себя, личного, персонального, достоин, кстати, внимания и других,
потому что внимание к себе - это прежде всего внимание к тому, как живут и
исполняют эти движения другие люди. Недаром мы выносим речевой аппарат за
пределы нашего организма - ',. он общ, мы все одинаково одарены им. Поэтому
попробуем сейчас: разобраться в таком трудном звуке, как [i]]. Прежде всего
- почему он получается или не получается? Да потому что, по нашей логике,
необходимо получить движение, исполнить пред-икт,; предударную фазу,
изготовку, а не мнить, что сразу можно исполнить результат. Результат часто
оказывается далеко не тем, который кажется на слух правильным, и далеко не
тем, который нужен на самом деле. Очень часто [s] с кончиком языка внизу на
слух; может показаться неотличимым от [s] с кончиком языка вверху, ^но общая
картина зажатости при этом будет невероятная, - преувеличим для
эмоциональности, - человек почернеет от излучений злобы, потому что ему
неудобно, потому что он нарушает закон. И даже закон кармы, ибо в силу
неправильности фокусировки, неподчиненности общему генерализирующему вектору
движений и напряжений он получает наказание, он получает ангуасс и
секундную, минутную психическую неполноценность. Те отрицательные вещи,
которые с нами творятся, вполне могут быть истолкованы, конечно, пока
несколько механистично, потому что мы не знакомы со всем аппаратом в
автодидактике, но этого достаточно, чтобы понять ожидающие нас опасности,
_если мы занимаемся так называемым слухачеством. Я думаю, тому, кто знаком с
музыкой, не надо объяснять, что слухачество - это игра на слух и, как
правило, с ошибками.
Итак, ставим движение, обратите внимание - движение, не звук, кото- Г\
рый обозначается знаком [i]]. Этот ^^ - п >_ \^Э звук имеет очень интересную
изготое- //. /%%^y*%JV Ку: сгорбленный язык задней спинкой "^УуУУУ^^^^^Л
Касается мягкого нёба. Попробуйте y^av^ vy бесшумно, без всякого напряжения,
С. 1^^ wf. просто испытывая ощущение, прижать 1 \ д^ сгорбленный, словно
спинка кошки, I I________>^<
язык к мягкому нёбу. Теперь очень важно уподробнить это дейс1 вие,
разобрать по косточкам, представить во плоти. У лондонц, и у берлинца, в
принципе, точно такой же, как наш, человечески] язык, только с развитыми
немножечко по-другому мышцами Между лондонцем и берлинцем, между швейцарцем
и венце;. тоже есть разница, потому что существуют жаргоны, локальны.
особенности, диалекты и пр. пр. В развитии нашего человеческог речевого
аппарата нам надо достичь какой-то нормативной ст^ пени, потому что языки с
точки зрения языковой, мышечной тож" развиваются. Наука, которая занимается
произносительной сие темой литературного языка, называется орфоэпией. Идеал,
в ое щем, одинаков, но в частностях он всегда конкретно различе! - Два
прекрасно говорящих московских диктора так же разнятся п своей орфоэпике,
как два диктора на "Би-би-си", которые об, говорят очень чисто. Это нужно
обязательно уяснить.
Итак, ставим первое в алгоритме - прижимаем заднюю спинк языка к
мягкому нёбу. Второе - представляем это, представляег сочно, во плоти и
ощущении, фигуративно, в схеме, которая o~>kv вает. И только теперь,
наконец, мы можем озвучить эту картинка это представление, это движение -
только пофазная работа о постановки движения к озвучиванию может избавить
нас от зг медляющих работу и очень опасных для психики напряжений.
И что же получилось? Давайте послушаем: [т] ]. Отлично! i теперь
разберем этот звук в словодвижении. В виде междомети? интерекции он
существует, кстати, во многих языках, в том числ и в китайском. Но нам этот
звук нужен в контексте других зв^ ков, как, например, в прекрасном немецком
слове "singen" [zinan - "петь". В английском ему соответствует слово "to
sing" [t3 sil] Трудность произнесения [п] для русскоязычного речевого аппг
рата состоит в отсутствии навыка опускать мягкое нёбо, не допус кая
размыкания задней части языка, в результате чего поел [п] появляется [g],
которого не должно быть. Это особенно слоя но при произнесении [п] между
гласными: [zinan], [ sii)a] (анг-г "singer" - "певец"), [ta sin a son]
(англ. "to sing a song" - "пет; песню"), [ Tinar] (нем. "Finger" - "палец").
