– Да, но он будет бросаться в глаза – на подземного тролля всякий внимание обратит. И ему уже не удастся захватить нас врасплох. – Тео помог Кумберу встать, и они снова зашагали по шпалам. – Надо нам выбираться из-под земли, вот что.
– И куда же мы пойдем? Есть у тебя друзья, которые... могли бы меня спрятать? – Тео стыдился этого вопроса – он и без того уже принес молодому феришеру массу хлопот, сопряженных с риском для жизни.
– В Городе у меня никого нет. Я всегда жил в доме Нарцисса, ну и... Дай подумать. Нам действительно надо подыскать безопасное место – я не верю, что Чемерица и его присные после такой чудовищной атаки оставят все, как было. Дело чревато полномасштабной Войной Цветов. Они пошлют войска в дома всех своих врагов, и тех больше не увидят живыми.
«Теперь я не только самый чужаковский чужак из всех возможных, – думал Тео, ковыляя дальше и прислушиваясь, нет ли за ними погони. – Я еще и беглец. Все рвутся меня убить, а мою любимую куртку, которую я носил со щенячьих лет, в этот самый момент лопают, как бифштекс по-татарски». У него вырвался смех, похожий на рыдание, – а может, наоборот.
«В жизни еще не читал такой скверной сказки».

Фонарик Кумбера равнялся по силе гаснущей зеленой спичке, когда они набрели на приставную служебную лестницу. Уставший, как никогда, Тео с полчаса преодолевал сотню ее перекладин, толкая перед собой Кумбера. Они вылезли на поверхность и увидели над собой рассветное небо, затянутое облаками копоти. Вокруг, заслоняя город, росли кусты и деревья, но вверх тянулось не меньше полудюжины мощных дымовых столбов.
– Они пожгли все вражеские дома, – прошептал Кумбер.
Слишком усталые, чтобы обсуждать это, они слезли с рельсовой насыпи и очутились в индустриальном районе, почти не подающем признаков жизни, – единственное движение обеспечивал летящий по ветру пепел. Они нашли автобусную остановку и долго, с тупой безнадежностью, ждали транспорта – но четверть часа спустя уяснили, что автобусы не ходят.
– Надо бы уйти подальше от нашего зомби, – сказал Тео. – Окончательно, думаю, от него оторваться нельзя – он притащился за мной сюда из моего мира, а потом выследил меня от железнодорожной станции, где убили Руфинуса. Но какое-то время мы можем выиграть.
– Пойдем на шоссе, – предложил Кумбер.
Необходимость снова куда-то идти, просто переставлять ноги, казалась чуть ли не страшнее всех пережитых ужасов. Совершенно пустые улицы заставляли задуматься – может, Чемерица и его Глушители не только ликвидировали враждебных им лордов, а каким-то образом умудрились уничтожить все население Эльфландии? Но в соседнем районе, больше торговом, чем промышленном, кое-какая жизнь появилась: в конце улицы мелькнул автомобиль, из верхних окон выглядывали лица, у маленького углового магазина стояла очередь – запасаются продуктами, догадался Тео.
Кумбер неожиданно сошел на мостовую, и в это самое время из-за угла вывернулся грузовичок. Кумбер, хромая, бросился ему наперерез, поговорил с водителем и замахал, подзывая Тео.
– Конец света, – пожаловался маленький бородатый шофер с лазурной кожей и ушами, как у сумчатой крысы. – Я лично еду в Березы, к родным, и вам советую смотаться куда подальше.
В кабине этого гномовского грузовика Кумбер с Тео не поместились и как могли устроились в кузове, среди множества странных предметов – с виду эти вещи годились только на то, чтобы класть их поверх других вещей, чтобы другие вещи не улетели. Грузовичок ехал удручающе медленно, но возможность не идти пешком была сама по себе блаженством, а поскольку другого транспорта на дороге почти не имелось, они показывали неплохое время. Тео казалось, что черные дымовые столбы смотрят на него сверху, как чудовищные змеиные боги, но это не мешало ему клевать носом.
Проснувшись в очередной раз с жуткой головной болью, он обнаружил, что грузовичок стоит, а Кумбер пытается вытащить его из кузова. Шофер, не дожидаясь благодарности, укатил, как только они спустились.
Рядом был, кажется, общественный парк, но Тео это не волновало. Он покорно пошел за Кумбером по дорожке, забрался в заросли и провалился в сон, как камень в колодец.

