- Пожалуй, еще немного, и твой спор с кормчим разрешится? - с
усмешкой заметил он. - Дело идет к вечеру; посмотрим, что станется с
ветром.
- И смотреть нечего, - киммериец махнул на туго натянутый парус. -
Идем на запад, как вчера, позавчера и во все остальные дни... Кстати, - он
покосился на аргосца, - что ты сказал моей женщине? Там, у мачты? Великий
Кром, она прямо расцвела!
- Что сказал? - рассеянный взгляд Рагара обратился к толпившимся на
палубе морякам, среди которых мелькала гибкая девичья фигурка. - Сказал,
что она прекрасна, как богиня Иштар. Женщинам, знаешь ли, всегда приятно
слышать такие вещи.
Конан презрительно фыркнул.
- Ты не похож на человека, который стал бы им угождать!
- Я никому не угождаю, капитан. Но стоит ли скупиться на слово или
жест, которые могут принести человеку радость? Со временем начинаешь
понимать, как много значат эти маленькие знаки внимания... да, со
временем, после тридцати... - аргосец задумчиво покачал головой.
- После тридцати? Почему?
- Тридцать - возраст не мальчика, но мужа, - со значением произнес
аргосец, и Конан вздрогнул. Те же самые слова, что в его сне! С той же
самой интонацией, и слетевшие, похоже, с тех же уст...
Рагар тем временем продолжал:
- Тридцать лет - вершина жизни, с которой человек озирает и
пройденный путь, и ту смутную еще дорогу, что лежит впереди. Он может
повернуть в одну или в другую сторону, может переменить жизнь... либо
подготовить себя к такой перемене. У него еще есть время, капитан! То
время, которого уже не будет ни в сорок, ни в пятьдесят!
- Ха! - Конан с пренебрежением пожал плечами. - Пустые разговоры!
Какое мне дело до них?
- Ты - зрелый муж, но не свершил еще ничего великого, - сказал Рагар,
положив ладонь на мощный бицепс киммерийца. - Не обижайся на меня, но это
так.
Его глаза смотрели на Конана с какой-то странной укоризной, и
киммериец невольно отвел взор. Великое... Как это понимать? Перед ним
пестрой лентой промелькнули страны и города, башни замков и валы воинских
лагерей, хищные очертания пиратских галер, отряды конников, то убегающих,
то идущих в атаку... Потом длинной чередой поплыли лица - лица врагов и
друзей, мертвых и живых, лица женщин - тех, что любили его, и которых
любил он сам, лица разбойников и купцов, властителей и магов, жуткие лики
монстров, покушавшихся на его жизнь или бессмертную душу...
Свершил ли он великое? Где и когда? В Замбуле, где он в юности
промышлял воровством и разбоем? Пожалуй, нет... Но в Кезанкийских горах
лет десять назад он сразил Аманара и жуткую тварь, что властвовала над
этим магом... Потом, вместе с одноглазым Ордо, он прошел от Султанапура до
Вендии, сокрушив демонов, вызванных злым колдуном... Спустя несколько
месяцев он стал наемником в войске Илдиза Туранского, дослужился до
капитана, потом бежал, дрался с пиктами - тоже наемным солдатом, на сей
раз - аквилонским. После этого... Что же было после этого? А! В
Бельверусе, в Немедии, ему удалось собрать отряд конных стрелков и спасти
короля Гариана во время заговора знати. Потом он продал свой меч владыкам
Офира... да, потом был Офир и древний город Ианта... Синэлла, принцесса и
жрица Аль-Киира... опять интриги и заговоры... Там, в Ианте, закончился
путь его отряда вольных стрелков; люди разошлись, а сам он отправился в
Аргос, к океану, где встретил Белит и стал Амрой, Черногривым Львом,
грозой западного побережья...
С тех пор минуло изрядное время; он побывал в Кешане и в Пунте, в
Черных Королевствах и на далеком острове Дайомы, в лесных дебрях страны
пиктов и в снежных пустынях Ванахейма. Странствовал, сражался... Но
свершил ли великое? Может быть, и нет... Однако то, что вспомнилось ему
сейчас, нельзя было назвать малым.
Конан открыл было рот, но аргосец, несильно стиснув пальцы на его
плече, произнес:
- Да, я знаю, что ты сейчас скажешь... Что ты стоял перед тронами
владык, что ты сражался в тысяче битв, сокрушая колдунов и чудовищ, что ты
измерил сотни дорог в море, в горах, в степи и в лесу... Все это так; но
было ли среди этих деяний нечто поистине великое?
