновь пришедшие.
Ц Как, вас только трое? Ц спрашиваю я, обводя взглядом поредевшие ряды п
ротивника, но никто даже не улыбается.
Ц Вы сядете здесь, Ц говорит его честь, указывая на три кухонных стула.
Ц Только поосторожней с проводами. Ц Дек все вокруг обтянул проводами
и шнурами, а Гроун, похоже, всерьез боится, что его убьет электрическим ток
ом.
Мы с Дот помогаем Донни Рэю встать с постели и проводим его во двор. Юноша
едва держится на ногах, но отважно пытается идти сам. Мы приближаемся к ду
бу, и я внимательно наблюдаю за лицом Драммонда, который видит Донни Рэя в
первые. На самодовольной физиономии адвоката ровным счетом ничего не от
ражается, и меня так и подмывает сказануть ему нечто вроде: «Присмотрите
сь как следует, Драммонд! Видите, что натворили ваши клиенты?» Но не вина Д
раммонда в том, что случилось. Решение отказать Блейкам в выплате страхо
вой премии было принято кем-то в компании «Прекрасный дар жизни» задолг
о до того, как об этом прознал Драммонд. Просто сейчас он подвернулся под г
орячую руку.
Мы усаживаем Донни Рэя на обложенное подушками кресло-качалку. Дот сует
ится, как наседка над цыпленком, и из кожи вон лезет, чтобы сыну было удобн
ее. Дышит Донни Рэй с трудом, на лице испарина. Он выглядит хуже обычного.
Я вежливо представляю его участникам: судье Киплеру, обеим дамам, Деку, Др
аммонду и его коллегам из компании «Трень-Брень». Донни Рэй слишком слаб,
чтобы обменяться с ними рукопожатием, поэтому он только кивает и пытаетс
я выдавить улыбку.
Мы направляем камеру прямо на него, объектив находится всего в четырех ф
утах от лица юноши. Дек пытается установить резкость. Одна из двух женщин
Ц та, которая видеооператор, Ц поясняет Деку, чтобы он не путался под но
гами. Кроме лица Донни Рэя, на пленке ничего больше не будет. Все голоса, ко
нечно, запишут, но никаких других лиц присяжные не увидят.
Киплер усаживает меня по правую руку от Донни Рэя, а Драммонда Ц по левую
. Сам судья устраивается рядом со мной. Мы все рассаживаемся и придвигаем
стулья поближе к свидетелю. Дот стоит за спиной женщины-оператора и вним
ательно следит за каждым движением сына.
Соседи, вне себя от любопытства, налегают на обтянутый металлической сет
кой забор в каких-то двадцати футах от нас. Где-то неподалеку громко зали
вается Конвей Твитти, но пока это нам не мешает. Сегодня суббота, и с разны
х сторон доносится отдаленное стрекотание газонокосилок и жужжание ма
шинок для подрезания кустов.
Донни Рэй отхлебывает воды и пытается не обращать внимания на адвокатов
и судью, которые не спускают с него глаз. Он понимает, с какой целью учиняе
тся допрос: присяжные должны услышать его показания, поскольку к началу
суда его уже не будет в живых. И он должен пробудить в них сочувствие. А вед
ь каких-то несколько лет назад его допрос проводили бы совершенно иначе.
Судебный стенографист дотошно зафиксировал бы вопросы и ответы, аккура
тно отпечатал стенограмму, которую во время судебного процесса мы зачит
али бы присяжным вслух. Однако в наши дни, в эпоху технического прогресса,
все изменилось. Теперь допросы многих свидетелей, а в особенности умираю
щих, фиксируют на видеокамеры и затем демонстрируют записи жюри присяжн
ых. Но в нашем случае, по просьбе Киплера, будет сделана и подробная стеног
рамма. Это даст возможность всем заинтересованным сторонам, а также судь
е при необходимости справляться с текстом, не просматривая всякий раз вс
ю видеозапись.
Сумма, в которую обернется сегодняшний допрос, целиком зависит от его пр
одолжительности. Судебные стенографисты получают оплату постранично,
поэтому Дек предупредил, чтобы я задавал вопросы четко и лаконично. Поск
ольку свидетель наш, платить за взятие у него показаний должны мы, а итого
вая сумма выльется, по подсчетам Дека, долларов в четыреста. Да, в наше вре
мя тяжбы влетают в копеечку.
