Аурелия налила херес в два бокала. Ей казалось, что время внезапно помчалось вперед со страшной скоростью. Почему-то она думала, что у нее будет еще несколько дней обычной жизни, время, чтобы прийти в себя, прежде чем работа начнется всерьез. Но, похоже, это не так.
– Разве нам не следует провести несколько дней, чтобы общество привыкло к мысли о нашем романе?
– Безусловно, – согласился он, взяв протянутый бокал. – Но осмотр дома этому не помешает.
– Но ведь если нас заметят вместе, особенно когда мы будем заходить в пустой дом, разве это не вызовет недоуменных взглядов?
Гревилл в насмешливом упреке покачал головой: – Да полноте, неужели вы так быстро забыли все уроки прошлой недели? Почему кто-то должен увидеть, как мы вдвоем входим в дом?
– О-о… я поняла, что вы имеете в виду. – Аурелия смущенно улыбнулась, сделала глоток хереса и села в уголок дивана. – Разумеется, я войду туда одна.
– Конечно, предварительно убедившись, что вас никто не видит.
– Конечно. А как я попаду в дом?
– Обычным способом. Вы постучитесь, и я вам открою.
Она кивнула, заранее наслаждаясь ощущением вызова, интеллектуального и физического, того самого, которое доставило ей столько удовольствия на прошлой неделе при выполнении каждого нового задания.
– Пойдем прямо сейчас? Гревилл поднес бокал к губам.
– Не так уж мы и торопимся. – Его глаза смеялись, и Аурелия, не удержавшись, тоже прыснула. – Вы уже разговаривали с леди Бонем о вашей поездке в Бристоль? – небрежно спросил он.
– Разговор случился вполне естественно, когда я пришла забрать Фрэнни.
– Да, я так и предполагал. – Он ждал, изогнув брови.
– Я рассказала то, о чем мы условились. Вроде бы она не нашла в этом ничего странного.
Гревилл кивнул.
– Что еще?
– Да, в общем-то, ничего. Нелл моя подруга, мои интересы – это ее интересы. Если мне кто-то понравился, она будет готова тоже полюбить этого человека, если, конечно, у нее не появится серьезных оснований не делать этого. – Аурелия нахмурилась, глядя в свой бокал.
– Рассказывайте дальше, – поторопил он ее, прекрасно понимая, что это еще не все.
Аурелия вздохнула.
– Видите ли, Нелл вовсе не дура и понимает, что любой, с кем ее знакомит муж, может иметь отношение к делам военного министерства. Она спросила меня, не предполагаю ли я чего-нибудь в этом роде.
– И что вы ответили? – Теперь Гревилл смотрел на нее пристально.
– Я сказала, что такие мысли мне в голову приходили. Ей показалось бы странным, если бы нет, – меня обычно тоже дурой никто не считает.
– На это есть основания. – Он сверкнул белоснежной улыбкой. – Должен признать, тут имеются свои препятствия. Бонем знает, что мы с ним подчиняемся одному и тому же человеку, хотя он понятия не имеет, чем я занимаюсь на самом деле. Согласно нашему этикету, мы стараемся не обсуждать свою работу за пределами министерства, поэтому сильно настаивать он не будет. Но вы должны быть готовы к некоторому скрытому противостоянию.
– Я уже готова. Гарри не знает про Фредерика?
– Боже милостивый, нет! О Фредерике знают всего трое – вы, я и мой начальник. Но даже ему ничего не известно о связи между женой Бонема и моим погибшим партнером. И так должно и остаться. Аурелия кивнула, молча соглашаясь.
– Нелл и Гарри не будут стоять у меня на пути, – помолчав немного, произнесла она. – Они могут и скорее всего, постараются отговорить меня от этого брака, но если я проявлю решимость, они меня поддержат.
Теперь настала очередь Аурелии пристально всматриваться в лицо Гревилла.
– Известно ли Гарри что-нибудь о вас… кроме, конечно, того, что вы принадлежите к тому же миру, что и он… что-нибудь такое, что может заставить его считать вас неподходящим и даже опасным мужем для меня?
– Не более неподходящим и опасным, чем он сам.
– В таком случае я уверена, что перепрыгну через этот барьер безо всякого труда. – Аурелия поставила бокал и решительно встала. – Идемте смотреть дом?
– Я уйду первым. – Он поднялся медленнее, чем всегда, одновременно допивая херес. – Когда доберетесь до дома номер двенадцать на Саут-Одли-стрит, что вы сделаете?
– Дважды пройду мимо него, а если никого не замечу, постучусь.