- Кром! Смотря что считать великим! Совсем недавно я прикончил
мерзкую тварь... - рука киммерийца скользнула к висевшему на поясе
кинжалу. - Нелегкое дело, поверь!
- И ты совершил его ради той женщины с далекого острова?
- Ради себя самого! Чтобы получить свободу и убраться с ее пригорка
посреди океана!
Рагар покачал головой.
- Прости, но я не могу считать это великим деянием. Достойным - да,
но не великим. Ибо великое есть то, что сильный творит ради слабых, не
требуя ни благодарности, ни славы, ни почета.
- Почет - приятная вещь, - заметил Конан, - однако мне больше
нравятся богатство и власть. Почетом не подкуешь коня, а благодарность не
вложишь в ножны... так говорят в наших горах, аргосец. Боюсь, что то
великое, о коем ты толкуешь, не про меня. Сильный не должен защищать
слабых; его судьба - повелевать ими.
- Всякий настоящий повелитель - еще и защитник, - голос Рагара был
негромок, но тверд. - Придет время, и ты убедишься в этом, мой капитан.
Они замолчали. Конан, прислушиваясь к гудению ветра в вантах, думал,
что не может понять речей этого человека. Какой толк ему идти на страшный
риск, пытаясь обуздать огненных демонов, что рвутся из-под земли на
далеком Кардале? Что он получит за сей подвиг? Из слов аргосца следовало,
что ничего. Ни благодарности, ни славы, ни почета! И уж конечно ни
богатства, ни власти... Скорее всего, он сгорит в озере бурлящей лавы,
задохнется в сернистых парах, падет под ударами раскаленных камней, и даже
Митре не удастся его спасти! Тот, кто встал на сторону слабых, сам
превращается в одного из них, и даже помощь бога этого не изменит... Да и
захочет ли бог помочь на самом деле? Возможно, молния, которой Рагар
проплавил песок, всего лишь ловкий магический фокус, и Митра тут вообще ни
при чем?
С другой стороны, Конан был уверен, что кое-кто из богов и в самом
деле помогает своим адептам; по большей части то были недобрые божества.
Такое он видел не раз и знал, что магам Черного Круга дает силу Сет, Змей
Вечной Ночи, что жрецы, поклонявшиеся дьявольскому Нергалу, тоже владеют
темной мощью - как и те колдуны, что продали души Иггу или Имиру. Свои
могущественные покровители имелись также у шаманов Белой Руки в далекой
ледяной Похиоле и у восточных чародеев, входивших в Красное Кольцо... Да,
злые демоны охотно принимали на службу всякого, кто был готов творить
злодейство; добрые же боги почему-то не спешили последовать их примеру.
Сандара, неслышно ступая по палубе, приблизился к киммерийцу.
- Солнце заходит, - произнес он, прищурившись и поглядывая левым
глазом на запад, куда день за днем неутомимо стремился корабль.
Конан кивнул. Сияющий золотистый диск уже коснулся горизонта, и его
лучи окрасили парус алым, превратив грубое полотно в нежный кхитайский
шелк; морская поверхность потемнела, вода казалась уже не
изумрудно-зеленоватой, а, скорее, цвета насыщенного сапфира с белесыми
прожилками пены.
- Огибаем Барах? - спросил Рагар, повернувшись к кормчему.
Сандара сплюнул за борт.
- Уже обогнули. А ветер все не меняется... - Послюнив палец, он
поднял руку вверх. - Да, не меняется, клянусь клыками Нергала!
- Похоже, я выиграл, а? - произнес Конан, хлопнув шкипера по спине,
но поглядывая на аргосца. - Не видать тебе моих золотых, косоглазый.
Кормчий пожал плечами.
- И все же я думаю, лучше бы нам повернуть на север, к Барахам.
Набрали бы людей и отправились, скажем, к зингарскому побережью... В
деревушке, где я родился, да и окрест, полно молодых... можно навербовать
пятьдесят человек... или сотню... крепкие парни, все так и рвутся в
море...
- И каждый мечтает разбогатеть, - добавил Рагар.
- А что тут плохого? - глаза Сандары разбежались в разные стороны. -
Во всяком случае, саблей да топором заработаешь поболе, чем неводом и
острогой...
Аргосец усмехнулся.
- Ты плаваешь не первый год, - заметил он, - а много ли добыл?
Хватит, чтобы встретить старость?
- Что добыл, то мое, - шкипер сердито сморщился. - И мне еще рановато
думать о старости!
