Больше всего я люблю вот эти строчки…
Приди ко мне, моей любовью стань, И нам откроется неведомого грань: Гармония холмов, долин, полей, Природы чудо, тайна жизни сей.
— А тебе нравится? — спросил Густав, немного помолчав.
— Красивые стихи… но я их не совсем понимаю.
— Подумай немного над ними. Впрочем, хватит об этом. Лучше расскажи о мужчине, который сходит по тебе с ума. Он не пытался навязаться силой?
— Нет, Дел всегда вел себя, как джентльмен. Я его не боюсь, то есть нам с Берни с его стороны ничто не угрожает, по что касается других, не знаю… Он опасный человек, очень опасный. Густав не унимался.
— Расскажи о нем поподробнее. — Он придвинулся к Бонни поближе.
Бойни рассказала о том, как познакомилась с Делом Гомером вскоре после приезда в Биг-Тимбер. Она призналась, что поначалу Дел ей очень понравился. Однако, узнав, что он наемный убийца, Бонни заявила ему, что не желает иметь с ним ничего общего. Она злилась на себя за то, что так глупо увлеклась этим человеком. Дел, казалось, спокойно воспринял отказ, но по-прежнему каждый день приходил в кафе Гейтсов.
— Пожалуй, мне его немного жаль, — прошептала Бонни. Она повернулась к Густаву, но в темноте он не видел выражения ее лица. — Он совершенно бесчувственный ко всему, за исключением…
— За исключением того, что влюблен в тебя, — закончил за нее Густав.
— Да. И мне это непонятно.
Сэм угрожающе зарычал, и Густав вскочил на ноги. Пес лежал недалеко от них; он поднял голову, посмотрел в направлении рощицы и снова зарычал. Потом улегся на место.
— Что случилось? — прошептала Бонни.
— Может быть, лиса пыталась забраться в клетку с курами. — Густав сел, но продолжал наблюдать за собакой. Казалось, Сэм собирался снова заснуть.
Время пролетело незаметно. Ночь была тихой, почти безветренной; небо усыпали звезды. Где-то закричала перепелка. Густав встрепенулся, прислушался к птичьему крику. На условный сигнал, кажется, не похоже. Он посмотрел на теплую руку, которую сжимал в ладонях, и мысленно улыбнулся, подумав о том, что сам не заметил, как завладел рукой Бонни.
Глава 21
Войдя в дом, Кристин зажгла свечу и загасила лампу. Она старалась не жечь понапрасну ламповое масло Бака и чувствовала угрызения совести, что оставила лампу зажженной, когда выходила во двор с Бонни.
В доме было тихо и пусто. Поставив свечу на стол, Кристин прошла в комнату Бака. Он спал там первые несколько ночей после ее приезда, а потом, когда Кристин настояла на том. чтобы самой вставать по ночам к старику, давая Баку возможность отдохнуть, он переселился во флигель. Одежда его по-прежнему висела на вешалке, а под ней, на полу, стояла запасная пара сапог.
Кристин провела рукой по металлической спинке кровати. Наверное, Бонни недоумевает — почему им приходится спать вместе, тогда как эта кровать пустует? Но это — кровать Бака. Кристин выстирала и выгладила простыни, взбила подушку — все должно быть готово, когда Бак вернется в дом.
Кристин почувствовала себя ужасно одинокой. Как можно влюбиться в мужчину, который не испытывает к ней никаких чувств? Может быть, она обречена прожить жизнь, не имея рядом любящего мужа и семьи, о которой так мечтала?
Направляясь к двери, Кристин провела рукой по чистым, аккуратно зашитым рубашкам, висевшим на вешалке. Если бы тут стоял комод, она бы сложила их и положила в ящик. На вешалке висел и теплый овчинный полушубок Бака. Кристин на несколько мгновений зарылась в него лицом. Полушубок хранил едва уловимый запах дыма.
Тяжело вздохнув, Кристин подняла засов, открыла дверь и вышла на веранду.
С гор повеяло прохладой. Девушка поплотнее закуталась в шаль и запрокинула голову, любуясь звездным небом. Ей вдруг подумалось, что Бак, где бы он ни находился, возможно, тоже сейчас смотрит на звезды… О», наверное, вернется голодный, как-никак Бак мужчина крупный.
Внезапно чья-то сильная рука, метнувшаяся из темноты, обхватила Кристин за талию и куда-то потащила, в то время как другая рука зажала ей рот и нос.
Кристин стала задыхаться, казалось, сердце ее вот-вот разорвется. Она принялась отчаянно вырываться, брыкаться, но рука, обхватившая ее талию, сжимала девушку, точно железный обруч. Кристин почувствовала, что ее ноги отрываются от пола. В следующее мгновение она будто провалилась в бездонную черную бездну, успев лишь мысленно произнести: «Бак, я люблю тебя».
