Таково единстве
нное средство оправдать эту ничем не оправдываемую повторяемость. Кром
е простого движения, передразнивающего человека, есть то, что выражено э
тим движением… Картина Кристо Ц это акт веры, любви…
Забравшись к отцу на колени, Кристо слушал, растерянный, потерянный. Марс
ель сиял, единственное, на что он сейчас был способен, это сиять. Казалось,
они никогда не кончат говорить о картине…
Какая находка Ц эти кружева Натали, они сливаются с синевой вод первого
плана и образуют на каждой волне маленькие белые гребешки… А эти головы
алжирцев, посаженные тесно-тесно? Виден каждый завиток, беленькая закру
гленная спиралью черта, тоненькая, тоненькая… Лица… да, лица… они похожи
друг на друга, и у всех глаза продолговатые, как зазор на ножницах… Именно
глаза, как зазор на ножницах, обведенный темными кругами, а зрачок круглы
й, черная точка на белом фоне. Но Натали сразу можно узнать. Какая смелость
посадить ее анфас, в таком вот ракурсе, а посмотрите на колесики в черепе
Луиджи! Только у ребенка может быть такое конкретное воображение… Невол
ьно задаешь себе вопрос, что с тобой станется, если ты не шевелясь будешь с
идеть перед этой картиной и глядеть на нее долго-долго… Передумаешь тыс
ячу мыслей, тысячи прекрасных мыслей. Именно так! Если вы будете глядеть н
а заводного писца или, скажем, на Вокансоновскую утку, вы ни о чем думать н
е будете, вы просто будете улыбаться! Душа… И все эти охотники поболтать п
огрузились в задумчивое молчание.
Ц Душа? Ц повторил Клод-скульптор вопросительным тоном. Ц Если послу
шать ученых, так душу в один прекрасный день можно будет выразить каким-н
ибудь математическим уравнением со многими неизвестными. Души можно бу
дет производить по желанию Ц добрые или злые…
Ц Я врач, но признаюсь, я лично не верю в нее, в науку. Я хочу сказать, что нау
ка движется вперед только благодаря художникам. Ученые пасуют перед мыс
лью об абсурдности и научной ереси, а художника ничто не останавливает, о
н не скован наукой… Поэтому-то он и проникает в закрытые для науки двери;
он свободен, ничто не стесняет его интуиции…
Ц Интуиция! Ц Лебрен так и подскочил. Ц Вы совершенно нравы, Вакье. Все
начинается с гениальной интуиции, а потом уже приходит черед доказатель
ствам.
Ц Наконец-то мы с вами согласны! На мой взгляд, научная интуиция предпол
агает дар наблюдательности так же, как и творчество художника. По радио я
слышал историю маленького Гаусса, гениального математика, родившегося
в конце XVIII века. Как-то в школе учитель, чтобы утихомирить детвору, задал им
задачу: сложить все числа от одного до ста… И что же, Гаусс через три минут
ы уже отдал ему тетрадь с правильным решением! Он заметил, что при сложени
и первой и последней цифры, второй и предпоследней всегда получается
101: 100 + 1 = 101,99 + 2 = 101 и т. д. Таким образом, общая сумма составила 101, умноженное на 50. Зам
етил с первого взгляда: дар наблюдательности… Вот что такое интуиция.
Тут все сцепились: учитель презирал интуицию, единственное, что он ценит,
это коллективный труд… з наше время научный прогресс находится в руках к
оллективов… Ну ясно, это бесспорно, да и не может быть иначе! Но все-таки пе
рвый толчок, огонь, воспламеняющий порох, искра, падающая в бензин, все-та
ки исходят от индивидуального синтеза, от интуиции! Все начинается с ген
иальной интуиции! Какое-нибудь научное открытие может быть конечным рез
ультатом тысячи и тысячи опытов, но оно может опередить опыты, которым ос
танется лишь подтвердить обоснованность открытия.
Ц Так или иначе, Ц сказал Рене Луазель, стараясь утихомирить спорщиков,
Ц прогресс в наши дни заключается в претворении науки в практику. Иссле
дователи находят, гипотеза подтверждается… и вот вам, уже строится завод
!
Ц В этом вы, мой друг, как я вижу, оптимист, Ц заметил Луиджи. Ц С тех пор, к
ак математика оперирует бесконечно большими величинами, весь строй нау
ки изменился Ц это весьма утешительно. Все можно измерить, и все можно вы
разить. Бесспорно, весь мир будет переосмыслен. Кибернетика уже позволяе
т нам предвидеть…
И разговор зашел о современных чудесах… Потом учитель долго объяснял пр
исутствовавшим опыт введения новых учебников, заменяющих педагогов. Уч
ебники эти задают ученику известное количество вопросов, предвидят все
неправильные ответы и отсылают его на страницу, где имеется правильный о
твет. В конечном счете это своего рода кибернетическая машина.
