У самых бочек пили вино четыре солдата, видимо - стражи с базара.
Когда Конан проходил мимо, старший из них покосился на меч киммерийца, но
ничего не сказал, вероятно решив, что сей молодой, но могучий северянин
прибыл в Шандарат, чтобы завербоваться в войско повелителя. Конан, не
обращая на стражников внимания, выбрал стол поближе к компании игроков -
тех же самых, что метали тут кости прошлым вечером. Он недовольно
скривился, заметив, что игра идет на серебро; однако у каждого из этих
тертых парней на поясе висело по объемистому и мелодично позванивающему
кошельку. Скорее всего, именно там угнездились золотые динарии - в
ожидании жертвы, которую предстояло сперва ободрить, а затем обобрать.
Юный киммериец решил, что для начала эта роль ему вполне подходит.
Покончив с бараньей ногой и кувшином вина, принесенными служанкой, он
запустил руку в кошелек (стараясь не раздавить залегшего на самое дно
Шеймиса), вытащил горсть золотых и серебряных монет и принялся их
пересчитывать. Он занимался этим довольно долго, выразительно поглядывая
на соседний стол и делая вид, что никак не может счесть свои деньги;
загибая пальцы то на левой, то на правой руке, он шевелил губами, надувал
щеки, недоуменно хмыкал и гмыкал - словом, старательно изображал из себя
простака и деревенщину, если не полного идиота.
Его усилия не пропали даром: стук костей за соседним столом
прекратился и десять пар глаз уставились на молодого варвара. Тогда он
встал, ссыпал деньги, кроме одного динария, в кошель, и, довольно
натурально пошатываясь, приблизился к игрокам.
- Найдется у вас место для такого кругляша? - Конан подбросил монету
на широкой ладони.
- Отчего же не найтись, - заметил коренастый рыжеволосый парень,
окинув киммерийца пристальным взглядом. - Только не начать ли нам с
серебра?
- По мелочи не играю, - Конан презрительно скривил рот. - Я солдат,
клянусь Кромом, и не люблю таскать лишнего! К чему мне сумка серебра, цена
которой три золотых?
Рыжий - видимо, заводила этой компании - еще раз осмотрел Конана с
ног до головы.
- Ты и вправду солдат? - недоверчиво спросил он.
- А что, разве не видно? - киммериец выпятил грудь и положил руку на
эфес меча.
- Нет, ничего... Парень ты здоровый, только уж больно молод для
солдата. Похоже, еще и бороды не брил, а?
Щеки Конана побагровели; он не любил напоминаний о своем возрасте,
забывая, подобно многим юнцам, что молодость - такой недостаток, который
проходит у всех и абсолютно неизбежно.
- Верно, бороды я еще не брил, - гаркнул он, до половины вытягивая
меч из ножен, - зато кое-кому выбрил шею такой вот штукой!
- Брось подначивать парня, Глах! - заметил один из игроков, со
свернутым набок носом и хитроватыми глазками. - Он - настоящий воин, какие
могут быть сомнения! Ибо лишь могучий боец играет сразу на золото!
- Потому что он всегда может заработать его своим славным мечом, -
поддержал Кривого Носа второй из партнеров, здоровенный детина со шрамом
на щеке.
- Если вместе с золотом не проиграет и меч, - слегка шепелявя,
добавил третий - у него был выбит передний зуб.
Тут киммериец сообразил, что его подначивают, и, грохнув кулаком о
стол, поинтересовался:
- Так мы играем или нет?
- Конечно! - заявил рыжий Глах. - И я думаю, что тебе, как новичку,
сильно повезет, - он подмигнул своим партнерам.
- Не сомневаюсь.
Конан припечатал свой динарий в центре стола. Прочие игроки зазвенели
кошельками, и вскоре еще десять блестящих кружков с орлиным профилем
владыки Ашарата выстроились рядом с первой монетой. Киммериец прищурил
глаз: похоже, поддельных среди них не было.
- Пройдем десяток кругов, - предупредил Глах, без сомнения уже
оценивший размеры богатств новичка. - Раньше никто из игры не выходит.
Договорились?
Компания поддержала его согласным гулом.
- Солдат мечет последним, - добавил Шрам.
Конан молча кивнул и, раздвинув ближайших партнеров мощными руками,
уселся на лавку. Рыжий Глах протянул ему на ладони три кубика, выточенных
из слоновой кости; киммериец освидетельствовал их и кивнул головой. Они
были без сюрпризов, но Конан не сомневался, что в нужный момент появится
другая тройка, залитая где надо свинцом - специально для того из жуликов,
кому полагалось выиграть.
