Белгарат прищурился, глядя на заходящее солнце.— Я бы не стал этого делать, — ответил он. — Эти маленькие случайные стычки обычно ничего хорошего не приносят. — Он повернулся к тетушке Пол. — Гэрана нет поблизости?— Нет, — ответила она. — Его здесь нет. Белгарат поскреб бороду.— Если мы оставим здесь этих черекцев, они начнут выслеживать нас, а мне не хочется, чтобы в темноте кто-то крался за нашими спинами. — Его морщинистое лицо оскалилось в волчьей улыбке. — Будь по-вашему, давайте займемся ими.— Нескольких из них надо оставить в живых, отец, — сказала Полгара. — У меня есть к ним несколько вопросов. Старайтесь, чтобы вас не задело, господа. Я сегодня немного устала и не смогу вас быстро вылечить.— Сегодня никого лечить не придется, госпожа Полгара, — беспечно пообещал Брин. — Может, придется кого похоронить, но лечить точно не надо будет.Полгара подняла глаза к небу.— Алорийцы, — вздохнула она.Нападение из засады кончилось совсем не так, как предполагали организовавшие ловушку последователи Медвежьего культа. Одетый во что-то меховое черекец, с воем ринувшийся на Гариона, был на полпути встречен пылающим Ривским мечом и разрублен пополам до самого пояса. Извиваясь, он упал на залитую кровью траву. Кейл словно играючи срубил голову напавшему на него фанатику, пока его братья, напав на ошеломленных черекцев, методично рубили их на куски.Один из фанатиков запрыгнул на большой камень, натягивая лук со стрелой, нацеленной прямо в Гариона, но Белгарат слегка махнул левой рукой, и лучник вдруг стал по длинной пологой дуге заваливаться назад, пока не перевалился через край обрыва. Его стрела, никому не причинив вреда, улетела куда-то в воздух, а сам он с криком рухнул в пенистые волны.— Не забудьте, мне нужны несколько живых, — резко напомнила им Полгара, так как резня грозила выйти из-под контроля.Кейл зарычал, с трудом отражая удар отчаявшегося черекца. Его левый кулак, описав плавную кривую, крепко ударил противника в висок, и тот, завертевшись, упал на землю.Дарник использовал свое любимое оружие — надежную дубинку фута в три длиной. Он ловко выбил меч из рук фанатика и крепко приложил его дубинкой по голове. Взгляд того помутился, и он неуклюже повалился на землю. Белгарат обозрел схватку, выбрал подходящего кандидата и поднял его в воздух футов на пятьдесят. Воспаривший таким образом человек сначала не понял, где он теперь находится, и продолжал наносить удары в окружавшую его пустоту.Битва закончилась скоро. Малиновые лучи заходящего солнца осветили алую кровь, запятнавшую землю на краю утеса; кругом валялись обломки мечей и куски окровавленной медвежьей шкуры.— Мне стало в некотором роде полегче, — заявил Гарион, вытирая меч о меховое одеяние одного из убитых фанатиков-черекцев. Он обратил внимание, что и Шар сиял, испуская, если можно так сказать, лучи злого удовлетворения.Полгара холодно оглядывала двоих нападавших, лежащих сейчас без сознания.— Эти двое поспят некоторое время, — заметила она, отодвигая одному из них веко, чтобы взглянуть на помутневший зрачок под ним. — Спусти этого вниз, отец, — сказала она, указывая на того воина, который все еще висел в воздухе. — Если можно, не по частям, а одним куском, я хочу его допросить.— Конечно, Пол. — Глаза старика сверкали, на губах играла почти счастливая улыбка.— Отец, — покачала она головой, — ты когда-нибудь станешь взрослым?— Ну что ты, Полгара, — сказал он насмешливо. — Что ты такое говоришь. Я еще совсем мальчик. Подумаешь, семь тысяч лет.Летающий фанатик наконец осознал свое положение и выронил меч. Он стоял в воздухе без всякой опоры, от ужаса его глаза готовы были выскочить из орбит, его трясло. Когда Белгарат осторожно опустил его на землю, он тут же упал на колени и свернулся в дрожащий комок. Старик крепко схватил его за тунику на груди и грубо поднял с земли, так, что он наполовину стоял, наполовину висел.— Ты знаешь, кто я? — грозно спросил Белгарат, приблизив лицо к лицу трясущегося пленника.— Ты… я…— Знаешь? — Голос Белгарата прозвучал резко, как удар бича.— Да, — задыхаясь, произнес пленник.— Значит, ты понимаешь, что, если попытаешься убежать, я снова подвешу тебя в воздухе, да там и оставлю. Ты понял, что я могу сделать это, правда?