пламя вздымалось высоко к лунному небу, ревя словно тайфун. Бревна взрывались и раскалывались фейерверками взлетающих в небо искр – потом эти искры дождем падали на землю, оседая на крыше гостиницы. Все уже поняли, что спасти конюшни не удастся. Теперь таскали ведра воды, пытаясь залить красную глиняную черепицу крыши и те огненные острова, которые появлялись в разбросанной по двору соломе и на кучах мусора.
Лошади испуганно ржали, люди с ведрами перекликались, обмениваясь короткими репликами. Натянутый словно струна Льешо ждал команды, чтобы броситься в бой.
– Эй, парень! Хватай ведро!
Льешо узнал голос. Тут же бросился за ведром и встал в ряд мужчин и женщин, передающих воду из колодца. Ведра десятками переходили через его руки. Цепочка людей создала собственный ритм, и ритм этот освободил ум – можно было поразмышлять, действительно ли только что услышанный голос принадлежит тому самому человеку. Или это лишь плод воспаленного воображения? Может быть, нуждаясь в опытном командире, он сам придумал этот голос? Если нет, то что делает император Шана во дворе скромной гостиницы на большой западной дороге? И какое отношение имеет Шу к яростно бушующему за его спиной огню? К сожалению, не было времени выяснить это ни у подающего ему ведра погонщика верблюдов, ни у дочки трактирщика, которая принимала их.
Постепенно усталость и огненный жар сделали свое дело: думать Льешо уже не мог. Превратился в машину для передачи тяжелых ведер с водой, двигающуюся лишь по привычке. Мозг же попросту отключился. Он будет двигаться до тех пор, пока будут подавать ведра с водой или пока не упадет здесь же, где стоит. А может, до тех пор, пока кто-нибудь не вытащит его из цепочки и не сунет в одеревеневшие руки чашку воды.
– Отдохни, – снова раздался знакомый голос. Шу.
Льешо прищурился и только сейчас понял, что расцвечивающее облака дыма красное сияние – уже вовсе не огонь, а занимающаяся заря. Конюшни превратились в черные развалины, среди которых, словно руки, вздымались балки и перекрытия крыши.
– Хмиши? – на секунду оторвавшись от чашки с водой, спросил Льешо. – Он же ночевал вместе с лошадьми.
– Где-то здесь, – коротко успокоил Шу, а потом пояснил: – С ним все в порядке, он и поднял тревогу.
Льешо изо всех сил вытянул шею, но среди измученных, едва стоящих на ногах людей не смог найти ни одной знакомой фигуры.
– Пойдем в дом. Пусть Адар займется твоими руками. Только сейчас Льешо почувствовал, что ладони сбиты в кровь.
– Все в порядке.
Ему не хотелось признавать себя раненным. Могло быть и хуже. А здесь что? Всего лишь прорвались мозоли, и все. Неужели даже такие привычные к оружию руки можно сбить до крови? Оказывается, можно – кровь сочилась и капала с ладоней на землю.
– Такими руками ты даже меч не удержишь. На это возразить было нечего.
– Хорошо.
Шу не дождался ответа. Крепко схватив парня за плечо, император Шана повел его сквозь густую толпу народа в зал трактира – там Карина и Адар развернули пункт первой помощи. Как раз сейчас занимались ранами Хмиши – перевязывали ему лоб. Льинг суетилась рядом.
– Что с тобой случилось? – спросил Льешо.
Одновременно и сам Хмиши задал тот же вопрос. Напряжение спало, и оба рассмеялись.
– Отвечай первым, – настаивал Льешо. – Что там произошло?
Хмиши бросил настороженный взгляд в сторону Шу, а потом ответил, словно не понимая, о чем идет речь:
– Да какой-то горящий обломок прилетел прямо ко мне и стукнул по лбу – и разодрал кожу, и обжег, все сразу. Карине пришлось немножко почистить рану. Ну а с тобой что?
Вместо ответа Льешо просто поднял руки. Его усталый ум постепенно начинал что-то воспринимать. Кто-то поджег конюшни, едва не убив Хмиши, а скорее всего – намереваясь убить всех постояльцев гостиницы. Главное, что этот человек где-то здесь, прячется среди жертв пожара.
– Ничего страшного, пройдет, – успокоил Хмиши.
