цитируемое замечание К. Хайдена имеет в виду этот
эпизод, см.: Heiden К. Hitler. Bd. 1. S. 181.
.
Однако все равно это была великая для Гитлера ночь, в которой было все, к ч
ему его так тянуло: драматизм, ликование, упорство, эйфория действия и то н
и с чем не сравнимое возбуждение полуяви-полусна, которым его не баловал
а реальность. На юбилейных торжествах в последующие годы, которые он буд
ет отмечать со все более возрастающей помпезностью как «марш победы», он
попытается сохранить то переживание и величие того часа. «Придут лучшие
времена, Ч сказал он Рему и обнял своего друга, Ч мы все хотим трудиться
день и ночь ради великой цели Ч вызволить Германию из нужды и позора». Бы
ли сочинены обращение к немецкому народу и два указа, которыми учреждалс
я политический трибунал для вынесения приговоров за политические прес
тупления, а также «объявлялись с сегодняшнего дня вне закона… главные по
длецы предательства 9 ноября 1918 года» и вменялось в обязанность «выдавать
их живыми или мёртвыми в руки народного национального правительства»
См
.: Hoffmann H. H. Op. cit. S. 186; Roehm E. Op. cit. S. 235.
.
А в это время уже предпринимались контракции. Когда Лоссов вернулся из «
Бюргербройкеллера», то высшие офицеры встретили его замечанием, в котор
ом явно проглядывала угроза: сцена братания с Гитлером была всего-навсе
го блефом, и так к ней и надо относиться, и какие бы неясные сомнения ни обу
ревали генерала до того, встретившись со своими офицерами, он оставил вс
е мысли по организации путча. Вскоре и Кар выступил с заявлением, в которо
м он брал назад данное им согласие, ибо оно Ч так объяснял он свой переход
на оборонительную позицию Ч было вырвано у него силой оружия. Одноврем
енно Кар объявил НСДАП и «Кампфбунд» распущенными. Ещё ни о чём не подозр
евая, Гитлер был занят лихорадочной деятельностью по сбору сил для плани
ровавшегося марша на Берлин, а генеральный государственный комиссар уж
е дал указание запретить сторонникам Гитлера доступ в Мюнхен. К этому вр
емени один из ударных отрядов, охваченный революционным пылом, уже разгр
омил помещение социал-демократической газеты «Мюнхенер пост», другие о
тряды врывались в дома, захватывали заложников и хватали без разбору все
, что плохо лежит, а Рем занял штаб военного округа на Шенфельдштрассе. Но
что делать дальше, никто не знал, а время шло. Начал падать лёгкий мокрый с
нежок. Уже была полночь, но никаких известий от Кара и Лоссова не поступал
о, и это беспокоило Гитлера. Посланные связные не возвращались. Фрик, веро
ятно, был арестован, Пенера тоже нигде не могли найти, и Гитлер, кажется, ст
ал понимать, что его обвели вокруг пальца.
Как это всегда бывало при неудачах и разочарованиях в его жизни, его чувс
твительные нервы мгновенно сдали, и с крахом одного замысла рухнули и вс
е остальные. Когда той же ночью в «Бюргербройкеллере» появился Штрайхер
и предложил все же обратиться с горячим призывом к массам, чтобы вызвать
тем самым успех, Гитлер, по свидетельству самого Штрайхера, посмотрел на
него большими глазами и, поникший и растерянный, передал на листе бумаги
«всю организацию» в его руки Ч казалось, он уже ни во что не верил
Из показаний Юлиу
са Штрайхера на Нюрнбергском процессе, ШТ. Bd. VII, S. 340.
. А затем, как всегда, за фазами апатии вновь наступили взрывы отчаян
ия Ч это безудержная смена настроений уже предвосхищала картину судор
ог и приступов бешенства более поздних лет. Он то готов дико сопротивлят
ься, то столь же буйно отказывается от всех планов и, наконец, принимает ре
шение провести на следующий день демонстрацию: «Получится Ч хорошо, не
получится Ч повесимся», Ч заявил он, и эти слова тоже уже предвосхищали
его постоянные колебания между крайностями в последующие годы Ч побед
а или гибель, триумф или самоуничтожение. Но когда посланная им группа, ко
торая должна была изучить настроение масс, вернулась назад с благоприят
ными донесениями, он тут же обрёл вновь надежду, радость и веру в силу агит
ации. «Пропаганда, пропаганда, Ч восклицает он, Ч теперь все дело тольк
о за пропагандой!» Незамедлительно назначает он на вечер четырнадцать м
ассовых собраний, на которых собирается выступать главным докладчиком.