В тех случаях, когда прс изнесение звука [i]] ошибочно заканчивается звуком
fg], попрс буйте сначала выговорить слово с паузой между [п] и [g], а пс том
не договорить [g]: [ zin-gan/ zin-an], [ta sin-ga son/ta si^] son]. И
никаких особых усилий не потребуется, нужно всего навсего осознать, что [g]
получаться не должно (Прим. ред. Случаи произнесения [g ] после [т] ]
оговариваются особыми правилами: в английском языке - в середине
слов-существительных неглагольного происхождения; в немецком - только в
заимствованных словах. ). И если мы не осознаем этого, образуется ангуасс,
пока крохотный, но если неосознанность какого-то напряжения повторяется изо
дня в день, в конце концов, получается очень неприятный "комок", который,
безусловно, станет вскоре солидным барьером.
Систему нельзя применять частично, нужно заниматься по системе, которая
вам предложена, используя ее во всей полноте. Известно, что если даже из
самых лучших швейцарских или японских часов вынуть анкер или какую-то другую
маленькую деталь, часы не будут работать. И этому, кстати, никто не
удивится. Давайте распространим эту аналогию на другие системы. Мы о вещи л
и нашу практику употребления слов, мы относимся к словам как к предметам,
слова - это же железки, "hardware" (англ. металлические изделия), как сказал
бы американец-кибернетик. И этот hardware должен быть вещью осознанной, в
ней нельзя ничего подменять, пока вы не осознаете и не научитесь делать
свое, индивидуальное, пользуясь своей ручейковой логикой, своими ощущениями,
которые, конечно же, похожи на аналогичные ощущения других людей, но
обязательно имеют нечто свое.
Теперь займемся, наконец-то, замечательным английским звуком, который
очень трудно дается нашему брату украино- и i русскоязычному, звуком [аи].
Каким образом мы будем ставить | его? Как ни странно, русский.. в" имеет
точно такую же изготовку, | движение после которой отличается только фазой
раскрытия рта: и дополнительным напряжением верхней губы. Итак. гу]. Это
дентально-лабиальный звук, образующийся прикосновением нижней губы к верхним
зубам. Кстати, в испанском этот ^"^ \^ звук лабиально-лабиальный, то есть
//^Ь^^уу^'^^&. губно-губной. В английском, "немецком ч65]^^^^^^^^^
французском и многих других он ден- r~W^^V^ тально-лабиальный, как и в
русском. ^ V^ " I Итак, готовим дентально-лабиальное 1 ^ звукодвижение [v];
сосредоточив внима "-? - _-------л-
ние на том, что верхняя губа напрягается, как бы прикрывая нижнюю, и
произносим: [эи] вместо нашего замечательного "русского" Гпси], [паи] - это
типичный британский вариант; в английском, который практикуется в Америке, в
точности этого звука нет, но прообраз его все-таки существует, при его
дентально-лабиальной постановке верхняя губа оттягивается не вниз, а вперед:
[paust]. Это одно из самых трудных мест в орфоэпике английского языка,
особенно современного. Затруднения происходят по психологическим и не только
психологическим причинам. Мы интуитивно хотим услышать то, что сами умеем, -
поэтому после иняза с таким огромным трудом воспринимается "Би-би-си". Я
очень рекомендовал бы слушать сейчас и то и другое, то есть и английское
"Би-би-си", и американский "Голос Америки", не забывая, что фокусировка в
американском отличается от британской назальностью. То есть фокусировка в
американском будет двойная - помните, есть свет двойных звезд? - и
дентально-ла-биальная, и назальная. К примеру, [taim] - чисто
дентально-ла-биальное британское произношение, а теперь - [taim] с
назализацией. Я думаю, это очень легко сделать с помощью мысли. Мысль легко
управляема, я имею в виду ту мысль, которая является как бы цензором
движения: только подумаешь о назализации ~ заговоришь в нос, подумаешь о
том, чтобы двинуть мизинчиком - и он двинулся, если не развита мышца -
развиваешь через повтор, и она двигается у тебя лучше. И так до
бесконечности. Главное то, что талант к движению есть у каждого, нужно
только воспользоваться им.
