Малыш бегал по ним точно огромный черный паук. Вре
менами я совсем теряла его из виду в сумраке и ощущала лишь телепатическ
и.
Это чудесное чувство. Чувство самой надежной защиты в мире. Как будто ты з
акована в чешуистую непробиваемую броню нукты, изнутри, точно пухом, выс
тланную его любовью.
Ц Эй, только без хвоста! Ц запоздало крикнула я, когда мой дракошка реши
л проверить стены полости на прочность. Царапина на металле все же остал
ась. Нукта певуче взвизгнул Ц мягкие стены…
В железном брюхе машины что-то дрогнуло и завибрировало. Экраноплан мед
ленно двинулся с места. И сейчас же гораздо ярче стал свет Ц от ходовой ча
сти, что ли, питание?
Я позвала Малыша.
По местному времени было пять тридцать утра. Хотя, наверное, уже пять соро
к. Экраноплан стоял у причала со вчерашнего обеда, немногочисленные пасс
ажиры, уезжавшие этим рейсом, спали прямо в нем. Меня не видел никто, кроме
пилота.
Питомник я покинула в половину четвертого.
Я не спросила у Кесумы разрешения взять ее машину, но надеюсь, меня простя
т. «Крысу» я оставила возле муниципалитета. Ее знают здесь, как-никак, нас
только прокачанные машины даже в Городе нечасто встречаются. Бывший пил
от боевого корабля не станет летать на штампованной жестянке. Кесума Ц
уважаемый человек, и машину ей обязательно вернут.
Она заменила все компьютеры «крысы» и сняла завязку на личный генокод. В
о времена ее молодости такого просто не было. Старушка пользовалась обыч
ным ключом. И оставляла его в бардачке Ц кого ей было опасаться?
Выходит, меня.
Я надеюсь, меня простят люди, которые были добры ко мне. Но я не могу остать
ся. Я даже думаю, что будь здесь большой город, шум по ночам, на улицах щиты,
где рекламу перебивают последние новости Ц я бы чувствовала себя иначе
. И может быть, смогла не думать о том, что на самом деле происходит сейчас. Д
умать, что я принесу пользу там, где нахожусь.
Но здесь море, песок, раковины и цветы. Солнце и тишь. А идет война. От границ
Ареала к его Сердцу идет война, как огонь, пожирающий человеческую плоть.
Слишком мало осталось экстрим-операторов.
Я должна.
Малыш слетел на пол глянцевой молнией. Юная шкура блестела, словно лакир
ованная; у Аджи она тоже блестела поначалу, но к тому времени, когда нас пр
игласили сниматься в клипе, потускнела. Не столько от возраста, сколько о
т царапин и выщербин, полученных в боях, Ц они стягивались, но броня беле
ла и теряла гладкость. Пришлось пользоваться искусственным блеском.
Малыш подошел ко мне.
Я села на пол. У моего нукты была на редкость умильная манера сидеть Ц по
кошачьи, оборачивая лапы хвостом. Наверняка якшался с кошками. Аджи был з
наком с псами и имел привычку хвостом вилять.
«Малыш, Ц спросила я, Ц а ты ел кошек когда-нибудь?»
Нет. Одна кошка шипела на него, защищая детей. Большая кошка. Малыш зауважа
л ее.
Нукта транслировал мне образ «большой кошки», и я присвистнула. Местная
форма жизни, не кошка никакая, конечно, Ц уж скорее, ягуар, если сравниват
ь. Хотя против нукты что она могла бы сделать, бедная мать…
Тьфу. Что за ерунду я несу…
«Малыш. Мы с Кесумой учили тебя драться. Знаешь, зачем?»
Очень красиво, очень весело! Всех победить, защитить хорошую и убить всех
Ц очень хорошо!
«Мы отправляемся на войну, Малыш. Это такое место, где нужно всех убивать».
Зачем?
«Чтобы не убили тебя. Чтобы не убили меня».
Защитить хорошую обязательно. Малыш умрет, но не отдаст хорошую. Нужно уб
ежать.
«Нет. Мы пойдем прямо туда».
Зачем?
«Иначе война придет к нам. Везде. И все умрут».
Малыш непонимающе смотрел на меня. Развернул хвост, постучал им по полу. В
ыпустил когти до предела, до предела втянул. Обошёл меня кругом, шумно обн
юхивая. Я протянула руку, намереваясь почесать ему шею, но нукта, сосретод
оточенный на каких-то своих переживаниях, закрытых даже от меня, отвел го
лову.
Что-то ты думаешь, Малыш…
«Так нужно. Правда».
Малыш ничего не ответил Ц ни мыслью, ни движением. Черная сталь, черная см
ола, лаковый блеск, Ц скульптура абстракциониста в выставочном зале по
д тусклым светом. Непроницаемый.