Перекинув Кристин через плечо, Быстрый Бег бросился к роще. Он был доволен собой и нисколько не сомневался, что сам Великий Бог предназначил эту женщину ему и расчистил для него путь. Быстрому Бегу даже не понадобилось посылать стрелу в сердце бледнолицего, который дежурил возле поленницы, не пришлось входить в дом и убивать бледнолицую женщину, которая спит вместе с Белым Цветком. Белый Цветок сама открыла дверь и вышла к нему навстречу.
Кристин зашевелилась. Индеец остановился и опустил ее на траву. Девушка несколько раз судорожно вздохнула. Потом, чтобы пленница окончательно не пришла в себя, Быстрый Бег снова зажал ей рот и нос. Затем, когда Кристин утихла, он поднял ее и продолжил свой путь. Быстрый Бег возвращался к месту, где оставил коня. К восходу солнца они будут далеко отсюда, а к полудню — уже там, где его ждут остальные жены с лошадьми и шкурами для вигвама, а также храбрые воины, готовые следовать за своим вождем.
Быстрый Бег пребывал в прекрасном настроении. Дело сделано. Он чувствовал себя обновленным и духом, и телом. Великий Бог будет им доволен.
Он увез женщину Леннинга.
Бонни казалось, что она еще никогда в жизни не была такой счастливой. Сидя вдвоем, со всех сторон окутанные мраком, они с Густавом словно создали вокруг себя свой собственный маленький мирок. Они говорили обо всем на свете, иногда добродушно поддразнивали друг друга, а порой обсуждали самые серьезные вещи, самые свои сокровенные мечты.
Густав признался, что, хотя он сам того не ожидал, этот дикий край ему понравился. Здесь о человеке судят не по богатству, а по его делам. Он даже всерьез подумывал о том, чтобы поселиться тут. Разумеется, Густав не думал оставаться на ранчо «Аконит» — разве что на первое время, если Кристин понадобится его помощь, чтобы наладить хозяйство. А потом он собирался жить самостоятельно.
Бонни же сообщила по секрету, что Берни очень любит возиться с моторами. Она знала, что брат не обидится.
— Он считает, что скоро все начнут ездить в моторных экипажах, а через несколько лет машины будут даже пахать поля и качать воду из колодцев, — говорила Бонни. — Конечно, он пока не сможет зарабатывать на жизнь своим любимым занятием, моторы еще мало где используются, поэтому мы будем по-прежнему держать кафе.
Время летело незаметно, и Густав почти забыл о том, что ему нужно сменяться с дежурства. Вытащив из кармана часы в серебряном корпусе, он зажег спичку, чтобы взглянуть на циферблат.
— Вот это да! Уже час ночи! Не верится, что мы просидели почти четыре часа. Бонни встала.
— Берии обидится, если ты его не разбудишь. Он тоже хочет стоять в дозоре.
— Зря твой брат беспокоится, что его сочтут неполноценным. Он более мужчина, чем многие, у которых обе йоги на месте, но в голове пусто.
— Зато у него гордости хватит на двоих… — Бонни издала нервный смешок и добавила: — И норова тоже. Хорошо, что мы вовремя уехали из Биг-Тимбера, иногда я так за него боялась.
Густав обнял ее за плечи, как часто обнимал Кристин.
— Теперь ты можешь не беспокоиться, у вас с Берии появились друзья. «Дружба умножает радость и уменьшает печаль», — процитировал Густав.
— Это что, тоже придумал тот самый Марло?
— Нет, другой парень — по имени Боун.
— Ты учился в университете?
— Боже мой, нет, конечно! Я с пятнадцати лет хожу по реке, а в промежутках между рейсами работаю на ферме брата. Там живут моя мать и сестры, я стараюсь время от времени приезжать туда и помогать по хозяйству. Таким образом я как бы плачу за их содержание.
Они дошли до двери флигеля. Густав просунул голову в дверь и тихо позвал Берни, Тот откликнулся сразу же.
— Сейчас иду, вот только привяжу ногу. — Берни уронил деревяшку на пол и чертыхнулся.
— Можете не стараться соблюдать тишину, — послышался из темноты голос Тэнди, — я все равно не сплю. Целыми днями только и делаю, что валяюсь в постели и храплю, так что ночью не больно-то уснешь. Эта чертовка не разрешает мне вставать, — проворчал он.
Густав пошел провожать «чертовку» к дому.
— Берни не рассердится, что ты сидела со мной?
— С чего ему сердиться? Мы друг другу доверяем, он считает, что у меня есть голова на плечах. Кроме того, ты ему понравился.
