И поделом.
Дэни поднял глаза: на небе гасло зарево от взрывов – еще одна ракета взмыла вверх, озарив все вокруг ослепительным сюрреалистическим светом. На стене, окружавшей территорию дворца, он увидел мечущихся людей; через мгновение ракета, выпущенная из наплечной пусковой установки, взорвалась о стену, пробив в ней огромную брешь. Как в замедленном кино, в воздухе разметались куски бетона и кричащие люди.
Вертолет поднялся над крышей, снизился и завис, распугав группу охранников. Наджиб и Дэни дали по ним очередь из автоматов, висевших у них на уровне пояса. Два человека сразу упали вниз, двое других, вскрикнув, повалились как подкошенные, а трое оставшихся в живых бросились бежать со всех ног и исчезли в проеме чердачной двери.
Пригнувшись, Наджиб спрыгнул с полоза, дважды перекувырнулся и ловко вскочил на ноги. Не распрямляясь, он побежал к двери, ведущей на чердак. Спрыгнув с другой стороны вертолета, Дэни повторил его маневр и присоединился к нему, знаком приказав пилоту подниматься выше.
Встретившись с Дэни глазами, Наджиб показал на чердачную дверь – из-за грохота вертолетных винтов переговариваться было невозможно. Дэни кивнул ему в ответ, и, вместе рванувшись к двери, они прижались к косякам по обе стороны от нее.
– Прикрой меня! – крикнул Наджиб. Вытянув руку, он нащупал дверную ручку и распахнул дверь. В глаза им ударил прямоугольник яркого света. Дэни бросился вперед и, выпустив очередь из автомата, отскочил назад, пропуская Наджиба, который понесся вниз, прыгая через три ступеньки. Дэни следовал за ним по пятам.
Итак, они проникли во дворец. В конце концов он оказался не таким уж и неприступным.
Когда они добежали до конца лестницы, снизу их обстреляли; пули веером ударили в стену рядом с ними, выбив тучу мраморных брызг.
Дэни прыгнул вперед, дал несколько очередей и мгновенно вернулся на исходную позицию. Снизу послышался крик, и огонь прекратился.
Он посмотрел на Наджиба.
– Куда теперь?
Наджиб большим пальцем показал вниз.
– Мы на третьем этаже. Дэлия должна быть на втором, если они не увели ее оттуда. – Он на секунду замер, прислушиваясь. Снизу доносилась беспорядочная стрельба. Они с Дэни обменялись взглядами.
Быстрым движением Наджиб сорвал с головы шлем и отбросил его в сторону.
– Я в нем плохо слышу, – сказал он, – и, кроме того, он мешает боковому зрению.
После того как Дэни сделал то же самое, Наджиб заспешил вниз на площадку второго этажа. Дэни улыбнулся. Он был рад тому, что Наджиб Аль-Амир был на его стороне. Он не хотел бы иметь такого врага.
Дэлия прижалась к стене, когда немка и Сурур ворвались в фойе и направились прямиком в гостиную. Она выждала несколько секунд, тихонько выскользнула из-за двери и, встав на цыпочки, последовала за ними. Пламя так сильно било из бутылки у нее в руках, что ей приходилось отворачиваться.
В эту секунду Моника услышала потрескивание огня и обернулась с перекошенным злобой лицом.
– Нет! – завизжала она, закрывая лицо руками. И тут Дэлия бросила бутылку Прямо ей под ноги.
Раздался взрыв, и Моника испустила истошный вопль, когда в следующее мгновение пелена пламени охватила ее и огонь столбом поднялся к потолку. Краем глаза Дэлия увидела, как на немке вспыхнула одежда, но не стала задерживаться и прыжком кинулась к дверям. Ступив на маленький молельный коврик, она, как на коньках, заскользила по отполированному мраморному полу, отчаянно размахивая руками, и выкатилась в коридор. Замерев на долю секунды, чтобы взглянуть по сторонам, она услышала, как вопли Моники перешли в пронзительные проклятия, и вслед за этим до ее слуха донеслось лязганье затворов.
Это могло означать только одно: Сурур и Моника оправились от шока и бросились в погоню.
Не раздумывая, Дэлия повернула направо и, сжав кулаки, как спринтер, побежала вдоль уставленного скульптурами коридора. Позади загрохотали выстрелы и засвистели пули, отлетая рикошетом от одной из статуй.
Дэлия пригнулась и заметалась из стороны в сторону, стараясь увернуться от настигавших ее пуль; сердце у нее бешено колотилось.