Я ждала.
С тишайшим щелчком опустились заслонки внешних век. Нукта видит ненамно
го лучше человека и при необходимости может вовсе отказаться от зрения,
ему хватит чувства пространства и телепатической эмпатии. Потерянные г
лаза регенерируются со временем, но лишиться их очень больно и обидно. По
мню, Скай страшно разозлился, когда ему вышибли глаз Ц он по самоуверенн
ости не стал опускать веки. Даже Элен не могла к нему подойти целый час. То
гда случилось человек двадцать лишних жертв, но все списали на фанатизм
сепаратистов, взысканий не было…
На меня смотрело тупое безглазое рыло. Неуязвимая, беспощадная, универса
льная машина убийства. Боевой нукта.
Он был готов драться для меня. Для возлюбленной, хорошей, чего бы она ни же
лала Ц всегда.
Ц Спасибо, Малыш, Ц сказала я. И послала ему мысль: образ, такой яркий и ве
щественный, какой только я, человек, могла создать.
Образ врага.
Я выдержала полчаса. Полчаса тренировки с полной отдачей. Может, я выдерж
ала бы час, но с отвычки пару раз хрястнулась об малышову броню локтями и д
овольно сильно обрезалась о плечевое лезвие. Малыш страшно расстроился.
Скулил и нарезал круги под потолком у меня над головой, пока я сидела на по
лу и зализывала царапину. Между ушами шумело, кости слабо ныли. Голова кру
жилась Ц тоже совсем немного, но все вместе было достаточным поводом дл
я стресса.
Конечно, у нас с Малышом не отработано взаимодействие. Мы оба слишком нап
рягаемся, выполняя какие-то элементы. Малыш тоже порой туго соображает т
ам, где Аджи делал все, чтобы облегчить мне жизнь. Но факт остается фактом:
минимальное время непрерывной работы в паре для находящегося в строю оп
ератора Ц вчетверо больше. Два часа. А на мне биопластиковый контур. Можн
о представить, как бы я себя чувствовала без него. Полный аут.
Да, у меня по-прежнему хорошая дыхалка, спасибо тренажерам Макса. Я сумела
не располнеть, мускульная сила в норме. Но в бой в таком состоянии все рав
но лучше не соваться.
Я не тренировалась с Малышом так, как с Аджи. Язви меня тридцать раз, я не со
биралась возвращаться в строй!
Меня взяла злость. И что теперь? Отправляться обратно? Индикарта с данным
и, идентифицирующими меня как ассистента мастера по работе с биологичес
ким оружием, по-прежнему загнана в браслетник. Я вернусь и буду гулять по
берегу моря. Учить девчонок-подростков работе с доставшимися им хвостат
ыми приятелями, чтобы года через два несколько десятков операторов отпр
авились на войну…
А будет ли еще что-нибудь через два года? Вообще? Сейчас огромная масса чу
жих судов налетит на наши эскадры, сметет… если исчезнет Древняя Земля, е
сли погибнет цвет человеческого флота Ц что останется?
Ррит не пощадят людей. Даже из презрения. Они слишком жестоко оскорблены.
И что толку станет в нас, пару лишних месяцев прогулявших по морскому бер
егу на Земле-2? Мы Ц оружие ближнего боя, бессильное против бортовых пуше
к и ракетного удара с орбиты. Нас некому будет защитить.
Я представила себе это. В красках.
Волосы поднялись дыбом. Даже Малыш спрыгнул с потолка и тревожно подбежа
л ко мне.
Ррит уничтожат все человеческие колонии. Выжгут. Без жалости. Насколько
известно, начиная первую войну, они не собирались истреблять человеческ
ую расу, только указать нам на место. Но сейчас… у кого-то могут быть иллюз
ии по поводу намерений наших самых страшных врагов. Но я несколько месяц
ев провела на Фронтире. На Ррит Кадаре. Я видела, что там творили оккупацио
нные войска.
У меня нет иллюзий.
Мне страшно.
…Малыш в который раз взвился в воздух и уцепился за изрядно подранные уж
е его когтями перекладины. Извернулся, из висячего положения перебрался
в сидячее Ц поверх стальных ребер.
Конечно, чтобы уберечься от чего-то, лучше всего убежать. Так думает Малыш
, славный добрый зверь. Он правильно думает. Просто бежать некуда. Ареал Че
ловечества огромен Ц десятки колоний, сотни номерных планет, многие тыс
ячи парсек во все направления. Но за пределами Ареала для людей ничего не
т.