— Спасибо за компанию, с тобой время пролетело быстрее. Я, наверное, мог бы всю ночь продежурить, если вместе с тобой.
Сердечко Бопни сбилось с ритма. Пытаясь скрыть охватившую ее радость, девушка возразила:
— Тебе-то хорошо, а как насчет меня? Я бы на следующий день засыпала на ходу, а мне все равно пришлось бы помогать на кухне и стирать твою грязную одежду.
— Хочешь, могу еще подкинуть тебе несколько пар носков на Починку? — улыбнулся Густав.
Бонни рассмеялась.
— Ах ты…
Она открыла дверь, и сквозняк чуть не затушил свечу на столе. Фитилек зашипел и согнулся, кончик его окунулся в расплавленный воск. Девушка поспешила закрыть дверь.
— Кристин оставила свечу зажженной — смотри, свечка почти совсем сгорела. Не похоже на нее. Густаву вдруг стало не по себе.
— Откуда такой сквозняк? В доме что-то открыто — или дверь, или окно. Зажги-ка лампу.
Когда фитилек лампы надежно закрыли стеклом, Густав задул свечу. Тоненькая струйка дыма змейкой поднялась к потолку. Он с озабоченным видом прошел в другую часть дома. Дверь на веранду была распахнута настежь. Густав выглянул наружу, посмотрел еще раз на звездное небо, потом закрыл дверь.
— Бонни, я понял, в чем дело! Оказывается, дверь на веранду была открыта. Странно, я думал, ее запирают на засов. Посмотри, как там Кристин.
Густав поспешно вернулся в кухню. Он вошел туда одновременно с Бонни, выходившей из спальни.
— Ее там нет! — Девушка взяла со стола лампу и снова зашла в спальню, — Она даже не ложилась. Кровать не разобрана, ночная рубашка лежит на крышке сундука.
— Бог мой, куда она подевалась? Может, вышла в туалет через переднюю дверь? — Густав бросился к двери, выбежал во двор и закричал; — Крис!
Бонни тоже вышла из дома. Сняв фонарь с крюка у входной двери, она вышла на веранду и стала звать Кристин. Несколько секунд спустя Бонни спустилась во двор и наткнулась на Густава.
— Ее нигде нет! — крикнул Густав на бегу. — Крис, Крис!
— Что у вас стряслось? — Берни вышел из флигеля с ружьем в руке, надевая на ходу куртку. Бонни чуть не плакала.
— Кристин пропала. Ее нигде нет. Густав взял из рук Бонни фонарь и побежал к конюшне, потом обежал вокруг флигеля. Было слышно, как он зовет Кристин. Бонни в нескольких словах объяснила брату, что произошло. Верни выругался.
— Видно, они ее украли. Черт побери, пробрались на ранчо прямо у нас под носом! Неужели ты совсем ничего не слышала?
— Пес один раз зарычал, но потом снова улегся па место. Если бы он учуял посторонний запах, он бы поднял тревогу, сам знаешь.
Дожидаясь Густава, Берии обнял сестру за плечи. Густав появился со стороны загона. Он бежал, и пламя фонаря дрожало.
— Не нашел. Ее нигде нет! Проклятие, если они с ней что-нибудь сделали, я их всех перестреляю, всех до единого!
— Если с ней что-то случится, Бак поубивает их еще раньше. — Берни направился к флигелю. — Пойду расскажу Тэнди, Он все равно слышал, как вы кричали, небось волнуется.
— Еще как волнуюсь. Может, я и старый, но пока не помер. — Тэнди натянул брюки и сапоги, накинул на плечи плед и в дверях наткнулся на Бонни.
— Тэнди, вам нельзя вставать! — накинулась на пего девушка, Старик уселся на лавку у двери. Густав был близок к шоку.
— Что делать, что делать? — повторял он.
— Скоро вернется Бак, он обещал быть после полуночи.
— А что, если он не вернется до утра?
— Вот что, парень, иди позови индейцев и Джилли, — веско проговорил Тэнди.
— Но как?
— Выстрели в воздух три раза подряд — Джилли услышит и Бак тоже, если он не дальше пяти миль отсюда. Тут вмешался Берни:
— Не уверен, что это разумно. Может статься, наши выстрелы они не услышат, зато услышат те, кто похитил Кристин.
— Ну и что? — возразил Тэнди. — Ее все равно уже украли, хуже уж не станет. А Джилли обязательно услышит, выстрел раскатится эхом в горах и разнесется по ложбине. Иди стреляй.
Берни вытащил из кобуры пистолет и выстрелил в воздух три раза подряд.