– Отлично. – Гревилл посмотрел на часы, свисавшие из кармашка жилета. – Сможете быть там через полчаса?
Саут-Одли-стрит находилась неподалеку от Гросвенор-сквер. Если она возьмет кеб и доедет до площади, а оттуда пойдет пешком, то вполне успеет.
– Если только не помешает уличное движение или что-нибудь непредвиденное.
– Я буду ждать… Провожать меня не нужно. – Он вышел в холл, а Аурелия побежала наверх, чтобы взять накидку, шляпку и перчатки.
Выйдя из дома, Она окликнула кеб.
Номер двенадцать по Саут-Одли-стрит оказался одним из двухэтажных особняков. Узкий пролет отполированных ступеней вел к дубовой двери со сверкающими медными молотком и ручкой. Железные перила недавно покрасили в черный цвет; слева от двери в солнечном свете подмигивали окна. Над дверью были установлены красивая фрамуга и медный фонарь. Два каменных цветочных горшка, оба пустые, обрамляли дверь. Примыкающий к нему дом-близнец тоже содержался в прекрасном состоянии.
Пройдя мимо дома двенадцать, она остановилась, чтобы поправить ботинок. На улице было несколько человек, в основном ремесленники. Няня с двумя детьми спешила в сторону площади. Один из детей играл с волчком, и тот вот-вот мог укатиться прямо на мостовую. Няне следовало бы забрать волчок и не отдавать до тех пор, пока они не придут в сквер, расположенный на площади, но Аурелия зажмурилась, подавив желание вмешаться. Она ни при каких обстоятельствах не должна была привлекать к себе внимание; во всяком случае, до тех пор пока ребенок не кинется под колеса кареты.
Пройдя ярдов сто, Аурелия перешла на другую сторону улицы и неторопливо прошла мимо нужного ей дома. Не заметив никого, знакомого хотя бы смутно, все такой же фланирующей походкой она перешла через дорогу, поднялась по ступенькам и постучала молотком, подавив порыв оглянуться и посмотреть, не появились ли на улице знакомые лица.
Дверь распахнулась. Аурелия быстро шагнула внутрь, и дверь тотчас же захлопнулась.
– Вас никто не видел? – Гревилл стоял, упершись рукой в запертую дверь, и внимательно всматривался в ее лицо.
– Нет, и уверена.
– Я тоже уверен. Вы превосходно справились. – Он негромко рассмеялся. – Но на минутку мне показалось, что вы собрались побранить ту няню.
– Как вы догадались? – Аурелия изумленно уставилась на него.
– Я понемногу узнаю вас, моя дорогая. – Он насмешливо поклонился. – В тот момент я читал вас как открытую книгу и аплодировал вашей выдержке.
Аурелия пришла в восторг от его комплимента, но постаралась не показать этого. Она окинула взглядом холл. Дом выходил фасадом на юг, и бледное солнце дерзко светило на дубовые половицы через высокое окно у двери и фрамугу над ней.
– Позвольте, я покажу вам все остальное, – сказал Гревилл и прошел впереди Аурелии сквозь двойные двери с левой стороны холла. Она вслед за ним вошла в гостиную вполне разумного размера – высокий потолок, красивые лепные украшения, прелестный мраморный камин. Высокие окна выходят на улицу, поэтому в комнате много света. Добротная дубовая мебель без особых украшений, обивка нейтральная, как и подобает арендованному дому. Если добавить книги, картины и несколько декоративных деталей, вполне можно придать ему индивидуальность. Но есть ли у Гревилла личные предпочтения? Почему-то Ауре-. лия сильно в этом сомневалась. Не тот он человек, кто проводит много времени в одном каком-нибудь месте.
– Ну, что вы думаете? Аурелия обернулась к нему.
– Он прекрасно вам подойдет. На вашем месте я бы кое-что передвинула, кое-что поменяла, добавила бы индивидуальности, но… да, он идеально подойдет для ваших целей. Не слишком велик для холостяка, но достаточно места для развлечений.
Глядя по сторонам, Гревилл задумчиво поглаживал подбородок и видел комнату новыми глазами.
– Я не очень умею превращать жилье в домашний очаг. Вы мне поможете?
– У вас есть книги, картины, украшения… что-нибудь в этом роде?
Он расхохотался.
– Нет, дорогая моя, ничего подобного у меня нет. Что бы я делал со всем этим? Таскал в саквояже?
– Разумеется, нет. – Аурелия покачала головой. – Придется купить кое-какие мелочи и безделушки.
