»
Но и Конгрива можно назвать сдержанным по сравнению с братом Георга II, Ген
ри Фредериком, герцогом Камберлендским. Вот его страстные излияния, адре
сованные страдавшей от простуды графине Глостер:
«Я хотел бы лежать возле вашей постели и лелеять вас Ц ибо никогда рядом
с вами не будет другого, кто любил бы вас так, как я, дражайший ангел моей ду
ши!.. Молюсь за вас, драгоценнейшая моя любовь, целую прелестные локоны, ло
жусь и во сне вижу вас на любимой кушетке, десять тысяч раз обнимаю, целую
и повторяю, как сильно люблю вас и обожаю…»
Любовь лорда Байрона была гораздо сложнее. Он яростно, страстно желал лю
бви с восьми лет, его гений и красота почти до безумия привлекали женщин. О
ни следовали за ним повсюду, он обладал над ними «магической властью». От
вергнутые старались досадить ему злобными сплетнями и ложью.
Покинутая им леди Байрон обвинила его в преступной связи со сводной сест
рой Августой Ли. Позже было доказано, что это неправда.
Но при разводе адвокат леди Байрон заявил:
«Леди Байрон больше не может жить с мужем. Он дал ей причину для развода, п
ричем многое навсегда останется тайной. Женская честь не позволяет ей ни
какого сближения с ним в дальнейшем».
В двух непристойных стихотворениях, опубликованных в 1865-1866 гг. под именем л
орда Байрона, описаны разнообразные гомосексуальные любовные опыты, а п
ричиной развода с женой объявляются его занятия с ней во время беременно
сти анальным сексом.
То было время «мимолетных браков», когда подвыпившие продажные клерки, т
о и дело садившиеся в тюрьму за неуплату долгов, ради нескольких шиллинг
ов или гинеи охотились за парочками, желавшими жениться без оглашения ил
и без лицензии. За пять месяцев, с октября 1704-го по февраль 1705 г., в церкви Флит
а были обвенчаны почти три тысячи человек.
Разразился такой скандал, что в 1712 г. проведение церемоний в этой церкви бы
ли запрещено законом.
Тогда ее служители превратили в часовни таверны. Были вывешены таблички
«Заключение браков», высылали зазывал, которые приводили желавших жени
ться. Пеннант в «Истории Лондона» говорит, что к нему часто приставали с в
опросом: «Сэр, не угодно ли зайти жениться?»
Впрочем, спрашивали далеко не всегда. «Грейт стил джорнэл» за 1755 г. сообщае
т:
«В середине лета молодую леди хорошего происхождения, состоятельную за
манили, насильно увели от друзей и при содействии кривошеего потного свя
щенника выдали замуж за омерзительного калеку, жизнь которого постоянн
о посвящена разврату и всевозможным порокам».
Однажды пятьдесят членов команды пришвартовавшегося в лондонском порт
у корабля королевского флота вернулись с берега женатыми на портовых шл
юхах, встреченных за несколько минут до церемонии.
Парламентский акт 1770 г. постарался защитить если не англичанок, то хотя бы
англичан:
«Каждая женщина, любого возраста, ранга, профессии, положения, которая по
сле издания сего акта обманом заставит, соблазнит или принудит к браку л
юбого подданного его величества, введя его в заблуждение посредством ду
хов, красок, косметики, мыла, искусственных зубов или накладных волос, жел
езных корсетов, накладных бедер или обуви на высоком каблуке, понесет на
казание по действующему ныне закону против колдовства и подобных деяни
й, наказуемых в судебном порядке; брак, заключенный в таких обстоятельст
вах, по иску пострадавших сторон должен быть аннулирован и расторгнут».
Потом парламент потребовал, чтобы перед бракосочетанием в течение трех
воскресений публиковались объявления, а совершалось оно лишь в отсутст
вие возражений со стороны родителей. Но это не помешало людям с деньгами
жениться по специальной лицензии. Именно таким образом граф Ковентри вс
тупил в брак с прекрасной Марией Ганнинг в церкви Святого Георгия на Ган
новер-сквер.
Ее сестру Элизабет обвенчал с герцогом Гамильтоном в Мэйфер-Чепел препо
добный Александр Кит, позже попавший в Флитскую тюрьму за незаконную пра
ктику.
Две эти сестры были самыми почитаемыми красавицами того времени. Когда г
ерцогиня Гамильтон появлялась при дворе, лорды и леди взбирались на стул
ья, чтобы взглянуть на нее.
