И буравил распаленные желанием, зовущие влажные недра. А затем был оглушительный оргазм.
Именно поэтому она любила общение с клиентом один на один, зная, как распалить, сделать вновь готовым к бою безжизненно поверженное на спину тело, казалось бы, уже ни на что ни годное. Знала, как доставить удовольствие клиенту, и при этом самой испытать неземное наслаждение. Ночь пролетала, словно один миг, оставив на память о себе, незабываемые воспоминания, а на тумбочке несколько заветных купюр с портретом вождя. Нередко оказывалось их даже больше, чем она изначально договаривалась с клиентом, настолько ценили мужчины проведенное с нею время и восхитительное эротическое шоу.
При групповом сексе, все совсем не так. И когда Настю драли спереди, и сзади, в два ствола, а бывало и в три, ее мысли были не о том, как получить удовольствие. Все ее помыслы были заняты ощущениями клиентов, буравящих ее со всех сторон и во все отверстия. Как сделать так, чтобы все они получили по возможности более яркое удовольствие. Приходилось резво двигаться во всех направлениях гибким телом, не забывая при этом работать ртом.
И хотя она старалась избегать участия в подобного рода сексуальных забавах, но иногда нужда в деньгах, заставляла ее принимать предложения от падких до групповухи мужчин. И хотя Настя не испытывала особого удовлетворения от секса втроем, но она была профессионалом, и все делала на отлично. Она обладала непревзойденной техникой секса, не была лишена и актерских качеств, без которых порой в их ремесле, просто не обойтись. Она сладострастно стонала, извивалась под очередным, наделенным брюхом и лысиной клиентом, не представляющим из себя ничего особенного, заставляя его поверить в то, что он сексуальный гигант. Мужик хоть куда, раз способен доводить до исступления, вырывать сладостные стоны из роскошного тела молодой, и красивой девицы.
Она прекрасно играла свою роль, даже если практически не ощущала в себе, никакого шевеления, настолько ничтожны были размеры мужского достоинства очередного клиента. Возможно из-за более чем скромных размеров он был неоднократно унижен собственной женой, но с ней все обстояло иначе. Пройдя курс сексуальной терапии, затюканный стервозной женой клиент, начинал по-другому смотреть на мир чувственных наслаждений, отводя в нем для себя более весомую роль.
Насте не трудно было симитировать и бурную страсть, и оргазм. Она настолько профессионально исполняла и то, и другое, что даже у самого осторожного и недоверчивого клиента не оставалось и тени сомнений в искренности ее ощущений и чувств. Она была прирожденной актрисой, хотя и раскрылся ее талант не на театральных подмостках, а на панели.
Многие ее товарки также были не прочь блеснуть в постели актерским мастерством, но зачастую переигрывали, в стремлении угодить клиенту. А клиенты, особенно с комплексом сексуальной неполноценности, взлелеянной в них стервозными супругами, были весьма подозрительны. Обмануть их очень сложно, они обостренно чувствовали фальшь. Заплатив за любовь с заигравшейся актрисой, они, больше не возвращались к ней, ища утешения в объятиях другой девицы.
Молодые путаны нередко пренебрегали, или вообще не придавали значения актерскому мастерству. Зачем им это, когда они и так великолепны. У них стройные фигурки, ноги от ушей, точеные груди и упругие задницы, а губы влажны и призывны. Их внешние данные могут свести с ума любого мужика, заставив потянуться вспотевшей от волнения рукой, в карман за бумажником.
Они пользовались спросом. Мужики, как мухи на мед слетались на их красоту и новизну. Вот только вкусив сладкого, но слишком холодного меда, эти мухи с кошельками, в дальнейшем облетали их стороной. Предпочитая останавливать выбор пусть на менее привлекательных, но более горячих в постели дамочках. Конечно, хорошо побывать в постели Снежной Королевы, но только раз. Не каждому понравится всю ночь елозить на лежащем неподвижно, как бревно, теле, пусть она даже будет трижды прекрасным. Буравить податливое тело, по команде клиента принимающее нужные позы, нисколько не утруждая себя в том, чтобы хоть на мгновение изобразить страсть, или проявить инициативу в сексе.