– Без мази и перевязки не обойтись, – вмешался Адар. Он потянул Льешо к столу, на котором были разложены перевязочные материалы. Аккуратно обработал мозоли – Хмиши и Льинг со сдержанным интересом наблюдали за процедурой.
– Ты бы видел мою голову до того, как Карина меня перевязала.
– К счастью, это была всего лишь твоя голова, так что ничего серьезного, – поддразнила Льинг, однако в ее глазах все еще стоял испуг.
– Правда, как он на самом деле себя чувствует? – поинтересовался у нее Льешо.
Вопрос его действительно волновал, да и просто хотелось поболтать – немного отвлечься. Адар как раз обрезал мертвую кожу, пытаясь добраться до живых тканей. Было больно, и юноша невольно сморщился. Однако от его внимания не укрылось, как беспомощно пожала плечами Льинг.
– Так что же произошло?
– Когда я его нашла, он был без сознания. Сначала мне даже показалось, что он мертв.
– А я очнулся.
Хмиши осторожно дотронулся до повязки, однако результат эксперимента его явно не порадовал.
– Ты меня напугал до полусмерти!
Льинг слегка толкнула его плечом, и Хмиши скорчил виноватую рожицу.
– Я больше не буду.
– Да уж, не надо!
– Все, вы свое отработали. – Адар затянул на руках Льешо повязки. – Подежурит кто-нибудь другой. Хозяин скоро снова откроет заведение, и вам обоим необходимо как следует отоспаться.
Льешо кивнул. Единственное, о чем он сейчас мечтал, – это кровать или даже просто кусочек пола, чтобы можно было лечь и уснуть. Но к ним шел Шу. В руках он держал две рубашки – из мягкой тонкой материи, однако очень простые, как и вся одежда Гуинмера. Богатство императора сквозило в каждом стежке элегантного наряда шанского купца, в котором Шу любил незаметно разгуливать по улицам собственной столицы. Он коротко и вежливо поклонился Адару – поклоном не равного по званию человека и с тем намеренно пустым выражением лица, из-за которого недруги считали Шу не слишком умным.
– Если вы располагаете минутой времени, целитель, то я хотел бы обсудить с вашей компанией один вопрос. Мы сможем поговорить в моей комнате?
– Я… – Адар на секунду замешкался, но потом поклонился в ответ. – Да, разумеется.
– Тогда, если вы закончили работу, мой человек принесет что-нибудь, чтобы мы утолили жажду.
Действительно, всех раненых уже перевязали. Лишившиеся пристанища в конюшнях конюхи и слуги пытались отыскать уголок поудобнее, чтобы хоть немного поспать перед тем, как утро снова позовет их на работу. Адар взял свою медицинскую сумку и на всякий случай еще раз оглядел трактир, чтобы удостовериться, что никто не остался без помощи. Этот взгляд напомнил Льешо, что он давным-давно не видел мастера Дена.
– А где же?..
Да вот он – приближается широким, уверенным шагом, а за ним неотступно следует какой-то незнакомый человек. Даже не остановившись возле пункта первой помощи, лукавый бог направился прямиком к Шу и представил ему своего спутника.
– Вот об этом человеке я вам уже говорил. – Мастер Ден поклонился без малейшего намека на иронию. – Это Харлол, погонщик верблюдов изташеков. Его хозяин потерял в пожаре почти весь свой груз, так что ему приходится искать новую работу.
– Но у меня уже есть погонщик, – медленно ответил Шу. Подобно Льешо, он тоже внимательно вглядывался в лицо Дена, пытаясь обнаружить привычную издевку. С низким поклоном Харлол заговорил:
– Нет, уже нет. Вашего человека видели – он со всех ног улепетывал из конюшен. Вряд ли он вернется.
– А никто за ним, часом, не гнался?
– Не знаю, добрый господин.
Харлол, конечно, прекрасно понял, что имел в виду Шу, однако выдержал пристальный взгляд императора с таким простодушным видом, которому можно только позавидовать.
Шу смотрел вовсе не на погонщика-ташека, а на мастера Дена. Но взгляд бога не выражал ровным счетом ничего.
– Учти, все это на твоей совести, – ответил на молчаливый вызов Шу таким тоном, который понятнее слов выражал недоверие к советам обманщика.
Мастер Ден лишь с улыбкой поклонился и похлопал погонщика по плечу.
– Ну вот, видишь? Я же говорил, что все получится.
Харлол отстранился от фамильярного жеста и, в свою очередь, поклонился.
