»
«Я Ц никто. Вы командуете самостоятельно.»
«Окей, прекрасно.»
«Лучше, если вы станете держаться официально. Стойте прямо и все время де
ржите пиджак застегнутым на все пуговицы. Если вам кланяются, в ответ не к
ланяйтесь Ц просто коротко кивните головой. Иностранец никогда не стан
ет мастером в этикете поклонов. Даже не пытайтесь.» «Окей», сказал я.
«Когда начнете говорить с японцами, помните, что им не нравится вести пер
еговоры. Они считают их слишком конфронтационными. В своем обществе они,
насколько возможно, их избегают.»
«Окей.»
«Следите за своими жестами. Держите руки по бокам. Широкие жесты руками я
понцам кажутся угрожающими. Говорите медленно. Сохраняйте голос спокой
ным и ровным.»
«Окей.»
«Если сможете.»
«Окей.»
«Последнее может оказаться трудным. Японцы могут вызывать раздражение.
Вероятно, сегодня вы найдете их весьма раздражающими. Постарайтесь спра
виться как можно лучше. Но что бы ни происходило, не выходите из себя.» «Ол
л райт.»
«Иначе будет исключительно плохо.»
«Олл райт», сказал я.
Коннор улыбнулся. «Уверен, что вы справитесь хорошо», сказал он. «Может бы
ть, вас совсем не потребуется моя помощь. Но если вас достанут, вы услышите
, как я скажу „наверное, я могу оказать помощь“. Это будет сигналом, что вст
упаю я. С этого момента позвольте говорить мне. Я предпочитаю, чтобы вы бол
ьше не говорили, даже если они станут обращаться прямо к вам. Окей?» «Окей.
»
«Вам захочется заговорить, однако даже не пытайтесь.»
«Понятно.»
«И далее, что бы я не делал, не показывайте никакого удивления. Что бы я ни д
елал.»
«Окей.»
«Как только вступлю я, передвигайтесь так, чтобы стоять слегка позади ме
ня справа. Никогда не садитесь. Не оглядывайтесь. Не показывайте раздраж
ения. Помните, что вы произошли от видео-культуры MTV, а они Ц нет. Они Ц япон
цы. Все, что вы делаете, будет иметь для них значение. Каждая мелочь вашей в
нешности и поведения отразится на вас, на департаменте полиции и на мне, к
ак вашем руководителе и семпее.»
«Окей, капитан.»
«Есть вопросы?»
«Что такое семпей?»
Коннор улыбнулся.
Мы проехали мимо прожекторов и вниз по рампе в подземный гараж. «В Японии
», сказал он, «семпей Ц это старший человек, направляющий младшего, котор
ого называют кохай. Отношения семпей-кохай вполне обычны. Они часто подр
азумеваются, когда молодой и старый работают вместе. Наверняка они стану
т подразумевать это про нас.»
Я спросил: «Что-то вроде мастера и подмастерья?» «Не совсем», ответил Конн
ор. «В Японии отношения семпей-кохай обладают иным качеством. Больше нап
оминает любящего родителя: семпей предполагается снисходительным к св
оему кохаю и он снимает с младшего все виды юношеских эксцессов и ошибок.
» Он улыбнулся. «Но я уверен, вы не захотите делать их ради меня.»
Мы спустились до конца рампы и увидели впереди плоское пространство гар
ажа. Коннор посмотрел в переднее окно и нахмурился: «А где же все?» Гараж Б
ашни Накамото был полон лимузинов; водители, опершись на свои машины, кур
или и разговаривали. Но я не видел никаких полицейских машин.
Обычно там, где произошло убийство, место освещено как рождественская ел
ка: мигалки крутятся на полудюжине черно-белых машин полиции, на машинах
медэкспертизы, скорой помощи и всех остальных. Однако сегодня ничего не
было. Это был просто гараж, где у кого-то шла вечеринка, элегантные люди ст
ояли группами, ожидая свои машины. «Интересно», сказал я.
Мы остановились. Парковщик отворил дверцу и я ступил на плюшевый ковер и
услышал мягкую музыку. Мы с Коннором отправились к лифту. Хорошо одетые л
юди двигались в обратном направлении: мужчины в такседо, женщины в дорог
их платьях. А возле лифта в запятнанном вельветовом спортивном пиджаке с
тоял и яростно курил сигарету Том Грэм.