— Да.— Не понадобится, отец, — ледяным тоном сказала Полгара, — этот человек будет очень сговорчив.— Ничего я не скажу, ведьма, — заявил пленник, диким взглядом смотря на нее.— О нет, друг мой, — сказала она ему с холодной улыбкой. — Ты расскажешь все. Если мне понадобится, ты будешь говорить целый месяц, не останавливаясь. — Полгара пристально посмотрела на него и левой рукой сделала какой-то малозаметный жест перед его лицом. — Смотри сюда, друг мой, — велела она ему, — и радуйся.Бородатый фанатик Медвежьего культа уставился в пустой воздух прямо перед собой, и кровь отлила от его лица, оно исказилось от ужаса, и пленник закричал, попятившись назад. Полгара мрачно произвела, еще один жест по-прежнему вытянутой рукой, и пленник остановился.— Тебе не убежать от него, — сказала она. — Если ты не будешь говорить прямо сейчас, оно так и будет стоять перед твоим лицом, пока тебе не придет пора умирать.— Убери это! — кричал черекец. — Пожалуйста, я скажу все-все!— Интересно, где она этому научилась, — тихо сказал Белгарат Гариону. — У меня ни разу не получалось, сколько я ни пытался.— Теперь он скажет тебе все, что знает, Гарион, — обратилась к нему Полгара. — Он хорошо понял, что случится, если он не будет говорить.— Что вы сделали с моим сыном? — сурово спросил Гарион у напуганного пленника.Пленник сглотнул и вдруг гордо выпрямился.— Он теперь так далеко, что ты не достанешь его, король Ривы.Гарион ощутил, как в нем снова поднимается гнев, и не раздумывая потянулся к плечу за мечом.— Гарион! — резко сказала Полгара. Черекец отшатнулся, побледнев.— Твой сын жив, — сказал он поспешно. Потом его лицо приняло самодовольное выражение. — Но когда ты в следующий раз встретишься с ним, он убьет тебя.— Что ты говоришь?— Ульфгар спрашивал у оракула. Ты не тот ривский король, которого мы ждали столько веков. Следующий король Ривский объединит Алорию и поведет нас на королевства Юга. Это твой сын, Белгарион, и он поведет нас, потому что будет взращен в нашей вере.— Где мой сын? — закричал Гарион.— Там, где ты никогда не найдешь его, — насмехался пленник. — Мы воспитаем его в правильной вере, как и подобает алорийскому монарху. А когда он вырастет, то придет и убьет тебя, и возьмет свою корону, свой меч и свой Шар из твоей руки, руки узурпатора. — Глаза его вылезли из орбит, он дрожал в религиозном экстазе, на губах его выступила пена. — Ты умрешь от руки своего сына, Белгарион Ривский, — визжал он. — И король Гэран поведет всех алорийцев против неверующих жителей юга, как говорил нам Белар.— Так мы многого не добьемся, — сказал Белгарат. — Дайте мне попробовать. — Он повернулся к пленнику, диким взглядом смотревшему на него. — Что ты знаешь про этого Ульфгара? — спросил он его.— Ульфгар — Повелитель Медведя, и он более могуч, чем даже ты, старик.— Интересное сообщение, — пробормотал Белгарат. — Ты встречал когда-нибудь этого великого волшебника или хотя бы видел его, если уж на то пошло?— Ну… — начал пленник и осекся.— Давай говори. Как ты узнал, что он велел тебе прийти сюда и похитить сына Белгариона? Пленник закусил губу.— Отвечай мне!— Он послал сообщение, — угрюмо ответил черекец. Гариону пришла в голову неожиданная мысль.— Это твой Ульфгар велел убить мою жену? — требовательно спросил он.— Жену! — фыркнул фанатик. — Никакой алориец не возьмет в жены толнедрийскую полукровку. Ты, наследник Железной Хватки, должен знать это лучше, чем кто-либо другой. Конечно, мы пытались убить твою толнедрийскую бабу. Это был единственный способ избавить Алорию от заразы, которую ты принес сюда.— Ты начинаешь меня злить, приятель, — угрожающе произнес Гарион. — Не надо, это опасно.— Вернемся к сообщению, — сказал Белгарат. — Ты говоришь, что младенец — там, где мы не сможем найти его, но ты-то здесь, не так ли? Могло быть так, что реальным похитителем был человек, привезший послание, а ты со своими приятелями — простые подручные?Глаза фанатика стали совсем дикими, и он начал озираться, как пойманный в ловушку зверь. Его снова забила крупная дрожь.— Мне кажется, мы подошли к вопросу, на который ты, друг, не хочешь отвечать, — предположил Белгарат.