«Они вышли замуж в самое время, Ц заметил о сестрах Сэм Фут, Ц ибо через м
есяц их разжаловали бы из богинь в простых смертных».
Никогда за все время существования нашей цивилизации женщины не были та
к прекрасны, как в XVIII в. В Англии они вдохновляли Рейнольдса, Гейнсборо, Лоу
ренса, Ромни, и произведения этих художников стали нашей национальной го
рдостью.
Во Франции Буше и Фрагонар запечатлели изысканную прелесть маленьких, п
ухленьких, затянутых в корсет дам с пышными прическами, заслуживавших ко
ролевские милости.
Мадам де Помпадур, любовница Людовика XV, в течение шестнадцати лет остава
лась самой могущественной во Франции женщиной. Она обладала редким соче
танием талантов, изысканного вкуса и способности бесконечно и терпелив
о страдать.
Она боготворила землю, по которой ступал король. Она забавляла его, как ни
кто прежде, Ц смеялась, шутила, читала ему сообщения парижской полиции, п
риучила к новому увлечению украшением королевских дворцов, цитировала
целые пьесы и привила ему интерес к театру. Она внесла в его жизнь веселье
и счастье.
Но Людовик XV был Бурбоном, очень страстным от природы, а мадам де Помпадур
холодно относилась к сексу.
Постоянные занятия любовью утомляли ее, но она все же старалась отвечать
на любовь короля, питаясь ванилью, трюфелями, сельдереем, отчего только п
лохо себя чувствовала. Прекратив по совету друзей прием снадобий, она ре
шила удержать короля с помощью других интересов, помимо сексуальных.
Наверно, ни одна женщина не любила так целеустремленно. Людовик был ее бо
гом. Несколько лет он страстно ее любил, а потом их отношения перешли в сам
ую идеальную дружбу, какая только возможна между мужчиной и женщиной пос
ле долгой физической близости.
Далеко не всем французским женщинам свойственна ненасытная сексуальна
я страсть, которую им приписывают другие народы. Когда предшественнице м
адам де Помпадур, мадам де Монтенон, было семьдесят пять, а ее мужу, Людови
ку XIV, семьдесят, она призналась исповеднику, что очень устала дважды в ден
ь заниматься любовью, и спросила, обязана ли это делать.
Священник в письме задал этот вопрос епископу, который ответил: «Жена об
язана подчиняться».
Одна романтическая и фантастическая английская любовная история связа
на с очаровательной леди Элизабет Фостер. Ее привязанность к соблазните
льной, огневой, рыжеволосой герцогине Девонширской, которую она называл
а своим «ангелическим другом» и у которой жила, став вдовой, не помешала е
й влюбиться в герцога.
Леди Элизабет тайно, при самых загадочных обстоятельствах родила от гер
цога двоих незаконных детей, которых он растил в своей семье. Но в ее дневн
иках можно прочитать о горестях, чувстве вины и несокрушимой любви:
«…его последнее объятие, последний взгляд, унесший с собой мою душу, Ц я
неподвижно застыла, Ц и сейчас со мной. Я вижу его, он запечатлен в моем се
рдце, в преступном сердце. О, почему для меня невозможно любить его не сове
ршив преступления? Почему я не могу принадлежать ему не греша? Душа моя пр
едназначена для добродетели, а не для порока».
Пикантное заостренное лицо леди Элизабет с раскосыми глазами и подвижн
ым ртом запечатлел Рейнольде. Через три года после смерти герцогини она
вышла замуж за герцога.
В дневниках леди Элизабет мимолетно упоминается и о самой известной кра
савице XVIII столетия, леди Гамильтон. Ее портрет работы Ромни все еще дышит в
осторгом художника.
Говорят, Эмма Гамильтон превосходила всех Леншин на свете «идеальным со
четанием высочайшей физической красоты с милым характером».
Ее страстная любовь к великому герою Англии Нельсону запечатлена в наше
й истории.
Элизабет Фостер рассказывает, как они подходили друг другу:
«Она тешила его тщеславие с необычайным искусством. По свидетельству Кр
оуфорда, она, сидя рядом с ним, говорила: «Я всем сердцем желала бы умереть
через два часа, пробыв один из них вашей женой». Довольный Нельсон поцело
вал ей руку. Проявляя подобный энтузиазм, она хранила его любовь и льстил
а самолюбию».