– Вы не откажетесь приобрести все это для меня? В интересах нашего дела?
– Конечно. С удовольствием, – честно ответила Аурелия, тем более что оформлять придется только открытые для гостей комнаты.
Гревилл кивнул, но ничего не сказал.
– Позвольте, я покажу вам все остальное.
Они обошли весь первый этаж, и у Аурелии не возникло никаких замечаний при осмотре столовой или уютной библиотеки в дальнем конце дома. Осматривая помещение, предназначенное для библиотеки и представляя на полках свои книги, она думала, что это был бы идеальный дом для них с Фрэнни.
– Велика ли арендная плата? – внезапно спросила Аурелия.
Гревилл немного удивился.
– Двадцать пять гиней в неделю. Я подумал, что это вполне приемлемо, учитывая размеры дома и его местоположение. А почему вы спрашиваете?
Аурелия слегка нахмурилась.
– Те деньги, которые мне обещали выплатить за работу… вы не называли сумму.
– А, понимаю! – Гревилл кивнул. – Разумеется, вам захочется поселиться в своем доме. К сожалению, пока я не могу назвать точную цифру. Вопрос рассматривается теми, кто отвечает за такие вещи. Но если вы скажете, чего хотите, я смогу дать им нужный совет.
– Мне нужно хорошенько все обдумать.
– Конечно, а потом дайте мне знать. – Саймон Грант в принципе согласился выплатить вдове Фредерика пенсию, как признавая заслуги Фредерика перед страной, так и с учетом ее будущей службы. Но практические вопросы нередко ускользали от перегруженного ума Саймона, и придется напоминать и осторожно подталкивать его, чтобы он подписал необходимые бумаги.
Поднимаясь вверх по лестнице, Аурелия испытывала настоящее удовлетворение. Двадцать пять гиней в неделю, вероятно, сильно пошатнут ее финансовое положение, но нужно учесть выплату немалого жалованья Фредерика и обещанные ей Гревиллом деньги за ее работу. Мысль о том, что она сможет тратить средства, заработанные собственным трудом, невероятно ее радовала. Никто не будет контролировать ее бюджет или давать советы, куда можно их потратить. Не придется ни перед кем отчитываться, наконец-то она освободится от притеснений Маркби. И все, что нужно будет для этого сделать, – это притвориться, что она испытывает романтический интерес к очень привлекательному мужчине. Не самое трудное задание. Вовсе нет.
Аурелия буквально вспорхнула вверх по лестнице, так воодушевили ее эти промелькнувшие в ее голове мысли, и оказалась на верхней площадке раньше Гревилла.
– Ну и где хозяин этого дома преклоняет уставшую голову?
Гревилл замер на последней ступеньке – что-то, прозвучавшее в ее голосе, остановило его. Он смотрел на Аурелию, прищурившись, и выражение ее лица медленно изменилось, в глазах появилось изумление, словно ее поразила какая-то неожиданная странная мысль, а губы сделались чувственными и соблазнительными. Даже воздух вокруг них в этом тихом, пустом доме внезапно словно ожил. Сама пустота пространства вдруг стала выразительной. Аурелия протянула к нему руку, и Гревилл медленно взял ее, перешагнул последнюю ступеньку и оказался на площадке рядом с Аурелией.
Он притянул ее к себе и положил руки ей на плечи, глядя прямо в глаза, глубокие золотисто-карие глаза, не отрывавшиеся от его взгляда, и суровая решимость, управлявшая каждым мигом его жизни, каждым его поступком, стала размываться по краям. И тогда Аурелия улыбнулась ему медленной улыбкой, от которой в ее глазах заплясали сверкающие искорки, как пляшут солнечные зайчики в лесном пруду.
– Господи, помоги мне, – пробормотал Гревилл. – Это безумие, но я перед ним беспомощен.
Он склонился к ее губам, с силой прижимаясь к ним, упиваясь ими, провел руками по ее спине, прижал к себе, сильно стиснул бедра, впиваясь пальцами в мягкие, податливые изгибы. Она что-то пробормотала прямо ему в рот, закусила зубами его нижнюю губу и подалась бедрами вперед, прижимаясь к его чреслам. Не отрываясь от ее рта, Гревилл повел ее спиной вперед по коридору к двойным дверям, ведущим в его спальню.
Протянув руку, он повернул ручку и втолкнул Аурелию в комнату.
Только там он отодвинулся от нее, но продолжал смотреть прямо в глаза, развязывая шейный платок и отбрасывая в сторону сюртук и жилет. Оставшись в рубашке и брюках, он схватил Аурелию за талию и поднял вверх, и она восторженно засмеялась, глядя на него сверху вниз глазами глубокими и чувственными, как переливающийся оттенками коричневый бархат.
