Гревилл уже ждал ее в гостиной. В камине пылал огонь. Сквозь окно-эркер пробивался очень слабый свет, и свечи в комнате еще горели. Когда Аурелия вошла, Гревилл стоял у окна, но сразу, же обернулся, окинул ее одним все охватывающим взглядом и слегка поклонился:
– Доброе утро, мэм.
– Доброе утро. – Аурелия подошла к нему, встала рядом и посмотрела в окно. – Похоже, оно еще и холодное.
– Да. Но скоро потеплеет. – Гревилл стоял так близко, что она чувствовала жар его тела и ощущала запах мыла. Вернулось воспоминание о том поцелуе – сладко-соленый привкус, его губы на ее губах… Ну, конечно же, это была просто тренировка и ничего больше.
– А вот и завтрак. – Бодрый голос Мэри вернул ее на землю. Она быстро отошла от Гревилла, подошла к столу, взяла тарелки с подноса и начала их расставлять.
– Да это настоящий пир, Мэри! – произнесла Аурелия, надеясь, что щеки ее не горят и что она не дала понять Гревиллу, о чем вспоминала.
– Так и должно быть. – Мэри удовлетворенно кивнула, еще раз осмотрела накрытый стол, подхватила пустой поднос и вышла.
– И что мы сегодня будем делать? – Аурелия села и взяла гренок.
Гревилл глянул на окно. Солнце поднялось выше и светило теперь гораздо ярче.
– Думаю, займемся кое-какими упражнениями на улице. Нужно пользоваться хорошей погодой, пока не пошел дождь. В это время всегда идут дожди – тогда и будем заниматься в помещении.
– А какие упражнения?
– Для начала немного постреляем в цель, а потом я хочу показать вам, как понять, что вас преследуют, и поучить технике – как ускользнуть от преследователя.
«Это был самый невообразимый день в моей жизни», – думала Аурелия, стоя в угасающем свете дня на узкой деревенской дороге в полном одиночестве – во всяком случае, так ей казалось. Неужели ей все-таки удалось оторваться от Гревилла в той маленькой деревушке? Он ее преследовал. Хотя она его не видела, но присутствие ощущала, а теперь больше его не чувствовала.
На губах ее заиграла улыбка. Это было просто озарение – забраться в телегу к ломовому извозчику, выезжавшему с постоялого двора в деревне. Аурелия спряталась среди мешков с капустой, и даже сам возчик, до-96 вольно пьяный после пребывания в трактире, похоже, не заметил своей пассажирки. Когда они выехали из деревни на дорогу, Аурелия незаметно выскользнула из телеги. К счастью, возчик дремал на облучке, а лошадь брела очень медленно и направлялась домой, ведомая собственными инстинктами.
Целью Аурелии было обхитрить Гревилла и вернуться на ферму мистрис Машем самостоятельно. Ферма находилась на окраине следующей деревни, и туда вела удобная тропа. Но сейчас Аурелия стояла, бросаясь в глаза, посреди оживленной дороги и надеялась только на то, что на нее не нападет свирепый бык. Коровы мирно паслись на поле, иногда, мыча, поднимали головы и наблюдали за ней с тяжеловесным любопытством. Но быка она нигде не видела.
Она медленно пошла вдоль живой изгороди, поплотнее закутавшись в накидку – с поля задувал сильный ветер. Да, день оказался и в самом деле странным, и сейчас ей очень хотелось, чтобы он закончился. Ферма находилась не дальше чем в миле отсюда; живая изгородь ровно окаймляла дорогу, указывая ей путь.
Аурелия дошла до конца одного поля и перебралась через перелаз на следующее. Она торопливо шла вдоль живой изгороди, мечтая об огне в камине и обеде, и вдруг кожа на голове съежилась, а сердце сильно ударилось о грудную клетку. Кто-то шел по дороге с другой стороны изгороди. Аурелия остановилась. Шаги на дороге затихли.
К горлу подступило разочарование. Она так хотела, чтобы все получилось! Аурелия снова пошла вперед. Шаги слышались рядом, потом темп их ускорился, и в конце поля, рядом с перелазом, появился Гревилл. Опираясь скрещенными руками на перелаз, он улыбался.
– Отличная работа, – сказал полковник.
– Ничего отличного в ней нет, – огрызнулась Аурелия, не в силах скрыть досаду. – Вы меня все-таки нашли.
– Разумеется, нашел. – Он протянул ей руку, чтобы помочь перебраться через перелаз. – А вы на что рассчитывали?
