В гавани у подножья Вороньего мыса стоят на якорях двадцать восемь ширванских кораблей, а в лесу и горах близ гавани в семи лагерях расположились не меньше трех тысяч воинов. Среди кораблей нет ни одного купеческого, все боевые, в лагерях я не видел ни единого ополченца, а только крепких, хорошо вооруженных бойцов. Недалеко от пристанища великого князя втайне от него скопилась огромная сила! Вот почему над Вороньим мысом не видно больше птичьих стай.
— Сделал то, что я велел? Сможешь попасть к гавани без Жохара или других провожатых?
— Смогу. Жохар шел первым в нашей цепочке, я — последним и через каждые десять шагов незаметно помечал камни или деревья условными знаками. По ним я без труда повторю путь к Вороньему мысу и обратно.
— Сдается, что нам придется свершить это. Ступай вечерять, а я рассчитаюсь с Жохаром и тоже приду к костру. Держи, — протянул Микула подошедшему Жохару тугой кошель. — Пересчитай и прощай.
— Пересчитать? Зачем? — удивился Жохар. — Я доверяю твоему счету. С какой стати тебе обманывать меня, приумножая богатство великого князя? Ведь не своими же диргемами ты расплачиваешься со мной? Не говорю я тебе и прощай, ибо какой-то тайный голос шепчет мне, что нам предстоит встретиться еще. До новой встречи, русский сотник Микула!
— До новой встречи, Жохар…
Едва Жохар исчез среди подступавших к бухте скал, к Микуле подбежал запыхавшийся Сарыч.
— Это ушел Жохар? — взволнованно спросил он.
— Да, он, — спокойно ответил Микула. — Выполнил поручение, получил деньги и покинул нас. Что тебя удивляет?
— Когда он проходил мимо последнего нашего костра, я хорошо разглядел его со спины. Кроме того, я впервые видел, как он шел по ровному месту. И я узнал его! Я теперь знаю, кто он! Может, его и зовут Жохар, но нам с тобой он был известен гораздо раньше под другим именем! Как я мог не узнать его сразу? Ведь я постоянно чувствовал, что обязательно должен знать этого человека!
— Перестань повторять одно и то же и объясни все толком, — сказал Микула. — Ты рассмотрел Жохара со спины и увидел, как он ступает по ровному месту. Ну и что?
— На каком боку висит у тебя меч?
— На левом. Как и у всех, в том числе и у тебя.
— Это потому, что ты правша… как я и большинство дружинников. А у Жохара меч висит на правом боку, значит, он — левша. Ты приметил, что он прихрамывает на левую ногу?
— Да. Но какое дело мне до того, что некто из моих случайных знакомых левша и хром на левую ногу?
— Да такое, что хромцом на левую ногу и левшой является Ичкер, знаменитый главарь всех разбойников Нефата! Вот кто скрывался под именем Жохара! Как я не мог понять этого раньше? Ведь я столько слышал о нем! Вот почему он казался мне таким знакомым! И только меч на правом боку и танцующая походка окончательно раскрыли мне глаза! И вспомни свой вчерашний разговор с ним. Он признался, что родился язычником, а стал мусульманином. Это история самого Ичкера! А совет Жохара прибить к бортам ладей заложников, дабы уберечься от нападения горцев? Это любимый способ Ичкера, идущего на абордаж, обезопасить свой корабль от стрел противника! Теперь понятно, как воины Жохара стали наемниками у горцев. Это были разбойники Ичкера, согнанные нами с берегов Нефата и бродившие без пристанища в горной глухомани.
— Пусть будет так, — согласился Микула. — Ну и что? Какая нам разница, как зовут этого человека — Ичкер, Жохар или так и эдак? Главное, что он дважды оказал нам большую услугу. Сейчас его нет с нами — и забудем о нем. Ты уже-знаешь, что видел Всеслав в гавани у Вороньего мыса? Чем больше я об этом думаю, тем тревожнее на душе. Я хотел отплыть из бухты завтра утром, а придется сделать это сегодня после вечери.
Чем дольше Игорь слушал Микулу, тем больше портилось у него настроение. Еще бы! Кому понравится, что у тебя под боком притаились тридцать вражеских боевых кораблей с тремя тысячами отборных воинов, о которых ты узнал случайно! А ведь до возвращения Микулы с его неожиданной вестью Игорь был уверен, что полностью осведомлен о всех действиях и планах Дивдада, властителя Ширвана, по чьей земле с огнем и мечом прошли дружины воеводы Асмуса и вблизи чьих берегов обосновался сам Игорь.