В Городе было непривычно тихо. Утро, но не такое уж раннее… лето, море, а вре
мя Ц как раз то, что любят «жаворонки» для купаний. Но пляжи пусты. Грязно
ватые пляжи вблизи порта, с бесплатным входом, где чуть ли не круглые сутк
и пасутся дети местных жителей, собирая всякую съедобную живность, котор
ую без зазрения совести потом продают…
Никого.
Малыш преодолел всю длину причала в два прыжка и ждал меня уже на краю пля
жа, задорно рыхля когтями песок. Мы занимались еще три раза по полчаса, с и
нтервалами, и под конец стало уже что-то получаться. У меня отлегло от сер
дца. Вообще-то в предполагаемой боевой ситуации мое личное участие мало
вероятно. Действовать будет Малыш. Но управлять его действиями я должна
с той же эффективностью, с какой управляю собственными руками и ногами, о
тсюда все упражнения с подхватами, поддержками, тому подобным… Это как с
троевая подготовка: никто не будет в бою ходить строем, но она дисциплини
рует, учит действовать слаженно.
А еще мне нужно повторить курс по внутреннему устройству чужих кораблей
. Где его только взять…
Я покинула территорию порта и пошла по набережной. Малыш тихонько клацал
когтями у меня за спиной. Здесь почти не было деревьев, только аккуратно п
одстриженная аллея в один ряд вдоль берега, не дававшая тени. Зато много р
оскошного камня, полированного и резного, башенки, колонны, арки, похожие
на триумфальные арки сказочных королей Ц на самом деле всего лишь ворот
а с набережной на дорогие пляжи. Радость детям и состоятельным романтика
м. Город на Терре-без-номера Ц фешенебельный курорт…
На том берегу океана набережная выполнена в голом крошащемся бетоне, вал
уны под ней покрывает зеленая слизь. Но зато лианы кое-где падают к самой
соленой воде, роняя в нее лепестки и целые соцветия. Странное чувство сра
внения.
Пляжи были пусты.
Зато в бесчисленных летних кафе, сплошной чередой расположившихся вдол
ь береговой линии, сидели люди. Много, почти битком. Смотрели последние но
вости. Я подумала, что все они могли бы посмотреть их у себя дома или в гост
иничных номерах. Еще подумала, что надо бы мне позавтракать и зашла под од
ин из навесов, где приметила свободный столик в углу. Обиженный Малыш ост
ался сидеть за оградкой.
Официантка, которая стояла у бара, зачарованно глядя в телещит, мистичес
ким образом выросла у меня над плечом. И вместо вопроса о заказе глуховат
о выговорила:
Ц Вы экстрим-оператор?
Ц Нет. Одолжила у подруги.
Девушка моргнула, не поняв. У нее была очень оригинальная внешность, Ц мо
нголоидное лицо и светлые волосы, Ц но внешность явно не выспавшаяся. Хо
тя у меня слишком холодное лицо для шуток, можно и растеряться…
Ц Да, Ц сказала я со вздохом. Ц Я экстрим-оператор. Направляюсь в дейст
вующую армию. Вы примете заказ?
Пока в руке официантки стило порхало над листком электронной бумаги, изр
едка клюя нужную строчку, на меня пооборачивалась половина кафе. Другая
половина пялилась на Малыша. Нукта за оградкой не шевелился, но я почувст
вовала, как он насторожен. Все-таки не умеет еще вести себя с людьми…
Зато мне на их внимание наплевать.
На большом телещите над барной стойкой сменился сюжет.
Все частные гиперы, Ц пассажирские рейсовые, принадлежащие крупным ком
паниям, и личные шхуны миллиардеров, Ц конфискованы в пользу Объединен
ного человечества. Конструкция позволяет вооружить судна, их в срочном п
орядке переоборудуют.
Гипер опасен в атаке, потому что нельзя угадать, откуда он вынырнет. Один у
дачный выстрел погубит легкий Ц и фантастически дорогой Ц корабль. Я п
одумала, что это шаг отчаяния. Но все же удачный шаг.
Это сделал местер Уильям.
Военный консул.
Сначала он отдал собственный корабль и воззвал к коллегам. Но коллеги не
откликнулись. И тогда он забрал корабли силой.
Совет на такое бы не решился.
Во время войны нужна крепкая власть.
Тут до меня дошло, что это уже не те новости, которые пришли вчера вечером.
Как так?
Я поймала взгляд соседа. Он так и так смотрел на меня неотрывно. Худой, оче
нь пожилой мужчина с сандаловыми четками на запястье. На пальце обручаль
ное кольцо, но супруги поблизости не видно.
Ц Извините, а когда получили этот сюжет?
Ц Только что, Ц неожиданно спокойно ответил старик. Ц Поэтому и смотр
им.
