Ч пробормотал он английскую
пословицу, смысл которой был едва ли понятен черному слуге.
Чтобы не выдавать в себе иностранца, он должен следовать местным обычаям
. А на этом острове жители привыкли по всякому поводу обращаться к колдов
ству. Что ж, придется последовать их примеру.
Ч А где же ты найдешь своего папалои? Ч спросил он Томаса.
Ч Найду. Ч Слуга был, как всегда, немногословен.
Ч Хорошо, я согласен, Ч кивнул Андре. Ч А пока дай-ка я сниму эту дрянь!
Содрав со столба веревку, он забросил ее в густые заросли кустарника поб
лизости от дома.
Ч Вот видишь, она, по крайней мере, не взорвалась, Ч улыбнулся он.
Однако, посмотрев на Томаса, он заметил, что тот помрачнел.
Ч Папалои нет, порча Ч здесь, Ч угрюмо сказал Томас. Андре добродушно п
охлопал слугу по плечу.
Ч Тогда побыстрее разыщи своего папалои, Ч попросил он. Ч И еще: надо на
йти в доме место для ночлега. Хотелось бы, чтобы на голову не упала крыша, а
под ногами не провалился пол.
Глядя на руины, он печально добавил:
Ч Хотя бы во сне я буду чувствовать себя хозяином плантации де Вилларе, к
оторая принадлежит мне по закону, хотя никто, кроме меня, в это не поверит!
Томас молчал. Помедлив, он ответил, но так тихо, что Андре едва расслышал е
го слова:
Ч Дамбалла скажет, где сокровища.
Глава 3
Осторожно спустившись по ступеням, Андре вышел в сад.
Обосновавшись в доме, хоть и разрушенном, и оскверненном, Томас как нельз
я лучше воспользовался открывшимися в связи с этим возможностями и приг
отовил поистине королевский ужин.
Днем, проезжая через деревню, он предложил хозяину купить пару живых кур.
Андре запротестовал Ч он воображал, какой шум поднимут птицы по дороге.
Но негр со снисходительной улыбкой заверил его, что они не издадут ни зву
ка.
И действительно, молниеносным движением Томас перевернул кур вниз голо
вой, нажал каждой куда-то лод крыло, они тут же перестали трепыхаться, а он
спокойно привязал их будущий ужин к седлу.
У Андре создалось впечатление, что куры впали в летаргический сон, но рас
спрашивать он не решился. Очевидно, на Гаити этот фокус был известен и мал
ым детям, как это ни было глупо, ему не хотелось предстать перед слугой в с
мешном свете.
Наголодавшись в предыдущие дни, Андре с нетерпением ожидал ужина, надеяс
ь, что Томас окажется сносным поваром. В том, что негр умеет готовить, он не
сомневался. Жак, с его предусмотрительностью, не нанял бы слугу, не способ
ного приготовить что-то съедобное. По-видимому; ой был мастер на все руки.
Как только Андре сообщил о своем желании остаться на ночь в доме, Томас на
ломал веток, сделал веник и принялся сметать паутину с потолка, после чег
о выгреб в одной комнате с пола разбитую штукатурку и смахнул с пола пыль.
Приведя в относительный порядок помещение, которое, как предполагал Анд
ре, прежде служило маленькой гостиной, Томас перешел на кухню.
Вскоре оттуда стали доноситься соблазнительные ароматы. В ожидании ужи
на Андре коротал время на балконе, разглядывая окрестности.
Внезапно ощутив всю усталость, накопившуюся за несколько дней пути, он о
ставил подробный осмотр дома на завтра. Сегодня, после бессонной ночи в л
есу и тяжелого переезда, ему требовался отдых.
Сидя на террасе, Андре пытался вообразить, как выглядел этот особняк при
дяде, а главное, при тете, которая как истинная француженка вела хозяйств
о безукоризненно и подобно всем женщинам своей нации отличалась, по слов
ам его матери, изобретательностью по части домашнего убранства.
Андре почти не знал своих родственников, но образ тети, который сложился
у него со слов родителей, был полон в его представлении живого очаровани
я.
Дядя был богатым человеком, несомненно, держал множество слуг, так что в э
том доме, разумеется, были все условия для комфорта, которые можно было со
здать в этой далекой стране.
Обеспеченная, спокойная и удобная жизнь в дореволюционном Гаити была, по
-видимому, очень приятной.
Андре спросил себя, хотелось бы ему пожить плантатором на этом райском о
строве?
