Сделав несколько затяжек, передала сигарету Дэлии.
Дэлия осторожно взяла самокрутку двумя пальцами и с минуту смотрела на нее.
– Я никогда раньше этого не делала, – боязливо призналась она.
– Что может быть лучше первого раза, – ослепительно улыбнулась Мэри. – Просто сделай глубокий вдох, задержи дыхание и медленно выдыхай. Сразу станешь другим человеком. Обещаю тебе.
Дэлия глубоко затянулась, задержала дым и разразилась приступом кашля. Перестав кашлять, почувствовала, как ее тело охватывает сладкая истома. Она передала сигарету Жерому, который, сделав пару затяжек, в свою очередь передал ее дальше.
– Хорошая штука, – сказал Жером и посмотрел на Мэри. – Можешь мне продать немного?
Мэри покачала головой.
– Один из моих дружков снимал фильм на Западном побережье и привез их оттуда. Он дал мне только полунции.
Тим вернул самокрутку Мэри.
– Ладно, нам пора приниматься за работу, – сказал он и, повернувшись к Дэлии. добавил: – Жером нас гоняет, как рабов, хочет, чтобы все было готово к концу недели.
Дэлия удивленно посмотрела на Жерома.
– Так скоро?
– А почему нет? – спросил он. – У нас есть сценарий, у нас есть оборудование, а теперь еще и актриса. Остальные члены технической команды и актеры, исполняющие вспомогательные роли, будут приходить по мере надобности. – Он оглянулся по сторонам. – А где Клео?
– Она работала над зарисовками костюмов минуту назад, – сказал Ян. – Может, заскочила в туалет.
– Клео! – позвал Жером.
– Иду, Белый Господин, – весело отозвался приглушенный голос.
Вдали послышался шум спускаемой воды, и через минуту из туалета показалась молодая стройная негритянка с мальчишеским лицом и блестящими, умными, с озорным блеском глазами. У нее были фигура и походка манекенщицы, прическа в виде бесчисленных косичек и живое лицо. Она была одета в мешковатые армейские брюки и облегающую футболку с камуфляжным рисунком. И все же, несмотря на военную форму с мужского плеча, в ней было нечто очень женственное, а безупречной формы грудь с вызывающе выпирающими сосками не оставляла сомнений в том, что футболки хороши не только для мужчин.
– В чем дело? – спросила она. – Неужели девушка не может отойти на минутку, чтобы… – Она вдруг резко замолчала. Затем медленно наклонилась вперед, ее глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. – Дэлия? – недоверчиво прошептала Клео. – Белая Женщина, это в самом деле ты?
Дэлия наклонилась к негритянке и в свою очередь изумленно заморгала глазами. В ее голосе звучало не меньшее удивление:
– Мисс Клеопатра, милочка? Это ты?
Клео расплылась в широкой белозубой улыбке.
– Провалиться мне на этом месте!
Радостно засмеявшись, девушки бросились друг к другу в объятия. Какое-то время спустя они все еще стояли, не разжимая рук.
– Господи Боже мой, сколько лет прошло! – воскликнула Клео, плача и смеясь одновременно.
– Семь лет, если быть точной.
– Неправда. Шесть лет, десять месяцев и, дай подумать… двадцать четыре дня. – Они снова обнялись. – Господи! После того как мы расстались, я уж и не чаяла, что снова тебя увижу. Что ты здесь делаешь?
– А ты не слышала? Буду играть главную роль в фильме Жерома.
Заслышав свое имя, Жером шумно откашлялся, и девушки посмотрели на него. Только теперь они заметили озадаченные взгляды, которые бросали на них остальные.
– Насколько я понял, вы знакомы? – наконец произнес Жером.
– Ну конечно, – со счастливым выражением на лице кивнула Клео. – На втором курсе я ездила в Израиль по линии студенческого обмена. А потом мы вроде бы потеряли друг друга из виду. – Она повернулась к Дэлии: – Ну, больше-то мы этого не допустим, правда?
Дэлия покачала головой. Глаза ее сияли.
– Хотелось бы мне знать, – спросила Клео, обращаясь к Жерому, – каким образом тебе удалось уговорить ее сниматься в этом нищенском фильме?
– Я просто предложил ей это. А что?
– А ты разве сам не знаешь, что стоит ей только захотеть, как она сможет сниматься в любом фильме?
Настал черед Жерома изумиться.
– Я не понимаю…
Клео недоверчиво покачала головой.
– Белый Господин, – заявила она, упершись руками в бока и выпятив вперед грудь, – ты хочешь сказать, что не знаешь, кто она такая?