Бак смертельно устал. Забравшись в седло, он отпустил поводья Серого. Конечно, можно было поручить проведать стадо, спрятанное в укромном каньоне близ Колесного Ручья, одному из гуртовщиков, но Бак решил поехать сам, что являлось поводом провести день вдали от дома, — ведь ему нужно было о многом подумать.
Тропинка вывела его на поляну. Бак посмотрел на небо и увидел на юго-западе гряду облаков — это предвещало дождь еще до рассвета. В каньоне, куда он отогнал небольшое стадо, хороший дождь пришелся бы очень кстати.
Где-то завыл койот. Его вой, эхом разносившийся по горам, сначала нарастал, потом постепенно стих; стихло и эхо. Но Бак всегда был начеку; резко повернув коня, он рванул поводья и, проскакав некоторое расстояние, остановился, прислушался: ничего подозрительного. Хотя ничто не указывало на присутствие врага, осторожность никогда не помешает. Выждав еще немного, Бак снова пустил Серого по тропе и вскоре выехал на пастбищный луг, кое-где поросший соснами.
Впервые в жизни Бак выполнял чужой приказ. Клив Старк велел ему сидеть тихо, не высовываться и получше охранять Кристин. Без нее невозможно доказать, что Форсайт с адвокатом Ли подделали подпись на доверенности, дающей Ли право продавать «Аконит».
Одного только Клив не понял: Кристин стала значить для Бака куда больше, чем ранчо. Без нее ему не жить. Когда вся эта заваруха закончится — если, конечно, она закончится в их пользу, — он отдаст свою часть земли, дом и все, что имеет, Кристин, а сам уедет из страны. Больше всего на свете Баку хотелось бы забрать Кристин и отвезти туда, где она будет в безопасности. Но он знал: об этом нечего и мечтать. Кристин никуда с ним не поедет. В конце концов, кто он такой? Всего лишь грубый, неотесанный ковбой.
Он пересек Ручей Сочной Травы и ехал по тропе, вьющейся сквозь заросли кустарника, когда по лощине прокатилось эхо — три ружейных выстрела. Бак резко натянул поводья, останавливая коня, и прислушался. Более ни звука, только ветер шуршал сухими ветками. — Кристин. — Бак произнес ее имя вслух. Потом еще раз — уже громче, чувствуя, как душу его наполняет леденящий ужас.
Он ударил коня по крупу, и Серый рванулся вперед, не замечая препятствий. С четверть мили Бак петлял по извилистой тропе, пока конь не вынес его в чистое поле. Там он пустил Серого в галоп, прекрасно понимая: один неверный шаг, кроличья норка под копытом — и оба полетят кувырком, ломая ребра.
Это были самые долгие двадцать минут в жизни Бака. Приблизившись к ранчо, он заметил огни. Натянув поводья тяжело дышащего коня, сунул в рот два пальца и свистнул. Через несколько секунд послышался ответный сигнал, и Бак снова тронул поводья.
Перед флигелем его ждали несколько человек. Бак поискал глазами светловолосую головку Кристин, но заметил только ее кузена. Рядом с Густавом стояли Джилли, Верни и трое индейцев. На скамейке сидели Бонни и Тэнди.
— Что случилось? Где Кристин? — крикнул Бак, еще не успев остановить коня.
— Она исчезла.
— Исчезла? — Бак спрыгнул па землю. — Черт побери, как это исчезла, что вы хотите этим сказать?
— Только то, что сказано, — ответил Густав. — Мы с Бонне сидели за поленницей… Когда же Бонни вошла в дом, Кристин там не оказалось. Она пропала. Дверь на веранду была открыта.
Бак подскочил к Густаву и схватил его за ворот рубашки.
— Черт бы тебя побрал, ты должен был за ней присматривать! Если с Кристин что-нибудь случится, я тебе шею сверну! — Разжав пальцы, Бак отшвырнул от себя Густава. Волнение мешало ему сосредоточиться. — Джилли, где Кривоногий?
— Сегодня утром, после твоего отъезда, его вызвал Железная Челюсть.
Бак витиевато выругался.
— Почему вы не послали за мной?
— Мы думали, ничего страшного не случится. Чужие поблизости не появлялись, днем никто даже не шпионил в окрестностях ранчо. Форсайтовы бандиты не такие дураки, чтобы заявиться, не разведав заранее, что и как, верно?
— Мистер Леннинг… э-э… то есть Бак, если кто виноват в исчезновении Кристин, так это я, — пролепетала Бонни, нервно теребя в руках носовой платок.
— Сейчас не время искать сиповатых. Когда вы последний раз ее видели?