* * *
Когда Грэм играл полузащитником в Ю-Эс-Си, он никогда не был на первых рол
ях. Этот кусочек юношеской истории прилип к нему, став характерной черто
й: всю свою жизнь, он, казалось, пропускал критический момент продвижения
по службе, следующий шаг в карьере детектива. Он перемещался из одного по
дразделения в другое, никогда не находя себе подходящего участка или пар
тнера, который хорошо сработался бы с ним. Всегда чересчур откровенный, Г
рэм нажил врагов в офисе шефа, и к тридцати девяти дальнейшее его продвиж
ение по службе было проблематичным. Ныне он был озлоблен, грубоват и наби
рал вес Ц громадный мужик, ставший тяжеловесной занозой в заднице, ибо в
сегда гладил людей против шерсти. Его представления о личной честности б
ыли явно ошибочными и он проявлял недружелюбный сарказм ко всякому, кто
не разделял его взгляды.
«Милый костюмчик», сказал он мне, когда я подошел. «Ты выглядишь отпадным
красавчиком, Питер.» И смахнул с моего лацкана мнимую пылинку. Я не обрати
л внимания: «Как дела, Том?»
«Вам бы, ребята, веселиться на приеме, а не работать.» Он повернулся к Конн
ору и пожал ему руку. «Хелло, Джон. Кто надумал выволочь тебя из постели?»
«Я только наблюдатель», мягко ответил Коннор.
Я вмешался: «Его попросил привезти Фред Хофман.» «Черт», сказал Грэм. «По м
не, так хорошо, что вы здесь. Мне помощь нужна. Там наверху довольно круто.»
Мы пошли за ним к лифту. Я все не замечал других полицейских и спросил:
«А где все?»
«Хороший вопрос», сказал Грэм. «Они ухитрились держать всех наших сзади
у грузового входа. Говорят, что по служебному лифту доступ быстрее. И твер
дят, что так важно это большое открытие здания, что ничто не должно его сор
вать.»
Возле лифтов на нас озабоченно глянул японский частный охранник в форме
. «Эти двое со мной», сказал Грэм. Охранник кивнул, но искоса бросил подозр
ительный взгляд.
Мы вошли в лифт.
«Трахнутый джеп», сказал Грэм, когда двери закрылись. «Здесь все еще наша
страна. А мы Ц все еще трахнутые полицейские в собственной стране.» У лиф
та были стеклянные стены и мы смотрели вниз на даунтаун Лос-Анджелеса, по
днимаясь в светящемся тумане. Прямо напротив возвышалось здание компан
ии Арко, все залитое светом.
«Знаете, такие лифты незаконны», сказал Грэм. «По правилам не допускаютс
я стеклянные лифты выше девяностого этажа, а в этом здании девяносто сем
ь этажей, самое высокое в ЛА. И вообще, все это здание Ц одно большое исклю
чение из правил. И поставили его они всего за шесть месяцев. Знаете, как? Пр
ивозили собранные на заводе части из Нагасаки и здесь свинчивали вместе
. Не нанимая американских строителей. Получив специальное разрешение об
ойти наши профсоюзы из-за так называемых технических проблем, с которым
и могут справиться только японские рабочие. Вы сможете поверить такому д
ерьму?»
Я пожал плечами: «Они получили разрешение от американских профсоюзов.» «
Чепуха, они получили его от городского совета», сказал Грэм. «И, конечно, э
то просто деньги. И если мы что-то и знаем о японцах, так это то, что деньги у
них есть. Вот так они и добились изменений в зональных правилах сейсмост
роительства. Они получают все, что захотят.» Я снова пожал плечами: «Полит
ики.»
«Пердуны. Знаете, они даже не платят налоги. Да-да: получили от города вось
милетнюю отсрочку по налогам на собственность. Дерьмо: мы сами отдаем ст
рану.»
Некоторое время мы поднимались молча. Грэм глядел в стекло. Лифты были вы
сокоскоростные, фирмы Хитачи, сделанные по новейшей технологии. Самые бы
стрые и мягкие лифты в мире. Мы поднимались все выше в туман. Я сказал Грэм
у: «Ты расскажешь нам об убийстве или хочешь, чтобы это было сюрпризом?»
«Перемать», сказал Грэм и полистал записную книжку. "Ну, поехали. Первый зв
онок поступил в восемь тридцать две. Кто-то сказал, что «имеется проблема
в расположении тела». Мужчина с сильным азиатским акцентом, плохо говори
т по-английски. Оператор не смог много из него вытянуть, ничего, кроме адр
еса. Башня Накамото. Черно-белые выехали, прибыли в восемь тридцать девят
ь вечера и обнаружили, что это убийство. Сорок шестой этаж, это офисный эта
ж здания. Жертва Ц европейская женщина, примерно двадцати пяти лет. Черт
овски симпатичная. Сами увидите.
Копы развесили ленты и позвонили в дивизион. Я выехал с Мерино, прибыл в во
семь пятьдесят три. В это же время прибыли эксперты по месту преступлени
я, дактилоскописты, фотографы. Пока окей?" «Да», кивнул Коннор.