Ещё одно мероприятие планируется на день Ч десятки тысяч должны собрат
ься на площади Кенигсплац и выразить поддержку национальному восстани
ю; уже утром он заказывает афиши, информирующие об этом мероприятии
См.: Heiden К
. Hitler. Bd. 1. S. 109.
.
Это был и впрямь весьма характерный, более того, единственный обещавший
успех выход, который ещё оставался у Гитлера. Чуть ли не все историки упре
кают его в том, что как революционер он в решающий момент оказался несост
оятельным, но это едва ли справедливый упрёк, потому что тут не учитывают
ся предпосылки и цели Гитлера
См., например: Maser W. Fruehgeschichte, S. 453 f.; этот автор даже упр
екает Гитлера в том, что тот будто бы домогался расположения генералов-м
онархистов; далее: Heiden К. Geschichte, S. 162 f.; двойственный характер носят высказывания
А. Буллока, который, с одной стороны, делает вывод о несостоятельности Гит
лера как революционера, но в то же время оспаривает замысел революционно
го восстания: Bullock A. Op. cit. S. 109 f.
. Да, конечно, нервы ему отказали, но то обстоятельство, что он не дал к
оманду занять телеграф и министерства и не взял под свой контроль ни вок
залы, ни казармы, было совершенно логичным, поскольку он ни в коем случае н
е собирался революционным путём захватывать власть в Мюнхене, а хотел, и
мея в своём тылу власти Мюнхена, двинуться маршем на Берлин, и эта его безд
еятельность резче и безыллюзорнее, нежели оценки его критиков, говорила
о понимании им того, что с уходом партнёров провалилась и вся операция в ц
елом. Что же касается демонстрации и агитационной войны, то от них он, очев
идно, уже не ждал никакого результата в смысле перемены обстановки, а тол
ько надеялся в принципе, что они обеспечат участникам государственного
заговора благодаря прочной стене созданного настроения защиту от поли
тических и уголовных последствий этой акции, хотя, конечно, в резких смен
ах его настроений в ту ночь появлялась иной раз и мысль увлечь за собой ма
ссы и, не оглядываясь на Мюнхен, всё-таки выступить в неоднократно воспев
авшийся поход на Берлин. Захваченный силой воображения на своём собстве
нном поле боя, Гитлер под утро выработал план Ч послать на улицы патрули
с призывами «Вывешивайте флаги!»: «Вот тогда мы и посмотрим, будет ли энту
зиазм на нашей стороне!»
Hoegner W. Hitler und Kahr, S. 165.
Перспективы операции были и впрямь достаточно благоприятными. Настрое
ние публики, как это стало ясно утром, явно склонялось на сторону Гитлера
и «Кампфбунда». Над ратушей, а также над многими зданиями и жилыми домами
города развевались Ч иногда вывешенные явочным порядком Ч флаги со св
астикой, а утренняя пресса с восторгом писала о том, что произошло накану
не в «Бюргербройкеллере». Go вчерашнего дня в партию вступило двести восе
мьдесят семь новых членов, немалый приток отмечали и вербовочные бюро «К
ампфбунда», созданные в различных частях города, а в казармах младшие оф
ицеры и рядовые откровенно симпатизировали акции и походным планам Гит
лера. Агитаторов, которых направлял Штрайхер, встречали в этой удивитель
но лихорадочной атмосфере холодного ноябрьского утра аплодисментами.
Однако поскольку Гитлер был отрезан от публики, от импульсов и стимулов,
исходивших от восторженной людской толпы вокруг него, то в первой полови
не дня его опять охватывают сомнения, и уже в этот момент порой кажется, чт
о массы и были в совершенно физическом смысле той стихией, которая повыш
ала или уменьшала его уверенность, энергию и мужество. Ранним утром он от
правляет руководителя информационного бюро «Кампфбунда» лейтенанта Н
ойнцерта к кронпринцу Рупрехту в Берхтесгаден с просьбой выступить пос
редником и не хочет ничего предпринимать, пока не вернётся посланец. Он б
оится также, что демонстрация может привести к столкновению с вооружённ
ой властью и фатальным образом повторить незабытое ещё первомайское по
ражение. И только после продолжительных дебатов, в ходе которых Гитлер м
едлил, сомневался и безуспешно ждал возвращения Нойнцерта, Людендорф кл
адёт конец всем разговорам своей энергичной фразой: «Мы выступаем!» Зате
м, примерно к полудню, образовалась колонна в несколько тысяч человек во
главе со знаменосцами. Было приказано, чтобы руководители и офицеры шли
в первых рядах, Людендорф был в гражданской одежде, а Гитлер надел поверх
вчерашнего сюртука макинтош. В одной шеренге с ним стояли Ульрих Граф, Шо
йбнер-Рихтер, а также д-р Вебер, Крибель и Геринг. «Мы шли, будучи убеждены,
Ч скажет потом Гитлер, Ч что так либо этак, но это конец. Я помню, что когд
а мы уже выходили наружу, на лестнице кто-то сказал мне: „Ну, теперь всё кон
чено!“ Каждый был убеждён в этом»
Из выступления 8 ноября 1935 года, цит. по
:Domains M. Op. cit. S. 553.