Еще четыре дня назад воевода Асмус прислал гонца, сообщившего, что властитель Ширвана собирает в одной из бухт вблизи пристанища великого князя свой флот и сухопутные войска, туда же подходят ополченцы из горных селений и городов, коих не смог еще достигнуть и взять на копье Асмус. Соглядатаи воеводы донесли, что в бухте уже стоят свыше двадцати боевых кораблей и множество мелких судов, в лагерях на берегу находится больше двух с половиной тысяч дружинников из постоянного войска ширванского властителя и не меньше десяти тысяч ополченцев. Воевода предлагал великому князю нанести по воинству Дивдада одновременный удар с двух сторон и полностью разгромить его. Для этого ладейная дружина великого князя должна была ворваться в бухту с моря и уничтожить корабли Дивдада, а пешему войску Асмуса предстояло завязать сражение на берегу и окончательно добить противника.
Игорь не принял сего плана. Асмус, уже прослывший завоевателем половины Ширвана, хотел стяжать еще и славу спасителя великого князя, вначале предупредив его о нависшей угрозе, а затем нанеся по Дивдаду решающий удар. Но великий князь Руси не нуждается в спасителях! Он не устрашится принять сражение с отборными войсками владыки Ширвана и докажет, что сей прославленный полководец проявил легкомыслие и совершил непоправимую ошибку, вздумав тягаться в воинском деле с великим киевским князем!
Отказавшись от предложения Асмуса, Игорь велел воеводе Бразду не жалеть золота на тайных лазутчиков, которые должны были по нескольку раз в сутки доносить обо всем, что происходило в лагере Дивдада. Последний из них, побывавший в бухте под видом торговца оружием, покинул Бразда часа за два до прибытия отряда Микулы. Лазутчик сообщил, что у врага уже тридцать боевых кораблей и более пятисот мелких судов, а число людей возросло до трех тысяч воинов ширванской гвардии и двенадцати-тринадцати тысяч ополченцев. Добавил он и то, что среди воинства Дивдада ходят упорные слухи о том, что оно со дня на день отплывает к занятым русами островам и не оставит там ни одного живого пришельца. Исходя из этих сведений о силах Дивдада, Игорь и строил план предстоящего сражения, однако весть Микулы заставила отказаться от него.
Как надлежало поступить теперь? Принять план Асмуса и вместе с ним нанести одновременный удар по флоту и пешему войску Дивдада? Поручить Асмусу вступить в сражение с главными силами Дивдада, а самому уничтожить его корабли в заливе у Вороньего мыса? Но в том и другом случае победителем властителя Ширвана будет не великий князь, скорее всего ему придется разделить славу пополам с Асмусом, а то и вообще оказаться на втором плане. Но возможно ли с теми силами, что сейчас в распоряжении Игоря на островах, не просто устоять перед напором всего воинства Дивдада, но и разгромить его? Вот почему после первых слов Микулы о ширванских кораблях в заливе у Вороньего мыса Игорь тут же велел кликнуть к нему в шатер воеводу Бразда с тысяцкими Олегом и Сфенкелом. Ни один из них не был, как Асмус, соперником великого князя по влиянию в дружине, отчего Игорь верил в искренность их слов гораздо больше, нежели в полезность советов главного воеводы.
— Что молвишь, тысяцкий? — обратился Игорь к Сфенке-лу, когда Микула смолк. — Сдюжим с Дивдадом сами или обратимся за подмогой к главному воеводе? Как-никак, а лишние тридцать кораблей по сто воинов на каждом — грозная сила.
— Сдюжим, великий князь, — без раздумий ответил Сфен-кел. — У меня с Олегом по десять сотен воинов, у древлянского воеводы две с половиной тысячи, всего получается четыре с половиной тысячи. В бою один русич стоит не меньше двух ворогов, значит, против шести тысяч отборных воинов Дивдада хватит трех тысяч наших дружинников. Остальные пятнадцать сотен без труда справятся с ополченцами, сколь велико не оказалось бы их число.
— Твое слово, тысяцкий, — перевел Игорь взгляд на Олега. — Ты уже не раз встречался с ширванцами в боях на суше и на море, знаешь, какие они воины. По силам ли нам выстоять супротив вчетверо превосходящего нас неприятеля?