– Я устрою свою постель рядом с верблюдами – ведь ваш человек за ними больше не ухаживает.
– Конечно.
Шу настороженно и опасливо взглянул на мастера Дена. Потом с вежливым поклоном повел своих гостей по коридору, в комнату по соседству с той, в которой компания устроилась на неудачную ночевку.
– Входите, – пригласил Шу. – Долго я вас не задержу, но нам надо поговорить.
Император сделал шаг в сторону. Первым вошел Хмиши и загородил дверь, никого не пуская до тех пор, пока не оглядел внимательно всю комнату и не удостоверился в безопасности. Следом вошли Льешо и Карина, за ними – мастер Ден, а потом Льинг. Адар вошел последним и плотно закрыл дверь.
Комнату освещал медный фонарь, явно из багажа Шу. Человек в одежде слуги подставил хозяину складной стул. От взгляда Льешо не утаилось, что, несмотря на подчиненное положение, слуга держался и вел себя как заправский военный.
– Сенто, – позвал император. Не обращая внимания на стул, он уселся на ковер, поджав ноги, как это делали жители Гуинмера. – Принеси, пожалуйста, из моего багажа бутылку и стаканы.
– Хорошо, господин.
Сенто ни единым жестом не показывал, что охраняет самого императора. Покопавшись в куче сваленных в углу комнаты вещей, через пару минут он вернулся, причем даже не с одной бутылкой, а с двумя, и с целой стопкой небольших оловянных стаканчиков. Льешо раздумывал, пытаясь определить, что известно слуге и как начать разговор.
– Чем вы здесь занимаетесь? – наконец поинтересовался он, оставляя за императором право на подробности. Такой разговор, которого требовала конспирация, стал уже привычным. Никаких формальных выражений преданности не требовалось. В этот миг он обратил внимание на сложенные в углу седла, палатки и накидки. – Так вы и есть тот самый купец с двенадцатью верблюдами?
– Разумеется. Разве я мог позволить кому-то другому доставить вас до границы?
Здесь Льешо вспомнил свой прежний вопрос – где император найдет настолько глупого и неосторожного купца, который в качестве охранников наймет трех ныряльщиков из Фибии и в такой компании отправится по дороге на запад длиной в тысячу ли. Как оказалось, ответ заключался в самой логике императора Шу.
Пока Льешо справлялся с собственным удивлением и некоторой растерянностью, слуга наполнил стаканчики и, выйдя из комнаты, занял место возле двери.
Хмиши повернулся, чтобы пойти следом.
– Насколько вы ему доверяете?
– В достаточной степени. Сенто сопровождал меня и раньше. – Император жестом пригласил гостей садиться. – Пока он стоит у двери, никто не сможет прервать наш разговор.
И все-таки Льешо боялся доверять незнакомому человеку – будь он военный или слуга. Мастер Ден уже заметил, что кое-кто из свиты императора ведет себя достаточно подозрительно. Но ведь и плуту доверять опасно. Льешо не знал, что делать, а потому, чтобы хоть как-то успокоить нервы, отхлебнул из своего стакана, тут же невольно сморщившись.
– Сидр, – объяснил Шу. – Я из Гуинмера, а потому уважаю традиции родного края: крепкого спиртного и сам не пью, и другим не предлагаю.
Льешо вообще-то любил сидр и часто пил его за обедом. Но этот гуинмерский сорт оказался особенно кислым, так что, сделав пару глотков, Льешо отставил стакан в сторону. Предстояло выяснить немало важных вопросов, а значит, отключаться нельзя. Кроме того, не было ни малейшего желания играть в шпионские игры Шу – пусть даже и с сидром.
– Сегодня нас могли убить.
– Такая возможность всегда существует, – согласился Шу.
– Так что же, нам предстоит бороться с заговором против империи?
Голос Хмиши прозвучал почти с надеждой. Во всяком случае, это означало бы, что происки ведутся не против Льешо. Если он будет задавать умные, правильные вопросы, Льешо отдаст ему лидерство.
– Как насчет того человека, которого мастер Ден увидел убегающим с места пожара? Я его тоже видел. Не знал, что он ваш работник. Сомневаться не приходится – он старался убежать от горящих конюшен как можно дальше.
– Да, это действительно был мой человек. – Шу подкрепил свою уверенность выразительным кивком. – Больше того, если повезет, то он сумеет благополучно вернуться во дворец и рассказать госпоже Сьен Ма обо всем, что здесь происходит.
