Нет, речь Вайо меня не впечатлила. Как говорится в Библии, Бог всегда
на стороне тех, у кого артиллерия получше.
И снова пошло клохтание насчет того, что делать, как организоваться,
опять началась болтовня насчет "плечом к плечу". Председателю пришлось
прибегнуть к молотку, а я начал ерзать.
Но, услышав знакомый голос, туг же приклеился к креслу.
- Мистер председатель, не будет ли собрание столь снисходительно,
чтобы выслушать мое мнение? Я отниму у вас не более пяти минут.
Я пошарил взглядом в рядах. Профессор Бернардо де ла Пас - я узнал бы
его по старомодным оборотам речи, даже если бы не вспомнил родной голос.
Мужик он представительный - копна волнистых белоснежных волос, на щеках
ямочки, в голосе неизменная улыбка... Не знаю, сколько в то время ему
исполнилось лет, помню только, что он уже был стар, когда я мальчишкой
впервые с ним встретился.
Его сослали сюда еще до моего рождения, однако в лагере он не сидел.
Проф был политическим ссыльным, как и сам Смотритель, но поскольку
занимался подрывной деятельностью, то жирного куска вроде "смотрительства"
ему не дали. Его попросту выбросили на свалку - живи или умирай, как
получится.
Без сомнения, он мог получить работу в любой из школ Луна-Сити, но не
захотел. Некоторое время он, как я слыхал, работал посудомойкой, потом
нянькой, потом из этого занятия вырос детский сад а потом и приют. Когда я
с ним познакомился, он уже заведовал приютом и дневной школой с пансионом,
где дети получали начальное и среднее образование. У него в кооперативе
работало тридцать учителей, а сам профессор подумывал о введении курсов на
уровне колледжа.
В пансионате у него я не жил, а вот учиться пришлось. Меня приняли в
семью в четырнадцать лет и тут же послали в школу, поскольку все мое
образование состояло из трех классов и нескольких частных уроков. Моя
старшая жена была человек твердый и заставила меня учиться.
Я любил профа. Он мог преподавать что угодно. И неважно, знал он
данный предмет или нет. Если ученик хотел чему то обучиться, проф
улыбался, назначал цену, отыскивал нужные материалы и постоянно держался
на несколько уроков впереди ученика. А главное, если предмет был труден,
проф никогда не прикидывался, что знает то, чего не знает. Я брал у него
уроки алгебры, а когда мы дошли до уравнений третьей степени, я поправлял
его ошибки не реже, чем он мои, и каждый раз он приступал к уроку с живым
интересом и смехом.
С ним же я начал заниматься и электроникой, но вскоре оказалось, что
это я учу его. Он перестал брать с меня плату; мы учились вместе до тех
пор, пока он не откопал где-то инженера, согласившегося подрабатывать
днем, и тогда мы оба стали платить новому учителю. Проф все время старался
держаться вровень со мной, работал как зверь и медленно, но с радостью
насыщал свой мозг новыми знаниями.
Председательствующий стукнул молотком.
- Мы будем рады предоставить профессору де ла Пасу столько времени,
сколько ему понадобится, а вы, приятели, что на галерке, заткнитесь! А то
я этот молоток испробую на ваших пустых башках!
Проф вышел вперед, и все притихли, насколько лунари вообще способны
притихнуть. Его уважали.
- Я ненадолго займу ваше внимание, - начал он. Остановился, нашел
взглядом Вайоминг, оглядел ее сверху донизу и вежливо присвистнул. -
Прекрасная сеньорита, - сказал он, - сможете ли вы простить меня,
недостойного? Я принужден исполнить печальнейший долг и не согласиться с
вашим красноречивыми манифестом.
Вайо ощетинилась:
- Как это - не согласиться? Все сказанное мной - истина!
- Ну, пожалуйста! Только по одному пунктику! Разрешите мне
продолжить?
- З-э-э... давайте...
- Вы безусловно правы в том, что Администрация должна исчезнуть.
Глупо, нелепо и невыносимо, что всеми важнейшими отраслями экономики у вас
заправляет безответственный диктатор. Это противоречит самому основному из
прав человека - праву обмениваться плодами своего труда на свободном
рынке. Но, при всем уважении к вам, я полагаю, что вы ошибаетесь,
утверждая, будто мы должны продавать Терре пшеницу... или рис, или другое
продовольствие, хотя бы и по очень высоким ценам. Нет, мы вообще не должны
экспортировать продовольствие!
Тут взорвался фермер, производивший пшеницу.