Кристо никогда не говорили, что нужно молчать, когда беседуют взрослые. Н
апротив, все всегда его охотно слушали.
Ц Вечно одно и то же! Ц заявил он, сердито махнув рукой. Ц В конце концов
упрутся в астрономические цифры. Вот вы говорите, все неправи
льные ответы… Невозможно, чтобы все, все… это все только у нас
в голове существует. Количество комбинаций слишком велико, чтобы дать
все. Если мы хотим воспроизвести человека, его мозг, сокращени
е мышц, машина получится такая громоздкая, что практически ее сделать не
льзя. Все искусственное гораздо, в тысячу раз грубее, чем природа… А уж есл
и к этому прибавить внутренние субъективные знания… Вот к чему я вел…
Кристо стоял среди взрослых, заглядывал в глаза то одному, то другому. Со с
тороны могло показаться, что они все вместе играют в какую-то игру.
Ц Это из-за протеза Луиджи, Ц продолжал он, Ц вы знаете, что, если руку от
резать, человек чувствует ее, словно она еще есть… Я вот думаю о тяжести от
резанной руки… Когда безрукий делает гимнастику, мускулы культи и целой
руки симметрично развиваются. Плечо над отсутствующей рукой находится
на нормальном уровне, человек держится прямо; я хочу сказать, что оба плеч
а несут одинаковую нагрузку и что плечо культи нормально оттянуто рукой
-фантомом совсем так, как плечо неповрежденной руки. У человека одинаков
ая тяжесть и слева и справа, но если взвесить человека с обеими руками и че
ловека с отрезанной рукой, то в весе будет разница Ц за счет ампутирован
ной руки. Так почему же мускулы культи и целой руки развиваются одинаков
о? Значит, надо, чтобы вес был заменен каким-то эквивалентом. Вес существу
ет, но в иной форме, которая весами не улавливается. В какой же форме? В виде
энергии? Мне почему-то кажется, что схема человеческого тела, которую мы п
ознаем, воспринимаем только изнутри, субъективно, становится ощутимой т
ам, где кончается культя, что именно здесь можно поймать душу за хвост. Как
по-вашему?
Ц По-моему, романтизм тю-тю! Ц заметил скульптор.
Ц А что такое романтизм? Ц Кристо моргнул, судорожно сжал веки, потом ещ
е, еще, чуть ли не десять раз подряд, скверная привычка решительно станови
лась болезненным тиком.
Каждый попытался определить романтизм… Как бы тебе сказать… Может, прео
бладание мечты над разумом? А по-вашему как? При своем зарождении романти
зм рвал с закостенелыми формами искусства, разрушал классические канон
ы… свободно отдавался течению. Если бы мы слушались рассудка, мы непреме
нно должны были бы признать правоту мечты. Правота Ц на стороне мечтате
лей, романтиков, а не жесткого каркаса законов науки и человека…
По сравнению с зыбучими песками всяческих фантомов романтизм казался в
полне твердой почвой… Однако сами фантомы в один прекрасный день станут
реальностью, материализуются, не став от этого менее романтичными… Ну, е
сли в вашем представлении это и есть романтизм!… Неужели лунный романтиз
м отомрет только потому, что человек полетит на Луну?… Не смешивайте рома
нтизм с фантастикой! Поле наших мечтаний расширилось, у нас новые темы. А р
азве математические формулы не будят в вас мечты? Нет на свете ничего бол
ее зажигательного! А Бах? Разве Бах не есть математическая гармония?… Спо
рящие, казалось, совсем забыли о Кристо, хотели о нем забыть. Фантом грозно
потрясал своими цепями, он был страшен, как незнакомец, подстерегающий в
ас за дверью, и видно было даже, как шевелится щеколда.
Сияние на лице Марселя погасло. Он хмуро слушал споры, и, когда собеседник
и погрязли в пучинах романтизма, он вполголоса заметил Кристо:
Ц Все твои рассуждения никуда не годятся… Никогда человек с ампутирова
нной ногой или рукой не бывает симметричным.
Ц Нет, бывает, Ц возразил Кристо, Ц я сам читал.
Ц Значит, вздор читал. Это врачи нарочно обманывают больных, чтобы они де
лали лечебную гимнастику. Им выгодно.