Он тупо посмотрел на нее, затем пристально оглядел Дэлию.
– Нет. А что, должен?
– Конечно, должен. – Клео любовно обняла Дэлию за плечи. – Это дочь одной из самых великих киноактрис всех времен. Лучше тебе узнать об этом раньше, а не позже, поэтому скажу, что так уж случилось, что ее мать является твоим киноидолом номер один!
Он пораженно уставился на Дэлию.
– Ты хочешь сказать…
– Правильно, – кивнула Клео. – Знай же, Белый Господин, она дочь единственной и неповторимой Тамары. Но лучше ты объясни мне, что она делает в нашем захолустье?
Дэлия услышала, как сначала в замке повернулся ключ, затем отворилась и закрылась дверь номера. По-прежнему сидя в позе расслабления, она открыла глаза и посмотрела назад. У входа стоял Жером. На проволочной оправе его очков играл солнечный свет, в каждой руке он держал по бутылке шампанского «Кристалл». Под мышками были зажаты хрустальные бокалы, а на губах играла задорная усмешка.
Она опустила руки с головы и свела колени вместе. Теперь, когда он снова был здесь, все ее спокойствие, внушенное упражнениями, пошло прахом. От одного его вида гнев охватил ее с новой силой.
– Добро пожаловать, незнакомец, – язвительно произнесла она. – Чем обязана? Вечеринка наконец закончилась?
Не обращая на нее внимания и не говоря ни слова, Жером с важным видом прошествовал к стоящему у окна письменному столу, поставил на него бутылки с бокалами и принялся торжественно снимать фольгу с одной из бутылок.
Дэлия поднялась на ноги и, подбежав, вцепилась ему в руку как раз в тот момент, когда он откупоривал бутылку. Пробка полетела через всю комнату.
– Не смей меня игнорировать, черт тебя побери! – завопила она, разворачивая его к себе лицом. – Где ты пропадал все то время, пока эти акулы пожирали меня вместо завтрака?
Уголки его глаз скривились в ухмылке.
– В то время, как эти акулы пожирали тебя на завтрак, – невозмутимо произнес Жером, как будто не замечая ее гнева и тем самым еще больше выводя ее из себя, – я тряс золотое дерево, дорогая. И угадай, что упало?
– Очевидно, что-то тяжелое, но не слишком твердое, чтобы прикончить тебя, а это как раз то, чего ты заслуживаешь и что я через секунду собираюсь с тобой сделать. Дрянь, мерзавец, подлец! Чтоб ты сдох!
– Слова, достойные уст настоящей леди, – произнес он с добродушным поклоном. – А что ты скажешь насчет семнадцати с половиной миллионов? – Он помахал бутылкой перед ее носом. – Не желаешь отпраздновать?
Она онемела и тупо уставилась на него. Семнадцать миллионов пятьсот тысяч долларов – именно такая сумма была нужна для съемок их нового фильма!
– Так как? – медленно проговорил Жером, склонившись к ее лицу. – Ты что, киска, язык проглотила? Скажи «мяу». Мя-я-я-у?
Язык не слушался ее.
– Ты… ты хочешь сказать, что тебе удалось собрать всю сумму? – дрожащим голосом спросила Дэлия. – Уже? В первый же день?
– Все до единого пенни. До последней монеты, шиллинга, иены, су. До последнего бакса и фунта, и даже драхмы. Меня же не зря называют дрянью, мерзавцем и подлецом. Теперь все, что нам осталось сделать, это немного подтолкнуть продажу за рубеж «Красного атласа», и можем улетать! – Он кинул на нее плотоядный взгляд. – До ленча я совершенно свободен. Что скажешь, если мы проведем пару часиков в постели?
– И ты думаешь, тебе придется меня упрашивать? – соблазнительно проговорила она и, быстрым движением схватив нераспечатанную бутылку, танцующей походкой направилась в спальню.
Жером вывесил снаружи на дверь табличку с надписью «ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ», снял телефонную трубку и отгородился от всего мира тяжелыми плотными шторами. Шум движения за окном стал тише, комната погрузилась в чувственную дрему. В щели между шторами проникали яркие солнечные лучи, в каждом из которых танцевали пылинки. Из большой магнитолы лилась композиция Самуэля Барбера «Лето 1915 года» в исполнении Леонтины Прайс. На прикроватной тумбочке стояла наполовину пустая вторая бутылка шампанского, в воздухе чувствовался сильный запах марихуаны.