Во Франции маркиз д'Аржансон так описывал характерное для того века сост
ояние умов:
«Мы ежедневно упражняем свой ум и полностью пренебрегаем чувствами. Но и
менно взаимодействие ума и сердца порождает отвагу, героизм, гениальнос
ть. Я предрекаю, что недостаток любви и неспособность чувствовать привед
ут нашу страну к гибели. У нас больше нет друзей, мы не любим своих любовни
ц. Любовь исчезает. Люди уже не испытывают страстей, но тщательно планиру
ют взаимоотношения. Прощай, нежность! Преобладают разврат и поддельная л
юбовь. Как только любовь погибнет, мир снова впадет в хаос. Мы страдаем от
паралича сердца!»
Этот паралич в конце концов привел к гильотине.
Но перед «потопом» возникли салоны прелестных дам, где умным беседам соп
утствовали политические и общественные интриги. Каждый салон принес со
бственное оригинальное подношение богине любви.
Мадам де Ламбер, которая царствовала до своей кончины в 1733 г., верила в чист
ую любовь, но с грустью утверждала: «Большинство мужчин любят вульгарно»
.
Мадам ля Тенсен, преемница мадам де Ламбер, благодаря своей привлекатель
ности имела десятки обожателей, но надеялась привлечь регента Филиппа О
рлеанского.
К несчастью, когда ему захотелось поговорить о любви, она попыталась сос
тавить протекцию своему брату, и он позже заметил: «Ненавижу шлюх, которы
е под простыней обсуждают дела».
Тем не менее мадам ля Тенсен получила немалую власть, но ее последнее люб
овное приключение оказалось трагичным. Любовник обвинил ее в неверност
и и в краже денег. Потом вытащил пистолет и застрелился у нее на глазах. Ра
зразился такой скандал, что мадам ля Тенсен заключили в Бастилию.
Мадам де Лепинасс была так бедна, что могла предложить гостям лишь блист
ательную беседу. Она страстно придерживалась романтических взглядов, и
Сент-Бев Сен
т-Бев Шарль-Огюстен (1804-1869) Ц французский критик и историк, сторонник роман
тизма.
сравнивал ее любовные письма с «потоком лавы».
«Жить и страдать Ц Небеса, ад Ц вот что мне хочется чувствовать, Ц писа
ла она полковнику де Гиберу. Ц Я люблю, чтобы жить, и живу, чтоб любить».
Но полковник ей надоел, любовь увяла, и она объявила ему:
«Вы недостойны той боли, которую мне причинили… недостойны моих страдан
ий. Прощайте, Ц я буду любить вас, где бы ни была…».
Любовные связи были примечательной особенностью той эпохи во Франции, а
для тех, чья любовь оставалась невостребованной, существовали «Сунамит
ы». Проститутки в этом борделе специализировались на изображении хорош
о известных в обществе дам, так что мужчина, безнадежно обожавший извест
ную женщину, мог иллюзорно ею овладеть.
После революции началась новая эра. Манеры стали грубыми, любовь Ц живо
тной.
«Любовь, Ц изрек Наполеон, Ц занятие для лентяя, развлечение для солдат
а и ловушка для государя».
Тем не менее женщины сходили с ума по наполеоновским красавцам офицерам
. Анри д'Альмера признал тот период «амурным, ибо кругом сплошь мелькала в
оенная форма».
В следующем веке Бальзак назвал постель «театром любви». Легендарная ма
дам Рекамье, всегда опережавшая любую моду, принимала друзей лежа в бело
й с золотом постели, установленной на возвышении на манер алтаря, полуск
рытая муслиновым пологом.
В Англии в конце XVIII в. женщины проявляли в любви больше смелости, чем в любо
м предшествующем поколении. Леди Мэри Уортли Монтегю, которая позже соде
йствовала введению в Англии прививок от оспы, отказалась подчиниться от
цу, выбравшему для нее мужа.
Эта дочь герцога Кингстона влюбилась в мужчину, который был на пятнадцат
ь лет старше, и бежала с ним с постоялого двора в деревне, куда ее отослали,
чтоб она с ним не встречалась.
«Трепещу перед нашим деянием, Ц писала она в ночь перед замужеством. Ц
Вы уверены, что полюбили меня навсегда? Мы действительно никогда не раск
аемся? Страшусь и надеюсь!»
Леди Сару Леннокс, дочь герцога Ричмонда, считали подходящей невестой дл
я Георга III. Но он женился на германской принцессе, а леди Сара стала женой с
эра Чарльза Банбери. Ей было всего семнадцать, а муж всецело увлекался ск
ачками. Через шесть лет она родила дочь от сэра Уильяма Гордона.