Он говорил таким самоуверенным тоном, что Аурелии захотелось его ударить. Проигнорировав протянутую руку, она перебралась на поле сама, ничего не ответив. Помолчав немного, Гревилл сказал:
– Не нужно так досадовать, Аурелия. Вы действительно прекрасно справились. Я не заметил, как вы забрались в ту телегу, и потратил добрых десять минут, прочесывая деревню, прежде чем понял, как вы, вероятно, поступили.
Аурелия взглянула на него:
– Правда?
– Чистая, правда. – Он взял ее руку и положил себе на локоть. – Это всего только ваш первый день, а вы меня уже удивили.
Когда они пришли на ферму, Мэри, занятая жаркой ростбифа на вертеле в кухонной плите, поцокала языком:
– Не нужно было так долго держать мадам на холоде, мастер Гревилл. Вечерний воздух пользы не принесет.
– Я не собирался задерживаться так надолго, Мэри, – ответил он, примирительно улыбаясь. – Но и не ожидал, что леди Фарнем удивит меня так, как она это сделала.
– Я пойду, переоденусь к обеду, – сказала Аурелия, отпуская его руку и устремившись к двери.
– Наверху есть горячая вода, моя дорогая. – Мэри снова повернулась к ростбифу.
В спальне Аурелия закрыла дверь и прижалась к ней спиной, пытаясь критически оценить проведенный день. Она стянула перчатки и изучающе посмотрела на руки, сгибая и разгибая пальцы и вспоминая, каково это было – держать пистолет и нажимать на спусковой крючок. Мысленно она повторила все действия, необходимые для чистки оружия и его перезарядки, как показывал ей с безграничным терпением Гревилл.
Он хороший учитель, думала Аурелия, бросая перчатки на комод и расстегивая накидку. Терпеливый, хотя временами впадает в назидательность. В основном так уверен в себе, что это приводит в бешенство, но потом вдруг выдает эту свою совершенно обезоруживающую кривоватую ухмылку, словно смеется над самим собой.
И, святые небеса, что уж лгать себе самой – он очень, очень привлекательный. Настолько же, насколько интригующий. После отъезда Фредерика ее несколько раз влекло к мужчинам, но не до такой степени, чтобы это чувство начало ее тревожить.
Когда она торопливо спустилась по лестнице в гостиную, откуда плыл восхитительный аромат жарящегося мяса, Гревилл уже ждал ее у камина с бокалом в руке.
– Вина?
– Да, пожалуйста, хотя, боюсь, после первого же глотка я усну. – Аурелия взяла у него бокал. – Не будь я такой голодной, уже бы спала. – Она повернулась к небольшому столику у окна и взяла с него стопку бумаг. На одной стороне были написаны колонки цифр, на другой – колонки слов. – Что это?
– Я полагал, что после ужина мы займемся изучением простейших шифров.
– А-а. – Про усталость можно забыть, подумала Аурелия, положив бумаги обратно на стол. – Вы хорошо знаете Гарри Бонема?
– Почти совсем не знаю. Мы с ним раза два случайно сталкивались, – уклончиво ответил Гревилл.
– Вероятно, по делам? – сказала Аурелия, внимательно следя за его лицом.
– По делам. А вам давно известно, что он работает в министерстве?
– Узнала перед его свадьбой с Нелл. – Аурелия пожала плечами и подошла к камину. – Мы об этом не разговариваем.
– Очень надеюсь, что нет. – Реплика прозвучала довольно резко.
Гревилл повернулся и поставил бокал на каминную полку.
– Простите, но в нашем деле есть только одно нерушимое правило, Аурелия. Не доверять никому. Никогда.
– Даже вам? – Она уставилась на него.
– Вы можете поверить мне в том, что я буду оберегать вас изо всех сил, но я не могу обещать, что всегда и обо всем буду говорить вам только правду. Могут возникнуть обстоятельства, при которых я буду вынужден вам солгать, и вы должны быть к этому готовы. Аурелии внезапно стало очень холодно. Его серые глаза неотрывно смотрели на нее и были темными и непроницаемыми.
Гревилл с самого начала хотел, чтобы она стала его партнером. У нее не было никаких иллюзий относительно их взаимоотношений. Наверное, так гораздо лучше. Открытое принятие реальности. Никаких претензий. Никаких эмоциональных ловушек. Она делает то, что делает, с полным пониманием ситуации.
– Значит, вы не доверяете мне, – напрямик сказала Аурелия.
– Я не вправе доверять никому.
– И Фредерику тоже не доверяли?
Гревилл вздохнул и снова взял свой бокал. Сделав глоток, он нахмурился, посмотрел в огонь, а потом повернулся к Аурелии.