Ц Но прошлые новости пришли только часов восемь назад, Ц удивилась я.
Ц Верно.
Теперь галактические передачи давали не раз в земные сутки, а с интервал
ом в шесть часов. На все колонии новости шли по экономному военному канал
у, но состоятельные колонисты в складчину оплачивали полный объем перед
ачи для сопланетников. Не только на Терре-без-номера, везде.
Потому что война.
И люди собирались смотреть новости в холлах гостиниц и кафе, Ц видеть и с
лышать такое в одиночестве слишком страшно.
Ц А вы экстрим-оператор, насколько я понимаю? Ц уточнил он, закончив объ
яснение.
Ну что они, своими глазами не видят?
Ц Последнее время работала ассистентом мастера в питомнике, Ц объясн
ила я. Почему-то старик с четками вызывал у меня безотчетное доверие. Особ
енно когда начал перебирать бусины: не быстро, как многие делают, пытаясь
совладать с волнением, а задерживаясь на каждой. Да он и не похож на нервно
го человека. Неужели правда молится? Вот это да…
Ц Вы не боитесь?
Я не сразу поняла его.
Ц Вы можете погибнуть, Ц уточнил старик.
Я усмехнулась.
Ц Знаете, это вы можете сказать всем, кто здесь сидит.
Ц Конечно, Ц согласился он. Помолчал. Ц Неужели вы не боитесь погибнут
ь? Я боюсь.
И это признание старика с четками подкупило меня.
Ц Боюсь, Ц сказала я. Ц Но знаете, я хотя бы могу что-то сделать. Когда ни
чего не можешь и только ждешь, пока что-то сделают другие, это гораздо про
тивней.
Рядом сидящие прислушивались к нам.
Ц Я не о том, Ц мягко сказал он. Ц Вы не боитесь того, что вас ждет за гран
ью?
Ц Какой гранью?
Ц Жизни и смерти.
Я немного оторопела и потому молча выслушала продолжение его слов. Сухие
узловатые пальцы старика застыли на самой крупной бусине, даже, пожалуй,
деревянном диске с какой-то неразборчивой резьбой. Свесилась красная ки
сточка шнура.
Ц Люди совершают много дурных поступков, Ц сказал он чуть громче. Ц Ли
шь малая часть получает воздаяние при жизни, но оно неизбежно. Оно ждет на
с после. Сейчас, когда близится исполнение пророчеств святых, все мы долж
ны задуматься о содеянном и покаяться. За гробом получим мы воздаяние за
все наши грехи!…
Ц Откуда вы знаете? Ц спросила я.
Ц Я верю, Ц ответил он театральным голосом, низким и мистически-бархат
ным.
Имя его меня не интересовало. И учение тоже. Клятый проповедник, язви его.
Почему я так ошибаюсь в людях?… Нашел время загонять овец. Это сектант. Орт
одоксы не лезут к людям в летних кафе. Обрадовался, что встретил экстрим-о
ператора, отправляющуюся в армию, и в нашу беседу вслушиваются десятки л
юдей… обрадовался, что война и все перепуганы.
Наверняка их сейчас много повылазило. Привет, а у нас тут конец света.
Ц Можно знать точно, Ц сказала я. Ц Или не знать. Или прикидывать вероят
ность. Все.
Ц Вы не верите в Бога?
Ц А вы верите в то, что ррит уничтожат Землю?
Это подействовало. Он вздрогнул. Все вздрогнули, даже те, кто не слушал нас
.
Когда в пределах видимости обнаруживается вполне реальный конец света,
лучшее, что ты можешь сделать, если не в состоянии помочь, Ц это не нервир
овать окружающих. Но если началась истерика, то порой невредно бывает от
весить оплеуху.
Ц Кто может это знать? Ц тихо проговорил он. Тут же нашелся и добавил: Ц
Если на то будет воля Божья!
Но этой торжественной ноте мне, наконец, принесли мой омлет с томатами, со
сиски и кофе.
Ц Спасибо, Ц сказала я официантке.
Ц Что-нибудь еще?
Ц Простите, забыла. Можно пирожное к кофе? Любое, только не безе.
Ц Конечно, Ц кивнула девушка, поедая меня глазами, и робко добавила, Ц а
… хозяин спросил, не нужно ли покормить вашего зверя. Не волнуйтесь, это за
счет заведения…
Ц Нет, спасибо, Ц я улыбнулась ей и снова глянула на проповедника. Тот яв
но недоумевал. Ц То есть вам все равно?
Ц Все, что мы можем Ц это молиться, Ц ответил он, приподнимая подбородо
к и одновременно Ц свои четки.
Я начала резать сосиски.
Ц Как найти мобилизационный пункт?