На этот чисто умозрительный вопрос было трудно теперь ответить. Рока он
знал одно; несмотря на любовь к Англии, привычку к ее языку, обычаям, части
ца его души рвалась во Францию.
До того как их семье пришлось покинуть эту страну, спасаясь от злодеяний
революции, он успел ощутить вкус власти и могущества, которыми в полной м
ере обладал его дед, владевший огромными имениями, где трудились сотни л
юдей.
Судьба распорядилась, чтобы его дед насладился властью, дядя, Филипп де В
илларе, Ч богатством, оставив Андре участь безвестного и неимущего изг
нанника.
Правда, у него был титул, но без денег он мало чего стоил.
Если он не найдет клад, но сумеет выбраться из Гаити живым, молодому арист
ократу оставалось лишь вернуться в Англию и найти там себе какое-нибудь
место, чтобы жить на скромное жалованье с пожилой матерью.
Ему было известно, что мать больше всего на свете хочет дожить до его свад
ьбы.
Если бы не революция, любая французская барышня из хорошей семьи с радос
тью вышла бы замуж за графа де Вилларе. Но после трагических событий, потр
ясших его страну, Андре не мог рассчитывать на хорошую партию, так как, кро
ме титула, не мог предложить невесте абсолютно ничего.
Что касается брака с богатой невестой, то одна мысль о подобном союзе выз
ывала в гордом аристократе внутренний протест. Он не мог допустить, что и
з-за бедности окажется в зависимом положении, станет марионеткой в рука
х жены, которая сможет управлять им, оплачивая его нужды из своего придан
ого.
Ч Ни за что не женюсь, если брак окажется неравным, Ч в который раз пообе
щал себе Андре.
Он так глубоко задумался о своем будущем, что не сразу услышал приглашен
ие на ужин. Томас принес еду в комнату и, поскольку во всем доме не нашлось
ни одного стола, разложил угощение на деревянном ящике. Стулом служил об
рубок ствола, а тарелками Ч крупные глянцевые листья какого-то растени
я.
Андре порадовало, что Жак предусмотрительно снабдил его на дорогу ножом
и вилкой, так что он имел возможность съесть аппетитную курицу по-креоль
ски с относительным комфортом. К курице были поданы сладкие бобы и мелки
е помидорчики, которые Томас разыскал в саду.
Андре, проголодавшийся за день и не видевший приличной еды уже не одни су
тки, с наслаждением съел все.
В конце ужина был подан чай.
Ч А где ты взял воду? Ч с опаской спросил Андре.
Оказалось, что в доме имелся внутренний дворик, Ч Андре до него просто не
добрался, а в нем Ч колодец.
Вначале Андре боялся пить, зная по книгам, что в войну вода в заброшенных к
олодцах может быть отравлена или, что еще хуже, Ч заражена, если в колодц
ы сваливали трупы.
Однако чай был настолько ароматный, что Андре не выдержал: отбросив сомн
ения, он начал пить.
Ч Завтра купить еда, миски, чашки, стаканы, щетки, полотенца, Ч монотонно
перечислял Томас. Андре предложил:
Ч Я, пожалуй, составлю тебе список.
Он сразу же подумал, что Томас вряд ли умеет читать.
Ч Томас сам знает, что нужно, Ч с достоинством возразил негр.
Андре улыбнулся.
Ч Хорошо, решай сам, Ч согласился он. Ч Возможно, так будет лучше.
Про себя он подумал, что опытный слуга справится с покупками не хуже его.
Взяв со стола банан, Андре вышел в сад.
Солнце зашло, сгущавшиеся сумерки придавали пейзажу мистическую зыбко
сть. Над головой метались летучие мыши, в вышине загорались первые звезд
ы.
Влажный воздух, полный томительного жара, напоминал Андре тело женщины.
В его памяти всплыл образ Оркис. Он постарался поскорее избавиться от на
важдения.
Вдруг ему показалось, что откуда-то издалека до него доносятся звуки бар
абанов.
Он замер, прислушиваясь. Если не считать стрекотания цикад, шелеста лист
ьев и обычных ночных шорохов, было как будто тихо.
«Возможно, мне это почудилось», Ч подумал Андре.
Гаити был полон тайн. Андре постарался припомнить все, что ему доводилос
ь читать о вуду, и то немногое, что рассказывал о местном колдовстве Кирк,
когда они плыли на корабле из Америки.
Андре кое-что знал об истории страны. В прошлом, восемнадцатом, веке сюда
привезли свыше миллиона негров, захваченных в рабство в Санта-Доминго.