— После ужина мы вышли прогуляться, потом… — Бонни всхлипнула, — заметили у поленницы Густава. Кристин сказала, что идет спать, а я осталась с ним… на некоторое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Приди ко мне, моей любовью стань, И нам откроется неведомого грань: Гармония холмов, долин, полей, Природы чудо, тайна жизни сей.
— А тебе нравится? — спросил Густав, немного помолчав.
— Красивые стихи… но я их не совсем понимаю.
— Подумай немного над ними. Впрочем, хватит об этом. Лучше расскажи о мужчине, который сходит по тебе с ума. Он не пытался навязаться силой?
— Нет, Дел всегда вел себя, как джентльмен. Я его не боюсь, то есть нам с Берни с его стороны ничто не угрожает, по что касается других, не знаю… Он опасный человек, очень опасный. Густав не унимался.
— Расскажи о нем поподробнее. — Он придвинулся к Бонни поближе.
Бойни рассказала о том, как познакомилась с Делом Гомером вскоре после приезда в Биг-Тимбер. Она призналась, что поначалу Дел ей очень понравился. Однако, узнав, что он наемный убийца, Бонни заявила ему, что не желает иметь с ним ничего общего. Она злилась на себя за то, что так глупо увлеклась этим человеком. Дел, казалось, спокойно воспринял отказ, но по-прежнему каждый день приходил в кафе Гейтсов.
— Пожалуй, мне его немного жаль, — прошептала Бонни. Она повернулась к Густаву, но в темноте он не видел выражения ее лица. — Он совершенно бесчувственный ко всему, за исключением…
— За исключением того, что влюблен в тебя, — закончил за нее Густав.
— Да. И мне это непонятно.
Сэм угрожающе зарычал, и Густав вскочил на ноги. Пес лежал недалеко от них; он поднял голову, посмотрел в направлении рощицы и снова зарычал. Потом улегся на место.
— Что случилось? — прошептала Бонни.
— Может быть, лиса пыталась забраться в клетку с курами. — Густав сел, но продолжал наблюдать за собакой. Казалось, Сэм собирался снова заснуть.
Время пролетело незаметно. Ночь была тихой, почти безветренной; небо усыпали звезды. Где-то закричала перепелка. Густав встрепенулся, прислушался к птичьему крику. На условный сигнал, кажется, не похоже. Он посмотрел на теплую руку, которую сжимал в ладонях, и мысленно улыбнулся, подумав о том, что сам не заметил, как завладел рукой Бонни.
Глава 21
Войдя в дом, Кристин зажгла свечу и загасила лампу. Она старалась не жечь понапрасну ламповое масло Бака и чувствовала угрызения совести, что оставила лампу зажженной, когда выходила во двор с Бонни.
В доме было тихо и пусто. Поставив свечу на стол, Кристин прошла в комнату Бака. Он спал там первые несколько ночей после ее приезда, а потом, когда Кристин настояла на том. чтобы самой вставать по ночам к старику, давая Баку возможность отдохнуть, он переселился во флигель. Одежда его по-прежнему висела на вешалке, а под ней, на полу, стояла запасная пара сапог.
Кристин провела рукой по металлической спинке кровати. Наверное, Бонни недоумевает — почему им приходится спать вместе, тогда как эта кровать пустует? Но это — кровать Бака. Кристин выстирала и выгладила простыни, взбила подушку — все должно быть готово, когда Бак вернется в дом.
Кристин почувствовала себя ужасно одинокой. Как можно влюбиться в мужчину, который не испытывает к ней никаких чувств? Может быть, она обречена прожить жизнь, не имея рядом любящего мужа и семьи, о которой так мечтала?
Направляясь к двери, Кристин провела рукой по чистым, аккуратно зашитым рубашкам, висевшим на вешалке. Если бы тут стоял комод, она бы сложила их и положила в ящик. На вешалке висел и теплый овчинный полушубок Бака. Кристин на несколько мгновений зарылась в него лицом. Полушубок хранил едва уловимый запах дыма.
Тяжело вздохнув, Кристин подняла засов, открыла дверь и вышла на веранду.
С гор повеяло прохладой. Девушка поплотнее закуталась в шаль и запрокинула голову, любуясь звездным небом. Ей вдруг подумалось, что Бак, где бы он ни находился, возможно, тоже сейчас смотрит на звезды… О», наверное, вернется голодный, как-никак Бак мужчина крупный.
Внезапно чья-то сильная рука, метнувшаяся из темноты, обхватила Кристин за талию и куда-то потащила, в то время как другая рука зажала ей рот и нос.
Кристин стала задыхаться, казалось, сердце ее вот-вот разорвется. Она принялась отчаянно вырываться, брыкаться, но рука, обхватившая ее талию, сжимала девушку, точно железный обруч. Кристин почувствовала, что ее ноги отрываются от пола. В следующее мгновение она будто провалилась в бездонную черную бездну, успев лишь мысленно произнести: «Бак, я люблю тебя».