Ц Что? Ц чуть растерянно переспросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
менами я совсем теряла его из виду в сумраке и ощущала лишь телепатическ
и.
Это чудесное чувство. Чувство самой надежной защиты в мире. Как будто ты з
акована в чешуистую непробиваемую броню нукты, изнутри, точно пухом, выс
тланную его любовью.
Ц Эй, только без хвоста! Ц запоздало крикнула я, когда мой дракошка реши
л проверить стены полости на прочность. Царапина на металле все же остал
ась. Нукта певуче взвизгнул Ц мягкие стены…
В железном брюхе машины что-то дрогнуло и завибрировало. Экраноплан мед
ленно двинулся с места. И сейчас же гораздо ярче стал свет Ц от ходовой ча
сти, что ли, питание?
Я позвала Малыша.
По местному времени было пять тридцать утра. Хотя, наверное, уже пять соро
к. Экраноплан стоял у причала со вчерашнего обеда, немногочисленные пасс
ажиры, уезжавшие этим рейсом, спали прямо в нем. Меня не видел никто, кроме
пилота.
Питомник я покинула в половину четвертого.
Я не спросила у Кесумы разрешения взять ее машину, но надеюсь, меня простя
т. «Крысу» я оставила возле муниципалитета. Ее знают здесь, как-никак, нас
только прокачанные машины даже в Городе нечасто встречаются. Бывший пил
от боевого корабля не станет летать на штампованной жестянке. Кесума Ц
уважаемый человек, и машину ей обязательно вернут.
Она заменила все компьютеры «крысы» и сняла завязку на личный генокод. В
о времена ее молодости такого просто не было. Старушка пользовалась обыч
ным ключом. И оставляла его в бардачке Ц кого ей было опасаться?
Выходит, меня.
Я надеюсь, меня простят люди, которые были добры ко мне. Но я не могу остать
ся. Я даже думаю, что будь здесь большой город, шум по ночам, на улицах щиты,
где рекламу перебивают последние новости Ц я бы чувствовала себя иначе
. И может быть, смогла не думать о том, что на самом деле происходит сейчас. Д
умать, что я принесу пользу там, где нахожусь.
Но здесь море, песок, раковины и цветы. Солнце и тишь. А идет война. От границ
Ареала к его Сердцу идет война, как огонь, пожирающий человеческую плоть.
Слишком мало осталось экстрим-операторов.
Я должна.
Малыш слетел на пол глянцевой молнией. Юная шкура блестела, словно лакир
ованная; у Аджи она тоже блестела поначалу, но к тому времени, когда нас пр
игласили сниматься в клипе, потускнела. Не столько от возраста, сколько о
т царапин и выщербин, полученных в боях, Ц они стягивались, но броня беле
ла и теряла гладкость. Пришлось пользоваться искусственным блеском.
Малыш подошел ко мне.
Я села на пол. У моего нукты была на редкость умильная манера сидеть Ц по
кошачьи, оборачивая лапы хвостом. Наверняка якшался с кошками. Аджи был з
наком с псами и имел привычку хвостом вилять.
«Малыш, Ц спросила я, Ц а ты ел кошек когда-нибудь?»
Нет. Одна кошка шипела на него, защищая детей. Большая кошка. Малыш зауважа
л ее.
Нукта транслировал мне образ «большой кошки», и я присвистнула. Местная
форма жизни, не кошка никакая, конечно, Ц уж скорее, ягуар, если сравниват
ь. Хотя против нукты что она могла бы сделать, бедная мать…
Тьфу. Что за ерунду я несу…
«Малыш. Мы с Кесумой учили тебя драться. Знаешь, зачем?»
Очень красиво, очень весело! Всех победить, защитить хорошую и убить всех
Ц очень хорошо!
«Мы отправляемся на войну, Малыш. Это такое место, где нужно всех убивать».
Зачем?
«Чтобы не убили тебя. Чтобы не убили меня».
Защитить хорошую обязательно. Малыш умрет, но не отдаст хорошую. Нужно уб
ежать.
«Нет. Мы пойдем прямо туда».
Зачем?
«Иначе война придет к нам. Везде. И все умрут».
Малыш непонимающе смотрел на меня. Развернул хвост, постучал им по полу. В
ыпустил когти до предела, до предела втянул. Обошёл меня кругом, шумно обн
юхивая. Я протянула руку, намереваясь почесать ему шею, но нукта, сосретод
оточенный на каких-то своих переживаниях, закрытых даже от меня, отвел го
лову.
Что-то ты думаешь, Малыш…
«Так нужно. Правда».
Малыш ничего не ответил Ц ни мыслью, ни движением. Черная сталь, черная см
ола, лаковый блеск, Ц скульптура абстракциониста в выставочном зале по
д тусклым светом. Непроницаемый.