Для этих людей, навеки разлученных с родиной, жизнь на острове началась с
о щелканья бичей и невообразимой, по понятиям Андре и большинства англич
ан, жестокости.
Уильям Уилберфорс, выступавший в Британском парламенте за отмену рабст
ва, рассказывал в своих речах кошмарные до не правдоподобия истории.
Случалось, что белый хозяин, не задумываясь, на спор стрелял по рабу, чтобы
похвастаться гостям своей меткостью.
Если невольник чем-то досаждал хозяину или надсмотрщику, его закапывали
по шею в землю и использовали его голову в качестве цели при игре в шары.
По словам Кирка, на плантации Галлифе провинившихся рабов избивали до кр
ови, после чего управляющий лично посыпал им раны перцем и поливал уксус
ом.
На плантации в Ла-Транд-Ривер хозяин приказал прибить раба за уши к стене
, сам отрезал у него уши бритвой, распорядился зажарить их и накормить ими
несчастного.
А хозяина плантации в Плен-де-Тоне прозвали «Господин Деревянная Нога»:
если ловили его беглого раба, по его приказу ему отрубали одну ногу, а если
человек выживал, что было маловероятно, ему делали деревянный протез и з
аставляли работать дальше.
Самым популярным орудием пыток служил кнут для быков, одним из наиболее
популярных слов на острове было «тель», что означало, хоть и не было запис
ано в словарях, «избить до того, чтобы тело превратилось в кровавое месив
о».
Черных женщин избивали так же безжалостно, как и мужчин. Хозяева относил
ись к своим рабам куда хуже, чем к животным.
Единственной радостью, последней надеждой, сохранявшейся в жизни черны
х невольников, была их вера в вуду, привезенная с далекой родины.
Андре доводилось слышать о королях жрецов и королевах жриц вуду, которых
называли папалои и мамалои. Они, по преданиям, будто бы обладали магическ
ой силой, позволяющей оживлять мертвых и превращать их в зомби.
Раньше Андре считал колдовство вуду Ч шарлатанством. Но в удушающей жар
е острова, среди тропических растений, в атмосфере ужаса, издавна пропит
авшей всю местную жизнь, можно было уверовать в невозможное.
Революцию устроили жрецы вуду. Оставаясь сердцем черного населения, они
исподволь убеждали рабов восстать и каким-то образом передавали вести,
не располагая почтой и оставаясь на месте.
Папалои и мамалои были прирожденными вожаками. Обычно эти люди происход
или из дворовых слуг. Находясь поблизости от хозяев, они лучше знали их об
ычаи и привычки и набирались знаний, недоступных другим рабам. Один из та
ких рабов и возглавил повстанцев.
Это был некий Букмен, негр, родившийся и выросший в Англии. Он поднял перво
е восстание в Плен-дю-Нор.
С помощью вуду Букмен добился одновременного выступления в разных угол
ках острова.
В июне Ч июле 1791 года по западным провинциям Гаити впервые прокатилась в
олна бунтов. Их удалось подавить. Не оценив серьезности нависшей над ним
и угрозы, плантаторы действовали с особой жестокостью. Повстанцев колес
овали, вешали или забивали кнутами до смерти.
Букмен созвал заговорщиков на тайный совет. Пригласив на него командиро
в отрядов из северных провинций, он постарался внушить собравшимся мысл
ь о необходимости согласованности действий, Совет проходил в лесных зар
ослях в страшную грозу. Суеверные люди восприняли ее как знамение, посчи
тав, что боги вуду одобряют их планы.
Мамалои закололи кабана и смазали его кровью губы тех, кто принес клятву
верности Букмену и его помощникам. Папалои договорились о времени высту
пления, оно было назначено на раннее утро 22 августа.
Накануне ночью Букмен собрал своих последователей на плантации при пом
ощи факела, пламя которого разнеслось по всей северной долине, где белые
рабовладельцы впервые на себе испытали, как чувствует себя человек, кото
рого избивают, пытают или насилуют.
Запылали особняки плантаторов, специальные отряды отлавливали тех, кто
пытался спастись бегством, и доставляли на растерзание своим соратника
м, которые пытали пленников с вполне объяснимой жестокостью.
На некоторых плантациях, где к рабам относились по-хорошему, сами повста
нцы помогали скрыться бывшим хозяевам или хотя бы их детям.