Ц Я же тебе всерьез говорю.
Ц Нет, или уж тогда нужно, чтобы калека занимался лечебной гимнастикой п
ятнадцать часов в сутки. Да еще к плечу ему тяжесть следует привесить. Слы
шишь, тяжесть!
Что тут возразишь!… Кристо подумал, вот и это еще я должен проверить сам, п
очему я обязан верить одному, а не другому. Впрочем, если даже то, что напис
ано в книгах, неправда, Кристо отнюдь не намеревался расставаться с душо
й, которую поместил на самом кончике культи.
Ц С тобой вечно так, Ц сказал он Марселю, Ц все тысячу раз приходится на
чинать сначала. Как картину. Разве ты не хочешь вместе со мной поймать жив
ую душу?
Ц Хочу. Я не знал, что мы с тобой заодно стараемся, а хотеть хочу.
А те все еще спорили… Схема человеческого тела, бросьте, бросьте, субъект
ивное, как известно, не передается другому, п, если любимая женщина рожает
, ты не можешь очутиться в ее шкуре, никогда не испытаешь то, что она испыты
вает. Кристо забыл о Марселе… Как? Как? Что они такое говорят? А стигматы, Ц
негодующе изрек он, Ц а как же стигматы? Когда кого-нибудь любишь, то впол
не можешь испытывать те же страдания, иметь те же самые раны. Кристо, ты, оч
евидно, не совсем понимаешь, что такое стигматы. Если у святого Франциска
Ассизского были раны, как у Иисуса Христа, это значит, что бог пожелал его
восславить, а не потому они были, что Франциск прошел через те же самые мук
и, что Христос. Никто никогда и не говорил, что святой испытал те же страда
ния, он только был отмечен ими… Возможно, это так в отношении святого Фран
циска Ассизского, но лично он, Кристо, уверен, что если бы он сильно кого-ни
будь любил, у него непременно появились бы стигматы и он от них тоже страд
ал бы… Когда мама ждала санитарную машину, чтобы ехать рожать Малыша, она
ужасно страдала, и одна их соседка, которая очень любит маму, села перед дв
ерью на ступеньки лестницы Ц и как же она корчилась, как стонала, потому ч
то у нее тоже болел живот. Папа тогда еще сказал: «Вот у нее уже до стигмат д
ошло!» Не будем говорить о патологических случаях, вмешался доктор Вакье
, но искусство, особенно поэзия, может творить чудеса, передавать субъект
ивное чувство. Но Лебрен настаивал именно на патологических случаях: они
настолько усиливают определенные элементы, что мы начинаем улавливать
вещи, неуловимые у людей, здоровых телом и духом.
Ц Уголок ученых мужей! Ц сказал, подходя, Оливье. Ц Ну, я убегаю… Надо пр
оводить Беатрису. Сейчас совершим прыжок в неведомое! Дабы лучше его поз
нать! Почему у тебя такие большие зубы, бабушка?
Ц Нет, нет! Ц доктор Вакье поднялся. Ц Я сам провожу Беатрису. Мы догово
рились…
Ц Ах, так! Чудесно, чудесно… Тогда я еще немножко посижу…
Ц Беатриса устала? Она собирается уезжать?
Ц Нет, нет…
Оливье присел рядом с Василием, который не расставался с гитарой, пощипы
вал струны и вполголоса напевал для Денизы Луазель и Миньоны:
Ночи безумные, ночи бессонны
е…
Он жаловался… цыганский романс умер, умерла цыганская музыка, под звуки
которой столько любили, столько ночей провели без сна, совершали столько
безумств… Знаете знаменитый цыганский хор Полякова? Нет? Во всех этих но
чных заведениях только и остался, что Поляков…
Ночи безумные, ночи бессонны
е…
Ц А ты веришь в бога, Кристо? Ц спросил учитель.
Кристо потупился.
Ц Очевидно, я задал нескромный вопрос?