Вдруг произошло нечто странное и неожиданное. Пленник завизжал, дико глянул на Белгарата, резко повернулся, сделал три огромных шага и перевалился через край утеса.— Допрашивайте меня теперь! — верещал он, падая вниз, в сумерки, поднимавшиеся от темной недоброй воды, бьющейся о камни у подножия утеса.Гарион еще долго слышал всплески безумного смеха, постепенно затихавшие.Тетушка Пол кинулась к краю обрыва, но Белгарат, протянув руку, удержал ее.— Пусти его, Пол, — сказал он. — Немилосердно было бы спасать его теперь. Некто сделал в его голове так, что именно после этого вопроса он сошел с ума.— Кто мог это сделать? — спросила она.— Не знаю, но очень хочу узнать.Визгливый смех продолжал доноситься эхом до того места, где они стояли. А потом он резко оборвался далеко внизу. Глава 21 Через два дня после схватки на утесах внезапно разразился летний шторм и обрушился на Остров воем ветров и стеной дождя. Ливень стучал в окна комнаты Совета, расположенной в южной башне. Тощий Дротик, прибывший этим утром вместе с остальными на «Морской птице», ежился в своем кресле, глядя на разыгравшуюся грозу, и задумчиво пощелкивал пальцами.— Куда же привели поиски? — спросил он.— К воде, в уединенную бухту, — ответил Гарион.— Таким образом, можно заключить, что похитителю удалось ускользнуть вместе с принцем. Времени у них, по-видимому, было в обрез, но твои люди на кораблях, патрулировавшие берег, наверное, следили только за береговой линией, а корабль, который ко времени их появления находился уже далеко в море, скорее всего не был ими замечен.Бэрак принес охапку дров и теперь подкладывал поленья в разгоревшийся камин.— Почему же тогда этих оставили? — спросил он. — Никакого смысла в этом нет.— Мы говорим про Медвежий культ, Бэрак, — сказал ему Шелк. — Считается, что они вообще совершают бессмысленные действия.— Есть, однако, в этом некоторая логика, — заметил граф Зилайн. — Если то, что сказал этот фанатик перед смертью — правда, значит, Ульфгар объявил Белгариону войну. Возможно, эти люди были оставлены специально для того, чтобы устроить на него засаду? Так или иначе, было ясно, что он пойдет по тому пути.— Все же есть нечто, что выглядит не совсем правдоподобно, — нахмурился Дротик. — Дайте немного подумать.— Мы можем подумать над мотивами их поступков попозже, — сказал Гарион. — Сейчас важнее всего выяснить, куда же они увезли моего сына,— Скорее всего в Реон, — предположил Анхег. — Мы разрушили Ярвиксхольм, и Реон — их последний оплот.— Это не совсем надежно, Анхег, — возразила королева Поренн. — План похищения принца был разработан явно не в последний момент, а Ярвиксхольм был разрушен только на прошлой неделе. Скорее всего похитители ничего не знали об этом. Нельзя сбрасывать со счетов возможность, что принца увезли в Черек.Анхег встал и принялся ходить взад-вперед, на его лице застыла мрачная гримаса.— В этом что-то есть, — наконец признал он. — В конце концов, похитители ребенка были черекца-ми. Возможно, они попытались отвезти его в Ярвиксхольм, но, когда обнаружили, что город разрушен, вынуждены были ехать куда-то еще. Мы вполне можем их обнаружить в какой-нибудь отдаленной заброшенной рыбачьей деревушке на западном берегу.— Так что мы будем делать? — беспомощно спросил Гарион.— Мы разделимся, — тихо предложил Хо-Хэг. — Анхег соберет все свои силы и обыщет все деревни и фермы в Череке. Остальные отправятся в Реон, чтобы раздавить это осиное гнездо.— Есть одно затруднение, — сказал Анхег. — Младенец — он младенец и есть. Как мои люди узнают сына Гариона, если даже и найдут его?— Здесь как раз никакого затруднения, Анхег, — сказала ему Полгара из кресла у камина, где сидела с чашкой чая в руке. — Гарион, покажи им ладонь.Гарион поднял правую руку, чтобы показать королю Черека серебристую отметку на ладони.— Я совсем забыл об этом, — проворчал Анхег. — У принца Гэрана тоже есть такая отметка?— Все наследники Ривского трона имеют отметку на ладони, — ответила Полгара. — Так повелось с рождения первого сына короля Железной Хватки.— Хорошо, — сказал Анхег. — Мои люди будут знать, что искать, но хватит ли у вас сил, чтобы взять Реон? Там ведь люди из Алгарии и Драснии, так что у Ульфгара получается внушительное войско.