27
ПУГОВИЦЫН МОСТ

Сначала ему приснился какой-то сюрреалистический кошмар: он жевал и жевал нечто, продолжающее сопротивляться даже у него во рту. При этом он ликовал, одновременно ужасаясь своей жестокости, наслаждался и одновременно бунтовал. За этим последовали другие сны, не столь фантастические, но не менее страшные: чьи-то маленькие тельца рассыпались прахом в его неловких руках, и обгоревшие черные крылышки хрустели у него под ногами.
Проснулся он, весь дрожа, при свете месяца. В мире царили холод и мрак, и у него все болело. Он был один в этих увитых плющом зарослях – один.
– Кумбер! – прохрипел Тео и закашлялся так, что звезды, которым следовало быть на небе, заплясали у него перед глазами.
– Ш-ш-ш, – зашипела возникшая перед ним тень. – Не шуми так.
– Я думал, ты ушел.
– Я ходил за хворостом, а заодно и за новостями. Вот, надень-ка. – Он кинул Тео что-то вроде грязной, обтрепанной простыни, но при более близком рассмотрении Тео решил, что это рубашка. – Нашел в мусорном баке, – объяснил Кумбер.
Тео внезапно обнаружил, что гол до пояса. Да, конечно – куртка... Он надел через голову рубашку, и она оказалась невероятно ему велика – с огра, что ли?
– За новостями? Это куда же?
– Не думаешь же ты, что мы с тобой одни прячемся в этом парке? Здесь еще больше народу, чем обычно – не только бездомные, но и другие, которые боятся своих домов и хотят жить под небом и деревьями, как в старину. Все просто в ужасе. – Кумбер сел и выудил из карманов пучки прутиков. – Я думал, что никогда больше не захочу видеть ничего горящего, но сейчас мне до зарезу нужен костер.
Феришер сложил свои прутья кучкой, а потом потер между пальцами клочок газеты, пока тот не загорелся. Тео, следя, как Кумбер разводит свой костер, спросил:
– Откуда огонь взялся – это ты зажег?
– Искру-то? Я, – пожал плечами Кумбер. – Это легко – ты и сам сможешь, если немного поучишься. Вчера у меня не получалось, потому что я устал и маялся от боли.
– Как твои ноги?
– Переломов нет, но они болят, и ожоги чешутся, как гномовы ляжки. А ты как?
– Да плохо. Страшно очень. Зато живой, это уже кое-что. – Тео смотрел на маленький огонек, лижущий кучку хвороста. – Что дальше-то будем делать?
Кумбер задумчиво покачал головой. Он кое-как соскреб грязь и сажу со своего желтовато-коричневого лица и стал больше похож на того молодого лаборанта, с которым познакомился Тео в доме Нарцисса.
– Не знаю. Там настоящий хаос.
– «Там»? А мы где находимся?
– В парке Раде, в районе Сумерек. Это один из крупнейших парков Города, своего рода напоминание о том, как все было до того, как Чемерица и прочие – не исключая доброго лорда Нарцисса – вырубили весь Арден, чтобы Город мог расти. – Кумбер растерянно моргнул. – Просто не верится, что Нарцисс, наш старый тиран, в самом деле умер. Вообще-то он был не так уж и плох. И леди Жонкиль проявляла ко мне неизменную доброту, когда вспоминала о моем существовании. Может быть, по какой-то счастливой случайности...
– Нет. – Это прозвучало резче, чем хотелось бы Тео, и он неловко потрепал феришера по плечу. – Прости, но я видел, что там происходило. Из зала заседаний никто не мог выйти живым.
– А Кочерыжка? – Казалось, что Кумбер, задавая этот вопрос, не позволяет себе надеяться – разве что в глубине сердца.
– Ее, может быть, вообще не было в доме. Она передавала мне, что собирается куда-то отлучиться. Господи Бо... ну конечно! – вскричал вдруг Тео. – Кочерыжка передала, что рядом с домом Нарцисса ошивается какой-то мой знакомый. Я думал, что это Пижма, но он сказал, что ничего про нее не знает...
– О чем ты? Я ничего не понимаю.
Тео рассказал ему о своем столкновении с предателем Пижмой.
– Он-то меня и подставил, теперь это ясно. Но важно не это, а то, что сказала Кочерыжка: я думал, что она видела Пижму, а на самом деле это был его родственник Руфинус, вернее, ходячий труп Руфинуса. И ее это, понятное дело, немного удивило, поскольку в последний раз, когда она этого Руфинуса видела, тот был мертвее мертвого. Вот она и полетела выяснить, почему эльф, внесенный нами в список усопших, прогуливается у дома Нарцисса. Да, это имеет смысл, – кивнул Тео.
