-- И что бы теперь
ни случилось с нами в этом мире, мы встретим это вместе, лицом к лицу. --
Потом он рассказал Тарнболлу о своих достижениях в познании инопланетной
науки Дома Дверей. Хотя агент понял лишь часть того, о чем говорил
экстрасенс.
-- Жидкие механизмы? Машины, чьи рабочие части из жидкости? Полностью
из жидкости? Такое возможно?
Джилл пожал плечами.
-- Это способ. Супергидравлика. Тарнболл покачал головой.
-- Не понимаю. Я могу понять силу, энергию падающей воды или любой
другой жидкости, находящейся под давлением; в гидравлической системе, если
говорить точнее. Но машина, состоящая целиком из жидкости? Что управляет ей?
Вы видели воду, бегущую вверх по холму?
-- Не воду, -- ответил Джилл. -- Это инопланетная жидкость, которая
действует подобно гайкам и болтам. Представьте себе для удобства, что эта
жидкость типа ртути, чьи молекулы могут быть запрограммированы, словно
микрочипы. Вы следите за моей мыслью?
Тарнболл выглядел угрюмым.
-- Это выше моего понимания, -- вздохнул он. Джилл вздохнул.
-- Да, и моего тоже. Но я пытаюсь разобраться. И в любом случае сейчас
я не слишком беспокоюсь, как это будет и почему это происходит. Почему
существа, обладающие технологией такого уровня, хотят прогнать нас, словно
насекомых, через ад? Зачем им это? Давай-ка вернемся к кристаллу.
Спускаясь в низину между двумя отрогами, Джилл спросил:
-- А что ты делал там? -- И он доказал на скалу, откуда спустился
агент.
-- Высматривал пещеры, дыры, провалы, -- ответил Тарнболл.
Джилл с удивлением поднял бровь.
-- Оборотни, -- объяснил Тарнболл.
-- Ты что-то знаешь об этих тварях?
-- Ничего. Но я посчитал, что стоит заранее вооружиться. Когда мы были
здесь в прошлый раз, у нас с ними были проблемы. Хотел бы я знать, что
случится этой ночью. Я появился здесь ранним утром и с тех пор бродил
вокруг. Прошел, наверное, несколько миль. В этом мире день длится долго,
потому что здесь два солнца. В любом случае, я ничего не обнаружил. Может
быть, зараза Клайборна рассеялась.
Джилл заколебался. Этот мир запрограммировал Клайборн.
"Но, конечно, я всегда могу попытаться заново запрограммировать его,
воспользовавшись этим большим кристаллом".
-- Я хочу еще спросить насчет жидких машин, -- перебил его мысли
Тарнболл. -- Наука совершенно отличная от земной, правильно? Значит, эти
инопланетяне даже не открыли колеса?
-- Да, -- кивнул Джилл. -- Не думаю, что они используют колеса. Как ты
видишь принцип работы любой машины или механизма?
Тарнболл пожал плечами.
-- Ты кладешь в нее немного топлива, -- сказал он. -- Из него
получается энергия, которая заставляет машину сделать быстрее какую-то
работу, которую ты бы делал намного дольше при помощи грубой физической
силы.
-- Верно, -- согласился Джилл. -- Мы построили машины, которые работают
по тому же принципу, что и наш организм. Мы едим "топливо", а потом
превращаем его в энергию. Соответственно, мы понимаем принцип работы этих
машин. Они работают по тому же принципу, что и мы. Но что было бы, будь мы
разумными растениями? Ведь тогда принцип работы наших машин был бы основан
на фотосинтезе?
-- Солнечной энергии? -- удивился Тарнболл. -- Ведь мы потребляем ее.
-- Об этом я и говорю, -- продолжал Джилл. -- Но разве все разумные
расы не строят машин по своему образу и подобию? И эти машины функционируют
так же, как их организмы. Верю, что они именно так и делают... потому что
это -- естественно. К тому же я видел медузу, которая командует парадом в
Доме Дверей! -- Он резко развел руки. -- Эта тварь в основном состоит из
жидкости, так же, как ее машины. Нет ни переключателей, ни рычагов
управления, потому что у этой твари нет сил, чтобы двигать рычаги. Так каким
же образом она отдает приказания? Мысленно! Каждая из их молекул обладает
"разумом". Машины, словно полипы: каждая маленькая часть обладает
индивидуальными свойствами и, кроме того, свойствами для длительного
существования как часть целого организма.
А если инопланетная машина действует по принципу полипов...
-- Так ты считаешь, что мы стали пленниками разумного комка грязи?