Глах метнул первым: полумесяц и две башни, совсем неплохо -
тринадцать очков из восемнадцати возможных. У Кривого Носа выпали меч,
корабль и башня, у Шрама - башня и два корабля, у Выбитого Зуба - конь,
меч и полумесяц. Ни один из остальных партнеров не поднялся выше
одиннадцати очков.
Заманивают, подумал Конан, стукнул по сумке (чтобы напомнить Шеймису
о необходимости приниматься за работу), потряс костяшки в стакане и
выбросил на стол. Они весело покатились по оструганным доскам; два почти
сразу встали солнцем вверх, последняя задумчиво покачалась на ребре и тоже
продемонстрировала грань с солнечным диском.
- Ну, - с усмешкой произнес рыжий Глах, - я же говорил, что новичкам
везет! Поехали по второму.
Конан снова метал последним и снова выбросил три солнца. Теперь перед
ним лежала кучка из двадцати динариев, и он сообразил, что для
разнообразия стоило бы иногда показывать не такие блестящие результаты.
Все время три солнца - это могло выглядеть подозрительным! Но партнеры его
как будто не имели возражений против такой удачливости.
- Везет солдатику, - заметил Шрам.
- Чувствую я, разденет он нас до нитки, - поддержал Кривой Нос.
- А не повысить ли ставки? - предложил Выбитый Зуб. - По-моему, это
было бы только справедливо, а? Надо нам хоть немного отыграться.
- Ты как, не возражаешь? - Глах покосился на Конана.
- Нет, клянусь Кромом! - Юный киммериец подвинул на середину стола
три монеты. - Так годится?
Они сыграли по кругу, и Конан стал богаче на тридцать золотых, хотя у
Шрама выпали два солнца и полумесяц. Похоже, компания взялась за дело
всерьез. Исподтишка посматривая на своих партнеров, Конан заметил, как они
недоуменно переглядываются и пожимают плечами. Новичок оказался слишком
резвым; не то он знал какой-то фокус, не то ему сказочно везло.
Прошли еще два круга, но ситуация оставалась прежней. Все, чего
удалось добиться команде рыжего Глаха - разделить один из выигрышей
пополам, когда у Кривого Носа тоже выпало три солнца. Перед Конаном уже
высилась изрядная горка динариев, и, предчувствуя дальнейший поворот дела,
он осторожно проверил, сможет ли вытянуть меч, сидя на лавке. Сделать это
оказалось непросто - соседи стискивали его плечами.
Наконец на восьмом круге Глах заявил:
- Что-то здесь не так, парни! Слишком ему везет. Ну-ка, покажи свои
лапы! - велел он Конану.
Тот с готовностью протянул раскрытые ладони. Глах, видно, был
человеком опытным и поднаторевшим во всяких мошенничествах; он тщательно
осмотрел каждый палец, запястья и мощные предплечья киммерийца, не
обнаружив ровным счетом ничего. Придраться к костям рыжий, разумеется, не
мог - кости принадлежали ему самому.
- Играем дальше? - сказал Конан, убирая руки.
- Нет, погоди! - Шрам перегнулся к нему через стол. - Я тоже хочу
поглядеть!
- Смотри, пока глаза не повылазят, - усмехнувшись, юноша вновь
вытянул руки. - Только я кончать игру не собираюсь! Вроде говорили о
десяти кругах, или я ослышался?
- Говорили, - подтвердил Кривой Нос. - Только не может человек
выкинуть три солнца восемь раз подряд! Я такого не видывал!
Конан расхохотался прямо ему в лицо.
- Ты много чего не видывал, крысиное дерьмо! Например, мой клинок...
Хочешь на него поглядеть?
- Э, так дело не пойдет! - рыжий Глах нахмурился. - Взгляни-ка,
солдатик, во-он на тех стражников, что пьют вино у бочки. Если мы слегка
повздорим и понаставим друг другу синяков, они вмешиваться не будут, но
коли ты пустишь в ход меч, живо окажешься в их лапах! Да и мы поможем, -
он многозначительно оглядел свою команду.
Один из игроков поскреб в голове и предложил:
- А не метнешь ли ты, парень, кости просто так, на пробу?
Разок-другой?
- И не собираюсь! - киммериец с нахальной ухмылкой обвел взглядом
лица партнеров. Конечно, их десять человек, но если дойдет до драки, так
просто с ним не справятся! Он и без меча сумеет сломать пару челюстей!
