Нос его был поднят, открывая ряды рельсов для погрузчиков. Внутри
располагались тридцать восемь стеллажей, двадцать восемь из них на
основной палубе и десять на боковых. По потолку проходила обогревающая
труба, от одного конца огромного пространства до другого, там же виднелись
провода и кабели, контролировавшие транспорт. В самолете не было никаких
украшений.
Погрузку почти закончили. Рамон Вобэн посматривал на часы и ходил
взад-вперед. Грузовик запаздывал. Груз де Бирса уже погрузили в "мягкий"
стеллаж и брезент с открытой стороны завязали веревками. Вобэн пометил эту
сторону красной краской, чтобы женщина без всякого труда нашла его. Он
наблюдал, как стеллаж двигался сначала вдоль грузовой платформы, а потом
его погрузили в самолет. Рядом с этим стеллажом оставалось еще место. Еще
три контейнера ожидали погрузки.
Господи, да где же эта женщина? Занимавшийся погрузкой мастер внутри
самолета крикнул:
- Давай, Рамон. Что там еще осталось?
- Минутку, - отвечал Вобэн. Он всматривался к въезду в аэропорт.
Никаких следов платформы.
- Вобэн! У вас какие-нибудь проблемы?
Он обернулся. К погрузке приближался старший контролер.
- Заканчивайте погрузку и отправляйте самолет.
- Да, сэр. Я только ждал...
И в этот момент грузовик от компании Брусе въехал в ворота и
остановился перед Вобэн.
- Вот и последний груз, - объявил Вобэн с облегчением.
- Хорошо, грузите его, - распорядился старший контролер.
Вобэн наблюдал, как разгрузили контейнер с грузовика и направили в
самолет.
Он махнул рукой грузчику.
- Теперь все.
Через минуту груз был на борту и самолет принял нормальное положение.
Вобэн смотрел, как включились двигатели и гигантский лайнер начал
выруливать на взлетную полосу.
Теперь дело за женщиной, подумал он.

Ужасно качало. Гигантская волна подхватила и ударила корабль, и он
начал снижаться.
Я тону, думала Трейси. Мне надо выбираться отсюда.
Она вынула руки и на что-то натолкнулась. Это была стенка
спасательной шлюпки, трясущаяся и качающаяся. Она попыталась встать и
ударилась головой о ножку стола. Тут она пришла в себя и вспомнила, где
находится. Лицо и волосы ее взмокли от пота. Она чувствовала
головокружение, тело горело. Как долго длился ее обморок?
Самолет находился в полете только час. Не собирался ли он садиться?
Нет, думала она. Все нормально. Просто у меня кошмар. Я лежу в
собственной постели в Лондоне. Сплю. Сейчас вызову врача.
Ей стало трудно дышать. Она попыталась дотянуться до телефона, потом
сразу же упала, тело ее налилось свинцовой тяжестью. Самолет попал в
воздушную яму, и Трейси, словно куклу, шмякнуло о бок ящика. Она лежала,
ошеломленная, отчаянно пытаясь сосредоточиться.
Сколько у меня в запасе времени?
Она металась между полузабытьем и мучительной реальностью.
Бриллианты.
Каким-то образом она должна взять бриллианты. Но сначала... Сначала
она должна выбраться из контейнера.
Она нащупала нож в кармане, но не было сил вытащить его.
Не хватает воздуха, думала Трейси. Мне надо вдохнуть. Она нащупала
конец брезента и опоясывающую ящик веревку и разрезала ее. Казалось, что
прошло неимоверно много времени. Брезент приоткрыл отверстие. Она
разрезала другую веревку и с большим трудом вылезла из контейнера. Там, за
пределами ящика, оказалось просто холодно. Она замерзла. Тело начало
трясти, а постоянное сотрясение лайнера усилило тошноту.
Я должна удержаться, - думала Трейси.
Она с огромным усилием заставила себя сосредоточиться.
Что я делаю здесь? Что-то важное... Да... Бриллианты.
Трейси видела все в тумане, ее качало.
Я не смогу ничего сделать.
Самолет вдруг резко наклонился и Трейси упала на пол, обдирая руки о
металлические рельсы. Самолет выправился и она с огромным усилием встала.
Грохот моторов лайнера перемежался с грохотом ударов ее сердца.
Бриллианты. Я должна найти бриллианты.
Она, спотыкаясь, побрела вдоль контейнеров, ища красную метку. Слава
Богу! Вот здесь, на третьем контейнере. Она остановилась, с трудом
вспоминая, что же делать дальше.