– О! – Хмиши растерянно переводил взгляд с императора на лукавого бога и обратно. – А мастер Ден это знал?
– Возможно, – уклончиво ответил Шу.
– Так, значит, этот новый человек – Харлол – зачем-то вам нужен.
– И это возможно, – снова подтвердил Шу. В разговор со вздохом вмешался мастер Ден:
– Да, едва я заметил агента разведки, как сразу его узнал. И тем не менее погонщика верблюдов у нас действительно не было. Жители Ташека славятся своим умением обращаться с этими животными, а во всем остальном они – загадка. Мне просто показалось, что иметь одного из них здесь, при себе, будет очень интересно.
Выяснять подробно всю правду не стоило – это заняло бы слишком много времени. Льешо понял, что у мастера Дсна имелись какие-то скрытые причины для того, чтобы нанять именно этого человека и таким способом приблизить его ко всей компании. А мастер Ден, судя по всему, решил отложить подробные разъяснения до лучших времен.
– Так вам удалось выяснить, кто именно поджег конюшни и зачем? – поинтересовался Шу у лукавого бога.
– Как это сделать? – Мастер Ден пожал плечами, всем своим видом показывая, что суть происходящих событий ему не ведома. – Вполне возможно, что таким образом решили нам отомстить те самые гарны, которые приходили в трактир вчера вечером, – что ни говори, а оказанный прием никак не мог их порадовать. А может, они узнали Льешо и решили, что, создав всю эту панику, сумеют его похитить и отдать волшебнику. Или причина в чьей-то личной мести, не имеющей ровным счетом ничего общего ни с гарнами, ни с нашим отрядом. Немало купцов хранят свои товары под крышей конюшни; не исключено, что поджог устроил чей-то конкурент. Больше того, что, если это просто-напросто несчастный случай?
Глаза лукавого бога хитро сверкнули.
– Если мы останемся и начнем расследование, то только вызовем к себе подозрение.
Льинг явно не хотела возражать, но нужно было хоть как-то сдвинуть разговор с мертвой точки.
– Если такое произойдет снова, значит, охотятся за нами, а если неприятности прекратятся, то получается, что дело не в нас.
Льешо вовсе не выглядел увереннее своих товарищей, и мастер Ден решил подчеркнуть очевидное:
– В пути нам непременно встретятся неприятности, независимо от того, будут ли они связаны с ужасами сегодняшней ночи или нет.
– Ее сиятельство такого не допустит, – заверил бога Шу. – Если нам действительно грозит опасность, она непременно найдет способ предупредить нас.
На этом разговор на некоторое время прервался. Однако Льешо еще не полностью исчерпал запас вопросов к императору.
– Могу представить, как вас ждут в имперском городе, – осторожно намекнул он.
– Вместо меня на троне сейчас сидит госпожа Сьен Ма. Глаза императора, казалось, в эту минуту сосредоточились на какой-то далекой, невидимой из этой комнаты точке. А Льешо не смог подавить сомнений: что именно поставило смертную богиню войны во главе империи? Шу тем временем резко тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от гнетущих мыслей.
– Марко и его союзники доказали, что империя слишком понадеялась на собственное могущество и утратила бдительность. Военные банды гарнов откуда-то проникли в столицу.
Льешо это знал – они оба понесли утраты в недавней борьбе, а привычка императора путешествовать по своей стране инкогнито была одним из немногих тщательно охраняемых секретов Шана. Постоянно меняя обличья, Шу видел и слышал много такого, чего никогда не узнал бы как император. И тем не менее вопрос остается открытым: что именно делает он нынче на западной дороге?
Но почему же все-таки Гуинмер? Выбора у Льешо не было. Северный переход через пустыню Гансау даже ранним летом давался с огромным трудом. Пересыхало все, в том числе самые маленькие ручейки и проталины, благодаря которым путь становился возможным ранней весной. Привычный кочевой народ ташеков, собиравшийся весной возле недолговечных оазисов, с наступлением засухи сворачивал шатры и отправлялся в путь на юг в поисках воды.