Грэм продолжил: "Мы только начали, когда какой-то джеп из Корпорации Накам
ото привалил в тысячедолларовом костюме и заявил, что имеет право на тра
хнутый разговор с офицером связи ДПЛА, прежде чем что-либо станет делать
ся в этом трахнутом здании. И говорил что-то вроде, что здесь нет состава п
реступления.
Я пошел узнать, что это за говнюк. Здесь же очевидное убийство. Думал, этот
гад отвалится. Но джеп болтал на остервенело хорошем английском и, похож
е, знал кучу законов. И, сами понимаете, все прибывшие на место сильно встр
евожились. Я рассудил, что нет смысла давить и начинать расследование, ес
ли при этом мы получим недееспособные данные, верно? А этот говнюк-джеп на
стаивает, чтобы прежде чем мы начнем, прибыл офицер связи. А когда он говор
ит на таком зверски хорошем английском, я не понимаю, в чем проблема? Я дум
ал, что вся идея офицера связи для тех, кто не понимает языка. А у этого говн
юка на лбу написана Стэнфордская юридическая школа. А все туда же." Он вздо
хнул.
«И ты позвонил мне», сказал я.
«Ага.»
Я спросил: «А кто этот говнюк из Накамото?»
«Вот дерьмо!» Грэм нахмурился над своими записями. "Ишихара Ишигуро.
Что-то вроде этого."
«У тебя есть его визитка? Он должен был дать свою карточку.»
«Ага, он дал. Я отдал ее Мерино.»
Я спросил: «Есть здесь еще японцы?»
«Ты что, смеешься?», захохотал Грэм «Тут все кишит ими. Там наверху Ц трах
нутый Диснейленд.»
«Я имею в виде место преступления.»
«И я тоже», сказал Грэм. «Мы не смогли их выставить. Они говорят, это их здан
ие и они имеют право там быть. Сегодня вечером торжественное открытие Ба
шни Накамото. Они имеют право быть здесь. Твердят снова и снова.» Я спросил
: «А где происходит открытие?»
«Этажом ниже убийства, на сорок пятом. Там просто светопреставление. Нав
ерное, человек восемьсот. Кинозвезды, сенаторы, конгрессмены Ц называй
дальше. Слышал, там Мадонна и Том Круз. Сенатор Хеммонд. Сенатор Кеннеди. Э
лтон Джон. Сенатор Мортон. Мэр Тома там. Прокурор штата Уайленд там. Эй, нав
ерное и твоя бывшая жена тоже там, Пит. Она все еще работает на Уайленда, пр
авда?»
«Как я слышал, да.»
Грэм вздохнул. «Наверное, приятно трахать адвоката вместо того, чтобы он
и трахали тебя. Хорошо сменить позицию.»
Мне не хотелось говорить о своей бывшей жене. «Мы больше не встречаемся»,
сказал я.
Прозвонил тихий звонок и лифт сказал: «Енюсан кай.»
Грэм посмотрел на светящиеся цифры над дверью. «Вот дерьмо!»
«Еонюеон кай», сказал лифт. «Мосугу-де годзаймасу.»
«Что он сказал?»
«Мы почти приехали.»
«Перемать», сказал Грэм. «Если лифту хочется говорить, он должен говорит
ь по-английски. Здесь все еще Америка.» «Пока да», отозвался Коннор, глядя
на панораму города.
«Еюго кай», сказал лифт.
Двери открылись.
* * *
Грэм был прав: вечеринка была адской. Целый этаж превратили в подобие бал
ьного зала сороковых годов. Мужчины в костюмах. Женщины в платьях для кок
тейлей. Оркестр, играющий свинги Глена Миллера. Возле двери лифта стоял с
едой, загорелый человек, казавшийся слегка знакомым. У него были широкие
плечи атлета. Он вошел в лифт и повернулся ко мне: «Первый этаж, пожалуйста
.» Я учуял запах виски.
Второй человек, помоложе, мгновенно появился рядом. «Этот лифт идет ввер
х, сенатор.»
«Что такое?», сказал седовласый, повернувшись к помощнику.
«Лифт идет вверх, сэр.»
«Ну и что? А я хочу вниз.» Он говорил подчеркнуто тщательной речью пьяного.
«Да, сэр. Понимаю, сэр», радостно ответил помощник. «Давайте поедем следую
щим лифтом, сенатор.» Он твердо ухватил седовласого за локоть и вывел его
из лифта.
Двери закрылись. Лифт пошел вверх.
«Наши налоги за работой», проворчал Грэм. «Узнали? Сенатор Стивен Роу. При
ятно обнаружить его на этой вечеринке, учитывая, что он в финансовом коми
тете сената, который ведает всеми правилами японского импорта. Но, как и е
го приятель, сенатор Кеннеди, Роу Ц очень большой любитель кошечек.» «Во
т как?»