Герцог старался помешать леди Саре уйти жить к любовнику, но «она объяви
ла ему, что решилась уйти к сэру Уильяму Гордону, хотя, разводясь с сэром Ч
арльзом Банбери, не собиралась выходить за него замуж, ибо, возможно, не вы
терпит с ним и полугода из-за его дурного характера».
В конце века женщины наслаждались небывалой свободой. Они ездили за гран
ицу, играли в фараон, штурмовали палату лордов, когда во время дебатов по и
спанскому вопросу закрыли галереи, становились учеными и писательница
ми, принимались бунтовать против полной зависимости от Мужчины.
Трактаты о положении женщин всегда пользовались хорошим спросом у поку
пателей, но их писали мужчины. Теперь женщины впервые публиковали свои с
обственные взгляды.
«София Ц достойная личность», написав в 1739 г. трактат, озаглавленный «Жен
щины не хуже мужчин», поставила на титульной странице несколько строчек
из пьесы Роу «Кающаяся красавица»:
В тяжком положении пребывае
т наш пол,
Мы всю жизнь остаемся рабами мужчин.С
Глава 9
ХАНЖЕСТВО И ПОХОТЬ
Наступление XIX в. было ознаменовано ликованием по поводу побед Британии н
а море и на суше. Но великие личности и характеры прошлого века один за дру
гим самым прозаическим образом уходили со сцены своего триумфа.
Эмма Гамильтон, прекраснейший бриллиант среди красавиц XVIII в., умерла от во
дянки в мансарде в Кале, спившаяся, погрязшая в долгах.
Георг IV, которого многие, хоть и не все, называли «первым джентльменом Евр
опы», скончался в Виндзоре. Рядом с сердцем на груди у него, разжиревшего и
обрюзгшего, нашли миниатюрный портрет женщины, которую он любил больше
всех.
Его морганатический брак с римской католичкой Ц фантастическая любов
ная история. Хотя миссис Фицгерберт так сильно любила его, что пожертвов
ала своей честью, позволив всем и каждому считать себя любовницей принца
-регента, религиозные убеждения вынудили ее настаивать на свадебной цер
емонии, которая могла стоить ему трона.
Через два года «предшественник всех эстетов и отец хлыщей» Красавчик Бр
аммел Брамм
ел Джордж Брайан (1778-1840) Ц законодатель моды начала XIX в., фаворит принца-реге
нта, будущего короля Георга IV, прозванный Красавчиком.
, со своим перебитым носом и изысканными галстуками, умер во Франци
и в бедности, всеми забытый, душевнобольной.
Мир, который они олицетворяли, уже погиб. Он был кровавым, неистовым и фили
стерским, но также отличался красотой, очарованием, а зачастую спонтанны
м весельем. Всему этому предстояло исчезнуть на сто с лишним лет.
Любовь в XIX в. переживала трудные времена. Грандиозные потрясения, связанн
ые с Французской революцией и наполеоновскими войнами, подорвали стары
е традиции и общественные условности. Аристократия лишилась превосход
ства, а вместе с ним и утонченности. Еще важнее было то, что она уступила св
ое положение единственного преуспевающего и богатого класса скучным, у
грюмым людям, самостоятельно создававшим себе имя во время промышленно
й революции.
За новыми царями Мидасами с их царицами шла орда относительно преуспева
ющих представителей среднего класса, которые кичились новым положение
м, не совсем понимая, как им теперь надо себя вести.
Прошлое считалось старым, отжившим, дурным. Все должно было обновиться. А
новизна эмоциональной жизни означала для этих людей переход к чрезмерн
ой стыдливости. С одной стороны, женщин поднимали на высокий пьедестал, и
деализировали, стараясь забыть о сексе, с другой Ц нормальные сексуальн
ые желания мужчин не получали удовлетворения в их собственном обществе
нном кругу.
Ухаживание приобретало усиленное значение. Мужчина подсознательно ста
рался имитировать галантность средневековых трубадуров, добиваясь в и
тоге лишь косноязычной бессильной слащавости, женщина превращалась в н
евинную деву. Возникала пародия на любовь, которая не удовлетворяла обои
х.