Добежав до поперечного коридора, она свернула за угол и помчалась, не думая о том, куда он ее приведет.
Наджиб ворвался в апартаменты, которые еще недавно служили тюрьмой для Дэлии. Дэни следовал за ним по пятам. Оба они сразу же зашлись в приступе раздирающего горло кашля: комната была полна удушливого густого дыма.
– Дэлия! – позвал Наджиб. – Дэлия!
Ответа не последовало. Они с Дэни обменялись взглядами. Нужно было выяснить, покинула ли она комнату, или, может быть, лежит бездыханная где-нибудь в этом дыму.
– За мной, – мрачно бросил он Дэни. – Я осмотрю ванные комнаты, а вы – спальню. Затем мы вместе обыщем гостиную.
Через несколько минут, задыхаясь и кашляя, они выбежали в коридор. Легкие жгло огнем, из глаз ручьями текли слезы. Было мало утешения в том, что они ее не нашли.
– Что будем делать? – прерывисто дыша, спросил Дэни.
– Идите по этой стороне, – сказал Наджиб, указывая вправо. – А я пойду по левой.
Сама смерть наступала ей на пятки.
Дэлия уже не обращала внимания на взрывы, раздававшиеся в глубине дворца. Нужно, чтобы между ней и ее преследователями всегда оставался один поворот коридора. В ее душу закралось ужасное подозрение, что она бежит по замкнутому кругу. Теперь было поздно сожалеть о том, что она не попросила Наджиба объяснить расположение дворцовых помещений. Все скульптуры казались ей одинаковыми – она была готова поклясться, что уже пробегала мимо них. Вдруг она поняла, что бежит не по кругу. В конце коридора показалась глухая стена. По обе стороны от нее высились закрытые двустворчатые двери. Она подергала двери слева от себя. Заперто! Позади раздавался топот тяжелых башмаков. В отчаянии, она стала рвать на себя ручку дверей, расположенных справа. Закрыто! Когда она повернулась лицом к своим преследователям, у нее перехватило горло. Моника и Сурур были уже совсем близко.
Она оказалась в ловушке.
Лицо Моники представляло собой маску смерти: обожженная кожа была ярко-красного цвета, а короткая стрижка сгорела до самого черепа. Зловещим медленным движением Моника отбросила в сторону автомат. Подав знак Суруру оставаться на месте, она не спеша двинулась на Дэлию, хлопая ладонями, словно аплодируя тому, что сейчас произойдет.
Дэлия стояла неподвижно, как статуя.
В следующее мгновение руки и ноги Моники пришли в движение в страшном танце, означавшем только одно – смерть.
Шмария бежал, прихрамывая, выпуская из автомата дугообразные очереди трассирующих пуль.
Ничто на этом поле боя не ускользало от его взора. Наверное, ему показалось, но ответный огонь вроде бы стал стихать. Он искал глазами израильского капитана, которому было поручено руководство операцией.
Наконец он увидел его на другом конце дворца, за импровизированным укрытием из садовой мебели, поблизости от бассейна с подводным освещением.
– Капитан, я обнаружил противника в здании, похожем на казарму! – Шмария тяжело дышал, но глаза его были полны решимости. – Мне нужен человек с гранатометом. Как только мы уничтожим казарму, ответный огонь уменьшится вполовину.
Капитан подал знак одному из своих людей, державшему на плече тяжелый переносной гранатомет.
– Перельман, пойдешь с ним. Потом сразу возвращайся. Через несколько минут начинаем штурм дворца…
Шмария быстрым шагом повел за собой Перельмана на другую сторону двора. Теперь он знал – то, что он принял за игру воображения, произошло на самом деле. Оборонявшиеся были отрезаны друг от друга. Наружное здание, служившее казармой, и сам дворец по-прежнему оставались мощными очагами сопротивления, однако их защитники были вынуждены обороняться изнутри помещений. Так что группа захвата пока действовала эффективно.
Моника улыбалась. Это была улыбка сумасшедшей.
Дэлия затравленно улыбалась ей в ответ. Осторожно отступая назад, она делала знаки ладонями, подзывая немку подойти поближе.
Моника неотрывно смотрела на нее; улыбка ее стала плотоядной, глаза потемнели от ярости. Она бросилась вперед, но Дэлия увернулась, и ей пришлось отскочить назад и начать совершать круги вокруг нее, не отрывая ступней от пола. Прием, к которому прибегла Дэлия, позволил Монике узнать то, что она хотела знать: Дэлия не владела профессионально техникой рукопашного боя. Однако у нее была хорошая реакция и чувствовалось, что она прошла определенную подготовку – всего понемногу. Стандартная военная подготовка плюс дзюдо и, возможно, примитивное владение карате.