В других местах белых истребляли всех до одного, так что не оставалось жи
вого свидетеля, который мог бы рассказать об ужасных минутах, предшество
вавших их гибели.
Оделук, управляющий с плантации Галлифе, превзошедший жестокостью самы
х кровавых мучителей, известных на Гаити, находясь в Капе, каким-то образо
м узнал о грядущем восстании и поспешил на свою плантацию.
Взяв с собой несколько городских стражников, он был встречен отрядом раб
ов, который вместо знамени нес тело полугодовалого белого младенца, подж
аренное на костре.
Оделук был захвачен в плен и жестоко умерщвлен.
Барабаны для сообщения новостей или призывов к выступлениям были уже не
нужны. Бунт разносился по острову со скоростью пожара, охватившего в зас
уху лес.
Андре живо представлял себе ход событий.
Захватив власть, добившись независимости своего народа, объявив себя им
ператором и главнокомандующим, Дессалин с Кристофом первым долгом запр
етили религию вуду, которая так помогла им в захвате власти.
Но мало зная о вуду, Андре понимал одно; уничтожить религию, в которой черп
али силы несколько поколений рабов, религию, вошедшую в плоть и кровь их п
редков, было не так-то просто, если не сказать, невозможно.
Когда стало совсем темно, на террасу пришел Томас.
Ч Кровать готова, Ч кратко сообщил он.
Упоминание этого предмета мебели вызвало у Андре улыбку. Он вошел в гост
иную, ожидая увидеть там свое одеяло, разложенное на голом полу, как это бы
ло в прошлые ночи.
Оставалось лишь надеяться, что зеленые ящерицы, сновавшие по стенам всех
комнат, окажутся не слишком надоедливыми соседками и ему удастся выспат
ься.
Однако в неверном свете свечи, поставленной на импровизированном столе,
на котором подавался ужин, Андре разглядел настоящую кровать Ч из тех, к
оторые употребляют местные жители Ч грубо сколоченную раму из досок с с
еткой, натянутой наподобие гамака. Бог знает, где Томасу удалось ее доста
ть.
На таких кроватях в жарких странах спят слуги и рабы, но Андре, натерпевши
йся неудобств в предшествующие ночи, был рад и этому ложу.
Он вспомнил, что, сидя на балконе, слышал стук молотка. Очевидно, Томас чин
ил для хозяина кровать, оставшуюся в Доме только благодаря тому, что она б
ыла сломана Ч иначе ее украли бы вместе со всеми остальными предметами
обстановки.
Ч Мсье Ч осторожно! Завтра сделать крепко! Ч предупредил Томас.
Ч Спасибо, Томас, Ч тепло поблагодарил слугу молодой француз. Ч Какой
ты изобретательный! Я постараюсь не ворочаться. Впрочем, это будет нетру
дно: на земле мне не удавалось устроиться с удобствами, так что сегодня я б
уду спать как убитый.
С удовольствием выслушав похвалу, Томас снял с хозяина узкие сапоги для
верховой езды и собрался унести их из комнаты вместе с остальной одеждой
Ч должно быть, он готовился заняться костюмом своего господина.
Ч Тебе понадобится свеча, Ч заметил Андре.
Ч В кухня много свет, Ч возразил Томас. Ч Спокойной ночи, мсье.
Опускаясь на кровать, Андре почувствовал, как у него от усталости начала
кружиться голова. Он натянул легкое походное одеяло до подбородка. Вперв
ые за время их путешествия он спал раздетым.
Как странно было оказаться здесь, посреди опустевшего дядиного дома, в о
бществе чернокожего слуги.
«Интересно, какие приключения ожидают меня завтра», Ч подумал Андре.
Вопреки ожиданиям, он не сразу погрузился в сон. В его голове теснились во
споминания вперемежку с планами на будущее.
«Пока мне везло. Предприятие началось на редкость удачно», Ч размышлял
Андре.
Но когда он вспомнил Педро уанга, опоясывавшую сломанный столб, ему стал
о не по себе. Вопреки утверждениям Томаса, Андре отказывался верить, что ч
ерная магия была направлена непосредственно против него.
Кто мог узнать, что он будет ночевать в доме Виллари? Откуда кому-то стало
известно о его путешествии?
«Россказни, которыми пугают малых детей», Ч успел подумать Андре, прова
ливаясь в сон.
Проснувшись через несколько часов, Андре обнаружил, что свеча почти дого
рела, и упрекнул себя за расточительность: надо было потушить ее перед сн
ом.