-- Я же говорил, что видел его, -- сказал Джилл. -- Это ведь я точно
тебе говорил! Единственное его слабое место -- физическая слабость... --
Джилл сделал паузу и нахмурился.
-- Ты что-то говорил о... -- Да?
Джилл похрустел пальцами.
-- И еще о воде, бегущей вверх по склону холма! Помнишь, как Баннермен
улетел по вертикальной шахты из лабиринта Варре? Антигравитация!
-- Что?
-- Он сделал себя невесомым. Теперь задумайся об этом: полуисправные
машины, сделанные из "разумной" жидкости, которая может контролировать
гравитацию. Как они работают? Бог знает, но они работают! И тебе лучше в это
поверить!
-- Да? -- удивился Тарнболл.
-- Я не в состоянии все это доходчиво объяснить, -- ответил Джилл,
покачав головой.
Тарнболл в ответ тоже покачал головой.
Спустившись в низину, Джилл сел на камень, залитый косыми солнечными
лучами, и дал своему разуму поплыть, врезаться в огромный кристалл. Выло
много вещей, о которых он хотел спросить инопланетный механизм. Главное, как
правильно задать вопрос...
* * *
Постепенно вечер начал превращаться в ночь, а Джилл все еще сидел на
камне. Тарнболл наблюдал за ним почти два часа, прежде чем оставил его и
полез назад на отрог поджидать остальных. Даже не понимая, что пытается
сделать Джилл, агент сознавал важность происходящего и не хотел мешать. А
потом он подумал, что, быть может, даже его присутствие может отвлекать
внимание. На самом деле Джилл полностью отрешился от реальности и не
заметил, когда Тарнболл покинул его. Барни лежал, сложив голову на лапы, и
тихо скулил, наблюдая за медитирующим Джиллом. Пес был совершенно уверен,
что вскоре они покинут это место, но понимал, что теперь он и Джилл стали
единой командой.
С вершины отрога Тарнболл увидел Андерсона, который, шатаясь,
преодолевал последний крутой подъем, следуя тем же маршрутом, что и ранее.
Массивный, несмотря на тяготы, через которые ему пришлось пройти, Андерсон
всего лишь остановился у подножья отрога, увидел агента, кивнул ему и полез
наверх. Тарнболл подумал, что министр не так уж плохо провел время. В любом
случае он полностью обновил свой гардероб.
Полная, огромная, изъеденная кратерами луна поднималась из-за гор. Ее
исщербленный диск был оранжево-желтым. Она медленно переползала через
горизонт, и Тарнболл порадовался этому обстоятельству. В мире, похожем на
этот, полная луна выглядела очень впечатляюще.
Тарнболл посмотрел на Джилла, сидящего на камне. Рядом с экстрасенсом
возвышался огромный тусклый кристалл, наполовину утонувший в собственной
тени. Агент допускал, что может удрать отсюда через одну из девяти дверей,
но в то же время знал, что некоторые из дверей очень опасны. Однако, как и
все остальные, он был уверен, что воспользуется дверью в последнюю очередь.
Всегда существовал шанс, что следующее место окажется много хуже того, где
он сейчас находится. Также он не терял надежды, что даже те, кто "погиб",
могут вновь объявиться.
Услыхав под ухом пыхтение Андерсона, Тарнболл перевел взгляд от Джилла
на министра, который оказался всего в нескольких шагах. Агент протянул руку,
Андерсон подняв голову, посмотрел на него и принял помощь. Слишком поздно
Тарнболл встретился взглядом с Андерсоном. Министр пулей взлетел вверх и
вцепился в горло агента обеими руками.
-- Кто я? -- Пена выступила в уголках рта Андерсона, с силой безумца
сжимая его горло. -- Ты скажешь мне это, жалкий негодяй! Кто... я?
Тарнболл оторвал его руки от своего горла и развел их в стороны, и пока
Андерсон, покачиваясь на краю, пытался восстановить равновесие, агент ударил
его по лицу. Каким-то образом Андерсон избежал удара, упал на Тарнболла, и
они, колотя друг друга, покатились вниз по склону, увлекая за собой груду
камней и поднимая тучу пыли.
В тот же самый миг Джилл почувствовал, как последние лучи солнца
растаяли. Он по-прежнему сидел на валуне и внимательно следил за тем, как
длинные тени пятнами скользят по низине. Становилось все темнее. Потом Джилл
поднял взгляд и увидел, как Тарнболл поставил Андерсона на ноги, а потом
угостил его двумя ударами: первым в живот -- от него министр согнулся вдвое;
вторым -- в челюсть. Последний удар заставил толстяка вновь распрямиться.
