Или это было напоминанием о том, что на Либертии когда-то существовала и процветала цивилизация.
Наклонившись, Джеми оборвал стебли лиан, уже проникших под загородку.
Она оглянулась, грустно улыбнулась ему и заправила под капор прядь волос.
– Думаю, пора идти.
– Верно. – Джеми бросил листья в кусты. – Мы пропустим прилив, если не поторопимся.
Энни сложила руки на груди, не сводя глаз с небольшого креста, отмечавшего могилу ее дяди.
– Может, это к лучшему, что он не дожил до того момента, как рухнула его мечта.
Она обратила к нему взор своих темных глаз, и Джеми только пожал плечами. Он чувствовал себя негодяем, забирая ее отсюда, но здесь у нее ничего не оставалось. Кроме того, что фабрика сгорела, ураган уничтожил остатки посадок сахарного тростника.
И поселенцы, последователи Ричарда Корнуэлла, решили уехать. Джеми должен был доставить их в Нью-Уорлд. На следующий день после урагана, когда солнце поднялось в ясном карибском небе, они оценили размеры ущерба. Потом похоронили погибших: своего губернатора, пиратов и Артура. После похорон они провели собрание и проголосовали за то, чтобы покинуть остров.
Всю следующую неделю Джеми и его команда занимались починкой «Гиблого дела». Судно выдержало шторм в отличие от «Шлюхи Франции». На утро после шторма от нее осталась только макушка грот-мачты. Море все еще выбрасывало на берег ее обломки.
Джеми прошел за Энни на вершину холма. Оттуда, где они стояли, можно было видеть весь остров – рваное лоскутное одеяло сломанных деревьев и сметенных ветром посадок. Сзади, в лазурной гавани, стоял готовый к отплытию корабль.
– Я знаю, что вы не хотите уезжать, но…
– Почему вы так решили? – Энни посмотрела на капитана. Неутихающий ветер откинул блестящие волосы с его лица, в ухе сверкнула золотая серьга. Он выглядел пиратом до мозга костей, но когда они заглянула ему в глаза, их взгляд был нежен. – Либертия была мечтой моего дяди, а не моей. О, я хотела, чтобы она осуществилась… ради него. Но меня здесь ничто не держит. – Она опустила глаза. – Во всяком случае, не держало бы, если бы мы могли быть вместе.
– Энни. – Его голос был полон муки.
– Я люблю вас, Джеми. Этого ничто не может изменить. Ни то, что вы пират… – Она на мгновение умолкла. – Ничто.
– Почему мы должны сейчас это обсуждать?
– А когда бы вы хотели? Когда оставите меня в Чарльз-тауне? Или, может, вы предпочитаете, чтобы мы вообще об этом не говорили? Так было бы проще, да?
– Черт побери, Энни, я как будто доказал, что не всегда выбираю самый легкий путь. И если вы думаете, что я сейчас собираюсь сделать так, значит, вы свихнулись. – Он отвернулся. – Я ведь вам объяснил, почему из этого ничего не может выйти.
– Потому что вы пират.
– Верно. Это так и осталось.
– А если бы не были им?
Он медленно повернулся к ней с глубокой печалью на лице.
– Энни, не надо этого делать.
– Я жду ответа. – Когда он протянул к ней руку, Энни отступила. – Думаю, что уж это-то я заслужила. – Не обращая внимания на то, что он вопросительно приподнял брови, она продолжала: – Ладно, может быть, вы мне ничего не должны. Но все равно я хочу получить ответ. Если бы вы не были пиратом, как бы вы поступили?
Он колебался лишь мгновение.
– Я бы на вас женился, Энни, если бы вы согласились, – просто сказал он, и Энни охватила такая любовь к нему, что она бросилась в его объятия и прижалась к широкой груди. От него пахло ветром, и солью, и свободой, и она не желала его отпускать, даже когда он мягко оттолкнул ее от себя.
– Что я хочу и что я буду иметь – это две разные вещи. Этот урок я тяжело усвоил и не скоро забуду. – С этими словами он повернулся и стал медленно спускаться с холма. Энни догнала его и сунула ему в руку свернутый в трубку лист бумаги.
Он удивленно посмотрел на документ, потом на девушку.
– Прочтите, – только и сказала она. Энни внимательно наблюдала за его лицом, пока он развязывал бечевку. Он глянул на написанные аккуратным почерком ее дяди строчки, потом более внимательно прочел их и снова взглянул на Энни.