Гревилл донес Аурелию до кровати, опустил в самый центр толстой пуховой перины и по одной положил ее ноги себе на колени, чтобы расстегнуть ботинки. Потом бесцеремонно швырнул их на пол, скользнул ладонями по обтянутым шелковыми чулками ногам, обнял колени и затанцевал пальцами по ямочкам под коленками.
Аурелия торопливыми неловкими пальцами расстегнула накидку. Затихшее молчание пустого дома наполнилось страстным вожделением, низ живота пылал, потайное местечко между ног увлажнилось. Она пыталась вывернуться из накидки. Гревилл приподнял ее, сдернув мешающую одежду. Бледно-желтое платье из крепа прилипло к бедрам и груди. Аурелия рывком задрала его к талии, обхватив ногами бедра Гревилла и пытаясь расстегнуть пуговицы на его брюках.
Он немного отклонился назад, глядя на ее раскрасневшееся лицо, сияющие глаза и приоткрывшиеся губы. Потом одним быстрым движением развязал тесемки на ее батистовых панталонах, подсунул руку Аурелии под спину, приподнял ее и стянул их вниз. Она высоко подняла бедра, не разжимая стиснувших его спину ног, и потянула его в свою жаркую расселину.
Но Гревилл, лукаво улыбаясь, замер, войдя в нее лишь чуть-чуть, и начал двигаться очень медленно, побуждая Лурелию чувственно открыться ему навстречу перед тем, как он вонзится в нее до конца. Она прерывисто вздохнула, приняв его глубоко в себя, а он снова замер, наслаждаясь сомкнувшейся вокруг шелковистой теплотой. Аурелия провела рукой по его спине, погладила твердые мышцы и сильно прижала его к себе, потому что он начал двигаться, сначала медленно, потом все, ускоряя ритм, распаляя ее страсть. Тишина дома только усиливала возбуждение – они были совершенно одни, никто не знал, где они, никто не догадывался, чем Аурелия сейчас занимается.
Она выгнула спину, поднимаясь навстречу его толчкам, крепче сжимая его, надавливая ему на ягодицы, и он давал ей то, чего она так хотела, – откинув назад голову так, что ей была видна только его сильная шея, работая бедрами, погружаясь в нее все глубже и глубже. И она закричала, ликующе, восторженно, потому что мир сместился с оси, а она льнула к Гревиллу все сильнее и сильнее, словно хваталась за спасительную соломинку, и тогда их крики слились воедино.
Когда Аурелия пришла в себя, она сообразила, что они лежат, запутавшись в одежде. Ее панталоны болтались на щиколотках, платье и нижняя юбка закрутились на талии.
Гревилл приподнялся над ней на локтях и ошеломленно помотал головой.
– Я и не припомню, когда в последний раз занимался любовью в сапогах. – Его брюки болтались на коленях, а рубашка была наполовину расстегнута.
Аурелия только слабо улыбнулась. Слов, чтобы описать ее ощущения, не было. Полное удовлетворение, изумление от внезапности невероятного наслаждения, потрясение от того, насколько ей, оказывается, не хватало этого простого акта любви после того, как Фредерик уплыл на корабле.
Гревилл сполз с кровати ногами вперед, сапоги коснулись пола, и он сумел выпрямиться.
– Ну что, пойдем дальше осматривать дом? – Он приподнял ее подбородок, и она ощутила холодок его взгляда. – Ты должна знать планировку, поскольку это будет база для нашей операции. – Он прошел к двери в дальнем конце комнаты и широко ее распахнул. – Это спальня хозяйки дома.
Аурелия подошла к нему и окинула комнату взглядом. Она была такого же размера, как и ее спальня, но с очень стандартной мебелью.
– Довольно милая. – Аурелия прошла через комнату, открыла дверь в будуар и с тоской подумала, что он подошел бы ей просто идеально. Если она сможет позволить себе примерно такой же дом, им с Фрэнни больше ничего не потребуется.
– Ты думаешь, как бы тебе хотелось, чтобы у тебя был такой же дом, – сказал Гревилл, взяв ее пальцем за подбородок и повернув к себе лицом.
– Неужели это так заметно? – Она довольно печально улыбнулась.
– Не так уж сложно прочитать, о чем ты думаешь.
– Видимо, несложно. У меня всегда была личная комната и своя гостиная, и мне будет трудно жить в доме, где их нет. – Она слегка пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34