Расплатившись за любовь клиент уезжал, а, прибыв на точку в очередной раз, к превеликому удивлению молодой красавицы выбирал не ее, а соседку. А она и старше лет на 10, и уступает по внешним данным, да и личико имеет менее смазливое. Со временем в их симпатичные, глупые головы, приходит понимание, и они начинают осваивать актерские приемы. И чем больше набираются опыта на этом поприще, тем больше оказывается у них постоянных клиентов, готовых платить хорошие деньги за ночь любви именно с ними.
Настя это поняла давно, прирожденные актерские способности позволили ей в короткие сроки, освоить науку сладостного обмана, и изрядно в ней преуспеть. Овладев методикой сексуального порабощения клиентов, одним махом получала двойную выгоду. Во-первых, у нее появилось немало постоянных клиентов, что само по себе весьма хорошо. Уменьшался риск пострадать от неизвестных мужиков, возжелавших вкусить ее прелестей. В последнее время ей не часто приходилось уезжать в ночь с неизвестным ей человеком. Но если такое случалось, и клиент заслуживал того, она пускала в ход все свое умение и мастерство, чтобы перевести его из разряда случайных, в категорию постоянных клиентов. Устраивая развратное сексуальное шоу для удовлетворения собственного желания, придавала новые силы клиентам, для очередных любовных подвигов, будила доселе дремавшие в них, эротические фантазии.
Проведя в кампании с ней незабываемую ночь, выжатые как лимон мужики, опустошенные, но чрезвычайно довольные, уходили. К докучливым старым женам, не способным в постели ни на что особенное, что могло бы зажечь в муже давно погасший огонь. Получив свое сполна, уходя, они не скупились на деньги, оплачивая не только сладостную любовную ночь, но и незабываемое эротическое шоу.
Деньги текли полноводной рекой в Настины руки, оседая на банковском счете. У нее уже скопилась изрядная сумма, что позволила бы ей остаток жизни снимать понемногу денежки со счета, удовлетворяя женские прихоти, не прося ничего у мужа. Настя давно могла остановиться, но до свадьбы оставалось совсем чуть-чуть, и деньги отошли на второй план. На первый вышел секс.
Ее избранник был сотрудником одного из столичных институтов. Интеллигент до мозга костей, со всеми присущему атрибутами. А это костюм, трость, бородка и непременные очки. Плюс вежливость и обходительность, чрезмерная забота, желание во всем угодить будущей супруге.
Он до сих пор, хотя они знакомы уже несколько месяцев, не предпринял попытки затащить ее в постель. При встрече и прощании, целовал ей ручку. И лишь после того, как они подали заявление в ЗАГС, позволил себе, поцеловать ее в щечку, гордясь собственной смелостью. До законного брака оставалось всего ничего, она была практически его женой, дело лишь за бумажными формальностями, но он не предпринимал попыток уложить невесту на спину и пощекотать ей животик. Интим он оставлял на потом, когда в паспорте появится официальный штамп, и она станет его законной женой.
Настя не сомневалась, из него получится прекрасный муж и отец, который подарит внимание и заботу ей, и детям. А уж она позаботится о том, чтобы интеллигент в очках, воспитывал по возможности большее их количество. Она была уверена в том, что он, будет регулярно исполнять супружеский долг. В свою очередь и она постарается исполнить материнский долг, - наградить горячо любимого супруга, многочисленным потомством. И не беда, что мало кто будет похож на отца очкарика. Это будут ее дети, а от кого произвести их на свет она всегда найдет. С ее опытом, сделать это не составит особого труда.
Шли последние вольные денечки ее разгульной жизни, по окончании которых ей придется многим пожертвовать, ведя жизнь добропорядочной хозяйки и матери. И она пошла вразнос. Садилась в машину и уезжала на случку с кем попало, не заботясь о возможных последствиях, словно начинающая шлюшка, напрочь лишенная жизненного опыта.