– Вы разве не знаете, что это такое? Что это значит?
– Это лицензия на каперство… на мое имя. Но почему?.. И как?..
Энни с облегчением выдохнула, только сейчас осознав, что задерживала дыхание.
– «Почему» – я точно не знаю, но «как» – это совсем просто. Дядя Ричард основал Либертию по королевскому указу, так что он был губернатором и имел тот же статус, что и все королевские губернаторы.
– И возможность поощрять каперство?
– Вот именно. Англия воюет с Францией. Полагаю, дядя Ричард считал, что раз де Порто был французский пират, то вы помогали Англии. – Она помолчала. – У дяди Ричарда было звание вице-адмирала. Вообще у него было много прав, но в соответствии с философией Джона Локка он не часто ими пользовался.
– Но он сделал это… Он официально объявил меня и мою команду каперами, а не пиратами. – Джеми переводил взгляд с Энни на документ и обратно, едва сдерживая возбуждение.
– Вы ему понравились, Джеми, и он в вас поверил. Как и я. Не успела она это произнести, как очутилась в его объятиях. Оба они смеялись и плакали, обнимая друг друга.
– Вы заметили, там в самом низу написано, что он дает вам прощение за все прошлые преступления?
– Да. Но я все же с трудом могу в это поверить. Это как возможность начать жизнь сначала. – Он провел пальцем по ее щеке. Она посмотрела на него лучившимися любовью глазами. Он медленно коснулся губами ее губ. – Возможность для нас начать все сначала, Энни, любовь моя.
ЭПИЛОГ
Чарльзтаун, Южная Каролина
Весна 1764 г.
Как только сходни были спущены, Энни взбежала на «Гиблое дело». Прикрывая глаза ладонью и стараясь увидеть Джеми, она наблюдала с пристани, как шлюп заходил в гавань. Теперь она помахала ему, и он спрыгнул с верхней палубы. От взгляда на него у нее захватило дух, хотя теперь он был одет в более скромный костюм респектабельного капитана корабля.
Волосы теперь он зачесывал назад и заплетал в косичку, и блеска золота в ухе уже не было. А его жакет прикрывал рубашку с застегнутым воротом. Но в нем было что-то такое, что вызывало в воображении картины любви на песке, когда ветер овевал ее обнаженное тело, а прибой щекотал пальцы ног.
От этих воспоминаний ее сердце забилось быстрее, и, когда он порывисто обнял ее, оторвав от палубы, ее щеки залила нежно-розовая волна. Он крепко и жадно поцеловал ее, и когда наконец поднял голову, Энни едва держалась на ногах.
– Капитан… прошу вас, – прошептала она, подхватывая спадающую шляпку.
– Что просишь, Энни? – Он по-пиратски ухмыльнулся. – Разве не так я должен встречать свою жену?
– Да, конечно. – Энни улыбнулась. – Думаю, это годится… для начала. Но я пришла сюда не как твоя жена. – Он приподнял бровь, и Энни торопливо продолжала: – Я пришла в качестве делового партнера.
– Ясно. – Его лицо посерьезнело. – Тогда, раз мы собираемся обсуждать деловые вопросы, самое подходящее место для этого – моя каюта.
Прежде, чем она могла что-то возразить, он схватил ее за руку и повел к люку сквозь толпу матросов. Перед тем как свести ее по трапу, он что-то крикнул преподобному насчет необходимости конфиденциальных переговоров со своим партнером.
Он втащил ее в каюту, захлопнул дверь ногой и прижал Энни к двери. Не успев опомниться, она обнаружила себя зажатой между твердым деревом и таким же твердым телом.
Его губы проложили дорожку по ее шее, не останавливаясь перед таким препятствием, как кружевная оборка. Когда он куснул ее сосок через облегающий шелк, Энни откинулась назад.
– А теперь, – игриво предложил он, глядя на нее из-под ресниц с золотыми кончиками, – может быть, перейдем к деловым вопросам?
Она уже обо всем забыла. И чем больше он ласкал ее грудь, тем меньше ее волновало все остальное. Когда его руки скользнули по ее бедрам вниз и зарылись в складках нижних юбок, у Энни вырвался стон.
– О, Джеми. – Она запустила пальцы ему в волосы. – Мне так тебя не хватало.