«Говорят, что и пьет он хорошо.»
«Я это заметил.»
«Вот зачем этот мальчик с ним. Вытаскивать его из неприятностей.» Лифт ос
тановился на сорок шестом этаже. Раздался мягкий электронный гонг. «Еоню
року кай. Горие аригато годзаймашита.» «Наконец-то», сказал Грэм. «Может,
теперь мы сможем начать.»
* * *
Двери открылись. Мы уставились в солидную стену голубых деловых костюмо
в, повернутых к нам спинами. Должно быть, человек двадцать толпились возл
е лифта. В воздухе густо висел сигаретный дым. «Расступитесь, расступите
сь», говорил Грэм, грубо расталкивая людей. Я следовал за ним, Коннор шел п
озади меня, молча и незаметно. Сорок шестой этаж был спроектирован для ра
змещения старших управляющих компании Накамото и выглядел впечатляюще
. Стоя на ковре приемной зоны возле лифтов, я видел весь этаж Ц гигантское
открытое пространство. Оно было размером примерно шестьдесят на сорок м
етров Ц половина футбольного поля. Каждая деталь усиливала ощущение пр
остора и элегантности. Потолки высокие, отделанные деревом. Мебель вся и
з настоящего дерева и ткани, черное с серым, ковер толстый. Приглушенный з
вук и неяркие лампы усиливали впечатление мягкой роскоши. Все напоминал
о скорее банк, чем конторский офис. Самый богатый из виденных мною банков.
Все заставляло остановиться и оглядеться. Я стоял возле желтой ленты, ог
ораживающей место преступления, которая блокировала доступ на этаж, и оз
ирался. Прямо впереди находился громадный атриум, что-то вроде открытог
о загона для секретарш и младшего персонала. Группами стояли столы, дере
вца делили пространство. В центре стояла громадная модель Башни Накамот
о и комплекса еще строящихся окружающих зданий. Модель освещал прожекто
р, но в целом, при включенном только ночном освещении, в атриуме было сравн
ительно темно.
По периметру атриума были устроены отдельные кабинеты для официальных
лиц. Стеклянные стены кабинетов выходили в атриум, стеклянные стены выхо
дили и наружу, так что с того места, где я стоял, можно было смотреть прямо н
а соседние небоскребы Лос-Анджелеса. Казалось, весь этаж плывет в воздух
е. Слева и справа от атриума размещались две конференц-комнаты со стекля
нными стенами. Комната справа была поменьше и там я увидел тело девушки, л
ежащее на длинном черном столе. На ней было черное платье. Одна нога свиса
ла к полу. Я не видел никакой крови. Но я был довольно далеко от нее, наверно
е, метрах в шестидесяти. Много подробностей на таком расстоянии не разгл
ядеть.
Я услышал потрескивание полицейских раций и услышал, как Грэм говорит:
«Вот ваш переводчик, джентльмены. Может, теперь мы начнем наше расследов
ание, Питер?»
Я повернулся к японцам у лифта. Я не знал, с кем должен говорить; возникла н
еловкая пауза, пока один из них не выступил вперед. Ему было около тридцат
и пяти лет, он носил дорогой костюм. Человек отвесил очень легкий поклон, ч
уть наклонив голову, просто намек. Я кивнул в ответ. Потом он заговорил.
«Конбанва. Хаджимемашите, Сумису-сан. Ишигуро десу. Додзо ерошику.» Форма
льное приветствие, хоти и небрежное. Не теряет времени. Его зовут Ишигуро.
Мое имя он уже знал.
Я сказал: «Хаджимемашите. Ваташи-ва. Сумису десу. Додзо ерошику.» Как дела.
Рад встретить вас. Все, как обычно.
«Ваташи-но мейши десу. Додзо.» Он вручил мне свою визитную карточку. У нег
о были быстрые движения, резкие.
«Домо аригато годзаймасу.» Я принял его карточку двумя руками, что на сам
ом деле не было необходимым, но вняв совету Коннора я хотел держаться наи
более официально. Затем я дал ему свою карточку. Ритуал требовал, чтобы мы
оба заглянули в карточки друг друга и сделали небольшие замечания или за
дали вопросы вроде: «Это ваш телефонный номер?» Ишигуро взял мою карточк
у одной рукой и спросил: «Это ваш домашний номер, детектив?» Я удивился. Он
говорил без акцента на английском, который можно выучить только прожив з
десь долгое время, начав с молодости. Он, наверное, посещал здесь школу. Од
ин из тысяч японцев, который учился в Америке в семидесятых, когда они пос
ылали по 150 000 студентов в год изучать нашу страну. А мы в Японию посылали в го
д по 200 студентов-американцев. «Да, мой номер написан снизу», сказал я.