«Неужели мне было страшно в темноте?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
пословицу, смысл которой был едва ли понятен черному слуге.
Чтобы не выдавать в себе иностранца, он должен следовать местным обычаям
. А на этом острове жители привыкли по всякому поводу обращаться к колдов
ству. Что ж, придется последовать их примеру.
Ч А где же ты найдешь своего папалои? Ч спросил он Томаса.
Ч Найду. Ч Слуга был, как всегда, немногословен.
Ч Хорошо, я согласен, Ч кивнул Андре. Ч А пока дай-ка я сниму эту дрянь!
Содрав со столба веревку, он забросил ее в густые заросли кустарника поб
лизости от дома.
Ч Вот видишь, она, по крайней мере, не взорвалась, Ч улыбнулся он.
Однако, посмотрев на Томаса, он заметил, что тот помрачнел.
Ч Папалои нет, порча Ч здесь, Ч угрюмо сказал Томас. Андре добродушно п
охлопал слугу по плечу.
Ч Тогда побыстрее разыщи своего папалои, Ч попросил он. Ч И еще: надо на
йти в доме место для ночлега. Хотелось бы, чтобы на голову не упала крыша, а
под ногами не провалился пол.
Глядя на руины, он печально добавил:
Ч Хотя бы во сне я буду чувствовать себя хозяином плантации де Вилларе, к
оторая принадлежит мне по закону, хотя никто, кроме меня, в это не поверит!
Томас молчал. Помедлив, он ответил, но так тихо, что Андре едва расслышал е
го слова:
Ч Дамбалла скажет, где сокровища.
Глава 3
Осторожно спустившись по ступеням, Андре вышел в сад.
Обосновавшись в доме, хоть и разрушенном, и оскверненном, Томас как нельз
я лучше воспользовался открывшимися в связи с этим возможностями и приг
отовил поистине королевский ужин.
Днем, проезжая через деревню, он предложил хозяину купить пару живых кур.
Андре запротестовал Ч он воображал, какой шум поднимут птицы по дороге.
Но негр со снисходительной улыбкой заверил его, что они не издадут ни зву
ка.
И действительно, молниеносным движением Томас перевернул кур вниз голо
вой, нажал каждой куда-то лод крыло, они тут же перестали трепыхаться, а он
спокойно привязал их будущий ужин к седлу.
У Андре создалось впечатление, что куры впали в летаргический сон, но рас
спрашивать он не решился. Очевидно, на Гаити этот фокус был известен и мал
ым детям, как это ни было глупо, ему не хотелось предстать перед слугой в с
мешном свете.
Наголодавшись в предыдущие дни, Андре с нетерпением ожидал ужина, надеяс
ь, что Томас окажется сносным поваром. В том, что негр умеет готовить, он не
сомневался. Жак, с его предусмотрительностью, не нанял бы слугу, не способ
ного приготовить что-то съедобное. По-видимому; ой был мастер на все руки.
Как только Андре сообщил о своем желании остаться на ночь в доме, Томас на
ломал веток, сделал веник и принялся сметать паутину с потолка, после чег
о выгреб в одной комнате с пола разбитую штукатурку и смахнул с пола пыль.
Приведя в относительный порядок помещение, которое, как предполагал Анд
ре, прежде служило маленькой гостиной, Томас перешел на кухню.
Вскоре оттуда стали доноситься соблазнительные ароматы. В ожидании ужи
на Андре коротал время на балконе, разглядывая окрестности.
Внезапно ощутив всю усталость, накопившуюся за несколько дней пути, он о
ставил подробный осмотр дома на завтра. Сегодня, после бессонной ночи в л
есу и тяжелого переезда, ему требовался отдых.
Сидя на террасе, Андре пытался вообразить, как выглядел этот особняк при
дяде, а главное, при тете, которая как истинная француженка вела хозяйств
о безукоризненно и подобно всем женщинам своей нации отличалась, по слов
ам его матери, изобретательностью по части домашнего убранства.
Андре почти не знал своих родственников, но образ тети, который сложился
у него со слов родителей, был полон в его представлении живого очаровани
я.
Дядя был богатым человеком, несомненно, держал множество слуг, так что в э
том доме, разумеется, были все условия для комфорта, которые можно было со
здать в этой далекой стране.
Обеспеченная, спокойная и удобная жизнь в дореволюционном Гаити была, по
-видимому, очень приятной.
Андре спросил себя, хотелось бы ему пожить плантатором на этом райском о
строве?