— Выстоять сможем, а вот победить будет непросто. Гвардия владыки Ширвана состоит из отборных, закаленных в битвах воинов, с которыми нам придется сражаться на равных. А превеликое множество ополченцев попросту сомнет нас своим числом. Одержать верх над воинством Дивдада можно лишь в случае, ежели не допустить соединения обоих его частей воедино, а разбить их поодиночке.
— Как мыслишь добиться сего? — тут же последовал вопрос Игоря. — Потопить вначале ширванские корабли в заливе у Вороньего мыса, а затем возвратиться и дождаться на своих островах нападения самого Дивдада?
— Нет, великий князь, из нашего похода к Вороньему мысу ничего не получится. В море близ наших островов днем и ночью кружат быстроходные суда, на коих под личиной рыбаков за нами неусыпно следят ширванские соглядатаи. Они без промедления донесут Дивдаду, когда и в каком направлении мы отплыли, и тот успеет принять меры, чтобы наш поход не достиг цели. Он либо прикажет кораблям у Вороньего мыса покинуть залив, либо отплывет со своим флотом вслед за нами и навяжет в открытом море бой, к которому подоспеют корабли от Вороньего мыса. Громить воинство Дивдада по частям надобно у наших островов. Часть своих лучших сил Дивдад укрыл близ Вороньего мыса вовсе не для того, чтобы они напали вместе с главным войском, а чтобы обрушились на нас в самый ответственный час боя. Значит, у нас будет какое-то время. За сей срок мы должны разгромить Дивдада раньше, чем подоспеют корабли от Вороньего мыса. Тогда им останется удалиться восвояси либо сразиться с нами в одиночку. Взять верх над всем войском Дивдада мы сможем лишь благодаря быстроте своих действий, — завершил свою речь Олег.
— Какой совет дашь мне ты, воевода? — глянул Игорь на Бразда.
То, что скажет древлянский воевода, было для Игоря сейчас самым главным, однако, согласно законам воеводской рады, первое слово имели самые младшие по возрасту и положению в дружине военачальники. Чтобы над говорившим не довлело ранее высказанное мнение более известного и уважаемого полководца, на раде речь всегда держали, следуя старшинству, оставляя заключительное слово-приговор за самым главным из присутствовавших.
— Мой совет таков — чтобы раз и навсегда покончить с Дивдадом, разбить его войско следует по частям. Однако вначале должно быть разбито не основное войско, собранное ширванцами чуть ли не на виду у нас, а та его часть, которая держится в тайне и коей, по замыслу Дивдада, в предстоящем бою суждено сыграть главнейшую роль. Зная все силы Дивдада и его планы, мы можем действовать с открытыми глазами, не опасаясь с его стороны никаких неожиданностей. А раньше в его поступках многое было непонятно, и каждый из нас давал этому свое объяснение… Отныне положение изменилось, и уже мы будем навязывать Дивдаду свою волю.
Ай да Бразд, ай да хитрец! Как ловко ввернул мысль о том, что они до известия Микулы о ширванских кораблях близ Вороньего мыса ошибочно оценивали действия Дивдада. Игорь знал, что Бразд имел в виду. Он много времени ломал голову над тем, почему Дивдад дает возможность ему и Асмусу нанести по своим войскам одновременный удар с моря и суши. Он находил этому одно объяснение: умный человек и опытный в дворцовых интригах владыка, Дивдад проник в тайну истинных взаимоотношений между великим князем и его главным воеводой, а потому был уверен, что Игорь не хочет способствовать успеху Асмуса и не позволит ему участвовать в решающем бою с ширванцами. Оказалось, что Дивдад был куда умнее, решив подстраховать себя еще кое-чем, помимо вражды между киевским князем и его ближайшим сподвижником.
— Сейчас мы знаем, что одновременного нападения на Дивдада с моря и суши быть не может, ибо он в состоянии нанести ответный удар по нашим ладьям из залива у Вороньего мыса. Остается одно — самим нанести неожиданный удар по лучшей части его флота. Мы лишим его половины боевых кораблей и отборных воинов, заплатив за это гораздо меньшими своими силами. Вот ключ к нашей победе над владыкой Ширвана! И ключ сей в руках сотника Микулы, который единственный из нас уже побывал близ Вороньего мыса и может лучше других свершить внезапное нападение на ширванский флот в заливе.