Казалось, на мгновение Андерсон пришел в себя.
Скованный после долгой медитации, Джилл поднялся на ноги... и застонал.
Барни тоже зарычал, но по иной причине. Он почувствовал что-то в воздухе,
что-то неприятное. Нет, пес не ошибся.
Полная сверкающая луна выскользнула из-за гор и поплыла по небу, словно
плоское, полуразложившееся лицо. Откуда-то издалека донеслось завораживающее
душу завывание, которое не могло издать ни одно человеческое горло...
Глава сорок пятая
Джилл и Барни подошли к Тарнболлу, живописно возвышавшемуся над
распростертым на земле Андерсоном.
-- И что все это значит по вашему? -- поинтересовался Джилл.
-- Когда я в первый раз увидел его новый костюм, то решил, что наш
министр, должно быть, неплохо провел время, -- начал агент. -- Но мне сразу
показалось: что-то в Андерсоне неправильно. Оказалось, рассудка у него
меньше, чем у Шляпника. Он мне в горло вцепился. Он пытался убить меня!
Сумерки сгущались, и к волчьему эху присоединились другие голоса.
-- Присмотри за ним, -- попросил Джилл. -- Может быть, еще удастся его
вытащить. А для Анжелы будет все потерянно, если я не успею. Последний раз,
когда я ее видел, она была в миле позади Андерсона. Если бы она двигалась
быстрее, чем он, то уже была бы здесь. Я пойду, помогу ей. Встретимся с
обратной стороны кристалла. Но если мы с Анжелой...
-- Удачи тебе, Спенсер... -- перебил его Тарнболл. Джилл поднялся на
отрог, а потом стал медленно спускаться по склону, обращенному к пустыне. То
и дело он останавливался и осторожно выходил на лунный свет, чтобы его
силуэт был хорошо виден.
-- Анжела! Сюда! Иди ко мне! -- звал он.
Его голос далеко разносился над пустыней и эхом возвращался обратно. А
потом откуда-то со стороны гор донесся ее голос:
-- Спенсер! Я здесь...
Сумерки -- плохое время суток для наблюдения: искаженные тени,
обманчивые расстояния. Джилл увидел бледный силуэт, движущийся среди теней
скал в двухстах ярдах вниз по склону. В пустыне он пробежал бы это
расстояние менее чем за тридцать секунд. Здесь, в обманчивом бледном свете,
даже зная, куда идти, можно было легко сломать ногу или сорваться вниз. Но
Джилл не мог позволить себе бесполезно тратить время.
-- Барни, -- обратился Джилл к псу. -- Я иду вниз. Она уже рядом. Если
хочешь, то пошли, или возвращайся к Тарнболлу.
Джиллу было бы очень жаль, если пес, самостоятельно выживавший так
долго в чужом мире, обрел бы смерть в пасти двоюродных братьев человека
только потому, что нашел себе нового хозяина.
После этих слов Джилл соскользнул вниз по каменной осыпи, балансируя на
пятках; чтобы сохранить равновесие, он широко расставил руки. Барни
отправился вслед за ним. Спускаясь, Джилл периодически притормаживал,
нарочно сталкиваясь с неясно вырисовывающимися во тьме валунами. Несмотря на
синяки, это помогало притормозить, и расстояние между ним и бледной
фигуркой, взбирающейся вверх по склону, быстро сокращалось. Наконец, в
очередной раз выскочив из-за валуна, он оказался прямо перед целью. Они
встретились... и оказалось, что по склону поднималась отнюдь не Анжела.
Обнаженный красивый молодой человек с улыбкой на губах, вынырнув из
тени, заступил Джиллу дорогу. Он двигался слишком быстро, чтобы экстрасенс
смог избежать столкновения. В последний миг юноша шагнул в сторону и схватил
Джилла за волосы, когда тот уже почти пролетел мимо. Повалившись на спину,
экстрасенс увидел склоняющееся над ним насмешливое лицо, быстро изменяющееся
в лунном свете. Ему оставалось только лихорадочно шарить по карманам.
Огромные челюсти уже нависли над плечом Джилла, а ужасные когти
тянулись к его горлу, когда он нащупал инопланетный цилиндр. Тут как раз
Барни налетел сзади на волка-оборотня. Инструмент фонов мягко взвыл и рассек
тело чудовища, как плавник акулы рассекает водную гладь. От удара Барни тело
оборотня полетело вниз по склону, а потом Джилл спихнул туда же волчью
голову. Когда же экстрасенс поднялся на ноги, появилась Анжела.