Давайте рассмотрим теперь еще один звук, который тоже стал притчей во
язьшех у нашего брата. Это английский звук [г]. Естественно, здесь
опять-таки есть два варианта - британский и американский. Возьмем сначала
британский, который исполняется, как и американский, при помощи загнутого
вверх кончика языка. В британском кончик языка загнут чуть-чуть: ""г-т-г-г],
в американском - гораздо сильнее: Гг-г-г-г1. В постановке этих звуков
непременно нужен слуховой контроль, который - как контроль - никому не
возбраняется. Важно только слушать различные радиостанции в оригинале. Я
ничего не имею против московских и киевских программ, но чистого английского
вы у нас все равно не услышите, это будет либо смесь американского и
английского, либо канадский или американский варианты. Причем, если это
носители языка, они далеко не всегда филологи, чаще всего люди с улицы,
которые, не совсем чисто говорят на языке. Вы помните историю с гувернерами
в России, которые обучали наших дворян языку парижских окраин. Там он бы
coiffeur, паоикмахер. а тут, понимаете ли специалист французского, черт
возьми parle bien (фр. хорошо говорит)! А ведь невероятно важно, чтобы
носитель языка был и духовным образцом с правильным литературным
произношением. Заметьте, ученые, хорошие филологи-американисты не
"роскошествуют", они очень многое произносят, как британцы, стараясь
смягчить американский вариант. И это неспроста. Но. будем живы, еще вернемся
к этому, пока мы не доросли до таких частностей. Мы только закладываем
основание и базис здания культуры движения речевого аппарата.
Итак, следующий закон культуры движений - непременное использование
текстов для отработки движений речевого аппарата- С точки зрения человека,
обучающегося движениям на каком-то языке, мы можем использовать тексты чисто
лингвистически. Подход к тексту как к тексту тренировочному, представляющему
совершенно другую семантическую ценность для нас, может показаться на первых
порах несколько неожиданным. Но этот подход, однако, оказывает чрезвычайно
важную помощь одной из самых главных вещей в автодидактике -
морфологизирующему поведению. Дело в том, что с нашей точки зрения ни в коем
случае нельзя заниматься так называемой семантикой - грубо говоря, смыслами
- до тех пор, пока мы не занялись воспроизведением текста. Когда-то великий
буддолог, один из самых. крупных, пока еще непревзойденных, вероятно,
знатоков пали, хинди, санскрита, Федор Ипполитович Щербатской говорил: "Как
можно заниматься трактовками подтекста, не зная всех значений слов, не зная
текста" - и, добавим, не воспроизводя этого текста?! Ведь в данном случае
первична не трактовка, не смысл, первично воспроизведение текста, знание его
формы, знание вещества, в котором существует семантика. Поэтому работать
надо всегда именно над веществом, ибо форма существования смысла нам
доступна до конца, а смысл - полностью никогда. Если мы акцентируем себя на
добывании смысла из знакового вещества, мы получаем неограниченное
количество возможностей добывания колоссальной массы неврастении. Неожиданно
звучит, но, по-моему, если вы следили за логикой наших рассуждений, логично.
И самое главное правило в автодидактике - в первую очередь заботиться об
исполнении, о чувственном преображении, трансформации учебного материала,
только тогда к нам автоматически поступают смыслы и трактовки.