– А мне тебя, Энни. – Его ладонь раздвигала тугие завитки между ее ног.
Их губы слились, и его восставшая плоть вырвалась из бриджей в ее ладони.
И он заполнил ее всю без остатка.
Энни зарылась руками под его жакет, цепляясь за жаркую кожу, а он поднял ее ноги так, что они обхватили его талию.
От толчков Джеми Энни будто плавилась, как воск, и оба не смогли сдержать прорвавшегося взрыва облегчения. Они трепетно обхватила друг друга, и разверзшиеся небеса позволили им мельком заглянуть в рай.
Когда Энни наконец поставила ноги на пол, он смотрел на нее, прижавшись к ней лбом. Она не сдержалась и хихикнула.
– Два месяца – это очень долго, – со вздохом сказала она.
– Слишком долго, Энни, – согласился Джеми. – Мне не нравится оставлять тебя одну.
– Мне тоже не нравится оставаться одной. Когда мы воевали с французами, у нас не было выбора. Но теперь… – Она не стала договаривать.
Взяв Энни за руку, Джеми повел ее к койке. Она ничего не сказала, когда он смахнул на пол карты и сваленную кучей одежду.
Они удобно улеглись бок о бок, и Джеми продолжил разговор.
– Хотел бы я, чтобы можно было жить по-другому. – Он повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. – Хоть мне и очень нравится возвращаться, но жить в разлуке тяжело для нас обоих.
– А если бы нашелся способ всегда быть вместе?
– Ну, Энни, мы это уже обсуждали раньше. Неважно, что ты избавилась от морской болезни, все равно я не стану брать тебя с собой. Это слишком опасно.
– Я и не хочу выходить в море.
– Не хочешь? – Он повернул ее лицом к себе.
– Нет. Я скоро буду слишком занята для морских путешествий.
– И чем же?
– Сейчас скажу. Но сначала я хочу знать, насколько важно для тебя командовать кораблем. Я знаю, как долго ты это делал и как тебя радует ветер в лицо и свобода, и…
– Ты спрашиваешь как жена или как партнер по бизнесу? Энни навалилась на него, прижимаясь к нему грудью.
– И так, и так.
– Тогда я отвечу и как муж, и как партнер. Я бы лучше оставался дома, с тобой. – Он вздохнул. – Но я знаю, что это невозможно.
– Возможно, возможно. – Когда он посмотрел на нее, Энни поторопилась с ответом: – Ты скопил большое богатство, Джеми.
– Мы скопили.
– Ну, это ты рисковал жизнью, гоняясь за французскими кораблями, а я только продала немного драгоценностей для ремонта твоего шлюпа. Я подвела итоги. У нас достаточно денег, чтобы расширить дело. Купить шхуну. И теперь, когда наступил мир, нам одним с делами не управиться.
– Хорошая мысль, но я все-таки не вижу, как это мне поможет оставаться дома.
– Нам потребуется кто-нибудь, кто бы занимался деловой частью – перевозкой риса и все такое. А у меня больше не будет на это времени. Джеми прищурил глаза:
– А что ты собираешься делать, Энни?
– Ну-у, – протянула она, – теперь я говорю как твоя жена.
– Так скажи мне, жена, что тут происходит?
– У нас будет ребенок.
Энни никогда бы не подумала, что пират может потерять дар речи. Но когда Джеми вдруг уселся и Энни сползла ему на колени, она поняла, что сейчас именно это и произошло.
– Ты так и будешь молчать?
Он обнял ее и зарылся лицом в ее волосы.
– Ребенок, – пробормотал он. – Я тебя люблю, Энни. Еще некоторое время они, обнявшись, говорили о своем будущем, потом привели себя в порядок и поднялись на палубу. Рука об руку они дошли до своего дома на Тредд-стрит.
– Ох, – сказала Энни, когда она поднимались по лестнице, – чуть не забыла за всеми этими событиями. В прошлое воскресенье я познакомилась с женщиной, фамилия которой Маккейд. Она замужем за агентом по делам индейцев и живет западнее границы. Она очень мила, и с ней было ужасно интересно поговорить. Ты не думаешь, что это может оказаться твоя родственница?
– А как зовут ее мужа?
– Рафф.
– Не то. У меня есть только сводный брат Логан, и тот за тридевять земель, в Шотландии.