Подобно маршруту из Гуинмера, дорога Небесного Моста сначала вела на юг, а потом сворачивала на запад, к переходам над Кунголом. Небесный Мост представлял собой самый дальний путь – длиннее переходов через пустыню Гансау и даже через Гуинмер и Гарнию. В то же время он считался самым безопасным – главным образом потому, что по этой дороге не возили свои товары гарны. Так что если Льешо хотел разыскать братьев, ему надо было идти не по Небесному Пути, а по тому, которыми пользовались эти люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Лошади испуганно ржали, люди с ведрами перекликались, обмениваясь короткими репликами. Натянутый словно струна Льешо ждал команды, чтобы броситься в бой.
– Эй, парень! Хватай ведро!
Льешо узнал голос. Тут же бросился за ведром и встал в ряд мужчин и женщин, передающих воду из колодца. Ведра десятками переходили через его руки. Цепочка людей создала собственный ритм, и ритм этот освободил ум – можно было поразмышлять, действительно ли только что услышанный голос принадлежит тому самому человеку. Или это лишь плод воспаленного воображения? Может быть, нуждаясь в опытном командире, он сам придумал этот голос? Если нет, то что делает император Шана во дворе скромной гостиницы на большой западной дороге? И какое отношение имеет Шу к яростно бушующему за его спиной огню? К сожалению, не было времени выяснить это ни у подающего ему ведра погонщика верблюдов, ни у дочки трактирщика, которая принимала их.
Постепенно усталость и огненный жар сделали свое дело: думать Льешо уже не мог. Превратился в машину для передачи тяжелых ведер с водой, двигающуюся лишь по привычке. Мозг же попросту отключился. Он будет двигаться до тех пор, пока будут подавать ведра с водой или пока не упадет здесь же, где стоит. А может, до тех пор, пока кто-нибудь не вытащит его из цепочки и не сунет в одеревеневшие руки чашку воды.
– Отдохни, – снова раздался знакомый голос. Шу.
Льешо прищурился и только сейчас понял, что расцвечивающее облака дыма красное сияние – уже вовсе не огонь, а занимающаяся заря. Конюшни превратились в черные развалины, среди которых, словно руки, вздымались балки и перекрытия крыши.
– Хмиши? – на секунду оторвавшись от чашки с водой, спросил Льешо. – Он же ночевал вместе с лошадьми.
– Где-то здесь, – коротко успокоил Шу, а потом пояснил: – С ним все в порядке, он и поднял тревогу.
Льешо изо всех сил вытянул шею, но среди измученных, едва стоящих на ногах людей не смог найти ни одной знакомой фигуры.
– Пойдем в дом. Пусть Адар займется твоими руками. Только сейчас Льешо почувствовал, что ладони сбиты в кровь.
– Все в порядке.
Ему не хотелось признавать себя раненным. Могло быть и хуже. А здесь что? Всего лишь прорвались мозоли, и все. Неужели даже такие привычные к оружию руки можно сбить до крови? Оказывается, можно – кровь сочилась и капала с ладоней на землю.
– Такими руками ты даже меч не удержишь. На это возразить было нечего.
– Хорошо.
Шу не дождался ответа. Крепко схватив парня за плечо, император Шана повел его сквозь густую толпу народа в зал трактира – там Карина и Адар развернули пункт первой помощи. Как раз сейчас занимались ранами Хмиши – перевязывали ему лоб. Льинг суетилась рядом.
– Что с тобой случилось? – спросил Льешо.
Одновременно и сам Хмиши задал тот же вопрос. Напряжение спало, и оба рассмеялись.
– Отвечай первым, – настаивал Льешо. – Что там произошло?
Хмиши бросил настороженный взгляд в сторону Шу, а потом ответил, словно не понимая, о чем идет речь:
– Да какой-то горящий обломок прилетел прямо ко мне и стукнул по лбу – и разодрал кожу, и обжег, все сразу. Карине пришлось немножко почистить рану. Ну а с тобой что?
Вместо ответа Льешо просто поднял руки. Его усталый ум постепенно начинал что-то воспринимать. Кто-то поджег конюшни, едва не убив Хмиши, а скорее всего – намереваясь убить всех постояльцев гостиницы. Главное, что этот человек где-то здесь, прячется среди жертв пожара.
– Ничего страшного, пройдет, – успокоил Хмиши.
– Без мази и перевязки не обойтись, – вмешался Адар. Он потянул Льешо к столу, на котором были разложены перевязочные материалы. Аккуратно обработал мозоли – Хмиши и Льинг со сдержанным интересом наблюдали за процедурой.
– Ты бы видел мою голову до того, как Карина меня перевязала.