Мужчине следовало быть таким обходительным с девушкой из своего класса,
что он вынужден был подавлять все физические желания. Девушке внушали, б
удто она бесплотное создание, каковым и останется, пока неким чудесным о
бразом не произведет на свет детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Но и Конгрива можно назвать сдержанным по сравнению с братом Георга II, Ген
ри Фредериком, герцогом Камберлендским. Вот его страстные излияния, адре
сованные страдавшей от простуды графине Глостер:
«Я хотел бы лежать возле вашей постели и лелеять вас Ц ибо никогда рядом
с вами не будет другого, кто любил бы вас так, как я, дражайший ангел моей ду
ши!.. Молюсь за вас, драгоценнейшая моя любовь, целую прелестные локоны, ло
жусь и во сне вижу вас на любимой кушетке, десять тысяч раз обнимаю, целую
и повторяю, как сильно люблю вас и обожаю…»
Любовь лорда Байрона была гораздо сложнее. Он яростно, страстно желал лю
бви с восьми лет, его гений и красота почти до безумия привлекали женщин. О
ни следовали за ним повсюду, он обладал над ними «магической властью». От
вергнутые старались досадить ему злобными сплетнями и ложью.
Покинутая им леди Байрон обвинила его в преступной связи со сводной сест
рой Августой Ли. Позже было доказано, что это неправда.
Но при разводе адвокат леди Байрон заявил:
«Леди Байрон больше не может жить с мужем. Он дал ей причину для развода, п
ричем многое навсегда останется тайной. Женская честь не позволяет ей ни
какого сближения с ним в дальнейшем».
В двух непристойных стихотворениях, опубликованных в 1865-1866 гг. под именем л
орда Байрона, описаны разнообразные гомосексуальные любовные опыты, а п
ричиной развода с женой объявляются его занятия с ней во время беременно
сти анальным сексом.
То было время «мимолетных браков», когда подвыпившие продажные клерки, т
о и дело садившиеся в тюрьму за неуплату долгов, ради нескольких шиллинг
ов или гинеи охотились за парочками, желавшими жениться без оглашения ил
и без лицензии. За пять месяцев, с октября 1704-го по февраль 1705 г., в церкви Флит
а были обвенчаны почти три тысячи человек.
Разразился такой скандал, что в 1712 г. проведение церемоний в этой церкви бы
ли запрещено законом.
Тогда ее служители превратили в часовни таверны. Были вывешены таблички
«Заключение браков», высылали зазывал, которые приводили желавших жени
ться. Пеннант в «Истории Лондона» говорит, что к нему часто приставали с в
опросом: «Сэр, не угодно ли зайти жениться?»
Впрочем, спрашивали далеко не всегда. «Грейт стил джорнэл» за 1755 г. сообщае
т:
«В середине лета молодую леди хорошего происхождения, состоятельную за
манили, насильно увели от друзей и при содействии кривошеего потного свя
щенника выдали замуж за омерзительного калеку, жизнь которого постоянн
о посвящена разврату и всевозможным порокам».
Однажды пятьдесят членов команды пришвартовавшегося в лондонском порт
у корабля королевского флота вернулись с берега женатыми на портовых шл
юхах, встреченных за несколько минут до церемонии.
Парламентский акт 1770 г. постарался защитить если не англичанок, то хотя бы
англичан:
«Каждая женщина, любого возраста, ранга, профессии, положения, которая по
сле издания сего акта обманом заставит, соблазнит или принудит к браку л
юбого подданного его величества, введя его в заблуждение посредством ду
хов, красок, косметики, мыла, искусственных зубов или накладных волос, жел
езных корсетов, накладных бедер или обуви на высоком каблуке, понесет на
казание по действующему ныне закону против колдовства и подобных деяни
й, наказуемых в судебном порядке; брак, заключенный в таких обстоятельст
вах, по иску пострадавших сторон должен быть аннулирован и расторгнут».
Потом парламент потребовал, чтобы перед бракосочетанием в течение трех
воскресений публиковались объявления, а совершалось оно лишь в отсутст
вие возражений со стороны родителей. Но это не помешало людям с деньгами
жениться по специальной лицензии. Именно таким образом граф Ковентри вс
тупил в брак с прекрасной Марией Ганнинг в церкви Святого Георгия на Ган
новер-сквер.
Ее сестру Элизабет обвенчал с герцогом Гамильтоном в Мэйфер-Чепел препо
добный Александр Кит, позже попавший в Флитскую тюрьму за незаконную пра
ктику.
Две эти сестры были самыми почитаемыми красавицами того времени. Когда г
ерцогиня Гамильтон появлялась при дворе, лорды и леди взбирались на стул
ья, чтобы взглянуть на нее.