Обожженные губы Моники расплылись в улыбке, и она вытерла вспотевшие руки о свои армейские штаны. Продолжая совершать круговые движения, старалась улучить момент, когда Дэлия потеряет бдительность. В конце концов этот бой может оказаться интересным!
Никогда не занимай оборонительную позу. При любой возможности – нападай. Эти слова ее наставника-сержанта, сказанные давно в военных лагерях в пустыне Негев, прозвучали в ушах Дэлии. Что ж, правильно. До этого момента она оборонялась, но наступило время исполнить свой боевой танец. Пригнувшись, она заходила по кругу, при этом пальцы ее опущенных рук едва не касались пола.
Ладони Моники были готовы нанести смертельные удары.
Пролетела доля секунды, и Дэлия пришла в движение – через секунду обе ее ступни должны были ударить Монику в солнечное сплетение, однако Моника увернулась и удар прошел мимо.
«Ха-а!» – Стремясь не упустить инициативу, Дэлия ринулась в бой: ноги и руки замелькали, со свистом рассекая воздух. С каждым ответным движением становилось понятно, что Моника проигрывает и вынуждена медленно отступать назад к тому месту, где в ожидании ее приказаний стоял ливиец. Она едва успевала отражать удары, наносимые Дэлией.
Сурур почувствовал, что немка близка к поражению, и инстинктивно водил дулом автомата за Дэлией, не снимая пальца со спускового крючка.
Не обращая на него внимания, Дэлия пыталась развить свое преимущество. На губах у нее играла мрачная усмешка, и пот брызгами летел с нее, однако движения были точными и уверенными. Оставалось нанести последний удар – ребром ладони по горлу Моники.
Неожиданно ответный удар почти парализовал Дэлию. Она даже не успела заметить, как левым коленом Моника ударила ей по почкам, а затем правым – прямо под ребра. Казалось, все внутренности у нее взорвались; она рухнула на колени. Плотно обхватив себя руками, начала раскачиваться вперед и назад.
Моника повернулась к ней спиной и сделала несколько неторопливых шагов прочь. Дэлия поняла, что это – презрительный штришок, добавленный к умело проведенной атаке. Таким образом Моника хотела показать, что не боится поверженную соперницу. Дэлию охватила ярость, заглушившая испытываемую ею боль. В тот момент, когда немка вновь повернулась к ней лицом, она начала медленно подниматься на ноги.
Они долго выжидали, глядя друг другу прямо в глаза. Внезапно стремительным броском Моника схватила Дэлию одной рукой за запястье, а другой – за щиколотку, подняла ее в воздух и начала крутить вокруг себя. У Дэлии все поплыло перед глазами. Между тем, круги становились все быстрее и быстрее.
Извиваясь, визжа и брыкаясь свободной ногой, Дэлия пыталась вырваться, однако Моника, вся сплетенная из жил, держала ее как клещами. Попытки Дэлии освободиться, казалось, только разжигали ярость и усиливали хватку немки.
Центробежная сила ослепила Дэлию; она неслась в воздухе по кругу, взлетая и падая почти до самого пола. И тут Моника разжала пальцы… Беспомощное чувство полета в свободном пространстве охватило Дэлию. Она выгнула назад шею и скрестила руки, увидев прямо перед собой стремительно приближающуюся к ней стену. Но Моника не рассчитала. Вместо того чтобы изо всей силы врезаться в стену, Дэлия всей тяжестью ударила в живот Суруру.
Это было похоже на удар торпеды. Массивный ливиец коротко застонал и полетел вверх тормашками назад, невольно нажав на курок и выпустив шальную очередь в потолок. Дэлия упала на него сверху. Странно, но боли она не чувствовала, у нее просто кружилась голова.
Когда спустя несколько мгновений круговерть замедлилась, она попыталась встать, но потеряла равновесие и рухнула на колени. Ее чувства притупились, и тело не повиновалось усилиям воли. Все вокруг казалось далеким и неясным. Она проглотила стоявший в горле комок и потрясла головой, однако звуки по-прежнему доходили до нее, как сквозь вату.
Между тем, Моника решила разыграть финальную сцену возмездия. Она все еще тяжело дышала, и пот лил с нее ручьями. Наклонившись, немка ухватила Дэлию за косу, дважды обернула ее вокруг кулака, как простую веревку, и, дернув, подняла ее на ноги.
