Она отвечала ему глубокой, трепетной любовью, что могла вместиться в крохотном сердце ребенка. Он был смелый, красивый, на него заглядывались тетеньки, встречавшиеся им по дороге, когда брат отводил ее в школу, а вечером забирал обратно. В квартире без конца трезвонил телефон, и томные женские голоса, с грудным придыханием спрашивали брата.
Он был альпинист, и часто уезжал из дома, заставляя безумно скучать любимую сестренку. Бесконечные соревнования, тренировки, не позволяли Лерочке видеть брата так часто, как ей того хотелось. Она жутко ревновала любимого брата к горам. Даже больше, чем к бесконечному множеству женщин, увивавшихся вокруг него. Тем более что никому он не отдавал предпочтения, никому и, не отказывая, предпочитая дарить всем иллюзию возможного своего приручения.
Он любил женское общество. Всегда уходил провожать свою очередную девушку, возвращаясь под утро измученный, но жутко довольный. Вернувшись, заваливался на кровать и дрых до обеда, к невероятному удивлению Леры, искренне не понимавшей, как можно, проспав целую ночь в гостях, придя домой снова спать, когда за окном уже давно день. Все куда-то идут, спешат по своим делам, живут привычной жизнью, до которой ночному гуляке, нет никакого дела. Как нет дела до любимой сестренки, то и дело с недоумением заглядывающей в его комнату в ожидании того, когда брат проснется, и соизволит обратить на нее внимание. Она уже давно встала и ей не терпится поиграть, или погулять в компании брата. Уже тогда, в по-детски наивном мозгу маленькой девочки возникла мысль, что его дневные отсыпки, как-то связаны с ночными отлучками в компании с очередной красивой тетей, как-то странно поглядывающей на брата. Словно на свою собственность, хотя он принадлежал только ей, Валерии.
В полдень он соизволивал наконец-то открыть глаза и заметить ее присутствие. Открытые глаза брата служили Валерии сигналом к началу активных действий. Нужно шуметь, производить множество движений, изо всех сил привлекать к себе внимание, чтобы лежебока вновь не смежил веки. И когда малышка добивалась своего, радости не было предела. Брат одевался, умывался, быстро приводил себя в порядок, и вел сестренку на улицу, покупая в ближайшем ларьке огромную мороженку, которую она неторопливо поедала, поглядывая на всех высокомерно, держа за руку своего сильного и красивого брата, на которого засматривались встречные женщины, строя глазки. И чем больше пожирающих брата глазами красавиц встречалось на их пути, тем крепче Валерия сжимала его руку, и в мыслях не допуская возможности делить его с кем-нибудь, даже с самой красивой и стройной девушкой. Брат был только ее и ничей более, и зря они все так пялятся на него. Никому она его все равно не отдаст, даже если ей, в обмен предложат огромную мороженку, и даже не одну. И всего мороженного в мире не хватит для того, чтобы купить у нее брата. Он только ее.
Брат так и остался только ее и ничей более. Ни одна девушка не успела покорить сердце брата настолько, чтобы привязать его к себе, заставить забыть о сестренке. И не покорят уже никогда. В ее памяти он таким и остался, - веселым, красивым и сильным двадцатилетним парнем. В тот вечер перед роковым отъездом, он сфотографировался с сестренкой на память, не подозревая о том, что это последняя фотография в его жизни.
Несколько дней спустя в их квартиру пришли люди с угрюмыми лицами, мрачные и немногословные. Представители спортивной федерации, к которой принадлежал брат, принесли в дом черную весть. Она видела, как после их слов почернел отец, как побледнела мать, и, схватившись за сердце, стала медленно оседать на пол. Странные люди поддержали ее под руки, принесли с кухни стакан воды и дали таблетку. Они долго еще потом о чем-то говорили, вот только мать с отцом истуканами замершие на диване, невидяще уставившись в стену, вряд ли их слышали.
А затем они ушли, и в квартире сразу стало тихо и холодно, несмотря на жару за окном. Еще долго родители находились в непонятном для малышки и страшно пугающем ее состоянии, не обращая внимания на Лерочку, пытающуюся привлечь к себе внимание. Когда ей этого не удалось, малышка села на пол и расплакалась от обиды и непонимания, почему мама с папой не обращают на нее внимания.