Ц Как сказать… Я не думаю, что верю. Это как с душой… Разве в нее веря
т? Никто не знает, что такое душа, никто не знает ничего о боге. Точно л
ишь одно: я никогда не стану молиться, никогда ни о чем бога просить не буд
у. Он не может вернуть Андре руку…
Натали вздрогнула, сидя в своем кресле. Вот уж они договорились до бога! Да
льше ехать некуда. Когда мужчины сходятся после обеда, чтобы поговорить
на свободе… Кристо уже мужчина. А дыму-то, дыму! На сегодняшний вечер запр
ещение курить было отменено, не могла же Натали до такой степени стеснят
ь своих гостей. У нее щипало глаза, болела голова. И все оттого, что она сиди
т на отшибе и не может переменить место, просто потому, что стулья стоят вд
оль стен, а она одна сидит посреди комнаты… У Натали было такое ощущение, б
удто она осталась в каменном веке, люди удаляются, она уже еле-еле различа
ет свет задних фар замыкающих машин. Неспособна поддерживать разговор д
аже с ребенком. Все сведения, полученные в начальной школе Ц физика, хими
я, арифметика, Ц устарели, испарились… А шаткая концепция бога, возможно
, упрочится на совсем иной базе, под совсем иным именем. Вопрос терминолог
ии.
Она уже не слушала их. Она слушала себя… Нечто еще никогда не испытанное…
Такое чувство, будто ты уже дошел до последнего рубежа жизни. Не то, чтобы
она ощущала, что умирает, но за этим рубежом все лишь повторение. Гоняться
за одним и тем же, испытывать все те же трудности, надеяться, как прежде, и, к
ак прежде, оставаться все на той же точке. Глупо, как автомат, сказал бы Кри
сто. Подводишь последнюю черту, будущий итог: тут отсрочек не бывает, прод
олжения не следует. Остается одно Ц ждать, как у зубного врача. Все равно
сядешь в кресло, это уж верно. До того верно, что нет ничего вернее.
Малыш заснул на стуле, и его увели. Натали не могла уйти прежде своих госте
й, хотя бы потому, что она поднималась с места только при самых-самых близ
ких.
Они разошлись после часа ночи… Друзья. Дорогие вы мои друзья!
XXXVI. Душа-фантом
Вскоре после дня своего рождения Натали объявила Луиджи, что предпочита
ет работать в постели. Нет, чувствует она себя не хуже, чем обычно, нет, прос
то ей так удобнее: ей будет лучше работаться и, кроме того, можно будет ник
ого не принимать. А то люди привыкли заходить к ней, как в кафе. Даже Кристо
не пускать? Даже Кристо.
Перед тем, как Натали окончательно заперлась в своей спальне, Дениза Луа
зель успела сообщить ей добрую весть: они нашли квартиру! Один бог знает, с
колько времени ушло на поиски… А теперь, когда появится новый жилец, это п
росто необходимо, они и так живут в тесноте. Миньона ни одного вечера не си
дит дома, потому что не может пригласить к себе друзей… Кристо, который по
-прежнему ютится за шкафом в передней, убегает в подвал к Луиджи, у него не
т ни своего угла, где бы он мог работать, ни покоя… Малыш с каждым днем стан
овится все неистовее. Он буквально свел домашних с ума, того гляди разнес
ет все вокруг, прямо какой-то одержимый… Ничего не поделаешь, потребност
ь в движении, надо же ему как-то расходовать свою энергию… Не знает ли Нат
али?… Что? Квартиру? Но вы ведь уже нашли квартиру? Да, но это еще не наверняк
а, они нашли вполне подходящую квартиру, что верно, то верно! Продается она
в кредит, но слишком дорого и слишком многие на нее зарятся. Может, у Натал
и есть на примете квартира? Дениза, вы принимаете меня, очевидно, за господ
а бога! Но ведь нашла же она комнату для Оливье… Это совсем другое дело… Де
низе хотелось бы снять квартиру побольше, чтобы и Оливье мог жить дома, хо
тя с новорожденным… Он не может слышать детского крика, особенно ночами.
А эта квартира, о которой она говорит, находится в новом доме, фактически г
де-то на окраине Парижа, у черта на куличках. Решать надо быстрее, если тол
ько они хотят переехать до рождения ребенка. Да, раз уж так случилось, она
предпочла бы дочку. Дениза для приличия вздохнула… как все-таки неразум
но… пятый ребенок! После стольких лет! Но она обожает малышей! И она прищур
илась: совсем как Кристо! А Натали думала: «Конец, у меня отбирают Кристо. Н
а сей раз это бесповоротно…»
Дениза ушла, а Натали вошла в спальню, разделась, легла в постель… И больше
не подымалась.