– К счастью, это была всего лишь твоя голова, так что ничего серьезного, – поддразнила Льинг, однако в ее глазах все еще стоял испуг.
– Правда, как он на самом деле себя чувствует? – поинтересовался у нее Льешо.
Вопрос его действительно волновал, да и просто хотелось поболтать – немного отвлечься. Адар как раз обрезал мертвую кожу, пытаясь добраться до живых тканей. Было больно, и юноша невольно сморщился. Однако от его внимания не укрылось, как беспомощно пожала плечами Льинг.
– Так что же произошло?
– Когда я его нашла, он был без сознания. Сначала мне даже показалось, что он мертв.
– А я очнулся.
Хмиши осторожно дотронулся до повязки, однако результат эксперимента его явно не порадовал.
– Ты меня напугал до полусмерти!
Льинг слегка толкнула его плечом, и Хмиши скорчил виноватую рожицу.
– Я больше не буду.
– Да уж, не надо!
– Все, вы свое отработали. – Адар затянул на руках Льешо повязки. – Подежурит кто-нибудь другой. Хозяин скоро снова откроет заведение, и вам обоим необходимо как следует отоспаться.
Льешо кивнул. Единственное, о чем он сейчас мечтал, – это кровать или даже просто кусочек пола, чтобы можно было лечь и уснуть. Но к ним шел Шу. В руках он держал две рубашки – из мягкой тонкой материи, однако очень простые, как и вся одежда Гуинмера. Богатство императора сквозило в каждом стежке элегантного наряда шанского купца, в котором Шу любил незаметно разгуливать по улицам собственной столицы. Он коротко и вежливо поклонился Адару – поклоном не равного по званию человека и с тем намеренно пустым выражением лица, из-за которого недруги считали Шу не слишком умным.
– Если вы располагаете минутой времени, целитель, то я хотел бы обсудить с вашей компанией один вопрос. Мы сможем поговорить в моей комнате?
– Я… – Адар на секунду замешкался, но потом поклонился в ответ. – Да, разумеется.
– Тогда, если вы закончили работу, мой человек принесет что-нибудь, чтобы мы утолили жажду.
Действительно, всех раненых уже перевязали. Лишившиеся пристанища в конюшнях конюхи и слуги пытались отыскать уголок поудобнее, чтобы хоть немного поспать перед тем, как утро снова позовет их на работу. Адар взял свою медицинскую сумку и на всякий случай еще раз оглядел трактир, чтобы удостовериться, что никто не остался без помощи. Этот взгляд напомнил Льешо, что он давным-давно не видел мастера Дена.
– А где же?..
Да вот он – приближается широким, уверенным шагом, а за ним неотступно следует какой-то незнакомый человек. Даже не остановившись возле пункта первой помощи, лукавый бог направился прямиком к Шу и представил ему своего спутника.
– Вот об этом человеке я вам уже говорил. – Мастер Ден поклонился без малейшего намека на иронию. – Это Харлол, погонщик верблюдов изташеков. Его хозяин потерял в пожаре почти весь свой груз, так что ему приходится искать новую работу.
– Но у меня уже есть погонщик, – медленно ответил Шу. Подобно Льешо, он тоже внимательно вглядывался в лицо Дена, пытаясь обнаружить привычную издевку. С низким поклоном Харлол заговорил:
– Нет, уже нет. Вашего человека видели – он со всех ног улепетывал из конюшен. Вряд ли он вернется.
– А никто за ним, часом, не гнался?
– Не знаю, добрый господин.
Харлол, конечно, прекрасно понял, что имел в виду Шу, однако выдержал пристальный взгляд императора с таким простодушным видом, которому можно только позавидовать.
Шу смотрел вовсе не на погонщика-ташека, а на мастера Дена. Но взгляд бога не выражал ровным счетом ничего.
– Учти, все это на твоей совести, – ответил на молчаливый вызов Шу таким тоном, который понятнее слов выражал недоверие к советам обманщика.
Мастер Ден лишь с улыбкой поклонился и похлопал погонщика по плечу.
– Ну вот, видишь? Я же говорил, что все получится.
Харлол отстранился от фамильярного жеста и, в свою очередь, поклонился.
– Я устрою свою постель рядом с верблюдами – ведь ваш человек за ними больше не ухаживает.
– Конечно.
Шу настороженно и опасливо взглянул на мастера Дена. Потом с вежливым поклоном повел своих гостей по коридору, в комнату по соседству с той, в которой компания устроилась на неудачную ночевку.