- Хмм... - протянул Глах. - Значит, метнуть на пробу не желаешь?
- Не желаю, - подтвердил киммериец.
- Тогда может поделишься с нами, откуда у тебя такое везенье?
- Милостью богов, - без колебаний заявил Конан. - Великий Митра
помогает мне!
- Может, еще и Кром, которого ты поминал? - прищурился Кривой Нос.
- Нет, - юноша покачал голой. - Кром, Владыка Могильных Курганов -
грозный бог! Когда у нас в Киммерии рождается мальчик, Кром бросает на
него один-единственный взгляд, и все. Тот, кто его выдержит, растет и
становится воином; а из недоносков глаза бога вышибают дух. И Крома не
интересуют людские дела! Так что если кто мне и помогает, то непременно
Митра.
- Не Митра, а Нергал! - внезапно рявкнул Шрам. - Нергал всегда
заботится о своих ублюдках!
Такого Конан не собирался терпеть. Он оскалил зубы и начал медленно
стискивать огромный кулак.
- Кажется, ты назвал меня ублюдком? - произнес он, непроизвольно
потянувшись к мечу. Шрам был самым здоровым детиной во всей компании и,
видно, не боялся драки.
- Назвал, и готов повторить! - Шрам, сидевший напротив, ткнул пальцем
в грудь киммерийца. - С ним нечисто, парни! Пусть Иштар лишит меня своих
милостей, если дело не пахнет колдовством!
- Думаешь, магия? - Глах скосил глаз на приятеля.
- А что еще? У него толстые и неуклюжие пальцы, им никакой хитрый
фокус не под силу! Так что солдатику кто-то ворожит!
- Значит, надо с ним разобраться, - вынес решение Глах, и, не успел
Конан шевельнуться, как рыжий сгреб все золото к себе.
Мгновение киммериец сидел, ошеломленный, потом, взревев, попытался
встать. Но соседи с обеих сторон повисли на плечах, кто-то въехал ему по
скуле, а Шрам с изрядной сноровкой опрокинул тяжелый стол. Край доски
ударил Конана в живот, лишив дыхания; и, не успел он прийти в себя, как
шестеро навалились на него. Видно, у компании Глаха имелся немалый опыт
утихомиривания скандалистов, ибо все его люди действовали быстро и
согласованно. Подхватив Конана за руки и за ноги, они проволокли его по
залу, поднялись по ступеням к черному ходу и вышвырнули во двор. Он еще
успел заметить, судорожно пытаясь вдохнуть воздух, как солдаты проводили
их равнодушными взглядами. Скорее всего, стражи базара получали с игроков
не только положенный казне налог, но и мзду в собственный карман, так что
искать у них защиты не стоило. Что касается прочих посетителей харчевни,
то они даже не пошевелились.
Проехав лицом по земле (к счастью, довольно мягкой), Конан стукнулся
обо что-то макушкой и на миг потерял сознание. Но голова у него было
крепкая, и, втянув наконец воздух, он поднялся на ноги, ослепленный
яростью. Клинок словно сам собой вылетел из ножен, из горла вырвалось
звериное рычанье. Сейчас он не думал о рыночных стражах и уж во всяком
случае не боялся Глаховой банды; он был готов растерзать их на части.
Крысы! Подлые крысы, о которых жаль поганить меч! Но придется...
Придется, ибо воины Киммерии не прощают обид! Выбросить, словно паршивую
собаку, бойца, который сражался под Венариумом! Конан снова зарычал. Ну,
сейчас он им покажет!
Он сделал шаг к лестнице, едва заметной в сгущавшихся сумерках, и тут
до его ушей долетел слабый писк:
- Хозяин! А, хозяин!
Шеймис? Еще живой? Странно, что он уцелел, когда хозяина проволокли
по каменному полу...
Сунув руку в сумку, где побрякивало уже только серебро, Конан извлек
крохотного демона наружу.
- Болван! - рявкнул он, поднося сжавшегося от страха Шеймиса к лицу.
- Ты что же, не мог выкинуть пару раз полумесяц или башню? Тогда бы эти
мерзавцы ничего не заподозрили!
- Но, хозяин... милостивый господин мой... я делал точно то, что ты
повелел...
- А! - Конан с досадой махнул мечом. - Недоумок и есть недоумок!
Видать, мозги у тебя совсем отсырели в твоем горшке!