– Мне очень нравился Фредерик, но он принимал наши правила. Человек должен обрубить все прошлые узы. В нашем деле мы должны избегать разговоров о семье, о прошлой жизни, о чувствах. Мы должны научиться стать никем – людьми без истории и друзей. Иначе, почему я не знал, что его жена – лучшая подруга его сестры, как, по-вашему?
– На мой взгляд, такие вещи очень полезно знать. Гревилл снова улыбнулся той печальной, самоироничной улыбкой, которая всегда обезоруживала Аурелию.
– Да, в данном случае нарушение правила пошло бы только на пользу.
– Я бы сказала, что имеет смысл согласиться, что иной раз правило требуется нарушить.
Гревилл, соглашаясь, слегка наклонил голову и прикрыл глаза.
– Боюсь, что я уже нарушил одно из своих главных правил, – негромко произнес он.
Аурелия склонила голову набок и прищурилась.
– Да? И какое?
Гревилл помотал головой, словно отметая слова, которые он не собирался произносить, сделал еще глоток вина и очень обрадовался, когда дверь открылась, и вошли Мэри и Бесси с ужином.
Аурелия нетерпеливо села за стол, но не могла не гадать, о каком главном правиле Гревилл говорил.
Он отрезал кусок жареной свинины с хрустящей золотистой корочкой и положил на тарелку Аурелии. Потом обслужил себя и тоже сел. Не следовало ему говорить те последние слова…
Глава 10
Остальное время в Эссексе прошло как в тумане, чему Аурелия была очень рада. Она была постоянно занята, ей приходилось слишком многое усваивать, и у нее не оставалось времени или энергии на размышления о недопустимости чувств к своему компаньону, а Гревилл как будто слегка отошел в сторону, создав между ними дистанцию.
Когда наступил последний вечер, Аурелии казалось, что она во многом стала совершенно другим человеком, который иначе видит мир. Гревилл научил ее замечать мельчайшие детали, на которые в прошлом она бы не обратила внимания. Он научил ее говорить определенные слова и фразы – обыденные для посторонних, но имеющие особый смысл для него. Он показал ей жесты, которые он сумеет прочитать даже в переполненном людьми помещении. Аурелии по-прежнему не нравилось оружие, но она знала, что в случае необходимости сумеет нажать на спусковой крючок. И еще она научилась искусно уходить от преследования. Правда, Гревилл всегда настигал ее раньше, чем она добиралась до места назначения, но признавал, что с каждым разом это становится все труднее.
Но настоящий экзамен ждал ее в Лондоне, хотя Аурелия вовсе не была уверена, что сумеет применить полученные знания на деле. Впрочем, насколько она понимала их партнерство, ее роль заключалась, в том, чтобы жить как прежде, лишь немного расширив круг общения. Она будет по-прежнему ходить на балы и вечера, вращаться в привычном светском кругу, но с определенной целью – став глазами и ушами Гревилла. И вряд ли ей придется уходить от слежки по глухим переулкам Лондона или стрелять из пистолета.
– Если хотите, можете завтра поспать подольше, – сказал Гревилл во время последнего ужина. – Нам ни к чему выходить раньше девяти, времени вполне хватит, чтобы сесть на полуденный дилижанс до Лондона.
– Надеюсь, на этот раз не почтовый дилижанс? – поморщилась Аурелия. – Мы наверняка можем нанять экипаж.
– Вы можете, – согласился Гревилл, отрезая себе сыра. – А я должен вернуться почтовым.
– О-о. – Аурелия пришла в некоторое смятение. – Нам что, придется разделиться?
– Только на время, – ответил он, смакуя сыр. – Вы наймете экипаж, который доставит вас прямо на Кавендиш-сквер. Ведь вы торопитесь вернуться из Бристоля, где успешно выздоровела ваша тетушка. А я вернусь в Лондон так же анонимно, как покинул его. Полковник, сэр Гревилл Фолконер, нанесет вам официальный визит на Кавендиш-сквер послезавтра.
Аурелия кивнула.
– А что потом?
– Прежде всего, я собираюсь подписать договор на аренду меблированного дома на Саут-Одли-стрит. Он будет служить мне базой. – Гревилл сделал глоток вина. – После того как мы объявим о помолвке, вам будет прилично проявить некоторый интерес к ремонту, меблировке и прочему – таким образом, у нас появится место для тайных встреч. Конечно, это не огромный особняк, как на Кавендиш-сквер, и даже не дом виконта Бонема на Маунт-стрит, но, тем не менее, он довольно элегантен.