«Они вышли замуж в самое время, Ц заметил о сестрах Сэм Фут, Ц ибо через м
есяц их разжаловали бы из богинь в простых смертных».
Никогда за все время существования нашей цивилизации женщины не были та
к прекрасны, как в XVIII в. В Англии они вдохновляли Рейнольдса, Гейнсборо, Лоу
ренса, Ромни, и произведения этих художников стали нашей национальной го
рдостью.
Во Франции Буше и Фрагонар запечатлели изысканную прелесть маленьких, п
ухленьких, затянутых в корсет дам с пышными прическами, заслуживавших ко
ролевские милости.
Мадам де Помпадур, любовница Людовика XV, в течение шестнадцати лет остава
лась самой могущественной во Франции женщиной. Она обладала редким соче
танием талантов, изысканного вкуса и способности бесконечно и терпелив
о страдать.
Она боготворила землю, по которой ступал король. Она забавляла его, как ни
кто прежде, Ц смеялась, шутила, читала ему сообщения парижской полиции, п
риучила к новому увлечению украшением королевских дворцов, цитировала
целые пьесы и привила ему интерес к театру. Она внесла в его жизнь веселье
и счастье.
Но Людовик XV был Бурбоном, очень страстным от природы, а мадам де Помпадур
холодно относилась к сексу.
Постоянные занятия любовью утомляли ее, но она все же старалась отвечать
на любовь короля, питаясь ванилью, трюфелями, сельдереем, отчего только п
лохо себя чувствовала. Прекратив по совету друзей прием снадобий, она ре
шила удержать короля с помощью других интересов, помимо сексуальных.
Наверно, ни одна женщина не любила так целеустремленно. Людовик был ее бо
гом. Несколько лет он страстно ее любил, а потом их отношения перешли в сам
ую идеальную дружбу, какая только возможна между мужчиной и женщиной пос
ле долгой физической близости.
Далеко не всем французским женщинам свойственна ненасытная сексуальна
я страсть, которую им приписывают другие народы. Когда предшественнице м
адам де Помпадур, мадам де Монтенон, было семьдесят пять, а ее мужу, Людови
ку XIV, семьдесят, она призналась исповеднику, что очень устала дважды в ден
ь заниматься любовью, и спросила, обязана ли это делать.
Священник в письме задал этот вопрос епископу, который ответил: «Жена об
язана подчиняться».
Одна романтическая и фантастическая английская любовная история связа
на с очаровательной леди Элизабет Фостер. Ее привязанность к соблазните
льной, огневой, рыжеволосой герцогине Девонширской, которую она называл
а своим «ангелическим другом» и у которой жила, став вдовой, не помешала е
й влюбиться в герцога.
Леди Элизабет тайно, при самых загадочных обстоятельствах родила от гер
цога двоих незаконных детей, которых он растил в своей семье. Но в ее дневн
иках можно прочитать о горестях, чувстве вины и несокрушимой любви:
«…его последнее объятие, последний взгляд, унесший с собой мою душу, Ц я
неподвижно застыла, Ц и сейчас со мной. Я вижу его, он запечатлен в моем се
рдце, в преступном сердце. О, почему для меня невозможно любить его не сове
ршив преступления? Почему я не могу принадлежать ему не греша? Душа моя пр
едназначена для добродетели, а не для порока».
Пикантное заостренное лицо леди Элизабет с раскосыми глазами и подвижн
ым ртом запечатлел Рейнольде. Через три года после смерти герцогини она
вышла замуж за герцога.
В дневниках леди Элизабет мимолетно упоминается и о самой известной кра
савице XVIII столетия, леди Гамильтон. Ее портрет работы Ромни все еще дышит в
осторгом художника.
Говорят, Эмма Гамильтон превосходила всех Леншин на свете «идеальным со
четанием высочайшей физической красоты с милым характером».
Ее страстная любовь к великому герою Англии Нельсону запечатлена в наше
й истории.
Элизабет Фостер рассказывает, как они подходили друг другу:
«Она тешила его тщеславие с необычайным искусством. По свидетельству Кр
оуфорда, она, сидя рядом с ним, говорила: «Я всем сердцем желала бы умереть
через два часа, пробыв один из них вашей женой». Довольный Нельсон поцело
вал ей руку. Проявляя подобный энтузиазм, она хранила его любовь и льстил
а самолюбию».