Дэлия вскрикнула от боли. У нее выступили слезы.
Теперь Моника держала ее на привязи, но, поскольку это была довольно длинная «привязь», у Дэлии оставалась возможность маневра, и она использовала ее, для того чтобы наносить немке удары локтем в ключицы. Она старалась бить в одно и то же место, ожидая, что кость не выдержит и сломается. С каждым ударом Моника широко раскрывала рот и испускала стон. Горячее дыхание с брызгами слюны обдавало Дэлию. Ошеломленная на мгновение, Моника согнулась пополам и ослабила хватку.
Дэлия рванулась, высвободив волосы, и коленом ударила Монику в живот. У немки округлились глаза, и из открывшегося рта опять брызнула слюна.
Еще один удар! Еще один… и все будет кончено! Однако Моника держалась. Казалось, что каждый новый удар давал ей заряд энергии. Сделав над собой нечеловеческое усилие, она ударила Дэлию в грудь кулаком и отбросила ее от себя. Затем, подобно боксеру, получившему нокдаун на ринге, пошатываясь, выпрямилась и, тряся головой, как рассвирепевший бык, пошла по кругу, жадно глотая воздух и собираясь для следующего броска.
Дэлия не спускала с нее глаз, но все равно пропустила момент броска. Не обращая внимания на град ударов, которые обрушила на нее Дэлия, жилистая немка обхватила ее руками, как железным обручем, и начала давить.
Дэлия никогда не встречалась с подобным приемом. Без особых усилий Моника оторвала ее от пола, несмотря на то что Дэлия извивалась и брыкалась изо всех сил. Немка была слишком сильна или разъярена, – а может быть, и то, и другое одновременно. Стальные объятия продолжали сжиматься – как объятия самой смерти!
Сделав несколько непроизвольных выдохов, Дэлия откинула голову назад, оскалила зубы и стремительно, как изголодавшийся вампир, впилась в правое ухо Моники, изо всей силы сжимая резцы, погрузившиеся в хрящ. Ручьи густой, с металлическим привкусом крови наполнили ее рот, и она едва не задохнулась. Усилием воли заставив себя сжать зубы еще сильнее, она дернула головой и…
Из того места, где только что было ухо Моники, забил фонтанчик алой крови.
Инстинктивно Моника ослабила хватку, откинула назад голову и завизжала. Одной рукой она невольно схватилась за раненое место. Ее пальцы отчаянно бегали, пытаясь нащупать откушенное ухо. На лице появилось выражение полного смятения.
– Мое ухо! Сука еврейская! Что ты сделала с моим ухом?!
Дэлия чувствовала, как кровь Моники стекает ей в горло, и, пытаясь избавиться от этого ужасного ощущения, с силой выплюнула ухо и сгустки крови прямо в лицо Монике.
Моника была настолько потрясена, что совсем выпустила Дэлию из своих объятий. Спотыкаясь, в ужасе отступила назад и, отняв ладонь от раны, уставилась на окровавленные пальцы. Затем ее взгляд упал на пол, и она увидела обезображенный хрящ ушной раковины в кровавом сгустке.
Дэлия знала, что у нее в запасе остались считанные секунды. Как только Моника выйдет из шокового состояния, она станет еще опаснее и сильнее. Единственное, на что надеялась Дэлия, – покончить с ней, до того как она оправится. Выставив плечо вперед как таран, она сделала мощный бросок.
Моника опять обхватила ее руками с ловкостью осьминога и начала сдавливать изо всех сил.
Дэлия конвульсивно забилась в ее объятиях, широко раскрыв глаза. У нее было такое ощущение, что ее затягивают в стальной корсет. Все поплыло перед глазами, разум помутился, и ее сознание погрузилось в серую мглу.
Она задыхалась.
Неумолимая сила продолжала сдавливать ее ребра; казалось, еще минута – и легкие разорвутся. Железные объятия выдавили из нее остатки воздуха, а сделать, хотя бы еще один вдох она уже не могла. Перед взором вспыхнули и закружились вихри искр, распустились и погасли похожие на хризантемы голубые и розовые огни. По мере того как ее сознание стало гаснуть, застлавшая взор серая мгла сменилась сплошной чернотой. Все внутри нее закружилось и полетело, как под действием сильного наркотика.