Попытка человека совершить поступок есть движение, называемое
макродвижением, движением поведенческим. Вместо того, чтобы разбить лоб один
раз, человек должен постукивать им о материал, который нужно выучить,
многократно, отходя к другому материалу, что приведет к незаметному усвоению
исходного. Если вам нужно сделать что-то, не надо заставлять себя делать это
за один присест, нужно подходить к этому материалу 180 раз, интересуясь им
по 3-4 секунды в течение часа. В течение двух часов подойдите к нему 350 раз
и т. д., но занимайтесь другим как главным, парадоксализируя интенцию,
симулируя интерес в совершенно другом. Эта культура макродвижения,
поведенческая культура, тоже есть движение, связанное, естественно, с
innerer Bewegungen, с внутренним движением, с душой. Только в таком случае
мы встанем в позицию необижания, уважения этого предмета. "Надо, Федя! "
превращает нас в человека, который занимается сплошным насилием, в
антидостоевского человека, в тех самых "человеков" из "Бесов" и кое откуда
еще.
Как организовывается макродвижение, вы, наверное, уже поняли: нельзя,
чтобы был один учебник - это плохо. Теперь попробуем разобраться, как можно
дробить занятия с текстами, которые у вас под рукой. На первых порах нужно
организовать место из нужных нам объектов восприятия так, чтобы их было
много, допустим, десяток: несколько текстов на одном языке. несколько на
другом, несколько на третьем. Это вполне могут быть книги, по которым вы
будете учиться читать, двигать своим речевым аппаратом, обучать себя
словодвижениям, а потом и пассажной технике - пассажная техника не замедлит
явиться, если вы одолеете полромана. Необходима ненавязчивость, как
ненавязчиво учат таблицу умножения прогрессивные педагоги с детьми. Сейчас
мы, кстати, работаем над таким букварем, чтобы ребенок сам мог с двух с
половиной лет ненавязчиво себя обучать - это вполне возможно. А за счет
того, что повтор будет творческий. ты все запоминаешь, потому что мысль
входит без зубрежки. Ты морфологизируешь, то есть каждый раз делаешь повтор
иным, как каждый раз снова влюбляешься в любимого человека, потому что
каждый раз он для тебя другой. Нам обязательно нужно помнить. что
переключение должно быть частым, очень частым, тогда объем внимания
возрастает невероятно, невероятно возрастает количество возможностей
ассоциировать, причем это делается подсознательно, нужно только научиться
наблюдать и извлекать пользу из этого ручейкового действа, действа
внутреннего, обозначая внутренние движения знаками, использовать которые
нужно, конечно же, сообразно вашей профессии и специальности.
Конечно, работать творчески возможно, только развивая в себе
самостоятельность и избавляясь от синдрома обученной беспомощности. studied
helplessness. Обученная беспомощность есть паралич наших внутренних
движений. Человек даже подумать не может о том, что способен выучить
иероглифику - это, конечно. уже тяжелый случай. Такой патологией, кстати,
страдает огромное количество людей, и особенно среди европейцев. У немцев
есть даже такая поговорка - ; "Es ist fur mich Chinesisch", "Это для меня
китайский". К тому же многие путают двигательную, речевую сферу языка с
самим языком или с его письменностью. Теперь это нужно. увидеть
уподробненно. дифференцирование, что даст возможность расслабиться и
потихонечку завоевать себя, свое собственное доверие, потому что обученная
беспомощность - это недоверие к себе самому, неуверенность в способности
совершении ряда движений, заметьте - не подвигов Геракла, а ряда " начальных
движений, котооые приведут к другому ряду, к увеличению количества навыков и
умений. Обученная беспомощность заставляет не просто расписываться в том,
что у тебя плохая Г память, а в том что ты плохой аналитик, потому что не
умеешь "} наблюдать за собой, в том; что ты плохой спортсмен., потому что;
если ты можешь сделать кувырок, ты вполне способен выучить | очень много
иероглифов, ибо и то и другое - есть спорт, есть дви-, жение, причем
движение- связанное с поэзией. Я говорю вам это, чтобы еще раз подчеркнуть,
что все в нашей системе должно быть поставлено как сочетание поэтического,
философского и заземленно-спортивного.