. С песней они выступили в путь.
Первую большую цепь земельной полиции колонна встретила на мосту через
Изар, но она была рассеяна угрозой Геринга, что при первом же выстреле буд
ут расстреляны все арестованные заложники. Шеренги по шестнадцать чело
век мгновенно обошли растерявшихся полицейских с обоих флангов, окружи
ли и обезоружили их; в полицейских плевали, награждали их оплеухами. На пл
ощади Мариенплац перед мюнхенской ратушей Штрайхер обратился с высоко
й трибуны с речью к собравшейся большой толпе, и тут с полным правом можно
говорить о том, насколько глубок был кризис, охвативший Гитлера, Ч челов
ек, к которому массы стремились «как к избавителю», молча маршировал в то
т день в рядах колонны
Hoffmann H. H. Op. cit. S. 201.
. Он держал под руку Шойбнер-Рихтера, и это тоже был странный жест ищ
ущего опоры, зависимого человека, так мало отвечавший его собственному п
редставлению о фюрере. Под аплодисменты прохожих колонна зачем-то пошла
далее узкими улочками центра города; когда подошли к Резиденцштрассе, г
оловная группа запела «Славься, Германия». На площади Одеонсплац колонн
у снова встретил полицейский кордон.
То, что случилось потом, как все это началось и развивалось, выяснить уже н
евозможно. Из путающихся, частью фантастических, а частью диктовавшихся
попытками самооправдания свидетельских показаний неопровержимо след
ует только одно Ч сперва прозвучал одиночный выстрел, перешедший затем
в интенсивную перестрелку в течение от силы шестидесяти секунд. Первым р
ухнул на землю Шойбнер-Рихтер Ч он был сражён наповал. Падая, он потащил
за собой Гитлера и вывернул ему ключицу. Затем упал бывший второй предсе
датель партии Оскар Кёрнер, а также судебный советник фон дер Пфордтен; в
сего же мёртвыми и смертельно ранеными полегло четырнадцать человек из
числа шедших в колонне и трое полицейских, многие другие, в частности Гер
ман Геринг, получили ранения. И в то время как сыпался град пуль, люди пада
ли и в панике разбегались, Людендорф, дрожа от гнева, продолжал шагать с во
енной выправкой через кордон, и не исключено, что тот день окончился бы ин
аче, если бы за ним последовала хотя бы маленькая группа решительных люд
ей, однако никто за ним не пошёл. Конечно, не трусость была причиной тому, ч
то многие бросились наземь, а инстинктивное почтение правых к авторитет
у государственной власти в образе ружейных стволов. С грандиозным высок
омерием, столь отличавшим его от рабской идеологии его соратников, «наци
ональный полководец» дождался прибытия на площадь дежурного офицера и
позволил себя арестовать. Одновременно с ним явились с повинной Брюкнер
, Фрик, Дрекслер и д-р Вебер. Росбах бежал в Зальцбург, Герман Эссер нашёл се
бе прибежище по ту сторону чехословацкой границы. Во второй половине дня
капитулировал и захвативший штаб военного округа Эрнст Рем Ч после неп
родолжительной перестрелки, стоившей жизни ещё двум членам «Кампфбунд
а». Его знаменосцем в тот день был молодой женоподобный человек в очках
Ч сын уважаемого директора одной мюнхенской гимназии по имени Генрих Г
иммлер. Без оружия, молча, члены «Кампфбунда» прошли прощальным маршем, с
убитыми на плечах, по городу и разошлись. А сам Рем был арестован.