– Значит, она собралась рассмотреть получше это... существо? Которое хотело тебя убить, а теперь гонится за нами?
– Ну да. – Беспокойство феришера передалось Тео, и он отрезвел. Некоторое время оба молчали, глядя на огонь. Причин для надежды, а тем более для уверенности у них не было. – Так что ты слышал, пока собирал хворост? – спросил наконец Тео.
– Это война, самая настоящая. – Кумбер со вздохом поворошил костер. – Чемерица и Дурман твердят на всех зеркальных потоках, что предприняли атаку исключительно в целях самозащиты, что на них самих будто бы собирались напасть. В это, конечно, никто не верит, но и возразить им никто не имеет возможности. Парламентские войска прочесывают город в поисках так называемых «заговорщиков», то есть всех, кого Глушители считают своими врагами.
– Вроде нас с тобой?
– Вроде тебя, – улыбнулся Кумбер. – Я еще, возможно, сумею доказать свою невиновность, и мне позволят вернуться в деревню, чтобы пасти коз или заниматься чем-то похожим. Если только сам факт знакомства с тобой не делает меня врагом, – добавил он уже без улыбки.
– Вряд ли тебе захочется проверять это на деле. К ним на допрос, по-моему, лучше не попадать.
Кумбер протяжно вздохнул.
– Тогда я тоже отношусь к категории разыскиваемых.
– Выходит, все кончено? Чемерица пожег своих врагов и одержал победу?
– Все не так просто. Он, к примеру, заставил призадуматься многие другие дома, хотя они пока что и не собираются действовать. Разве можно доверять тому, кто поступил таким образом с тремя своими старейшими союзниками? Сейчас Чемерица и прочие Глушители наверху, спору нет, но их ожидает участь старых великанских королей – те всегда убивали, чтобы занять трон, а потом спали с одним открытым глазом, следя, не идет ли кто-то убить их самих. – Кумбер высказал это с мрачным удовлетворением. – И это еще не все. Сегодня я слышал – пускай это нелепо и невероятно, – что многих Цветков во время атаки не было дома, например, Цируса, сына леди Жонкиль. Ходят слухи, что он нашел убежище в другой семье и даже собирает какие-то силы сопротивления. История учит, что такие слухи, как правило, не подтверждаются, но может статься, что Чемерица и его сторонники сработали не так чисто, как надеялись.
– Ну, нам-то от всего этого пользы мало, – заметил Тео. – У нас никаких влиятельных друзей нет. Хотя Цирус вроде бы питает к тебе слабость. Мог бы он взять нас к себе?
– Возможно – если мы сумеем его найти. Только кто же теперь сознается, что племянник лорда Нарцисса гостит у них, раз Чемерица и Дурман распоряжаются Цветочным Парламентом, как собственной лавочкой?
– Так что же делать-то? Сидеть здесь, и все?
– Больше суток и здесь лучше не задерживаться. Кто знает, как скоро этот упырь нападет на твой след, а вервольфы тут ночью и в лучшие времена пошаливали...
– Ни слова больше. – Тео придвинулся к огню. Он уже убедился, что эльфландская ночь может скрывать в себе все, что только доступно воображению. – Чего они, собственно, хотят, Чемерица с Дурманом? Мы до сих пор не знаем, для чего им, например, нужен я. Зачем прикладывать столько усилий, чтобы выкрасть меня из дома Нарцисса?
– Им нужна власть – причина самая очевидная. Что до тебя, то тут я теряюсь в догадках. О таких вещах я знаю только по истории и по рассказам уцелевших. Вот уж кем никогда не хотел быть, так это уцелевшим.
– Оно конечно, но если подумать о другой вероятности...
– И то правда. – Феришер протянул к огню тонкие руки. – Здесь, во всяком случае, оставаться нельзя. И по улицам тоже бродить не рекомендуется. Глушители в народе любовью не пользуются, но если они займут твердое положение, найдется много охотников завоевать их расположение, выдав парочку беглецов.
Тео думал о вервольфах, хотя с удовольствием ограничился бы в своих размышлениях ходячими мертвецами при всей мрачности этого предмета.
– Холодина какая! И зачем ты только заставил меня отдать мою куртку, Осока. Лишившись пары пальцев, я бы так не мерз.
Вот она, благодарность. – Кумбер прищурился. – Можно спросить, что у тебя в кармане штанов? Я видел, как ты достал это из куртки.
– Сам знаешь что. Дневник моего двоюродного деда, или записки, называй как хочешь. Я тебе говорил про них. Раньше я думал, что Чемерица охотится за мной как раз из-за этой тетради, но теперь понял, что ошибался.