– Мм-м. – Ее пират подхватил ее на руки, и Энни не могла больше думать ни о чем, кроме него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Наклонившись, Джеми оборвал стебли лиан, уже проникших под загородку.
Она оглянулась, грустно улыбнулась ему и заправила под капор прядь волос.
– Думаю, пора идти.
– Верно. – Джеми бросил листья в кусты. – Мы пропустим прилив, если не поторопимся.
Энни сложила руки на груди, не сводя глаз с небольшого креста, отмечавшего могилу ее дяди.
– Может, это к лучшему, что он не дожил до того момента, как рухнула его мечта.
Она обратила к нему взор своих темных глаз, и Джеми только пожал плечами. Он чувствовал себя негодяем, забирая ее отсюда, но здесь у нее ничего не оставалось. Кроме того, что фабрика сгорела, ураган уничтожил остатки посадок сахарного тростника.
И поселенцы, последователи Ричарда Корнуэлла, решили уехать. Джеми должен был доставить их в Нью-Уорлд. На следующий день после урагана, когда солнце поднялось в ясном карибском небе, они оценили размеры ущерба. Потом похоронили погибших: своего губернатора, пиратов и Артура. После похорон они провели собрание и проголосовали за то, чтобы покинуть остров.
Всю следующую неделю Джеми и его команда занимались починкой «Гиблого дела». Судно выдержало шторм в отличие от «Шлюхи Франции». На утро после шторма от нее осталась только макушка грот-мачты. Море все еще выбрасывало на берег ее обломки.
Джеми прошел за Энни на вершину холма. Оттуда, где они стояли, можно было видеть весь остров – рваное лоскутное одеяло сломанных деревьев и сметенных ветром посадок. Сзади, в лазурной гавани, стоял готовый к отплытию корабль.
– Я знаю, что вы не хотите уезжать, но…
– Почему вы так решили? – Энни посмотрела на капитана. Неутихающий ветер откинул блестящие волосы с его лица, в ухе сверкнула золотая серьга. Он выглядел пиратом до мозга костей, но когда они заглянула ему в глаза, их взгляд был нежен. – Либертия была мечтой моего дяди, а не моей. О, я хотела, чтобы она осуществилась… ради него. Но меня здесь ничто не держит. – Она опустила глаза. – Во всяком случае, не держало бы, если бы мы могли быть вместе.
– Энни. – Его голос был полон муки.
– Я люблю вас, Джеми. Этого ничто не может изменить. Ни то, что вы пират… – Она на мгновение умолкла. – Ничто.
– Почему мы должны сейчас это обсуждать?
– А когда бы вы хотели? Когда оставите меня в Чарльз-тауне? Или, может, вы предпочитаете, чтобы мы вообще об этом не говорили? Так было бы проще, да?
– Черт побери, Энни, я как будто доказал, что не всегда выбираю самый легкий путь. И если вы думаете, что я сейчас собираюсь сделать так, значит, вы свихнулись. – Он отвернулся. – Я ведь вам объяснил, почему из этого ничего не может выйти.
– Потому что вы пират.
– Верно. Это так и осталось.
– А если бы не были им?
Он медленно повернулся к ней с глубокой печалью на лице.
– Энни, не надо этого делать.
– Я жду ответа. – Когда он протянул к ней руку, Энни отступила. – Думаю, что уж это-то я заслужила. – Не обращая внимания на то, что он вопросительно приподнял брови, она продолжала: – Ладно, может быть, вы мне ничего не должны. Но все равно я хочу получить ответ. Если бы вы не были пиратом, как бы вы поступили?
Он колебался лишь мгновение.
– Я бы на вас женился, Энни, если бы вы согласились, – просто сказал он, и Энни охватила такая любовь к нему, что она бросилась в его объятия и прижалась к широкой груди. От него пахло ветром, и солью, и свободой, и она не желала его отпускать, даже когда он мягко оттолкнул ее от себя.
– Что я хочу и что я буду иметь – это две разные вещи. Этот урок я тяжело усвоил и не скоро забуду. – С этими словами он повернулся и стал медленно спускаться с холма. Энни догнала его и сунула ему в руку свернутый в трубку лист бумаги.
Он удивленно посмотрел на документ, потом на девушку.
– Прочтите, – только и сказала она. Энни внимательно наблюдала за его лицом, пока он развязывал бечевку. Он глянул на написанные аккуратным почерком ее дяди строчки, потом более внимательно прочел их и снова взглянул на Энни.