Я ждала.
С тишайшим щелчком опустились заслонки внешних век. Нукта видит ненамно
го лучше человека и при необходимости может вовсе отказаться от зрения,
ему хватит чувства пространства и телепатической эмпатии. Потерянные г
лаза регенерируются со временем, но лишиться их очень больно и обидно. По
мню, Скай страшно разозлился, когда ему вышибли глаз Ц он по самоуверенн
ости не стал опускать веки. Даже Элен не могла к нему подойти целый час. То
гда случилось человек двадцать лишних жертв, но все списали на фанатизм
сепаратистов, взысканий не было…
На меня смотрело тупое безглазое рыло. Неуязвимая, беспощадная, универса
льная машина убийства. Боевой нукта.
Он был готов драться для меня. Для возлюбленной, хорошей, чего бы она ни же
лала Ц всегда.
Ц Спасибо, Малыш, Ц сказала я. И послала ему мысль: образ, такой яркий и ве
щественный, какой только я, человек, могла создать.
Образ врага.
Я выдержала полчаса. Полчаса тренировки с полной отдачей. Может, я выдерж
ала бы час, но с отвычки пару раз хрястнулась об малышову броню локтями и д
овольно сильно обрезалась о плечевое лезвие. Малыш страшно расстроился.
Скулил и нарезал круги под потолком у меня над головой, пока я сидела на по
лу и зализывала царапину. Между ушами шумело, кости слабо ныли. Голова кру
жилась Ц тоже совсем немного, но все вместе было достаточным поводом дл
я стресса.
Конечно, у нас с Малышом не отработано взаимодействие. Мы оба слишком нап
рягаемся, выполняя какие-то элементы. Малыш тоже порой туго соображает т
ам, где Аджи делал все, чтобы облегчить мне жизнь. Но факт остается фактом:
минимальное время непрерывной работы в паре для находящегося в строю оп
ератора Ц вчетверо больше. Два часа. А на мне биопластиковый контур. Можн
о представить, как бы я себя чувствовала без него. Полный аут.
Да, у меня по-прежнему хорошая дыхалка, спасибо тренажерам Макса. Я сумела
не располнеть, мускульная сила в норме. Но в бой в таком состоянии все рав
но лучше не соваться.
Я не тренировалась с Малышом так, как с Аджи. Язви меня тридцать раз, я не со
биралась возвращаться в строй!
Меня взяла злость. И что теперь? Отправляться обратно? Индикарта с данным
и, идентифицирующими меня как ассистента мастера по работе с биологичес
ким оружием, по-прежнему загнана в браслетник. Я вернусь и буду гулять по
берегу моря. Учить девчонок-подростков работе с доставшимися им хвостат
ыми приятелями, чтобы года через два несколько десятков операторов отпр
авились на войну…
А будет ли еще что-нибудь через два года? Вообще? Сейчас огромная масса чу
жих судов налетит на наши эскадры, сметет… если исчезнет Древняя Земля, е
сли погибнет цвет человеческого флота Ц что останется?
Ррит не пощадят людей. Даже из презрения. Они слишком жестоко оскорблены.
И что толку станет в нас, пару лишних месяцев прогулявших по морскому бер
егу на Земле-2? Мы Ц оружие ближнего боя, бессильное против бортовых пуше
к и ракетного удара с орбиты. Нас некому будет защитить.
Я представила себе это. В красках.
Волосы поднялись дыбом. Даже Малыш спрыгнул с потолка и тревожно подбежа
л ко мне.
Ррит уничтожат все человеческие колонии. Выжгут. Без жалости. Насколько
известно, начиная первую войну, они не собирались истреблять человеческ
ую расу, только указать нам на место. Но сейчас… у кого-то могут быть иллюз
ии по поводу намерений наших самых страшных врагов. Но я несколько месяц
ев провела на Фронтире. На Ррит Кадаре. Я видела, что там творили оккупацио
нные войска.
У меня нет иллюзий.
Мне страшно.
…Малыш в который раз взвился в воздух и уцепился за изрядно подранные уж
е его когтями перекладины. Извернулся, из висячего положения перебрался
в сидячее Ц поверх стальных ребер.
Конечно, чтобы уберечься от чего-то, лучше всего убежать. Так думает Малыш
, славный добрый зверь. Он правильно думает. Просто бежать некуда. Ареал Че
ловечества огромен Ц десятки колоний, сотни номерных планет, многие тыс
ячи парсек во все направления. Но за пределами Ареала для людей ничего не
т.