Везде, во всех упражнениях нужно ставить на первое место спортивный
элемент, погружая его а ощущения ритуальности и храмовости. свойственные
нашей человеческой культуре. Мы еще будем говорить об этом. но вы. наверное
уже уследили, что здесь является ядром, квинтэссенцией, а что поверхностным
периметром. Htf одинаково важно и то; и другое, потому что существование
атома зависит и от его оболочек, ибо ядро есть только ядро атома но не атом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
потому что внимание к себе - это прежде всего внимание к тому, как живут и
исполняют эти движения другие люди. Недаром мы выносим речевой аппарат за
пределы нашего организма - ',. он общ, мы все одинаково одарены им. Поэтому
попробуем сейчас: разобраться в таком трудном звуке, как [i]]. Прежде всего
- почему он получается или не получается? Да потому что, по нашей логике,
необходимо получить движение, исполнить пред-икт,; предударную фазу,
изготовку, а не мнить, что сразу можно исполнить результат. Результат часто
оказывается далеко не тем, который кажется на слух правильным, и далеко не
тем, который нужен на самом деле. Очень часто [s] с кончиком языка внизу на
слух; может показаться неотличимым от [s] с кончиком языка вверху, ^но общая
картина зажатости при этом будет невероятная, - преувеличим для
эмоциональности, - человек почернеет от излучений злобы, потому что ему
неудобно, потому что он нарушает закон. И даже закон кармы, ибо в силу
неправильности фокусировки, неподчиненности общему генерализирующему вектору
движений и напряжений он получает наказание, он получает ангуасс и
секундную, минутную психическую неполноценность. Те отрицательные вещи,
которые с нами творятся, вполне могут быть истолкованы, конечно, пока
несколько механистично, потому что мы не знакомы со всем аппаратом в
автодидактике, но этого достаточно, чтобы понять ожидающие нас опасности,
_если мы занимаемся так называемым слухачеством. Я думаю, тому, кто знаком с
музыкой, не надо объяснять, что слухачество - это игра на слух и, как
правило, с ошибками.
Итак, ставим движение, обратите внимание - движение, не звук, кото- Г\
рый обозначается знаком [i]]. Этот ^^ - п >_ \^Э звук имеет очень интересную
изготое- //. /%%^y*%JV Ку: сгорбленный язык задней спинкой "^УуУУУ^^^^^Л
Касается мягкого нёба. Попробуйте y^av^ vy бесшумно, без всякого напряжения,
С. 1^^ wf. просто испытывая ощущение, прижать 1 \ д^ сгорбленный, словно
спинка кошки, I I________>^<
язык к мягкому нёбу. Теперь очень важно уподробнить это дейс1 вие,
разобрать по косточкам, представить во плоти. У лондонц, и у берлинца, в
принципе, точно такой же, как наш, человечески] язык, только с развитыми
немножечко по-другому мышцами Между лондонцем и берлинцем, между швейцарцем
и венце;. тоже есть разница, потому что существуют жаргоны, локальны.
особенности, диалекты и пр. пр. В развитии нашего человеческог речевого
аппарата нам надо достичь какой-то нормативной ст^ пени, потому что языки с
точки зрения языковой, мышечной тож" развиваются. Наука, которая занимается
произносительной сие темой литературного языка, называется орфоэпией. Идеал,
в ое щем, одинаков, но в частностях он всегда конкретно различе! - Два
прекрасно говорящих московских диктора так же разнятся п своей орфоэпике,
как два диктора на "Би-би-си", которые об, говорят очень чисто. Это нужно
обязательно уяснить.
Итак, ставим первое в алгоритме - прижимаем заднюю спинк языка к
мягкому нёбу. Второе - представляем это, представляег сочно, во плоти и
ощущении, фигуративно, в схеме, которая o~>kv вает. И только теперь,
наконец, мы можем озвучить эту картинка это представление, это движение -
только пофазная работа о постановки движения к озвучиванию может избавить
нас от зг медляющих работу и очень опасных для психики напряжений.
И что же получилось? Давайте послушаем: [т] ]. Отлично! i теперь
разберем этот звук в словодвижении. В виде междомети? интерекции он
существует, кстати, во многих языках, в том числ и в китайском. Но нам этот
звук нужен в контексте других зв^ ков, как, например, в прекрасном немецком
слове "singen" [zinan - "петь". В английском ему соответствует слово "to
sing" [t3 sil] Трудность произнесения [п] для русскоязычного речевого аппг
рата состоит в отсутствии навыка опускать мягкое нёбо, не допус кая
размыкания задней части языка, в результате чего поел [п] появляется [g],
которого не должно быть. Это особенно слоя но при произнесении [п] между
гласными: [zinan], [ sii)a] (анг-г "singer" - "певец"), [ta sin a son]
(англ. "to sing a song" - "пет; песню"), [ Tinar] (нем. "Finger" - "палец").