Когда Мишетта или Луиджи входили к ней, она делала вид, что работает; а ост
авшись одна, неподвижно лежала, глядя в окно на деревья, на флигель, стоящи
й напротив, на ступеньки крыльца, на глухую стену. Она попросила Луиджи но
чевать в столовой и объяснила, что боится его разбудить и сама поэтому бу
дет спать плохо. А чтобы ей не быть ночью одной, пусть поставят на стол, нап
ротив постели, картину Кристо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
нное средство оправдать эту ничем не оправдываемую повторяемость. Кром
е простого движения, передразнивающего человека, есть то, что выражено э
тим движением… Картина Кристо Ц это акт веры, любви…
Забравшись к отцу на колени, Кристо слушал, растерянный, потерянный. Марс
ель сиял, единственное, на что он сейчас был способен, это сиять. Казалось,
они никогда не кончат говорить о картине…
Какая находка Ц эти кружева Натали, они сливаются с синевой вод первого
плана и образуют на каждой волне маленькие белые гребешки… А эти головы
алжирцев, посаженные тесно-тесно? Виден каждый завиток, беленькая закру
гленная спиралью черта, тоненькая, тоненькая… Лица… да, лица… они похожи
друг на друга, и у всех глаза продолговатые, как зазор на ножницах… Именно
глаза, как зазор на ножницах, обведенный темными кругами, а зрачок круглы
й, черная точка на белом фоне. Но Натали сразу можно узнать. Какая смелость
посадить ее анфас, в таком вот ракурсе, а посмотрите на колесики в черепе
Луиджи! Только у ребенка может быть такое конкретное воображение… Невол
ьно задаешь себе вопрос, что с тобой станется, если ты не шевелясь будешь с
идеть перед этой картиной и глядеть на нее долго-долго… Передумаешь тыс
ячу мыслей, тысячи прекрасных мыслей. Именно так! Если вы будете глядеть н
а заводного писца или, скажем, на Вокансоновскую утку, вы ни о чем думать н
е будете, вы просто будете улыбаться! Душа… И все эти охотники поболтать п
огрузились в задумчивое молчание.
Ц Душа? Ц повторил Клод-скульптор вопросительным тоном. Ц Если послу
шать ученых, так душу в один прекрасный день можно будет выразить каким-н
ибудь математическим уравнением со многими неизвестными. Души можно бу
дет производить по желанию Ц добрые или злые…
Ц Я врач, но признаюсь, я лично не верю в нее, в науку. Я хочу сказать, что нау
ка движется вперед только благодаря художникам. Ученые пасуют перед мыс
лью об абсурдности и научной ереси, а художника ничто не останавливает, о
н не скован наукой… Поэтому-то он и проникает в закрытые для науки двери;
он свободен, ничто не стесняет его интуиции…
Ц Интуиция! Ц Лебрен так и подскочил. Ц Вы совершенно нравы, Вакье. Все
начинается с гениальной интуиции, а потом уже приходит черед доказатель
ствам.
Ц Наконец-то мы с вами согласны! На мой взгляд, научная интуиция предпол
агает дар наблюдательности так же, как и творчество художника. По радио я
слышал историю маленького Гаусса, гениального математика, родившегося
в конце XVIII века. Как-то в школе учитель, чтобы утихомирить детвору, задал им
задачу: сложить все числа от одного до ста… И что же, Гаусс через три минут
ы уже отдал ему тетрадь с правильным решением! Он заметил, что при сложени
и первой и последней цифры, второй и предпоследней всегда получается
101: 100 + 1 = 101,99 + 2 = 101 и т. д. Таким образом, общая сумма составила 101, умноженное на 50. Зам
етил с первого взгляда: дар наблюдательности… Вот что такое интуиция.
Тут все сцепились: учитель презирал интуицию, единственное, что он ценит,
это коллективный труд… з наше время научный прогресс находится в руках к
оллективов… Ну ясно, это бесспорно, да и не может быть иначе! Но все-таки пе
рвый толчок, огонь, воспламеняющий порох, искра, падающая в бензин, все-та
ки исходят от индивидуального синтеза, от интуиции! Все начинается с ген
иальной интуиции! Какое-нибудь научное открытие может быть конечным рез
ультатом тысячи и тысячи опытов, но оно может опередить опыты, которым ос
танется лишь подтвердить обоснованность открытия.
Ц Так или иначе, Ц сказал Рене Луазель, стараясь утихомирить спорщиков,
Ц прогресс в наши дни заключается в претворении науки в практику. Иссле
дователи находят, гипотеза подтверждается… и вот вам, уже строится завод
!
Ц В этом вы, мой друг, как я вижу, оптимист, Ц заметил Луиджи. Ц С тех пор, к
ак математика оперирует бесконечно большими величинами, весь строй нау
ки изменился Ц это весьма утешительно. Все можно измерить, и все можно вы
разить. Бесспорно, весь мир будет переосмыслен. Кибернетика уже позволяе
т нам предвидеть…
И разговор зашел о современных чудесах… Потом учитель долго объяснял пр
исутствовавшим опыт введения новых учебников, заменяющих педагогов. Уч
ебники эти задают ученику известное количество вопросов, предвидят все
неправильные ответы и отсылают его на страницу, где имеется правильный о
твет. В конечном счете это своего рода кибернетическая машина.