На этот чисто умозрительный вопрос было трудно теперь ответить. Рока он
знал одно; несмотря на любовь к Англии, привычку к ее языку, обычаям, части
ца его души рвалась во Францию.
До того как их семье пришлось покинуть эту страну, спасаясь от злодеяний
революции, он успел ощутить вкус власти и могущества, которыми в полной м
ере обладал его дед, владевший огромными имениями, где трудились сотни л
юдей.
Судьба распорядилась, чтобы его дед насладился властью, дядя, Филипп де В
илларе, Ч богатством, оставив Андре участь безвестного и неимущего изг
нанника.
Правда, у него был титул, но без денег он мало чего стоил.
Если он не найдет клад, но сумеет выбраться из Гаити живым, молодому арист
ократу оставалось лишь вернуться в Англию и найти там себе какое-нибудь
место, чтобы жить на скромное жалованье с пожилой матерью.
Ему было известно, что мать больше всего на свете хочет дожить до его свад
ьбы.
Если бы не революция, любая французская барышня из хорошей семьи с радос
тью вышла бы замуж за графа де Вилларе. Но после трагических событий, потр
ясших его страну, Андре не мог рассчитывать на хорошую партию, так как, кро
ме титула, не мог предложить невесте абсолютно ничего.
Что касается брака с богатой невестой, то одна мысль о подобном союзе выз
ывала в гордом аристократе внутренний протест. Он не мог допустить, что и
з-за бедности окажется в зависимом положении, станет марионеткой в рука
х жены, которая сможет управлять им, оплачивая его нужды из своего придан
ого.
Ч Ни за что не женюсь, если брак окажется неравным, Ч в который раз пообе
щал себе Андре.
Он так глубоко задумался о своем будущем, что не сразу услышал приглашен
ие на ужин. Томас принес еду в комнату и, поскольку во всем доме не нашлось
ни одного стола, разложил угощение на деревянном ящике. Стулом служил об
рубок ствола, а тарелками Ч крупные глянцевые листья какого-то растени
я.
Андре порадовало, что Жак предусмотрительно снабдил его на дорогу ножом
и вилкой, так что он имел возможность съесть аппетитную курицу по-креоль
ски с относительным комфортом. К курице были поданы сладкие бобы и мелки
е помидорчики, которые Томас разыскал в саду.
Андре, проголодавшийся за день и не видевший приличной еды уже не одни су
тки, с наслаждением съел все.
В конце ужина был подан чай.
Ч А где ты взял воду? Ч с опаской спросил Андре.
Оказалось, что в доме имелся внутренний дворик, Ч Андре до него просто не
добрался, а в нем Ч колодец.
Вначале Андре боялся пить, зная по книгам, что в войну вода в заброшенных к
олодцах может быть отравлена или, что еще хуже, Ч заражена, если в колодц
ы сваливали трупы.
Однако чай был настолько ароматный, что Андре не выдержал: отбросив сомн
ения, он начал пить.
Ч Завтра купить еда, миски, чашки, стаканы, щетки, полотенца, Ч монотонно
перечислял Томас. Андре предложил:
Ч Я, пожалуй, составлю тебе список.
Он сразу же подумал, что Томас вряд ли умеет читать.
Ч Томас сам знает, что нужно, Ч с достоинством возразил негр.
Андре улыбнулся.
Ч Хорошо, решай сам, Ч согласился он. Ч Возможно, так будет лучше.
Про себя он подумал, что опытный слуга справится с покупками не хуже его.
Взяв со стола банан, Андре вышел в сад.
Солнце зашло, сгущавшиеся сумерки придавали пейзажу мистическую зыбко
сть. Над головой метались летучие мыши, в вышине загорались первые звезд
ы.
Влажный воздух, полный томительного жара, напоминал Андре тело женщины.
В его памяти всплыл образ Оркис. Он постарался поскорее избавиться от на
важдения.
Вдруг ему показалось, что откуда-то издалека до него доносятся звуки бар
абанов.
Он замер, прислушиваясь. Если не считать стрекотания цикад, шелеста лист
ьев и обычных ночных шорохов, было как будто тихо.
«Возможно, мне это почудилось», Ч подумал Андре.
Гаити был полон тайн. Андре постарался припомнить все, что ему доводилос
ь читать о вуду, и то немногое, что рассказывал о местном колдовстве Кирк,
когда они плыли на корабле из Америки.
Андре кое-что знал об истории страны. В прошлом, восемнадцатом, веке сюда
привезли свыше миллиона негров, захваченных в рабство в Санта-Доминго.