Если я смогу только лечь и поспать несколько минут, то со мной будет
все в порядке. Все, что мне надо, это чуть-чуть поспать.
Но времени не было. Самолет мог приземлиться в Амстердаме в любую
минуту. Трейси вынула нож и разрезала веревку контейнера.
Вам потребуется только один взмах ножа - так они говорили ей.
Она с трудом удерживала в руке нож.
Я не могу сейчас промахнуться, - думала Трейси. Она снова дрожала, да
так сильно, что уронила нож.
Она не годится для работы. Они поймают меня и засадят в тюрьму.
Она нерешительно стояла, вцепившись в веревку, ей так хотелось влезть
назад в ящик, где бы она могла немножко поспать, в безопасности, пока все
не кончится. Господи, как ей хотелось лечь! Потом, медленно, двигаясь
очень осторожно, не слушая саму себя, она достала нож и начала резать
веревку. Наконец, веревка поддалась. Трейси откинула брезент и стала
всматриваться вглубь контейнера. Но ничего не видела. Она направила вглубь
фонарик и внезапно почувствовала как у нее заложило уши. Самолет шел на
посадку.
Трейси подумала:
Мне следует поторопиться.
Но тело не слушалось. Она стояла, ошеломленная.
Двигайся, приказывал разум.
Она снова направила фонарик вглубь контейнера. Там было так много
ящичков, коробок, маленьких сундучков, конвертов, а на самом верху стояли
две маленькие синие коробочки, перевязанные красной лентой.
- Две! Там должна быть только одна, - тут Трейси мигнула и две
коробочки превратились в одну. Казалось, что вокруг каждого предмета яркий
ореол.
Она дотянулась до коробочки и вытащила дубликат ее из кармана. Держа
две коробки в руках, ее вдруг затошнило и затрясло. Она замерла, закрыв
глаза. Потом поставила на верхнюю полочку дубликат коробки и вдруг с
ужасом обнаружила, что забыла где какая. Она уставилась на две совершенно
одинаковые коробки. Какая в какой руке находилась?
Самолет начал резко снижаться. Каждую минуту он мог достичь земли. Ей
нужно принять решение. Она поставила одну коробочку, решив, что это должна
была быть правая и вылезла из контейнера. Она вытащила клубок веревок из
кармана.
Ведь что-то я должна сделать с веревкой. Но шум в голове мешал
думать. Тут все-таки вспомнила. После того, как разрежете веревку,
положите ее в карман и замените новой веревкой. Ни в коем случае не
оставляйте никаких следов, чтобы не вызвать подозрений.
Как легко все говорилось там, в Париже, под мягким солнышком в кафе.
А здесь сделать это совершенно невозможно. У нее совершенно не осталось
сил подобрать веревку. Охрана найдет разрезанную веревку, самолет обыщут и
ее поймают. Но все в ней воспротивилось и слилось в крике боли.
- Нет! Нет! Нет!
С неимоверными усилиями Трейси принялась собирать обрывки веревки
контейнера. Она почувствовала, как самолет коснулся земли и ее швырнуло
назад, так как моторы начали работать в обратном направлении. Она
ударилась головой о пол и потеряла сознание.
Боинг 747 катился вдоль посадочной полосы по направлению к конечному
пункту. Трейси лежала на полу, волосы разметались по белому, как мел,
лицу. Моторы остановились, воцарилась тишина, и Трейси очнулась. Она
медленно, с трудом поднялась, держась за край контейнера. Новая веревка
оказалась на месте. Она прижала ящичек с драгоценностями к груди и начала
продвигаться к своему контейнеру. Она влезла в отверстие и шлепнулась
внутрь, задыхаясь, тело горело от перенапряжения.
Я все сделала. Но что-то она забыла, что-то очень важное. - Что?
Перевяжите свой стеллаж.
Она полезла в карман за мотком веревки. Он был потерян. Дыхание ее
стало поверхностным, неровным, она словно оглохла. Ей показалось, что она
слышит голоса, и заставила себя затаить дыхание и прислушаться. Да. Они
послышались снова. Кто-то засмеялся. Через несколько секунд самолет
откроют и начнут разгружать. Они увидят разрезанную веревку, посмотрят
внутрь стеллажа и найдут ее. Ей надо как-то связать концы веревки. Она
опустилась на колени и почувствовала под рукой потерянный моток веревки.