Они лежали бок о бок на большой двуспальной кровати и, мечтательно поглядывая в потолок, передавали друг другу самокрутку. Сделав еще несколько затяжек, Жером загасил ее и осторожно положил в пепельницу. Затем перевернулся и, встав на колени, посмотрел на Дэлию.
Ее руки были лениво закинуты за голову, блестящее покрывало разметавшихся волос полностью скрывало подушку. Одна нога небрежно согнута в колене, другая вытянута, и ее пальчики томно поигрывали уголком простыни. Даже в этой наполненной истомой позе в ней чувствовалась страстность пумы, одновременно дразняще хитрой и очень сильной. Обнаженная, она всегда выглядела готовой к сексу. Ее твердые коричневатые соски выдавались вперед из бледно-розовых ореолов конусообразных грудей, а худое, крепкое тело казалось готовым к прыжку. В ней не было ни унции лишнего веса. Начиная от поджарой грудной клетки и кончая выступающими вперед костями таза и холеными сильными ногами, все ее тело выглядело обтекаемым, как статуя в стиле арт-деко. Гладкий, мускулистый живот плавно вдавался внутрь, отчего казалось, что ее лишенный волос лобок вызывающе выступает вперед твердым розовым холмиком.
Как всегда, один вид ее обнаженного тела и сладкий вкус марихуаны возбудили Жерома. В глазах появился дьявольский блеск.
Дэлия выжидающе взглянула на него, слегка раздвинув губы, так что между ее сверкающими белыми зубами стал виден кончик розового язычка.
Жером медленно потянулся вниз и кончиками пальцев легонько пробежал по ее соскам. От этого дразнящего движения у нее перехватило дыхание, и она принялась похотливо двигать бедрами. Судя по ее тяжелому дыханию, она была готова.
Но для него это было слишком скоро. Игра едва успела начаться.
Он макнул два пальца в открытую баночку с мазью «Викс», которую держал наготове на тумбочке, и, зачерпнув немного, умелыми движениями мазнул по каждому из сосков, а затем принялся медленно втирать состав. Дэлия мгновенно почувствовала запах эвкалипта. От ментола ее соски стало покалывать, и они еще более вызывающе, чем прежде, выступили вперед. Затем он безжалостно смазал «Виксом» сначала ее влагалище, а потом задний проход. Через мгновение мучительный спазм заставил ее выгнуть спину, так что бедра оторвались от кровати и она, казалось, воспарила в воздухе. Когда он снова засунул ей внутрь пальцы, она закрыла глаза и в экстазе замотала головой. Неожиданно его пальцы выскользнули наружу и, дотронувшись до ее сосков, сжали их. Она почти обезумела, жжение и покалывание внутри ее тела заставляли ее извиваться.
Это было именно то, к чему Жером стремился. – Хочешь пить? – спросил он. Дэлия кивнула.
Схватив шампанское, он отхлебнул прямо из горлышка, наполнив им свой рот. Затем обхватил обеими руками ее лицо, приник к ней губами и медленно влил ей из своего рта струйку шампанского. Сначала она удивилась, но затем принялась жадно глотать его. На вкус оно было теплым и немного пощипывало.
Жером откинул назад голову, с довольным видом глядя на то, с каким бесстыдством она облизнула губы. Затем нежно опустился на нее. Мгновение спустя она почувствовала, как его член скользнул между ее теплыми, влажными бедрами. Она устроилась поудобнее и, широко раздвинув ноги, расслабилась, чтобы облегчить ему доступ. Он медленно продвигался вглубь нее. Когда его твердая плоть полностью заполнила ее Дэлия почувствовала себя пронзенной.
– О Господи, Господи! – вскричала она при этом изумительном ощущении. Затем с мрачной решимостью крепко обхватила ногами его талию, притянув поближе к себе. Он медленно начал скользить взад и вперед, постепенно увеличивая силу толчков.
Все внутри нее пробудилось к жизни. Каждый его толчок ударял по ее обнаженным нервам, посылая восхитительные волны страсти по всему телу. Ее лицо сияло от удовольствия. Темп усиливался по мере того, как его потребность становилась все сильнее. Ее ноги по-прежнему крепко обхватывали его, чтобы не отпускать от себя, бедра задвигались, заметались, отрываясь от кровати, когда она с неистовым самозабвением отдавалась ему, приподнимая их навстречу его толчкам. Ее лицо превратилось в сосредоточенную маску; мяукающие звуки, срывавшиеся с губ, рождались глубоко в горле.