- Это верно, приятель. Кром! Ты еще поплаваешь по морям, пощиплешь
купцов! - Конан огляделся, пытаясь отыскать взглядом Каллу, но той уже не
было на палубе. - Пойду-ка я к себе. А ты, Сандара, отправляйся считать
свои медяки. Завтра мы...
Огромный парус вдруг хлопнул и обвис; на рее, вместо тугого алого
полотнища, болталась бурая тряпка. "Громовая Стрела" дернулась, словно
споткнувшийся на бегу скакун. Судно еще продолжало скользить к заходящему
солнцу, но с каждым мигом все медленней и медленней; галоп сменился рысью,
потом - неторопливой иноходью. С палубы донеслись растерянные крики,
марсовые бросились к канатам, потом застыли, ожидая команды капитана или
кормчего. Команды, однако, не последовало: и Конан, и Сандара взирали на
парус в молчаливом недоумении.
- Твои штучки? - киммериец резко повернулся к Рагару.
Тот с улыбкой развел руками и поклонился.
- Я не повелеваю ветром, мой капитан. Ветры, бури, туманы, дожди -
все это во власти пресветлого Митры и твоей волшебницы с далекого
острова... - Он снова улыбнулся и добавил: - Я полагаю, они решили этот
вопрос между собой, по взаимному согласию.
- Кром! Да ты же... - начал Конан, но резкий щелчок паруса прервал
его. Судно задрожало и начало заваливаться набок.
- Разворачивай! - взревел Сандара, яростно махая руками палубной
команде. - Разворачивай парус! Быстрей, ублюдки!
Он подскочил к рулевым, знаками показывая, чтобы те поторопились, и
тут же навалился вместе с ними на весло. Внизу, на палубе, люди пришли в
себя; человек десять ухватились за канаты, потянули, и "Стрела",
затанцевав на месте, начала разворачиваться на новый курс.
- Ураган! Ураган идет с юга! - убедившись, что кораблю ничего не
угрожает, Сандара оставил рулевое весло, подскочив к капитану и аргосцу.
Те застыли у борта, вцепившись в поручень.
- Никакого урагана, - спокойно произнес Рагар. - Меняется ветер, вот
и все.
- Никогда такого не видел... - пробормотал кормчий в полном
изумлении. - Так куда же мы теперь? - Его левый глаз смотрел на аргосца,
правый уставился на Конана.
- Куда? Куда Митра прикажет!
Киммериец угрюмым взглядом обвел палубу и вновь наполнившийся ветром
парус, потом лицо его просветлело. Придется Дайоме обождать, подумал он;
видно, рагаровы дела оказались поважнее прочих. Может, оно и к лучшему!
Свидание с Дайомой не относилось к числу приятных событий, тогда как на
Кардале Конан надеялся увидеть кое-что интересное.
Он покосился на аргосца. Пожалуй, тот не хвастал, упоминая о помощи
Митры, не зря уповал на нее! Доказательства налицо: шесть дней ветер нес
корабль на запад, а потом сменился за время десяти вздохов! Такое под силу
лишь могущественному магу или истинному божеству... И Рагар знал, что все
случится так, а не иначе... недаром казался спокойным, точно летний день в
садах Аргоса... Значит, Митра и в самом деле простер над ним свою руку! И
повелел отправиться в далекий путь и сразить именем Его огненных
демонов...
Тут мысли Конана прервались, ибо к нему бочком подобрался Сандара.
Кормчий уже успокоился: парус "Громовой Стрелы" был полон ветра, и судно
бежало на север - с тем же усердием, с которым еще совсем недавно
двигалось на закат солнца.
- Что тебе? - спросил киммериец, краем глаза заметив усмешку, что
промелькнула на губах Рагара.
- Хмм... ну, это... где мои золотые, Амра? - опасаясь капитанского
гнева, шкипер на всякий случай отодвинулся.
Но Конан не собирался спорить и шагнул к трапу. Проигрыш есть
проигрыш!
- Пойду отсчитаю. Ровно десять монет, - бросил он через плечо и стал
спускаться по лестнице.
- И как там насчет корабля? И девки? Я бы от них тоже не отказался, -
донеслось ему вслед.
Киммериец пожал плечами. Голым приходит человек в этот мир, и голым
уйдет из него, подумал он, распахивая дверь своей каюты.