Тупой героизм Людендорфа имел в первую очередь своим следствием разобл
ачение Гитлера, который в тот день во второй раз показал свою несостояте
льность. Свидетельства его приверженцев расходятся лишь в несуществен
ных деталях. Рассказывают, что ещё до того, как всё было уже решено, он выск
очил из скопления бросившихся в укрытие спутников и кинулся наутёк. Он о
ставил на поле боя убитых и раненых, и когда потом, апологизируя события, г
оворил, что в той суматохе он был уверен, что Людендорф убит, то тогда это в
едь тем более требовало его присутствия. Пользуясь всеобщей неразберих
ой, он бежит на санитарной машине, а распространявшаяся им самим несколь
ко лет спустя легенда, будто он выносил из-под огня беспомощного ребёнка,
которого он как-то раз даже демонстрировал в доказательство своего утве
рждения, была опровергнута людьми из окружения Людендорфа, да и сам Гитл
ер от неё потом отказался
См.: Heiden К. Geschichte, S. 192; в одной вышедшей в 1932 году публикации, написанн
ой человеком из окружения Людендорфа и патетически озаглавленной фраз
ой, которой Людендорф завершил утром 9 ноября дискуссию о целесообразнос
ти демонстрации, главное место уделяется разоблачению этой легенды: Fuegner К
. Wir marschieren. Muenchen, 1936. О ноябрьском путче в целом см. также подробное исследование Ха
ролда Дж. Гордона мл.: Gordon, jr. H. J. Hitler-Putsch 1923.
. Он спрячется в Уффинге у озера Штаффельзее, в шестидесяти километ
рах от Мюнхена, в загородном доме Эрнста Ханфштенгля и будет лечить полу
ченный вывих ключицы, доставлявший ему большую боль. Заикаясь, он говори
л, что всё кончено, и ему следует застрелиться, однако Ханфштенглям удало
сь отговорить его от этого. Два дня спустя он был арестован и «с бледным, и
змождённым лицом, на которое падает непослушный клок волос», препровожд
ён в крепость Ландсберг на Лехе. Озабоченный даже в катастрофических сит
уациях своей жизни стремлением произвести эффект, он, прежде чем его уве
ли, велит офицеру арестантской команды приколоть ему на грудь «железный
крест» 1-й степени.
И в тюрьме его часто охватывало состояние мрачного отчаяния, он сначала
даже думал, «что застрелится»
Из сообщения правительства Верхней Бавар
ии об аресте Гитлера в Уффинге, цит. по: Deuerlein E. Der Hitler-Putsch, S. 373.
. В течение следующих дней сюда же были доставлены Аман, Штрайхер, Ди
трих Эккарт и Дрекслер, в мюнхенских тюрьмах находились д-р Вебер, Пенер,
д-р Фрик, Рем и другие, одного только Людендорфа так и не решились посадит
ь. Сам Гитлер чувствовал себя явно неуютно Ч ведь было несправедливо, чт
о он выжил, во всяком случае, он считал своё дело проигранным. Несколько дн
ей он носился с мыслью Ч как всегда, совершенно серьёзно Ч не ждать, когд
а его поведут на расстрел, а умереть, отказавшись принимать пищу; после Ан
тон Дрекслер будет ставить себе в заслугу, что отговорил его от этой голо
довки. И вдова его погибшего друга, госпожа фон Шойбнер-Рихтер, тоже помог
ала ему бороться с мрачными настроениями этих дней. Ибо неожиданные выст
релы, прозвучавшие у пантеона «Фельдхеррнхалле», означали не только рез
кий конец казавшегося неудержимым трехлетнего восхождения и всех его т
актических соображений, но и Ч и это в первую очередь Ч страшное столкн
овение с действительностью. Начиная с самого первого, доведшего его до с
остояния оргазма выступления, исполняя под аплодисменты и шум роль вели
кого героя, он жил преимущественно в показном, фантастически иллюминиро
ванном мире, околдовывая со сказочных высот комедиантскими трюками мас
сы и самого себя, и уже видел знамёна, армии и триумфальные парады Ч и вот
эта пелена, окутывавшая его сны наяву, вдруг грубо и неожиданно была сорв
ана. Примечательно, что утраченную уверенность он обретёт, когда станет
ясно, что готовится нормальный судебный процесс. Он моментально почувст
вовал те возможности, которые будут предоставлены ему этой большой сцен
ой, Ч драматические выступления, публику, аплодисменты. Позднее в одной
своей знаменитой фразе он назовёт потерпевшую фиаско операцию 9 ноября
1923 года «может быть, самым большим счастьем» своей жизни, имея при этом в в
иду, по всей вероятности, не в последнюю очередь предоставленный этим пр
оцессом шанс вернуться из состояния отчаяния и безысходности в столь хо
рошо знакомую ему ситуацию игрока Ч к возможности, сделав новую ставку,
выиграть все и обратить катастрофу неподготовленного и окончившегося
позором путча в конечном итоге в триумф демагога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
эпизод, см.: Heiden К. Hitler. Bd. 1. S. 181.