Она подняла брезент и пошарила вокруг в поисках двух концов обрезанной
веревки и держа их вместе, неуклюже пыталась протянуть между ними новую
веревку и связать концы.
Она ничего не видела. Усилия исказили ее лицо, пот лился градом,
заливая глаза. Она сняла шарф и вытерла лицо. Немножко лучше. Наконец, она
связала веревку и задернула брезент. Она коснулась лба, он оказался
горячее, чем прежде.
Мне надо уйти с солнца, думала Трейси. Тропическое солнце так опасно.
Она теперь находилась на каникулах в Карибском море. Джефф должен
прийти сюда и принести несколько бриллиантов, но он прыгнул в море и
исчез. Она бросилась спасать его, но он выскользнул из ее рук. Вода
сомкнулась над ее головой. Она задыхалась, тонула.
Она слышала звуки голосов рабочих, вошедших в лайнер.
- Помогите! - кричала она. - Пожалуйста, помогите мне.
Но крик ее оказался лишь шепотом, никто его не услышал. Огромные
контейнеры начали выкатывать из самолета.
Трейси впала в беспамятство, когда ее контейнер погрузили в грузовик
компании Брусе. А на полу грузового лайнера остался шарф, подаренный ей
Джеффом.

Трейси очнулась от яркого света, ударившего ей в глаза, так как
кто-то открыл брезент. Медленно, с трудом открыла она глаза. Грузовик
прибыл в пакгауз.
Джефф стоял и ухмылялся, глядя на нее.
- Вы все-таки провернули дельце, - сказал он. - Вы молодчина. Давайте
коробочку.
Она безучастно смотрела, как он взял коробку.
- Увидимся в Лиссабоне.
Он повернулся, чтобы уйти, потом остановился и взглянул на нее.
- Вы ужасно выглядите, Трейси. У вас все в порядке?
Она с трудом проговорила. - Джефф, я...
Но он уже ушел.
Трейси имела очень туманные представления, что же произошло дальше. В
конце пакгауза для нее была припасена другая одежда, и какая-то дама
произнесла:
- Вы выглядите совершенно больной, мадемуазель, хотите я позову
врача?
- Не надо доктора, - прошептала Трейси. До Женевы в кассе для вас
будет забронирован билет. Уезжайте из Амстердама как можно скорее. Как
только полиция обнаружит ограбление, они перекроют все выезды из города.
Ничего не должно случиться, но на всякий случай вот адрес и ключ от
безопасного дома в Амстердаме. Там никто не живет.
Аэропорт. Она должна отправиться в аэропорт.
- Такси, - бормотала она. - Такси.
Женщина минуту колебалась, но потом решительно сказала.
- Хорошо. Я вызову такси. Ждите здесь.
Она плыла выше и выше, все ближе и ближе к солнцу.
- Ваше такси, - голос мужчины.
Она только хотела, чтобы люди оставили ее в покое. Она хотела только
спать и спать.
Водитель сказал.
- Вам куда, мадемуазель?
Там для вас будет забронирован билет на самолет до Женевы в
швейцарской кассе.
Но она слишком больна для того, чтобы лететь в самолете. Они
остановят ее, отправят к врачу, станут задавать вопросы. Все, что ей
требуется, - это несколько минут сна, тогда ей снова будет хорошо. Но
нетерпеливый голос никак не хотел оставить ее в покое.
- Так куда, пожалуйста, везти?
Она не знала, куда отправиться, и тогда протянула водителю тот
спасительный адрес.

Полиция подвергла ее перекрестному допросу относительно бриллиантов,
и когда она наотрез отказалась отвечать, то полицейские ужасно разозлились
и засунули в комнату и так сильно включили обогрев, что комната буквально
закипела. Когда стало просто невыносимо, то температуру понизили до такой
точки, что выступил иней на стенах.
Трейси выдержала холод и открыла глаза. Она лежала в постели, дрожа
совершенно ужасно. Рядом лежало одеяло, но у нее не хватило сил накрыться
им. Платье пропиталось потом, лицо и шея также были влажны.
Наверное, я здесь и умру. Почему я здесь? Это надежный дом. Я здесь в
безопасности.
Эта фраза показалась ей настолько смешной, что она рассмеялась вслух,
и смех перешел в истеричный кашель. Казалось, хуже не бывает. Она даже не
смогла вовремя уехать из Амстердама, и теперь, наверное, ее разыскивает
полиция.