Внезапно прозвучавшие выстрелы не удивили ее. Они были далекими и слабыми, как звуки хлопушек. Реакция Моники была другой – она откинулась назад, удивленно глядя перед собой, и начала медленно сползать вниз, все еще не выпуская Дэлию из своих объятий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Дэни поднял глаза: на небе гасло зарево от взрывов – еще одна ракета взмыла вверх, озарив все вокруг ослепительным сюрреалистическим светом. На стене, окружавшей территорию дворца, он увидел мечущихся людей; через мгновение ракета, выпущенная из наплечной пусковой установки, взорвалась о стену, пробив в ней огромную брешь. Как в замедленном кино, в воздухе разметались куски бетона и кричащие люди.
Вертолет поднялся над крышей, снизился и завис, распугав группу охранников. Наджиб и Дэни дали по ним очередь из автоматов, висевших у них на уровне пояса. Два человека сразу упали вниз, двое других, вскрикнув, повалились как подкошенные, а трое оставшихся в живых бросились бежать со всех ног и исчезли в проеме чердачной двери.
Пригнувшись, Наджиб спрыгнул с полоза, дважды перекувырнулся и ловко вскочил на ноги. Не распрямляясь, он побежал к двери, ведущей на чердак. Спрыгнув с другой стороны вертолета, Дэни повторил его маневр и присоединился к нему, знаком приказав пилоту подниматься выше.
Встретившись с Дэни глазами, Наджиб показал на чердачную дверь – из-за грохота вертолетных винтов переговариваться было невозможно. Дэни кивнул ему в ответ, и, вместе рванувшись к двери, они прижались к косякам по обе стороны от нее.
– Прикрой меня! – крикнул Наджиб. Вытянув руку, он нащупал дверную ручку и распахнул дверь. В глаза им ударил прямоугольник яркого света. Дэни бросился вперед и, выпустив очередь из автомата, отскочил назад, пропуская Наджиба, который понесся вниз, прыгая через три ступеньки. Дэни следовал за ним по пятам.
Итак, они проникли во дворец. В конце концов он оказался не таким уж и неприступным.
Когда они добежали до конца лестницы, снизу их обстреляли; пули веером ударили в стену рядом с ними, выбив тучу мраморных брызг.
Дэни прыгнул вперед, дал несколько очередей и мгновенно вернулся на исходную позицию. Снизу послышался крик, и огонь прекратился.
Он посмотрел на Наджиба.
– Куда теперь?
Наджиб большим пальцем показал вниз.
– Мы на третьем этаже. Дэлия должна быть на втором, если они не увели ее оттуда. – Он на секунду замер, прислушиваясь. Снизу доносилась беспорядочная стрельба. Они с Дэни обменялись взглядами.
Быстрым движением Наджиб сорвал с головы шлем и отбросил его в сторону.
– Я в нем плохо слышу, – сказал он, – и, кроме того, он мешает боковому зрению.
После того как Дэни сделал то же самое, Наджиб заспешил вниз на площадку второго этажа. Дэни улыбнулся. Он был рад тому, что Наджиб Аль-Амир был на его стороне. Он не хотел бы иметь такого врага.
Дэлия прижалась к стене, когда немка и Сурур ворвались в фойе и направились прямиком в гостиную. Она выждала несколько секунд, тихонько выскользнула из-за двери и, встав на цыпочки, последовала за ними. Пламя так сильно било из бутылки у нее в руках, что ей приходилось отворачиваться.
В эту секунду Моника услышала потрескивание огня и обернулась с перекошенным злобой лицом.
– Нет! – завизжала она, закрывая лицо руками. И тут Дэлия бросила бутылку Прямо ей под ноги.
Раздался взрыв, и Моника испустила истошный вопль, когда в следующее мгновение пелена пламени охватила ее и огонь столбом поднялся к потолку. Краем глаза Дэлия увидела, как на немке вспыхнула одежда, но не стала задерживаться и прыжком кинулась к дверям. Ступив на маленький молельный коврик, она, как на коньках, заскользила по отполированному мраморному полу, отчаянно размахивая руками, и выкатилась в коридор. Замерев на долю секунды, чтобы взглянуть по сторонам, она услышала, как вопли Моники перешли в пронзительные проклятия, и вслед за этим до ее слуха донеслось лязганье затворов.
Это могло означать только одно: Сурур и Моника оправились от шока и бросились в погоню.
Не раздумывая, Дэлия повернула направо и, сжав кулаки, как спринтер, побежала вдоль уставленного скульптурами коридора. Позади загрохотали выстрелы и засвистели пули, отлетая рикошетом от одной из статуй.
Дэлия пригнулась и заметалась из стороны в сторону, стараясь увернуться от настигавших ее пуль; сердце у нее бешено колотилось.