Пару раз она становилась жертвой грабителей. У нее хватило ума не выпендриваться, не возмущаться, и не качать права. В результате отделалась легким испугом и потерей денег. Денег было не жалко, их уже скопилось изрядно. Молодой организм, перед длительным воздержанием, связанным с грядущим замужеством, требовал выхода накопившейся сексуальной энергии. И Настя кидалась на всех, стремясь унять пожирающую ее похоть. И даже случившиеся дважды кряду ограбления, способные насторожить даже юную и глупую труженицу сексуального фронта, не возымели на нее должного воздействия. Она по-прежнему без разбора прыгала во все подряд машины и исчезала в ночи, спеша погасить бушующий между ног пожар.
И однажды случилось то, что обязательно должно было случиться, от чего она раньше так тщательно оберегалась, пока не ударило в голову связанное с предстоящим замужеством, сексуальное безумие. Она ответила согласием на предложение двух клиентов провести ночь вместе. И хотя Настя всегда относилась не лучшим образом к подобного рода развлечениям, и купившие ее клиенты имели бандитские рожи, она села к ним в машину, и растворилась в ночи.
Больше никто из соратниц по половому ремеслу ее не видел. Настя сгинула бесследно, как исчезали до нее девчонки уже не раз. Разговоров и пересудов, хватило на неделю, а затем о ней забыли. Никому из товарок и в голову не пришло обратиться в милицию с заявлением об ее исчезновении. Но даже если в чью-то голову и пришла такая мысль, никто не кинулся воплощать ее в жизнь. Слишком в их кругу не любили милицию и старались с ней не контактировать. Хватало того, что многие отстегивали ментам «бабки», за право «работать», а также бесплатно ублажать уродов в форме и их ублюдочных друзей, когда возникнет такая потребность.
Но заявление об исчезновении человека все-таки поступило в одно из столичных РОВД. И хотя не любили в милиции связываться с делами, выглядящими как 100% «висяки», но отказать настойчивому заявителю не смогли. Так и несостоявшийся Настин супруг, проявил столь нехарактерные для него решительность и упорство, штурмуя кабинеты милицейского начальства. Его настойчивость возымела действие, дело об исчезновении Насти, было все-таки заведено и предприняты необходимые следственные действия. Но, как и следовало ожидать, потуги столичных сыщиков, не принесли должного результата.
Настю так и не нашли, по крайней мере, ее не опознал несостоявшийся супруг, неоднократно вызываемый в морг на опознание очередного женского трупа. И если в большинстве случаев он мог с уверенностью сказать о том, что это не она, то в паре-тройке случаев, испытывал сомнения. Это касалось тех случаев, когда его вызывали на опознание трупов, побывавших в лапах насильников и садистов. Тела несчастных были обезображены порезами, синяками, гематомами, ожогами от окурков. Их лица представляли собой сплошное кровавое месиво, опознать человека, было практически невозможно.
Спустя пару месяцев, дело об исчезновении Насти, перешло в разряд 100% «висяков», ухудшив и без того удручающую статистику нераскрытых преступлений. А вскоре оно окончательно заглохло и спустилось на тормозах в архив, как только заявитель по делу, перестал проявлять заинтересованность.
Несчастного страдальца пригрела, пожалела и по-бабьи приласкала одна из молодых институтских коллег. Ради успокоения коллеги, она проявила инициативу, затащила горемыку в постель и раздвинула ноги. Излечившись от душевных ран в объятиях новой подруги, он переключил свое внимание на более доступный объект. Вскоре бывший Настин жених под руку с утешительницей, пришел в ЗАГС с заявлением. Месяц спустя, в столице появилась еще одна семья, в которой муж значительно старше супруги.
И лелеял муженек любимого сына, подаренного молодой супругой, находя в нем все новые свои черты. В ослеплении не замечая того, что первенец, как две капли воды похож на начальника отдела, в подчинении которого трудилась супруга. И судя по тому, как часто она задерживается в институте допоздна, приходит домой уставшая и вымотанная, с мечтательной улыбкой на устах, можно смело предположить, что сверхурочная работа вскоре вновь принесет плоды, и любимый муженек, станет обладателем очередного наследника, или наследницы.
Дело об исчезновении Насти, в связи с бесперспективностью и отсутствием настойчивого заявителя, было спущено на тормозах в архив, где благополучно затерялось. Подружки по ремеслу, посудачив неделю-другую об ее исчезновении, вскорости забыли о самом ее существовании, занятые насущными проблемами. Даже образ ее, навсегда выветрился из их мозгов, словно ее никогда и не было. И только в далеком Шишигино, родители продолжали верить, что их ласковая скромница дочка обязательно найдется. Пришлет весточку, даст о себе знать.