Все убыстряя таранящие удары, он вонзил пальцы в ее ягодицы и со всей силой яростно обрушился на нее. На его лице было написано дьявольское удовольствие, а напрягшиеся мускулы блестели от пота. Он все убыстрял, убыстрял и убыстрял мощные толчки. Кровь кипела в ее жилах, в ушах нарастал гул. Жидкий огонь извергался из самых глубин ее женского естества. Скоро он должен взорваться; без сомнения, он не сможет долго выдерживать такой ритм.
Но Жером обладал невероятной силой.
Его неистовая страсть только усиливалась. Его атака напоминала атаку одержимого, его движения – движения обезумевшего зверя. Власть его секса простиралась все глубже, через каждые несколько ударов он двигал бедрами из стороны в сторону.
Дэлия чувствовала, что тонет, все глубже и глубже погружаясь в восхитительный водоворот безумия. Ее крики стали приглушенными, и вскоре она вообще была не в состоянии кричать. Чувствовала, что сходит с ума, перестает существовать как личность, что ее вывернули наизнанку, превратив в эмбрион, в существо, не знающее ничего, кроме своих ощущений. А затем медленно по ее горлу стал подниматься вой, сорвавшийся с губ, словно предсмертный крик. Жером еще глубже вонзился в нее в последнем, яростном толчке и взорвался в оргазме, тараня, пронзая и нанося ей удары всеми частями своего тела.
Его стон слился с ее криком, они одновременно прорвались через финишную черту и вознеслись за пределы разума.
Прижимаясь друг к другу, они долго ждали, пока сотрясавшая их дрожь утихнет, а дыхание станет ровным. Наконец он выскользнул из нее. Внутри у нее восхитительно ныло.
Дэлия мечтательно взглянула на него.
– Здорово! – негромко сказала она и покачала головой, как бы желая, чтобы от этого в ней наступило просветление. – Это было нечто. На какое-то время я забыла обо всем.
Жером потянулся за шампанским и отпил еще один глоток, и тут его взгляд упал на стоящий на тумбочке будильник. Он тихо выругался и перекинул ноги через край постели.
– Черт! Уже почти Полдень.
– Ты уверен, что ленч не может подождать?
– Я же сказал тебе. – Он обошел комнату, поднимая с пола свою одежду. – В два у меня встреча со спонсорами.
Дэлия скорчила гримасу.
– А не могут они подождать до утра? Тогда мы могли бы весь день провести в постели.
– Они пробудут здесь только один день, – бросил Жером. – Утром они уезжают в Эр-Рияд.
Она заморгала, нахмурив брови. Затем рассмеялась хрипловатым смехом.
– Я не расслышала. Мне показалось, что ты сказал Эр-Рияд.
– Верно, именно так я и сказал. Голос ее упал.
– Ты хочешь сказать, что заключаешь сделку с арабами?
– Они представляют арабский инвестиционный консорциум, – отрезал Жером. – И их деньги того же цвета, что и любые другие. Только у них их больше.
– А ты, мерзкая скотина! – Она без предупреждения, как кошка, спрыгнула с кровати, и, прежде чем он успел осознать, что происходит, ее ладонь с оглушительным треском опустилась ему на лицо. Он покачнулся, с трудом удержавшись на ногах. Его рука взметнулась к горящей щеке и дотронулась до белого следа, изумленные глаза уставились на Дэлию.
– Какого черта ты это сделала? – со злостью спросил Жером. – У меня же будет синяк.
– Вот и прекрасно. – Она так высоко вздернула голову, что на ее шее выступили жилы. – Я сделала это потому, что ты это заслужил. Мне следовало бы сделать еще больше, но теперь я вижу, что ты не стоишь… Я была дурой, когда связалась с тобой.
Он смерил ее холодным взглядом.
– Не говори того, о чем впоследствии будешь жалеть.
Резко развернувшись, Дэлия схватила телефонную трубку. Он вырвал ее у нее из рук и с грохотом бросил обратно на рычаг. Трубка пронзительно звякнула.
– Не соизволишь ли объяснить, какой бес в тебя вселился? – требовательно спросил он.
Она изумленно взглянула на него.
– Тебе что, ничего не известно?
– Нет, черт возьми! – проревел Жером. – За кого ты меня принимаешь? За ясновидца?
– Ну что ж, посмотрим, как это тебе понравится. – Она расправила плечи. – Если ты хоть пальцем дотронешься до одного-единственного пенни из арабских денег, между нами все кончено. Навсегда. Я не шучу. Я брошу тебя.
Жером раздраженно вздохнул.
– Не кипятись и дай мне все объяснить. – Он протянул к ней руку, но она отпрянула назад.