– Входите, – пригласил Шу. – Долго я вас не задержу, но нам надо поговорить.
Император сделал шаг в сторону. Первым вошел Хмиши и загородил дверь, никого не пуская до тех пор, пока не оглядел внимательно всю комнату и не удостоверился в безопасности. Следом вошли Льешо и Карина, за ними – мастер Ден, а потом Льинг. Адар вошел последним и плотно закрыл дверь.
Комнату освещал медный фонарь, явно из багажа Шу. Человек в одежде слуги подставил хозяину складной стул. От взгляда Льешо не утаилось, что, несмотря на подчиненное положение, слуга держался и вел себя как заправский военный.
– Сенто, – позвал император. Не обращая внимания на стул, он уселся на ковер, поджав ноги, как это делали жители Гуинмера. – Принеси, пожалуйста, из моего багажа бутылку и стаканы.
– Хорошо, господин.
Сенто ни единым жестом не показывал, что охраняет самого императора. Покопавшись в куче сваленных в углу комнаты вещей, через пару минут он вернулся, причем даже не с одной бутылкой, а с двумя, и с целой стопкой небольших оловянных стаканчиков. Льешо раздумывал, пытаясь определить, что известно слуге и как начать разговор.
– Чем вы здесь занимаетесь? – наконец поинтересовался он, оставляя за императором право на подробности. Такой разговор, которого требовала конспирация, стал уже привычным. Никаких формальных выражений преданности не требовалось. В этот миг он обратил внимание на сложенные в углу седла, палатки и накидки. – Так вы и есть тот самый купец с двенадцатью верблюдами?
– Разумеется. Разве я мог позволить кому-то другому доставить вас до границы?
Здесь Льешо вспомнил свой прежний вопрос – где император найдет настолько глупого и неосторожного купца, который в качестве охранников наймет трех ныряльщиков из Фибии и в такой компании отправится по дороге на запад длиной в тысячу ли. Как оказалось, ответ заключался в самой логике императора Шу.
Пока Льешо справлялся с собственным удивлением и некоторой растерянностью, слуга наполнил стаканчики и, выйдя из комнаты, занял место возле двери.
Хмиши повернулся, чтобы пойти следом.
– Насколько вы ему доверяете?
– В достаточной степени. Сенто сопровождал меня и раньше. – Император жестом пригласил гостей садиться. – Пока он стоит у двери, никто не сможет прервать наш разговор.
И все-таки Льешо боялся доверять незнакомому человеку – будь он военный или слуга. Мастер Ден уже заметил, что кое-кто из свиты императора ведет себя достаточно подозрительно. Но ведь и плуту доверять опасно. Льешо не знал, что делать, а потому, чтобы хоть как-то успокоить нервы, отхлебнул из своего стакана, тут же невольно сморщившись.
– Сидр, – объяснил Шу. – Я из Гуинмера, а потому уважаю традиции родного края: крепкого спиртного и сам не пью, и другим не предлагаю.
Льешо вообще-то любил сидр и часто пил его за обедом. Но этот гуинмерский сорт оказался особенно кислым, так что, сделав пару глотков, Льешо отставил стакан в сторону. Предстояло выяснить немало важных вопросов, а значит, отключаться нельзя. Кроме того, не было ни малейшего желания играть в шпионские игры Шу – пусть даже и с сидром.
– Сегодня нас могли убить.
– Такая возможность всегда существует, – согласился Шу.
– Так что же, нам предстоит бороться с заговором против империи?
Голос Хмиши прозвучал почти с надеждой. Во всяком случае, это означало бы, что происки ведутся не против Льешо. Если он будет задавать умные, правильные вопросы, Льешо отдаст ему лидерство.
– Как насчет того человека, которого мастер Ден увидел убегающим с места пожара? Я его тоже видел. Не знал, что он ваш работник. Сомневаться не приходится – он старался убежать от горящих конюшен как можно дальше.
– Да, это действительно был мой человек. – Шу подкрепил свою уверенность выразительным кивком. – Больше того, если повезет, то он сумеет благополучно вернуться во дворец и рассказать госпоже Сьен Ма обо всем, что здесь происходит.
– О! – Хмиши растерянно переводил взгляд с императора на лукавого бога и обратно. – А мастер Ден это знал?
– Возможно, – уклончиво ответил Шу.