- А что же я буду делать с этой прорвой пшеницы?
- Пожалуйста, не торопитесь! Было бы правильно отправлять пшеницу на
Терру... если бы нам возвращали ее тонна за тонну. Возвращали в виде воды.
В виде нитратов. В виде фосфатов. Тонна за тонну. Иначе никакая цена не
окажется достаточной.
- Обожди-ка! - сказала фермеру Вайоминг, а затем обратилась к
профессору: - Но это невозможно, вы сами знаете. Скатить грузы вниз под
горку мы можем задешево, но доставить их сюда - это дорогое удовольствие.
Кроме того, нам не нужны ни вода, ни химикаты, а то, что нам нужно, весит
не так уж много. Инструменты. Лекарства. Технологии. Кое-какая техника.
Программное обеспечение. Я эту проблему, сэр, изучила во всех
подробностях. Если мы получим на свободном рынке справедливые цены...
- Пожалуйста, мисс! Можно мне продолжить?
- Давайте. Я все равно опровергну ваши доводы.
- Фред Хаузер поведал нам, что находить лед становится все труднее.
Это, к сожалению, истина, и это плохие вести сегодня и еще более страшные
для наших внуков. Луна-Сити надлежало бы сейчас пользоваться еще той
водой, которую мы пустили в оборот лет двадцать назад... добавляя
постепенно ископаемый лед по мере прироста населения. Но мы пользуемся
водой одноразово, вернее, используем ее в одном-единственном цикле,
включающем три вида потребления. А потом экспортируем воду в Индию. В виде
пшеницы. Хотя она и проходит вакуумную обработку, но в ней остается
драгоценная влага. Зачем же экспортировать воду в Индию? К их услугам
целый Индийский океан! Да и остальная часть массы этого зерна не менее
губительна для нашей экономики - питательные вещества для растений еще
труднее получать, хотя мы и добываем их из горных пород. Услышьте меня,
товарищи! Каждый груз, который вы отправляете на Терру с кораблями,
приговаривает ваших внуков к медленной смерти. Чудо фотосинтеза, цикл
растение - животное - замкнутый цикл. Вы разомкнули его, и это ваша
собственная кровь струится по орбите, ведущей вниз, к Терре. Не высокие
цены нужны нам - деньги есть не будешь! Нам необходимо положить конец
нашим потерям. Абсолютное, полное эмбарго. _Л_у_н_а _д_о_л_ж_н_а
п_е_р_е_й_т_и _н_а _с_а_м_о_о_б_е_с_п_е_ч_е_н_и_е_!
По меньшей мере десяток людей потребовали слова, другие
переговаривались между собой, председательствующий лупил молотком. Поэтому
я пропустил момент, когда началась заварушка, пока не услыхал женский
вопль и не обернулся.
Все двери были открыты, в ближайшей из них стояло трое вооруженных
людей в желтой форме охранников Смотрителя. В главных дверях, подальше от
меня, один из охранников ревел в мегафон, перекрывая и шум толпы, и
систему внутреннего вещания.
- ТИХО! ТИХО! - гремел мегафон. - ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТАХ! ВСЕ ВЫ
АРЕСТОВАНЫ! НЕ ДВИГАТЬСЯ И НЕ ОРАТЬ! ВЫХОДИТЬ ПО ОДНОМУ! РУКИ ВПЕРЕД,
ЛАДОНЯМИ ВВЕРХ!
Коротышка сграбастал сидевшего рядом с ним мужика и швырнул его в
ближайших охранников. Двое упали, третий выстрелил. Кто-то пронзительно
вскрикнул. Тощая рыженькая девчонка лет одиннадцати-двенадцати кинулась в
ноги третьему охраннику и ударила под колени, свернувшись в полете в
клубок. Он рухнул на пол. Коротышка протянул руку, задвинул Вайоминг Нотт
себе за спину, прикрыв ее своим огромным телом, крикнул через плечо:
"Позаботься о Вайо, Ман, не отходи от нее ни на шаг!" - и бросился к
двери, раскидывая толпу направо и налево, как детишек.
Снова послышались вопли, и я почуял ту самую вонь, которую навек
запомнил в тот день, когда потерял руку я с ужасом понял, что у охранников
не пистолеты-парализаторы, а лучевые лазеры. Коротышка добрался до дверей
и схватил каждой из своих лап по охраннику. Рыжей девчонки не было видно.
Охранник, которого она сбила с ног, стоял на четвереньках.