Поднялся генерал Брендиг; он подошел к большой карте, прикрепленной к одной из стен.— Если я прямо сейчас отправлюсь в Сендарию, то за несколько дней смогу собрать изрядную армию. Форсированным маршем мы сможем быть в Дарине через неделю.— Тогда я оставлю там корабли, чтобы перевезти тебя с твоими людьми в Боктор, — пообещал Анхег.— А я пойду на юг и подниму кланы, — сказал Хеттар. — Мы поедем сразу на север, прямо к Реону. Гарион тоже смотрел на карту.— Если корабли Анхега возьмут меня с войсками в Боктор, мы можем объединиться с драснийскими копьеносцами и подойти к Реону с запада, — решил он. — А корабли вернутся в Дарин и привезут Брендига.— На это потребуется некоторое время, — заметил Брендиг.— С риванцами и драснийцами у тебя будет достаточно солдат, чтобы окружить Реон, — сказал ему Шелк. — Может быть, конечно, их не хватит для штурма, но ты сможешь держать осаду и никого не впускать и не выпускать из города. Потом тебе останется только сесть и ждать Брендига и Хеттара. А когда они подойдут, сила наша будет несокрушима.— Это разумный план, Гарион, — одобрил Бэрак. Поднялся Мандореллен:— А когда прибудем мы в сей укрепленный град на болотах восточной Драснии, я предоставлю осадные машины и прочие разнообразные средства, чтобы разрушить стены и ослабить укрепления, и мы легко сможем проникнуть внутрь, когда будем готовы для окончательной атаки, — сказал он. — Реон падет, и мы предадим этого еретика Ульфгара скорому и ужасному суду.— Не очень скорому, надеюсь, — пробормотал Хеттар. — Я подумываю о чем-то более продолжительном.— Об этом у нас будет время порассуждать после того, как мы его поймаем, — промолвил Бэрак.Открылась дверь, и вошла бледная и измученная Сенедра, а с ней королева Лейла и другие дамы.— Почему вы до сих пор здесь? — требовательно спросила Сенедра. — Почему еще не перевернули мир вверх дном, чтобы найти моего ребенка?— Это несправедливо, Сенедра, — мягко укорил ее Гарион.— Я не хочу быть справедливой. Мне нужен мой малыш.— Мне тоже, но, если просто бегать кругами, без четкого плана, немногого достигнешь, ведь так?— Я сама подниму армию, — с жаром заявила Сенедра. — Я когда-то смогла это сделать, смогу и теперь.— И куда ты ее поведешь, дорогая? — спросила ее Полгара.— Туда, где прячут моего малыша.— А где это? Если ты знаешь что-то, чего не знаем мы, поделись с нами.Сенедра беспомощно посмотрела на нее, и ее глаза наполнились слезами.Белгарат не принимал участия в обсуждении планов, а сидел в глубоком кресле у окна, грустно глядя на разыгравшуюся непогоду.— У меня такое чувство, словно я что-то упустил, — пробормотал он, когда Адара и Нерина помогали Сенедре устроиться в кресле возле стола Совета.— Что ты сказал, Белгарат? — переспросил Анхег, снимая свою зубчатую корону и ставя ее на стол.— Я говорю, мне кажется, будто я что-то упустил, — ответил старик. — Анхег, у тебя большая библиотека? Король Черека пожал плечами, поскреб затылок.— Не знаю, смогу ли я тягаться с университетом в Тол-Хонете, — признался он, — но я собрал большинство важнейших книг нашего времени.— А что есть в твоей коллекции из тайн?— Из чего?— Из пророчеств меня интересуют не столько Мринские или Даринские рукописи, сколько другие — проповеди провидцев из Келля, гролимские пророчества Рэк-Хтола, Ашабские пророчества.— Это у меня есть, — сказал Анхег, — Ашабские. Я нашел их лет десять тому назад.— Пожалуй, надо поехать в Вал-Алорн посмотреть на них.— Едва ли настоящее время подходит для сторонних путешествий, дедушка, — возразил Гарион.— Гарион, мы-то с тобой знаем, что под видом религиозного бунта происходит нечто другое. Отрывок, что ты нашел в Мринских рукописях, очень важен. Он велел мне заглянуть в тайны, и, боюсь, если я этого не сделаю, мы горько об этом пожалеем. — Он повернулся к Анхегу. — Где твой список Ашабских пророчеств?— В библиотеке, на самой верхней полке. Я ничего не смог там понять, так что убрал подальше до лучших времен. Всегда хотел как-нибудь им заняться. — Вдруг ему в голову пришла мысль. — Кстати, в монастыре в Мар-Террине есть список Маллорейских проповедей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43