– Вы разве не знаете, что это такое? Что это значит?
– Это лицензия на каперство… на мое имя. Но почему?.. И как?..
Энни с облегчением выдохнула, только сейчас осознав, что задерживала дыхание.
– «Почему» – я точно не знаю, но «как» – это совсем просто. Дядя Ричард основал Либертию по королевскому указу, так что он был губернатором и имел тот же статус, что и все королевские губернаторы.
– И возможность поощрять каперство?
– Вот именно. Англия воюет с Францией. Полагаю, дядя Ричард считал, что раз де Порто был французский пират, то вы помогали Англии. – Она помолчала. – У дяди Ричарда было звание вице-адмирала. Вообще у него было много прав, но в соответствии с философией Джона Локка он не часто ими пользовался.
– Но он сделал это… Он официально объявил меня и мою команду каперами, а не пиратами. – Джеми переводил взгляд с Энни на документ и обратно, едва сдерживая возбуждение.
– Вы ему понравились, Джеми, и он в вас поверил. Как и я. Не успела она это произнести, как очутилась в его объятиях. Оба они смеялись и плакали, обнимая друг друга.
– Вы заметили, там в самом низу написано, что он дает вам прощение за все прошлые преступления?
– Да. Но я все же с трудом могу в это поверить. Это как возможность начать жизнь сначала. – Он провел пальцем по ее щеке. Она посмотрела на него лучившимися любовью глазами. Он медленно коснулся губами ее губ. – Возможность для нас начать все сначала, Энни, любовь моя.
ЭПИЛОГ
Чарльзтаун, Южная Каролина
Весна 1764 г.
Как только сходни были спущены, Энни взбежала на «Гиблое дело». Прикрывая глаза ладонью и стараясь увидеть Джеми, она наблюдала с пристани, как шлюп заходил в гавань. Теперь она помахала ему, и он спрыгнул с верхней палубы. От взгляда на него у нее захватило дух, хотя теперь он был одет в более скромный костюм респектабельного капитана корабля.
Волосы теперь он зачесывал назад и заплетал в косичку, и блеска золота в ухе уже не было. А его жакет прикрывал рубашку с застегнутым воротом. Но в нем было что-то такое, что вызывало в воображении картины любви на песке, когда ветер овевал ее обнаженное тело, а прибой щекотал пальцы ног.
От этих воспоминаний ее сердце забилось быстрее, и, когда он порывисто обнял ее, оторвав от палубы, ее щеки залила нежно-розовая волна. Он крепко и жадно поцеловал ее, и когда наконец поднял голову, Энни едва держалась на ногах.
– Капитан… прошу вас, – прошептала она, подхватывая спадающую шляпку.
– Что просишь, Энни? – Он по-пиратски ухмыльнулся. – Разве не так я должен встречать свою жену?
– Да, конечно. – Энни улыбнулась. – Думаю, это годится… для начала. Но я пришла сюда не как твоя жена. – Он приподнял бровь, и Энни торопливо продолжала: – Я пришла в качестве делового партнера.
– Ясно. – Его лицо посерьезнело. – Тогда, раз мы собираемся обсуждать деловые вопросы, самое подходящее место для этого – моя каюта.
Прежде, чем она могла что-то возразить, он схватил ее за руку и повел к люку сквозь толпу матросов. Перед тем как свести ее по трапу, он что-то крикнул преподобному насчет необходимости конфиденциальных переговоров со своим партнером.
Он втащил ее в каюту, захлопнул дверь ногой и прижал Энни к двери. Не успев опомниться, она обнаружила себя зажатой между твердым деревом и таким же твердым телом.
Его губы проложили дорожку по ее шее, не останавливаясь перед таким препятствием, как кружевная оборка. Когда он куснул ее сосок через облегающий шелк, Энни откинулась назад.
– А теперь, – игриво предложил он, глядя на нее из-под ресниц с золотыми кончиками, – может быть, перейдем к деловым вопросам?
Она уже обо всем забыла. И чем больше он ласкал ее грудь, тем меньше ее волновало все остальное. Когда его руки скользнули по ее бедрам вниз и зарылись в складках нижних юбок, у Энни вырвался стон.
– О, Джеми. – Она запустила пальцы ему в волосы. – Мне так тебя не хватало.
– А мне тебя, Энни. – Его ладонь раздвигала тугие завитки между ее ног.