Кристо никогда не говорили, что нужно молчать, когда беседуют взрослые. Н
апротив, все всегда его охотно слушали.
Ц Вечно одно и то же! Ц заявил он, сердито махнув рукой. Ц В конце концов
упрутся в астрономические цифры. Вот вы говорите, все неправи
льные ответы… Невозможно, чтобы все, все… это все только у нас
в голове существует. Количество комбинаций слишком велико, чтобы дать
все. Если мы хотим воспроизвести человека, его мозг, сокращени
е мышц, машина получится такая громоздкая, что практически ее сделать не
льзя. Все искусственное гораздо, в тысячу раз грубее, чем природа… А уж есл
и к этому прибавить внутренние субъективные знания… Вот к чему я вел…
Кристо стоял среди взрослых, заглядывал в глаза то одному, то другому. Со с
тороны могло показаться, что они все вместе играют в какую-то игру.
Ц Это из-за протеза Луиджи, Ц продолжал он, Ц вы знаете, что, если руку от
резать, человек чувствует ее, словно она еще есть… Я вот думаю о тяжести от
резанной руки… Когда безрукий делает гимнастику, мускулы культи и целой
руки симметрично развиваются. Плечо над отсутствующей рукой находится
на нормальном уровне, человек держится прямо; я хочу сказать, что оба плеч
а несут одинаковую нагрузку и что плечо культи нормально оттянуто рукой
-фантомом совсем так, как плечо неповрежденной руки. У человека одинаков
ая тяжесть и слева и справа, но если взвесить человека с обеими руками и че
ловека с отрезанной рукой, то в весе будет разница Ц за счет ампутирован
ной руки. Так почему же мускулы культи и целой руки развиваются одинаков
о? Значит, надо, чтобы вес был заменен каким-то эквивалентом. Вес существу
ет, но в иной форме, которая весами не улавливается. В какой же форме? В виде
энергии? Мне почему-то кажется, что схема человеческого тела, которую мы п
ознаем, воспринимаем только изнутри, субъективно, становится ощутимой т
ам, где кончается культя, что именно здесь можно поймать душу за хвост. Как
по-вашему?
Ц По-моему, романтизм тю-тю! Ц заметил скульптор.
Ц А что такое романтизм? Ц Кристо моргнул, судорожно сжал веки, потом ещ
е, еще, чуть ли не десять раз подряд, скверная привычка решительно станови
лась болезненным тиком.
Каждый попытался определить романтизм… Как бы тебе сказать… Может, прео
бладание мечты над разумом? А по-вашему как? При своем зарождении романти
зм рвал с закостенелыми формами искусства, разрушал классические канон
ы… свободно отдавался течению. Если бы мы слушались рассудка, мы непреме
нно должны были бы признать правоту мечты. Правота Ц на стороне мечтате
лей, романтиков, а не жесткого каркаса законов науки и человека…
По сравнению с зыбучими песками всяческих фантомов романтизм казался в
полне твердой почвой… Однако сами фантомы в один прекрасный день станут
реальностью, материализуются, не став от этого менее романтичными… Ну, е
сли в вашем представлении это и есть романтизм!… Неужели лунный романтиз
м отомрет только потому, что человек полетит на Луну?… Не смешивайте рома
нтизм с фантастикой! Поле наших мечтаний расширилось, у нас новые темы. А р
азве математические формулы не будят в вас мечты? Нет на свете ничего бол
ее зажигательного! А Бах? Разве Бах не есть математическая гармония?… Спо
рящие, казалось, совсем забыли о Кристо, хотели о нем забыть. Фантом грозно
потрясал своими цепями, он был страшен, как незнакомец, подстерегающий в
ас за дверью, и видно было даже, как шевелится щеколда.
Сияние на лице Марселя погасло. Он хмуро слушал споры, и, когда собеседник
и погрязли в пучинах романтизма, он вполголоса заметил Кристо:
Ц Все твои рассуждения никуда не годятся… Никогда человек с ампутирова
нной ногой или рукой не бывает симметричным.
Ц Нет, бывает, Ц возразил Кристо, Ц я сам читал.
Ц Значит, вздор читал. Это врачи нарочно обманывают больных, чтобы они де
лали лечебную гимнастику. Им выгодно.