Во Франции маркиз д'Аржансон так описывал характерное для того века сост
ояние умов:
«Мы ежедневно упражняем свой ум и полностью пренебрегаем чувствами. Но и
менно взаимодействие ума и сердца порождает отвагу, героизм, гениальнос
ть. Я предрекаю, что недостаток любви и неспособность чувствовать привед
ут нашу страну к гибели. У нас больше нет друзей, мы не любим своих любовни
ц. Любовь исчезает. Люди уже не испытывают страстей, но тщательно планиру
ют взаимоотношения. Прощай, нежность! Преобладают разврат и поддельная л
юбовь. Как только любовь погибнет, мир снова впадет в хаос. Мы страдаем от
паралича сердца!»
Этот паралич в конце концов привел к гильотине.
Но перед «потопом» возникли салоны прелестных дам, где умным беседам соп
утствовали политические и общественные интриги. Каждый салон принес со
бственное оригинальное подношение богине любви.
Мадам де Ламбер, которая царствовала до своей кончины в 1733 г., верила в чист
ую любовь, но с грустью утверждала: «Большинство мужчин любят вульгарно»
.
Мадам ля Тенсен, преемница мадам де Ламбер, благодаря своей привлекатель
ности имела десятки обожателей, но надеялась привлечь регента Филиппа О
рлеанского.
К несчастью, когда ему захотелось поговорить о любви, она попыталась сос
тавить протекцию своему брату, и он позже заметил: «Ненавижу шлюх, которы
е под простыней обсуждают дела».
Тем не менее мадам ля Тенсен получила немалую власть, но ее последнее люб
овное приключение оказалось трагичным. Любовник обвинил ее в неверност
и и в краже денег. Потом вытащил пистолет и застрелился у нее на глазах. Ра
зразился такой скандал, что мадам ля Тенсен заключили в Бастилию.
Мадам де Лепинасс была так бедна, что могла предложить гостям лишь блист
ательную беседу. Она страстно придерживалась романтических взглядов, и
Сент-Бев Сен
т-Бев Шарль-Огюстен (1804-1869) Ц французский критик и историк, сторонник роман
тизма.
сравнивал ее любовные письма с «потоком лавы».
«Жить и страдать Ц Небеса, ад Ц вот что мне хочется чувствовать, Ц писа
ла она полковнику де Гиберу. Ц Я люблю, чтобы жить, и живу, чтоб любить».
Но полковник ей надоел, любовь увяла, и она объявила ему:
«Вы недостойны той боли, которую мне причинили… недостойны моих страдан
ий. Прощайте, Ц я буду любить вас, где бы ни была…».
Любовные связи были примечательной особенностью той эпохи во Франции, а
для тех, чья любовь оставалась невостребованной, существовали «Сунамит
ы». Проститутки в этом борделе специализировались на изображении хорош
о известных в обществе дам, так что мужчина, безнадежно обожавший извест
ную женщину, мог иллюзорно ею овладеть.
После революции началась новая эра. Манеры стали грубыми, любовь Ц живо
тной.
«Любовь, Ц изрек Наполеон, Ц занятие для лентяя, развлечение для солдат
а и ловушка для государя».
Тем не менее женщины сходили с ума по наполеоновским красавцам офицерам
. Анри д'Альмера признал тот период «амурным, ибо кругом сплошь мелькала в
оенная форма».
В следующем веке Бальзак назвал постель «театром любви». Легендарная ма
дам Рекамье, всегда опережавшая любую моду, принимала друзей лежа в бело
й с золотом постели, установленной на возвышении на манер алтаря, полуск
рытая муслиновым пологом.
В Англии в конце XVIII в. женщины проявляли в любви больше смелости, чем в любо
м предшествующем поколении. Леди Мэри Уортли Монтегю, которая позже соде
йствовала введению в Англии прививок от оспы, отказалась подчиниться от
цу, выбравшему для нее мужа.
Эта дочь герцога Кингстона влюбилась в мужчину, который был на пятнадцат
ь лет старше, и бежала с ним с постоялого двора в деревне, куда ее отослали,
чтоб она с ним не встречалась.
«Трепещу перед нашим деянием, Ц писала она в ночь перед замужеством. Ц
Вы уверены, что полюбили меня навсегда? Мы действительно никогда не раск
аемся? Страшусь и надеюсь!»
Леди Сару Леннокс, дочь герцога Ричмонда, считали подходящей невестой дл
я Георга III. Но он женился на германской принцессе, а леди Сара стала женой с
эра Чарльза Банбери. Ей было всего семнадцать, а муж всецело увлекался ск
ачками. Через шесть лет она родила дочь от сэра Уильяма Гордона.
