- А
если серьезно, - тут маленький бритунец гордо надулся, - я думаю, ты
просто решил, что ничего плохого не может случиться, раз я тебя охраняю!
Спал себе и спал...
Услышав эту замечание, Конан уже разинул рот, чтобы выругаться, но
тут ему внезапно пришло на ум, что малыш-то прав. В всяком случае,
Лайтлбро не слишком погрешил против истины: ему спалось сегодня
удивительно спокойно, как будто в эту ночь он вдруг очутился дома, в
полузабытой, пропахшей терпким дымом хижине, под грудой теплых шкур.
Покачав головой, он выпустил из легких воздух, а Маленький Брат, подметив
его замешательство, ухмыльнулся еще шире - хотя шире, казалось, было уже
некуда.
- Ну так вот, - продолжил он, - эти двое удрали вниз, а остальные...
ну, они собрались в круг около этой парочки и давай опять ссориться.
Ругались, пока солнце совсем не встало, перессорились вконец, и большая
часть поскакала в степь. Остались только вот эти - видно, самые упорные. И
теперь, - Маленький Брат задумчиво потер переносицу, - я хочу с тобой
посоветоваться: что делать-то будем?
- А сколько их там? - буркнул киммериец, еще чуть-чуть приподнимая
голову над серой поверхностью валуна. - Ты посчитал?
- Человек десять-пятнадцать, точно не знаю, - по лицу Лайтлбро
блуждала безмятежная улыбка.
- Ну, тогда тихо сматывай свои паучьи нити, собирай колокольчики, а
потом заберемся поглубже в ущелье, пока эти ублюдки не полезли туда за
нами, - Конан обернулся и окинул взглядом залитую солнцем тропинку,
уводящую в глубь Адр-Кауна. - Возможно, при солнечном свете они скорей
наберутся смелости.
- Разумное предложение, - голос Маленького Брата звучал совершенно
серьезно, но в глазах плясали озорные искорки. - Только я вот что думаю:
разве не стоит избавить мир от этаких мерзавцев? Если уж мы отправились
опасной дорогой, то почему бы не расчистить ее от мусора?
Тут Лайтлбро одним движением вскочил на макушку валуна и, сложив
ладони рупором, заорал во весь голос:
- Эй, молодцы! Не нас случайно ищете?
Бродившие вокруг ручья люди, услышав его крик, застыли, таращась на
оседлавшую валун маленькую фигурку. Какое-то время они беззвучно разевали
рты, затем обрели дар речи и разразились такими воплями гнева и ярости,
что у Конана зазвенело в ушах. Пожалуй, решил он, чтобы увидеть такую
сцену, стоило выкинуть псу под хвост бурдюки с вином и полдня трястись на
старой кляче в пыли и духоте.
В следующий миг почти два десятка разъяренных головорезов, обнажив
клинки, ринулись вверх по тропинке. Конан потащил из ножен меч.
- Погоди, - Маленький Брат положил руку ему на плечо. - Надеюсь, я
как следует их разозлил! И сейчас...
Нападающие с криками и ревом устремились вверх по тропинке, тут же
налетев на паутинки с колокольчиками. Первые трое упали как подкошенные,
следующие пятеро, от ярости не разбирая дороги, врезались в упавших; в
результате узкий проход оказался надежно перекрыт грудой барахтающихся
человеческих тел. Подоспевшие сзади бандиты принялись растаскивать своих
соратников, хватая их за ноги, и над входом в ущелье повис тонкий
металлический стон рыдающих колокольчиков.
- А теперь, - торжественно заявил Маленький Брат, спрыгнув с валуна,
- помоги-ка мне столкнуть этот камень.
Не возражая, но и не особенно надеясь на успех, Конан приналег вместе
с приятелем на огромный валун, весивший раз в двадцать побольше их обоих,
и тот вдруг заскользил вниз как по маслу. Сначала медленно, затем все
быстрее и быстрее, глыба покатилась по тропинке, хрустя мелкими камушками,
пока на пути у нее не встал небольшой пригорочек - скорее всего, макушка
давно застрявшего в этой расщелине и почти полностью занесенного землей
точно такого же валуна. Стукнувшись об этот трамплин, огромный камень
закрутился юлой и поскакал вниз с неудержимостью взбесившегося носорога из
кушитских степей.