Киплер спрашивает Донни Рэя, готов ли тот приступить к процедуре, после ч
его просит судебную репортершу принять у свидетеля присягу. Донни Рэй кл
янется говорить правду. Поскольку это мой свидетель, и цель его допроса с
овершенно очевидна, в отличие от обычных попыток выудить интересующие с
ведения, я не хожу вокруг да около, а сразу беру быка за рога. Я нервничаю, но
присутствие Киплера добавляет мне самообладания.
Я спрашиваю Донни Рэя, как его зовут, где он проживает, когда родился, зада
ю дежурные вопросы про родителей и семью. Сущие пустяки, все это мы с ним щ
елкаем, как орешки. Донни Рэй отвечает неспешно и глядя прямо в камеру, как
я его и наставлял. Все мои вопросы известны ему наперед, как и большая час
ть из того, о чем может его спросить Драммонд. Юноша сидит спиной к могучем
у дубу Ц очень удачный фон. Время от времени он утирает лоб носовым платк
ом, старательно избегая чьих-либо взглядов.
Хотя я даже не пытался надоумить его выглядеть как можно более больным и
немощным, Донни Рэй производит впечатление человека, дни которого сочте
ны. Кто знает, может, так и есть.
Напротив меня, буквально на расстоянии вытянутой руки, Драммонд, Гроун и
Хилл сосредоточенно строчат в блокнотах, стараясь не упустить ни одного
слова Донни Рэя. Интересно, сколько они взыщут со своих клиентов за сверх
урочную работу в выходной день? Допрос ещё только начался, а пиджаки уже с
няты, галстуки развязаны.
Все идет спокойно, как вдруг громко хлопает задняя дверь, и во двор, спотык
аясь, вываливается Бадди. Рубашку он сменил, и теперь на нем знакомая крас
ная майка, испещренная темными пятнами, а в руках угрожающего вида бумаж
ный пакет. Я пытаюсь сосредоточиться на своем свидетеле, но краешком гла
за невольно замечаю, как Бадди ковыляет по двору, подозрительно взирая н
а нас. Я прекрасно знаю, куда он направляется.
Дверца «ферлейна» приоткрыта, Бадди, пятясь, заползает на заднее сиденье
, а из окон выскакивают и кидаются врассыпную вспугнутые кошки. Дот поджи
мает губы и тревожно смотрит на меня. Я чуть заметно мотаю головой Ц оста
вьте, мол, в покое чудака. Он никому не причинит вреда. Но Дот взбешена; она с
радостью прикончила бы старика.
Тем временем я переключаюсь на учебу Донни Рэя, интересуюсь, где он работ
ал, подчеркиваю, что он никогда не уезжал из родного дома, не голосовал и н
е преступал закона. Все это вовсе не так сложно, как представлялось мне на
кануне вечером, пока я качался в гамаке. Похоже, сегодня я в ударе.
Один за другим я задаю Донни Рэю заранее отрепетированные вопросы про ег
о болезнь и про лечение, которое он так и не получил. Тут я особенно осторо
жен, ведь юноша не имеет права повторять услышанное от врачей; не может он
и высказывать собственное мнение на медицинские темы. Показания с чужих
слов не учитываются. Другие свидетели выскажутся об этом на суде Ц так я
надеюсь. Взгляд Драммонда оживляется. Матерый волк ловит каждую фразу, м
гновенно её анализирует и ждет следующую. Он полностью владеет собой.
Силы Донни Рэя не беспредельны, да и терпение жюри присяжных испытывать
не стоит. Я сворачиваю допрос за двадцать минут, не услышав ни единого про
теста со стороны противника. Дек подмигивает Ц молодец я, здорово срабо
тал.
Лео Драммонд для протокола представляется Донни Рэю, после чего поясняе
т, чьи интересы представляет, добавляя, что крайне обо всем сожалеет. Обра
щается он скорее не к Донни Рэю, а к присяжным. Голос его медоточив, в нем сл
ышны нотки сострадания, душа у него болит за бедного юношу.
У Драммонда всего несколько вопросов. Он осторожно расспрашивает Донни
Рэя, в самом ли деле тот никогда не уезжал из дома. Хотя бы на месяц. На недел
ьку. Поскольку больному больше восемнадцати, неплохо было бы доказать, ч
то он покидал родительское гнездышко и не может поэтому получить страхо
вку, за которую платили родители.