Ишигуро сунул мою карточку в карман рубашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
«Я Ц никто. Вы командуете самостоятельно.»
«Окей, прекрасно.»
«Лучше, если вы станете держаться официально. Стойте прямо и все время де
ржите пиджак застегнутым на все пуговицы. Если вам кланяются, в ответ не к
ланяйтесь Ц просто коротко кивните головой. Иностранец никогда не стан
ет мастером в этикете поклонов. Даже не пытайтесь.» «Окей», сказал я.
«Когда начнете говорить с японцами, помните, что им не нравится вести пер
еговоры. Они считают их слишком конфронтационными. В своем обществе они,
насколько возможно, их избегают.»
«Окей.»
«Следите за своими жестами. Держите руки по бокам. Широкие жесты руками я
понцам кажутся угрожающими. Говорите медленно. Сохраняйте голос спокой
ным и ровным.»
«Окей.»
«Если сможете.»
«Окей.»
«Последнее может оказаться трудным. Японцы могут вызывать раздражение.
Вероятно, сегодня вы найдете их весьма раздражающими. Постарайтесь спра
виться как можно лучше. Но что бы ни происходило, не выходите из себя.» «Ол
л райт.»
«Иначе будет исключительно плохо.»
«Олл райт», сказал я.
Коннор улыбнулся. «Уверен, что вы справитесь хорошо», сказал он. «Может бы
ть, вас совсем не потребуется моя помощь. Но если вас достанут, вы услышите
, как я скажу „наверное, я могу оказать помощь“. Это будет сигналом, что вст
упаю я. С этого момента позвольте говорить мне. Я предпочитаю, чтобы вы бол
ьше не говорили, даже если они станут обращаться прямо к вам. Окей?» «Окей.
»
«Вам захочется заговорить, однако даже не пытайтесь.»
«Понятно.»
«И далее, что бы я не делал, не показывайте никакого удивления. Что бы я ни д
елал.»
«Окей.»
«Как только вступлю я, передвигайтесь так, чтобы стоять слегка позади ме
ня справа. Никогда не садитесь. Не оглядывайтесь. Не показывайте раздраж
ения. Помните, что вы произошли от видео-культуры MTV, а они Ц нет. Они Ц япон
цы. Все, что вы делаете, будет иметь для них значение. Каждая мелочь вашей в
нешности и поведения отразится на вас, на департаменте полиции и на мне, к
ак вашем руководителе и семпее.»
«Окей, капитан.»
«Есть вопросы?»
«Что такое семпей?»
Коннор улыбнулся.
Мы проехали мимо прожекторов и вниз по рампе в подземный гараж. «В Японии
», сказал он, «семпей Ц это старший человек, направляющий младшего, котор
ого называют кохай. Отношения семпей-кохай вполне обычны. Они часто подр
азумеваются, когда молодой и старый работают вместе. Наверняка они стану
т подразумевать это про нас.»
Я спросил: «Что-то вроде мастера и подмастерья?» «Не совсем», ответил Конн
ор. «В Японии отношения семпей-кохай обладают иным качеством. Больше нап
оминает любящего родителя: семпей предполагается снисходительным к св
оему кохаю и он снимает с младшего все виды юношеских эксцессов и ошибок.
» Он улыбнулся. «Но я уверен, вы не захотите делать их ради меня.»
Мы спустились до конца рампы и увидели впереди плоское пространство гар
ажа. Коннор посмотрел в переднее окно и нахмурился: «А где же все?» Гараж Б
ашни Накамото был полон лимузинов; водители, опершись на свои машины, кур
или и разговаривали. Но я не видел никаких полицейских машин.
Обычно там, где произошло убийство, место освещено как рождественская ел
ка: мигалки крутятся на полудюжине черно-белых машин полиции, на машинах
медэкспертизы, скорой помощи и всех остальных. Однако сегодня ничего не
было. Это был просто гараж, где у кого-то шла вечеринка, элегантные люди ст
ояли группами, ожидая свои машины. «Интересно», сказал я.
Мы остановились. Парковщик отворил дверцу и я ступил на плюшевый ковер и
услышал мягкую музыку. Мы с Коннором отправились к лифту. Хорошо одетые л
юди двигались в обратном направлении: мужчины в такседо, женщины в дорог
их платьях. А возле лифта в запятнанном вельветовом спортивном пиджаке с
тоял и яростно курил сигарету Том Грэм.