Я размахнулся левой и двинул ему по морде, ощутив боль в плече, когда
его челюсть сломалась. Наверное, я замешкался, так как Коротышка толкнул
меня и заорал:
- Торопись, Ман! Уводи ее отсюда!
Я обхватил Вайо за талию и швырнул ее в открытую дверь через тело
охранника, которого только что успокоил. Это было нелегко - Вайо, похоже,
вовсе не желала, чтобы ее спасали. За дверью она остановилась, но я
наподдал ей под зад, поставив перед выбором - упасть или бежать вперед.
И оглянулся.
Коротышка держал двух охранников за шеи. Ухмыльнувшись, он столкнул
их головами. Черепа лопнули, как яичная скорлупа. Коротышка крикнул:
- Дуй отсюда!
Я рванул вслед за Вайоминг. Коротышка не нуждался в помощи и никогда
уже не будет в ней нуждаться - и я не мог допустить, чтобы его последнее
усилие пропало втуне. Потому что видел: убивая охранников, Коротышка стоял
на одной ноге. Другая была срезана лазером по самое бедро.

3
Вайо уже пробежала половину пандуса, ведущего к шестому уровню, когда
мне удалось ее догнать. Она неслась как угорелая, и я еле успел схватиться
за ручку двери воздушного шлюза, чтобы влететь вслед за ней. Там я поймал
ее, сорвал с локонов красный колпак и спрятал в сумку. Свой колпак я
где-то посеял.
- Так-то лучше.
Казалось, она очень удивилась. Потом сказала:
- Д_а_. Так лучше.
- Прежде чем мы откроем дверь, - сказал я, - хотелось бы узнать: ты
бежишь в какое-нибудь определенное место? Мне остаться тут, чтобы
задержать погоню? Или уходить вместе с тобой?
- Не знаю. Лучше нам подождать Коротышку.
- Коротышка мертв.
Ее глаза широко раскрылись, но она промолчала. Я продолжал:
- Ты остановилась у него? Или у кого-нибудь другого?
- Я заказала место в отеле - "_Г_о_с_т_и_н_и_ц_а _У_к_р_а_и_н_а_". Не
знаю, где это... Не усидела заскочить туда до митинга.
- М-м-м... это единственное место, куда тебе определенно нельзя.
Вайоминг, я не понимаю, что происходит. Ведь я впервые за много месяцев
увидел в Луна-Сити охранников Смотрителя... да и раньше я их видел только
в качестве эскорта какого-нибудь шишкаря. Я мог бы пригласить тебя к себе
домой... но, возможно, меня тоже разыскивают. Во всяком случае, нам надо
поскорее смотаться из общественных коридоров.
Раздался стук в дверь шлюза со стороны шестого уровня, чье-то
маленькое личико прильнуло к стеклянному смотровому глазку.
- Здесь оставаться нельзя, - повторил я, открывая дверь.
За ней оказалась девчушка, еле достававшая мне до пояса. Она
посмотрела на нас с неодобрением и бросила:
- Мог бы целоваться где-нибудь в другом месте. А тут ты мешаешь
движению.
Я открыл ей вторую дверь, и она протиснулась между нами.
- Давай прислушаемся к ее совету, - предложил я. - Ты возьми меня под
руку и постарайся сделать вид, что тебе не терпится остаться со мной
наедине. Будем прогуливаться. Не торопясь.
Так мы и сделали. Вышли в какой-то боковой коридор, там народу почти
не было, кроме детей, вечно снующих под ногами. Если охранники Смотрителя
начнут преследовать нас на манер копов Терры, десятки или даже сотня ребят
смогут подсказать, куда пошла высокая блондинка, - если, конечно,
допустить, что лунарик снизойдет до разговора с ищейками Смотрителя.
Паренек, уже достаточно взрослый, чтоб отдать дань восхищения
Вайоминг, остановился перед нами и восторженно свистнул. Она улыбнулась и
сделала ему знак посторониться.
- Вот в чем наша беда, - шепнул я ей на ухо. - На тебя глазеют, как
на Терру в период полноземья. Придется зарыться в гостинице. Тут
поблизости есть одна - не бог весть что, туда приходят парочки
перепихнуться. Зато близко.
- Я нынче не в настроении.
- Вайо, ради бога! Я же не об этом. Можно взять и отдельные комнаты.
- Извини. Слушай, ты не знаешь, где здесь туалет? И нет ли поблизости
аптеки?
- Что-нибудь случилось?
- Не то, что ты думаешь. Туалет нужен, чтобы на время спрятаться от
чужих глаз. Я действительно слишком заметна... А в аптеке можно купить
косметику Грим для тела. И краску для волос.