Но Донни Рэй всякий раз твердо отвечает слабым голосом:
Ц Нет, сэр.
Драммонд как бы ненароком заходит с другой стороны. А не случалось ли Дон
ни Рэю хоть раз самому оплачивать себе медицинский полис? Или работать в
компании с обеспеченной медицинской страховкой? Но и на все эти вопросы
следует вежливое «нет, сэр».
Хотя обстановка несколько необычная, Драммонду не привыкать играть в та
кие игры. Он допрашивал тысячи свидетелей, и знает, когда надо соблюдать о
сторожность. Любую бестактность, допущенную им по отношению к этому несч
астному юноше, присяжные воспримут в штыки. Напротив, проявляя к нему соч
увствие, Драммонд наберет лишние козыри. Тем более, что, по большому счету
, ничего путного выудить из этого свидетеля все равно невозможно. Так зач
ем же копья ломать?
Драммонд укладывается минут за восемь-девять. Дополнительных вопросов
у меня нет. Допрос закончен. Киплер ставит последнюю точку. Дот поспешно у
тирает лицо сына влажным полотенцем. Донни Рэй вопросительно смотрит на
меня, и я жестом показываю, что он молодчина. Защитники снимают со спинок с
тульев пиджаки, собирают портфели и откланиваются. Им не терпится улизну
ть. Как, впрочем, и мне.
Судья Киплер относит стулья в дом. Проходя мимо «ферлейна», он косится на
Бадди. Царапка на капоте грозно выгибает спину и шипит. Не хотелось бы кро
вопролития. Мы с Дот поддерживаем Донни Рэя с двух сторон, помогая ему идт
и домой. Перед самой дверью я оглядываюсь налево. Дек общается с соседями
у изгороди, прилежно раздавая всем мои визитки. Всегда бы так.
Глава 29
Я открываю дверь своей берложки в мезонине, и глазам не верю Ц какая-то н
езнакомая женщина, стоя посреди комнаты, вертит в руках один из моих журн
алов. Заметив меня, она испуганно вздрагивает и роняет журнал. В лице её ни
кровинки.
Ц Кто вы такой? Ц истошно визжит она.
На воровку она не похожа.
Ц Я здесь живу, Ц отвечаю я. Ц А вот вы, черт побери, кто такая?
Ц О Господи! Ц восклицает непрошеная гостья, театрально прижимая руку
к сердцу.
Ц Что вам здесь надо? Ц спрашиваю я, уже начиная сердиться.
Ц Я жена Делберта.
Ц Какого ещё Делберта? И как вы сюда попали?
Ц А вы кто?
Ц Я Ц Руди. Я здесь живу. Это частное жилье, между прочим.
Женщина обводит взглядом комнату, словно желая сказать: «Да, то ещё жилье!
»
Ц Берди мне ключ дала. Сказала, что я могу тут осмотреться.
Ц Не могла она дать вам ключ!
Ц А вот и дала! Ц Незнакомка выуживает ключ из кармана обтягивающих шор
т и вертит им перед моим носом. Я зажмуриваюсь, представляя, как поджарива
ю мисс Берди на медленном огне. Ц Я Вера из Флориды. Погостить к Берди на н
есколько деньков приехала.
Теперь я вспоминаю. Делберт Ц младший сын Берди; тот самый, которого она т
ри года не видела и от которого ни звонка, ни весточки не получала. Не помн
ю точно, именно Веру ли Берди называла шлюхой, но внешний вид стоящей пере
до мной дамы вполне соответствует этому прозвищу. Ей под пятьдесят, кожа
у неё бронзовая и задубевшая, как и подобает истой любительнице нежиться
под флоридским солнышком. Оранжевые губы полыхают посреди узкого нагло
ватого лица. Руки иссохшие. Из-под туго облегающих шорт торчат морщинист
ые и тонкие, как паучьи лапки, но изумительно загорелые конечности. Омерз
ительные желтые сандалии.
Ц Вы не имеете права здесь находиться, Ц выговариваю я, пытаясь взять с
ебя в руки.
Ц Да ладно тебе. Ц Вера проходит мимо меня, и в ноздри шибает аромат деше
вых духов с примесью кокосового масла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68