.
Однако все равно это была великая для Гитлера ночь, в которой было все, к ч
ему его так тянуло: драматизм, ликование, упорство, эйфория действия и то н
и с чем не сравнимое возбуждение полуяви-полусна, которым его не баловал
а реальность. На юбилейных торжествах в последующие годы, которые он буд
ет отмечать со все более возрастающей помпезностью как «марш победы», он
попытается сохранить то переживание и величие того часа. «Придут лучшие
времена, Ч сказал он Рему и обнял своего друга, Ч мы все хотим трудиться
день и ночь ради великой цели Ч вызволить Германию из нужды и позора». Бы
ли сочинены обращение к немецкому народу и два указа, которыми учреждалс
я политический трибунал для вынесения приговоров за политические прес
тупления, а также «объявлялись с сегодняшнего дня вне закона… главные по
длецы предательства 9 ноября 1918 года» и вменялось в обязанность «выдавать
их живыми или мёртвыми в руки народного национального правительства»
См
.: Hoffmann H. H. Op. cit. S. 186; Roehm E. Op. cit. S. 235.
.
А в это время уже предпринимались контракции. Когда Лоссов вернулся из «
Бюргербройкеллера», то высшие офицеры встретили его замечанием, в котор
ом явно проглядывала угроза: сцена братания с Гитлером была всего-навсе
го блефом, и так к ней и надо относиться, и какие бы неясные сомнения ни обу
ревали генерала до того, встретившись со своими офицерами, он оставил вс
е мысли по организации путча. Вскоре и Кар выступил с заявлением, в которо
м он брал назад данное им согласие, ибо оно Ч так объяснял он свой переход
на оборонительную позицию Ч было вырвано у него силой оружия. Одноврем
енно Кар объявил НСДАП и «Кампфбунд» распущенными. Ещё ни о чём не подозр
евая, Гитлер был занят лихорадочной деятельностью по сбору сил для плани
ровавшегося марша на Берлин, а генеральный государственный комиссар уж
е дал указание запретить сторонникам Гитлера доступ в Мюнхен. К этому вр
емени один из ударных отрядов, охваченный революционным пылом, уже разгр
омил помещение социал-демократической газеты «Мюнхенер пост», другие о
тряды врывались в дома, захватывали заложников и хватали без разбору все
, что плохо лежит, а Рем занял штаб военного округа на Шенфельдштрассе. Но
что делать дальше, никто не знал, а время шло. Начал падать лёгкий мокрый с
нежок. Уже была полночь, но никаких известий от Кара и Лоссова не поступал
о, и это беспокоило Гитлера. Посланные связные не возвращались. Фрик, веро
ятно, был арестован, Пенера тоже нигде не могли найти, и Гитлер, кажется, ст
ал понимать, что его обвели вокруг пальца.
Как это всегда бывало при неудачах и разочарованиях в его жизни, его чувс
твительные нервы мгновенно сдали, и с крахом одного замысла рухнули и вс
е остальные. Когда той же ночью в «Бюргербройкеллере» появился Штрайхер
и предложил все же обратиться с горячим призывом к массам, чтобы вызвать
тем самым успех, Гитлер, по свидетельству самого Штрайхера, посмотрел на
него большими глазами и, поникший и растерянный, передал на листе бумаги
«всю организацию» в его руки Ч казалось, он уже ни во что не верил
Из показаний Юлиу
са Штрайхера на Нюрнбергском процессе, ШТ. Bd. VII, S. 340.
. А затем, как всегда, за фазами апатии вновь наступили взрывы отчаян
ия Ч это безудержная смена настроений уже предвосхищала картину судор
ог и приступов бешенства более поздних лет. Он то готов дико сопротивлят
ься, то столь же буйно отказывается от всех планов и, наконец, принимает ре
шение провести на следующий день демонстрацию: «Получится Ч хорошо, не
получится Ч повесимся», Ч заявил он, и эти слова тоже уже предвосхищали
его постоянные колебания между крайностями в последующие годы Ч побед
а или гибель, триумф или самоуничтожение. Но когда посланная им группа, ко
торая должна была изучить настроение масс, вернулась назад с благоприят
ными донесениями, он тут же обрёл вновь надежду, радость и веру в силу агит
ации. «Пропаганда, пропаганда, Ч восклицает он, Ч теперь все дело тольк
о за пропагандой!» Незамедлительно назначает он на вечер четырнадцать м
ассовых собраний, на которых собирается выступать главным докладчиком.