В тех случаях, когда прс изнесение звука [i]] ошибочно заканчивается звуком
fg], попрс буйте сначала выговорить слово с паузой между [п] и [g], а пс том
не договорить [g]: [ zin-gan/ zin-an], [ta sin-ga son/ta si^] son]. И
никаких особых усилий не потребуется, нужно всего навсего осознать, что [g]
получаться не должно (Прим. ред. Случаи произнесения [g ] после [т] ]
оговариваются особыми правилами: в английском языке - в середине
слов-существительных неглагольного происхождения; в немецком - только в
заимствованных словах. ). И если мы не осознаем этого, образуется ангуасс,
пока крохотный, но если неосознанность какого-то напряжения повторяется изо
дня в день, в конце концов, получается очень неприятный "комок", который,
безусловно, станет вскоре солидным барьером.
Систему нельзя применять частично, нужно заниматься по системе, которая
вам предложена, используя ее во всей полноте. Известно, что если даже из
самых лучших швейцарских или японских часов вынуть анкер или какую-то другую
маленькую деталь, часы не будут работать. И этому, кстати, никто не
удивится. Давайте распространим эту аналогию на другие системы. Мы о вещи л
и нашу практику употребления слов, мы относимся к словам как к предметам,
слова - это же железки, "hardware" (англ. металлические изделия), как сказал
бы американец-кибернетик. И этот hardware должен быть вещью осознанной, в
ней нельзя ничего подменять, пока вы не осознаете и не научитесь делать
свое, индивидуальное, пользуясь своей ручейковой логикой, своими ощущениями,
которые, конечно же, похожи на аналогичные ощущения других людей, но
обязательно имеют нечто свое.
Теперь займемся, наконец-то, замечательным английским звуком, который
очень трудно дается нашему брату украино- и i русскоязычному, звуком [аи].
Каким образом мы будем ставить | его? Как ни странно, русский.. в" имеет
точно такую же изготовку, | движение после которой отличается только фазой
раскрытия рта: и дополнительным напряжением верхней губы. Итак. гу]. Это
дентально-лабиальный звук, образующийся прикосновением нижней губы к верхним
зубам. Кстати, в испанском этот ^"^ \^ звук лабиально-лабиальный, то есть
//^Ь^^уу^'^^&. губно-губной. В английском, "немецком ч65]^^^^^^^^^
французском и многих других он ден- r~W^^V^ тально-лабиальный, как и в
русском. ^ V^ " I Итак, готовим дентально-лабиальное 1 ^ звукодвижение [v];
сосредоточив внима "-? - _-------л-
ние на том, что верхняя губа напрягается, как бы прикрывая нижнюю, и
произносим: [эи] вместо нашего замечательного "русского" Гпси], [паи] - это
типичный британский вариант; в английском, который практикуется в Америке, в
точности этого звука нет, но прообраз его все-таки существует, при его
дентально-лабиальной постановке верхняя губа оттягивается не вниз, а вперед:
[paust]. Это одно из самых трудных мест в орфоэпике английского языка,
особенно современного. Затруднения происходят по психологическим и не только
психологическим причинам. Мы интуитивно хотим услышать то, что сами умеем, -
поэтому после иняза с таким огромным трудом воспринимается "Би-би-си". Я
очень рекомендовал бы слушать сейчас и то и другое, то есть и английское
"Би-би-си", и американский "Голос Америки", не забывая, что фокусировка в
американском отличается от британской назальностью. То есть фокусировка в
американском будет двойная - помните, есть свет двойных звезд? - и
дентально-ла-биальная, и назальная. К примеру, [taim] - чисто
дентально-ла-биальное британское произношение, а теперь - [taim] с
назализацией. Я думаю, это очень легко сделать с помощью мысли. Мысль легко
управляема, я имею в виду ту мысль, которая является как бы цензором
движения: только подумаешь о назализации ~ заговоришь в нос, подумаешь о
том, чтобы двинуть мизинчиком - и он двинулся, если не развита мышца -
развиваешь через повтор, и она двигается у тебя лучше. И так до
бесконечности. Главное то, что талант к движению есть у каждого, нужно
только воспользоваться им.