Добежав до поперечного коридора, она свернула за угол и помчалась, не думая о том, куда он ее приведет.
Наджиб ворвался в апартаменты, которые еще недавно служили тюрьмой для Дэлии. Дэни следовал за ним по пятам. Оба они сразу же зашлись в приступе раздирающего горло кашля: комната была полна удушливого густого дыма.
– Дэлия! – позвал Наджиб. – Дэлия!
Ответа не последовало. Они с Дэни обменялись взглядами. Нужно было выяснить, покинула ли она комнату, или, может быть, лежит бездыханная где-нибудь в этом дыму.
– За мной, – мрачно бросил он Дэни. – Я осмотрю ванные комнаты, а вы – спальню. Затем мы вместе обыщем гостиную.
Через несколько минут, задыхаясь и кашляя, они выбежали в коридор. Легкие жгло огнем, из глаз ручьями текли слезы. Было мало утешения в том, что они ее не нашли.
– Что будем делать? – прерывисто дыша, спросил Дэни.
– Идите по этой стороне, – сказал Наджиб, указывая вправо. – А я пойду по левой.
Сама смерть наступала ей на пятки.
Дэлия уже не обращала внимания на взрывы, раздававшиеся в глубине дворца. Нужно, чтобы между ней и ее преследователями всегда оставался один поворот коридора. В ее душу закралось ужасное подозрение, что она бежит по замкнутому кругу. Теперь было поздно сожалеть о том, что она не попросила Наджиба объяснить расположение дворцовых помещений. Все скульптуры казались ей одинаковыми – она была готова поклясться, что уже пробегала мимо них. Вдруг она поняла, что бежит не по кругу. В конце коридора показалась глухая стена. По обе стороны от нее высились закрытые двустворчатые двери. Она подергала двери слева от себя. Заперто! Позади раздавался топот тяжелых башмаков. В отчаянии, она стала рвать на себя ручку дверей, расположенных справа. Закрыто! Когда она повернулась лицом к своим преследователям, у нее перехватило горло. Моника и Сурур были уже совсем близко.
Она оказалась в ловушке.
Лицо Моники представляло собой маску смерти: обожженная кожа была ярко-красного цвета, а короткая стрижка сгорела до самого черепа. Зловещим медленным движением Моника отбросила в сторону автомат. Подав знак Суруру оставаться на месте, она не спеша двинулась на Дэлию, хлопая ладонями, словно аплодируя тому, что сейчас произойдет.
Дэлия стояла неподвижно, как статуя.
В следующее мгновение руки и ноги Моники пришли в движение в страшном танце, означавшем только одно – смерть.
Шмария бежал, прихрамывая, выпуская из автомата дугообразные очереди трассирующих пуль.
Ничто на этом поле боя не ускользало от его взора. Наверное, ему показалось, но ответный огонь вроде бы стал стихать. Он искал глазами израильского капитана, которому было поручено руководство операцией.
Наконец он увидел его на другом конце дворца, за импровизированным укрытием из садовой мебели, поблизости от бассейна с подводным освещением.
– Капитан, я обнаружил противника в здании, похожем на казарму! – Шмария тяжело дышал, но глаза его были полны решимости. – Мне нужен человек с гранатометом. Как только мы уничтожим казарму, ответный огонь уменьшится вполовину.
Капитан подал знак одному из своих людей, державшему на плече тяжелый переносной гранатомет.
– Перельман, пойдешь с ним. Потом сразу возвращайся. Через несколько минут начинаем штурм дворца…
Шмария быстрым шагом повел за собой Перельмана на другую сторону двора. Теперь он знал – то, что он принял за игру воображения, произошло на самом деле. Оборонявшиеся были отрезаны друг от друга. Наружное здание, служившее казармой, и сам дворец по-прежнему оставались мощными очагами сопротивления, однако их защитники были вынуждены обороняться изнутри помещений. Так что группа захвата пока действовала эффективно.
Моника улыбалась. Это была улыбка сумасшедшей.
Дэлия затравленно улыбалась ей в ответ. Осторожно отступая назад, она делала знаки ладонями, подзывая немку подойти поближе.
Моника неотрывно смотрела на нее; улыбка ее стала плотоядной, глаза потемнели от ярости. Она бросилась вперед, но Дэлия увернулась, и ей пришлось отскочить назад и начать совершать круги вокруг нее, не отрывая ступней от пола. Прием, к которому прибегла Дэлия, позволил Монике узнать то, что она хотела знать: Дэлия не владела профессионально техникой рукопашного боя. Однако у нее была хорошая реакция и чувствовалось, что она прошла определенную подготовку – всего понемногу. Стандартная военная подготовка плюс дзюдо и, возможно, примитивное владение карате.