С туалетом было просто - он оказался рядом. Когда Вайо заперлась в
нем, я отыскал аптеку, спросил, сколько грима требуется для нанесения на
все тело девушке такого-то росте (показал себе по подбородок) и массой
сорок восемь кило. Купил сколько сказали сепии, зашел в соседнюю аптеку,
купил еще столько же, выиграл в цене в первом месте, проиграл во втором, в
общем получилось то на то. Потом в магазине взял черной краски для волос и
красное платье.
Вайоминг носила черные шорты и пуловер - удобно для путешествия и
эффектно выглядит на блондинке. Но я женат чуть ли не с детских лет, а
потому имею некоторое представление о том, как одеваются женщины, и в
жизни еще не видел темнокожей дамы, которая добровольно оделась бы в
черное. Кроме того, в те времена модницы в Луна-Сити носили юбки. Штучка,
которую я купил, состояла из юбки с корсажем, а ее цена убедила меня, что
это модная штучка. Конечно, пришлось гадать насчет размера, но материал
был эластичен.
По дороге наткнулся на троих знакомых, перекинулись парой слов.
Никаких особых комментариев. Народ кругом спокойный, торговля идет как
обычно - трудно поверить, что пару минут назад на соседнем уровне, всего в
нескольких сотнях метров к северу, была такая бойня. Я решил пока об этом
не думать - лишние волнения мне были ни к чему.
Все купленное я отнес Вайоминг, позвонил в дверь, просунул вещи в
щель. Потом зашел на полчаса в ближайшую пивнушку выпить пол-литра и
посмотреть видео. Никакого переполоха, никаких "мы прерываем нашу
программу для передачи экстренного сообщения". Я вернулся к Вайо, позвонил
и стал ждать.
Вайоминг вышла, и я ее не узнал. А когда узнал, то отступил назад и
выдал ей натуральную овацию. Она того заслуживала - и свиста, и щелканья
пальцами, и восторженных стонов, и взглядов, что обшаривали не хуже
радара.
Теперь Вайо была даже темнее меня, грим выглядел вполне естественным.
Должно быть, в сумочке у нее нашлось еще кое-что, так как глаза у нее тоже
стали темными, ресницы им под стать, а пунцовые губы были куда более
пухлыми, чем раньше. Она выкрасила волосы черной краской, затем с помощью
крема взбила вверх, подняв шапкой, словно желая распрямить их, но плотные
завитки волос не совсем поддались ее усилиям - в общем, получился
очаровательный художественный беспорядок. Она не выглядела африканкой, но
и европейкой тоже. Женщина смешанных кровей - словом, типичная лунарка.
Красное платье ей оказалось маловато. Оно облегало ее, будто
напрысканное эмалевым аэрозолем, а где-то с середины бедер расходилось
клешем благодаря постоянному статическому заряду. Плечевой ремень с
сумочки Вайо сняла, сумочку сунула под мышку. Туфли то ли выбросила, то ли
запихала в сумочку, а босые ноги делали ее ниже.
Выглядела она здорово, а главное, в ней никак нельзя было заподозрить
агитатора, который совсем недавно с такой страстью будоражил толпу.
Она стояла с широкой улыбкой на лице и плавно поводила бедрами, пока
я ей аплодировал. Я еще не закончил, когда двое мальчишек встали рядом и
довершили общую картину воплями восторга и чечеткой, выбиваемой
деревянными подошвами. Я легонько шлепнул их и велел сгинуть. Вайо
подплыла ко мне и взяла под руку.
- Ну как? Сойдет?
- Вайо, ты смотришься как девка из заведения, которой невтерпеж.
- Ах ты drecklich [дрянной, гадкий; дерьмовый (нем.)] мальчишка! В
каком это заведении ты такую купишь? Тоже мне, турист!
- Не ершись, красотка. Только цену назови да свистни. За такой
лакомый кусочек никакой капусты не жалко, а у меня ее немало нашинковано.
- Ух! - Она с силой толкнула меня под ребро и усмехнулась. - Шучу,
приятель. Если я когда-нибудь соглашусь с тобой переспать, - а это вряд
ли, - о капусте мы говорить не будем. Давай-ка поищем твой отель.
Сказано - сделано. Я заплатил за ключ. Вайоминг разыграла целое
представление, но совершенно напрасно. Ночная дежурная даже глаз не
подняла от своего вязания и не предложила нас проводить. Как только мы
оказались в номере, Вайоминг закрыла дверь на задвижку.
- А тут очень мило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51