– Я хочу знать только одно, – сказала Дэлия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Дэлия осторожно взяла самокрутку двумя пальцами и с минуту смотрела на нее.
– Я никогда раньше этого не делала, – боязливо призналась она.
– Что может быть лучше первого раза, – ослепительно улыбнулась Мэри. – Просто сделай глубокий вдох, задержи дыхание и медленно выдыхай. Сразу станешь другим человеком. Обещаю тебе.
Дэлия глубоко затянулась, задержала дым и разразилась приступом кашля. Перестав кашлять, почувствовала, как ее тело охватывает сладкая истома. Она передала сигарету Жерому, который, сделав пару затяжек, в свою очередь передал ее дальше.
– Хорошая штука, – сказал Жером и посмотрел на Мэри. – Можешь мне продать немного?
Мэри покачала головой.
– Один из моих дружков снимал фильм на Западном побережье и привез их оттуда. Он дал мне только полунции.
Тим вернул самокрутку Мэри.
– Ладно, нам пора приниматься за работу, – сказал он и, повернувшись к Дэлии. добавил: – Жером нас гоняет, как рабов, хочет, чтобы все было готово к концу недели.
Дэлия удивленно посмотрела на Жерома.
– Так скоро?
– А почему нет? – спросил он. – У нас есть сценарий, у нас есть оборудование, а теперь еще и актриса. Остальные члены технической команды и актеры, исполняющие вспомогательные роли, будут приходить по мере надобности. – Он оглянулся по сторонам. – А где Клео?
– Она работала над зарисовками костюмов минуту назад, – сказал Ян. – Может, заскочила в туалет.
– Клео! – позвал Жером.
– Иду, Белый Господин, – весело отозвался приглушенный голос.
Вдали послышался шум спускаемой воды, и через минуту из туалета показалась молодая стройная негритянка с мальчишеским лицом и блестящими, умными, с озорным блеском глазами. У нее были фигура и походка манекенщицы, прическа в виде бесчисленных косичек и живое лицо. Она была одета в мешковатые армейские брюки и облегающую футболку с камуфляжным рисунком. И все же, несмотря на военную форму с мужского плеча, в ней было нечто очень женственное, а безупречной формы грудь с вызывающе выпирающими сосками не оставляла сомнений в том, что футболки хороши не только для мужчин.
– В чем дело? – спросила она. – Неужели девушка не может отойти на минутку, чтобы… – Она вдруг резко замолчала. Затем медленно наклонилась вперед, ее глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. – Дэлия? – недоверчиво прошептала Клео. – Белая Женщина, это в самом деле ты?
Дэлия наклонилась к негритянке и в свою очередь изумленно заморгала глазами. В ее голосе звучало не меньшее удивление:
– Мисс Клеопатра, милочка? Это ты?
Клео расплылась в широкой белозубой улыбке.
– Провалиться мне на этом месте!
Радостно засмеявшись, девушки бросились друг к другу в объятия. Какое-то время спустя они все еще стояли, не разжимая рук.
– Господи Боже мой, сколько лет прошло! – воскликнула Клео, плача и смеясь одновременно.
– Семь лет, если быть точной.
– Неправда. Шесть лет, десять месяцев и, дай подумать… двадцать четыре дня. – Они снова обнялись. – Господи! После того как мы расстались, я уж и не чаяла, что снова тебя увижу. Что ты здесь делаешь?
– А ты не слышала? Буду играть главную роль в фильме Жерома.
Заслышав свое имя, Жером шумно откашлялся, и девушки посмотрели на него. Только теперь они заметили озадаченные взгляды, которые бросали на них остальные.
– Насколько я понял, вы знакомы? – наконец произнес Жером.
– Ну конечно, – со счастливым выражением на лице кивнула Клео. – На втором курсе я ездила в Израиль по линии студенческого обмена. А потом мы вроде бы потеряли друг друга из виду. – Она повернулась к Дэлии: – Ну, больше-то мы этого не допустим, правда?
Дэлия покачала головой. Глаза ее сияли.
– Хотелось бы мне знать, – спросила Клео, обращаясь к Жерому, – каким образом тебе удалось уговорить ее сниматься в этом нищенском фильме?
– Я просто предложил ей это. А что?
– А ты разве сам не знаешь, что стоит ей только захотеть, как она сможет сниматься в любом фильме?
Настал черед Жерома изумиться.
– Я не понимаю…
Клео недоверчиво покачала головой.
– Белый Господин, – заявила она, упершись руками в бока и выпятив вперед грудь, – ты хочешь сказать, что не знаешь, кто она такая?