Так, мадемуазель Уитни имела билет до Швейцарии и не воспользовалась
им? Значит, она все еще в Амстердаме.
Интересно, сколько же пролежала она в постели? Она поднесла к лицу
часы, но цифры оказались размытыми. Все странным образом раздваивалось. В
комнате находились две кровати, два платья, четыре стула. Озноб
закончился, начала подниматься температура. Ей так хотелось открыть окно,
но сил подняться не оказалось. Потом комната опять превратилась в
холодильник.
Она снова оказалась в самолете, спрятанная в ящике и кричащая о
помощи.
Вы все-таки провернули это дельце! Вы молодчина. Давайте коробку.
Джефф взял бриллианты и, наверное, он уже направляется в Бразилию с
ее долей денег. Он, должно быть, развлекается сейчас с одной из своих
многочисленных дамочек, посмеиваясь над ней. Он обманул ее еще раз. Она
ненавидела его. Нет. Да. Она просто презирала его.
Она то приходила в себя, то впадала в беспамятство. Вот тяжелый мяч
пелоты летит прямо в нее, и Джефф, схватив ее, падает вместе на землю, и
его губы так близко около ее губ, а вот их совместный ужин.
- Вы знаете, какая вы особенная, Трейси?
- Я предлагаю вам ничью, - говорит Борис Мельников.
Тут ее снова затрясло, она опять впала в беспамятство, и какой-то
поезд помчал ее через темный мрачный туннель, и она знала, что в конце
туннеля ее ждала смерть. Все другие пассажиры уже сошли с поезда, остался
один Альберто Форнати. Он слишком разозлился, тряс ее за плечи, и кричал.
Ради Бога, открой глаза! Взгляни на меня!
С каким-то нечеловеческим усилием Трейси открыла глаза и увидела
стоящего рядом Джеффа. Он был совершенно бледным, он казался очень
взволнованным. Конечно, следующий сон.
- Сколько времени вы находитесь в этом состоянии?
- Но вы находитесь в Бразилии, - простонала Трейси.
А потом совсем ничего не помнила.

Когда инспектору Триньяну передали шарф с инициалами Т.У., найденный
на полу в грузовом самолете Эйр Франс, он долго в задумчивости смотрел на
него. Потом он сказал.
- Позовите ко мне Даниэля Купера.

32
Картинно-красивая деревушка Алькмаар, расположенная на
северо-восточном побережье Северного моря в Голландии, считалась
популярным туристическим местечком. Джефф Стивенс проводил там приятно
времечко несколько раз со стюардессой из Голландской авиакомпании, которая
между прочими развлечениями обучила его языку. Он хорошо знал местность,
здесь местные жители занимались собственными делами и не интересовались
приезжими. В общем, прекрасное убежище.
Первым побуждением Джеффа было поместить Трейси в больницу, но это
казалось слишком опасным. Рискованно оставлять Трейси и в Амстердаме. Он
хорошенько завернул ее в одеяла и перенес в машину. Она находилась в
беспамятстве и не почувствовала, как он перевез ее в Алькмаар. Она
прерывисто дышала, пульс едва прослушивался.
В Алькмааре Джефф снял номер в маленькой гостинице. Хозяин гостиницы
с удивлением смотрел, как Джефф тащил Трейси вверх по лестнице.
- У нас медовый месяц, - объяснил Джефф. - Моя жена заболела -
респираторное заболевание. Ей следует отдохнуть.
- Вам нужен врач?
Джефф ответил неопределенно.
- Если что - я дам вам знать.
Первым делом он ее раздел. Он положил ее на огромную двуспальную
кровать и начал снимать одежду, промокшую насквозь от пота. Он посадил ее
и через голову снял платье, потом туфли, потом колготки. Тело ее горело.
Джефф притащил таз с ледяной водой и нежно обтер ее от головы до ног. Он
завернул ее в одеяло и устроился рядом, прислушиваясь к ее дыханию.
Если ей не станет лучше к утру, решил он, то вызову врача.
Утром простыни оказались снова мокрыми, Трейси все еще не пришла в
себя, но Джеффу показалось, что дыхание ее стало немного легче. Он боялся
позволить горничной увидеть Трейси, сразу возникнет слишком много
вопросов. Вместо этого он позвал хозяина и поменял постельное белье, но за
дверями своего номера. Он обтирал тело Трейси влажным полотенцем, ловко
меняя простыни, как, видел, делали няни в больнице, не тревожа больного, и
потом опять заворачивал ее в одеяло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43