Бандиты, с трудом выбиравшиеся из предательских тенет, слишком поздно
обратили внимание на подозрительный шум и грохот, что раздавался над их
головами. Валун, словно запущенный из некой гигантской пращи, пронесся
прямо по их телам, ломая ребра, сокрушая черепа, превращая людей в
окровавленные ошметки. И когда пыль от его падения рассеялась, Конан
разглядел внизу на дороге лишь трех всадников: нещадно стегая лошадей, они
улепетывали во все лопатки. Ущелье Адр-Каун еще раз подтвердило свою
недобрую славу.
Конан бросил задумчивый взгляд на скатившуюся по тропе глыбу.
- Удивительное дело... И как нам удалось его своротить?
- Что - как? - переспросил Маленький Брат. - А, ты имеешь в виду
камень?
Киммериец лишь молча кивнул.
- Ну, я его ночью слегка подкопал... Так, на всякий случай, -
Маленький Брат потуже затянул свой широкий ремень и принялся навешивать за
спину оружие. - Вот и все, приятель. Теперь нам предстоит либо подняться
по ущелью к перевалу, либо спуститься вниз и всласть помародерствовать, -
он показал взглядом на изуродованные останки разбойников. - Как тебе
больше нравится.

Знойно. Полуденное солнце висит в безоблачном ярко-синем небе,
изливая вниз бесконечный поток света и тепла. Над раскаленными камнями
призрачным туманом вздымается горячее марево. Душно и жарко даже в тени
отвесных стен ущелья. Нагретые солнцем камни жгут сквозь подошвы сапог, а
пот, ручьем стекающий со лба, заливает глаза, как только отведешь от лица
руку с мокрой тряпицей...
Повернувшись на ходу, чтобы выжать разбухший от пота плат, Конан не
успел пройти и двух шагов, как наскочил прямо на спину внезапно
остановившегося Маленького Брата. Приставив ладонь козырьком ко лбу и
запрокинув голову, тот внимательно разглядывал лежащую впереди дорогу.
Здесь, в какой-нибудь сотне шагов от крутого подъема на перевал, она
перестала петлять, сделалась шире и удобнее - даже крупные валуны куда-то
исчезли, и под ногами теперь шуршал лишь мелкий щебень. Только на самой
седловине торчало несколько массивных глыб - темные бесформенные силуэты
на фоне синего неба.
- Ну что? - Конан похлопал по плечу своего маленького спутника. -
Устал, приятель?
Сам киммериец тоже успел уже притомиться, вышагивая по горячим камням
под палящими солнечными лучами, но сейчас, внимательно поглядев на
Маленького Брата, решил, что его компаньону пришлось гораздо хуже.
Лайтлбро выглядел осунувшимся, усталым и, как бы странно это ни звучало,
постаревшим. Он стоял ссутулясь и всем телом опирался на свой длинный меч,
словно на костыль, пытаясь отыскать наверху нечто, известное лишь ему
одному; Конану даже показалось, что его общительный спутник на сей раз
просто не расслышал заданного им вопроса.
Вымотался парень, с неожиданным сочувствием подумал он. Понятное
дело! Эти бритунцы не привыкли ходить по горам; горы - не степь, не лес и
даже не пустыня, тут нужна железная выносливость... та, которая
вырабатывается с детства у жителей Киммерии... Ну, ничего! Еще чуть-чуть,
и они одолеют этот трижды проклятый перевал, а там дорога пойдет уже под
гору, и сыщется какой-нибудь ручеек или тенистая пещерка... Отдыхать же
прямо здесь, на самом солнцепеке - сплошное мученье! Придется Маленькому
Брату, как он там ни устал, пройти еще тысячу-другую шагов...
Конан зажмурился, вытер пот и наслаждением почесал голову. Затем
снова повторил свой вопрос - примерно с тем же результатом.
Что ж, ладно! Если до этого Лайтлбро слова не доходят, то, возможно,
вид удаляющейся спины приятеля выведет его из ступора? А коль и это не
подействует, придется тащить маленького человечка силком... Не слишком
приятное занятие, но не бросать же его здесь в самом деле!
Киммериец вновь приложил тряпицу ко лбу, утирая пот, затем обошел
застывшего, будто каменная статуя, Маленького Брата и двинулся дальше.
Однако далеко уйти ему не удалось - внезапно оживший Лайтлбро мигом
ухватил его за рукав куртки. Ухватил так крепко, что Конан поневоле сдал
назад, словно осаженный на полном скаку жеребец.
- Что с тобой, парень? - сердито поинтересовался он. - То стоишь
столбом, то за одежду хватаешь! Совсем сдурел от жары! Ну, отпусти-ка
меня!
Маленький Брат пристально взглянул на него, но пальцев не разжал.