– Так, значит, этот новый человек – Харлол – зачем-то вам нужен.
– И это возможно, – снова подтвердил Шу. В разговор со вздохом вмешался мастер Ден:
– Да, едва я заметил агента разведки, как сразу его узнал. И тем не менее погонщика верблюдов у нас действительно не было. Жители Ташека славятся своим умением обращаться с этими животными, а во всем остальном они – загадка. Мне просто показалось, что иметь одного из них здесь, при себе, будет очень интересно.
Выяснять подробно всю правду не стоило – это заняло бы слишком много времени. Льешо понял, что у мастера Дсна имелись какие-то скрытые причины для того, чтобы нанять именно этого человека и таким способом приблизить его ко всей компании. А мастер Ден, судя по всему, решил отложить подробные разъяснения до лучших времен.
– Так вам удалось выяснить, кто именно поджег конюшни и зачем? – поинтересовался Шу у лукавого бога.
– Как это сделать? – Мастер Ден пожал плечами, всем своим видом показывая, что суть происходящих событий ему не ведома. – Вполне возможно, что таким образом решили нам отомстить те самые гарны, которые приходили в трактир вчера вечером, – что ни говори, а оказанный прием никак не мог их порадовать. А может, они узнали Льешо и решили, что, создав всю эту панику, сумеют его похитить и отдать волшебнику. Или причина в чьей-то личной мести, не имеющей ровным счетом ничего общего ни с гарнами, ни с нашим отрядом. Немало купцов хранят свои товары под крышей конюшни; не исключено, что поджог устроил чей-то конкурент. Больше того, что, если это просто-напросто несчастный случай?
Глаза лукавого бога хитро сверкнули.
– Если мы останемся и начнем расследование, то только вызовем к себе подозрение.
Льинг явно не хотела возражать, но нужно было хоть как-то сдвинуть разговор с мертвой точки.
– Если такое произойдет снова, значит, охотятся за нами, а если неприятности прекратятся, то получается, что дело не в нас.
Льешо вовсе не выглядел увереннее своих товарищей, и мастер Ден решил подчеркнуть очевидное:
– В пути нам непременно встретятся неприятности, независимо от того, будут ли они связаны с ужасами сегодняшней ночи или нет.
– Ее сиятельство такого не допустит, – заверил бога Шу. – Если нам действительно грозит опасность, она непременно найдет способ предупредить нас.
На этом разговор на некоторое время прервался. Однако Льешо еще не полностью исчерпал запас вопросов к императору.
– Могу представить, как вас ждут в имперском городе, – осторожно намекнул он.
– Вместо меня на троне сейчас сидит госпожа Сьен Ма. Глаза императора, казалось, в эту минуту сосредоточились на какой-то далекой, невидимой из этой комнаты точке. А Льешо не смог подавить сомнений: что именно поставило смертную богиню войны во главе империи? Шу тем временем резко тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от гнетущих мыслей.
– Марко и его союзники доказали, что империя слишком понадеялась на собственное могущество и утратила бдительность. Военные банды гарнов откуда-то проникли в столицу.
Льешо это знал – они оба понесли утраты в недавней борьбе, а привычка императора путешествовать по своей стране инкогнито была одним из немногих тщательно охраняемых секретов Шана. Постоянно меняя обличья, Шу видел и слышал много такого, чего никогда не узнал бы как император. И тем не менее вопрос остается открытым: что именно делает он нынче на западной дороге?
Но почему же все-таки Гуинмер? Выбора у Льешо не было. Северный переход через пустыню Гансау даже ранним летом давался с огромным трудом. Пересыхало все, в том числе самые маленькие ручейки и проталины, благодаря которым путь становился возможным ранней весной. Привычный кочевой народ ташеков, собиравшийся весной возле недолговечных оазисов, с наступлением засухи сворачивал шатры и отправлялся в путь на юг в поисках воды.
Подобно маршруту из Гуинмера, дорога Небесного Моста сначала вела на юг, а потом сворачивала на запад, к переходам над Кунголом. Небесный Мост представлял собой самый дальний путь – длиннее переходов через пустыню Гансау и даже через Гуинмер и Гарнию. В то же время он считался самым безопасным – главным образом потому, что по этой дороге не возили свои товары гарны. Так что если Льешо хотел разыскать братьев, ему надо было идти не по Небесному Пути, а по тому, которыми пользовались эти люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56