– Так ты сохранил ее? – Кумбер просиял, как мальчишка, которому впервые дали ракетницу на Четвертое июля. – Чудесная новость. Могу я, если ты позволишь... взглянуть на нее?
– Гляди сколько влезет. – Тео протянул тетрадь Кумберу, и на колени ему выпала какая-то бумажка размером с аптечный рецепт.
Кумбер взял книгу с жадным интересом.
– Собственноручные записки смертного об Эльфландии недавнего прошлого! Я уже говорил тебе, что специализировался по морталогии, – я всю жизнь мечтал о чем-нибудь в этом роде.
Тео поднял выпавшую бумажку, силясь прочесть ее при свете костра.
– «Под Замковым мостом». Это еще что за черт? – Но тут ему вспомнился маленький яркоглазый гоблин в автобусе. – А, да. Это мне один гоблин дал. Миссия какая-то или приют для бездомных. Сказал, что если мне некуда будет деваться... – Тео посмотрел на Кумбера. – А?
Феришер не столько обрадовался, сколько встревожился.
– Кто тебе это дал? Гоблин? Дай посмотреть. – Кумбер уставился на записку так, будто хотел усилием воли превратить ее во что-то другое. – Замковый мост – это на Болоте, дальше даже, чем Руины, на другом конце Города. Очень опасное место – беднота, преступные элементы...
– А верволки там есть?
– Вервольфы, – строго поправил Кумбер. – Нет, конечно. Это пустырь около городской гавани.
– Для меня это достаточно хорошая рекомендация.
– Так ведь гоблины!
– Вы, эльфы, все очень предубежденные. – Теперь, когда у него появилась какая-то цель, Тео чуть ли не улыбался. – Мне гоблины пока что ничего плохого не сделали – почему вы так настроены против них?
– О других ничего не могу сказать, а у меня они съели прабабушку. Будешь тут предубежденным.

Тео проснулся на рассвете. Небо, все еще черное от дыма, напоминало загрязненное горное озеро. Кумбер опять разводил костер.
– Пора вставать – ты вчера целый день проспал. Я уже успел навестить других любителей природы, наших соседей. – Он показал Тео жестянку вроде кофейной с большими белыми буквами «Крылофикс». – Вот водички набрал в ручье, и хлеба тоже принес. – Он извлек из кармана пакетик. – Ешь.
Тео понял, как проголодался, только когда набил рот хлебом. Он проглотил и откусил снова, уже помедленнее.
– Откуда ты это взял? Ты ведь говорил, что денег у тебя нет. Эй, а куда делись твои ботинки?
– Мне они, собственно, ни к чему. В доме Нарцисса надо мной даже смеялись из-за того, что я вообще ношу обувь. У Цветков вульгарность обозначается поговоркой «феришер в башмаках». Ешь. Не тащиться же через весь Город на пустой желудок.
Тео облегчился, и они залили костер – педантичный Кумбер настоял на разделении этих функций, что Тео счел напрасной тратой воды. Оказалось, что идти он вполне способен, если отвлечься от ощущения, будто его пропустили через гладильный каток.
– Если уж мне так худо, твоя нога тебе, наверное, жить не дает, – сказал он Кумберу, морщась и растирая многочисленные ноющие места.
– Нет, ничего. У нас, феришеров, все быстро заживает, и мы самую тяжелую работу выполняем без жалоб – вот почему знати так не по вкусу, когда кому-то из нас хочется поработать головой. Пошли, нам пора. Несколько миль мы, к счастью, пройдем по парку, а не по улицам. – Вместе с обувью Кумбер, казалось, утратил часть своих предрассудков и пустился в дорогу почти что весело. Над землей, еще мокрой, поднимался туман, верхушки холмов сливались с серым небом.
– Расскажи, как гоблины съели твою бабушку, а то я что-то никак не проснусь.
– Мне не очень-то хочется об этом рассказывать, – вздохнул Кумбер. – Ей, прабабушке, просто не повезло. Они с мужем были – как это у вас называется? В общем, они хотели работать на своей земле и потому поселились в диком краю.
– Первые поселенцы. Пионеры.
– Да, так вот: гоблины не во всем виноваты. Они были дикари, а земля эта принадлежала им. Все это происходило как раз перед последней гоблинской войной. Местный клан поспорил с прадедом, и он кого-то там застрелил.
– Из ружья? Заряженного этими... осами?
– Это было очень давно, Тео. Современного оружия еще не существовало, и прадед пользовался старомодным арбалетом. Короче, гоблины вернулись и напали на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74