Ц Я же тебе всерьез говорю.
Ц Нет, или уж тогда нужно, чтобы калека занимался лечебной гимнастикой п
ятнадцать часов в сутки. Да еще к плечу ему тяжесть следует привесить. Слы
шишь, тяжесть!
Что тут возразишь!… Кристо подумал, вот и это еще я должен проверить сам, п
очему я обязан верить одному, а не другому. Впрочем, если даже то, что напис
ано в книгах, неправда, Кристо отнюдь не намеревался расставаться с душо
й, которую поместил на самом кончике культи.
Ц С тобой вечно так, Ц сказал он Марселю, Ц все тысячу раз приходится на
чинать сначала. Как картину. Разве ты не хочешь вместе со мной поймать жив
ую душу?
Ц Хочу. Я не знал, что мы с тобой заодно стараемся, а хотеть хочу.
А те все еще спорили… Схема человеческого тела, бросьте, бросьте, субъект
ивное, как известно, не передается другому, п, если любимая женщина рожает
, ты не можешь очутиться в ее шкуре, никогда не испытаешь то, что она испыты
вает. Кристо забыл о Марселе… Как? Как? Что они такое говорят? А стигматы, Ц
негодующе изрек он, Ц а как же стигматы? Когда кого-нибудь любишь, то впол
не можешь испытывать те же страдания, иметь те же самые раны. Кристо, ты, оч
евидно, не совсем понимаешь, что такое стигматы. Если у святого Франциска
Ассизского были раны, как у Иисуса Христа, это значит, что бог пожелал его
восславить, а не потому они были, что Франциск прошел через те же самые мук
и, что Христос. Никто никогда и не говорил, что святой испытал те же страда
ния, он только был отмечен ими… Возможно, это так в отношении святого Фран
циска Ассизского, но лично он, Кристо, уверен, что если бы он сильно кого-ни
будь любил, у него непременно появились бы стигматы и он от них тоже страд
ал бы… Когда мама ждала санитарную машину, чтобы ехать рожать Малыша, она
ужасно страдала, и одна их соседка, которая очень любит маму, села перед дв
ерью на ступеньки лестницы Ц и как же она корчилась, как стонала, потому ч
то у нее тоже болел живот. Папа тогда еще сказал: «Вот у нее уже до стигмат д
ошло!» Не будем говорить о патологических случаях, вмешался доктор Вакье
, но искусство, особенно поэзия, может творить чудеса, передавать субъект
ивное чувство. Но Лебрен настаивал именно на патологических случаях: они
настолько усиливают определенные элементы, что мы начинаем улавливать
вещи, неуловимые у людей, здоровых телом и духом.
Ц Уголок ученых мужей! Ц сказал, подходя, Оливье. Ц Ну, я убегаю… Надо пр
оводить Беатрису. Сейчас совершим прыжок в неведомое! Дабы лучше его поз
нать! Почему у тебя такие большие зубы, бабушка?
Ц Нет, нет! Ц доктор Вакье поднялся. Ц Я сам провожу Беатрису. Мы догово
рились…
Ц Ах, так! Чудесно, чудесно… Тогда я еще немножко посижу…
Ц Беатриса устала? Она собирается уезжать?
Ц Нет, нет…
Оливье присел рядом с Василием, который не расставался с гитарой, пощипы
вал струны и вполголоса напевал для Денизы Луазель и Миньоны:
Ночи безумные, ночи бессонны
е…
Он жаловался… цыганский романс умер, умерла цыганская музыка, под звуки
которой столько любили, столько ночей провели без сна, совершали столько
безумств… Знаете знаменитый цыганский хор Полякова? Нет? Во всех этих но
чных заведениях только и остался, что Поляков…
Ночи безумные, ночи бессонны
е…
Ц А ты веришь в бога, Кристо? Ц спросил учитель.
Кристо потупился.
Ц Очевидно, я задал нескромный вопрос?