И с этой верой им предстояло прожить остаток жизни, продолжая верить даже тогда, когда все уже давно причислили дочку к лику мертвых. С этой верой им предстоит всякий раз, доставать из почтового ящика письма. В надежде увидеть такой родной почерк. И пусть годы летят, в их сердцах не умрет вера в лучшее, до тех пор, пока бьются эти сердца, храня светлый лик любимой доченьки.

Глава 3. Возмужание
3.1. Кризис образования на селе
После отъезда Насти с московским чиновником, жизнь Алексея, потеряла смысл. Он просто существовал, дожидаясь повестки в армию, чтобы на пару лет убраться из опостылевшего Шишигино. На других девчонок он так и не взглянул, не смотря на все их ухищрения. А они старались вовсю, чтобы привлечь внимание красивого, умного и работящего парня, обещавшего стать отличным мужем и отцом, великолепной партией для любой женщины, ищущей в жизни стабильности и уверенности.
Для Лешки все женщины мира перестали существовать. Слишком тяжело переживал он предательский отъезд из деревни златовласой красавицы Насти, купившейся на посулы лысеющего столичного ловеласа, обладателя приличного брюха и толстого кошелька. Он не мог понять, как смогли в один миг бесследно испариться девичьи чувства, при виде толстенной пачки денег, и посулов сказочной жизни. А ведь ему не раз говаривали друзья, намекали девчонки в школе, да и сам он был, не слеп и кое-что замечал. Он догадывался, был наслышан от друзей и подружек о чувствах, которые Настя питала к нему, отвергая настойчивые ухаживания парней. Она была готова заключить в свои объятия только одного парня на свете, - Алексея, и ждала лишь первого шага с его стороны. И он уже практически сделал его. Он непременно бы признался в любви той, на которую не без волнения смотрел последнее время. При одной мысли о ней, быстрее текла кровь в жилах, а на сердце разливалась приятная истома. Он был покорен ее неприступностью и красотой. Всего нескольких дней не хватило Лешке для того, чтобы открыться любимой девушке.
Но трагические события последнего времени, безвременная кончина деда с бабкой бесконечно дорогих Лешке людей, отодвинули любовные переживания на второй план. А когда боль от утраты немного улеглась, навалились заботы, связанные с отправлением традиционных на Руси, поминальных обрядов.
А когда в прошлом остались и эти хлопоты, Лешка несколько пришел в чувство. Осмотрелся по сторонам, заглянув дальше собственного подворья. И с изумлением отметил, что мир вокруг образом изменился, причем не в лучшую сторону. Разъехались по городам и весям друзья детства, устремившиеся получать образование. Остались в прошлом ребячьи забавы и проделки, и нет им возврата. Детство закончилось.
Теперь другие пацаны озорничают на селе, строят снежные крепости зимой, плещутся летом в реке, на зорьке ловят зеленых в черную полоску окуней. Теперь звонкий смех уже других мальчишек оглашает водную гладь реки, пыльные деревенские улицы, близлежащие рощи и перелески.
Детство закончилось и не вернется обратно. У Лешки оно кончилось гораздо раньше, чем у приятелей, еще тогда, когда бабка с дедом слегли от непонятной болезни, не физического, а душевного свойства, связанной с исчезновением их единственного, любимого сыночка. С тех пор, заботы о доме и о хозяйстве, легли на Лешкины плечи. Учеба, затем домашние дела корпение над книжками, сон и снова все по кругу. И не было у него времени общаться с приятелями вне школы.
Ведомый образ жизни, закалил Лешку физически и морально. Он очень рано повзрослел и смотрел на мир иначе, чем его друзья и подруги, только-только встающие на тропу взросления. Все лето они метались, не зная, какую выбрать специальность, чтобы сразу и на всю жизнь. Чтобы не пришлось, потом проклинать себя за ошибку, страдать и мучаться оставшуюся жизнь, или вновь вычеркивать несколько лет на получение правильной профессии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143