Он тупо посмотрел на нее, затем пристально оглядел Дэлию.
– Нет. А что, должен?
– Конечно, должен. – Клео любовно обняла Дэлию за плечи. – Это дочь одной из самых великих киноактрис всех времен. Лучше тебе узнать об этом раньше, а не позже, поэтому скажу, что так уж случилось, что ее мать является твоим киноидолом номер один!
Он пораженно уставился на Дэлию.
– Ты хочешь сказать…
– Правильно, – кивнула Клео. – Знай же, Белый Господин, она дочь единственной и неповторимой Тамары. Но лучше ты объясни мне, что она делает в нашем захолустье?
Дэлия услышала, как сначала в замке повернулся ключ, затем отворилась и закрылась дверь номера. По-прежнему сидя в позе расслабления, она открыла глаза и посмотрела назад. У входа стоял Жером. На проволочной оправе его очков играл солнечный свет, в каждой руке он держал по бутылке шампанского «Кристалл». Под мышками были зажаты хрустальные бокалы, а на губах играла задорная усмешка.
Она опустила руки с головы и свела колени вместе. Теперь, когда он снова был здесь, все ее спокойствие, внушенное упражнениями, пошло прахом. От одного его вида гнев охватил ее с новой силой.
– Добро пожаловать, незнакомец, – язвительно произнесла она. – Чем обязана? Вечеринка наконец закончилась?
Не обращая на нее внимания и не говоря ни слова, Жером с важным видом прошествовал к стоящему у окна письменному столу, поставил на него бутылки с бокалами и принялся торжественно снимать фольгу с одной из бутылок.
Дэлия поднялась на ноги и, подбежав, вцепилась ему в руку как раз в тот момент, когда он откупоривал бутылку. Пробка полетела через всю комнату.
– Не смей меня игнорировать, черт тебя побери! – завопила она, разворачивая его к себе лицом. – Где ты пропадал все то время, пока эти акулы пожирали меня вместо завтрака?
Уголки его глаз скривились в ухмылке.
– В то время, как эти акулы пожирали тебя на завтрак, – невозмутимо произнес Жером, как будто не замечая ее гнева и тем самым еще больше выводя ее из себя, – я тряс золотое дерево, дорогая. И угадай, что упало?
– Очевидно, что-то тяжелое, но не слишком твердое, чтобы прикончить тебя, а это как раз то, чего ты заслуживаешь и что я через секунду собираюсь с тобой сделать. Дрянь, мерзавец, подлец! Чтоб ты сдох!
– Слова, достойные уст настоящей леди, – произнес он с добродушным поклоном. – А что ты скажешь насчет семнадцати с половиной миллионов? – Он помахал бутылкой перед ее носом. – Не желаешь отпраздновать?
Она онемела и тупо уставилась на него. Семнадцать миллионов пятьсот тысяч долларов – именно такая сумма была нужна для съемок их нового фильма!
– Так как? – медленно проговорил Жером, склонившись к ее лицу. – Ты что, киска, язык проглотила? Скажи «мяу». Мя-я-я-у?
Язык не слушался ее.
– Ты… ты хочешь сказать, что тебе удалось собрать всю сумму? – дрожащим голосом спросила Дэлия. – Уже? В первый же день?
– Все до единого пенни. До последней монеты, шиллинга, иены, су. До последнего бакса и фунта, и даже драхмы. Меня же не зря называют дрянью, мерзавцем и подлецом. Теперь все, что нам осталось сделать, это немного подтолкнуть продажу за рубеж «Красного атласа», и можем улетать! – Он кинул на нее плотоядный взгляд. – До ленча я совершенно свободен. Что скажешь, если мы проведем пару часиков в постели?
– И ты думаешь, тебе придется меня упрашивать? – соблазнительно проговорила она и, быстрым движением схватив нераспечатанную бутылку, танцующей походкой направилась в спальню.
Жером вывесил снаружи на дверь табличку с надписью «ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ», снял телефонную трубку и отгородился от всего мира тяжелыми плотными шторами. Шум движения за окном стал тише, комната погрузилась в чувственную дрему. В щели между шторами проникали яркие солнечные лучи, в каждом из которых танцевали пылинки. Из большой магнитолы лилась композиция Самуэля Барбера «Лето 1915 года» в исполнении Леонтины Прайс. На прикроватной тумбочке стояла наполовину пустая вторая бутылка шампанского, в воздухе чувствовался сильный запах марихуаны.