В Городе было непривычно тихо. Утро, но не такое уж раннее… лето, море, а вре
мя Ц как раз то, что любят «жаворонки» для купаний. Но пляжи пусты. Грязно
ватые пляжи вблизи порта, с бесплатным входом, где чуть ли не круглые сутк
и пасутся дети местных жителей, собирая всякую съедобную живность, котор
ую без зазрения совести потом продают…
Никого.
Малыш преодолел всю длину причала в два прыжка и ждал меня уже на краю пля
жа, задорно рыхля когтями песок. Мы занимались еще три раза по полчаса, с и
нтервалами, и под конец стало уже что-то получаться. У меня отлегло от сер
дца. Вообще-то в предполагаемой боевой ситуации мое личное участие мало
вероятно. Действовать будет Малыш. Но управлять его действиями я должна
с той же эффективностью, с какой управляю собственными руками и ногами, о
тсюда все упражнения с подхватами, поддержками, тому подобным… Это как с
троевая подготовка: никто не будет в бою ходить строем, но она дисциплини
рует, учит действовать слаженно.
А еще мне нужно повторить курс по внутреннему устройству чужих кораблей
. Где его только взять…
Я покинула территорию порта и пошла по набережной. Малыш тихонько клацал
когтями у меня за спиной. Здесь почти не было деревьев, только аккуратно п
одстриженная аллея в один ряд вдоль берега, не дававшая тени. Зато много р
оскошного камня, полированного и резного, башенки, колонны, арки, похожие
на триумфальные арки сказочных королей Ц на самом деле всего лишь ворот
а с набережной на дорогие пляжи. Радость детям и состоятельным романтика
м. Город на Терре-без-номера Ц фешенебельный курорт…
На том берегу океана набережная выполнена в голом крошащемся бетоне, вал
уны под ней покрывает зеленая слизь. Но зато лианы кое-где падают к самой
соленой воде, роняя в нее лепестки и целые соцветия. Странное чувство сра
внения.
Пляжи были пусты.
Зато в бесчисленных летних кафе, сплошной чередой расположившихся вдол
ь береговой линии, сидели люди. Много, почти битком. Смотрели последние но
вости. Я подумала, что все они могли бы посмотреть их у себя дома или в гост
иничных номерах. Еще подумала, что надо бы мне позавтракать и зашла под од
ин из навесов, где приметила свободный столик в углу. Обиженный Малыш ост
ался сидеть за оградкой.
Официантка, которая стояла у бара, зачарованно глядя в телещит, мистичес
ким образом выросла у меня над плечом. И вместо вопроса о заказе глуховат
о выговорила:
Ц Вы экстрим-оператор?
Ц Нет. Одолжила у подруги.
Девушка моргнула, не поняв. У нее была очень оригинальная внешность, Ц мо
нголоидное лицо и светлые волосы, Ц но внешность явно не выспавшаяся. Хо
тя у меня слишком холодное лицо для шуток, можно и растеряться…
Ц Да, Ц сказала я со вздохом. Ц Я экстрим-оператор. Направляюсь в дейст
вующую армию. Вы примете заказ?
Пока в руке официантки стило порхало над листком электронной бумаги, изр
едка клюя нужную строчку, на меня пооборачивалась половина кафе. Другая
половина пялилась на Малыша. Нукта за оградкой не шевелился, но я почувст
вовала, как он насторожен. Все-таки не умеет еще вести себя с людьми…
Зато мне на их внимание наплевать.
На большом телещите над барной стойкой сменился сюжет.
Все частные гиперы, Ц пассажирские рейсовые, принадлежащие крупным ком
паниям, и личные шхуны миллиардеров, Ц конфискованы в пользу Объединен
ного человечества. Конструкция позволяет вооружить судна, их в срочном п
орядке переоборудуют.
Гипер опасен в атаке, потому что нельзя угадать, откуда он вынырнет. Один у
дачный выстрел погубит легкий Ц и фантастически дорогой Ц корабль. Я п
одумала, что это шаг отчаяния. Но все же удачный шаг.
Это сделал местер Уильям.
Военный консул.
Сначала он отдал собственный корабль и воззвал к коллегам. Но коллеги не
откликнулись. И тогда он забрал корабли силой.
Совет на такое бы не решился.
Во время войны нужна крепкая власть.
Тут до меня дошло, что это уже не те новости, которые пришли вчера вечером.
Как так?
Я поймала взгляд соседа. Он так и так смотрел на меня неотрывно. Худой, оче
нь пожилой мужчина с сандаловыми четками на запястье. На пальце обручаль
ное кольцо, но супруги поблизости не видно.
Ц Извините, а когда получили этот сюжет?
Ц Только что, Ц неожиданно спокойно ответил старик. Ц Поэтому и смотр
им.
Ц Но прошлые новости пришли только часов восемь назад, Ц удивилась я.