Ее отчаянный рев вывел родителей из ступора. Они очнулись, огляделись по сторонам, и наконец-то заметили захлебывающуюся слезами Лерочку. И засуетились, забегали вокруг, пытаясь утешить рыдающее чадо.
Спустя несколько дней, в дом привезли длинный металлический ящик, наглухо запаянный со всех сторон. Два дня он стоял в комнате брата. И был дом полон людей, странных и молчаливых, одетых во все черное. Тишина, пугающая, давящая, царила в доме, лишь иногда нарушаемая слезами матери, убивающейся над металлическим ящиком повторяя имя сына. Спустя пару дней ящик исчез из квартиры. В сопровождении множества людей с цветами и венками, он перекочевал на кладбище, где и был захоронен.
Несмотря на юный возраст, Валерия знала, что такое кладбище. Это место, где покоятся мертвые люди. Вот только она никак не могла понять, причем здесь ее брат, имя которого без конца повторяют облаченные в черные одежды люди. И зачем закапывать в землю блестящий металлический ящик, над которым так убивалась мать.
Лера и дальше продолжала ждать брата, недоумевая, почему он так долго не возвращается к любимой сестренке, не везет ей подарки. Она замучила расспросами отца с матерью, всякий раз страшась реакции матери. Мать начинала рыдать, хвататься за сердце, горстями пить таблетки, не отвечая на расспросы. Отец тоже молчал, и малышка стала догадываться, что-то случилось, но мама с папой скрывают от нее правду, чтобы ее не расстраивать. Наверное, там, в далекой стороне, пленила брата симпатичная, стройная женщина. И он, лишенный поддержки сестры, не смог совладать с коварной красавицей, и теперь принадлежит ей настолько, что даже весточку подать не может. Но, рано или поздно, брат обязательно освободится от чар пленившей его красавицы и вспомнит о сестре, и если не сможет сбежать, то хотя бы пришлет ей весточку.
Таким он и остался в памяти навсегда, веселым и улыбчивым парнем. Повзрослев, она узнала о том, что ее брат погиб в той роковой экспедиции. Сорвался со скалы, на которую поднимался в стороне от основной группы. Рухнул вниз, пролетев около тысячи метров до встречи с каменистой твердью. Кто знает, о чем он думал в последние мгновения жизни. Возможно о любимой сестренке, с нетерпением ожидающей его возвращения домой.
С тех пор, как Лере стала известна вся правда об исчезновении старшего брата, она зареклась связываться с людьми, посвятившими себя горам. Чтобы вновь не испытать боль от потери любимого человека. Она строго придерживалась принятого решения, решительно прерывая знакомство с парнем, если выяснялось, что в списке увлечений нового знакомого числятся горы, даже если это увлечение лишь одно из многих.
Ей не хотелось страдать, как страдала мать после гибели брата. Она стала сильно сдавать, и лишь необходимость заботиться о Валерии, поддерживала ее в жизни. Она стала взирать на мир потухшими глазами, все чаще замыкалась в себе, не обращая внимания на окружающее, пребывая в таком пугающем состоянии многие часы. Отец пытался бороться за мать, показывал ее известным врачам, помещал на лечение в специализированные клиники. Но улучшения не наступало, мать все больше отдалялась от них, отрекаясь от мира живых. Тело, бренная оболочка, еще была с людьми, которых она так любила. Но ее душа, давно пребывала в мире ином, куда раньше срок ушел любимый сын, где рано, или поздно, окажутся все.
Когда Валерия пошла в школу, матери не стало. Она умерла, никого не узнавая, и ни на что не реагируя. Бренная оболочка отпустила на волю, удерживаемую в плену душу, которая тотчас же вознеслась в заоблачную высь, чтобы соединиться с душой родного человека. Ее похоронили рядом с сыном. Теперь Валерия точно знала, что такое смерть. Что значит стоящий рядом с обелиском матери памятник брату, с улыбающейся фотографией на сером граните. На похоронах матери, повзрослевшая Валерия дала зарок, которого придерживалась на протяжении всей жизни.
Леший, при первом свидании инстинктивно не затронувший этой темы, и впоследствии не признавшийся в своей страсти к горам, узнал эту историю во время первого совместного похода в лес. Мысленно похвалил себя за то, что не стал хвастаться принадлежностью к племени отчаянных мужчин, увлеченных покорением горных круч. В противном случае, повторной встречи точно бы не состоялось.