Обожженные губы Моники расплылись в улыбке, и она вытерла вспотевшие руки о свои армейские штаны. Продолжая совершать круговые движения, старалась улучить момент, когда Дэлия потеряет бдительность. В конце концов этот бой может оказаться интересным!
Никогда не занимай оборонительную позу. При любой возможности – нападай. Эти слова ее наставника-сержанта, сказанные давно в военных лагерях в пустыне Негев, прозвучали в ушах Дэлии. Что ж, правильно. До этого момента она оборонялась, но наступило время исполнить свой боевой танец. Пригнувшись, она заходила по кругу, при этом пальцы ее опущенных рук едва не касались пола.
Ладони Моники были готовы нанести смертельные удары.
Пролетела доля секунды, и Дэлия пришла в движение – через секунду обе ее ступни должны были ударить Монику в солнечное сплетение, однако Моника увернулась и удар прошел мимо.
«Ха-а!» – Стремясь не упустить инициативу, Дэлия ринулась в бой: ноги и руки замелькали, со свистом рассекая воздух. С каждым ответным движением становилось понятно, что Моника проигрывает и вынуждена медленно отступать назад к тому месту, где в ожидании ее приказаний стоял ливиец. Она едва успевала отражать удары, наносимые Дэлией.
Сурур почувствовал, что немка близка к поражению, и инстинктивно водил дулом автомата за Дэлией, не снимая пальца со спускового крючка.
Не обращая на него внимания, Дэлия пыталась развить свое преимущество. На губах у нее играла мрачная усмешка, и пот брызгами летел с нее, однако движения были точными и уверенными. Оставалось нанести последний удар – ребром ладони по горлу Моники.
Неожиданно ответный удар почти парализовал Дэлию. Она даже не успела заметить, как левым коленом Моника ударила ей по почкам, а затем правым – прямо под ребра. Казалось, все внутренности у нее взорвались; она рухнула на колени. Плотно обхватив себя руками, начала раскачиваться вперед и назад.
Моника повернулась к ней спиной и сделала несколько неторопливых шагов прочь. Дэлия поняла, что это – презрительный штришок, добавленный к умело проведенной атаке. Таким образом Моника хотела показать, что не боится поверженную соперницу. Дэлию охватила ярость, заглушившая испытываемую ею боль. В тот момент, когда немка вновь повернулась к ней лицом, она начала медленно подниматься на ноги.
Они долго выжидали, глядя друг другу прямо в глаза. Внезапно стремительным броском Моника схватила Дэлию одной рукой за запястье, а другой – за щиколотку, подняла ее в воздух и начала крутить вокруг себя. У Дэлии все поплыло перед глазами. Между тем, круги становились все быстрее и быстрее.
Извиваясь, визжа и брыкаясь свободной ногой, Дэлия пыталась вырваться, однако Моника, вся сплетенная из жил, держала ее как клещами. Попытки Дэлии освободиться, казалось, только разжигали ярость и усиливали хватку немки.
Центробежная сила ослепила Дэлию; она неслась в воздухе по кругу, взлетая и падая почти до самого пола. И тут Моника разжала пальцы… Беспомощное чувство полета в свободном пространстве охватило Дэлию. Она выгнула назад шею и скрестила руки, увидев прямо перед собой стремительно приближающуюся к ней стену. Но Моника не рассчитала. Вместо того чтобы изо всей силы врезаться в стену, Дэлия всей тяжестью ударила в живот Суруру.
Это было похоже на удар торпеды. Массивный ливиец коротко застонал и полетел вверх тормашками назад, невольно нажав на курок и выпустив шальную очередь в потолок. Дэлия упала на него сверху. Странно, но боли она не чувствовала, у нее просто кружилась голова.
Когда спустя несколько мгновений круговерть замедлилась, она попыталась встать, но потеряла равновесие и рухнула на колени. Ее чувства притупились, и тело не повиновалось усилиям воли. Все вокруг казалось далеким и неясным. Она проглотила стоявший в горле комок и потрясла головой, однако звуки по-прежнему доходили до нее, как сквозь вату.
Между тем, Моника решила разыграть финальную сцену возмездия. Она все еще тяжело дышала, и пот лил с нее ручьями. Наклонившись, немка ухватила Дэлию за косу, дважды обернула ее вокруг кулака, как простую веревку, и, дернув, подняла ее на ноги.