Перекинув Кристин через плечо, Быстрый Бег бросился к роще. Он был доволен собой и нисколько не сомневался, что сам Великий Бог предназначил эту женщину ему и расчистил для него путь. Быстрому Бегу даже не понадобилось посылать стрелу в сердце бледнолицего, который дежурил возле поленницы, не пришлось входить в дом и убивать бледнолицую женщину, которая спит вместе с Белым Цветком. Белый Цветок сама открыла дверь и вышла к нему навстречу.
Кристин зашевелилась. Индеец остановился и опустил ее на траву. Девушка несколько раз судорожно вздохнула. Потом, чтобы пленница окончательно не пришла в себя, Быстрый Бег снова зажал ей рот и нос. Затем, когда Кристин утихла, он поднял ее и продолжил свой путь. Быстрый Бег возвращался к месту, где оставил коня. К восходу солнца они будут далеко отсюда, а к полудню — уже там, где его ждут остальные жены с лошадьми и шкурами для вигвама, а также храбрые воины, готовые следовать за своим вождем.
Быстрый Бег пребывал в прекрасном настроении. Дело сделано. Он чувствовал себя обновленным и духом, и телом. Великий Бог будет им доволен.
Он увез женщину Леннинга.
Бонни казалось, что она еще никогда в жизни не была такой счастливой. Сидя вдвоем, со всех сторон окутанные мраком, они с Густавом словно создали вокруг себя свой собственный маленький мирок. Они говорили обо всем на свете, иногда добродушно поддразнивали друг друга, а порой обсуждали самые серьезные вещи, самые свои сокровенные мечты.
Густав признался, что, хотя он сам того не ожидал, этот дикий край ему понравился. Здесь о человеке судят не по богатству, а по его делам. Он даже всерьез подумывал о том, чтобы поселиться тут. Разумеется, Густав не думал оставаться на ранчо «Аконит» — разве что на первое время, если Кристин понадобится его помощь, чтобы наладить хозяйство. А потом он собирался жить самостоятельно.
Бонни же сообщила по секрету, что Берни очень любит возиться с моторами. Она знала, что брат не обидится.
— Он считает, что скоро все начнут ездить в моторных экипажах, а через несколько лет машины будут даже пахать поля и качать воду из колодцев, — говорила Бонни. — Конечно, он пока не сможет зарабатывать на жизнь своим любимым занятием, моторы еще мало где используются, поэтому мы будем по-прежнему держать кафе.
Время летело незаметно, и Густав почти забыл о том, что ему нужно сменяться с дежурства. Вытащив из кармана часы в серебряном корпусе, он зажег спичку, чтобы взглянуть на циферблат.
— Вот это да! Уже час ночи! Не верится, что мы просидели почти четыре часа. Бонни встала.
— Берии обидится, если ты его не разбудишь. Он тоже хочет стоять в дозоре.
— Зря твой брат беспокоится, что его сочтут неполноценным. Он более мужчина, чем многие, у которых обе йоги на месте, но в голове пусто.
— Зато у него гордости хватит на двоих… — Бонни издала нервный смешок и добавила: — И норова тоже. Хорошо, что мы вовремя уехали из Биг-Тимбера, иногда я так за него боялась.
Густав обнял ее за плечи, как часто обнимал Кристин.
— Теперь ты можешь не беспокоиться, у вас с Берии появились друзья. «Дружба умножает радость и уменьшает печаль», — процитировал Густав.
— Это что, тоже придумал тот самый Марло?
— Нет, другой парень — по имени Боун.
— Ты учился в университете?
— Боже мой, нет, конечно! Я с пятнадцати лет хожу по реке, а в промежутках между рейсами работаю на ферме брата. Там живут моя мать и сестры, я стараюсь время от времени приезжать туда и помогать по хозяйству. Таким образом я как бы плачу за их содержание.
Они дошли до двери флигеля. Густав просунул голову в дверь и тихо позвал Берни, Тот откликнулся сразу же.
— Сейчас иду, вот только привяжу ногу. — Берни уронил деревяшку на пол и чертыхнулся.
— Можете не стараться соблюдать тишину, — послышался из темноты голос Тэнди, — я все равно не сплю. Целыми днями только и делаю, что валяюсь в постели и храплю, так что ночью не больно-то уснешь. Эта чертовка не разрешает мне вставать, — проворчал он.
Густав пошел провожать «чертовку» к дому.
— Берни не рассердится, что ты сидела со мной?
— С чего ему сердиться? Мы друг другу доверяем, он считает, что у меня есть голова на плечах. Кроме того, ты ему понравился.