Герцог старался помешать леди Саре уйти жить к любовнику, но «она объяви
ла ему, что решилась уйти к сэру Уильяму Гордону, хотя, разводясь с сэром Ч
арльзом Банбери, не собиралась выходить за него замуж, ибо, возможно, не вы
терпит с ним и полугода из-за его дурного характера».
В конце века женщины наслаждались небывалой свободой. Они ездили за гран
ицу, играли в фараон, штурмовали палату лордов, когда во время дебатов по и
спанскому вопросу закрыли галереи, становились учеными и писательница
ми, принимались бунтовать против полной зависимости от Мужчины.
Трактаты о положении женщин всегда пользовались хорошим спросом у поку
пателей, но их писали мужчины. Теперь женщины впервые публиковали свои с
обственные взгляды.
«София Ц достойная личность», написав в 1739 г. трактат, озаглавленный «Жен
щины не хуже мужчин», поставила на титульной странице несколько строчек
из пьесы Роу «Кающаяся красавица»:
В тяжком положении пребывае
т наш пол,
Мы всю жизнь остаемся рабами мужчин.С
Глава 9
ХАНЖЕСТВО И ПОХОТЬ
Наступление XIX в. было ознаменовано ликованием по поводу побед Британии н
а море и на суше. Но великие личности и характеры прошлого века один за дру
гим самым прозаическим образом уходили со сцены своего триумфа.
Эмма Гамильтон, прекраснейший бриллиант среди красавиц XVIII в., умерла от во
дянки в мансарде в Кале, спившаяся, погрязшая в долгах.
Георг IV, которого многие, хоть и не все, называли «первым джентльменом Евр
опы», скончался в Виндзоре. Рядом с сердцем на груди у него, разжиревшего и
обрюзгшего, нашли миниатюрный портрет женщины, которую он любил больше
всех.
Его морганатический брак с римской католичкой Ц фантастическая любов
ная история. Хотя миссис Фицгерберт так сильно любила его, что пожертвов
ала своей честью, позволив всем и каждому считать себя любовницей принца
-регента, религиозные убеждения вынудили ее настаивать на свадебной цер
емонии, которая могла стоить ему трона.
Через два года «предшественник всех эстетов и отец хлыщей» Красавчик Бр
аммел Брамм
ел Джордж Брайан (1778-1840) Ц законодатель моды начала XIX в., фаворит принца-реге
нта, будущего короля Георга IV, прозванный Красавчиком.
, со своим перебитым носом и изысканными галстуками, умер во Франци
и в бедности, всеми забытый, душевнобольной.
Мир, который они олицетворяли, уже погиб. Он был кровавым, неистовым и фили
стерским, но также отличался красотой, очарованием, а зачастую спонтанны
м весельем. Всему этому предстояло исчезнуть на сто с лишним лет.
Любовь в XIX в. переживала трудные времена. Грандиозные потрясения, связанн
ые с Французской революцией и наполеоновскими войнами, подорвали стары
е традиции и общественные условности. Аристократия лишилась превосход
ства, а вместе с ним и утонченности. Еще важнее было то, что она уступила св
ое положение единственного преуспевающего и богатого класса скучным, у
грюмым людям, самостоятельно создававшим себе имя во время промышленно
й революции.
За новыми царями Мидасами с их царицами шла орда относительно преуспева
ющих представителей среднего класса, которые кичились новым положение
м, не совсем понимая, как им теперь надо себя вести.
Прошлое считалось старым, отжившим, дурным. Все должно было обновиться. А
новизна эмоциональной жизни означала для этих людей переход к чрезмерн
ой стыдливости. С одной стороны, женщин поднимали на высокий пьедестал, и
деализировали, стараясь забыть о сексе, с другой Ц нормальные сексуальн
ые желания мужчин не получали удовлетворения в их собственном обществе
нном кругу.
Ухаживание приобретало усиленное значение. Мужчина подсознательно ста
рался имитировать галантность средневековых трубадуров, добиваясь в и
тоге лишь косноязычной бессильной слащавости, женщина превращалась в н
евинную деву. Возникала пародия на любовь, которая не удовлетворяла обои
х.
Мужчине следовало быть таким обходительным с девушкой из своего класса,
что он вынужден был подавлять все физические желания. Девушке внушали, б
удто она бесплотное создание, каковым и останется, пока неким чудесным о
бразом не произведет на свет детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23