Их губы слились, и его восставшая плоть вырвалась из бриджей в ее ладони.
И он заполнил ее всю без остатка.
Энни зарылась руками под его жакет, цепляясь за жаркую кожу, а он поднял ее ноги так, что они обхватили его талию.
От толчков Джеми Энни будто плавилась, как воск, и оба не смогли сдержать прорвавшегося взрыва облегчения. Они трепетно обхватила друг друга, и разверзшиеся небеса позволили им мельком заглянуть в рай.
Когда Энни наконец поставила ноги на пол, он смотрел на нее, прижавшись к ней лбом. Она не сдержалась и хихикнула.
– Два месяца – это очень долго, – со вздохом сказала она.
– Слишком долго, Энни, – согласился Джеми. – Мне не нравится оставлять тебя одну.
– Мне тоже не нравится оставаться одной. Когда мы воевали с французами, у нас не было выбора. Но теперь… – Она не стала договаривать.
Взяв Энни за руку, Джеми повел ее к койке. Она ничего не сказала, когда он смахнул на пол карты и сваленную кучей одежду.
Они удобно улеглись бок о бок, и Джеми продолжил разговор.
– Хотел бы я, чтобы можно было жить по-другому. – Он повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. – Хоть мне и очень нравится возвращаться, но жить в разлуке тяжело для нас обоих.
– А если бы нашелся способ всегда быть вместе?
– Ну, Энни, мы это уже обсуждали раньше. Неважно, что ты избавилась от морской болезни, все равно я не стану брать тебя с собой. Это слишком опасно.
– Я и не хочу выходить в море.
– Не хочешь? – Он повернул ее лицом к себе.
– Нет. Я скоро буду слишком занята для морских путешествий.
– И чем же?
– Сейчас скажу. Но сначала я хочу знать, насколько важно для тебя командовать кораблем. Я знаю, как долго ты это делал и как тебя радует ветер в лицо и свобода, и…
– Ты спрашиваешь как жена или как партнер по бизнесу? Энни навалилась на него, прижимаясь к нему грудью.
– И так, и так.
– Тогда я отвечу и как муж, и как партнер. Я бы лучше оставался дома, с тобой. – Он вздохнул. – Но я знаю, что это невозможно.
– Возможно, возможно. – Когда он посмотрел на нее, Энни поторопилась с ответом: – Ты скопил большое богатство, Джеми.
– Мы скопили.
– Ну, это ты рисковал жизнью, гоняясь за французскими кораблями, а я только продала немного драгоценностей для ремонта твоего шлюпа. Я подвела итоги. У нас достаточно денег, чтобы расширить дело. Купить шхуну. И теперь, когда наступил мир, нам одним с делами не управиться.
– Хорошая мысль, но я все-таки не вижу, как это мне поможет оставаться дома.
– Нам потребуется кто-нибудь, кто бы занимался деловой частью – перевозкой риса и все такое. А у меня больше не будет на это времени. Джеми прищурил глаза:
– А что ты собираешься делать, Энни?
– Ну-у, – протянула она, – теперь я говорю как твоя жена.
– Так скажи мне, жена, что тут происходит?
– У нас будет ребенок.
Энни никогда бы не подумала, что пират может потерять дар речи. Но когда Джеми вдруг уселся и Энни сползла ему на колени, она поняла, что сейчас именно это и произошло.
– Ты так и будешь молчать?
Он обнял ее и зарылся лицом в ее волосы.
– Ребенок, – пробормотал он. – Я тебя люблю, Энни. Еще некоторое время они, обнявшись, говорили о своем будущем, потом привели себя в порядок и поднялись на палубу. Рука об руку они дошли до своего дома на Тредд-стрит.
– Ох, – сказала Энни, когда она поднимались по лестнице, – чуть не забыла за всеми этими событиями. В прошлое воскресенье я познакомилась с женщиной, фамилия которой Маккейд. Она замужем за агентом по делам индейцев и живет западнее границы. Она очень мила, и с ней было ужасно интересно поговорить. Ты не думаешь, что это может оказаться твоя родственница?
– А как зовут ее мужа?
– Рафф.
– Не то. У меня есть только сводный брат Логан, и тот за тридевять земель, в Шотландии.
– Мм-м. – Ее пират подхватил ее на руки, и Энни не могла больше думать ни о чем, кроме него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31