— Спасибо за компанию, с тобой время пролетело быстрее. Я, наверное, мог бы всю ночь продежурить, если вместе с тобой.
Сердечко Бопни сбилось с ритма. Пытаясь скрыть охватившую ее радость, девушка возразила:
— Тебе-то хорошо, а как насчет меня? Я бы на следующий день засыпала на ходу, а мне все равно пришлось бы помогать на кухне и стирать твою грязную одежду.
— Хочешь, могу еще подкинуть тебе несколько пар носков на Починку? — улыбнулся Густав.
Бонни рассмеялась.
— Ах ты…
Она открыла дверь, и сквозняк чуть не затушил свечу на столе. Фитилек зашипел и согнулся, кончик его окунулся в расплавленный воск. Девушка поспешила закрыть дверь.
— Кристин оставила свечу зажженной — смотри, свечка почти совсем сгорела. Не похоже на нее. Густаву вдруг стало не по себе.
— Откуда такой сквозняк? В доме что-то открыто — или дверь, или окно. Зажги-ка лампу.
Когда фитилек лампы надежно закрыли стеклом, Густав задул свечу. Тоненькая струйка дыма змейкой поднялась к потолку. Он с озабоченным видом прошел в другую часть дома. Дверь на веранду была распахнута настежь. Густав выглянул наружу, посмотрел еще раз на звездное небо, потом закрыл дверь.
— Бонни, я понял, в чем дело! Оказывается, дверь на веранду была открыта. Странно, я думал, ее запирают на засов. Посмотри, как там Кристин.
Густав поспешно вернулся в кухню. Он вошел туда одновременно с Бонни, выходившей из спальни.
— Ее там нет! — Девушка взяла со стола лампу и снова зашла в спальню, — Она даже не ложилась. Кровать не разобрана, ночная рубашка лежит на крышке сундука.
— Бог мой, куда она подевалась? Может, вышла в туалет через переднюю дверь? — Густав бросился к двери, выбежал во двор и закричал; — Крис!
Бонни тоже вышла из дома. Сняв фонарь с крюка у входной двери, она вышла на веранду и стала звать Кристин. Несколько секунд спустя Бонни спустилась во двор и наткнулась на Густава.
— Ее нигде нет! — крикнул Густав на бегу. — Крис, Крис!
— Что у вас стряслось? — Берни вышел из флигеля с ружьем в руке, надевая на ходу куртку. Бонни чуть не плакала.
— Кристин пропала. Ее нигде нет. Густав взял из рук Бонни фонарь и побежал к конюшне, потом обежал вокруг флигеля. Было слышно, как он зовет Кристин. Бонни в нескольких словах объяснила брату, что произошло. Верни выругался.
— Видно, они ее украли. Черт побери, пробрались на ранчо прямо у нас под носом! Неужели ты совсем ничего не слышала?
— Пес один раз зарычал, но потом снова улегся па место. Если бы он учуял посторонний запах, он бы поднял тревогу, сам знаешь.
Дожидаясь Густава, Берии обнял сестру за плечи. Густав появился со стороны загона. Он бежал, и пламя фонаря дрожало.
— Не нашел. Ее нигде нет! Проклятие, если они с ней что-нибудь сделали, я их всех перестреляю, всех до единого!
— Если с ней что-то случится, Бак поубивает их еще раньше. — Берни направился к флигелю. — Пойду расскажу Тэнди, Он все равно слышал, как вы кричали, небось волнуется.
— Еще как волнуюсь. Может, я и старый, но пока не помер. — Тэнди натянул брюки и сапоги, накинул на плечи плед и в дверях наткнулся на Бонни.
— Тэнди, вам нельзя вставать! — накинулась на пего девушка, Старик уселся на лавку у двери. Густав был близок к шоку.
— Что делать, что делать? — повторял он.
— Скоро вернется Бак, он обещал быть после полуночи.
— А что, если он не вернется до утра?
— Вот что, парень, иди позови индейцев и Джилли, — веско проговорил Тэнди.
— Но как?
— Выстрели в воздух три раза подряд — Джилли услышит и Бак тоже, если он не дальше пяти миль отсюда. Тут вмешался Берни:
— Не уверен, что это разумно. Может статься, наши выстрелы они не услышат, зато услышат те, кто похитил Кристин.
— Ну и что? — возразил Тэнди. — Ее все равно уже украли, хуже уж не станет. А Джилли обязательно услышит, выстрел раскатится эхом в горах и разнесется по ложбине. Иди стреляй.
Берни вытащил из кобуры пистолет и выстрелил в воздух три раза подряд.