* * *
Когда Грэм играл полузащитником в Ю-Эс-Си, он никогда не был на первых рол
ях. Этот кусочек юношеской истории прилип к нему, став характерной черто
й: всю свою жизнь, он, казалось, пропускал критический момент продвижения
по службе, следующий шаг в карьере детектива. Он перемещался из одного по
дразделения в другое, никогда не находя себе подходящего участка или пар
тнера, который хорошо сработался бы с ним. Всегда чересчур откровенный, Г
рэм нажил врагов в офисе шефа, и к тридцати девяти дальнейшее его продвиж
ение по службе было проблематичным. Ныне он был озлоблен, грубоват и наби
рал вес Ц громадный мужик, ставший тяжеловесной занозой в заднице, ибо в
сегда гладил людей против шерсти. Его представления о личной честности б
ыли явно ошибочными и он проявлял недружелюбный сарказм ко всякому, кто
не разделял его взгляды.
«Милый костюмчик», сказал он мне, когда я подошел. «Ты выглядишь отпадным
красавчиком, Питер.» И смахнул с моего лацкана мнимую пылинку. Я не обрати
л внимания: «Как дела, Том?»
«Вам бы, ребята, веселиться на приеме, а не работать.» Он повернулся к Конн
ору и пожал ему руку. «Хелло, Джон. Кто надумал выволочь тебя из постели?»
«Я только наблюдатель», мягко ответил Коннор.
Я вмешался: «Его попросил привезти Фред Хофман.» «Черт», сказал Грэм. «По м
не, так хорошо, что вы здесь. Мне помощь нужна. Там наверху довольно круто.»
Мы пошли за ним к лифту. Я все не замечал других полицейских и спросил:
«А где все?»
«Хороший вопрос», сказал Грэм. «Они ухитрились держать всех наших сзади
у грузового входа. Говорят, что по служебному лифту доступ быстрее. И твер
дят, что так важно это большое открытие здания, что ничто не должно его сор
вать.»
Возле лифтов на нас озабоченно глянул японский частный охранник в форме
. «Эти двое со мной», сказал Грэм. Охранник кивнул, но искоса бросил подозр
ительный взгляд.
Мы вошли в лифт.
«Трахнутый джеп», сказал Грэм, когда двери закрылись. «Здесь все еще наша
страна. А мы Ц все еще трахнутые полицейские в собственной стране.» У лиф
та были стеклянные стены и мы смотрели вниз на даунтаун Лос-Анджелеса, по
днимаясь в светящемся тумане. Прямо напротив возвышалось здание компан
ии Арко, все залитое светом.
«Знаете, такие лифты незаконны», сказал Грэм. «По правилам не допускаютс
я стеклянные лифты выше девяностого этажа, а в этом здании девяносто сем
ь этажей, самое высокое в ЛА. И вообще, все это здание Ц одно большое исклю
чение из правил. И поставили его они всего за шесть месяцев. Знаете, как? Пр
ивозили собранные на заводе части из Нагасаки и здесь свинчивали вместе
. Не нанимая американских строителей. Получив специальное разрешение об
ойти наши профсоюзы из-за так называемых технических проблем, с которым
и могут справиться только японские рабочие. Вы сможете поверить такому д
ерьму?»
Я пожал плечами: «Они получили разрешение от американских профсоюзов.» «
Чепуха, они получили его от городского совета», сказал Грэм. «И, конечно, э
то просто деньги. И если мы что-то и знаем о японцах, так это то, что деньги у
них есть. Вот так они и добились изменений в зональных правилах сейсмост
роительства. Они получают все, что захотят.» Я снова пожал плечами: «Полит
ики.»
«Пердуны. Знаете, они даже не платят налоги. Да-да: получили от города вось
милетнюю отсрочку по налогам на собственность. Дерьмо: мы сами отдаем ст
рану.»
Некоторое время мы поднимались молча. Грэм глядел в стекло. Лифты были вы
сокоскоростные, фирмы Хитачи, сделанные по новейшей технологии. Самые бы
стрые и мягкие лифты в мире. Мы поднимались все выше в туман. Я сказал Грэм
у: «Ты расскажешь нам об убийстве или хочешь, чтобы это было сюрпризом?»
«Перемать», сказал Грэм и полистал записную книжку. "Ну, поехали. Первый зв
онок поступил в восемь тридцать две. Кто-то сказал, что «имеется проблема
в расположении тела». Мужчина с сильным азиатским акцентом, плохо говори
т по-английски. Оператор не смог много из него вытянуть, ничего, кроме адр
еса. Башня Накамото. Черно-белые выехали, прибыли в восемь тридцать девят
ь вечера и обнаружили, что это убийство. Сорок шестой этаж, это офисный эта
ж здания. Жертва Ц европейская женщина, примерно двадцати пяти лет. Черт
овски симпатичная. Сами увидите.
Копы развесили ленты и позвонили в дивизион. Я выехал с Мерино, прибыл в во
семь пятьдесят три. В это же время прибыли эксперты по месту преступлени
я, дактилоскописты, фотографы. Пока окей?" «Да», кивнул Коннор.