— Внезапное нападение? Это при том, что их разведчики круглосуточно шныряют близ наших островов? — спросил Игорь. — Уверен, что ширванцы знают, что наши дружинники побывали в окрестностях Вороньего мыса и могли кое-что прослышать об их кораблях. Поэтому и они сами, и их лазутчики будут настороже вдвойне.
— Задача лазутчиков — предупредить Дивдада о грозящей ему опасности, а она может исходить от флота, имеющего не меньше силы, чем у него самого. Не думаю, чтобы у Дивдада вызвали серьезное беспокойство те два с половиной десятка ладей, которые отправятся к Вороньему мысу. Допустит ли он мысль, что они намерены напасть на втрое сильнейшего неприятеля? К тому же ладьи покинут острова под вечер и возьмут направление к берегам Мазендарана, а ночью, когда разведчики потеряют их из виду, они изменят курс и поплывут к Вороньему мысу. К тому месту на берегу, где берет начало показанная Жохаром-Ичкером дорога в ущелье, надобно также попасть в темноте, чтобы с рассветом быть уже в горах.
— Пожалуй, два десятка ладей, тем более направившихся к побережью Мазендарана, не вызовут особого интереса у ширванских лазутчиков. А если и вызовут, за ними отправится не больше одного-двух суденышек, от которых в темноте можно без труда ускользнуть, отогнав перед этим подальше от себя стрелами. Но хватит ли двадцати пяти ладей и тысячи дружинников, чтобы сковать близ Вороньего мыса и не допустить к нашим островам намного сильнейшего врага?
— Сковать — да, — решительно ответил Бразд. — Наша цель — не разбить ширванцев близ Вороньего мыса или уничтожить их корабли, а лишь помешать им в нужный час вступить в сражение. Сделать это, имея равные силы, можно без труда, а с меньшим втрое числом воинов требуется недюжинный ум. Я вижу два способа, как сие возможно осуществить. Первый: совершить нападение на готовые к отплытию корабли и поджечь их горящими стрелами. Второй: напасть из засады на пеших воинов-ширванцев, торопящихся из лагерей к кораблям, часть из них перебить, остальных рассеять по горам. Покуда они соберутся, приведут себя в порядок, отплытие задержится на немалый срок. Конечно, можно напасть одновременно на корабли и ширванских воинов, однако погоня за двумя зайцами не всегда приводит к поимке даже одного из них. Какой из названных мной способов приведет к наибольшему успеху и наименьшей гибели наших воинов, должен знать сотник Микула, уже побывавший в тех местах.
— Что ответишь, сотник? — повернулся к Микуле Игорь. — Верно ли, что ширванцев у Вороньего мыса можно надолго задержать в заливе одной тысячью дружинников?
— Верно. На обратном пути я разговаривал со всеми воинами, побывавшими в разведке, расспросил их обо всем, что они видели в заливе и близ воинских лагерей ширванцев. Я знаю, как задержать ворогов в заливе на три-четыре часа.
— Этого времени достаточно, но… Воевода сказал, что можно совершить нападение на ширванские корабли и сжечь их. В этом случае неприятель из залива уже никогда не сможет попасть к нашим островам. Поскольку ты говоришь о трех-четырех часах, которые надеешься выиграть у ширванцев, получается, что от нападения на корабли ты отказываешься?
— Да. Ширванцы знают цену своим кораблям и хорошо понимают, в каком положении очутятся, лишившись кораблей и оказавшись отрезанными от войск Дивдада несколькими суточными переходами через труднопроходимые горы и леса. Поэтому они стерегут корабли как зеницу ока. У берега находятся лишь два-три из них, остальные стоят посреди бухты на якорях. Берега у залива песчаные, открытые, на ближайших к нему лесных полянах, где только можно, в палатках и шалашах разместились не меньше пяти-шести сотен ширванцев. Наверное, это команды дежурных кораблей, которым в случае появления в море противника надлежит немедля выйти ему навстречу либо не допустить в залив до прибытия воинов из лагерей в горах. В получасе ходьбы от залива раскинулись у родников три лагеря ширванцев, на три-четыре сотни человек каждый, подходы к ним стерегутся дозорными. К тому же Вороний мыс наверняка обжили наблюдатели, не спускающие глаз с моря и подходов к заливу с суши. Поэтому крупными силами к кораблям незаметно подобраться нельзя, попытка пробиться силой ничего не даст, ибо при первом известии о нашем появлении дежурные команды перегонят корабли к противоположному нам берегу залива либо выведут их в море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78