Конан повернулся к приятелю.
Как странно! Оказывается, Лайтлбро сгорбился вовсе не от усталости и
опирался на меч совсем не потому, что не мог удержаться на ногах. В глазах
его мерцала тревога, если не сказать больше; что-то или кто-то - там, на
перевале - внушало маленькому бритунцу серьезные опасения.
- Почему мы стоим? - теперь Конан глядел своему компаньону прямо в
лицо и не сомневался, что тот не пропустит его слова мимо ушей. - Что-то
случилось?
- Да, - чуть помедлив, ответил Маленький Брат, - случилось. Сказать
по правде, мне очень не нравится это место, - он наклонил голову и смахнул
пот со лба.
- Что ты имеешь в виду? - киммериец бросил взгляд в одну сторону,
потом - в другую. - Место как место... только жарко тут, как в печке.
- Не в жаре дело. Мне не нравится... ну, как бы это объяснить... -
Маленький Брат раздосадованно почесал в затылке, - не нравится его аура!
Понимаешь?
- Нет.
Конан смутно припоминал это слово, и ему казалось, что пользуются им
только седобородые маги и мудрецы. Но что мог разуметь в подобных вещах
Маленький Брат? Правда, он умел ладить с людьми, знал старинные песни и
всякие хитрые приемы, вроде нитей с колокольчиками... Однако аура?
Увидев озадаченное лицо приятеля, маленький бритунец пустился в
объяснения:
- Это получается совершенно так же, словно ты вдруг почувствовал
чей-то пристальный взгляд. Такое ведь с тобою случалось, верно?
Киммериец кивнул головой. Вовремя почувствовать пристальный взгляд
чужака - кожей ли, затылком - полезная штука; ни один хороший боец без
такого таланта не обойдется, и сам Конан обладал им в полной мере. Более
того - сей дар не раз спасал ему жизнь.
- Значит, ты с этим знаком? Отлично, тогда я продолжу, - Маленький
Брат заговорил увереннее. - Мы с тобой можем считать, что такое ощущения
взгляда... то есть не взгляда как такового, а сопровождающих его чувств и
намерений... - он вдруг запнулся, и после недолгих раздумий сообщил: -
Тут, видишь ли, существует весьма тонкая разница, и ее следует понимать...
Конан лишь опечаленно вздохнул, но Маленький Брат, похоже, отступать
не собирался:
- Объясню тебе по-другому, - заявил он. - Когда ты ощущаешь чужой
взгляд, то чувство это приходит вовсе не потому, что кто-то уставился тебе
в спину. То, что на тебя кто-то смотрит, не так важно; главное тут совсем
в другом.
Представь, к примеру, что некий человек желает твоей смерти. Пусть он
даже сидит где-то там, в кустах - так, что ты не можешь его увидеть.
Сидит, натягивая лук, чтобы подстрелить тебя словно кролика, и его
ненавидящий взгляд буравит твою спину. Что тут самое важное? Намерение. И
- ненависть! - Лайтлбро приостановился, чтобы перевести дух. - Именно
ненависть тонкой ниточкой связывает тебя и его, заставляет звенеть в
голове тревожный колокольчик: "Эй, парень, берегись! Еще мгновенье, и тебе
придется плохо!" И пока твой недруг глядит на тебя, колокольчик бьется и
бьется, и ты - настороже! Смотришь по сторонам, пытаешься сообразить,
отчего тебе стало так тревожно... А в самый последний миг ты берешь и
отскакиваешь в сторону - сам не понимая, почему и зачем! Ты знаешь только,
что должен так поступить, что если ты этого не сделаешь, то отправишься
прямиком на Серые Равнины... И именно в этот миг стрела минует твое
сердце! Ну что, теперь понятно?
Конан покрутил головой. От неистово палящего солнца и от мудрых речей
Лайтлбро в висках у него и в самом деле загрохотали колокола. Тем не
менее, ему показалось, что в словах малыша присутствует какой-то тайный
смысл, некая глубинная мудрость, не всякому доступное знание, позволяющее
одержать победу над любым врагом.
- А ну-ка... продолжай... продолжай! - подбодрил он приятеля.
- Хорошо. На чем же мы остановились... - некоторое время Маленький
Брат внимательно изучал голые стены ущелья. - Да, насчет взгляда... Он,
видишь ли, обладает как бы неким весом или там запахом, и ты или я можем
почувствовать его. У тебя, видать, дар от бога на такие вещи, да и у меня
тоже - и меня еще обучали, хорошо обучали, так что я знаю, о чем говорю...