- Может и так, но их еще хватит, чтобы предостеречь тебя, мой юный
господин. Что ты хочешь делать?
- Как - что? - Конан насупил брови. - Сейчас спущусь в этот
крысятник, вспорю живот рыжему, а остальных...
- Не делай этого, заклинаю тебя милостью Митры! Не делай, хозяин! -
Шеймис в волнении привстал на тоненьких ножках. - Их десять человек, да
еще солдаты... Или тебе открутят голову, или переломают ребра, или засадят
в темницу! Подумай сам! Все надо свершить иначе!
Конан, постепенно остывая, огляделся. Задний двор трехэтажного
здания, в подвале коего располагалась харчевня, был погружен в полумрак.
Тут валялись какие-то корзины и драные мешки, в одном углу высилось что-то
смутное, неопределенных очертаний - похоже, что воз, - а напротив лестницы
стояло большое деревянное корыто, из которого поили лошадей. Об это корыто
он и стукнулся головой... Киммериец вложил меч в ножны, ощупал здоровенную
шишку на темени и со вздохом сказал:
- Похоже, ты прав, приятель. Но эти ублюдки забрали все мои деньги!
Этого я им не спущу!
- И не надо, только сделай все по-умному, хозяин. Я не очень-то
разбираюсь в людских делах, но опыт долгой жизни кое-чему, знаешь ли,
учит...
- Ты в этом уверен? - Конан вновь ощупал свою шишку. - Ты даже не
догадался напустить на этих подонков понос, как на того пирата!
- Все случилось слишком быстро, и я не успел собраться с силами, -
пояснил Шеймис. - Теперь же у нас есть время подумать и подготовиться.
- Ну, и что ты предлагаешь?
- Хмм... Мне кажется, самое лучшее - проследить за их вожаком. Пойдет
же он когда-нибудь домой! И если по пути найдется темное местечко...
Несколько мгновений Конан размышлял, опустив голову и уставившись в
землю; потом по губам его скользнула улыбка.
- Темное местечко! - повторил он. - Это хорошо! Думаю, что такое
найдется, и не одно!

Рыжий Глах возвращался домой в прекрасном настроении. Вечер в
харчевне под бронзовой рыбой выдался отменный; не каждый раз удается
заработать пару золотых динариев! Всего у бродяги с севера было четыре
монеты; половина причиталась ему, половина - компаньонам, причем львиную
долю забирали Кривой Нос, Шрам и Выбитый Зуб. Они считались подмастерьями
при мастере; прочим же, подголоскам и ученикам, приходилось
довольствоваться серебром или же просто дармовой выпивкой. Каждый вечер
Глах выдавал своей команде монеты по счету, чтобы у каждого было что
поставить на кон; потом собирал, выделяя долю выигрыша.
Простаками-клиентами чаще всего оказывались приезжие - купцы, мореходы и
прочие странники; свои, шандаратские, знали о Глаховом промысле и не сели
бы с ним за стол даже по прямому повелению Митры. Случалось ему обирать и
крестьян, привозивших в город овощи на продажу и желавших рискнуть
выручкой. Правда, с этих доход был невелик; за тележку репы или свеклы на
базаре можно было выторговать три-четыре серебряные монеты.
Нет, этот молокосос-киммериец подвернулся на редкость удачно! Глах
положил на него глаз еще прошлым вечером, едва только парень вошел в
харчевню. Приятель у него видно богатый человек... дал щенку денег и
заплатил за постой... такого бы обобрать... Но тут рыжий Глах вспомнил
лицо спутника киммерийца и невольно поежился. Нет, связываться с ним явно
не стоило! Опытный человек, бывалый, и мечи носит не для того, чтобы
пугать народ! Из тех людей, что, обнажив клинок, тут же пускают кровь...
не бахвал-мальчишка, которого придавили столом, как таракана, а затем
вышвырнули прочь! Лихо вышвырнули! Так, что он и нос побоялся сунуть
обратно!
Глах негромко рассмеялся, пробираясь по темному переулку, выходившему
к небольшому пустырю. Тяжелая сумка с сотней золотых и с серебром - его
капитал, блестящая наживка, на которую ловились простаки, - успокоительно
хлопала по правому бедру, слева болтался кинжал длиной в локоть. Он
неплохо владел этим оружием, что на близком расстоянии, что на дальнем -
попадал в яблоко с двадцати шагов. По этой ли причине, либо потому, что
Шандарат был городом благопристойным и спокойным, желающих всерьез
покуситься на Глахову сумку не находилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68