Для этих людей, навеки разлученных с родиной, жизнь на острове началась с
о щелканья бичей и невообразимой, по понятиям Андре и большинства англич
ан, жестокости.
Уильям Уилберфорс, выступавший в Британском парламенте за отмену рабст
ва, рассказывал в своих речах кошмарные до не правдоподобия истории.
Случалось, что белый хозяин, не задумываясь, на спор стрелял по рабу, чтобы
похвастаться гостям своей меткостью.
Если невольник чем-то досаждал хозяину или надсмотрщику, его закапывали
по шею в землю и использовали его голову в качестве цели при игре в шары.
По словам Кирка, на плантации Галлифе провинившихся рабов избивали до кр
ови, после чего управляющий лично посыпал им раны перцем и поливал уксус
ом.
На плантации в Ла-Транд-Ривер хозяин приказал прибить раба за уши к стене
, сам отрезал у него уши бритвой, распорядился зажарить их и накормить ими
несчастного.
А хозяина плантации в Плен-де-Тоне прозвали «Господин Деревянная Нога»:
если ловили его беглого раба, по его приказу ему отрубали одну ногу, а если
человек выживал, что было маловероятно, ему делали деревянный протез и з
аставляли работать дальше.
Самым популярным орудием пыток служил кнут для быков, одним из наиболее
популярных слов на острове было «тель», что означало, хоть и не было запис
ано в словарях, «избить до того, чтобы тело превратилось в кровавое месив
о».
Черных женщин избивали так же безжалостно, как и мужчин. Хозяева относил
ись к своим рабам куда хуже, чем к животным.
Единственной радостью, последней надеждой, сохранявшейся в жизни черны
х невольников, была их вера в вуду, привезенная с далекой родины.
Андре доводилось слышать о королях жрецов и королевах жриц вуду, которых
называли папалои и мамалои. Они, по преданиям, будто бы обладали магическ
ой силой, позволяющей оживлять мертвых и превращать их в зомби.
Раньше Андре считал колдовство вуду Ч шарлатанством. Но в удушающей жар
е острова, среди тропических растений, в атмосфере ужаса, издавна пропит
авшей всю местную жизнь, можно было уверовать в невозможное.
Революцию устроили жрецы вуду. Оставаясь сердцем черного населения, они
исподволь убеждали рабов восстать и каким-то образом передавали вести,
не располагая почтой и оставаясь на месте.
Папалои и мамалои были прирожденными вожаками. Обычно эти люди происход
или из дворовых слуг. Находясь поблизости от хозяев, они лучше знали их об
ычаи и привычки и набирались знаний, недоступных другим рабам. Один из та
ких рабов и возглавил повстанцев.
Это был некий Букмен, негр, родившийся и выросший в Англии. Он поднял перво
е восстание в Плен-дю-Нор.
С помощью вуду Букмен добился одновременного выступления в разных угол
ках острова.
В июне Ч июле 1791 года по западным провинциям Гаити впервые прокатилась в
олна бунтов. Их удалось подавить. Не оценив серьезности нависшей над ним
и угрозы, плантаторы действовали с особой жестокостью. Повстанцев колес
овали, вешали или забивали кнутами до смерти.
Букмен созвал заговорщиков на тайный совет. Пригласив на него командиро
в отрядов из северных провинций, он постарался внушить собравшимся мысл
ь о необходимости согласованности действий, Совет проходил в лесных зар
ослях в страшную грозу. Суеверные люди восприняли ее как знамение, посчи
тав, что боги вуду одобряют их планы.
Мамалои закололи кабана и смазали его кровью губы тех, кто принес клятву
верности Букмену и его помощникам. Папалои договорились о времени высту
пления, оно было назначено на раннее утро 22 августа.
Накануне ночью Букмен собрал своих последователей на плантации при пом
ощи факела, пламя которого разнеслось по всей северной долине, где белые
рабовладельцы впервые на себе испытали, как чувствует себя человек, кото
рого избивают, пытают или насилуют.
Запылали особняки плантаторов, специальные отряды отлавливали тех, кто
пытался спастись бегством, и доставляли на растерзание своим соратника
м, которые пытали пленников с вполне объяснимой жестокостью.
На некоторых плантациях, где к рабам относились по-хорошему, сами повста
нцы помогали скрыться бывшим хозяевам или хотя бы их детям.