Ц Верно.
Теперь галактические передачи давали не раз в земные сутки, а с интервал
ом в шесть часов. На все колонии новости шли по экономному военному канал
у, но состоятельные колонисты в складчину оплачивали полный объем перед
ачи для сопланетников. Не только на Терре-без-номера, везде.
Потому что война.
И люди собирались смотреть новости в холлах гостиниц и кафе, Ц видеть и с
лышать такое в одиночестве слишком страшно.
Ц А вы экстрим-оператор, насколько я понимаю? Ц уточнил он, закончив объ
яснение.
Ну что они, своими глазами не видят?
Ц Последнее время работала ассистентом мастера в питомнике, Ц объясн
ила я. Почему-то старик с четками вызывал у меня безотчетное доверие. Особ
енно когда начал перебирать бусины: не быстро, как многие делают, пытаясь
совладать с волнением, а задерживаясь на каждой. Да он и не похож на нервно
го человека. Неужели правда молится? Вот это да…
Ц Вы не боитесь?
Я не сразу поняла его.
Ц Вы можете погибнуть, Ц уточнил старик.
Я усмехнулась.
Ц Знаете, это вы можете сказать всем, кто здесь сидит.
Ц Конечно, Ц согласился он. Помолчал. Ц Неужели вы не боитесь погибнут
ь? Я боюсь.
И это признание старика с четками подкупило меня.
Ц Боюсь, Ц сказала я. Ц Но знаете, я хотя бы могу что-то сделать. Когда ни
чего не можешь и только ждешь, пока что-то сделают другие, это гораздо про
тивней.
Рядом сидящие прислушивались к нам.
Ц Я не о том, Ц мягко сказал он. Ц Вы не боитесь того, что вас ждет за гран
ью?
Ц Какой гранью?
Ц Жизни и смерти.
Я немного оторопела и потому молча выслушала продолжение его слов. Сухие
узловатые пальцы старика застыли на самой крупной бусине, даже, пожалуй,
деревянном диске с какой-то неразборчивой резьбой. Свесилась красная ки
сточка шнура.
Ц Люди совершают много дурных поступков, Ц сказал он чуть громче. Ц Ли
шь малая часть получает воздаяние при жизни, но оно неизбежно. Оно ждет на
с после. Сейчас, когда близится исполнение пророчеств святых, все мы долж
ны задуматься о содеянном и покаяться. За гробом получим мы воздаяние за
все наши грехи!…
Ц Откуда вы знаете? Ц спросила я.
Ц Я верю, Ц ответил он театральным голосом, низким и мистически-бархат
ным.
Имя его меня не интересовало. И учение тоже. Клятый проповедник, язви его.
Почему я так ошибаюсь в людях?… Нашел время загонять овец. Это сектант. Орт
одоксы не лезут к людям в летних кафе. Обрадовался, что встретил экстрим-о
ператора, отправляющуюся в армию, и в нашу беседу вслушиваются десятки л
юдей… обрадовался, что война и все перепуганы.
Наверняка их сейчас много повылазило. Привет, а у нас тут конец света.
Ц Можно знать точно, Ц сказала я. Ц Или не знать. Или прикидывать вероят
ность. Все.
Ц Вы не верите в Бога?
Ц А вы верите в то, что ррит уничтожат Землю?
Это подействовало. Он вздрогнул. Все вздрогнули, даже те, кто не слушал нас
.
Когда в пределах видимости обнаруживается вполне реальный конец света,
лучшее, что ты можешь сделать, если не в состоянии помочь, Ц это не нервир
овать окружающих. Но если началась истерика, то порой невредно бывает от
весить оплеуху.
Ц Кто может это знать? Ц тихо проговорил он. Тут же нашелся и добавил: Ц
Если на то будет воля Божья!
Но этой торжественной ноте мне, наконец, принесли мой омлет с томатами, со
сиски и кофе.
Ц Спасибо, Ц сказала я официантке.
Ц Что-нибудь еще?
Ц Простите, забыла. Можно пирожное к кофе? Любое, только не безе.
Ц Конечно, Ц кивнула девушка, поедая меня глазами, и робко добавила, Ц а
… хозяин спросил, не нужно ли покормить вашего зверя. Не волнуйтесь, это за
счет заведения…
Ц Нет, спасибо, Ц я улыбнулась ей и снова глянула на проповедника. Тот яв
но недоумевал. Ц То есть вам все равно?
Ц Все, что мы можем Ц это молиться, Ц ответил он, приподнимая подбородо
к и одновременно Ц свои четки.
Я начала резать сосиски.
Ц Как найти мобилизационный пункт?
Ц Что? Ц чуть растерянно переспросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39