И хотя при Валерии он ни словом не обмолвился о своей страсти, в одночасье ставшей преступной, это не значило, что он простился с горами навек. Он по-прежнему продолжал общаться с горами, но тайно, когда знал наверняка, что любимая не застукает его на месте преступления. Он и друзей зарек от упоминания гор, тем более в контексте с ним, чтобы Валерия не узнала его тайну.
На этот раз Леший отправился отдыхать в одиночку. Валерия осталась в городе, с головой погрузившись в заботы предстоящего зачета по одному из заумных предметов ведомому старым, занудным профессором, не замечающим ничего на свете кроме своей науки. Появилась возможность в свое удовольствие полазать по скалам, что вдвое приятнее оттого, что появилась цель помимо покорения вершины. Он обязательно подарит любимой роскошный букет горных цветов. И не беда, что свое участие придется скрыть, гораздо важнее сделать милой приятное.
С этими мыслями Леший прибыл на ставшее родным за долгие годы место. Прибыл налегке, оставив дома палатку и многое из того, что обычно брал с собой, отправляясь в лес на несколько дней. Он собирался уже вечером вернуться в город, к любимой, корпеющей над грудой заумной литературы, вымучивая занудный зачет. И хотя она запретила являться к ней и отвлекать от важного дела, Леший собирался нарушить запрет. Просто он не мыслил прожить хотя бы сутки без того, чтобы не взглянуть на милое сердцу лицо. А чтобы разгневанная красавица не выставила нарушителя за порог, собирался притащить в ее квартиру роскошный цветочный букет, чтобы смягчить сердце любимой. При виде такого букета, красавица обязательно сменит гнев на милость, и не прогонит его, наградив страстным поцелуем.
…Букет получился роскошным, но Лешему все было мало. Он не мог остановиться в желании засыпать любимую цветами. И хотя ворох пахучих красавцев затруднял движение, Леший и не думал прекратить восхождение. И хотя одна его рука была занята цветами, другая продолжала цепляться за камни, поднимая тренированное тело наверх, к намеченной цели.
Ненадежным оказался очередной выбранный для опоры камень, неглубока щель, на которую опирались ноги. Рука соскользнула с камня, ноги потеряли опору, а тело равновесие. Леший рухнул вниз, на разбросанные у подножия горы камни, с высоты трех десятков метров. Рука, удерживающая цветы инстинктивно разжалась и потянулась к скале в поисках опоры. Но слишком поздно. Тело Лешего, набирая скорость, летело вниз, на стремительно приближающиеся камни. Последнее, что он увидел в своей жизни, это образ любимой, с отчаяньем всматривающейся куда-то вдаль.
Затем был удар, и оглушающая чернота обрушилась на него, разламывая тело на части, гася крохотные искры разума. Леший умер, прилетевшие немного позже цветы, прощальным покрывалом укрыли тело и землю вокруг. Ветер спел ему колыбельную песнь, текущий в метре от места падения ручей, прошептал еле слышно, - «Прощай!».
За сотню миль оттуда, из рук девушки выпала книга. Взгляд ее, устремленный вдаль, наполнился нечеловеческим отчаяньем и тоской. Тоскливо заныло сердце, плача и скорбя о том, чего еще не знал разум.
А на улице начинался вечер, тоскливый серый вечер осеннего дня. Из набежавших на небо туч, пролился на землю мелкий, унылый дождь, усиливая неведомую печаль.