В других местах белых истребляли всех до одного, так что не оставалось жи
вого свидетеля, который мог бы рассказать об ужасных минутах, предшество
вавших их гибели.
Оделук, управляющий с плантации Галлифе, превзошедший жестокостью самы
х кровавых мучителей, известных на Гаити, находясь в Капе, каким-то образо
м узнал о грядущем восстании и поспешил на свою плантацию.
Взяв с собой несколько городских стражников, он был встречен отрядом раб
ов, который вместо знамени нес тело полугодовалого белого младенца, подж
аренное на костре.
Оделук был захвачен в плен и жестоко умерщвлен.
Барабаны для сообщения новостей или призывов к выступлениям были уже не
нужны. Бунт разносился по острову со скоростью пожара, охватившего в зас
уху лес.
Андре живо представлял себе ход событий.
Захватив власть, добившись независимости своего народа, объявив себя им
ператором и главнокомандующим, Дессалин с Кристофом первым долгом запр
етили религию вуду, которая так помогла им в захвате власти.
Но мало зная о вуду, Андре понимал одно; уничтожить религию, в которой черп
али силы несколько поколений рабов, религию, вошедшую в плоть и кровь их п
редков, было не так-то просто, если не сказать, невозможно.
Когда стало совсем темно, на террасу пришел Томас.
Ч Кровать готова, Ч кратко сообщил он.
Упоминание этого предмета мебели вызвало у Андре улыбку. Он вошел в гост
иную, ожидая увидеть там свое одеяло, разложенное на голом полу, как это бы
ло в прошлые ночи.
Оставалось лишь надеяться, что зеленые ящерицы, сновавшие по стенам всех
комнат, окажутся не слишком надоедливыми соседками и ему удастся выспат
ься.
Однако в неверном свете свечи, поставленной на импровизированном столе,
на котором подавался ужин, Андре разглядел настоящую кровать Ч из тех, к
оторые употребляют местные жители Ч грубо сколоченную раму из досок с с
еткой, натянутой наподобие гамака. Бог знает, где Томасу удалось ее доста
ть.
На таких кроватях в жарких странах спят слуги и рабы, но Андре, натерпевши
йся неудобств в предшествующие ночи, был рад и этому ложу.
Он вспомнил, что, сидя на балконе, слышал стук молотка. Очевидно, Томас чин
ил для хозяина кровать, оставшуюся в Доме только благодаря тому, что она б
ыла сломана Ч иначе ее украли бы вместе со всеми остальными предметами
обстановки.
Ч Мсье Ч осторожно! Завтра сделать крепко! Ч предупредил Томас.
Ч Спасибо, Томас, Ч тепло поблагодарил слугу молодой француз. Ч Какой
ты изобретательный! Я постараюсь не ворочаться. Впрочем, это будет нетру
дно: на земле мне не удавалось устроиться с удобствами, так что сегодня я б
уду спать как убитый.
С удовольствием выслушав похвалу, Томас снял с хозяина узкие сапоги для
верховой езды и собрался унести их из комнаты вместе с остальной одеждой
Ч должно быть, он готовился заняться костюмом своего господина.
Ч Тебе понадобится свеча, Ч заметил Андре.
Ч В кухня много свет, Ч возразил Томас. Ч Спокойной ночи, мсье.
Опускаясь на кровать, Андре почувствовал, как у него от усталости начала
кружиться голова. Он натянул легкое походное одеяло до подбородка. Вперв
ые за время их путешествия он спал раздетым.
Как странно было оказаться здесь, посреди опустевшего дядиного дома, в о
бществе чернокожего слуги.
«Интересно, какие приключения ожидают меня завтра», Ч подумал Андре.
Вопреки ожиданиям, он не сразу погрузился в сон. В его голове теснились во
споминания вперемежку с планами на будущее.
«Пока мне везло. Предприятие началось на редкость удачно», Ч размышлял
Андре.
Но когда он вспомнил Педро уанга, опоясывавшую сломанный столб, ему стал
о не по себе. Вопреки утверждениям Томаса, Андре отказывался верить, что ч
ерная магия была направлена непосредственно против него.
Кто мог узнать, что он будет ночевать в доме Виллари? Откуда кому-то стало
известно о его путешествии?
«Россказни, которыми пугают малых детей», Ч успел подумать Андре, прова
ливаясь в сон.
Проснувшись через несколько часов, Андре обнаружил, что свеча почти дого
рела, и упрекнул себя за расточительность: надо было потушить ее перед сн
ом.
«Неужели мне было страшно в темноте?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20