Она поднималась вверх по склону, и тело ее в сверхъестественном лунном
свете сверкало от пота. Девушка была голой, если не считать изорванных в
клочья остатков штанов.
-- Спенсер! -- задохнулась она, увидев Джилла, -- Позади меня...
Но он увидел их. По крайней мере, двоих из них -- тощие серые тени с
желтыми треугольными глазами, двигавшиеся следом за ней. Джилл обнял
девушку, отодвинул ее себе за спину, туда, где возвышался плоский обломок
скалы, а потом повернулся к паре волков. Хищники метнулись ему навстречу.
Барни бросился на одного, отвлекая его внимание. Другой прыгнул вперед, и
Джилл встретил его, раскроив голову своим жужжащим оружием. Кровь и мозги
залили его. Морда твари оказалась рассечена, но тело, увлекаемое инерцией,
ударило Джилла в грудь, сбив с ног. Тем временем второй волк навис над
подвывающим Барни. С огромных клыков оборотня капала слюна. Джилл шагнул
вперед, рубанул... и дело было сделано. Одним ударом он рассек позвоночник
твари на две части. Дернувшись, волк повалился набок. Лежа в крови, он
царапал лапами землю, пока Джилл не добил его. А потом...
Подъем был кошмаром по любым стандартам. Джилл почти тащил выбившуюся
из сил Анжелу вверх по каменному склону. Подвывая, Барни танцевал вокруг
них, подстегивая людей. Глаза желтыми огнями сверкали среди скал. Тощие
сгорбленные силуэты, вытянувшись и трепеща, замерли на дальних отрогах гор,
вытянув морды к полной луне. И жалостливый вой несся над пустыней. Серые
тени двигались от тени к тени по всему склону. Расстояние между ними и
беглецами -- мужчиной, девушкой и собакой -- постоянно сокращалось.
Наконец Джилл и его спутники оказались на вершине отрога и начали
спускаться в низину, посреди которой возвышался кристалл. Тарнболл заметил
их, но в обманчивом лунном свете не был уверен, они ли это, поэтому
окликнул:
-- Джилл, Анжела? Это вы? -- Его грубоватый голос только подстегнул
беглецов.
-- Мы, -- прохрипел Джилл, а потом на едином дыхании выпалил: -- Джек,
порви на куски рубашку Андерсона. Сделай веревку.
-- Что? -- удивился Тарнболл. -- Веревку? Джилл практически нес Анжелу
остаток пути.
Барни танцевал вокруг. Они встретили Тарнболла возле кристалла, и когда
подошли, агент накинул на плечи девушки свой пиджак. Она приняла одежду с
благодарностью, но сказала агенту:
-- По-моему, это становится традицией.
-- Точно, -- угрюмо согласился Джилл. -- До сих пор мы -- пешки в
чьей-то игре.
-- Я уже приготовил его рубашку, -- встрял Тарнболл. -- Я связал нашего
министра по рукам и ногам. Он до сих пор не пришел в себя, поэтому у меня
было время сделать работу на совесть. Вот все, что осталось. -- Он протянул
Джиллу связку тряпья.
-- Разорви, -- Джилл протянул тряпки назад. -- А потом свяжи вместе. --
Он говорил на выдохе, все еще не восстановив дыхание. -- Потом привяжи один
конец к молотку на двери шесть-шесть-шесть. Но, ради Бога, действуй
осторожно! Молоток не должен стукнуть о дверь! -- А потом Джилл повернулся к
Барни. -- Хороший пес... Последи за этими тварями, Барни!
Пес, принюхиваясь, отошел к хитросплетениям теней, чтобы вовремя
предупредить людей о приближении волков.
-- Ты думаешь, эта дворняга выстоит против стаи? -- поинтересовался
Тарнболл, скручивая веревку.
-- Нет, -- ответил Джилл. -- Но, по меньшей мере, он предупредит нас об
их появлении. Теперь послушай, оба послушайте: знаю, это прозвучит безумно,
но я общался с кристаллом. Не спрашивайте меня ни о чем, слепо верьте. Я
могу делать это. Не беспокойте меня. Дайте мне довести работу до конца,
ладно? -- он сел, облокотясь спиной о валун, и замер, обхватив голову
руками. Через некоторое время его дыхание стало спокойным.
Анжела подошла к Тарнболлу. Агент тем временем закончил связывать
веревку. Она получилась футов восемь длиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44