Глава 8. Алхимик
Лешему, уже в который раз снился один и тот же сон, словно посланное свыше сновиденье, тщетно пыталось достучаться до его рассудка. Вновь во сне являлся сатана, мерзкий и отвратный, пахнущий гарью и серой, в окружении обжигающих языков пламени. Бездонные черные глаза впериваются тяжелым, неподвижным взглядом, в лицо сельского помещика. Но Лешиева не пугает полный скрытой угрозы, пронзительный взгляд повелителя тьмы и раскаленных адских глубин. Он не отводит взгляда, с вызовом глядя на адского повелителя. Смеется, громко, с вызовом, заглядывая в пугающую пустоту бездонных глаз адского посланца. Дьявол не выдерживает напора, на его угрюмом лице мелькает тень непонимания, переходящая в гримасу неудовольствия. Синюшные губы, растопыренные и обвисшие, из уголков которых сочится, падая на землю, ядовитая зелено-желтая слюна, начинают предательски дрожать, выдавая сильнейшее, душевное волнение их обладателя. Зрачки бездонных глаз демона еще больше расширяются в недоумении оттого, что простой смертный, осмеливается бросить вызов повелителю сил тьмы. Губы трясутся еще больше, а затем, в их глубине рождается звук. Громовыми раскатами вырывается, наружу стремясь сломать, запугать, повергнуть в прах, обратить в ничтожество несчастного, к которому они обращены. Но Лешиева громоподобными раскатами ужасного голоса не напугать, и смех его становится еще более громким и язвительным. Он трясется от смеха, складываясь пополам, глядя на страшную рожу, тщетно силящуюся его запугать, превратить в безропотное, пресмыкающееся ничтожество.
И тогда громогласный рык обрастает словами, подобно набату звучащим в мозгу. Вновь адский посланец требует, чтобы он отказался от поисков философского камня, в случае отказа угрожая смертью. Снова, как и месяц назад, когда его впервые посетил кошмарный сон, Лешиев смеется над дьяволом, блистая белоснежной улыбкой в бездонную черноту глаз адского посланца. Дьявольский образ начинает дрожать, терять четкость очертаний, растворяясь в воздухе. Голос, заученно твердящий одну и ту же фразу, звучит все тише по мере того, как растворяется в сонном мареве дьявольский образ. А затем он замолкает и исчезает, стрельнув напоследок пронзительным взглядом.
Адский огонь, вырвавшийся из глубин дьявольских глаз, обжигает лицо, опаливает волосы, покрывает волдырями лицо и руки. Лешиев кричит дико, истошно, от ужасной боли, захлестнувшей все его существо. И сквозь болезненный крик он слышит смех дьявольского посланца, опалившего его пламенем адских глубин.
Лешиев просыпается от истошного крика вырвавшегося из глотки, продолжающего звучать в голове, в такт бешено бьющемуся сердцу. Руки нестерпимо ломит от жуткой боли, сходной с той, что случается после ожога пламенем. В реальном мире это и вправду был ожог, но только от холода. В тот самый миг, когда он, находясь в объятиях сна, инстинктивно прикрылся руками, защищаясь от пламени брызнувшего в лицо из бездонных глаз дьявольского посланца, все и случилось.
Выскользнувшие из-под одеяла руки, разомлевшие от тепла, коснулись холодных металлических душек кровати, и случился шок. Сон и явь переплелись самым причудливым образом, вылившись в крик, идущий из самых глубин человеческого существа. И только пару минут спустя, когда умер родившейся в горле крик, и перестали звучать в мозгу его отголоски, Лешиев окончательно проснулся. Руки его лежали на ажурных перекладинах кроватных душек, впитывая пронзительный холод. Но теперь холод был не так страшен, как в начале, когда на смену сонному теплу, пришел пронизывающий холод реальности.
Лешиев спрятал руки под одеяло. Выдохнув воздух, разглядывая появившийся в воздухе пар, помещик недовольно поморщился. Вставать с постели расхотелось, поскольку ему предстояло пережить несколько не совсем приятных минут. Связанных с необходимостью покинуть теплую постель и начать одеваться, окунувшись в комнатную стужу, где температура не намного превышала нулевую отметку.
Из холода, царящего в спальной помещика, можно было сделать один вывод. Дворовый человек Кузьма, приставленный барином в холодное время года к присмотру за печами имения, которому по долгу службы надлежало бодрствовать ночью, вновь небрежно отнесся к своим обязанностям. Хотя по ночам служба у Кузьмы была не особо обременительной, поскольку на его попечении находилась только барская спальня.
Возможно, именно малая толика работы и подводила дворового человека Кузьму. Не нужно бродить по дому и поддерживать огонь в нескольких очагах. Достаточно было топить всего одну печь, а в свободное время можно слегка вздремнуть, благо следить за ночными бдениями Кузьмы некому. Барин, уснув, спит, как убитый, и не имеет привычки вскакивать по ночам и шляться по дому. В отличие от его маленьких стервецов, только и поджидающих момента, чтобы подшутить над стариком Кузьмой, и поставить его в дурацкое положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143