- Лайтлбро вновь ненадолго замолчал, оглядываясь и размышляя. - Так вот,
про дурную ауру... Это место просто насквозь пропитано таким смертельным
взглядом! Этот взгляд убийцы оставил здесь четкий след - он будто бы
растворен в воздухе, он отпечатался в дорожной пыли... он даже въелся в
камни - я отчетливо чувствую это! - Бритунец вытянул руку вперед, к
перевалу, и тихо произнес: - Я знаю, что там затаилось что-то страшное...
большая опасность... и я не уверен, сумею ли с ней справиться...
Конан пожал плечами. С одной стороны, он видел дорогу, поднимавшуюся
к перевалу, и она была свободна - даже от камней, если на то пошло. С
другой, Маленький Брат совсем не походил на труса, и к его
предостережениям стоило, пожалуй, прислушаться.
Или все это - шутка? Может, малыш морочит ему голову этакими
россказнями про ауру и смертоносные взгляды, а сам потешается про себя?
- Если глаза меня не обманывают, - медленно произнес киммериец, -
проход чист. Почему бы нам не дойти хотя бы до вершины? А там поглядим...
- Нет, - Лайтлбро отрицательно покачал головой. - Я ощущаю угрозу уже
здесь и, если б мне не приходилось сдерживать тебя, я бы повернулся и ушел
отсюда. Мудрость мне подсказывает, что лучше вернуться назад по тропе и
поискать обходной путь по скалам. И ни в коем случае не тревожить то, что
спит там, впереди.
- Не ты ли, приятель, недавно сказал: если уж мы пошли опасной
дорогой, то почему бы не расчистить ее от мусора? - Конан усмехнулся и
выдернул рукав своей куртки из пальцев бритунца.
- Да, было такое, - на лице Маленького Брата появилось странное,
немного смущенное выражение. - Но видишь ли в чем дело... если б за
перевалом мы наткнулись на чудище, с которым можно справиться клинком или
стрелой - ха! - да тут не о чем и говорить! Но встретить здесь
т_а_к_о_е_... нет, я просто этого не ожидал!
Киммериец нахмурился, чувствуя, как поднимается гнев. Такое,
этакое... Великий Кром, малыш в самом деле пытается его разыграть!
- И что же _т_а_к_о_е_ мы здесь встретим? - с раздражением
поинтересовался он. - Я, к примеру, вообще ничего опасного не вижу. Может,
зрение у тебя получше, а? - Маленький Брат безмолвно покачал головой. -
Нет? Ну, тогда объясни мне, о чем речь, и говори попроще! Без болтовни про
ауру и эти... как их... злые намерения!
- Я не могу дать тебе ответ, - произнес Лайтлбро безжизненным
голосом, - я и сам этого не знаю. Но я привык доверять своим чувствам, и
сейчас ощущаю настолько сильную эманацию зла, что она похожа на запах
дохлого пса, провалявшегося три дня на солнцепеке. И мне очень не хочется
знакомиться с тем, кто так здорово воняет! - Он опустил голову и негромко
добавил: - Теперь я понимаю, отчего это место считается проклятым, и
разбойники боятся сюда лезть...
- Похоже, разбойничьи сказки да сплетни трактирщика из Батреи совсем
лишили тебя смелости, - заметил Конан. Брови его сдвинулись, губы
отвердели, в глазах зажглись холодные огоньки. Он принял решение, и он не
собирался возвращаться назад. Пусть этот недомерок идет в степь один, если
хочет; попадется в лапы бандитам, они его выпотрошат и набьют славное
чучело! Сам же киммериец всегда предпочитал неизвестные опасности
известным.
- Не путай отвагу с безрассудством и осторожность с трусостью, - с
неожиданным спокойствием сказал Маленький Брат. Казалось, он тоже что-то
решил про себя, и голос его теперь звучал уверенней. - Нам с тобой нужно
попасть в Хоршемиш, у каждого там свои дела... Ну, так давай поищем
обходную дорогу! Горы велики, здесь должны быть другие ущелья, другие
тропы... Потеряем день или два, зато сохраним кое-что ценное.
- Ценное? - с презрительной усмешкой переспросил Конан; этот
затянувшийся спор на самом солнцепеке уже стал приводить его в
раздражение. - У меня нет ничего ценного, кроме бурдюка с брагой! - словно
насмехаясь, он швырнул в пыль свой мешок и потянулся к мечу.
- Я имею в виду жизнь, - Лайтлбро пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68