Грэм продолжил: "Мы только начали, когда какой-то джеп из Корпорации Накам
ото привалил в тысячедолларовом костюме и заявил, что имеет право на тра
хнутый разговор с офицером связи ДПЛА, прежде чем что-либо станет делать
ся в этом трахнутом здании. И говорил что-то вроде, что здесь нет состава п
реступления.
Я пошел узнать, что это за говнюк. Здесь же очевидное убийство. Думал, этот
гад отвалится. Но джеп болтал на остервенело хорошем английском и, похож
е, знал кучу законов. И, сами понимаете, все прибывшие на место сильно встр
евожились. Я рассудил, что нет смысла давить и начинать расследование, ес
ли при этом мы получим недееспособные данные, верно? А этот говнюк-джеп на
стаивает, чтобы прежде чем мы начнем, прибыл офицер связи. А когда он говор
ит на таком зверски хорошем английском, я не понимаю, в чем проблема? Я дум
ал, что вся идея офицера связи для тех, кто не понимает языка. А у этого говн
юка на лбу написана Стэнфордская юридическая школа. А все туда же." Он вздо
хнул.
«И ты позвонил мне», сказал я.
«Ага.»
Я спросил: «А кто этот говнюк из Накамото?»
«Вот дерьмо!» Грэм нахмурился над своими записями. "Ишихара Ишигуро.
Что-то вроде этого."
«У тебя есть его визитка? Он должен был дать свою карточку.»
«Ага, он дал. Я отдал ее Мерино.»
Я спросил: «Есть здесь еще японцы?»
«Ты что, смеешься?», захохотал Грэм «Тут все кишит ими. Там наверху Ц трах
нутый Диснейленд.»
«Я имею в виде место преступления.»
«И я тоже», сказал Грэм. «Мы не смогли их выставить. Они говорят, это их здан
ие и они имеют право там быть. Сегодня вечером торжественное открытие Ба
шни Накамото. Они имеют право быть здесь. Твердят снова и снова.» Я спросил
: «А где происходит открытие?»
«Этажом ниже убийства, на сорок пятом. Там просто светопреставление. Нав
ерное, человек восемьсот. Кинозвезды, сенаторы, конгрессмены Ц называй
дальше. Слышал, там Мадонна и Том Круз. Сенатор Хеммонд. Сенатор Кеннеди. Э
лтон Джон. Сенатор Мортон. Мэр Тома там. Прокурор штата Уайленд там. Эй, нав
ерное и твоя бывшая жена тоже там, Пит. Она все еще работает на Уайленда, пр
авда?»
«Как я слышал, да.»
Грэм вздохнул. «Наверное, приятно трахать адвоката вместо того, чтобы он
и трахали тебя. Хорошо сменить позицию.»
Мне не хотелось говорить о своей бывшей жене. «Мы больше не встречаемся»,
сказал я.
Прозвонил тихий звонок и лифт сказал: «Енюсан кай.»
Грэм посмотрел на светящиеся цифры над дверью. «Вот дерьмо!»
«Еонюеон кай», сказал лифт. «Мосугу-де годзаймасу.»
«Что он сказал?»
«Мы почти приехали.»
«Перемать», сказал Грэм. «Если лифту хочется говорить, он должен говорит
ь по-английски. Здесь все еще Америка.» «Пока да», отозвался Коннор, глядя
на панораму города.
«Еюго кай», сказал лифт.
Двери открылись.
* * *
Грэм был прав: вечеринка была адской. Целый этаж превратили в подобие бал
ьного зала сороковых годов. Мужчины в костюмах. Женщины в платьях для кок
тейлей. Оркестр, играющий свинги Глена Миллера. Возле двери лифта стоял с
едой, загорелый человек, казавшийся слегка знакомым. У него были широкие
плечи атлета. Он вошел в лифт и повернулся ко мне: «Первый этаж, пожалуйста
.» Я учуял запах виски.
Второй человек, помоложе, мгновенно появился рядом. «Этот лифт идет ввер
х, сенатор.»
«Что такое?», сказал седовласый, повернувшись к помощнику.
«Лифт идет вверх, сэр.»
«Ну и что? А я хочу вниз.» Он говорил подчеркнуто тщательной речью пьяного.
«Да, сэр. Понимаю, сэр», радостно ответил помощник. «Давайте поедем следую
щим лифтом, сенатор.» Он твердо ухватил седовласого за локоть и вывел его
из лифта.
Двери закрылись. Лифт пошел вверх.
«Наши налоги за работой», проворчал Грэм. «Узнали? Сенатор Стивен Роу. При
ятно обнаружить его на этой вечеринке, учитывая, что он в финансовом коми
тете сената, который ведает всеми правилами японского импорта. Но, как и е
го приятель, сенатор Кеннеди, Роу Ц очень большой любитель кошечек.» «Во
т как?»