Давайте рассмотрим теперь еще один звук, который тоже стал притчей во
язьшех у нашего брата. Это английский звук [г]. Естественно, здесь
опять-таки есть два варианта - британский и американский. Возьмем сначала
британский, который исполняется, как и американский, при помощи загнутого
вверх кончика языка. В британском кончик языка загнут чуть-чуть: ""г-т-г-г],
в американском - гораздо сильнее: Гг-г-г-г1. В постановке этих звуков
непременно нужен слуховой контроль, который - как контроль - никому не
возбраняется. Важно только слушать различные радиостанции в оригинале. Я
ничего не имею против московских и киевских программ, но чистого английского
вы у нас все равно не услышите, это будет либо смесь американского и
английского, либо канадский или американский варианты. Причем, если это
носители языка, они далеко не всегда филологи, чаще всего люди с улицы,
которые, не совсем чисто говорят на языке. Вы помните историю с гувернерами
в России, которые обучали наших дворян языку парижских окраин. Там он бы
coiffeur, паоикмахер. а тут, понимаете ли специалист французского, черт
возьми parle bien (фр. хорошо говорит)! А ведь невероятно важно, чтобы
носитель языка был и духовным образцом с правильным литературным
произношением. Заметьте, ученые, хорошие филологи-американисты не
"роскошествуют", они очень многое произносят, как британцы, стараясь
смягчить американский вариант. И это неспроста. Но. будем живы, еще вернемся
к этому, пока мы не доросли до таких частностей. Мы только закладываем
основание и базис здания культуры движения речевого аппарата.
Итак, следующий закон культуры движений - непременное использование
текстов для отработки движений речевого аппарата- С точки зрения человека,
обучающегося движениям на каком-то языке, мы можем использовать тексты чисто
лингвистически. Подход к тексту как к тексту тренировочному, представляющему
совершенно другую семантическую ценность для нас, может показаться на первых
порах несколько неожиданным. Но этот подход, однако, оказывает чрезвычайно
важную помощь одной из самых главных вещей в автодидактике -
морфологизирующему поведению. Дело в том, что с нашей точки зрения ни в коем
случае нельзя заниматься так называемой семантикой - грубо говоря, смыслами
- до тех пор, пока мы не занялись воспроизведением текста. Когда-то великий
буддолог, один из самых. крупных, пока еще непревзойденных, вероятно,
знатоков пали, хинди, санскрита, Федор Ипполитович Щербатской говорил: "Как
можно заниматься трактовками подтекста, не зная всех значений слов, не зная
текста" - и, добавим, не воспроизводя этого текста?! Ведь в данном случае
первична не трактовка, не смысл, первично воспроизведение текста, знание его
формы, знание вещества, в котором существует семантика. Поэтому работать
надо всегда именно над веществом, ибо форма существования смысла нам
доступна до конца, а смысл - полностью никогда. Если мы акцентируем себя на
добывании смысла из знакового вещества, мы получаем неограниченное
количество возможностей добывания колоссальной массы неврастении. Неожиданно
звучит, но, по-моему, если вы следили за логикой наших рассуждений, логично.
И самое главное правило в автодидактике - в первую очередь заботиться об
исполнении, о чувственном преображении, трансформации учебного материала,
только тогда к нам автоматически поступают смыслы и трактовки.
Попытка человека совершить поступок есть движение, называемое
макродвижением, движением поведенческим. Вместо того, чтобы разбить лоб один
раз, человек должен постукивать им о материал, который нужно выучить,
многократно, отходя к другому материалу, что приведет к незаметному усвоению
исходного. Если вам нужно сделать что-то, не надо заставлять себя делать это
за один присест, нужно подходить к этому материалу 180 раз, интересуясь им
по 3-4 секунды в течение часа. В течение двух часов подойдите к нему 350 раз
и т. д., но занимайтесь другим как главным, парадоксализируя интенцию,
симулируя интерес в совершенно другом. Эта культура макродвижения,
поведенческая культура, тоже есть движение, связанное, естественно, с
innerer Bewegungen, с внутренним движением, с душой. Только в таком случае
мы встанем в позицию необижания, уважения этого предмета. "Надо, Федя! "
превращает нас в человека, который занимается сплошным насилием, в
антидостоевского человека, в тех самых "человеков" из "Бесов" и кое откуда
еще.