Они лежали бок о бок на большой двуспальной кровати и, мечтательно поглядывая в потолок, передавали друг другу самокрутку. Сделав еще несколько затяжек, Жером загасил ее и осторожно положил в пепельницу. Затем перевернулся и, встав на колени, посмотрел на Дэлию.
Ее руки были лениво закинуты за голову, блестящее покрывало разметавшихся волос полностью скрывало подушку. Одна нога небрежно согнута в колене, другая вытянута, и ее пальчики томно поигрывали уголком простыни. Даже в этой наполненной истомой позе в ней чувствовалась страстность пумы, одновременно дразняще хитрой и очень сильной. Обнаженная, она всегда выглядела готовой к сексу. Ее твердые коричневатые соски выдавались вперед из бледно-розовых ореолов конусообразных грудей, а худое, крепкое тело казалось готовым к прыжку. В ней не было ни унции лишнего веса. Начиная от поджарой грудной клетки и кончая выступающими вперед костями таза и холеными сильными ногами, все ее тело выглядело обтекаемым, как статуя в стиле арт-деко. Гладкий, мускулистый живот плавно вдавался внутрь, отчего казалось, что ее лишенный волос лобок вызывающе выступает вперед твердым розовым холмиком.
Как всегда, один вид ее обнаженного тела и сладкий вкус марихуаны возбудили Жерома. В глазах появился дьявольский блеск.
Дэлия выжидающе взглянула на него, слегка раздвинув губы, так что между ее сверкающими белыми зубами стал виден кончик розового язычка.
Жером медленно потянулся вниз и кончиками пальцев легонько пробежал по ее соскам. От этого дразнящего движения у нее перехватило дыхание, и она принялась похотливо двигать бедрами. Судя по ее тяжелому дыханию, она была готова.
Но для него это было слишком скоро. Игра едва успела начаться.
Он макнул два пальца в открытую баночку с мазью «Викс», которую держал наготове на тумбочке, и, зачерпнув немного, умелыми движениями мазнул по каждому из сосков, а затем принялся медленно втирать состав. Дэлия мгновенно почувствовала запах эвкалипта. От ментола ее соски стало покалывать, и они еще более вызывающе, чем прежде, выступили вперед. Затем он безжалостно смазал «Виксом» сначала ее влагалище, а потом задний проход. Через мгновение мучительный спазм заставил ее выгнуть спину, так что бедра оторвались от кровати и она, казалось, воспарила в воздухе. Когда он снова засунул ей внутрь пальцы, она закрыла глаза и в экстазе замотала головой. Неожиданно его пальцы выскользнули наружу и, дотронувшись до ее сосков, сжали их. Она почти обезумела, жжение и покалывание внутри ее тела заставляли ее извиваться.
Это было именно то, к чему Жером стремился. – Хочешь пить? – спросил он. Дэлия кивнула.
Схватив шампанское, он отхлебнул прямо из горлышка, наполнив им свой рот. Затем обхватил обеими руками ее лицо, приник к ней губами и медленно влил ей из своего рта струйку шампанского. Сначала она удивилась, но затем принялась жадно глотать его. На вкус оно было теплым и немного пощипывало.
Жером откинул назад голову, с довольным видом глядя на то, с каким бесстыдством она облизнула губы. Затем нежно опустился на нее. Мгновение спустя она почувствовала, как его член скользнул между ее теплыми, влажными бедрами. Она устроилась поудобнее и, широко раздвинув ноги, расслабилась, чтобы облегчить ему доступ. Он медленно продвигался вглубь нее. Когда его твердая плоть полностью заполнила ее Дэлия почувствовала себя пронзенной.
– О Господи, Господи! – вскричала она при этом изумительном ощущении. Затем с мрачной решимостью крепко обхватила ногами его талию, притянув поближе к себе. Он медленно начал скользить взад и вперед, постепенно увеличивая силу толчков.
Все внутри нее пробудилось к жизни. Каждый его толчок ударял по ее обнаженным нервам, посылая восхитительные волны страсти по всему телу. Ее лицо сияло от удовольствия. Темп усиливался по мере того, как его потребность становилась все сильнее. Ее ноги по-прежнему крепко обхватывали его, чтобы не отпускать от себя, бедра задвигались, заметались, отрываясь от кровати, когда она с неистовым самозабвением отдавалась ему, приподнимая их навстречу его толчкам. Ее лицо превратилось в сосредоточенную маску; мяукающие звуки, срывавшиеся с губ, рождались глубоко в горле.