Дэлия вскрикнула от боли. У нее выступили слезы.
Теперь Моника держала ее на привязи, но, поскольку это была довольно длинная «привязь», у Дэлии оставалась возможность маневра, и она использовала ее, для того чтобы наносить немке удары локтем в ключицы. Она старалась бить в одно и то же место, ожидая, что кость не выдержит и сломается. С каждым ударом Моника широко раскрывала рот и испускала стон. Горячее дыхание с брызгами слюны обдавало Дэлию. Ошеломленная на мгновение, Моника согнулась пополам и ослабила хватку.
Дэлия рванулась, высвободив волосы, и коленом ударила Монику в живот. У немки округлились глаза, и из открывшегося рта опять брызнула слюна.
Еще один удар! Еще один… и все будет кончено! Однако Моника держалась. Казалось, что каждый новый удар давал ей заряд энергии. Сделав над собой нечеловеческое усилие, она ударила Дэлию в грудь кулаком и отбросила ее от себя. Затем, подобно боксеру, получившему нокдаун на ринге, пошатываясь, выпрямилась и, тряся головой, как рассвирепевший бык, пошла по кругу, жадно глотая воздух и собираясь для следующего броска.
Дэлия не спускала с нее глаз, но все равно пропустила момент броска. Не обращая внимания на град ударов, которые обрушила на нее Дэлия, жилистая немка обхватила ее руками, как железным обручем, и начала давить.
Дэлия никогда не встречалась с подобным приемом. Без особых усилий Моника оторвала ее от пола, несмотря на то что Дэлия извивалась и брыкалась изо всех сил. Немка была слишком сильна или разъярена, – а может быть, и то, и другое одновременно. Стальные объятия продолжали сжиматься – как объятия самой смерти!
Сделав несколько непроизвольных выдохов, Дэлия откинула голову назад, оскалила зубы и стремительно, как изголодавшийся вампир, впилась в правое ухо Моники, изо всей силы сжимая резцы, погрузившиеся в хрящ. Ручьи густой, с металлическим привкусом крови наполнили ее рот, и она едва не задохнулась. Усилием воли заставив себя сжать зубы еще сильнее, она дернула головой и…
Из того места, где только что было ухо Моники, забил фонтанчик алой крови.
Инстинктивно Моника ослабила хватку, откинула назад голову и завизжала. Одной рукой она невольно схватилась за раненое место. Ее пальцы отчаянно бегали, пытаясь нащупать откушенное ухо. На лице появилось выражение полного смятения.
– Мое ухо! Сука еврейская! Что ты сделала с моим ухом?!
Дэлия чувствовала, как кровь Моники стекает ей в горло, и, пытаясь избавиться от этого ужасного ощущения, с силой выплюнула ухо и сгустки крови прямо в лицо Монике.
Моника была настолько потрясена, что совсем выпустила Дэлию из своих объятий. Спотыкаясь, в ужасе отступила назад и, отняв ладонь от раны, уставилась на окровавленные пальцы. Затем ее взгляд упал на пол, и она увидела обезображенный хрящ ушной раковины в кровавом сгустке.
Дэлия знала, что у нее в запасе остались считанные секунды. Как только Моника выйдет из шокового состояния, она станет еще опаснее и сильнее. Единственное, на что надеялась Дэлия, – покончить с ней, до того как она оправится. Выставив плечо вперед как таран, она сделала мощный бросок.
Моника опять обхватила ее руками с ловкостью осьминога и начала сдавливать изо всех сил.
Дэлия конвульсивно забилась в ее объятиях, широко раскрыв глаза. У нее было такое ощущение, что ее затягивают в стальной корсет. Все поплыло перед глазами, разум помутился, и ее сознание погрузилось в серую мглу.
Она задыхалась.
Неумолимая сила продолжала сдавливать ее ребра; казалось, еще минута – и легкие разорвутся. Железные объятия выдавили из нее остатки воздуха, а сделать, хотя бы еще один вдох она уже не могла. Перед взором вспыхнули и закружились вихри искр, распустились и погасли похожие на хризантемы голубые и розовые огни. По мере того как ее сознание стало гаснуть, застлавшая взор серая мгла сменилась сплошной чернотой. Все внутри нее закружилось и полетело, как под действием сильного наркотика.
Внезапно прозвучавшие выстрелы не удивили ее. Они были далекими и слабыми, как звуки хлопушек. Реакция Моники была другой – она откинулась назад, удивленно глядя перед собой, и начала медленно сползать вниз, все еще не выпуская Дэлию из своих объятий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47