Ещё одно мероприятие планируется на день Ч десятки тысяч должны собрат
ься на площади Кенигсплац и выразить поддержку национальному восстани
ю; уже утром он заказывает афиши, информирующие об этом мероприятии
См.: Heiden К
. Hitler. Bd. 1. S. 109.
.
Это был и впрямь весьма характерный, более того, единственный обещавший
успех выход, который ещё оставался у Гитлера. Чуть ли не все историки упре
кают его в том, что как революционер он в решающий момент оказался несост
оятельным, но это едва ли справедливый упрёк, потому что тут не учитывают
ся предпосылки и цели Гитлера
См., например: Maser W. Fruehgeschichte, S. 453 f.; этот автор даже упр
екает Гитлера в том, что тот будто бы домогался расположения генералов-м
онархистов; далее: Heiden К. Geschichte, S. 162 f.; двойственный характер носят высказывания
А. Буллока, который, с одной стороны, делает вывод о несостоятельности Гит
лера как революционера, но в то же время оспаривает замысел революционно
го восстания: Bullock A. Op. cit. S. 109 f.
. Да, конечно, нервы ему отказали, но то обстоятельство, что он не дал к
оманду занять телеграф и министерства и не взял под свой контроль ни вок
залы, ни казармы, было совершенно логичным, поскольку он ни в коем случае н
е собирался революционным путём захватывать власть в Мюнхене, а хотел, и
мея в своём тылу власти Мюнхена, двинуться маршем на Берлин, и эта его безд
еятельность резче и безыллюзорнее, нежели оценки его критиков, говорила
о понимании им того, что с уходом партнёров провалилась и вся операция в ц
елом. Что же касается демонстрации и агитационной войны, то от них он, очев
идно, уже не ждал никакого результата в смысле перемены обстановки, а тол
ько надеялся в принципе, что они обеспечат участникам государственного
заговора благодаря прочной стене созданного настроения защиту от поли
тических и уголовных последствий этой акции, хотя, конечно, в резких смен
ах его настроений в ту ночь появлялась иной раз и мысль увлечь за собой ма
ссы и, не оглядываясь на Мюнхен, всё-таки выступить в неоднократно воспев
авшийся поход на Берлин. Захваченный силой воображения на своём собстве
нном поле боя, Гитлер под утро выработал план Ч послать на улицы патрули
с призывами «Вывешивайте флаги!»: «Вот тогда мы и посмотрим, будет ли энту
зиазм на нашей стороне!»
Hoegner W. Hitler und Kahr, S. 165.
Перспективы операции были и впрямь достаточно благоприятными. Настрое
ние публики, как это стало ясно утром, явно склонялось на сторону Гитлера
и «Кампфбунда». Над ратушей, а также над многими зданиями и жилыми домами
города развевались Ч иногда вывешенные явочным порядком Ч флаги со св
астикой, а утренняя пресса с восторгом писала о том, что произошло накану
не в «Бюргербройкеллере». Go вчерашнего дня в партию вступило двести восе
мьдесят семь новых членов, немалый приток отмечали и вербовочные бюро «К
ампфбунда», созданные в различных частях города, а в казармах младшие оф
ицеры и рядовые откровенно симпатизировали акции и походным планам Гит
лера. Агитаторов, которых направлял Штрайхер, встречали в этой удивитель
но лихорадочной атмосфере холодного ноябрьского утра аплодисментами.
Однако поскольку Гитлер был отрезан от публики, от импульсов и стимулов,
исходивших от восторженной людской толпы вокруг него, то в первой полови
не дня его опять охватывают сомнения, и уже в этот момент порой кажется, чт
о массы и были в совершенно физическом смысле той стихией, которая повыш
ала или уменьшала его уверенность, энергию и мужество. Ранним утром он от
правляет руководителя информационного бюро «Кампфбунда» лейтенанта Н
ойнцерта к кронпринцу Рупрехту в Берхтесгаден с просьбой выступить пос
редником и не хочет ничего предпринимать, пока не вернётся посланец. Он б
оится также, что демонстрация может привести к столкновению с вооружённ
ой властью и фатальным образом повторить незабытое ещё первомайское по
ражение. И только после продолжительных дебатов, в ходе которых Гитлер м
едлил, сомневался и безуспешно ждал возвращения Нойнцерта, Людендорф кл
адёт конец всем разговорам своей энергичной фразой: «Мы выступаем!» Зате
м, примерно к полудню, образовалась колонна в несколько тысяч человек во
главе со знаменосцами. Было приказано, чтобы руководители и офицеры шли
в первых рядах, Людендорф был в гражданской одежде, а Гитлер надел поверх
вчерашнего сюртука макинтош. В одной шеренге с ним стояли Ульрих Граф, Шо
йбнер-Рихтер, а также д-р Вебер, Крибель и Геринг. «Мы шли, будучи убеждены,
Ч скажет потом Гитлер, Ч что так либо этак, но это конец. Я помню, что когд
а мы уже выходили наружу, на лестнице кто-то сказал мне: „Ну, теперь всё кон
чено!“ Каждый был убеждён в этом»
Из выступления 8 ноября 1935 года, цит. по
:Domains M. Op. cit. S. 553.