Все убыстряя таранящие удары, он вонзил пальцы в ее ягодицы и со всей силой яростно обрушился на нее. На его лице было написано дьявольское удовольствие, а напрягшиеся мускулы блестели от пота. Он все убыстрял, убыстрял и убыстрял мощные толчки. Кровь кипела в ее жилах, в ушах нарастал гул. Жидкий огонь извергался из самых глубин ее женского естества. Скоро он должен взорваться; без сомнения, он не сможет долго выдерживать такой ритм.
Но Жером обладал невероятной силой.
Его неистовая страсть только усиливалась. Его атака напоминала атаку одержимого, его движения – движения обезумевшего зверя. Власть его секса простиралась все глубже, через каждые несколько ударов он двигал бедрами из стороны в сторону.
Дэлия чувствовала, что тонет, все глубже и глубже погружаясь в восхитительный водоворот безумия. Ее крики стали приглушенными, и вскоре она вообще была не в состоянии кричать. Чувствовала, что сходит с ума, перестает существовать как личность, что ее вывернули наизнанку, превратив в эмбрион, в существо, не знающее ничего, кроме своих ощущений. А затем медленно по ее горлу стал подниматься вой, сорвавшийся с губ, словно предсмертный крик. Жером еще глубже вонзился в нее в последнем, яростном толчке и взорвался в оргазме, тараня, пронзая и нанося ей удары всеми частями своего тела.
Его стон слился с ее криком, они одновременно прорвались через финишную черту и вознеслись за пределы разума.
Прижимаясь друг к другу, они долго ждали, пока сотрясавшая их дрожь утихнет, а дыхание станет ровным. Наконец он выскользнул из нее. Внутри у нее восхитительно ныло.
Дэлия мечтательно взглянула на него.
– Здорово! – негромко сказала она и покачала головой, как бы желая, чтобы от этого в ней наступило просветление. – Это было нечто. На какое-то время я забыла обо всем.
Жером потянулся за шампанским и отпил еще один глоток, и тут его взгляд упал на стоящий на тумбочке будильник. Он тихо выругался и перекинул ноги через край постели.
– Черт! Уже почти Полдень.
– Ты уверен, что ленч не может подождать?
– Я же сказал тебе. – Он обошел комнату, поднимая с пола свою одежду. – В два у меня встреча со спонсорами.
Дэлия скорчила гримасу.
– А не могут они подождать до утра? Тогда мы могли бы весь день провести в постели.
– Они пробудут здесь только один день, – бросил Жером. – Утром они уезжают в Эр-Рияд.
Она заморгала, нахмурив брови. Затем рассмеялась хрипловатым смехом.
– Я не расслышала. Мне показалось, что ты сказал Эр-Рияд.
– Верно, именно так я и сказал. Голос ее упал.
– Ты хочешь сказать, что заключаешь сделку с арабами?
– Они представляют арабский инвестиционный консорциум, – отрезал Жером. – И их деньги того же цвета, что и любые другие. Только у них их больше.
– А ты, мерзкая скотина! – Она без предупреждения, как кошка, спрыгнула с кровати, и, прежде чем он успел осознать, что происходит, ее ладонь с оглушительным треском опустилась ему на лицо. Он покачнулся, с трудом удержавшись на ногах. Его рука взметнулась к горящей щеке и дотронулась до белого следа, изумленные глаза уставились на Дэлию.
– Какого черта ты это сделала? – со злостью спросил Жером. – У меня же будет синяк.
– Вот и прекрасно. – Она так высоко вздернула голову, что на ее шее выступили жилы. – Я сделала это потому, что ты это заслужил. Мне следовало бы сделать еще больше, но теперь я вижу, что ты не стоишь… Я была дурой, когда связалась с тобой.
Он смерил ее холодным взглядом.
– Не говори того, о чем впоследствии будешь жалеть.
Резко развернувшись, Дэлия схватила телефонную трубку. Он вырвал ее у нее из рук и с грохотом бросил обратно на рычаг. Трубка пронзительно звякнула.
– Не соизволишь ли объяснить, какой бес в тебя вселился? – требовательно спросил он.
Она изумленно взглянула на него.
– Тебе что, ничего не известно?
– Нет, черт возьми! – проревел Жером. – За кого ты меня принимаешь? За ясновидца?
– Ну что ж, посмотрим, как это тебе понравится. – Она расправила плечи. – Если ты хоть пальцем дотронешься до одного-единственного пенни из арабских денег, между нами все кончено. Навсегда. Я не шучу. Я брошу тебя.
Жером раздраженно вздохнул.
– Не кипятись и дай мне все объяснить. – Он протянул к ней руку, но она отпрянула назад.
– Я хочу знать только одно, – сказала Дэлия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47