– Я надеюсь, он вам отлично подойдет, – отозвалась Аурелия. – А потом?
– Полагаю, бурное ухаживание. Пока наши отношения не будут оформлены официально, наши возможности ограничены. Но виконт Бонем уже представил нас друг другу, так что эту преграду мы преодолели. С послезавтрашнего дня я буду осаждать вашу дверь, а вы осторожно дадите всем понять, что не отвергаете мое внимание. Через три недели моя тетушка дает раут в мою честь. Предлагаю именно там сообщить о наших намерениях.
– Три недели… времени очень уж мало, – поморщилась Аурелия. – Как мне убедить моих друзей, что я по уши влюбилась в мужчину, которого знаю меньше месяца?
Гревилл помолчал, глядя на нее так, как иногда делал – словно видит ее в первый раз, потом отодвинул стул и медленно встал. Он обошел кругом стола, взял Аурелию за руки и тоже поднял ее на ноги.
– Может быть, при подготовке этого задания я кое-чем пренебрег? – пробормотал он.
В ее жилах забурлило пьянящее возбуждение. Она вся напряглась, соски уперлись в льняной лиф.
Гревилл взял ее лицо в ладони, кончиком пальца погладил щеку, обвел контуры рта… Потом наклонился, поцеловал правое ухо, начал покусывать мочку, а палец, не останавливаясь, добрался до пульсирующего местечка на горле. Аурелия запрокинула голову, подставляя губы поцелуям.
Его руки скользнули вокруг ее талии, ладони прижались к ягодицам, губы – к губам. Аурелия упивалась ощущением его упругих мышц – они напряглись еще сильнее под ее поглаживающими пальцами. Его язык оказался у нее во рту и сплелся с ее языком в неистовом танце страсти. Все ее тело пылало, кровь кипела в жилах, а спокойная и собранная вдова с Кавендиш-сквер осталась где-то в другом мире.
Наконец Гревилл отпустил ее и поднял голову. Глубоко вздохнув, он провел пальцем по распухшим губам Аурелии, и в его серых глазах появилась печальная улыбка.
– О Боже, – пробормотал он. – Кажется, мне будет очень трудно оставаться настолько объективным, насколько это требуется в данном деле.
Аурелия отступила назад, опустив руки, и тоже сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Она не просто не была готова к нахлынувшему физическому возбуждению – она вообще не могла припомнить подобных ощущений в своей жизни.
– Если мы хотим, чтобы наш романтический интерес выглядел убедительно, вероятно, не нужно стремиться к чрезмерному беспристрастию, – сумела она выговорить.
– Вероятно, – согласился Гревилл, едва заметно нахмурившись. Он стоял неподвижно, не отрывая взгляда от ее лица, но на этот раз у Аурелии возникло приводящее в замешательство чувство, что он ее толком не видит.
– В чем дело? – невольно спросила она. Гревилл усилием воли вернулся назад в комнату.
– Ни в чем… совершенно ни в чем. Вам нужно немного поспать. Уже поздно.
– Да, – согласилась Аурелия, направившись к двери. – К восьми утра я спущусь вниз.
Проснувшись солнечным утром под пение птиц, Аурелия быстро оделась и спустилась вниз, чтобы услышать от Мэри, что мастер Гревилл уже позавтракал и вышел из дома. Пришлось есть в одиночестве, чтобы через полчаса быть полностью готовой к отъезду.
Гревилл, одетый в наряд фермера, появился в гостиной через двадцать минут.
– Ваш саквояж уже в двуколке, так что поспешите. Аурелия кинула на него раздраженный взгляд и вышла.
Десять минут спустя она уже сидела в двуколке, едущей обратно в Барнет.
– Вы уже продумали свою историю? – спросил Гревилл, поворачивая на дорогу.
– Да. Мы случайно встретились в Бристоле, куда вы приехали по семейным делам, а я присматривала за тетушкой. Нас уже представили друг другу в Лондоне, поэтому мы, вполне естественно, проводили какое-то время вместе, – отрапортовала Аурелия. – И, разумеется, при таких обстоятельствах вполне понятно, что вы нанесете мне визит на Кавендиш-сквер сразу же после возвращения в Лондон.
Гревилл кивнул, но ничего не сказал, так что остаток пути они проехали в молчании. На постоялом дворе Гревилл вернул двуколку хозяину и пошел договариваться насчет кареты, в которой Аурелия вернется в Лондон.
– Я увижусь с вами завтра?
– Ждите меня еще до полудня. – Он поцеловал ее руку, слегка сжал ее и отпустил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34