. С песней они выступили в путь.
Первую большую цепь земельной полиции колонна встретила на мосту через
Изар, но она была рассеяна угрозой Геринга, что при первом же выстреле буд
ут расстреляны все арестованные заложники. Шеренги по шестнадцать чело
век мгновенно обошли растерявшихся полицейских с обоих флангов, окружи
ли и обезоружили их; в полицейских плевали, награждали их оплеухами. На пл
ощади Мариенплац перед мюнхенской ратушей Штрайхер обратился с высоко
й трибуны с речью к собравшейся большой толпе, и тут с полным правом можно
говорить о том, насколько глубок был кризис, охвативший Гитлера, Ч челов
ек, к которому массы стремились «как к избавителю», молча маршировал в то
т день в рядах колонны
Hoffmann H. H. Op. cit. S. 201.
. Он держал под руку Шойбнер-Рихтера, и это тоже был странный жест ищ
ущего опоры, зависимого человека, так мало отвечавший его собственному п
редставлению о фюрере. Под аплодисменты прохожих колонна зачем-то пошла
далее узкими улочками центра города; когда подошли к Резиденцштрассе, г
оловная группа запела «Славься, Германия». На площади Одеонсплац колонн
у снова встретил полицейский кордон.
То, что случилось потом, как все это началось и развивалось, выяснить уже н
евозможно. Из путающихся, частью фантастических, а частью диктовавшихся
попытками самооправдания свидетельских показаний неопровержимо след
ует только одно Ч сперва прозвучал одиночный выстрел, перешедший затем
в интенсивную перестрелку в течение от силы шестидесяти секунд. Первым р
ухнул на землю Шойбнер-Рихтер Ч он был сражён наповал. Падая, он потащил
за собой Гитлера и вывернул ему ключицу. Затем упал бывший второй предсе
датель партии Оскар Кёрнер, а также судебный советник фон дер Пфордтен; в
сего же мёртвыми и смертельно ранеными полегло четырнадцать человек из
числа шедших в колонне и трое полицейских, многие другие, в частности Гер
ман Геринг, получили ранения. И в то время как сыпался град пуль, люди пада
ли и в панике разбегались, Людендорф, дрожа от гнева, продолжал шагать с во
енной выправкой через кордон, и не исключено, что тот день окончился бы ин
аче, если бы за ним последовала хотя бы маленькая группа решительных люд
ей, однако никто за ним не пошёл. Конечно, не трусость была причиной тому, ч
то многие бросились наземь, а инстинктивное почтение правых к авторитет
у государственной власти в образе ружейных стволов. С грандиозным высок
омерием, столь отличавшим его от рабской идеологии его соратников, «наци
ональный полководец» дождался прибытия на площадь дежурного офицера и
позволил себя арестовать. Одновременно с ним явились с повинной Брюкнер
, Фрик, Дрекслер и д-р Вебер. Росбах бежал в Зальцбург, Герман Эссер нашёл се
бе прибежище по ту сторону чехословацкой границы. Во второй половине дня
капитулировал и захвативший штаб военного округа Эрнст Рем Ч после неп
родолжительной перестрелки, стоившей жизни ещё двум членам «Кампфбунд
а». Его знаменосцем в тот день был молодой женоподобный человек в очках
Ч сын уважаемого директора одной мюнхенской гимназии по имени Генрих Г
иммлер. Без оружия, молча, члены «Кампфбунда» прошли прощальным маршем, с
убитыми на плечах, по городу и разошлись. А сам Рем был арестован.