Бак смертельно устал. Забравшись в седло, он отпустил поводья Серого. Конечно, можно было поручить проведать стадо, спрятанное в укромном каньоне близ Колесного Ручья, одному из гуртовщиков, но Бак решил поехать сам, что являлось поводом провести день вдали от дома, — ведь ему нужно было о многом подумать.
Тропинка вывела его на поляну. Бак посмотрел на небо и увидел на юго-западе гряду облаков — это предвещало дождь еще до рассвета. В каньоне, куда он отогнал небольшое стадо, хороший дождь пришелся бы очень кстати.
Где-то завыл койот. Его вой, эхом разносившийся по горам, сначала нарастал, потом постепенно стих; стихло и эхо. Но Бак всегда был начеку; резко повернув коня, он рванул поводья и, проскакав некоторое расстояние, остановился, прислушался: ничего подозрительного. Хотя ничто не указывало на присутствие врага, осторожность никогда не помешает. Выждав еще немного, Бак снова пустил Серого по тропе и вскоре выехал на пастбищный луг, кое-где поросший соснами.
Впервые в жизни Бак выполнял чужой приказ. Клив Старк велел ему сидеть тихо, не высовываться и получше охранять Кристин. Без нее невозможно доказать, что Форсайт с адвокатом Ли подделали подпись на доверенности, дающей Ли право продавать «Аконит».
Одного только Клив не понял: Кристин стала значить для Бака куда больше, чем ранчо. Без нее ему не жить. Когда вся эта заваруха закончится — если, конечно, она закончится в их пользу, — он отдаст свою часть земли, дом и все, что имеет, Кристин, а сам уедет из страны. Больше всего на свете Баку хотелось бы забрать Кристин и отвезти туда, где она будет в безопасности. Но он знал: об этом нечего и мечтать. Кристин никуда с ним не поедет. В конце концов, кто он такой? Всего лишь грубый, неотесанный ковбой.
Он пересек Ручей Сочной Травы и ехал по тропе, вьющейся сквозь заросли кустарника, когда по лощине прокатилось эхо — три ружейных выстрела. Бак резко натянул поводья, останавливая коня, и прислушался. Более ни звука, только ветер шуршал сухими ветками. — Кристин. — Бак произнес ее имя вслух. Потом еще раз — уже громче, чувствуя, как душу его наполняет леденящий ужас.
Он ударил коня по крупу, и Серый рванулся вперед, не замечая препятствий. С четверть мили Бак петлял по извилистой тропе, пока конь не вынес его в чистое поле. Там он пустил Серого в галоп, прекрасно понимая: один неверный шаг, кроличья норка под копытом — и оба полетят кувырком, ломая ребра.
Это были самые долгие двадцать минут в жизни Бака. Приблизившись к ранчо, он заметил огни. Натянув поводья тяжело дышащего коня, сунул в рот два пальца и свистнул. Через несколько секунд послышался ответный сигнал, и Бак снова тронул поводья.
Перед флигелем его ждали несколько человек. Бак поискал глазами светловолосую головку Кристин, но заметил только ее кузена. Рядом с Густавом стояли Джилли, Верни и трое индейцев. На скамейке сидели Бонни и Тэнди.
— Что случилось? Где Кристин? — крикнул Бак, еще не успев остановить коня.
— Она исчезла.
— Исчезла? — Бак спрыгнул па землю. — Черт побери, как это исчезла, что вы хотите этим сказать?
— Только то, что сказано, — ответил Густав. — Мы с Бонне сидели за поленницей… Когда же Бонни вошла в дом, Кристин там не оказалось. Она пропала. Дверь на веранду была открыта.
Бак подскочил к Густаву и схватил его за ворот рубашки.
— Черт бы тебя побрал, ты должен был за ней присматривать! Если с Кристин что-нибудь случится, я тебе шею сверну! — Разжав пальцы, Бак отшвырнул от себя Густава. Волнение мешало ему сосредоточиться. — Джилли, где Кривоногий?
— Сегодня утром, после твоего отъезда, его вызвал Железная Челюсть.
Бак витиевато выругался.
— Почему вы не послали за мной?
— Мы думали, ничего страшного не случится. Чужие поблизости не появлялись, днем никто даже не шпионил в окрестностях ранчо. Форсайтовы бандиты не такие дураки, чтобы заявиться, не разведав заранее, что и как, верно?
— Мистер Леннинг… э-э… то есть Бак, если кто виноват в исчезновении Кристин, так это я, — пролепетала Бонни, нервно теребя в руках носовой платок.
— Сейчас не время искать сиповатых. Когда вы последний раз ее видели?
— После ужина мы вышли прогуляться, потом… — Бонни всхлипнула, — заметили у поленницы Густава. Кристин сказала, что идет спать, а я осталась с ним… на некоторое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41