«Говорят, что и пьет он хорошо.»
«Я это заметил.»
«Вот зачем этот мальчик с ним. Вытаскивать его из неприятностей.» Лифт ос
тановился на сорок шестом этаже. Раздался мягкий электронный гонг. «Еоню
року кай. Горие аригато годзаймашита.» «Наконец-то», сказал Грэм. «Может,
теперь мы сможем начать.»
* * *
Двери открылись. Мы уставились в солидную стену голубых деловых костюмо
в, повернутых к нам спинами. Должно быть, человек двадцать толпились возл
е лифта. В воздухе густо висел сигаретный дым. «Расступитесь, расступите
сь», говорил Грэм, грубо расталкивая людей. Я следовал за ним, Коннор шел п
озади меня, молча и незаметно. Сорок шестой этаж был спроектирован для ра
змещения старших управляющих компании Накамото и выглядел впечатляюще
. Стоя на ковре приемной зоны возле лифтов, я видел весь этаж Ц гигантское
открытое пространство. Оно было размером примерно шестьдесят на сорок м
етров Ц половина футбольного поля. Каждая деталь усиливала ощущение пр
остора и элегантности. Потолки высокие, отделанные деревом. Мебель вся и
з настоящего дерева и ткани, черное с серым, ковер толстый. Приглушенный з
вук и неяркие лампы усиливали впечатление мягкой роскоши. Все напоминал
о скорее банк, чем конторский офис. Самый богатый из виденных мною банков.
Все заставляло остановиться и оглядеться. Я стоял возле желтой ленты, ог
ораживающей место преступления, которая блокировала доступ на этаж, и оз
ирался. Прямо впереди находился громадный атриум, что-то вроде открытог
о загона для секретарш и младшего персонала. Группами стояли столы, дере
вца делили пространство. В центре стояла громадная модель Башни Накамот
о и комплекса еще строящихся окружающих зданий. Модель освещал прожекто
р, но в целом, при включенном только ночном освещении, в атриуме было сравн
ительно темно.
По периметру атриума были устроены отдельные кабинеты для официальных
лиц. Стеклянные стены кабинетов выходили в атриум, стеклянные стены выхо
дили и наружу, так что с того места, где я стоял, можно было смотреть прямо н
а соседние небоскребы Лос-Анджелеса. Казалось, весь этаж плывет в воздух
е. Слева и справа от атриума размещались две конференц-комнаты со стекля
нными стенами. Комната справа была поменьше и там я увидел тело девушки, л
ежащее на длинном черном столе. На ней было черное платье. Одна нога свиса
ла к полу. Я не видел никакой крови. Но я был довольно далеко от нее, наверно
е, метрах в шестидесяти. Много подробностей на таком расстоянии не разгл
ядеть.
Я услышал потрескивание полицейских раций и услышал, как Грэм говорит:
«Вот ваш переводчик, джентльмены. Может, теперь мы начнем наше расследов
ание, Питер?»
Я повернулся к японцам у лифта. Я не знал, с кем должен говорить; возникла н
еловкая пауза, пока один из них не выступил вперед. Ему было около тридцат
и пяти лет, он носил дорогой костюм. Человек отвесил очень легкий поклон, ч
уть наклонив голову, просто намек. Я кивнул в ответ. Потом он заговорил.
«Конбанва. Хаджимемашите, Сумису-сан. Ишигуро десу. Додзо ерошику.» Форма
льное приветствие, хоти и небрежное. Не теряет времени. Его зовут Ишигуро.
Мое имя он уже знал.
Я сказал: «Хаджимемашите. Ваташи-ва. Сумису десу. Додзо ерошику.» Как дела.
Рад встретить вас. Все, как обычно.
«Ваташи-но мейши десу. Додзо.» Он вручил мне свою визитную карточку. У нег
о были быстрые движения, резкие.
«Домо аригато годзаймасу.» Я принял его карточку двумя руками, что на сам
ом деле не было необходимым, но вняв совету Коннора я хотел держаться наи
более официально. Затем я дал ему свою карточку. Ритуал требовал, чтобы мы
оба заглянули в карточки друг друга и сделали небольшие замечания или за
дали вопросы вроде: «Это ваш телефонный номер?» Ишигуро взял мою карточк
у одной рукой и спросил: «Это ваш домашний номер, детектив?» Я удивился. Он
говорил без акцента на английском, который можно выучить только прожив з
десь долгое время, начав с молодости. Он, наверное, посещал здесь школу. Од
ин из тысяч японцев, который учился в Америке в семидесятых, когда они пос
ылали по 150 000 студентов в год изучать нашу страну. А мы в Японию посылали в го
д по 200 студентов-американцев. «Да, мой номер написан снизу», сказал я.
Ишигуро сунул мою карточку в карман рубашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38