13. БИТВА
На пятый день, утром - если считать с того мгновения, как переменился
ветер - "Громовая Стрела" подошла к берегам Кардала. Стоя на своем обычном
месте около кормчего и рулевых, Конан разглядывал прибрежный ландшафт -
дюжину плодородных долин, спускавшихся к морю и защищенных с севера
гигантским кряжем Пламенных гор. Его западная вершина уже курилась,
выбрасывая в небеса столб ядовито-бурого дыма, и спазматические содрогания
огромного конуса вулкана словно подстегивали людей, толпившихся у пирсов,
в гавани небольшого городка. Там спешно грузились десятка два рыбачьих
суденышек; еще киммериец насчитал сотню лодок, покачивавшихся на волнах у
песчаного пляжа.
Город лежал на прибрежной низменности, и с палубы судна Конан не мог
разобрать, что творится на его узких улочках. Маленькая площадь,
начинавшаяся сразу за причалами, была запружена народом, суетившимся,
словно муравьи у разрушенного муравейника; крохотные темные точки метались
между полукольцом бревенчатых строений и кораблями. Их было много - и,
вероятно, еще больше жителей этого обреченного островка сгрудилось на
улицах и во дворах, у стен своих домов, с ужасом взирая на дымовой столб,
предвестник скорой гибели.
Покачивая головой, Конан еще раз пересчитал корабли и лодки. Слишком
жалкий флот, чтобы спасти несколько тысяч человек! Разве что одного из
десяти... Помрачнев, он повернулся к рулевым - отдать приказ, чтоб правили
к городу - но внезапно почувствовал на плече пожатие сильных пальцев
Рагара. Кажется, в это утро аргосец не собирался делать свои упражнения;
он был облачен в синий шелковый камзол, крест-накрест пересеченный ремнями
перевязей.
- Нет, прошу тебя, не надо, - Рагар покачал головой. - Мне нечего
делать в поселке, капитан. Там я ничем не могу помочь.
- Ладно, - бросив на аргосца угрюмый взгляд, Конан потер железный
обруч, охватывавший его виски. - Тогда скажи, куда тебя доставить. Клянусь
Кромом, тебе лучше поспешить! Огненные демоны рвутся наружу.
- Ты прав, - Рагар вытянул руку, показывая на дымящийся вулканический
конус. - Взгляни на него, капитан... на это средоточие зла и смерти...
Видишь, там разлом?
Конан кивнул. Разлом походил на огромную щербину с края чаши,
кровавую рану, в которой уже мелькали багровые отсветы огня. Вероятно,
первый поток лавы должен был выхлестнуть на склон именно здесь; потом он
покатится вниз, сжигая траву и редкие деревья, затопит зеленые долинки,
протянувшиеся вдоль ручьев, и жарким языком слизнет городок вместе со всем
побережьем...
Аргосец вновь заговорил, подтвердив подозрения Конана.
- Из той дыры скоро потечет огненная река - вниз, на поля и город.
Думаю, это случится сегодня вечером. До того мне надо успеть подняться к
кратеру.
- Вступишь в бой с огненными демонами? Изрубишь их своими мечами? -
киммериец недоверчиво покосился на рукояти, торчавшие над плечами Рагара.
Тот усмехнулся, и его смуглое суровое лицо на миг помолодело.
- Нет. Я же говорил тебе, клинком здесь не сделаешь ничего. Я пойду к
тем деревьям... вон, гляди, на середине склона целая роща... кажется,
дубы... Они мне помогут.
- Деревья? Помогут? - Конан был поражен. - Да они просто сгорят
вместе с тобой!
- Сгорят без меня, как и я без них. Но вместе... если мы будем
вместе, с нами не так-то просто справиться! Дубы - настоящие бойцы
Митры... да, бойцы, как и я сам.
- Значит, они - твое войско?
- Можно сказать и так. Большая удача, что они растут здесь.
Киммериец пожал плечами и, повернувшись, велел Сандаре править в
обход западного мыса - туда, где горный кряж спадал к морю несколькими
уступами, похожими на лестницу гигантов. Он догадывался, что в словах
Рагара заключен некий тайный смысл, что аргосец пустит в ход какую-то
магию или призовет силы, превышающие человеческое разумение. Это являлось
его делом; оно могло удаться либо не удаться, и тут Конан ничем не мог
помочь своему странному пассажиру. Огненные демоны Кардала слишком грозные
противники для обычного человека; совладать с ними способен только бог -
или его слуга... Всем же прочим оставалось только следить за этим
поединком, одним из тех боев, где мерялись силой таинственные существа,
равно повелевающие и людьми, и вулканами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68