Ц Как сказать… Я не думаю, что верю. Это как с душой… Разве в нее веря
т? Никто не знает, что такое душа, никто не знает ничего о боге. Точно л
ишь одно: я никогда не стану молиться, никогда ни о чем бога просить не буд
у. Он не может вернуть Андре руку…
Натали вздрогнула, сидя в своем кресле. Вот уж они договорились до бога! Да
льше ехать некуда. Когда мужчины сходятся после обеда, чтобы поговорить
на свободе… Кристо уже мужчина. А дыму-то, дыму! На сегодняшний вечер запр
ещение курить было отменено, не могла же Натали до такой степени стеснят
ь своих гостей. У нее щипало глаза, болела голова. И все оттого, что она сиди
т на отшибе и не может переменить место, просто потому, что стулья стоят вд
оль стен, а она одна сидит посреди комнаты… У Натали было такое ощущение, б
удто она осталась в каменном веке, люди удаляются, она уже еле-еле различа
ет свет задних фар замыкающих машин. Неспособна поддерживать разговор д
аже с ребенком. Все сведения, полученные в начальной школе Ц физика, хими
я, арифметика, Ц устарели, испарились… А шаткая концепция бога, возможно
, упрочится на совсем иной базе, под совсем иным именем. Вопрос терминолог
ии.
Она уже не слушала их. Она слушала себя… Нечто еще никогда не испытанное…
Такое чувство, будто ты уже дошел до последнего рубежа жизни. Не то, чтобы
она ощущала, что умирает, но за этим рубежом все лишь повторение. Гоняться
за одним и тем же, испытывать все те же трудности, надеяться, как прежде, и, к
ак прежде, оставаться все на той же точке. Глупо, как автомат, сказал бы Кри
сто. Подводишь последнюю черту, будущий итог: тут отсрочек не бывает, прод
олжения не следует. Остается одно Ц ждать, как у зубного врача. Все равно
сядешь в кресло, это уж верно. До того верно, что нет ничего вернее.
Малыш заснул на стуле, и его увели. Натали не могла уйти прежде своих госте
й, хотя бы потому, что она поднималась с места только при самых-самых близ
ких.
Они разошлись после часа ночи… Друзья. Дорогие вы мои друзья!
XXXVI. Душа-фантом
Вскоре после дня своего рождения Натали объявила Луиджи, что предпочита
ет работать в постели. Нет, чувствует она себя не хуже, чем обычно, нет, прос
то ей так удобнее: ей будет лучше работаться и, кроме того, можно будет ник
ого не принимать. А то люди привыкли заходить к ней, как в кафе. Даже Кристо
не пускать? Даже Кристо.
Перед тем, как Натали окончательно заперлась в своей спальне, Дениза Луа
зель успела сообщить ей добрую весть: они нашли квартиру! Один бог знает, с
колько времени ушло на поиски… А теперь, когда появится новый жилец, это п
росто необходимо, они и так живут в тесноте. Миньона ни одного вечера не си
дит дома, потому что не может пригласить к себе друзей… Кристо, который по
-прежнему ютится за шкафом в передней, убегает в подвал к Луиджи, у него не
т ни своего угла, где бы он мог работать, ни покоя… Малыш с каждым днем стан
овится все неистовее. Он буквально свел домашних с ума, того гляди разнес
ет все вокруг, прямо какой-то одержимый… Ничего не поделаешь, потребност
ь в движении, надо же ему как-то расходовать свою энергию… Не знает ли Нат
али?… Что? Квартиру? Но вы ведь уже нашли квартиру? Да, но это еще не наверняк
а, они нашли вполне подходящую квартиру, что верно, то верно! Продается она
в кредит, но слишком дорого и слишком многие на нее зарятся. Может, у Натал
и есть на примете квартира? Дениза, вы принимаете меня, очевидно, за господ
а бога! Но ведь нашла же она комнату для Оливье… Это совсем другое дело… Де
низе хотелось бы снять квартиру побольше, чтобы и Оливье мог жить дома, хо
тя с новорожденным… Он не может слышать детского крика, особенно ночами.
А эта квартира, о которой она говорит, находится в новом доме, фактически г
де-то на окраине Парижа, у черта на куличках. Решать надо быстрее, если тол
ько они хотят переехать до рождения ребенка. Да, раз уж так случилось, она
предпочла бы дочку. Дениза для приличия вздохнула… как все-таки неразум
но… пятый ребенок! После стольких лет! Но она обожает малышей! И она прищур
илась: совсем как Кристо! А Натали думала: «Конец, у меня отбирают Кристо. Н
а сей раз это бесповоротно…»
Дениза ушла, а Натали вошла в спальню, разделась, легла в постель… И больше
не подымалась.
Когда Мишетта или Луиджи входили к ней, она делала вид, что работает; а ост
авшись одна, неподвижно лежала, глядя в окно на деревья, на флигель, стоящи
й напротив, на ступеньки крыльца, на глухую стену. Она попросила Луиджи но
чевать в столовой и объяснила, что боится его разбудить и сама поэтому бу
дет спать плохо. А чтобы ей не быть ночью одной, пусть поставят на стол, нап
ротив постели, картину Кристо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27