Как организовывается макродвижение, вы, наверное, уже поняли: нельзя,
чтобы был один учебник - это плохо. Теперь попробуем разобраться, как можно
дробить занятия с текстами, которые у вас под рукой. На первых порах нужно
организовать место из нужных нам объектов восприятия так, чтобы их было
много, допустим, десяток: несколько текстов на одном языке. несколько на
другом, несколько на третьем. Это вполне могут быть книги, по которым вы
будете учиться читать, двигать своим речевым аппаратом, обучать себя
словодвижениям, а потом и пассажной технике - пассажная техника не замедлит
явиться, если вы одолеете полромана. Необходима ненавязчивость, как
ненавязчиво учат таблицу умножения прогрессивные педагоги с детьми. Сейчас
мы, кстати, работаем над таким букварем, чтобы ребенок сам мог с двух с
половиной лет ненавязчиво себя обучать - это вполне возможно. А за счет
того, что повтор будет творческий. ты все запоминаешь, потому что мысль
входит без зубрежки. Ты морфологизируешь, то есть каждый раз делаешь повтор
иным, как каждый раз снова влюбляешься в любимого человека, потому что
каждый раз он для тебя другой. Нам обязательно нужно помнить. что
переключение должно быть частым, очень частым, тогда объем внимания
возрастает невероятно, невероятно возрастает количество возможностей
ассоциировать, причем это делается подсознательно, нужно только научиться
наблюдать и извлекать пользу из этого ручейкового действа, действа
внутреннего, обозначая внутренние движения знаками, использовать которые
нужно, конечно же, сообразно вашей профессии и специальности.
Конечно, работать творчески возможно, только развивая в себе
самостоятельность и избавляясь от синдрома обученной беспомощности. studied
helplessness. Обученная беспомощность есть паралич наших внутренних
движений. Человек даже подумать не может о том, что способен выучить
иероглифику - это, конечно. уже тяжелый случай. Такой патологией, кстати,
страдает огромное количество людей, и особенно среди европейцев. У немцев
есть даже такая поговорка - ; "Es ist fur mich Chinesisch", "Это для меня
китайский". К тому же многие путают двигательную, речевую сферу языка с
самим языком или с его письменностью. Теперь это нужно. увидеть
уподробненно. дифференцирование, что даст возможность расслабиться и
потихонечку завоевать себя, свое собственное доверие, потому что обученная
беспомощность - это недоверие к себе самому, неуверенность в способности
совершении ряда движений, заметьте - не подвигов Геракла, а ряда " начальных
движений, котооые приведут к другому ряду, к увеличению количества навыков и
умений. Обученная беспомощность заставляет не просто расписываться в том,
что у тебя плохая Г память, а в том что ты плохой аналитик, потому что не
умеешь "} наблюдать за собой, в том; что ты плохой спортсмен., потому что;
если ты можешь сделать кувырок, ты вполне способен выучить | очень много
иероглифов, ибо и то и другое - есть спорт, есть дви-, жение, причем
движение- связанное с поэзией. Я говорю вам это, чтобы еще раз подчеркнуть,
что все в нашей системе должно быть поставлено как сочетание поэтического,
философского и заземленно-спортивного.
Везде, во всех упражнениях нужно ставить на первое место спортивный
элемент, погружая его а ощущения ритуальности и храмовости. свойственные
нашей человеческой культуре. Мы еще будем говорить об этом. но вы. наверное
уже уследили, что здесь является ядром, квинтэссенцией, а что поверхностным
периметром. Htf одинаково важно и то; и другое, потому что существование
атома зависит и от его оболочек, ибо ядро есть только ядро атома но не атом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26