Тупой героизм Людендорфа имел в первую очередь своим следствием разобл
ачение Гитлера, который в тот день во второй раз показал свою несостояте
льность. Свидетельства его приверженцев расходятся лишь в несуществен
ных деталях. Рассказывают, что ещё до того, как всё было уже решено, он выск
очил из скопления бросившихся в укрытие спутников и кинулся наутёк. Он о
ставил на поле боя убитых и раненых, и когда потом, апологизируя события, г
оворил, что в той суматохе он был уверен, что Людендорф убит, то тогда это в
едь тем более требовало его присутствия. Пользуясь всеобщей неразберих
ой, он бежит на санитарной машине, а распространявшаяся им самим несколь
ко лет спустя легенда, будто он выносил из-под огня беспомощного ребёнка,
которого он как-то раз даже демонстрировал в доказательство своего утве
рждения, была опровергнута людьми из окружения Людендорфа, да и сам Гитл
ер от неё потом отказался
См.: Heiden К. Geschichte, S. 192; в одной вышедшей в 1932 году публикации, написанн
ой человеком из окружения Людендорфа и патетически озаглавленной фраз
ой, которой Людендорф завершил утром 9 ноября дискуссию о целесообразнос
ти демонстрации, главное место уделяется разоблачению этой легенды: Fuegner К
. Wir marschieren. Muenchen, 1936. О ноябрьском путче в целом см. также подробное исследование Ха
ролда Дж. Гордона мл.: Gordon, jr. H. J. Hitler-Putsch 1923.
. Он спрячется в Уффинге у озера Штаффельзее, в шестидесяти километ
рах от Мюнхена, в загородном доме Эрнста Ханфштенгля и будет лечить полу
ченный вывих ключицы, доставлявший ему большую боль. Заикаясь, он говори
л, что всё кончено, и ему следует застрелиться, однако Ханфштенглям удало
сь отговорить его от этого. Два дня спустя он был арестован и «с бледным, и
змождённым лицом, на которое падает непослушный клок волос», препровожд
ён в крепость Ландсберг на Лехе. Озабоченный даже в катастрофических сит
уациях своей жизни стремлением произвести эффект, он, прежде чем его уве
ли, велит офицеру арестантской команды приколоть ему на грудь «железный
крест» 1-й степени.
И в тюрьме его часто охватывало состояние мрачного отчаяния, он сначала
даже думал, «что застрелится»
Из сообщения правительства Верхней Бавар
ии об аресте Гитлера в Уффинге, цит. по: Deuerlein E. Der Hitler-Putsch, S. 373.
. В течение следующих дней сюда же были доставлены Аман, Штрайхер, Ди
трих Эккарт и Дрекслер, в мюнхенских тюрьмах находились д-р Вебер, Пенер,
д-р Фрик, Рем и другие, одного только Людендорфа так и не решились посадит
ь. Сам Гитлер чувствовал себя явно неуютно Ч ведь было несправедливо, чт
о он выжил, во всяком случае, он считал своё дело проигранным. Несколько дн
ей он носился с мыслью Ч как всегда, совершенно серьёзно Ч не ждать, когд
а его поведут на расстрел, а умереть, отказавшись принимать пищу; после Ан
тон Дрекслер будет ставить себе в заслугу, что отговорил его от этой голо
довки. И вдова его погибшего друга, госпожа фон Шойбнер-Рихтер, тоже помог
ала ему бороться с мрачными настроениями этих дней. Ибо неожиданные выст
релы, прозвучавшие у пантеона «Фельдхеррнхалле», означали не только рез
кий конец казавшегося неудержимым трехлетнего восхождения и всех его т
актических соображений, но и Ч и это в первую очередь Ч страшное столкн
овение с действительностью. Начиная с самого первого, доведшего его до с
остояния оргазма выступления, исполняя под аплодисменты и шум роль вели
кого героя, он жил преимущественно в показном, фантастически иллюминиро
ванном мире, околдовывая со сказочных высот комедиантскими трюками мас
сы и самого себя, и уже видел знамёна, армии и триумфальные парады Ч и вот
эта пелена, окутывавшая его сны наяву, вдруг грубо и неожиданно была сорв
ана. Примечательно, что утраченную уверенность он обретёт, когда станет
ясно, что готовится нормальный судебный процесс. Он моментально почувст
вовал те возможности, которые будут предоставлены ему этой большой сцен
ой, Ч драматические выступления, публику, аплодисменты. Позднее в одной
своей знаменитой фразе он назовёт потерпевшую фиаско операцию 9 ноября
1923 года «может быть, самым большим счастьем» своей жизни, имея при этом в в
иду, по всей вероятности, не в последнюю очередь предоставленный этим пр
оцессом шанс вернуться из состояния отчаяния и безысходности в столь хо
рошо знакомую ему ситуацию игрока Ч к возможности, сделав новую ставку,
выиграть все и обратить катастрофу неподготовленного и окончившегося
позором путча в конечном итоге в триумф демагога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47